Глава 4. Пикировка.

Сердцебиение постепенно приходило в норму, и Гермиона заново обдумывала сложившуюся ситуацию, лежа в одиночестве на кровати.

Снейп совершенно точно вознамерился свести ее с ума. В самом деле, иного объяснения быть не может. Она приготовилась к агрессивному натиску, а он вместо этого уговаривал и увещевал. Да что он за человек? Сперва принуждает женщину разделить с ним постель, а потом ведет себя так, как будто хочет, чтобы и она хорошо провела время?

Гермиона сердито нахмурилась, неосознанно копируя того, о ком думала. Она не хотела проводить с ним время — ни хорошо, ни плохо. Даже если отбросить необходимость сохранить свое «я», Гермиона просто не хотела доставлять ему удовольствие.

О-хо-хо…

Конечно.

Этот ошеломляющий вечер был еще одной проверкой его власти над Гермионой, и ее реакция была именно такой, на какую он и рассчитывал. Снейп говорил ей, что Imperio не кажется ему сколько-нибудь эротичным. И это неудивительно, если ему нравится добиваться проявления чувств от ведьмы, которая твердо намерена никак не реагировать на его действия.

Черт его побери!

Гермиона выбралась из кровати, наложила сильное очищающее заклятие на простыни, но тут же передумала и разорвала их. Да лучше она будет спать сегодня на голом матрасе! Но сначала пойдет в ванную, где будет просто лежать в воде и долго-долго отмокать.

Пытаясь усмирить гнев, Гермиона подождала, пока огромная ванна на четырех когтистых лапах наполнится, а затем забралась в воду, выпростав всю копну непослушных волос за исключением пары завитков за бортик ванной. Девушке вдруг подумалось, что вода теплая, и это очень приятно, и теперь это слово — «приятно», «приятно», «приятно» — без конца повторялось у нее в мыслях, обогащаясь все новыми раздражающими ассоциациями.

Через две дюжины «приятно» Гермиона подумала, что, узнай Гарри и Рон о том, каков Снейп в постели или почему он вдруг оказался в постели с Гермионой, они оба пришли бы в ужас. С этой мыслью ее наконец-то отпустило.

Мрачный смех девушки перешел в саркастичный лай и, наконец, сменился по-настоящему веселым, хоть и немного сдавленным хохотом.

В конце концов, подумала она, успокоившись, ей удалось сдержать стоны. И теперь, решила Гермиона, когда она знает, чего он от нее добивается, Снейпу придется попотеть, чтобы заставить ее как-то реагировать.

Это была психологическая война, и Гермиона не собиралась проигрывать.

* * *

— Всегда, мисс Грейнджер.

От неожиданности Гермиона разжала пальцы, и вилка с лязганьем упала на скатерть: Гермиона не слышала, как подошел зельевар. «Отличное начало», — отругала она себя. Один-ноль в пользу Снейпа.

— Северус! Дай же девочке позавтракать! — сказала директор. — У тебя нет ни капли такта! — весело добавила МакГонагалл, а Снейп ухмыльнулся ей как нераскаявшийся в своем проступке школьник.

«Он ей нравится, — поняла вдруг Гермиона, снова опустив глаза в тарелку, прежде чем они заметили, что девушка смотрит на них. — Он ей нравится, пожалуй, так же, как и я. А я думала, что она хорошо разбирается в людях…»

— Девочке следовало бы завтракать раньше, — ответил Снейп привычным тоном мастера зелий.

Несколько ведьм за столом одновременно фыркнули.

— Простите, профессор, — сказала Гермиона, вставая и натянуто улыбаясь. — Я и не знала, что вы так… полны желания, — добавила она, вернув ему его же слова, сказанные две недели назад.

— Отныне и впредь вы будете приходить в лабораторию к семи часам, — прошипел он, сузив глаза, и пошел прочь, не давая себе труда посмотреть, идет ли Гермиона следом.

Зудящее ощущение на коже девушки, вызванное действием магии, было хорошим напоминанием о том, что пунктуальность превыше всего. Гермиона допила апельсиновый сок и с высоко поднятой головой прошествовала за Снейпом. Ей удалось вывести его из себя! Она мысленно поставила себе галочку: выводить его из себя как можно чаще. Итак, один-один после ответной атаки Гермионы.

И не нужно устраивать ему бойкот: Снейпа больше всего раздражали ее слова.

— Урок шестой, — сказал Снейп, когда Гермиона догнала его, — не стоит пытаться укусить змею.

— Недостойно запугивать того, кто и так под вашей пятой, — ответила девушка на его выпад. — Почему бы вам не приказать мне вести себя прилично?

Уголок его рта слегка искривился.

— Урок третий, пожалуйста.

Ответ застал Гермиону врасплох: он был гораздо мягче, чем она рассчитывала. Прежде чем Гермиона смогла придумать достойный выпад, Снейп подошел к лаборатории и в явном нетерпении придерживал дверь, ожидая, пока девушка пройдет.

— Раз мы начинаем на сорок пять минут позже…

— Потому что вы мне не сообщили о времени начала занятий.

— Я рассчитываю, что вы будете работать во время ланча, — продолжал он, не обратив никакого внимания на слова Гермионы.

— Обычно я так и делаю.

— Итак, — сказал зельевар, протягивая девушке скрученный пергамент, который оказался списком из названий пятидесяти зелий, расположенных в алфавитном порядке. Некоторые из них сопровождались цифрой, которая указывала, очевидно, что таких зелий требовалось несколько котлов. — Предлагаю вам начать с самого начала.

— Боже мой! — воскликнула девушка. — Вы же не думаете, что я закончу все сегодня! Здесь работы до конца…

— На все лето. По крайней мере, для меня. У вас, без сомнения, уйдет гораздо больше времени.

Прочитав список внимательнее, Гермиона недоуменно воззрилась на зельевара:

— Пополнение основных запасов больничного крыла?

— Блестящее умозаключение, мисс Грейнджер. Я счастлив, что взял вас в ученицы.

— Ой, замолчите! Мы оба прекрасно знаем, почему вы так счастливы. И я не спрашивала, варите ли вы зелья для больничного крыла: вы отлично знаете, что мне известно, для чего предназначены эти зелья. Мне интересно, почему летом мастер зелий тратит свое свободное время на составы, которые я могла приготовить к концу обучения на шестом курсе.

— Покупать их слишком дорого. Вы будете набираться опыта или задавать мне вопросы целый день?

— И то, и другое, — ответила Гермиона, заслужив презрительную усмешку.

Девушка прошла в кладовую, смежную с одной стороны с лабораторией, а с другой — с классом зельеварения за компонентами для Антиартритного Анальгетика. «Скорее всего, для преподавателей, а не для студентов», — подумала Гермиона и приступила к работе за большим столом из твердой древесины, который, впрочем, и тут и там был трачен временем и ножом.

Когда девушка закончила сортировать жала брюховертки, она поняла, что Снейп устроился напротив нее и выставляет на стол множество флаконов. Выдержанный экстракт пиявок, консервированные глаза рыбы-фугу, сухой кайенский перец, целиком…

— Язвозаживляющее зелье? — спросила девушка.

— Да. И я предпочитаю работать не отвлекаясь, поэтому…

— Но разве я не должна сама разделаться с этими зельями?

— Нет, я рассчитываю, что мы встретимся в середине списка.

— Почему? — в замешательстве спросила Гермиона.

— Вы не сможете выполнить задание к началу учебного года, — Снейп поджал губы, а затем не слишком вежливо добавил: — Я так же хочу заняться с вами зельями посложнее, прежде чем все силы будут потрачены на тупоголовых болванов.

— А, — ответила она мягче. — Спасибо.

— Не нужно меня благодарить, — ответил он сварливо. — И — да, это приказ.

Остаток дня Гермиона провела в тишине, нарезая, отмеряя и помешивая. Как бы ей хотелось, чтобы Снейп был бессердечным всегда, а не время от времени: тогда она смогла бы возненавидеть его как следует.

* * *

Прошел месяц, и этого было достаточно, чтобы в их отношениях установилось некое постоянство. Снейп не прикасался к Гермионе нигде, кроме спальни, и, лаская ее, говорил мало. Если же он все-таки нарушал тишину, то лишь для того, чтобы прочесть стихи.

Наконец, поддавшись импульсу, Гермиона заказала «Фауста» в одном из магазинов, торгующих маггловской литературой в Косом переулке, и прочитала пьесу гораздо более внимательно, чем шесть лет назад. Раз за разом она находила строки, которые произносил зельевар. Иногда слова принадлежали дьяволу, но, в основном, Снейп цитировал Фауста, ученого, который заложил душу, соблазненный возможностью получить тайные знания.

Гермиона была уверена, что это неслучайно. Сознательно или нет, но Снейп считал себя Фаустом.

На секунду ей стало нестерпимо жаль волшебника, которому не было и двадцати одного, когда он присоединился к Волдеморту и восстал против него. Но затем гнев поднялся в ней с новой силой.

Он уже приобрел опыт Фауста, и ему это не понравилось. Так зачем же он втянул ее в подобную сделку? Мерзавец!

Именно эту секунду Снейп, как обычно, застегнутый на все пуговицы, избрал, чтобы появиться в комнате. Почти в бешенстве и, не желая выносить его дольше, чем необходимо, Гермиона наставила на него палочку и выкрикнула:

— Denudo!

Его одежда исчезла, и Снейп, подняв брови, наблюдал за тем, как Гермиона наставила палочку на себя и повторила заклинание.

— Торопитесь? — насмешливо спросил он, увлекая девушку на кровать.

— Идите к черту.

— Как хороша! — ухмыльнулся Снейп, безошибочно скользя вниз к чувствительной точке. — Я клятву б дал, что в жизни лучше не видал! Так добродетельна, скромна — и не без колкости она.

— Я не буду вашей Гретхен, — решительно заявила Гермиона. — Я никогда не полюблю вас, никогда.

Его пальцы замерли, и всю притягательную силу своих непостижимых глаз он обратил на Гермиону. Губы его скривились в подобии улыбки:

— Нет нужды утверждать очевидное, мисс Грейнджер. Но сейчас, вероятно, подходящее время для двадцать второго урока: гораздо безопаснее внушать страх, нежели быть любимым.

— Без сомнения, ваша жизненная философия.

— Она проверена временем. Может быть, вернемся… к начатому?

— И это делает вас счастливым?

— Да, — просто ответил он и наклонился, чтобы поцеловать ее шею.

Она так никогда и не спросила, имел ли он в виду философию или секс.

* * *

О существовании договора нельзя было забыть, даже если другая сторона была за пределами видимости. Никакого физического эффекта, разумеется, просто сама идея вызывала чувство сродни клаустрофобии.

«Я не властна над своей жизнью», — думала Гермиона, открывая глаза и вспоминая — всегда с ужасом, — что она в Хогвартсе, а не в Лондоне.

«Я не властна над своей жизнью», — приходило ей вдруг в голову, когда она торопливо доедала завтрак, чтобы успеть в лабораторию к семи.

«Я не властна над своей жизнью», — ярилась она по ночам, никогда не зная, будет ли эта ночь одной из тех четырех.

Гермиона обещала не обвинять себя, но злилась на себя за то, что ей не удалось предвидеть последствий, так же как и на Снейпа за то, что он бессердечно пользовался своим преимуществом.

* * *

— Все еще на М? — спросил он ее однажды в субботу две недели спустя, помешивая зелье в котле против часовой стрелки. Выглядел он при этом донельзя самодовольно.

— К вашему сведению, я только что закончила обеззараживающее зелье, и работаю над обеззуживающим.

— Что ж, очень хорошо. Поскольку желчегонное зелье будет готово, как только простоит ночь и загустеет, завтра сможем начать зелье поинтереснее.

— Правда? — спросила Гермиона, не сдержав восторга и ругая себя за это. — Какое, например?

Прежде чем ответить, Снейп отвел глаза и слегка скривил губы:

— Кроветворное.

— О! — воскликнула она азартно. — Скорее бы! Я читала о нем в «Самых сильных зельях»; оно довольно каверзное: если расчет не точный, зелье может вызвать заражение крови, и компоненты должны быть свежими…

— Вы удивитесь, но мне об этом известно.

— Эээ… Разумеется. Простите.

На минуту повисла тяжелая пауза, а затем Снейп сказал мрачно:

— Можем собрать ингредиенты после ужина, если хотите.

Гермиона посмотрела на зельевара так радостно, что его недовольное лицо осветилось полуулыбкой.

Когда девушка переодевалась, собиралась в Запретный лес, ей вдруг пришло в голову, что Снейпу или придется спать с ней сегодня, или же он потеряет четвертую часть причитающейся ему каждую неделю платы, а сбор компонентов почти наверняка займет весь оставшийся вечер.

____________

Примечания:

1. Брюховёртка (Billywig) — насекомое, ареал обитания которого — Австралия. Длина ярко-сапфирового тела Б. достигает полудюйма. Скорость ее такова, что магглы замечают Б. крайне редко, волшебники же — только тогда, когда Б. их ужалит. Укус Б. вызывает головокружение и провоцирует непроизвольную левитацию, вследствие чего жало Б. стало предметом охоты многих волшебников Австралии. Высушенные жала Б. применяются в качестве ингредиента во многих зельях. (По материалам http://www.hplex.info/) (прим. перев.).

2. «Как хороша!» — «Фауст». Фауст говорит о Гретхен. Кстати, о Фаусте: и он, и его создатель интересовались алхимией.

3. «Гораздо безопаснее внушать страх, нежели быть любимым». Макиавелли, «Государь».

4. «Выдержанный экстракт пиявок, консервированные глаза рыбы-фугу, сухой кайенский перец, целиком…» Очевидно, что это выдуманное зелье. Эй, магглы, даже не пытайтесь повторить в домашних условиях!

5. «Самые сильные зелья» (Moste Potente Potions) — иллюстрированное издание; содержит, среди прочего, инструкции по изготовлению Полиморфного зелья. Об этой книге упоминают, однако не используют на втором курсе при обучении зельеварению («Гарри Поттер и ТК», гл. 9). Издание находится в Запретной секции библиотеки Хогвартса. (По материалам http://www.hplex.info/) (прим. перев.).

16.11.2009

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: