Тигрица во мне кинулась на покореженную стену, пытаясь вскарабкаться по ней.

Скорее! — не выдержала я.

Эдуард протащил меня сквозь двери. Сначала я почувствовала палящий зной, словно мы оказались в духовке. Это не смутило тигрицу. Она по-прежнему рвалась на волю.

Затем на меня обрушился свет, словно обжигающий, слепящий прожектор. Он прорвался сквозь тьму, которую я не замечала раньше. Тьму, в которой затаилась Она. Она стояла во тьме и громко смеялась надо мной. Но солнечный свет отсек ее от меня, и теперь единственным, чему я сопротивлялась, был вертигр во мне, умудрившийся пробраться сквозь мои щиты и несущийся во всю прыть на поверхность. Уж не знаю, почему Мамочка Тьма отдавала предпочтение тиграм, но она определенно что-то сделала, чтобы ослабить мою защиту.

Я попыталась воздвигнуть новый щит, и не смогла. Пусть Мамочка Тьма и ушла, изгнанная светом, но то, что она сделала со мной, все еще работало. Все еще ослабляло меня.

Эдуард все еще сжимал мою руку, но уже не так сильно.

Анита, ты как?

Вампирша изгнана, но она что-то сделала со мной, — тигрица неслась во весь опор смазанным черно-белым пятном.

Если она достигнет поверхности, самое меньшее, что случится, это то, что я повалюсь на землю, едва не перекинувшись. В худшем случае то, что сделала со мной Мамочка Тьма, сделает меня настоящим тигром.

Что произошло? — спросил Олаф.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: