Норвегия в канун фашистского вторжения

Что касается самой Норвегии, то ее руководители и до, и после начала войны ожидали нарушений нейтралитета воюющими сторонами, но не нападения как такового. Соответственно военная мощь страны была нацелена на охрану нейтралитета, а не на отражение агрессии. Правда, расходы на оборону, включая гражданскую, с 1934/35 до 1938/39 бюджетных лет почти удвоились, однако все еще составляли менее 2% национального продукта¹². По заключению послевоенной следственной комиссии стортинга, обороноспособность страны к началу войны в Европе была крайне слабой. Не хватало квалифицированных офицеров, военнообязанные были либо совсем не обучены, либо – в большинстве своем – обучались всего 48 дней, боеприпасы рассчитаны лишь на немногие недели настоящих боев. Три четверти боевых кораблей были спущены на воду до 1918 г. Сравнительно крупные военные затраты 1938/39 и 1939/40 бюджетных лет могли оказать свое действие не ранее 1940 г., например заказы на строительство военных самолетов за границей¹³.

В сентябре 1939 г. правительство Нюгорсволла-Кута ограничилось лишь частичной мобилизацией – 7 тыс. человек (полная мобилизация вместе с территориальными войсками, "хемверном", дала бы 100 тыс. человек), а в декабре дополнительно мобилизовало одну бригаду на крайнем Севере на случай советского "вторжения" в Норвегию.

Правительство военного времени было озабочено в основном подвозом продовольствия и других необходимых товаров извне, поддержанием существующего уровня производства и занятости.

Норвежские фирмы усиленно торговали с обеими воюющими сторонами. Воюющие, главным образом англичане, зафрахтовали основную часть громадного торгового флота Норвегии. Флот этот терпел постоянный урон от военных действий на море, преимущественно от немецких мин и торпед. Заключение соглашений об условиях торговли военного времени с Германией и особенно с Англией затянулось почти на весь период "странной войны" и составило, повторяем, предмет особых забот правительства Нюгорсволла-Кута¹⁴.

В случае нарушений нейтралитета воюющими державами правительство стремилось руководствоваться нормами международного нрава и общескандинавскими правилами нейтралитета 1938 г., однако с учетом своих ограниченных реальных возможностей. Общественное мнение страны, за малым исключением, сочувствовало западным демократиям.

Советско-норвежские отношения и после начала мировой войны остались вполне добрососедскими. Нейтралитет обеих стран и трудности с импортом даже оживили интерес Норвегии к деловым связям с Советским Союзом. "Зимняя война" между СССР и Финляндией заметно ухудшила эти взаимоотношения: Норвегия на этот раз не провозгласила нейтралитета и приступила к оказанию помощи финнам, преимущественно, впрочем, невоенного характера. Значительная часть общественного мнения страны поддалась антисоветским настроениям, хотя число норвежских добровольцев в Финляндии далеко уступало числу шведов¹⁵. 11 января 1940 г. норвежское правительство по примеру шведского отклонило англо-французские предложения о совместном оказании помощи Финляндии, согласившись лишь на транзит военных материалов и технического персонала. В Осло отказались также обсуждать предложение союзников об их помощи самой Норвегии в случае советского (!) или германского нападения¹⁶.

СССР был искренне заинтересован в сохранении норвежского нейтралитета и всячески старался его соблюдать в ходе военных действий близ норвежской границы. Советский протест против норвежского пособничества Финляндии (январь 1940 г.) отрезвил правительственные круги Осло. Министр иностранных дел Кут пытался посредничать между СССР и Финляндией, но его инициатива оказалась излишней ввиду параллельных шведских усилий.

На рубеже января – февраля 1940 г. тучи над Норвегией сгустились, вовлечение Норвегии в войну приблизилось: гитлеровцы вплотную занялись составлением оперативного плана вторжения в Норвегию, а западные союзники, особенно под давлением Франции, приняли решение о подготовке прямой вооруженной интервенции в Финляндию через Скандинавию. Усиливался дипломатический нажим англичан, стремившихся помешать немецкому экспорту шведской железной руды через незамерзающий Нарвик и норвежские территориальные воды. Известное нападение английских ВМС на немецкий пароход "Альтмарк" с британскими военнопленными в норвежских водах 16 февраля (нормы международного нрава были нарушены всеми тремя сторонами)¹⁷ дало Гитлеру дополнительный толчок для перехода от планирования "учения на Везере" к его практической подготовке. Формировался и экспедиционный корпус англо-французов. Однако предварительный двукратный запрос союзников о пропуске их войск в Финляндию был в начале марте 1940 г. отклонен шведским правительством и по его примеру – норвежским.

Между тем 1 марта 1940 г. Гитлер подписал директиву на проведение одновременной операции против Норвегии и Дании под кодовым названием "Везерюбунг" ("учение на Везере"). С помощью морских и воздушных десантов намечалось занять Осло, Арендаль, Кристиансанн, Ставангер, Эгерсунн, Берген, Тронхейм и Нарвик. В операции фактически участвовал весь действующий военно-морской флот Германии. Боевые корабли должны были осуществить и переброску десанта сухопутных войск в район высадки. С помощью воздушных десантов предполагалось захватить важнейшие аэродромы противника и тем самым усилить оборону подступов к побережью Норвегии.

Учитывая специфику скандинавского театра, командование вермахта выделило для осуществления операции мощную авиационную группировку, способную не только обеспечить господство в воздухе, но и нейтрализовать превосходство британского морского флота над немецким. С этой целью был создан 5-й воздушный флот (500 боевых и 500 транспортных самолетов). Его ядро составил 10-й авиационный корпус, который специализировался на борьбе с морскими целями¹⁸.

Гитлеровское командование делало особую ставку на скрытность подготовки операции и быстроту ее осуществления. О плане знал ограниченный круг лиц. С самого начала вводилась в действие сложная система дезинформации противника. В приказе Кейтеля от 2 февраля 1940 г. предписывалось, чтобы все мероприятия по разработке планов вторжения и подготовке войск создавали впечатление направленных против Англии. Широковещательные заявления западных союзников о "помощи" Финляндии, о скорой высадке экспедиционных войск в Норвегии в огромной мере помогли гитлеровской верхушке создать правдоподобную версию об "агрессивности" Англии и Франции и, напротив, о "миролюбии" фашистской Германии в отношении скандинавских стран. Германскому флоту предписывалось маскироваться под английские суда. Каждый немецкий корабль получал наименование английского.

Стремясь добиться наибольшего успеха при внезапности нападения, гитлеровское командование планировало нанесение одновременного удара по важнейшим экономическим и политическим центрам Норвегии. Этот удар согласовывался с действиями местной "пятой колонны". Немалое значение придавалось пропагандистскому воздействию на население и армию противника, от которых гитлеровское командование ожидало в целом "лояльного отношения".

Заключение Московского мира 12 марта 1940 г. замедлило дальнейшие приготовления англо-французов к их северной экспедиции. Между тем германские вооруженные силы уже были готовы к выполнению приказа Гитлера о вторжении в Норвегию и Данию. Морские инциденты в норвежских водах участились, но правительство Нюгорсволла-Кута по-прежнему уповало на немецкую заинтересованность в сохранении нейтралитета Норвегии. Советско-норвежские отношения с прекращением "зимней войны" вновь улучшилось. Норвежское правительство весьма сдержанно встретило финский проект северного оборонительного союза и легко согласилось с советскими возражениями против него.

В конце марта 1940 г. западные союзники по инициативе Франции вновь приняли решение о военных мерах в Скандинавии. На этот раз речь шла о минировании отдельных участков норвежских вод, а в случае германского вторжения или его прямой угрозы также о высадке небольших союзных сил в Норвегии (операция "R-4"). Десант союзников предполагал сочувственное к нему отношение со стороны норвежских властей. Норвежское правительство все еще не знало о действительных планах воюющих сторон, особенно Германии, но в случае вовлечения страны, в войну твердо намеревалось быть на стороне союзников¹⁹.

1 апреля Гитлер утвердил окончательный вариант операции "Везерюбунг" и назначил вторжение на 4 часа 15 минут утра 9 апреля 1940 г. Для захвата Норвегии было сформировано два эшелона кораблей. Первый эшелон состоял из тихоходных судов, замаскированных под грузовые пароходы, которые должны были доставить к местам высадки десантов, начиная от Ставангера и кончая наиболее отдаленным Нарвиком, тяжелое вооружение, снаряжение и продовольствие. Перед ними была поставлена задача прибыть заранее к месту назначения и под различными предлогами ждать высадки десантов. Второй эшелон – из самых, быстроходных военных кораблей – был предназначен для непосредственной перевозки морского десанта численностью в 8850 человек²⁰. В ночь со 2 на 3 апреля в Норвегию отправились первые суда с тяжелым вооружением и снаряжением, и 8 апреля вышли последние группы судов. За несколько часов до начала операции на аэродромах Северной Германии стали сосредоточиваться воздушно-десантные войска и авиационная техника. Предупрежденное противниками Гитлера из германской военной разведки о грозящей опасности за четыре дня до вторжения²¹, норвежское правительство не оценило ее серьезности, и первые решения об усилении боевой готовности приняло только вечером 8-го; выполнение их было сорвано вторжением. Западные союзники, со своей стороны, газетной шумихой, речами, демаршами в скандинавских столицах и, наконец, почти символической установкой мин в норвежских водах (8 апреля) отвлекли норвежских политиков от подлинной опасности и невольно дали Гитлеру благовидное оправдание для уже начатой им агрессии – преступления против мира.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: