Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Дисморфофобический синдром




Деперсонализационно-дисморфофобический вариант.

Больной Л., 34 года. Наследственность психопатологически не отягощена. Единственный поздний ребенок в семье. Мать - медсестра, забот­ливая, стеничная. Отец умер от онкологического заболевания, когда ребенку было 12 лет. Беременность больным и роды протекали нормально, раннее развитие - своевременное. По характеру был послушным, общительным, целеустремленным, «обязательным». Хорошо учился, занимался легкой атлетикой, имел друзей. Поступил в Политехниче­ский институт, успешную учебу совмещал с работой. После окончания института за год сменил три места работы, отовсюду был уволен. Контакты с прежними друзьями практически не поддерживал. Отношения с проти­воположным полом всегда были сугубо формальными, единственная влюбленность в подростковом возрасте «прошла на расстоянии, не осмелился заговорить».

В 16 лет по настоянию матери («надо готовиться к поступлению в институт») прекратил занятия в спортшколе. «Испугался, что начну пол­неть», стал ограничивать себя в питании и заниматься бегом самостоятельно. Через полтора года мать обратила внимание на ломкость ногтей и акроцианоз, заставила обследовать­ся, в результате чего была выявлена выраженная железодефицитная анемия. После лечения несколько расширил рацион, продолжал бегать по утрам, вечерами занимался в тренажерном зале, «чтобы нарастить мускулатуру и выглядеть по-мужски». При росте 177см весил 72-73 кг. С 2002г. (23 года) начал испытывать утомляемость во второй половине дня, считал, что это следствие «особенностей сосудистой системы», «расходился только в тренажерном зале после работы». Последние полгода обучения не рабо­тал, продолжал интенсивные физические нагрузки: бегал по 15км утром и вечером и ходил пешком по полтора часа каждый день. Вес постепенно снижался. В июле 2003г. увеличил физическую нагрузку, «чтобы не располнеть»: бегал утром и вечером при 30-тиградусной жаре по 2 часа и еще 1,5 часа ходил пешком, при этом перестал есть яйца, соль, еще больше ограничил калорийность пищи. За две недели по­худел на 10 кг. Когда работал, чувствовал себя «каким-то ватным, обеспокоенным сидячим образом жизни». С работой не справлялся: «Уставал, не мог освоить программу». Практически ни с кем, кроме матери и, по необходимости, сотрудников – не общался.

В связи с появлением отеков обследовался, диагностированы хр. гастрит, колит, железодефицитная анемия. К психиатру обратился по настоянию матери.

При поступлении ориентирован полностью, на вопросы отвечает по существу. Резонерствует. Жалуется на ограничения в еде, наложенные им самим («иногда хочется, но не могу себе позволить, потому что боюсь располнеть и заболеть из-за этого»), невозможность «построить рациональный образ жизни: заниматься одно­временно спортом и работой не получается», синюшность конечностей и зябкость, утомляе­мость: «После обеда теряю работоспособность, не могу соображать, потому, что нарушается кровообращение, из-за этого и ноги тяжелые, ватные». Вы­сказывает бредоподобные ипохондрические идеи, которым подчиняет свой образ жизни. Имеются дисморфофобические расстройства. Обеспокоен своим состоянием. Настроение снижено, с оттенком тревожности; чувство голода подавлено, сексуальные желания отсутствуют. Предъявляет формальную частичную критику к болезни. При росте 177см весит 59кг.

За время лечения состояние постепенно улучшалось: исчезла раздражительность, вы­ровнялось настроение, «поменялись взгляды на жизнь: стал решительнее, увереннее в себе, исчезло чувство внутреннего беспокойства, прошли страхи за здоровье, уменьшились страхи располнеть». Значительно расширил рацион и увеличил его калорийность за счет включения продуктов, которые раньше «запретил себе есть» - яйца, супы, картофель. Уменьшил физи­ческую нагрузку примерно наполовину. Прибавил в весе около 5 кг, несколько улучшились показатели крови.

Катамнез через год: работает по специальности (программистом), с обязанностями справляется. Ограничения в еде умеренные, весит 65кг. Предпочитает овощи и фрукты, «иногда перебарщиваю – и в кишечнике непорядок». Физические нагрузки: ежедневно час занимается гимнастикой и ходит пешком полтора часа. К общению со сверстниками не стремится. Ведет аутистический образ жизни. При попытке снизить дозу рисполепта состояние ухудшилось.

Таким образом, в преморбидном периоде обращают на себя внимание черты гиперсоциальности, требовательность к себе. Заболевание дебютировало в 16 лет, когда появилось анректическое поведение при отсутствии провоцирующего психогенного фактора. Объяснял это формально «правильной» мотивацией человека, который прекратил регулярные занятия спортом («Чтобы сохранить здоровье, я не должен поправляться, а чтобы выглядеть как мужчина, я должен «качаться»). При этом пациента не смущало, что его аноректическое поведение, подчиненное культу здоровья, привело к противоположному результату: заболевания крови и ЖКТ, потеря мышечной массы. В дальнейшем сохранялись ипохондрические и дисморфофобические переживания, появились сенестопатии, аффективные нарушения. Постепенно нарастали характерные для расстройств шизофренического спектра нарушения мышления: снижение концентрации внимания и целенаправленности мышления, склонность к резонерству, затруднение ассоциативно-логических операций, сосредоточенность на опасениях обсессивного характера - что привело к полной потере работоспособности. Характерна также аутизация пациента: потеря прежних интересов, отсутствие неформальных контактов, полная сосредоточенность на вопросах «здоровья». Несмотря на клиническое улучшение в результате лечения, позволившее восстановить трудоспособность, пациент остается социально дезадаптированным.

 

При шизотипических расстройствах дисморфофобические идеи могут держаться на протяжении ряда лет в качестве своеобразного «моносимптома», но чаще отмечается «полиморфизм дисморфофобий»: подростки находят у себя несколько физических недостатков сразу или то один, то другой. Борьба с мнимыми дефектами становится чуть ли не содержанием жизни. При всем этом они могут продолжать учебу, начинают работать, обнаруживают относительную социальную приспособленность, но остаются замкнутыми и необщительными.

Дисморфофобические идеи недовольства собственной внешностью, в какой-то мере свойственные подростковому возрасту, особенно в период пубертатного криза, со временем хотя и приобретают нелепый характер, но в течение многих лет остаются монотематическими, негативная симптоматика нарастает очень медленно и долго сохраняется социальная адаптированность. В некоторых случаях можно выявить наличие сформировавшегося личностного «слома», шизоидизации личности с признаками дефекта (как правило, астенического типа).

Больная М. 18 лет. В преморбидном периоде активная, подвижная, предпочитала общаться со старшими. В начальной школе была отличницей. С раннего детства соматоформные реакции в виде головной боли и тошноты на стрессовую ситуацию. С 10 лет появилась склонность к аутистическому фантазированию, постепенно сформировался «внутренний мирок», в который погружалась с отстранением от реального мира. Во взаимоотношениях с близкими стала формальнее, появилась грубость в адрес матери, вместе с тем жалела животных. С 10-11 лет появились психопатические протестные реакции с угрозами «броситься под машину», хваталась за нож. С 15 лет — проявления метафизической интоксикации, стала увлекаться психологией, эзотерическими практиками, «выходила в астрал» в просоночном состоянии, когда казалось, что видит свое тело со стороны, лежащим на кровати, «слышала гул в ушах», «чувствовала, как ветер дует в лицо». С 16-ти лет — деперсонализационные расстройства: когда «смотрела на себя в зеркало, лицо казалось чужим, не моим, безобразным», стала «ощущать громоздкость своего тела – оно как не мое, нескладное, чужое». Данные переживания быстро трансформировались в выраженные дисморфофобические. В связи с этим соблюдала жесткие диеты, на фоне которых отмечались нарушения менструального цикла, обморочные состояния. Постепенно начал сужаться круг общения, закрывала лицо, опасаясь, что люди «заметят ее уродство». Потеряла интерес к общению со сверстниками, формализовала и дистанцировала отношения с близкими. Начала запираться в комнате, прекратила отвечать на телефонные звонки, стала небрежна по отношению к своему внешнему виду. На фоне нарастающей аутизации участилось погружение во «внутренний мирок», в котором переживала яркие образы, могла часами лежать на диване, «наблюдать за мирком в своем сознании». С 16 лет появилась агрессивность по отношению к близким, так как расценивала их поведение по отношению к себе как враждебное. Нарастали депрессивные переживания, ощущение «пустой жизни», отчаяния, бесчувствия к людям.

В марте 2012 года (17 лет) на фоне тягостных переживаний предприняла попытку «побега от одиночества»: на первом поезде поехала с подругой «в горы, на Тибет». Была снята с поезда, так как мать обнаружила дома оставленную прощальную записку. Летом 2012 года перестала выходить из дома на улицу, так как считала себя «безобразной», выходила кататься на роликах в темное время суток. Наросла бездеятельность, перестала с кем-либо общаться, кроме одной подруги «со сходными переживаниями». Осенью этого же года усилилась тревога, несколько автоматизировалось содержание «внутреннего мирка». Усугубилась плаксивость, эмоциональная неустойчивость, нежелание жить. Начала посещать в интернете сайты самоубийц. Прекратила ходить на занятия в университете, произошла инверсия сна: бессонница ночью, сонливость, заторможенность днем. По настоянию матери обратилась к психиатру.

Психическое состояние. В беседу вступает охотно, в ясном сознании. Ориентирована полностью правильно, речь развернутыми фразами. В целом напряжена, периодически хмурится, часто плачет. Фон настроения снижен, эмоционально неадекватна предъявляемым жалобам, лабильна. В переживания не вовлекается, описывает их несколько отстраненно. Выявляются дисморфофобические идеи: считает себя толстой, безобразной, «из-за этого чувствую себя виноватой, не могу общаться с людьми, мне кажется, что они должны видеть мою некрасивость», «ухожу в свой внутренний мирок, где все прекрасно, где я красивая». Закрывает лицо шарфом, боясь, что люди сочтут ее безобразной, на улице обратят внимание на ее «уродство». Мышление с тенденцией к резонерству, витиеватое. Фон настроение внешне неустойчивый, без резкого снижения. К заболеванию относится с формальной критикой. Суицидальные намерения отрицает.

Таким образом, в анамнезе — проявления психопатологического диатеза, продромальный период заболевания с 15 лет в виде негрубых проявлений метафизической интоксикации. Заболевание дебютировало деперсонализационными нарушениями, быстро трансформировавшимися в дисморфофобический синдром, с нарастанием шизоидизации, автоматизации «фантазий». При этом нарастает негативная симптоматика: становится замкнутой, мало инициативной, малодеятельной, неряшливой.

Аффективно-дисморфофобический вариант .

 

Сверхценные проявления в данном случае тесно переплетаются с ипохондрическими идеями. Свои внешние недостатки пациенты считают также обусловленными неправильным образом жизни, неблагоприятной атмосферой, нарушением обмена веществ. Только при этом варианте отмечается страх, касающийся нарушений функций организма: импотенции (как результата мастурбации или гормональных нарушений), неприятного запаха (как возможного проявления желудочно-кишечного заболевания).

Больной Б. 32 года. Данных за наследственную отягощенность нет. Родился средним из троих детей. Раннее развитие без особенностей. С детства всегда был ближе к матери, характеризует её как мягкую, добрую, всегда делился с ней и спрашивал совета. В школу пошел в 6 лет. С 1по 5 классы учился хорошо, на «4» и «5», в дальнейшем успеваемость снизилась. В 6 классе появилась компания сверстников, с которой практически и проводил все свободное время. Закончил 9 классов школы в 1996 г. и поступил в ПТУ, которое закончил в 1999г. В настоящее время работает по специальности, хотя несколько раз менял места работы.

Практически сразу же с момента начала учебы в ПТУ, в возрасте 17 лет, имея кличку «кривоногий», стал переживать, что он «не такой, как все», «некрасивый». Начал сторониться сверстников, стал заниматься спортом, чтобы приобрести «идеальную фигуру». Постоянно волновался, что у него ничего не получается. Постепенно все меньше стал общаться со своими знакомыми, которые учились в ПТУ. На протяжении последнего года обучения (19 лет) депрессивные симптомы стали нарастать. Появились мысли о собственной никчемности, ненужности. Стали беспокоить сильные головные боли, «жжение» в голове, головокружения, неприятные ощущения в эпигастрии, сердцебиение, иногда это сопровождалось ощущением страха и тревоги. В мае 2000г., через два дня после эпизода алкоголизации с друзьями, отмечал подъём настроения, не мог уснуть, в голове был «поток мыслей, которые не мог остановить, музыка», потом «было очень тяжело, ходил как ватный». После этого случая перестал алкоголизироваться. В дальнейшем, но уже без алкоголизации, ощущение «потока мыслей» эпизодически повторялось. Стал замечать, что хуже справляется с работой, в некоторые дни даже не понимал, что нужно делать, боялся сделать что-то неправильно, появился страх перед выходом на работу. Обращался к врачам, диагностирована вегето-сосудистая дистония. В дальнейшем стала нарастать астено-депрессивная симптоматика. Почувствовал, что «хуже соображает», решил, что у него что-то происходит с головой. Сам обратился за консультацией к психиатру.

В июне 2000 г. (19 лет) впервые был осмотрен психиатром. В связи с тем, что прием лекарственных препаратов не улучшал состояния, был госпитализирован в НИПНИ им. В.М.Бехтерева. В клиническом статусе преобладал сниженный фон настроения, отмечались идеи малоценности, не достигающие уровня бредовых, дисморфофобические переживания. После выписки до января 2002 г. чувствовал себя удовлетворительно, но затем, на фоне уменьшения дисморфофобических переживаний, стали более отчетливы колебания аффекта депрессивного уровня. Часто плакал, после чего становилось легче. Большей частью настроение ухудшалось на работе, что сопровождалось повышенной утомляемостью, временами не понимал, что нужно делать. В периоды плохого настроения появлялись мысли о собственной несостоятельности, никчёмности, «в жизни ничего не достиг». Задумывался над тем, «такой ли он, как все», считал, что живет неправильно, имеет плохую компанию. По мере углубления депрессивных переживаний появлялась тревога, деперсонализационные переживания, боялся «сойти с ума». Одновременно с этим усиливались дисморфофобические переживания

В связи с этим многократно госпитализировался в НИПНИ им.В.М. Бехтерева с дисморфофобической и депрессивной симптоматикой. В период госпитализаций первоначально в клинической картине преобладала дисморфофобическая симптоматика. Пациент считал, что из-за неправильной формы ног он не может находиться в компании сверстников, общаться с девушками. Испытывал страх, что окружающие могут сказать ему об этом. В последующем на фоне снижения интенсивности дисморфофобических переживаний на первый план выступали депрессивные симптомы.

Таким образом, у пациента мысль о физическом недостатке возникла в период учебы в ПТУ, когда его стали называть «кривоногим». В дальнейшем дисморфофобическая идея «кривые ноги» в качестве «моносимптома» существовала в течение многих лет. При этом собственно дисморфофобическая симптоматика тесно переплеталась с депрессивным аффектом. В связи с этим постепенно у больного сформировалось «депрессивное мировоззрение»: он «хуже других, никчёмный». В дальнейшем эти переживания, колеблясь в своей интенсивности, принимали на высоте переживаний транзиторный субпсихотический характер, содержание которого все в большей степени стала определять аффективная симптоматика.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных