Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Двулик я как орёл двуглавый




Враг полезного труда

Я иду своей дорогой

И мелькают города

Люди, кони, звери, птицы

Я им всем сердечно рад

Впереди туман клубится

слышен грохот канонад

Нечаянно пригретый славой

двулик я как орёл двуглавый

 


Перед дорогой

Уезжаю в ночь. Отчего же - грусть?

Через две недели, е.б.ж., вернусь.

Вечно что-то ждёшь, но, на самом деле –

Вряд ли, жизнь изменится, в две недели.

 

Две недели, в сущности, это много.

Хоть пройдут - мгновенно… считай – дорога,

Смена климата, общества, настроенья

В общем, всё сливается, во мгновенье.

 

Буду ехать, мимо России, мимо

Украины…. До самого, аж до Крыма.

Вот и край земли. Приехали. Стоп, машина.

Дальше – только море. Считай – вершина.

 

Так, в таких в отрезках, по две недели

Ты и катишься к смерти, от колыбели.

А прикатишь когда – не заметишь, даже.

Е.б.ж. тогда ты, уже не скажешь,

 

Удивишься, разве, такому делу
Что ещё непривычно душе и телу.

 


***


Астрахань

Оказавшись, под осень, на пыльной окраине мира,

Славной рыбой и тем, что тут родина Х. Велимира,

И Кремлём белокаменным,

Где побывали и Мнишек, и Разин,

Знавшим бунты – казаков, стрельцов

и расправы, над ними, и казни,

С Колокольней, стремящейся - в неба открытое нёбо:

С многоглавым собором, воздушным, как пышная сдоба,

Набродившийся вдоволь, по улицам узким, под вечер,

Ты подумай о том, как тебя занесло в Междуречье?

 

Вот, стоишь, обалдевший, как раз, посредине Кремля.

А от мыслей и видов – из-под ног уплывает земля.

 

Солнце, плавясь, садится. Закат раскровавился раной.

И подъёмные краны, вдоль Волги торчат, что твои пеликаны.

Нет, скорей - птеродактили, вымершие гиганты.

На их фоне, на фоне строений кремлевских, сам ты –

ощущаешь себя - комаром, почти незаметным при свете

(а тем более - в сумерках). Слепо несёт тебя ветер

Непонятно, куда и зачем, но – всё дальше, всё дальше от дома.

Впрочем, где этот дом? Чувство дома – давно не знакомо,

Комару, жизнь которого – миг, а поляна, где, вроде, он вырос –

И не скажешь уже - то ли есть, где-то, то ли – приснилась.

 

 

***

 

На заре рыбаки снасти ладят свои вдоль реки

(Рыбы, всё ещё много, стараньям людским вопреки).

За чертой городскою – всё в точности, так, как когда

Тут селилась Орда;

Святославовы струги неслись, что б по ветру пустить каганат,

И всего ничего – три, лишь, с хвостиком, века назад

Страшный вор и злодей, набивавший разбоем мошну –

Пьян от крови и власти, - персидскую кончил княжну.

Много помнят всего и река, и её берега

Память их, за века – превратилась в густой суррогат,

Где намешаны, поровну - небыль и всякая быль

И названья смешались – то Волга, то Ра, то Итиль…


 

Астраханская ночь

 

Астраханская ночь, словно кофе, густа и черна,

И летучие мыши - как черти, плетут пируэты

За проемом окна.

Вот и кончилось лето.

 

Сон - не сон? Полусон, полубред, полуявь.

Вот, - огромное облако, тянется, по небу, вплавь.

В недрах облака - гул, неразборчивый лепет,

Вздохи, шёпоты, крики – всё смешано в облаке том,

Что плывёт, словно невод, нас всех, загребая гуртом,

Унося за собой - в половецко- ордынские степи.


Ночь в поезде

 

И слова – то, какие, всё: Астрахань, да Баскунчак...

Так и веет Ордою от них, её ветром, сухим и горячим.

По степи идёт поезд - урча, грохоча и ворча.

То - плетётся едва, то, вдруг– весело скачет,

И колёса скрипят. И сдаётся – сдают тормоза.

Ну и чёрт с ними, значит: никто не вернётся назад.

 

А куда мы, потом?

Почему, обязательно, в ад?
Степь и небо слились, за окном.

Только ангелов крылья шуршат,

(Их-то, на небе, нынче, - не меньше, должно быть, чем звёзд).

Млечный Путь – развалился – как в рай опрокинутый мост.

 

"Бездна полная звезд" - и не скажешь, пожалуй, точней.

Как же давит она, эта Бездна, глубокой и ясною ночью...

Но в безумье ночей – оторвать не сумеет очей

От той бездны кочевник - машинист, мореплаватель, летчик.

 

Звезды, вроде бы - рядом. А все ж, расстоянье до них,
Сколько б ты не проехал - пребудет всегда неизменным...

Глянешь пристально вверх - и становишься грустен и тих,

Сознавая, как мало тебя, во вселенной.

Вот, прекрасное средство - сбивать человечую спесь.

Но какое же счастье, безмерное, знать, что ты есть.


***

 

 

Видел фото, как-то, вот:

Девятьсот девятый год,

Обезьяны – на цепи!

Возле серой русской хаты…

Рядом с ними – пёс лохматый –

Сторож, видимо. Не спит.

А в глазах у всех – тоска-с.

И про это мой рассказ.

 

Обезьяна – обезьяне:

Куда нас с тобой занесло-то

Мой бедный единственный друг?

Тут север – страна идиотов,

А хочется очень на юг

 

Где буйволы, львы, носороги

Опасны бывают, подчас

Но всё ж они лучше двуногих

Свободу укравших у нас!

 

Тут нас на цепи с тобой держат

Хозяйские нюхают псы

Я знаю, ты зол и рассержен,

Но только, товарищ, не ссы!

 

Не век нам носить эти цепи!

К чертям этот рабский покой!

Что может глупей быть, нелепей,

Чем тупо мириться с судьбой?

 

Иные нам грезятся дали,

Иные зовут рубежи

И коль мы сдадимся едва ли

То значит - ещё убежим

 

На волю, в великой свободе

Ты чуешь, ты чуешь? Скажи!?

Свобода уже на подходе

Осталось до лета дожить

 

****

Раскатал я губу, что вот – вот
мне на визу поставят печать
и смогу я, вскочив в самолёт
в ту Америку тоже слетать
Сан-Франциско, Чикаго, Нью-Йорк –
До чего же волшебный маршрут
то-то будет, наверно, восторг! -
сколько будет счастливых минут!

Я увижу чудесный Биг Сур
и над бездной свисающий мост
океанских закатов красу,
небоскрёбов стремительный рост
И Большой марсианский Каньон
и размах знаменитых озёр
Ах, как ветром я был унесён
В своих пылких мечтах, фантазёр!

 

Получив же в посольстве отказ,

«как- нибудь обойдутся без вас»

я сижу во родимой грязи

говоря себе, в этой связи:

 

Не грусти за Америку, в ней

Пушкин не был ведь тоже, как ты

ведь и здесь, средь лесов и полей,

всякой - разной полно красоты.

Например, у тебя вон, под боком,

Среднерусская есть полоса,

где растут и грибы, и берёзы,

земляника и прочая хрень.


***

 

Не морочь себе голову, Христа ради.

Никогда, никому с бардаком не сладить

Глухи, немы, беспомощны тут – не мы ль?

Междулетья сменяют собой межзимья

Половинчатость, недо-любви бессилье

Не трагедия – водевиль.

 

Я вам точно скажу и без всякой лести:

Ничего не потеряно, кроме чести!

Хлещёт в венах, по- прежнему - нефтигаз

И Россия – не то, что б совсем едина, -

Но Отечества сладким нам пахнет дымом.

Жаль, огонь, говорят, погас.

 

***

 

 

Вам, с моей помощью, собаки, удалось
Пронзить меня политикой – насквозь

Заставить ненавидеть ваши лица
И мучиться, и нервничать, и злиться.

Я, видимо, сошёл от вас с ума
Чума, чума, на ваши все дома!
На ваши радости, на все печали ваши
На заклинанья, пляски на костях,
Как будто побывал у вас в гостях
И ел ваш хлеб, пропахший весь парашей!

Провал ваш ненавистен и успех!
Какое дело мне до вас до всех?


Поедем…

 

Поедем на маленький остров

Где солнце и море всегда

Попасть туда будет непросто

Но мы попытаемся, да?

Услышим там чаек

Услышим прибой

Нам вмиг полегчает

С тобой

 

А может, не остров, а город?

Хорошие есть города

Где снова становишься молод

Поедем, поедем туда!

 

Пройдёмся неспешно

И встретим друзей

Которых мы помним

Ей-ей.

 

А может – останемся здесь мы

Хоть шансы здесь выжить – малы

Тут есть только старые песни

Как угли, под слоем золы

 

Но может так надо

И может, как раз,

Это награда

Для нас?

 


Крымское время

 

 

Развалясь на ложе

Каменном, нагретом,

Впитываешь кожей

Счастье жизни летом.

Волн гремят раскаты,

И безлюден брег,

Чувствуешь себя ты

Здесь, как древний грек,

Бросивший Элладу…

Повидавший виды…

Зелень винограда…

Дикая Таврида…

Чайки да цикады,

Да тягучий зной,

Облаков громады

В небе над тобой

Движутся всей массой,

Грудою, гуртом…

К нулевому часу

В веке нулевом.


 


1 сентября

Первое число. Водораздел.

В осень погрузившись по колено,

Парк под утро взмок и пропотел,

Море взбаламучено и пенно.

И цикады нынче – ни гу-гу,

Только моря шум. А у откоса

Россыпью сидят на берегу

Чайки, словно бывшие матросы,

Мокрые, нахохленные – в ряд,

От камней почти неотличимы.

Облака укутали закат

Пеленой, как сероватым дымом.

Опустел недавно людный, пляж,

И земля красна, и воздух влажен.

И привычный крымский наш пейзаж

Марсианским сделался пейзажем.


 






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных