Вы не можете быть настолько хороши в своём деле, — возразил Шоу.

И почему же, из-за того, что я женщина?

Шоу хватило благородства, чтобы смутиться.

Чтобы быть таким профессионалом, вам нужно трудиться в поте лица.

Она и есть профессионал, — сказал Эдуард тем лишённым всякого выражения голосом, который ему отлично удавался, тем голосом, который заставляет волосы на затылке шевелиться, когда вы понимаете, кто это говорит.

Вы бывший спецназовец, Тед. Она не проходила подобной подготовки.

Я не говорил, что Анита славный солдат.

А кто тогда, славный полицейский?

Нет.

Шоу недоуменно нахмурился.

Тогда что? В чём же она тогда хороша? Только не говорите, что в постели, я и так на грани терпения.

В убийстве, — ответил Эдуард.

Что? — не понял Шоу.

Вы спросили, в чём она хороша. Я ответил.

Шоу оглядел меня изумлённо, не похотливо, а так, будто пытался разглядеть, о чём ему говорил Эдуард.

Вы и вправду настолько хороши по части убийств?

Я пытаюсь быть хорошим полицейским. Я пытаюсь быть хорошим маленьким солдатом, выполняющим приказы от и до. Но, в конце концов, на самом деле я не полицейский, и не солдат. Я официально узаконенный убийца. Я Истребитель.

Ни разу ни слышал, чтобы кто-нибудь из маршалов сознавался в том, что он убийца.

Технически это законно, но я охочусь на граждан Соединённых Штатов с чётким намерением их убить. Я убила больше людей, обезглавив их и вырвав их сердца, чем большинство серийных убийц. Хотите приукрасить то, чем я занимаюсь? Прекрасно. Просто выдайте мне ордер на ликвидацию, но я всё равно буду осознавать, что именно я делаю на благо живых людей, шериф. Я знаю, кем являюсь, и я знаю, что я чертовски в этом хороша.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: