ПОДВИГИ ПОЛКОВОДЦА ПЕСАХА

Греко‑хазарский конфликт, в котором отразилось армяно‑еврейское соперничество ««Василий Македонянин был армянин, переселившийся в Македонию. Эпоха Македонской династии была временем преобладания армян при дворе и в управлении»», не мог пройти незамеченным на Руси ««Русь в узком смысле включала три города: Киев, Чернигов и Переяславль»». В Киеве должна была появиться надежда избавиться от обременительного союза с Хазарией путем союза с далекой Византией. Поэтому эмиссары Романа Лекапина смогли «подстрекнуть» ««См.: Коковцов П.К. Указ. соч. С. 117»» киевского князя на участие в войне Византии против Хазарин, начавшейся в 939 г. ««Об этой войне подробно рассказывает Кембриджский аноним, еврейский автор XII в. Несмотря на аморфность повествования, достоверность событий подтверждается историческим анализом (см.: Гумилев Л.Н. Сказание о хазарской дани... С. 168)»».

Войну развязал хазарский царь Иосиф, который «низверг множество необрезанных», т.е. убил много христиан. К сожалению, источник умалчивает, где производились экзекуции, но, видимо, пострадали христиане, жившие внутри Хазарин, так как нет упоминания о походе. Казни эти рассматривались как ответ на гонения на евреев в Византии, но нельзя не заметить, что хазарские христиане в действиях византийского императора повинны не были.

Затем выступили русы. Вождь их в источнике назван Х‑л‑гу (Хельгу, т.е. Олег), хотя по «Повести временных лет» в это время правил Игорь Старый.

Если Хельгу — имя собственное, то это был тезка Вещего Олега, но скорее это титул скандинавского вождя, т.е. имеется в виду сам Игорь, ибо Хельгу назван «царем России»««См.: Коковцев Н.К. Указ. соч. С. 117»».

В 939 г. (или в начале 940 г.) Хельгу внезапным ночным нападением взял город С‑м‑к‑рай (Самкерц, на берегу Керченского пролива), «потому что не было там начальника, раб Хашмоная». Видимо, нападение русов было для хазарского царя неожиданностью.

В то же время другая русская рат ь, предводительствуемая воеводой Свенельдом, покорила племя уличей, обитавшее в низовьях Днестра и Буга. Уличи воевали против киевского князя еще в 885 г. ««ПВЛ. Ч. II. С. 254»» и, естественно, находились в союзе с хазарами. Тогда им удалось отстоять свою независимость от Киева. Наконец войска русов после трехлетней осады, закончившейся в 940 г., взяли оплот уличей — город Пересечен и обложили их данью в пользу воеводы Свенельда ««См.: Шахматов А.А. Разыскания...С.102‑103»».

Отсюда видно, что война велась на обширной территории, весьма продуманно и целеустремленно. Это отнюдь не похоже на случайный пограничный инцидент или на грабительский набег варяжских дружинников.

Хазарский царь ответил на удар ударом. Полководец «досточтимый Песах» освободил Самкерц, отбросил русов от берегов Азовского моря, вторгся в Крым, взял там три греческих города, где «избил мужчин и женщин», но был остановлен стенами Херсонеса, куда спаслось уцелевшее христианское население Крыма.

Затем Песах пошел на Хельгу, т.е. подступил к Киеву, опустошил страну и принудил Хельгу, против его воли, воевать с бывшими союзниками‑византийцами за торжество купеческой общины Итиля.

Все эти события в русской летописи опущены, за исключением последовавшего за ними похода на Византию. Это понятно: грустно писать о разгроме своей страны, но разгром этот подтверждается новыми косвенными данными.

Около 940 г. от Киевского княжества отпало днепровское левобережье (северян и радимичей впоследствии пришлось покорять заново) ««См.: Зайцев А.К. Черниговское княжество//Древнерусские княжества X‑XIII вв. М., 1975. С. 67‑68»». Русы выдали победителю свое лучшее оружие — мечи ««См.: Гумилев Л.Н. Сказание о хазарской дани...С. 170»» и, видимо, обязались платить дань, собираемую с племен правобережья, т.е. с древлян (см. ниже). Завоеванные земли уличей и тиверцев — в низовьях Днестра и Дуная — попали в руки печенегов ««См.:Берлин И. Указ.соч.С.147‑149»». Кривичи освободились и создали независимое Полоцкое княжество. Осколок варяжской Руси из неравноправного союзника Хазарского каганата превратился в вассала, вынужденного платить дань кровью своих богатырей.

Русам абсолютно не из‑за чего было воевать с греками. Нестор не мог придумать подходящий мотив для похода и ограничился голой констатацией фактов. Зато Еврейский аноним раскрыл причины происшедшей трагедии. Не без гордости он приписал ее давлению «досточтимого Песаха» на русского князя Хельгу (грекам имя Игоря тоже неизвестно), который «воевал против Кустантины на море четыре месяца. И пали там богатыри его, потому что македоняне осилили его огнем. И бежал он, и постыдился вернуться в свою страну, и пошел морем в Персию, и пал там он и весь стан его. Тогда стали русы подчинены власти хазар» ««Коковцов П.К. Указ. соч. С. 120»».

Эта война протекала в 941 г. Ужасные последствия ее для русских богатырей описаны в «Повести временных лет», несмотря на усилия летописца представить события более приглядно. Десять тысяч кораблей высадили десант на северном побережье Малой Азии, и начались такие зверства, которые были непривычны даже в те времена. Русы пленных распинали (sic), расстреливали из луков, вбивали гвозди в черепа; жгли монастыри и церкви ««ПВЛ. Ч. 1. С. 33, 230»», несмотря на то, что многие русы приняли православие еще в 867 г. Все это указывает на войну совсем иного характера, нежели прочие войны Х в. Видимо, русские воины имели опытных и влиятельных инструкторов, и не только скандинавов. Греки подтянули силы, сбросили десант в море и сожгли русские лодки греческим огнем. Кто из русских не сгорел, тот утонул. Хазарские евреи избавились от обоих возможных противников.

Согласно «Повести временных лет», поход на Византию был повторен в 944 г.

А.А.Шахматов считает рассказ об этом походе выдумкой, но, по‑видимому, он не прав ««См.; Шахматов А.А. «Повесть временных лет» и ее источники. С. 72; Д.С. Лихачев оспаривает это мнение, опираясь на заключение в 945 г. договора, выгодного для Руси. Однако, по его же уточнению, Игорь был убит осенью 944 г. (см.: ПВЛ. Ч. II. С. 288, 295), следовательно, договор был заключен уже с правительством Ольги, после крутого поворота в политической ориентации»». В 943‑944 гг. уцелевших русских воинов хазарские иудеи бросили в Арран (Азербайджан), где засели дейлемские шииты.

Русы при высадке разбили войска правителя Аррана Мар‑зубана ибн‑Мухаммеда и взяли город Бердаа на берегу Куры. Марзубан блокировал крепость, и в постоянных стычках обе стороны несли большие потери. Однако страшнее дейлемских стрел и сабель оказалась дизентерия. Эпидемия вспыхнула в стане русов. После того как в одной из стычек был убит предводитель русов, они пробились к берегу и уплыли обратно в Хазарию ««Разбор гипотез о походах русов на Каспий см.:Артамонов М.И. История хазар. С. 374‑380. Критику предложенных гипотез см.: Гумилев Л.Н. Сказание о хазарской дани»».

Так, но остается неясным, куда они девались потом. На Русь не вернулся ни один, ибо тогда бы летописец не посмел умалчивать о столь значительном походе, как не опустил он вторжение русского флота в Малую Азию, хотя поражение там отнюдь не украсило русов.

Может быть, все ладьи русов утонули в Каспийском море? Путь от устьев Куры до дельты Волги немалый, море бурное… все может случиться. Но ведь плавали русы не в открытом море, а вдоль кавказского берега, и в случае массового кораблекрушения кто‑нибудь из них добрался бы до берега. А сношения Руси с Дербентом в Х в. прерваны не были. Значит, если бы даже спасшиеся русы были проданы в рабство, то и в этом случае они дали бы о себе весточку на родину. Нет, гипотеза кораблекрушения, при котором бы погибли 20 тыс. ««См.: Артамонов М.И. Воевода Свенельд//Культура Древней Руси. М., 1966. С. 33; Фроянов И.Я. Киевская Русь.С.189»» опытных мореходов, столь маловероятна, что ее можно отвергнуть.

Но вспомним, что в Хазарии действовал закон о смертной казни воинов, не одержавших победы. Русы целиком под него подпадали. И нечего ломать голову, отыскивая иные причины исчезновения союзного войска, тем более что в 913 г. ситуация была сходной, а конец известен. Тут было даже проще: перебить больных и выздоравливающих совсем несложно, так что акция прошла без шума.

Просто удивительно, как обыватели, и древние и современные, не могут представить себе иных стереотипов поведения, кроме собственного, привычного, и как дорого им это обходится каждый раз, когда они встречаются с иным суперэтносом. Обывателя чужой опыт не учит, и, помимо этого, варяжским командирам славянских «воев» было не жалко. Очередная трагедия на Каспии прошла бесследно.

Одновременно с каспийской трагедией произошла вторая — черноморская. В том же 944 г. Игорь Старый повел на Византию огромное сухопутное войско из варягов, руси, мобилизованных славян и примкнувших к ним печенегов, а также флот, как будто греческий огонь его ничему не научил. Если считать этот поход попыткой реванша, то организация его представляется сверхстранной.

Деревянные ладьи в открытом море уже продемонстрировали свою слабость перед кораблями, вооруженными греческим огнем; пешая славянская рать шла без тыла, т.е. без снабжения, а союз с печенегами вряд ли можно было считать надежным. На такую операцию можно было решиться только под хазарским давлением, однако все кончилось благополучно.

Грандиозный поход оказался просто военной демонстрацией. Греки предложили приемлемые условия мира, который был заключен в конце 944 г. ««ПВЛ. Ч. II. С. 289»». Игорь отвел свое разноплеменное войско домой. Но тут интересно другое — даты.

Двигать войско от Киева до Дуная можно было только осенью, чтобы воины кормились на полях противника. Осенью же, с сентября ««Там же. С. 295»», начиналось полюдье, и, как известно, Игорь отправился собирать дань с древлян. Значит, поход вел не он, а кто‑то из его воевод, скорее всего Свенельд, отроки которого набрали в Болгарии много добычи. Воины Игоря решили наверстать упущенное путем грабежа древлян ««Сказала дружина Игорю: «Отроци Свеньлъжи изоделися суть оружьемь и порты, а мы пази» (ПВЛ. 4.1. С. 39)»». Трагический исход этой коллизии известен.

Союзником иудео‑хазарской купеческой державы был Багдадский халифат. Именно за счет торговли с мировыми центрами рабовладения, Багдадом и Кордовой, богатели правители Итиля. Врагом Иудео‑Хазарии была держава Бундов из Дейлема, уже захватившая Западный Иран. Войска ее стояли у стен Багдада и захватили его в следующем, 945 г.

Византия должна была бы радоваться унижению своего давнего соперника, если бы его роль предводителя мусульман в священной войне против греков не перехватила династия Хамданидов — эмиров Мосула, а титул халифа не присвоил себе эмир Испании Абдаррахман III. Корабли испанских пиратов бороздили все Средиземное море до Крита, на котором эти арабо‑берберские разбойники устроили базу для своего флота. Поэтому грекам было трудно воевать на двух фронтах, и они поспешили заключить мир.

Иудео‑хазарскому правительству было безразлично, какой мусульманский правитель носит титул халифа, так как оба они покупали меха, мед и рабов.

Но, захватив к 944 г. огромную территорию — до Днепра и верховьев Волги, царь Иосиф не мог не опасаться своих воинственных подданных. Поэтому он отправлял дружины русов в походы, переложив заботы по сбору дани и охране торговых путей на князя Игоря. Уменьшение числа русов ослабляло киевского князя и делало его послушным вассалом, сборщиком дани с правобережных днепровских славян. Игорю для этого была необходима дружина, и пополнять ее пришлось славянами. Это придало ходу событий такой оборот, какого царь Иосиф предвидеть не мог.

Теперь попробуем подсчитать, во что обошелся Руси союз с царем Иосифом. В 913 г. на Каспии было 500 русских судов и на каждом 100 воинов: итого — 50 тыс. воинов, согласно сообщению Масуди ««См.:Бартольд В.В. Сочинения. Т.II. 4.1.М.,1963.С.829»». Ни один не вернулся.

Эта цифра вызывает сомнение В.В.Мавродина ««См.: Мавродин В.В. Очерки по истории феодальной Руси. Л.,1949. С.47»». По летописным данным, русская ладья вмещала всего 40 человек, так что русов было не более 20 тыс. ««Cм.: Артамонов М.И. История хазар.С.371»», столько же, сколько в 943 г. Однако если учесть грандиозные потери русов на Черном море всего два года назад, то ясно, что русы выставили в 913 г. больше войск, чем в 943 г. Поэтому свидетельство Масуди заслуживает предпочтения. По‑видимому, русов было от 35 до 50 тыс. ««См.: Рыбаков Б.А. Военное дело//История культуры Древней Руси. М.; Л., 1948. С. 400»».

Но если так, то становится понятным многое: скепсис А.А.Шахматова по отношению к сообщению Нестора о втором походе Игоря на Византию, по дате совпадающем с Арранской катастрофой; ослабление киевлян и гибель Игоря в древлянской земле, фактически освободившейся и захваченной при Ольге только путем предательства; появление в Киеве еврейского квартала. Последнее, как наиболее важное, требует доказательства.

Письмо испанского визиря Хасдаи ибн‑Шафрута было доставлено хазарскому царю Иосифу около 954‑961 гг. ««См.: Артамонов М.И. Указ. соч. С.8»» таким путем: к «израильтянам, обитающим в земле тунгров» (венгров), оттуда на Русь, затем в Булгар ««См.: Гумилевский Ф. Указ. соч. С. 94»». Из Булгара письмо дошло до адресата. Следовательно, евреи жили не только на Тисе и Каме, но и на Днепре. Это был «подарок» варяжских конунгов принявшим их киевлянам.

Итак, за три года союза с царем Иосифом русы потерпели два тяжелых поражения и потеряли много храбрых воинов. Но даже если бы они победили, то победа ничего бы им не дала, потому что закрепиться в Малой Азии или в Закавказье было невозможно, да и не нужно. Обе войны были проведены исключительно в интересах купеческой общины Итиля. Казалось, что славяно‑русы должны разделить горькую участь тюрко‑хазар.

50. КТО ВИНОВАТ?

Может показаться, что агрессия в интересах купеческой верхушки иудейской общины, произведенная руками хорезмийских наемников и воинственных русов, была плодом злой воли хазарских царей Вениамина, Аарона и Иосифа при попустительстве хазарских каганов, имена коих история не сохранила.

Действительно, крови было пролито немало, погибли ни в чем не повинные обитатели побережий Черного и Каспийского морей, сложили голову за чужое дело русские богатыри, были обобраны и ежедневно оскорбляемы хазары, аланы потеряли свои христианские святыни, славяне платили дань по белке от дыма, лишь бы их не трогали печенеги, гузы не смыкали глаз, охраняя свои палатки от внезапного нападения. Это перманентное безобразие было тяжело для всех народов, кроме купеческой верхушки Итиля и обслуживавших ее наемников, но последние за приличное содержание платили своей кровью.

Но если мы попытаемся осудить за создавшуюся ситуацию иудейскую общину Хазарии, то немедленно встанет вопрос: а чего было ждать? Евреи попали в Хазарию вследствие гонений, которым они подвергались в Иране за близость к маздакитам, а в Византии за сотрудничество с арабами, вызванное торговым соперничеством с греками и армянами. Те и другие в торговых операциях были не менее искусны, чем евреи, а к тому же пользовались поддержкой своего правительства. Евреи, чтобы обойти конкурентов, воспользовались поддержкой чужого правительства, арабского, но халифы требовали от них помощи и в военных операциях, например, сдачи христианских крепостей, что влекло продажу в рабство всех христиан, не убитых при захвате города, и осквернение христианских святынь. Естественно, что родственники и единоверцы погибших в восторге не были.

Точно так же поступали языческие союзники хазар с мусульманскими городами, за тем лишь исключением, что в жертву войне хазарские иудеи приносили дейлемских шиитов — горцев, не умевших торговать. Но в 945 г. вождь дейлемитов вступил в Багдад и стал править от имени халифа, имея титул «амир ал‑умара» (эмир эмиров — главнокомандующий). Это означало, что хазарские иудеи войну за Каспий проиграли. Им оставалось ориентироваться на союзную Среднюю Азию и только что завоеванную Восточную Европу.

Иудейская община получала необходимую ей военную силу из Средней Азии и оплачивала ее данью из Восточной Европы. Но могла ли она поступать иначе?

Ведь, выпустив из рук власть, она теряла и накопленные богатства, и контроль над транзитной торговлей, а следовательно, все средства к существованию. Горожане и купцы не могли вернуться к земледелию и скотоводству, потому что они не имели навыков, необходимых для этих занятий. Потеряв власть, они теряли богатство, а вслед за тем и жизнь.

Поэтому им надо было держаться и побеждать.

Но победы и расширение державы не всегда ведут к процветанию и устойчивости. Покорение сильного этноса иной раз стоит дороже, чем доходы, которые можно получить. Это показали первыми камские болгары, освободившиеся от хазарской гегемонии. После болгар, при неясных обстоятельствах, добились независимости гузы и печенеги. Все они стали врагами иудео‑хазар.

Победы Песаха позволили хазарскому царю перенести налоговый гнет на русское население Поднепровья, ибо варяжские конунги готовы были оплачивать свой покой данью, собираемой со славян, менее организованных и потому менее опасных. А из этого проистекли дальнейшие события.

Итак, если уж применять к историческому процессу человеческие этнические нормы, то винить в бедах Русской земли можно варягов, конечно, не за то, что они путем обмана захватили Киев, ибо обман на войне — это не предательство доверившегося, и не за то, что они обирали покоренные славянские племена, поскольку те не отстаивали свою свободу, предпочитая платить дань, а за то, что, возглавив племя полян, называемых тогда русью, эти конунги ''блестяще проиграли" все войны: с греками, печенегами, дейлемитами и хазарскими евреями. Омерзительно, что они, перехватив у русов инициативу, довели страну до полного развала и превратили ее в вассала хазарских царей. Но еще хуже, что, выдав хазарским евреям мечи как дань, т.е. по существу обезоружив свое войско, эти узурпаторы бросили своих богатырей на противников, вооруженных греческим огнем или легкими кривыми саблями. Это такая безответственность, такое пренебрежение к обязанностям правителя, что любые оправдания неуместны.

Однако малочисленные варяжские дружины не могли бы держаться в чужой стране без поддержки каких‑то групп местного населения. Эти проваряжские «гостомыслы» ««В поздних летописях это слово персонифицируется в имя собственное — «старейшина Гостомысл» (см.: ПВЛ. Ч. II. С. 214), значение термина — симпатизирующий иноземцам»», пожалуй, виноваты больше всех других, так как они жертвовали своей родиной и жизнью своих соплеменников ради своих корыстных интересов. А сопротивление варягам было даже в Новгороде, хотя сведение о нем сохранилось только в поздней, Никоновской летописи «««...Оскорбишася новогородци, глаголюще, яко быти нам рабом и многа зла всяческа пострадати от Рюрика и ради его... Того же лета уби Рюрик Вадима Храброго и иных многих изби новгородцев??съветпиков?? его»»». Однако оно заслуживает доверия. «Западнику» Нестору было бы незачем сочинять «норманнскую теорию» происхождения Руси и замалчивать древний, свободный, славный период истории Русского каганата, если бы не необходимость переубедить тех, кто скептически относился к рассказам о подвигах варяжских конунгов. А таких людей в Древней Руси было, видимо, немало.

Но помимо эмоционального отношения к давно минувшим фактам необходим их объективный анализ. Друзья варягов, хотели они того или нет, способствовали включению Русской земли в мировой рынок, который в то время находился под контролем иудейской Хазарии. Русь поставляла на мировой рынок меха, олово и рабов, но не получала взамен ничего, так как поставляла эти товары как дань.

Вот почему князь Игорь Старый, собирая дань в стране древлян, вынужден был отпустить часть своей дружины, после чего был убит древлянами ««По сухому сообщению Нестора, «древляне убиша Игоря и дружину его». Лев Диакон сообщает, что Игорь, захваченный в плен, «был привязан к двум деревам и разорван на две части» (Лев Диакон. История в десяти книгах (далее: Лев Диакон) / Перевод М.М.Копыленко. Кн. IV. Гл. 10. СПб., 1820. С. 66). Год гибели Игоря спутан летописцем: вместо 945 г. надо 944 г. (см.: ПВЛ. 4.11. С. 295)»». Дружину надо было оплачивать той же добытой данью, но из нее же надо было послать дань в Хазарию, чтобы полководец Песах не повторил поход. Игорь больше страшился хазар и решил собрать требуемую сумму с наименьшими затратами.

Поэтому он стал экономить на «технике безопасности» и погубил не только себя, но и своих сторонников. Но жалеть его не стоит. Благодаря его оплошности Русь вернула себе свободу и славу. А теперь сделаем вывод, который напрашивается сам. Нелепо винить древние этносы за то, что они отстаивали свои жизненные интересы и либо победили и расправились с побежденными, либо погибли в борьбе. Но тех, кто взялся за дело и проиграл исключительно из‑за лени и легкомыслия, чем поставил в тяжелое положение доверившегося, осуждать можно и нужно. Это понимали древние русы и славяне, сменившие не только правителей, но и врагов.

IX. АГОНИЯ ХИМЕРЫ (945‑966)

ПЕРЕВОРОТ В КИЕВЕ

До тех пор, пока хазарское правительство подчиняло себе народы многочисленные, как черные болгары, культурные, как аланы, храбрые, как печенеги, и вольнолюбивые, как гузы, оно умело управлять ими. Всегда можно было подкупить вождя, или нанять на службу удальцов из народа, или обольстить влиятельных женщин, или завербовать предателей. Важно было то, что этнопсихологическую реакцию можно было рассчитать, так как творческие элементы в психологии были вытеснены традиционными, поддающимися изучению.

Но древние славяно‑русы в Х в. в отличие от перечисленных народностей были пассионарным этносом. Надлом, т.е. переход из акматической фазы в инерционную, связанный с варяжской узурпацией, унес много жертв и принес немало позора, но не полностью уничтожил пассионарный генофонд в стране.

В благодатном ландшафте, в устойчивом быте, не нарушенном ни техническими усовершенствованиями, ни европейскими методами воспитания, росли сироты, дети богатырей, погибших на Черном море от греческого огня и на Каспийском — от эпидемий. Они знали, кто послал их отцов на гибель, отобрав предварительно заветные мечи. Они видели, куда уходили шкуры белок и куниц, и отчего мерзли их матери и сестры. Они слышали грозные окрики из Киева, где сидел князь, надежно защищенный от народа союзом с хазарским царем, войско которого было всегда наготове. В этой обстановке росли… ровесники князя Святослава. По аутентичному источнику — летописанию — князь Святослав родился в 942 г. Его официальный отец Игорь в 879 г. был «детескъ вельми», но даже в этом случае в 942 г. ему было более 60 лет, а его жене Ольге — 49‑50. Святослав был их первенец, и он действительно был сын Ольги, а что касается Игоря Рюриковича, то это на совести автора аутентичного источника, так же как и возраст Ольги, которая вплоть до кончины в 969 г. вела себя куда более деятельно, чем это может старуха в 76 лет ««Нестор погрешил против истины. В 946 г. Мал сватается к Ольге, которой 54 года. Нелепость, но это не описание династического брака, а вставная дидактическая новелла. В 955 г. на приеме у Константина Багрянородного она была, согласно Нестору, столь «красива лицом», что базилевс влюбился... в старуху 62 лет? Одно из двух: неверен или возраст Ольги, или все остальное (см.: Гумилев Л.Н. Сказание о хазарской дани)»».

Интересно, что Ольга с сыном жили не в Киеве, а в Вышгороде, где «кормильцем» Святослава, т.е. учителем, был некто Асмуд, а воеводой его отца — Свенельд.

Свенельд имел на прокорм своей дружины дань с древлян и уличей. Игорева дружина считала, что это для него слишком роскошно. Игорю приходилось платить дань хазарам и кормить свою дружину. В 941 и 943 гг. киевский князь откупается от хазарского царя, участвуя в его походах, но в 944 г. «Игорь, побуждаемый дружиной, идет походом на Деревскую землю (чтобы собрать себе дань, причитающуюся Свенельду и его дружине), но Свенельд не отказывается от данных ему прав — происходит столкновение Игоревой дружины со Свенельдовой и с древлянами — подданными Свенельда; в этом столкновении Игорь убит Мстиславом Лютом, сыном Свенельда» ««Шахматов А.А. Разыскания...С. 365»».

Версия А.А.Шахматова устраняет одну из нелепостей версии Нестора, согласно которой корыстолюбие Игоря было сопряжено с легкомыслием. В самом деле, как отпустить дружину, оставаясь в разграбленной стране?! Другое дело, если Игорь и его советники были уверены в бессилии древлян и пали жертвой заговора, организованного в Вышгороде. Но и тогда остается неясным, почему киевская дружина не отомстила Мстиславу Лютому за измену и гибель пусть не князя, но своих соратников? И как на это решились в Вышгороде, когда силы Киева превосходили их силу вдвое? И наконец, почему заговор удался, а месть Мстиславу Лютому совершилась в 975 г., когда его убил Олег Святославич, точнее, его свита?

В обеих версиях чего‑то не хватает: по нашему мнению, не учтено влияние хазарского царя Иосифа.

После похода Песаха киевский князь стал вассалом хазарского царя, а следовательно, был уверен в его поддержке. Поэтому он перестал считаться с договорами и условиями, которые он заключил со своими подданными, полагая, что они ценят свои жизни больше своего имущества. Это типично еврейская постановка вопроса, где не учитываются чужие эмоции. Свенельдичем и его дружиной овладела обида: они восприняли лишение их доли дани, без которой вполне можно было обойтись, как оскорбительное пренебрежение, на которое ответили убийством князя. Но так как Игорь и окружавшие его варяги после двух тяжелых поражений были на Руси непопулярны, то заговорщиков поддержали широкие массы древлян, благодаря чему переворот удался, ибо княжеская дружина оказалась в изоляции.

На этом не кончились неясности хронологии: возникли сомнения по поводу даты крещения Ольги и ее поездки в Константинополь. Б.А. Рыбаков отвергает версию «Повести временных лет» ««См.: Рыбаков Б.А. Язычество древней Руси. М., 1987. С.385‑391»», чем поддерживает мнение В.Н. Татищева, опиравшегося на утерянную Иоакимовскую летопись, и Г.Г.Литаврина, который, пересмотрев византийские источники, обосновал ранее отвергнутую дату — 957 г. ««См.: Литаврин Г.Г. О датировке посольства Ольги в Константинополь//История СССР. 1981. № 5. С. 180‑183»». Е.Е.Голубинский, сверх того, полагает, что Ольга приехала в Царьград уже крещеной, со своим духовником Григорием, а крестилась еще в Киеве ««См.: Голубинский E.E. История русской церкви.С.77; цит.по: Рыбаков Б.А. Указ.соч.С.385‑391»».

Для нашей проблемы эта дата была бы важна, так как в Х в. смена религии означала поворот во внешней политике, т.е. в отношениях Руси с Хазарией, но, с другой стороны, всеми авторами отмечено, что Ольга хранила свое крещение в глубокой тайне… до 955 г., после которого, по свидетельству Иакова Мниха, она угождала Богу добрыми делами ««Б.А. Рыбаков (Язычество древней Руси. С. 391) отмечает ненадежность летописных дат, но это свидетельство принимает»». В число последних входила война с Хазарией. Но до этого княгиня Ольга держала себя осторожно, лишь разрешая русским удальцам служить в византийских войсках за достойную плату. Но даже это стало возможно после переворота, когда наступило короткое междукняжие ««См.: Шахматов А.Л. Указ. соч. С. 109»», после которого князем стал малолетний Святослав, регентшей — его мать, псковитянка Ольга, а главой правительства — воевода Свенельд, отец Мстислава Лютого. Состав нового правительства говорит сам за себя. Отметим лишь, что старшее поколение носит скандинавские, а младшее — славянские имена. Короче говоря, вся фактическая власть сосредоточилась в руках либо славян, либо ославяненных россов.

Неясен и, вероятно, неразрешим только один вопрос: был ли Святослав сыном Игоря Старого? Летопись в этом не сомневается ««См.: Тексты Киевского свода 1039 г. и Новгородского свода 1050 г., восстановленные А.А. Шахматовым (Разыскания. С. 543, 613)»», у нас нет уверенности в этом ««Вымышленные генеалогии — слишком частое явление, чтобы придавать им большое значение. Например, подлинная фамилия русского царя Павла I — Готорп»». Но в плане этнологическом это не так уж важно. Ольга и Свенельд восстановили славяно‑русскую традицию и вернули Русь на тот путь, по которому она двигалась до варяжской узурпации. И последствия оказались самыми благоприятными для Русской земли и весьма тяжелыми для еврейской общины в Хазарии. Но я не решаюсь следовать А.А.Шахматову в отождествлении древлянского князя Мала и Люта Свенельдича. Не получается!

После убийства Игоря повторным покорением древлян руководил Свенельд: вряд ли он выступил против своего сына! Люта Свенельдича в 975 г. убил Олег Святославич, которому еще не было 15 лет ««Год рождения Святослава — 942; Олег — младший брат Ярополка. Значит, он мог родиться не ранее 961 г., а скорее всего позже»». Значит, это сделали его приближенные, но репрессию проводил опять‑таки Свенельд, первый советник Ярополка. Последний корил Свенельда за гибель Олега, ибо ясно, что мальчик был неповинен в грехах старших дружинников. Больше Свенельд в летописи не упомянут.

Но главное, Владимир, сын Малуши и племянник Добрыни, опирался на варягов, с их помощью погубил Рогволода и Ярополка и взял Киев. Но тут ему пришлось столкнуться с сопротивлением горожан, которые не хотели ни платить варягам по 2 гривны с человека, ни видеть их у себя в городе Киеве. И Владимир был вынужден отправить варягов в Константинополь без оплаты за труды.

Главой правительства при Владимире был Добрыня. Считать то, что он возглавил поход против своего деда, т.е. Свенельда, местью убийцам своего отца (т.е. Люта) — нелепо, а по этническим нормам Х в. — невозможно.

Логичнее летописная версия, где дети древлянского князя Мала выступают против угнетателей — Свенельда и его сына, блокируясь с их врагами — варяжской партией. Но враги наших врагов не всегда наши друзья. Как только надобность в варягах миновала, от них избавились, славянский элемент восторжествовал и над норманнским, и над россомонским, сохранив от последнего только само название: «поляне, яже ныне рекомая Русь». Смена веры в 988 г. позволила покончить с северными заморскими традициями, и Русь вступила в инерционный период этногенеза, при котором условия для накопления культурных ценностей оптимальны.

ЛИЦОМ К ЛИЦУ

Русь, избавившись от варяжского руководства, восстанавливалась быстро, хотя и не без некоторых трудностей.

В 946 г. Свенельд усмирил древлян и возложил на них «дань тяжку», две трети которой шли в Киев, а остальное — в Вышгород, город, принадлежавший Ольге ««ПВЛ. Ч.1. С.43»».

В 947 г. Ольга отправилась на север и обложила данью погосты по Мcте и Луге. Но левобережье Днепра осталось независимым от Киева ««Это видно из того, что радимичей заново покорил воевода Владимира Волчий Хвост в 984 г.»» и, по‑видимому, в союзе с хазарским правительством ««См.: Шевченко Ю.Ю. Указ.соч.С.51‑54»».

Вряд ли хазарский царь Иосиф был доволен переходом власти в Киеве из рук варяжского конунга к русскому князю, но похода Песаха он не повторил. За истекшие пять лет внешнее положение еврейской общины Итиля осложнилось.

Прекратилась не только торговля с Багдадом вследствие победы Бундов, но и китайская торговля потерпела урон. В 946 г. кидани взяли Кайфык, столицу Китая и узел караванной торговли, потом отдали его тюркам‑шато, а те оказались во вражде и с киданями, и с китайцами ««См.: Гумилев Л.Н. Поиски вымышленного царства. С.78‑79»». Торговля от этих неурядиц пострадала сильно. А во Франции тоже шла ожесточенная война — между последними Каролингами и герцогами Иль‑де‑Франс. Как уже было сказано, Каролинги за деньги давали защиту французским евреям; поэтому их поражение и неминуемость падения Западной империи не сулили евреям ничего доброго.

Исходя из этих обстоятельств, хазарский царь Иосиф счел за благо воздержаться от похода на Русь, но отсрочка не пошла ему на пользу. Ольга отправилась в Константинополь и 9 сентября 957 г. приняла там крещение, что означало заключение тесного союза с Византией, естественным врагом иудейской Хазарии. Попытка перетянуть Ольгу в католичество, т.е. на сторону Германии, предпринятая епископом Адальбертом, по заданию императора Оттона 1 прибывшим в Киев в 961 г., успеха не имела ««См.: Греков Б.Д. Киевская Русь. М., 1949. С.458‑459»». С этого момента царь Иосиф потерял надежду на мир с Русью, и это было естественно. Война началась, видимо, сразу после крещения Ольги.

То, что война Хазарии с Русью шла в 50‑х годах Х в., определенно подтверждает письмо царя Иосифа к Хасдаи ибн‑Шафруту, министру Абдаррахмана III — омейядского халифа Испании, написанное до 960 г.: «Я живу у входа в реку и не пускаю русов, прибывающих на кораблях, проникнуть к ним (мусульманам). Точно так же я не пускаю всех врагов их, приходящих сухим путем, проникать в их страну. Я веду с ними (врагами мусульман. — Л.Г.) упорную войну. Если бы я оставил их (в покое. — Л.Г.), они уничтожили бы всю страну исмаильтян до Багдада» ««Коковцов П.К. Указ. соч. С.83‑84»».

Это, конечно, преувеличение. Буиды в Иране, Багдаде и Азербайджане держались крепко. По‑видимому, Иосиф хотел расположить к себе халифа Испании, чтобы попытаться создать антивизантийский блок на Средиземном море, где как раз в это время греки при поддержке русов отвоевывали Крит, базу арабо‑испанских пиратов. В 960 г. Никифор Фока одержал победу. Надежды царя Иосифа на помощь западных мусульман разбились вдребезги.

Тем не менее Византия не могла активно помочь обновленной Руси. Силы греков были скованы наступлением на Киликию и Сирию. В решающие 965‑966 гг. Никифор Фока взял Мопсуестию, Тарс, завоевал Кипр и дошел до стен «великого града божьего» — Антиохии. Эти победы стоили дорого. В Константинополе в 965‑969 гг. царил голод, так как цена хлеба поднялась в 8 раз. Популярность правительства падала.

Однако дружба с Византией обеспечила Руси союз с печенегами, важный при войне с Хазарией. Печенеги, придя на западную окраину Степи, оказались в очень сложном положении: между греками, болгарами и русскими. Чтобы не быть раздавленными, печенеги заключили союзные договоры с русскими и греками, обеспечивали безопасность торговли между Киевом и Херсонесом, снабжали русов саблями взамен тяжелых мечей. Этот союз продолжался до 968 г. ««ПВЛ.Ч.II. С. 312; История Византии. Т.II. С. 231‑233»», т.е. до очередного русско‑византийского конфликта. Но в решающий момент войны с Хазарией печенеги были на стороне киевского князя. Сторонниками хазарского царя в это время были ясы (осетины) и касоги (черкесы), занимавшие в Х в. степи Северного Кавказа. Однако преданность их иудейскому правительству была сомнительна, а усердие приближалось к нулю. Во время войны они вели себя очень вяло. Примерно так же держали себя вятичи — данники хазар, а болгары вообще отказали хазарам в помощи и дружили с гузами, врагами хазарского царя. Последний мог надеяться только на помощь среднеазиатских мусульман.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: