Официальная причина смерти — кровопотеря? — спросила я.

Доктор Мемфис посмотрел на меня чуть менее враждебно.

В этом случае; почему вы спрашиваете?

Я — охотник на вампиров; я видела много обескровленных трупов.

Вы сказали, что в этом случае. А причина смерти остальных? — спросил Олаф.

Он посмотрел на большого парня, и снова взгляд был недружелюбным. Возможно, ему просто не нравились мужчины, которые были его более чем на фут выше. Беда всех невысоких людей — поведение.

Убедитесь лично, — буркнул Мемфис и отогнул пластиковый пакет, чтобы показать тело до талии.

Я знала, отчего он истёк кровью — порезы. Множество порезов. Я узнала работу лезвием, когда увидела это. Но множество ран, как злобные рты повсюду, безгубые, но разинутые достаточно широко, чтобы показать бледную плоть внутри.

Это было какое-то лезвие.

Олаф кивнул и потянулся к ранам своими руками, упакованными в перчатки. Я остановила его, просто коснувшись его тела, своей упакованной в перчатку рукой. Олаф впился в меня взглядом своих глубокопосаженных глаз, выражение которых напоминало ту первоначальную враждебность, которая была у него до того, как он начал меня «любить».

Сначала спросил, — сказала я, — мы ведь на территории доктора, а не у себя дома.

Он продолжал хмуриться, потом его лицо изменилось — не смягчилось, просто изменилось. Он положил свободную руку на мою, так, чтобы прижать мою ладонь к своей руке. Теперь была моя очередь держать себя в руках. Но от этого мой пульс взлетел, отнюдь не по тем обычным причинам, по которым ускоряется пульс от прикосновения мужчины. Страх загнал пульс в глотку, будто я вот-вот задохнусь, подавившись леденцом. Я всеми силами старалась не выдать свой страх никак иначе. Не в угоду Олафу, а чтобы доктор не понял, что что-то не так.

Мой голос был ровным, когда я спросила у доктора:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: