Плавание по волнам рождений и смертей

Я не могу пройти мимо вопроса жизни и смерти. Многие моло­дые люди и люди пожилого возраста начинают служение обществу и борьбу за мир, исходя из своей любви ко всем, кто страдает. Они постоянно осознают, что наиболее важным вопросом становится вопрос жизни и смерти, но зачастую не понимают, что жизнь и смерть это просто два проявления единой реальности. Когда-нибудь мы поймем это и уже не испугаемся принять их вместе.

Когда мне было всего девятнадцать лет, старший монах велел мне медитировать на образе трупа, захороненного на кладбище. Но я решил, что это задание слишком сложное, и воспротивился медита­ции. Теперь я больше так не считаю. Тогда я думал, что подобное

-30-

созерцание предназначено для старших монахов. Но с тех пор я уви­дел многих безмолвно лежащих рядом друг с другом молодых сол­дат, некоторым из них было пятнадцать, четырнадцать, а то и трина­дцать лет. Их не учили готовиться к смерти. Теперь мне ясно, что тот, кто не умеет умирать, вряд ли умеет жить, ведь смерть это часть жизни. Два дня назад Моби сказала мне, что она считает двадцати­летнего юношу достаточно взрослым человеком для медитации на образе трупа. Ей самой недавно исполнился двадцать один год.

Нам необходимо смотреть в лицо смерти, видеть и принимать ее. подобно тому, как мы видим и принимаем жизнь. Буддийская Сутра осознанности рассказывает о медитации на образе трупа: созерцайте разложение тела, как тело цепенеет и синеет, как черви съедают плоть, пока почти не останется мяса на костях. Созерцайте до тех пор, пока не останутся одни лишь белесые кости, которые, в свою очередь, медленно исчезнут и превратятся в пыль. Созерцайте по­добным образом, сознавая, что с вашим телом произойдет то же са­мое. Созерцайте труп до тех пор, пока к вам не вернутся покой и умиротворенность, пока ваше сознание я сердце не очистятся и не успокоятся, пока улыбка не засияет на вашем лице.

Таким образом, после того как вы преодолеете непостоянство чувств и страх, жизнь, каждое мгновение которой стоит прожить, покажется вам бесконечно драгоценной. Причем драгоценной ока­жется не только наша жизнь, но и жизнь других людей, существ. Нас уже не сможет ввести в заблуждение мнение о том, что уничтожение чужих жизней необходимо для нашего выживания. Для нас, очевид­но, что жизнь и смерть это просто два проявления жизни, что устра­нить одно из них невозможно, как невозможно монету лишить од­ной ее стороны. Только после этого можно стать выше рождения и смерти и понять, что значит жить и умирать. Сутра говорит, что бодхисатвы, увидевшие сущность взаимозависимости, преодолели ограниченное мировоззрение и сумели пройти сквозь рождение и смерть, как человек, плывущий в утлом челноке, но не поглощенном и не затопленном волнами рождений и смертей. Некоторые люди полагают, что буддисты смотрят пессимистично. Но мыслить кате­гориями оптимизма и пессимизма слишком наивно, оно упрощает истину. Лучше воспринимать мир таким, какой он есть. Мировоз­зрение пессимиста не породит спокойную и блаженную улыбку, ко­торая расцветает на устах бодхисатв и всех, кто постиг Путь.

-31-

6. МИНДАЛЕВОЕ ДЕРЕВО

Я говорил о созерцании взаимозависимости. Разумеется, ни один способ постижения истины нельзя считать самодостаточным, абсо­лютным, каждый из них служит для ее достижения. Созерцание взаимозависимости направлено на разрушение предрассудков, на обретение вселенской гармонии жизни. Оно не направлено на соз­дание философской системы, философии взаимозависимости. Гер­ман Гессе написал повесть «Сиддхартха», но он не понял это, по­этому его герой Сиддхартха поражает нас своей наивностью, когда рассуждает о философии взаимозависимости. Автор предлагает нам картину взаимозависимости, где все взаимосвязано, эта система не терпит никаких возражений: все должно подчиняться такой безу­пречной системе, системе, в которой человек не может решить зада­чу освобождения в этом мире. Согласно нашему учению, у реально­сти три природы: воображаемая, взаимозависимая и изначального совершенства. В первую очередь человек воспринимает природу взаимозависимости. Но у нас плохая память, и у нас много предрас­судков, поэтому мы, как правило, закрываем реальность вуалью не­правильных взглядов и мнений. Мы пытаемся видеть реальность посредством воображаемого. Воображаемое это иллюзия реально­сти. Оно представляет реальность как собрание отдельных неболь­ших частей, полностью разделенных и независимых. Для того чтобы преодолеть воображаемое, практик созерцает природу взаимозави­симости или взаимосвязь явлений в процессе их возникновения и разрушения. Созерцание это способ медитации, а не основа фило­софской доктрины. Малейшая привязанность к системе понятий приведет к нашему закрепощению. Созерцание взаимозависимости помогает проникнуть в реальность, слиться с ней, а не попасть в плен философским понятиям или способам медитации. На лодке переправляются через реку, но ее не следует носить на плечах. Па­лец, указывающий на луну, не есть сама луна.

В последнюю очередь человек переходит к природе первичного совершенства, к реальности, освобожденной от неправильных взглядов, порожденных воображением. Реальность это действитель-

-32-

ное положение вещей. Она пребывает по ту сторону всех понятий. Нет такой теории, которая могла бы полностью описать ее, пусть это даже теория взаимозависимости. Для того чтобы избежать привя­занности к философским понятиям, наше учение говорит о трех не­природах, что позволяет человеку избежать ловушки теории трех природ. В этом заключается суть буддийского учения Махаяны.

Если практик осознает мир в качестве природы изначального со­вершенства, значит он уже достиг ступени мудрости, именуемой не различающим сознанием. Это удивительное состояние, в нем нет границы между субъектом и объектом. Это отнюдь не некое дале­кое, недосягаемое состояние. Любой человек благодаря даже мало­му усердию в занятиях может хотя бы ощутить его. На моем рабо­чем столе лежит груда писем с просьбами оказать помощь сиротам. Каждый день я разбираю несколько писем. Еще не прочитав письмо, я вглядываюсь в глаза ребенка на фотографии, внимательно изучаю черты его лица. Я чувствую глубокую связь между собой и каждым ребенком, и это позволяет мне по особенному сблизиться с ним. По­ка я писал эти строки, мне стало ясно, что в те минуты близость, ко­торую я испытал, разбирая незамысловатые строки писем, была не различающим сознанием. Я уже не вижу, как «я» разбираю бумаги, чтобы помочь ребенку. Я уже не вижу ребенка, получающего по­мощь и любовь. Я един с ребенком: никто не страдает, никто не про­сит помощи, никто не помогает. Забыто поручение, забыто общест­венное служение, забыто сострадание, забыта мудрость. Таковы мгновения не различающего сознания. Когда мир осознается в каче­стве природы изначального совершенства, миндалевое дерево во дворе вашего дома полностью проявит свою природу. Миндалевое дерево это истина, реальность и ваша личность. Много ли людей, приходивших к вам в дом, видели миндалевое деревце? Художник чувствительнее, поэтому он в отличие от окружающих сумеет уви­деть деревце лучше других. Его сердце больше раскрыто, поэтому между ним и деревцем уже есть определенная связь. Вы восприни­маете сердцем. Если ваше сердце не окутано неправильными взгля­дами, тогда вы самым естественным образом сумеете найти эту связь. Миндалевое дерево всегда сможет полностью проявиться. Увидеть миндалевое дерево значит постичь Путь. Когда одного мас­тера дзен попросили объяснить тайну бытия, он указал на кипарисо­вое дерево и сказал: «Посмотрите на это кипарисовое дерево».

-33-

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: