ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
ТРИУМФАЛЬНЫЙ ВЪЕЗД В ИЕРУСАЛИМЮнговское исследование жизни Христа Эдвард Эдингер ПРЕДИСЛОВИЕ Эта книга представляет собой попытку интерпретации христианского мифа в соответствии со строгими правилами К. Г. Юнга. Юнг стремился к тому, чтобы сделать доступными для современного человека ценности, которые традиционная религия оказалась не и состоянии до него довести. Многие из нас уже не считают, что Бог покинул церковь, в которой когда-то пребывал, и больше туда не вернется. «Мы живем в то время, которое греки называли кайрос - момент истины, — время «происходящие с йогами метаморфоз», а также изменении фундаментальных принципов и символов». Нуминозность ищет возможность нового воплощения. Мы можем предположить, что в понимании этого события нам поможет исследование этого величайшего мифа о воплощении, мифа о жизни Иисуса Христа, ВВЕДЕНИЕ Драма архетипической жизни Христа дает символические образы событий в сознательной жизни человека, а также и жизни, трансцендентной сознанию, — человека, который прошел трансформацию вследствие своего высшего предназначения'. Жизнь Христа в ее психологическом понимании представляет собой описание превратностей Самости по мере ее воплощения в индивидуальном эго — эго, принимающем участие в этой божественной драме. Иными словами, жизнь Христа символизирует процесс индивидуации - Такой процесс, происходящий с личностью, может быть либо спасением, либо бедой. Пока он проходит в рамках церкви или религиозной догмы, человек свободен от опасности прямого переживания. Но как только он выпадает из содержания религиозного мифа, он встает на путь индивидуации. Юнг пишет: Поскольку архетипическое содержание христианской драмы и состоянии дать удовлетворительное образное представление для перегруженного и протестующего бессознательного. Множества людей, со всеобщего согласия {consensus отшит} эта драма поднялась до уровня объединяющей людей вселенской правды; разумеется, не из-за факта судилища, а вследствие иррациональной одержимости, которая оказывает на человечество гораздо более сильное воздействие. Так Христос стал тем образом или талисманом, сдерживающим архетипические энергии, которые угрожают овладеть каждым из нас. По свету разнеслись радостные вести: «Вес это действительно было, но с вами это не произойдет до тех пор, пока вы не поверите в Иисуса Христа, Сына Божьего» Кроме того, это могло и может произойти с каждым, кто потерял христианскую веру. И потому всегда были люди, которые, не находя удовлетворения в доминанте сознательной жизни, шли дальше — прикрываясь рациональными объяснениями и используя многочисленное разнообразие путей — к своему распаду или спасению. Они искали непосредственных глубинных переживаний, уходящих своими корнями в вечность, чтобы затем, впадая в соблазн не знающей покоя объективной психики, подобно Иисусу обрести себя в пустыне, чтобы там вступить в единоборство с сыном тьмы. На протяжении столетий из коллективной психики выкристаллизовалась серия образов, чтобы служить «талисманом, защищающим от воздействия архетипических сил». Эти исходные точки христианского искусства и переживаний христианского мифа находят свое выражение в Страстях Христовых самых существенных и знаменательных этапах жизни Иисуса Христа, который был избран самой объективной психикой или, говоря иначе, consensus omnium. Общее число Христовых Страстей не определено точно. Для психологического анализа я выбрал четырнадцать наиболее значимых событий в жизни Христа, и потому эта книга имеет четырнадцать глав. Такая последовательность образов позволяет развернуть христианский миф, который в сжатом виде можно представить следующим образом. Единородный Сын Господа Бога отвергает свою божественность, воплотившись в образе человека вследствие непорочного зачатия Девы Марии от Святого Духа. Иисус родился в бедности, а Его рождению сопутствовал ряд нуминозных событий, и вместе с тем Ему удалось избежать нескольких угрожающих Его жизни серьезных опасностей. Став взрослым, Он крестился у Иоанна Крестителя, на Него сошел Святой Дух, что свидетельствовало о Его призвании. Иисус испытал дьявольские соблазны. Он исполнил свою миссию, которая заключалась в прославлении Милости Божией и провозглашении наступления Царствия Небесного. После терзающей неопределенности Он принял свою судьбу, то есть: арест, пытки, бичевание, насмешки, издевательства и распятие. На третий день после смерти Он воскрес. В течение сорока дней Он являлся своим ученикам и говорил с ними, а затем вознесся на небеса. Десятью днями позже, на Пятидесятницу, на апостолов в качестве Утешителя [Параклета] сошел Святой Дух. Составляющая последовательность образов, христианский миф, начинается и заканчивается одним и тем же событием: сошествием Святого Духа. Тогда возникает предположение, что эту последовательность можно представить в виде циклического процесса, который может быть схематично изображен следующим образом:
Пятидесятница – это второе благовещение. Точно тек же, как первым Благовещением следует рождение Христа, второе Благовещение предвещает рождение Церкви. И тогда Церкви как Христову телу было суждено проживать в коллективном бессознательном ту же последовательность образов, как это произошло с самим Христом. Согласно Хьюго Рейнеру, «Земная жизнь Церкви как тела Христа повторяет земную жизнь самого Иисуса Христа. Иными словами. Церковь на протяжении всей своей истории движется к смерти»4. Смерть Церкви в качестве коллективного носителя определенного процесса делает доступным нашему психологическому пониманию этот архетипический цикл и переносит его символизм на отдельную личность. Здесь речь идет о процессе, который имел в виду Юнг, называя его «продолжающимся воплощением». В той степени, в которой этот цикл воспроизводит все происходящее с человеком, он одновременно иллюстрирует процесс осознавания эго. Но поскольку он представляет собой все, что происходит с воплощенным в человеке Богом, то иллюстрирует трансформацию Бога5. Этот двумерный процесс в настоящее время происходит в рамках сознательного переживания отдельной личности. Каждый раз, когда сходит Святой Дух, его схождение приводит к «Поголовному крещению»6. Что для отдельной личности означает не «инициацию во Христе», а полную ее противоположность, то есть ассимиляцию образа Христа своей Самостью... После инициации больше не возникает усилий и напряженного волевого ожидания, а вместо него происходит непроизвольное переживание, соответствующее этой сакральной истории Пятидесятница считается днем рождения Церкви. БЛАГОВЕЩЕНИЕ Анализ должен облегчать переживание, которое охватывает нас или же которое обрушивается на нас сверху, переживание, которое имеет свое конкретное содержание и тело: в таком виде представляли переживания наши предки. Если бы я решил выбрать ему символ, я бы выбрал Благовещение. В ШЕСТЫЙ ЖЕ МЕСЯЦ ПОСЛАН БЫЛ АНГЕЛ ГАВРИИЛ ОТ БОГА В ГОРОД ГАЛИЛЕЙСКИЙ, НАЗЫВАЕМЫЙ НАЗАРЕТ, К ДЕВЕ, ОБРУЧЕННОЙ МУЖУ, ИМЕНЕМ ИОСИФУ, ИЗ ДОМА ДАВИДОВА: ИМЯ ЖЕ ДЕВЕ: МАРИЯ. АНГЕЛ, ВОШЕД К НЕЙ, СКАЗАЛ: РАДУЙСЯ, БЛАГОДАТНАЯ! ГОСПОДЬ С ТОБОЮ; БЛАГОСЛОВЕННА ТЫ МЕЖДУ ЖЕНАМИ. ОНАЖЕ, УВИДЕВШИ ЕГО, СМУТИЛАСЬ ОТ СЛОВ ЕГО И РАЗМЫШЛЯЛА, ЧТО БЫ ЭТО БЫЛО ЗА ПРИВЕТСТВИЕ. И СКАЗАЛ ЕЙ АНГЕЛ: НЕ БОЙСЯ, МАРИЯ, ИБО ТЫ ОБРЕЛА БЛАГОДАТЬ У БОГА; И ВОТ ЗАЧНЕШЬ ВО Ч РЕВЕ И РОДИШЬ СЫНА, И ИЗРЕЧЕШЬ ЕМУ ИМЯ: ИИСУС; ОН БУДЕТ ВЕЛИК И НАРЕЧЕТСЯ СЫНОМ ВСЕВЫШНЕГО; И ДАСТ ЕМУ ГОСПОДЬ БОГ ПРЕСТОЛ ДАВИДА, ОТЦА ЕГО; И БУДЕТ ЦАРСТВОВАТЬ НАД ДОМОМ ИАКОВА ВОВЕКИ, И ЦАРСТВУ ЕГО НЕ БУДЕТ КОНЦА. МАРИЯ ЖЕ СКАЗАЛА АНГЕЛУ, КАК БУДЕТ ЭТО, КОГДА Я МУЖА НЕ ЗНАЮ? АНГЕЛ СКАЗАЛ ЕЙ В ОТВЕТ: ДУХ СВЯТЫЙ НАЙДЕТ НА ТЕБЯ, И СИЛА ВСЕВЫШНЕГО ОСЕНИТ ТЕБЯ; ПОСЕМУ И РОЖДАЕМОЕ СВЯТОЕ НАРЕЧЕТСЯ СЫНОМ БОЖИИМ; ВОТ, И ЕЛИСАВЕТА, РОДСТВЕННИЦА ТВОЯ, НАЗЫВАЕМАЯ НЕПЛОДНОЮ, И ОНА ЗАЧАЛА СЫНА В СТАРОСТИ СВОЕЙ, И ЕЙ УЖЕ ШЕСТЫЙ МЕСЯЦ; ИБО У БОГА НЕ ОСТАНЕТСЯ БЕССИЛЬНЫМ НИКАКОЕ СЛОВО. ТОГДА МАРИЯ СКАЗАЛА: СЕ, РАБА ГОСПОДНЯ, ДА БУДЕТ МНЕ ПО СЛОВУ ТВОЕМУ. И ОТОШЕЛ ОТ НЕЕ АНГЕЛ. (Лук. 1:26-38)'' (Фронтиспис) На картинах обычно изображается Святой Дух, который в образе голубя опускается на Марию, указывая, что непорочное зачатие произошло одновременно с Благовещением. «Дух Святый найдет на тебя, и сила Всевышнего осенит тебя». Слово «осенит» (episkiao) обозначает процесс поглощения облаком, в котором присутствует Бог. Облако становится ярким, если на него смотреть со стороны, но, окутывая человека, оно погружает его во тьму. Так во время преображения Христа «Явилось облако и осенило их; и устрашились, когда вошли в облако» (Лук. 9:34). Позволив облаку Яхве на себя опуститься, Мария становится символически идентичной священному ковчегу, который народ Израиля нес и пустыне, или же дворцу Соломона, в котором некогда пребывал Яхве. Григорий Томатургист имел видение Бога, говорящего архангелу Гавриилу: «Приготовь для меня святилище; приготовь место для воплощения; приготовь чистую комнату для рождения моего сына, свободную от плоти. Донеси это до рассудка моего [духовного или символического] ковчега»5. Темный аспект «осененности» облаком Яхве в канонических текстах не находит своего развития. Тем не менее, Чарльз Гуинеберт пишет: Древние иудеи и язычники соперничали между собой в пересказах, где подвергали сомнению честь Девы Марии, которая фигурировала в их рассказах как женщина, имевшая любовника, а иногда - и как профессиональная проститутка... Даже сами самаритяне присоединились к оскорбительному для Девы Марии хору. В одной своей книге... [Иисус описан так], что в интерпретации Клермон-Жаннена, да еще в переводе на выразительный арабский язык, он называется «сыном куртизанки». Ориген пишет об истории матери Иисуса, известной ему от Цельса, в которой утверждается, что «когда об ее беременности стало известно мужу, плотнику, он выгнал ее из дому к тому, с кем она согрешила, дабы она почувствовала себя виноватой из-за совершенной ею измены, и... она родила ребенка одному из солдат по имени Пантера». Содержание этих легенд помогает нам посмотреть на событие Благовещения через призму человеческого переживания. Темная сторона Благовещения заключается в незаконной беременности: в те времена измена супругу могла караться смертью. На очень немногих из многочисленных иллюстраций Благовещения видно, что темный аспект события «осенен Всевышним». Были некоторые художники, которые совершенно непреднамеренно помещали эту картину рядом с другой, на которой изображали изгнание Адама и Евы из Эдема. Эти картины появились, потому что полное подчинение Марии воле Господа резко отличалось от неподчинения Его воле Евы. На картине Благовещение Джиованни ди Паоло темнокрылое божество одновременно парит над двумя событиями: изгнанием из сада Эдема и Благовещением. Апостол Павел устанавливает связь между Христом и Адамом, когда говорит: «Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут» (1 Кор. 15:22). Точно так же, вследствие резкого противопоставления, устанавливается связь между Марией и Евой. Вот что говорит Иустин: Он (Христос), мужчина, который был порожден девственницей, чтобы то непослушание, которое появилось при встрече со змеем, могло прекратиться точно так же, как и началось. Ибо девственная и беззастенчивая Ева после встречи со змеем привнесла в мир непослушание и смерть. Но когда архангел Гавриил принес добрую весть, что на Деву Марию снизойдет Святой Дух и Всевышний осенит своим покровительством, она обрела веру и благодать''. В апокрифическом Протоевангелии от Джеймса, узнав о беременности Марии, ее муж Иосиф восклицает: Кто же совершил в моем доме такое, соблазнив ее (девственницу)? Неужели с нами повторяется история Адама и Евы? Ибо Адам отсутствовал во время своей молитвы, когда к Еве явился змей и соблазнил (Быт. 3:1) и лишил ее невинности, и точно то же самое случилось со мной10. Григорий Томатургист считает, что роль змея перешла к архангелу Гавриилу. «Архангел говорит с Девой, чтобы змей больше не смог повлиять на нее»". Установление психологической связи между этими двумя образами происходит и вследствие контраста противоположностей, и из-за существующего между ними сходства. Мария внемлет ангелу точно так, как Ева внемлет змею. Благовещение - это два параллельно происходящих события или два символических выражения одного и того же события, которые воспринимаются как противоположные, ибо возникают на разных стадиях развития эго Подчинение Марии зову Всевышнего можно услышать в ее ответе: «Се, раба Господня, да будет мне по слову твоему». С точки зрения психологии это означает, что душа человека принимает оплодотворяющую ее встречу с нуминозным. В результате этой встречи эго вошло в подчиненное положение по отношению к Самости, которое ощущается как рабство. Хью из Сан-Виктора интерпретирует послушание Марии Богу как выражение любви: Мотив соответствующего природе зачатия связан с любовью мужчины к женщине и женщины к мужчине. А это значит, как только сердце Марии воспламенилось необычайной любовью к Святому Духу, любовь Святого Духа сотворила чудеса в отношении тела Девы". Здесь любовь понималась как стремление к индивидуации, ограничивающей и эго, и Самость. Хью из Сан-Виктора продолжает: О любовь, ты имеешь огромную власть; только ты можешь увлечь Бога с небес на землю. О как сильна твоя связь, которой может быть связан только Бог... Ты опутываешь его своими связями, ты ранишь его своими стрелами... ты ранишь его, неуязвимого, ты опутываешь его, недоступного, ты увлекаешь его, неподвижного, ты делаешь Вечное смертным... О любовь, как велика твоя победа!13 Девственность Марии является важной частью этого символизма. Кажется, есть основания полагать, что между девственностью и способностью к хранению трансперсональной энергии (священного огня) существует архетипическая связь. В Древнем Риме девы-весталки в храмах были хранительницами священного огня. У инков в Перу священный огонь в храме Солнца зажигали девственницы. Дж. Фрезер пишет: Перуанские инки праздновали фестиваль, который назывался райми... Он проводился в честь солнца в июньский день летнего солнцестояния. В течение трех дней перед фестивалем люди постились, мужчины не спали со своими женами, и в Куско, в Капитолии, не зажигали огня. Новый священный огонь получали прямо от солнца, фокусируя его лучи очень хорошо отполированными прозрачными выпуклыми пластинами (линзами. — В.М.) и направляя их на маленький пучок хлопковой пряжи... Новый огонь частями переносили в замок солнца и в совет святых девственниц, где они его поддерживали в течение года, и если священный огонь затухал, то племя навлекало на себя проклятие в виде мора. Вот что говорит апостол Павел: Незамужняя заботится о Господнем, как угодить Господу, чтоб быть святою и телом и духом; а замужняя заботится о мирском, как угодить мужу (1 Кор. 7:34). Психологическая девственность означает установку, которая является чистой в смысле того, что она не замутнена личными потребностями и желаниями. Поэтому святые проститутки, которые позволяли себе это занятие на Ближнем Востоке, вне храмов богинь любви, могли бы, следовательно, рассматриваться как психологические девственницы". Эго девственницы оказывается вполне достаточным для того, чтобы вступать в связь с трансперсональными энергиями, не идентифицируясь с ними. Любовь говорит: «Ибо сообщество мужчин делает девственниц женщинами, чтобы рождались дети. Но когда Бог устанавливает связь с душой, он просто считается с тем, что та, которая раньше была женщиной, вновь стала девственницей». В поэзии Джона Донна очень хорошо отражается парадоксальная природа символического целомудрия. Быть девственницей — значит быть проституткой Господа Бога: Бей меня в сердце, триединый Бог... Возьми меня к себе, заточи меня в тюрьму, поскольку я, Кроме как у тебя, возвеличившего меня, никогда не буду свободной, Никогда не буду целомудренной, кроме как в твоих объятиях. А вот что пишет на этот счет Ангелус Силезиус: Если ты попала в сети соблазна, исходящего от Господа Святого Духа, Значит, в тебе будет зачато Вечное Дитя. Если все происходит так, как случилось с девственной и чистой Марией, Значит, будь уверена в том, что это Бог оплодотворил твою душу Бог оплодотворил меня, и Его Святой Дух меня осенил, И этот Бог может восстать в моей душе и разрушить меня. Что хорошего в словах архангела «Аве Мария», Пока он не сказал то же самое мне? РОЖДЕСТВО Эго личности — это те ясли, в которых рождается младенец Христос В ТЕ ДНИ ВЫШЛО ОТ КЕСАРЯ АВГУСТА ПОВЕЛЕНИЕ СДЕПАТЬ ПЕРЕПИСЬ ПО ВСЕЙ ЗЕМЛЕ, ЭТА ПЕРЕПИСЬ БЫЛА ПЕРВАЯ В ПРАВЛЕНИЕ КВИРИНИЯ СИРИЕЮ. И ПОШЛИ ВСЕ ЗАПИСЫВАТЬСЯ, КАЖДЫЙ В СВОЙ ГОРОД. ПОШЕЛ ТАКЖЕ И ИОСИФ ИЗ ГАЛИЛЕИ, ИЗ ГОРОДА НАЗАРЕТА, В ИУДЕЮ, В ГОРОД ДАВИДОВ НАЗЫВАЕМЫЙ ВИФЛЕЕМ, ПОТОМУ ЧТО ОН БЫЛ ИЗ ДОМА И РОДА ДАВИДОВА, ЗАПИСАТЬСЯ С МАРИЕЮ, ОБРУЧЕННОЮ ЕМУ ЖЕНОЮ. КОТОРАЯ БЫЛА БЕРЕМЕННА. КОГДА ЖЕ ОНИ БЬПИ ТАМ НАСТУПИЛО ВРЕМЯ РОДИТЬ ЕЙ: И РОДИЛА ОНА СЫНА СВОЕГО ПЕРВЕНЦА, И СПЕЛЕНАЛА ЕГО. И ПОЛОЖИЛА ЕГО В ЯСЛИ ПО ТОМУ ЧТО НЕ БЫЛО ИМ МЕСТА В ГОСТИНИЦЕ. (Лук.2: 1-7) Притча о Рождестве Христовом начинается с повеления кесаря «собрать подать со всего населения империи» (apognipheslai - регистрация, учет), поэтому по всей земле было необходимо сделать перепись. Усилие которое следует предпринять для инвентаризации целостности сознания. universus orbis целой Библии приводит к рождению божественного младенца. Земная перепись, предшествующая рождению Христа, приводит к «совершению переписи на небесах» вследствие его пришествия. Как сказал своим апостолам Христос, «Однако ж тому не радуйтесь, что духи вам повинуются; но радуйтесь тому, что имена ваши написаны на небесах» (Лук. 10:20). А на идише правоверными называется церковь (сообщество. - В.М.) новорожденных, чьи имена «написаны на небесах» (12:23). Несмотря на то что Христос родился в Вифлееме, его родным городов считается Назарет в Галилее. Таким образом, у Христа имеются два места, рождения. Этот двойной аспект, связанный с Его рождением, является причиной возникновения легенды о том, что Христос имел брата-близнеца Существовало даже учение (docetism), развившее эту идею о двойственности Иисуса: Иисус был человеком, а Христос - божественным духом, сошедшим на Иисуса во время крещения, жившим в нем во время его деяний и покинувшим его при распятии. Богоискательница София (Pistis Sophia) в рассказе о детстве Иисуса упоминает о некоем духе-фантоме который явился к Марии с вопросом: «Где мой брат Иисус? Я хочу с ним встретиться». Когда они оказались вместе, «он взял Иисуса за руки и поцеловал его, и тот сделал то же самое. Они стали единым целым». Согласно легенде мессия так же имеет двойственную природу: В поздней, преимущественно каббалистической традиции, говорится о двух Мессиях: Мессии бен Иосифе (или бен Эфраиме) и Мессии беи Давиде. Их сравнивали с Моисеем и Аароном, а также с двумя сернами, что соотносится с текстом Песни Соломона 4:5: «Два сосца твои, как двойни молодой серны, пасущиеся между лилиями». Мессия бен Иосиф является, согласно Второзаконию, «первенцем своего быка», а Мессия бен Давид ездил на осле. Мессия бен Иосиф был первым, Мессия бен Давид — вторым. Мессия бен Иосиф должен был умереть, «во искупление вины детей Яхве». Он отправится на битву с Гогом и Магогом, и там его убьет Армилус. Армилус—это Лжемессия, которого породил на куске мрамора Сатана. В свою очередь, Сатану убьет Мессия бен Давид. Затем бен Давид вступит в новый Иерусалим, который спустился с небес, и снова вернет бен Иосифа к жизни. В более поздней религиозной традиции этот бен Иосиф играет странную роль. Табари, толкователь Корана, отмечает, что царем иудейским был Антихрист, а в писании Абарбанеля Mashmi'a Yeshu'ah Мессия бен Иосиф действительно является Антихристом. Поэтому в нем можно увидеть не только страдающего Мессию в противоположность Мессии-победителю, но в конце концов распознать в нем антагониста. Мессия бен Иосиф соответствует Иисусу, родившемуся в Назарете, то есть личностному аспекту Самости. Мессия бен Давид соответствует Христу, рожденному в Вифлееме, городе Давида. Он является наследником духа Давида и его предков, то есть трансперсонального аспекта психики. Параллельно в греческой мифологии существует образ близнецов Диоскуров: смертного Кастора и бессмертного Полидевка (Поллукса). «И родила она сына своего первенца [prototokos— перворожденный]». Для Яхве первенцы имели особое значение. До тех пор пока они не воскресали, то есть не возвращались обратно, их следовало приносить в жертву. «Освяти Мне каждого первенца, разверзающего всякие ложесна между сынами Израилевыми, от человека до скота: Мои они» (Исх. 13:2). Именно египетский первенец должен был быть принесен в жертву, чтобы возник Исход евреев из Египта. В псалме 88:28, который можно рассматривать как обращение к Мессии, Яхве возвещает: «Я сделаю его первенцем превыше царей земли». Апостол Павел описывает Христа, с одной стороны, как пресуществующего, «который есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари» (Кол. 1:15), а с другой стороны, как смертного человека, который умер, а после того воскрес, «как первенец из мертвых» (Кол. 1:18). Обладая таким качеством, он является «первородным между многими братьями» (Рим. 8:29), который сотворит «Церковь первенцев... чьи имена будут написаны на небесах» (Евр. 12:23). Все эти цитаты являются выражением парадоксальной феноменологии Самости, которая одновременно оказывается и временной, и вечной, и принесенной в жертву, и правящим царем, судьба которой заключается в том, чтобы умирать и возрождаться. Младенец Христос «лежал в яслях, потому что не было им места в гостинице». Термин «гостиница» (katalyma— гостиная) в Новом Завете был Использован только один раз. Он появляется в параллельных местах Евангельских текстов от Марка 14:14 и Луки 22:11, в которых Христос, готовясь к Тайной вечере, посылает апостолов на поиски необходимого помещения: «Где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками моими?» Гностики использовали образ гостиной, чтобы говорить о «пристанище в этом мире». В гностическом «Гимне жемчужине» воплощающаяся душа точно так же спускается с небес в свое временное пристанище в «Египте», считая себя «чужой по отношению к другим обитателям этой гостиницы». В «этом мире» не существует отдельной комнаты для рождения Самости. Оно должно произойти во внешнем мире (extra mundum), ибо является исключением, отклонением от норм или даже преступлением по отношению к установившемуся статус-кво. Если человек не хочет пасть жертвой грубых жизненных обстоятельств, связанных с его физическим существованием, ему следует иметь надмирную точку зрения, то есть выходящую за рамки этого физического «мира». «По отношению к внешним условиям жизни возможно иметь психологическую установку только в том случае, если существует точка отсчета, внешняя по отношению к этим условиям». Рождение Самости привносит эту точку отсчета, образуя «неоспоримое переживание личного, взаимного отношения, имеющего высокую интенсивность, между человеком и надмирной властью, которая действует в качестве противоядия от «мира» и его «разума». Рождение среди животных означает, что пришествие Самости является инстинктивным процессом, частью живой природы, уходящей корнями в биологию человеческого существа. Одному пациенту Юнг сказал, что переживание трансперсональной Самости если само по себе и не вызывает инфляции, то «требует величайшей скромности, которую необходимо противопоставить этой инфляции. Вам необходимо опуститься на уровень мыши»7. Соединение унижения и величия представлено двумя разными категориями посетителей, пришедшими поклониться младенцу Христу: пастухами и волхвами. Согласно Евангелию от Матфея 2: If, «пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: Где родившийся царь иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему». При этом число волхвов точно не оговаривается. В раннехристианском искусстве их бывает два или четыре; очень редко шесть. Во времена раннего Средневековья их было ровно три8. В современных снах чаще всего встречаются четыре волхва. Эту разницу можно объяснить, например, тем, что средневековая психика переживала сакральные образы как метафизический гипостазис, тогда как наш современник готов переживать их как физическую реальность. «Проблема четырех» всегда существует между идеей психического факта и переживанием ее в реальности. Отцы Церкви связывали Рождественскую звезду со «звездой Иакова», о которой упоминается в пророчестве Валаама: «Восходит звезда от Иакова и восстает жезл от Израиля, и разит князей Моана и сокрушает всех сынов Сифовых» (Числ. 24:17). Как отмечает Юнг, С древних времен не только среди иудеев, но и на всем Ближнем Востоке, рождение выдающегося человека отождествлялось с восхождением звезды... Всегда надежда на пришествие Мессии связывалась с появлением звезды'°. Вот что говорит о Рождественской звезде Игнатий из Антиохии: Звезда воссияла на небосклоне, причем она находилась выше всех остальных звезд, которые до нее уже были, и ее свет был невыразим, ибо от одного ее появления люди застыли в изумлении. И все остальные звезды, включая солнце и луну, стали для этой звезды хором. Она светила намного ярче всех остальных звезд". Одна звезда, которая светит ярче всех остальных, представляет собой «Одно Светило или монаду» среди многочисленных огней бессознательного и «ее следует рассматривать в качестве символа Самости». Звезда, которая появилась в небе одновременно с рождением Христа на земле, - это еще один мотив двойного рождения. Он означает существование трансперсонального, космического спутника Иисуса. Эта тема появляется в современных снах13. Церковь устроила Кристмас, праздник Рождества Христова, в день зимнего солнцестояния, тем самым присоединив его к языческому образу рождения нового солнца, символически эквивалентного Рождественской звезде. БЕГСТВО В ЕГИПЕТ Когда человеку удается встретиться с самой жизнью, когда распускается почка и из малого возникает великое, тогда, как сказал Ницше, «Один становится Двумя» и великий образ, который всегда существовал, но при этом оставался невидимым, открывается более скромной личности с силой откровения... — и это момент величайшей опасности!' КОГДА ЖЕ ОНИ ОТОШЛИ, - СЕ, АНГЕЛ ГОСПОДЕНЬ ЯВЛЯЕТСЯ ВО СНЕ ИОСИФУ И ГОВОРИТ: ВСТАНЬ, ВОЗЬМИ МЛАДЕНЦА И МАТЕРЬ ЕГО. И БЕГИ В ЕГИПЕТ, И БУДЬ ТАМ, ДОКОЛЕ НЕ СКАЖУ ТЕБЕ; ИБО ИРОД ХОЧЕТ ИСКАТЬ МЛАДЕНЦА, ЧТОБЫ ПОГУБИТЬ ЕГО. ОН ВСТАЛ, ВЗЯЛ МЛАДЕНЦА И МАТЕРЬ ЕГО НОЧЬЮ И ПОШЕЛ В ЕГИПЕТ, И ТАМ БЫЛ ДО СМЕРТИ ИРОДА, ДА СБУДЕТСЯ РЕЧЕННОЕ ГОСПОДОМ ЧЕРЕЗ ПРОРОКА, КОТОРЫЙ ГОВОРИТ: «ИЗ ЕГИПТА ВОЗЗВАЛ Я СЫНА МОЕГО». ТОГДА ИРОД, УВИДЕВ СЕБЯ ОСМЕЯННЫМ ВОЛХВАМИ, ВЕСЬМА РАЗГНЕВАЛСЯ И ПОСЛАЛ ИЗБИТЬ ВСЕХ МЛАДЕНЦЕВ В ВИФЛЕЕМЕ И ВО ВСЕХ ПРЕДЕЛАХ ЕГО, ОТ ДВУХ ЛЕТ И НИЖЕ, ПО ВРЕМЕНИ, КОТОРОЕ ВЫВЕДАЛ ОТ ВОЛХВОВ. ТОГДА СБЫЛОСЬ РЕЧЕННОЕ ЧЕРЕЗ ПРОРОКА ИЕРЕМИЮ, КОТОРЫЙ ГОВОРИТ: «ГЛАС В РАМЕ СЛЫШЕН, ПЛАЧ И РЫДАНИЕ, И ВОПЛЬ ВЕЛИКИЙ. РАХИЛЬ ПЛАЧЕТ О ДЕТЯХ СВОИХ И НЕ ХОЧЕТ УТЕШИТЬСЯ, ИБО ИХ НЕТ». (Матер. 2:13-18) (Рисунок 6) Обычно рождение героя или божественного младенца сопровождается угрозами для его жизни. Установка, которая у человека является и данное время властной (царь-правитель), испытывает страх, что ее сместит царь будущий. Потому родившаяся великая власть всегда подвергается смертельной опасности со стороны доминирующей психической установки, ибо власть предшествующая чувствует для себя смертельную угрозу со стороны последующей. Образ царя Ирода в художественном творчестве, как правило, далеко не всегда вызывал хотя бы малейшую симпатию. Исключением может послужить ария Ирода из оперы Берлиоза Детство Христа. Вот сон опять! Опять дитя, которое спешит меня низвергнуть. И я не знаю, что подумать о сем проклятье, что нависло над царской славой и над жизнью! О ничтожнейший из царей! Ведь править — еще не значит жить, устанавливать для всех законы, еще не значит следовать за пастухом в глубины лесной чащи! Бездонная ночь, овладевшая миром, погружая в глубокий сон мое измученное сердце, на час подарило ему покой, позволив твоим теням коснуться моих скорбных очей... О ничтожнейший из царей... и т.п. Все усилия бесплодны! Сон бежит от меня; и мои тщетные жалобы не заставят тебя пройти скорее, бесконечная ночь. Вследствие такого психического состояния возникло избиение младенцев. В каком-то смысле можно говорить о личном страхе царя Ирода в отношении своего низвержения с престола, однако более глубокий смысл заключается в естественном последствии рождения Христа. Рождение Самости является катастрофическим (буквально — переворачивающим) событием, архетипическая динамика преисполнена опасности и насилия. Святое семейство должно бежать в Египет не только для того, чтобы избежать убийства младенца, но и потому, что «да сбудется реченное Господом через пророка, который говорит: «из Египта воззвал Я Сына Моего», Другими словами, последовательностью событий управляет заранее предопределенный архетипический паттерн. Здесь имеется ссылка на пророка Осию: «Когда Израиль был юн, Я любил его и из Египта вызвал Сына Моего». В Новом Завете есть и другие примеры, где Христос заменяет весь народ Израиля. В Ветхом Завете весь народ Израиля в целом выступает в качестве сына Яхве. В Новом Завете собирается весь религиозный смысл, который несет в себе народ Израиля, и возлагается на отдельный образ Христа, Богочеловека, который становится индивидуальным олицетворением Израиля. Это шаг к индивидуальной психологии, противоположной психологии коллективной, или групповой. Однако процесс индивидуализации остается незавершенным, ибо образ Христа представляет собой уникальный метафизический гипостазис. В настоящее время задача глубинной психологии заключается в завершении этого процесса. Трансперсональный смысл, который сначала несло в себе сообщество иудеев, а затем личность Христа (которому все еще поклонялись коллективно), теперь переносится в психическое переживание отдельных личностей. Об избиении младенцев говорится еще в Ветхом Завете в Книге Плач Иеремии 31:15: «...голос слышен в Раме; вопль и горькое рыдание; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться о детях своих, ибо их нет». В контексте данной книги этот текст означает, что Рахиль скорбит о споем потомстве, а именно: по Эфраиму, Манассии и Беньямину, которые были избиты и уведены в рабство ассирийцами. Вслед за приведённым отрывком сразу следует обещание избавления: «Так говорит господь: удержи голос твой от рыдания и глаза твои от слёз, ибо есть награда за труд твой, говорил Господь и возвратятся они из земли неприятельской. (Иер.31:16) Бегство Иисуса Христа в Египет и его последующее возвращение происходят только после исхода народа Израиля из Египта, но и после его восстановления от поражения и плена согласно тому как говориться у Иеремии. Эти последствия являются иллюстраций психологического факта, что сознанию человека стало доступно нечто новое уже только потому, что психика человека придерживалась ранее установившегося паттерна. Так например, происходит, когда новые открытия глубинной психологии находят доступ к мышлению нашего современника вследствие новых интерпретаций библейских образов. Согласно легенде, по дороге в Египет возникают всякие чудеса. Идолы, которые попадались на пути Святого семейства, низвергались со своих пьедесталов (рис. 7), что свидетельствовало о разрушении фальшивых ценностей после рождения Самости. Эта легенда отождествляет Христа с духом роста или законом плодородия. Она также намекает на существенное явление временного искажения, которое случайно появляется в непосредственной близости от констеллированной Самости. Временное и вечное пересекаются, и это означает, что может случиться так, что обычные категории сознания: пространство, время и причинность оказываются на какой-то момент подвешенными, то есть лишенными опоры в сознании. Для гностиков Египет символизирует «тело», мрачную область греха и плотского существования. В «Гимне жемчужине» гностиков сын небесного отца спускается в Египет, чтобы освободить жемчужину из-под власти змеи. Эту историю можно назвать квинтэссенцией (coagulatio) мифа о воплощении, для которой бегство в Египет является одной из вариаций Тот факт, что «бесценная жемчужина» должна находиться в Египте, свидетельствует о том, что духу требуется полноценное взаимодействие с материей, что для реализации Самости (жемчужины) требуется египетское приземленное эго. КРЕЩЕНИЕ Что же это, в конце концов, такое, заставляющее человека идти своим путем, поднявшись над бессознательной идентичностью с массой?.. Это то, что обычно называется призванием... [которое} действует как закон Божий, от которого невозможно скрыться... Каждый, кто имеет такое призвание, слышит внутренний голос: он призван'. ТОГДА ПРИХОДИТ ИИСУС ИЗ ГАЛИЛЕИ НА ИОРДАН К ИОАННУ - КРЕСТИТЬСЯ ОТ НЕГО. ИОАНН ЖЕ УДЕРЖИВАЛ ЕГО И ГОВОРИЛ: МНЕ НАДОБНО КРЕСТИТЬСЯ ОТ ТЕБЯ, И ТЫ ЛИ ПРИХОДИШЬ КО МНЕ? НО ИИСУС СКАЗАЛ ЕМУ В ОТВЕТ: ОСТАВЬ ТЕПЕРЬ; ИБО ТАК НАДЛЕЖИТ НАМ ИСПОЛНЯТЬ ВСЯКУЮ ПРАВДУ. ТОГДА ИОАНН ДОПУСКАЕТ ЕГО. И КРЕСТИВШИСЬ ИИСУС ТОТЧАС ВЫШЕЛ ИЗ ВОДЫ, - И СЕ, ОТВЕРЗЛИСЬ ЕМУ НЕБЕСА, И УВИДЕЛ ИОАНН ДУХА БОЖИЯ, КОТОРЫЙ СХОДИЛ, КАК ГОЛУБЬ, И НИСПУСКАЛСЯ НА НЕГО. И СЕ, ГЛАС С НЕБЕС ГЛАГОЛЮЩИЙ: СЕЙ ЕСТЬ СЫН МОЙ ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ, В КОТОРОМ МОЕ БЛАГОВОЛЕНИЕ. (Матф.3,-13-17) Крещение Христа может рассматриваться как испытание инициации, связанное с solutio (растворением), как драма смерти и возрождения, в которой эго встречается с надличностной судьбой и подчиняет себя ей. Ибо Церковь представляет собой прототип таинства крещения, означающего смерть старой плотской жизни и возрождение в вечной жизни во Христе. Вот что говорится об этом в Послании апостола Павла к Римлянам: «Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни» (Рим. 6:4). Его крещение от Иоанна говорит о том, что сначала Христос был последователем Иоанна Крестителя. Он совершил погружение в бессознательное под руководством другого. Это погружение последовало за автономным психическим переживанием, сошествием Святого Духа. Что-то подобное может произойти, когда пациент вступает в отношения переноса. То, что изначально возникает как личная зависимость и проекция, может привести человека к уникальному столкновению с объективной психикой. Желание Христа пройти через процедуру крещения Иоанном может быть объяснено загадочной фразой: «Ибо так надлежит нам исполнять всякую правду». Я считаю это важным, поскольку просто и правильно подчиниться внешнему авторитету, чтобы подготовиться к переживанию «трансперсонального» другого у себя внутри. Человек испытывает потребность в психологическом ученичестве. Согласно докетистской ереси, божественная сущность Христа сошла на человека Иисуса во время его крещения, и в дальнейшем он в качестве инструмента оказался в ее власти. Так, согласно Ириниусу, гностики вели речь о двух крещениях. Они утверждают, что те, кто добился совершенных знаний, обязательно должны быть восстановлены и той верховной власти. Ибо иное недопустимо внутри Плеромы, поскольку именно оно [восстановление] приведет их вниз в глубины Бифуса. Ибо крещение, установленное Иисусом во плоти, было необходимо для избавления от грехов, но возрождение, привнесенное Христом, который сошел на Иисуса, необходимо для совершенства; и они объясняют, что первый олицетворяет животное начало, а второй — начало духовное. И о крещении Иоанна говорилось как о покаянии, а о возрождении, проповедуемом Иисусом, — как о крещении, совершаемом в стремлении к совершенству. Именно это Он имел в виду, говоря: «Крещением должен Я креститься; и как Я томлюсь, пока сие совершится!» (Лук. 12:50. С точки зрения психологии эти два крещения соответствуют крещению покаяния (исповеди), проходящему под руководством другого, и крещению автономной психики, в котором личность начинает осознавать, что она должна ответить Самости. Так, Иоанн Креститель говорит: «Я крещу вас в воде в покаяние, но Идущий за мною сильнее меня; я недостоин понести обувь Его; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Матф. 3:11). В некоторый древних текстах упоминается о наличии огня на Иордане во время крещения Христа. Иустин говорит: «Когда Иисус подошел к реке Иордан, где крестил Иоанн, и ступил в воду в Иордане вспыхнул огонь: а когда он вышел из воды, на Него в виде голубя сошел Святой Дух» При этом переводчик в примечании поясняет, что «Шехинах, возможно, присутствовала при схождении Святого Духа». Однако Данилоу придает этим словам другой смысл: В данной традиции огонь, который появляется при крещении, ассоциируется со всепоглощающим огнем Страшного суда, и об этом свидетельствуют упоминания в нескольких текстах. Одним из таких текстов является Пророчицы Сивиллы (Sibylline Oracles): «После того как Сын Божий получил второе рождение, омыв свое тело в голубой, медленной стремнине Иордана, когда ему удалось пройти через очистительный огонь, он будет первым, кто узрит сходящего Бога, несущего благую весть, в виде Святого Духа, пребывающего на крыльях белого голубя» (VI, 3-7). Определенно в тексте предполагается, что крещение помогло Христу пройти сквозь огонь, и это случилось тогда, когда на него сошел Снятой дух: этот взгляд очень хорошо соотносится с текстом Иустина, в котором огонь над водами появляется именно в тот момент, когда Христос окунается в Иордан. Идея, что при крещении Христос прошел сквозь огонь, у пророчицы повторяется в той части, где говорится об «Отце, который повсюду распространил Твое Крещение в чистой воде, из которой Ты (Слово) появилось, выйдя из огня» (VII, 83-84). Та же концепция существует в труде Excerptu ex Tlieocloto. Клемент, учитывая учение этого апостола Валентина, пишет: «Как рождение Христа освободило нас от бурной стремнины Рока, так и Его Крещение избавило нас от огня, и Его страсть избавила нас от страстей» В других текстах говорится о «великом свете». С точки зрения психологии эти цитаты указывают на то, что свет и огонь Шехинах, славы Яхве, огонь Страшного суда и голубь опускающегося Святого Духа являются разными аспектами одного и того же феномена, а именно проявления автономной психики8. В дополнение к огню и свету во время крещения слышится голос. Властный «голос» появляется в сновидениях и призывает почитать Всевышнего. В данном случае голос произносит: «Это Мой возлюбленный Сын, в котором пребывает благость». Это утверждение по смыслу сходно с текстом, находящимся в Книге Исаии 42:1, где говорится о «Слуге Яхве»: «Вот, Отрок Мой, которого Я держу за руку, избранный Мои, к которому благоволит душа Моя. Положу Дух Мой на него, и возвестит народам суд». Он несет в себе весть, что эго, принимая свое призвание и судьбу, пользуется любовью и поддержкой Самости.
ТРИУМФАЛЬНЫЙ ВЪЕЗД В ИЕРУСАЛИМ Каждый из нас просто должен делать то, что делал Христос. Мы обязаны проводить свой жизненный эксперимент. Мы должны совершать ошибки. Нам следует проживать свое собственное видение жизни. И при этом обязательно будут ошибки. Если вы будете избегать ошибок, значит, вы не живете. И КОГДА ПРИБЛИЗИЛИСЬ К ИЕРУСАЛИМУ И ПРИШЛИ В ВИФФАГИЮ К ГОРЕ ЕЛЕОНСКОЙ, ТОГДА ИИСУС ПОСЛАЛ ДВУХ УЧЕНИКОВ, СКАЗАВ ИМ: ПОЙДИТЕ В СЕЛЕНИЕ, КОТОРОЕ ПРЯМО ПЕРЕД ВАМИ; И ТОТЧАС НАЙДЕТЕ ОСЛИЦУ ПРИВЯЗАННУЮ И МОЛОДОГО ОСЛА С НЕЮ; ОТВЯЗАВШИ ПРИВЕДИТЕ КО МНЕ; И ЕСЛИ КТО СКАЖЕТ ВАМ ЧТО-НИБУДЬ, ОТВЕЧАЙТЕ, ЧТО ОНИ НАДОБНЫ ГОСПОДУ; И ТОТЧАС ПОШЛЕТ ИХ. ВСЕ ЖЕ СИЕ БЫЛО ДА СБУДЕТСЯ РЕЧЕННОЕ ЧЕРЕЗ ПРОРОКА, КОТОРЫЙ ГОВОРИТ: «СКАЖИТЕ ДЩЕРИ СИОНОВОЙ: СЕ, ЦАРЬ ТВОЙ ГРЯДЕТ К ТЕБЕ КРОТКИЙ, СИДЯ НА ОСЛИЦЕ И МОЛОДОМ ОСЛЕ, СЫНЕ ПОДЪЯРЕМНОЙ». УЧЕНИКИ ПОШЛИ И ПОСТУПИЛИ ТАК, КАК ПОВЕЛЕЛ ИМ ИИСУС: ПРИВЕЛИ ОСЛИЦУ И МОЛОДОГО ОСЛА И ПОЛОЖИЛИ НА НИХ ОДЕЖДЫ СВОИ, И ОН СЕЛ ПОВЕРХ ИХ. МНОЖЕСТВО ЖЕ НАРОДА ПОСТИЛАЛИ СВОИ ОДЕЖДЫ ПО ДОРОГЕ, И ДРУГИЕ РЕЗАЛИ ВЕТВИ С ДЕРЕВ И ПОСТИЛАЛИ ПО ДОРОГЕ: НАРОД ЖЕ, ПРЕДШЕСТВОВАВШИЙ И СОПРОВОЖДАВШИЙ, ВОСКЛИЦАЛ: ОСАННА СЫНУ ДАВИДОВУ! БЛАГОСЛОВЕН ГРЯДУЩИЙ ВО ИМЯ ГОСПОДНЕ! ОСАННА В ВЫШНИХ! (Матф.21:1-9) Кульминация драмы в жизни Христа начинается с «этого странного события, триумфального въезда в Иерусалим». В этот момент он уступил искушению властью и позволил людям приветствовать себя как царя. И едва он вступил в Иерусалим, его обуяла ярость. И ВОШЕЛ ИИСУС В ХРАМ БОЖИЙ И ВЫГНАЛ ВСЕХ ПРОДАЮЩИХ И ПОКУПАЮЩИХ В ХРАМЕ, И ОПРОКИНУЛ СТОЛЫ МЕНОВЩИКОВ И СКАМЬИ ПРОДАЮЩИХ ГОЛУБЕЙ, И ГОВОРИЛ ИМ: НАПИСАНО «ДОМ МОЙ ДОМОМ МОЛИТВЫ НАРЕЧЕТСЯ»: А ВЫ СДЕЛАЛИ ЕГО ВЕРТЕПОМ РАЗБОЙНИКОВ. (Матф.21:12, 13) (Рисунок 11) Плохое настроение продолжается у Иисуса и на следующий день, когда он фактически приговаривает к смерти смоковницу за то, что на ней нет плодов (Матф. 21:19).
Да и сам способ его появления в Иерусалиме говорит о том, что Христос вплоть до мельчайших деталей отождествлял себя с Царем-Мессией, о котором говорится в Книге Захарии 9:9: Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима: се, Царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и молодом осле, сыне подъяремной. Прямое подражание архетипическому образу исключительно опасно и эта идентификация оказывается необходимым этапом в судьбе Христа как теневой аспект процесса воплощения. Его гнев по отношению к торгующим противоречит его собственному отношению к гневу и раздражению (Матф. 5:22) и говорит о том, что отношение к «деньгам» является его теневым аспектом. Однако такая односторонность была ему необходима как часть его судьбоносной задачи в утверждении духовного «царства» в противовес господствовавшему в то время грубому материализму. По словам Юнга, «Иисус добровольно подставил себя под нападки имперского сумасшествия [изнутри], которое в той или иной степени было присуще абсолютно каждому: и завоевателям, и им подобным. Раскрытие эго таким бессознательным силам всегда приводит к образованию определенной одержимости или идентификации, даже если она временна и частична. К тому же драма трансформации не может развернуться в полной мере без того, чтобы не подвергнуть эго «неизбежной ошибке» ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ
Если проецируемый конфликт должен быть исцелен, его следует вернуть в психику человека, туда. Где у него существовали бессознательные корни. Он должен провести с самим собой Тайную вечерю, поедая свою собственную плоть и запивая своей кровью, что означает: человек должен распознать и принять в себе другого... Не является ли это, по всей вероятности, основным смыслом учения Христа, что каждый должен нести свои крест'' Ибо если вы с трудом терпите себя самого, как же вы будете в состоянии терпеливо относиться к другим?' И КОГДА ОНИ ЕЛИ, ИИСУС ВЗЯЛ ХЛЕБ И БЛАГОСЛОВИВ ПРЕЛОМИЛ И, РАЗДАВАЯ УЧЕНИКАМ. СКАЗАЛ: ПРИМИТЕ. ЯДИТЕ: СИЕ ЕСТЬ ТЕЛО МОЕ. И ВЗЯВ ЧАШУ И БЛАГОДАРИВ, ПОДАЛ ИМ И СКАЗАЛ: ПЕЙТЕ ИЗ НЕЕ ВСЕ; ИБО СИЕ ЕСТЬ КРОВЬ МОЯ НОВОГО ЗАВЕТА, ЗА МНОГИХ ИЗЛИВАЕМАЯ ВО ОСТАВЛЕНИЕ ГРЕХОВ. (Матф.26:26-2о» ЯДУЩИЙ МОЮ ПЛОТЬ И ПИЮЩИЙ МОЮ КРОВЬ ИМЕЕТ ЖИЗНЬ ВЕЧНУЮ. (Иоан. 6:54) Образ Тайной вечери претерпел величайшее историческое развитие, ибо ее воспроизведение стало одним из главных ритуалов Христианской церкви. На эту тему Юнг написал объемное эссе. Вот что он заметил: В сравнительной истории религий месса является единственным и своем роде феноменом, но ее символическое содержание оказалось бы совершенно чуждым человеку, если бы не уходило своими корнями в самые глубины его психики. Поскольку дело обстоит именно так, мы вправе ожидать, что сумеем обнаружить сходные символические паттерны и в ранней истории человечества, и в современной раннему христианству языческой мысли... В самом тексте евхаристической литургии содержатся отношения к ветхозаветным «прообразам» мессы, то есть ко всей древней жертвенной символике вообще. Поэтому очевидно, что и Жертва Христова, и Причастие задевают одну из самых сокровенных струн в человеческой душе, являясь отголосками первобытных жертвоприношении и ритуальной антропофагии... Я здесь ограничусь лишь упоминанием о царском жертвоприношении, то есть о ритуальном умерщвлении царя с целью обеспечить плодородие и процветание его земли и народа, об обновлении или возрождении бога при помощи соответствующего человеческого жертвоприношения, а также о тотемном пиршестве, зачастую имевшем целью приобщить участников трапезы к жизненной силе предков, Чтобы показать, насколько глубоко проникает символ мессы в человеческую душу, пронизывая собой всю ее историю, этих знаков должно оказаться достаточно. Тайная вечеря представляет собой особый архетип «пира», или сакрального жертвоприношения, и потому относится к более широкой категории символизма coagulatio. Изначально Тайная вечеря состояла в том, что каждый из участников вкушал преломленного Христом хлеба и выпивал глоток вина, тем самым ассимилируя символизм самого пиршества. Христос заменил пасхального агнца в качестве возрождающейся обреченной на заклание жертвы (Исход 12: 3ft). Аспект «тотемного пиршества» может быть проиллюстрирован параллелью с дионисийским ритуалом омофагии поеданием сырого мяса», Клемент Александрийский говорит: «Почитатели Бахуса справляли оргии в честь сумасшедшего Диониса; это божественное сумасшествие они отмечали тем, что Ели Сырое Мясо. По завершении ритуала участники разбирали разрубленное на куски сырое мясо принесенных в жертву животных». Джейн Харрисон пишет: «Общая часть этого ужасного ритуала состояла в разрывании на куски туши убитого животного [быка или козла| для того, чтобы, вне всякого сомнения, завладеть сырым, даже парным мясом, поскольку кровь считалась жизнью». Этот ритуал воспроизводил расчленение и поедание ребенка-Диониса гитанами. Существуют убедительные параллели между мифом о Христе и мифом о Дионисе. Дионис был единственным богом из греческого пантеона, рожденным от смертной женщины, Семелы, Он вырвал свою мать из рук Гадеса и возвел ее на небеса. В своей первой жизни он ребенком был расчленен на куски титанами и таким образом пережил «страсти», В омофагии Дионис предлагает поклоняющимся ему отведать своего тела и тем самым обрести бессмертие. Трагическая драма заключается в личностном росте, выходе за пределы дионисийских мистерий и в появлении параллелей трагическому взгляду на жизнь в «этом мире», развившемуся в рамках христианству. В омофагии жертвенный бык или козел представляет собой самого Диониса, предлагающего поклоняющимся вкусить своего тела. То же самое происходит на Тайной вечере и в ритуале евхаристии: Христос предлагает свое тело и кровь качестве духовной пищи уверовавшим в него людям. В этом контексте Христос представляет собой Антропоса. оригинального целостного человека. Вкусить его тела значит вкусить вечного и трансперсонального. По словам Юнга, Таинство евхаристии превращает душу эмпирического человека, который является лишь частью самого себя, в целостность, символически выражаемую фигурой Христа, С этой точки зрения месса может быть названа ритуалом процесса индивидуации. Точно так же, как Христос говорит своим апостолам, «Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную»'', участие в омофагии фактически отдает участника евхаристии Бахусу, то есть отправляет его служить божественной природе Диониса. Таким образом, Плоть Христа или Диониса — cibus immortalis (пища бессмертия), которая также является синонимом «философского камня»". С точки зрения психологии это означает осознание Самости, которая позволяет человеку смотреть на мир «через призму вечности». В ранней иконографии Тайная вечеря изображалась как поедание рыбных блюд. Самого Христа символизировала рыба (ichtiys). Этот символизм связывает Тайную вечерю с Мессианским пиром в иудейской легенде, в которой люди также вкушают рыбную пищу, и в частности набожным людям подается мясо морского чудовища Левиафана. Поедание левиафана – это прямое указание на сознательную ассимиляцию первобытной психики. Та же интерпретация вполне приложима к Тайной вечере, на которой вкушаются рыбные блюда. Рыба символизирует бессознательное содержание холоднокровной, похотливой природы. Подобно огромной рыбе, Левиафану, рыбы представляют собой более мелкие доли первобытной психики, которым необходима трансформация, происходящая при участии сознательного представления. Такое рассмотрение раскрывает парадоксальную природу символизма евхаристии. С одной стороны, такая «пища» свидетельствует о возрождающейся связи с трансперсональной Самостью. С другой стороны, это prima materia (первоматерия), которая при соответствующих усилиях эго должна претерпеть трансформацию и гуманизацию. Апостол Павел очень хорошо осознавал эту двойственную природу евхаристии, когда писал: «Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем» (1 Кор. 11:28, 29)..
7 ГЕФСИМАНИЯ Проблема распятия — это начало индивидуации: это тайный смысл христианского символизма, путь крови и страдании. (Юнг. Неопубликованное письмо, цитируемое Гепардом Адлером в своей книге -Aspects of Jung'3 Personality and Work», p. 12. Cf Ni!<os Kazartzakis, The Saviors of God. p. 93) ПОТОМ ПРИХОДИТ С НИМИ ИИСУС НА МЕСТО, НАЗЫВАЕМОЕ ГЕФСИМАНИЯ, И ГОВОРИТ УЧЕНИКАМ: ПОСИДИТЕ ТУТ, ПОКА Я ПОЙДУ, ПОМОЛЮСЬ ТАМ. И ВЗЯВ С СОБОЮ ПЕТРА И ОБОИХ СЫНОВЕЙ ЗЕВЕДЕЕВЫХ. НАЧАЛ СКОРБЕТЬ И ТОСКОВАТЬ. ТОГДА ГОВОРИТ ИМ ИИСУС: ДУША МОЯ СКОРБИТ СМЕРТЕЛЬНО: ПОБУДЬТЕ ЗДЕСЬ И БОДРСТВУЙТЕ СО МНОЮ, И ОТОШЕД НЕМНОГО, ПАЛ НА ЛИЦЕ СВОЕ, МОЛИЛСЯ И ГОВОРИЛ: ОТЧЕ МОЙ! ЕСЛИ ВОЗМОЖНО, ДА МИНУЕТ МЕНЯ ЧАША СИЯ; ВПРОЧЕМ НЕ КАК Я ХОЧУ, НО КАК ТЫ. И ПРИХОДИТ К УЧЕНИКАМ, И НАХОДИТ ИХ СПЯЩИМИ, И ГОВОРИТ ПЕТРУ; ТАК ЛИ НЕ МОГЛИ ВЫ ОДИН ЧАС БОДРСТВОВАТЬ СО МНОЮ БОДРСТВУЙТЕ И МОЛИТЕСЬ. ЧТОБЫ НЕ ВПАСТЬ В ИСКУШЕНИЕ: ДУХ БОДР, ПЛОТЬ ЖЕ НЕМОЩНА. ЕЩЕ. ОТОШЕД В ДРУГОЙ РАЗ. МОЛИЛСЯ, ГОВОРЯ: ОТЧЕ МОЙ! ЕСЛИ НЕ МОЖЕТ ЧАША СИЯ МИНОВАТЬ МЕНЯ. ЧТОБЫ МНЕ НЕ ПИТЬ ЕЕ, ДА БУДЕТ ВОЛЯ ТВОЯ, И ПРИШЕД НАХОДИТ ИХ ОПЯТЬ СПЯЩИМИ, ИБО У НИХ ГЛАЗА ОТЯЖЕЛЕЛИ. И ОСТАВИВ ИХ, ОТОШЕЛ ОПЯТЬ И ПОМОЛИЛСЯ В ТРЕТИЙ РАЗ, СКАЗАВ ТО ЖЕ СЛОВО. (Матф. 26: 36-44) ЯВИЛСЯ ЖЕ ЕМУ АНГЕЛ С НЕБЕС И УКРЕПЛЯЛ ЕГО. И НАХОДЯСЬ В БОРЕНИИ, ПРИЛЕЖНЕЕ МОЛИЛСЯ, ГОВОРЯ: ОТЧЕ! О, ЕСЛИ БЫ ТЫ БЛАГОВОЛИЛ ПРОНЕСТЬ ЧАШУ СИЮ МИМО МЕНЯ! ВПРОЧЕМ НЕ МОЯ ВОЛЯ. НО ТВОЯ ДА БУДЕТ. (Лук. 22: 42.43) В Гефсимании Христос пришел к полному осознанию, что он приговорен судьбой к распятию - Эта судьба символизируется в образе «чаши» (porerioii). В Ветхом Завете этот термин используется в двух главных смыслах: чаша таинства, из которой человек вытаскивает шанс, определяя часть своей судьбы, и чаша гнева Яхве, В псалме 15:5 говорится: «Господь есть часть наследия моего и чаши моей. Ты держишь жребий мой». А вот что провозглашает Исаия: «Воспряни, воспряни, восстань. Иерусалим, ты, который из руки Господа выпил чашу ярости Его, выпил до дна чашу опьянения, осушил» (Ис, 51:!7). Судьба Христа как раз и заключается в том, чтобы испить до дна чашу гнева Яхве. И ужасная правда состоит в том, что для его удовлетворения требуются пытки и мучительная смерть Его собственного сына. С точки зрения психологии это означает, что задача эго в индивидуационном процессе заключается в ассимиляции аффектов первобытной психики. На средневековой картине Христос часто изображается принимающим чашу причастия и хлебец из рук Бога, то есть он ест собственную плоть и пьет собственную кровь. Таким образом, Гефсимания завершает символизм Тайной вечери3. Этот процесс соответствует древнему образу уробороса, змея, пожирающего свой хвост: В древнем образе уробороса лежит мысль о самопожирании и включении себя в циклический процесс... Уроборос — это драматический символ для интеграции и ассимиляции противоположности, то есть тени. Этот процесс «обратной связи» одновременно является символом бессмертия... Он символизирует Единое, возникающее в результате столкновения противоположностей. Желание Христа испить чашу ненависти Яхве фактически несло в себе намерение «аккумулировать» зло Яхве, чтобы трансформировать Его в любящего Бога. Каждый, кто ассимилирует часть коллективной или архетипической тени, вносит свой вклад в трансформацию Бога5. Вот что на этот счет пишет Эрих Нойманн: В той степени, в которой он живет в реальности всю свою уникальную жизнь, каждый человек является... алхимической ретортой, в которой все присутствующие в совокупности элементы расплавляются и реорганизуются, формируя новую синтетическую структуру, которая затем предъявляется человеческому сообществу. Однако предварительная концентрация зла, существующая как часть процесса ассимиляции его тени, делает его в то же время агентом, создающим коллективную иммунную систему. Тень каждого отдельного человека безусловно связана с коллективной тенью группы, к которой он относится, а поскольку он аккумулирует свое собственное зло, вне всякого сомнения одновременно аккумулируется часть коллективного зла. Гефсиманское переживание омрачается тем, что спутники Христа засыпают. Три из четырех персонажей спят на протяжении всего события, несмотря на то что Христос умоляет их бодрствовать и наблюдать за происходящим (gregoreo - быть бдительными и настороже). Тот же термин используется в апокалиптической речи Христа в Откровении Иоанна Богослова (16:15): «Се, иду как тать: блажен бодрствующий. Акцент на бодрствовании указывает на важность сознательного аспекта Христос проходит через агонию (agonio), которая не является просто агонией в упрощенном понимании этого слова, но также agone — соперничеством и конфликтом между телом и духом. Оказывается, нам говорится, что для того чтобы пережить конфликт между противоположностями, нужно либо спать, либо молиться. Психологическим эквивалентом молитвы является активное воображение, когда человек занят тем, чтобы оживить в своем видении психический образ, который лежит вне пределов конфликта или аффектов (См. Юнг. Воспоминания, сновидения, размышления. С. 177: «В той мере, в которой мне удавалось перевести эмоции в образы, то есть найти в эмоциях какие-то скрытые образы. Я достигал покоя и равновесия. Если бы я потерял эти образы в своих собственных эмоциях, они бы разорвали меня на мелкие части... В результате моего эксперимента я понял, как полезно, с точки зрения терапевта, находить определенные образы, которые скрыты за теми или иными эмоциями".) Появляющийся образ часто приводит к трансформации или восстановлению, объединяющему конфликтующие противоположности. Источник внутренней силы, констеллированный молитвой или воздействием активного воображения, в Евангелии от Луки олицетворяется служением ангела (рис. 15). Эта ситуация нашла свое отражение в поэзии Гельдерлина: Где есть опасность, Там сила избавления растет. Или же, как замечает Юнг: Высшее и наиболее впечатляющее переживание... приходит к человеку вместе с его Самостью или с чем-то еще, что человек предпочитает называть объективностью психики. Пациент должен быть в одиночестве, чтобы узнать, что же именно его поддерживает тогда, когда он больше не в состоянии поддерживать себя. Только такое переживание может создать ему нерушимую базу''. Интересное наблюдение делает Ориген в отношении конфликта между плотью и духом, который проявляется в Гефсимании: В тех местах из Евангелия, которые касаются души Спасителя, можно заметить, что некоторые люди обращаются к ним, упоминая о душе, тогда как другие упоминают о духе. Когда в Писании существует некоторая надежда определить любое страдание или несчастье, которому он подвергался, это происходит с употреблением слова «душа», например, когда он говорит: «Се душа Моя тоскует», и «Душа Моя скорбит, предвкушая смерть», и «Никто не отнимет Мою душу, она сама отойдет от Меня». С другой стороны, он предает «в руки Отца своего» не свою душу, а свой дух; и когда он говорит о «слабости плоти», он говорит не «душа» «желает», а «дух», из которого это желание появляется, как будто бы душа представляет собой нечто наподобие посредника между слабой плотью и духом, полным устремлений. В процессе гефсиманских страданий существующий конфликт между телом и духом сглаживается в психике, которая является объединяющей средой для конфликтующих противоположностей". Это кровавый процесс (Каждое психическое продвижение человека достигается вследствие душевных страданий» (Jung, «Psychotherapists or the Clergy», Psychology and Religion, CW 11, par 497). В результате которого выделяется кровавый пот, названный алхимиками «Влагой всепроникающей». Текст написанный алхимиком Герхардом Дорном, иллюстрирует эту параллель: [Философы] называли полученные ими камни одушевленными, поскольку на последнем этапе, благодаря силе этой самой благородной и самой ужасной тайны, темно-красная жидкость, подобно кровавому поту выделялась из материи и капля за каплей падала из сосуда. И по этой причине они предрекли, что и последние дни самый чистый [или подлинный] человек, при посредстве которого будет освобожден мир, придет на землю и будет истекать кровавым потом так, что он будет красными и розоватыми каплями стекать вниз, пока земля будет возрождаться из своего падения. Точно так же кровь из их камня очистит испорченные металлы и излечит прокаженных... и по этой причине камень называли одушевленным. Ибо кровь этого камня сокрыта в его душе... И по этой причине они называли его своим микрокосмом, ибо он содержал в себе черты каждой вещи, существующей в этом мире. И потому они снова называют его одушевленным, как Платон называл одушевленным макрокосм13. Юнг дает следующий комментарий к тексту Дорна: Поскольку камень представляет собой homo lotus (человека в совокупности), для Дорна логично говорить только о «pitissimus homo» наиболее подлинном человеке] при обсуждении таинственного вещества и его кровавого пота, ибо именно об этом идет речь. Он покрыт тайной, и можно провести параллель между камнем и предварительным представлением о нем как о Христе в Гефсимании. Этот «самый чистый», или «подлинный», человек должен быть никаким другим, а только таким, какой он есть, подобно тому как «argentum putum» (чистое серебро) является беспримесным: он должен быть человеком по всем статьям, человеком, который знает и обладает всеми человеческими чертами и при этом не соблазняется и не смешивается ни с чем посторонним. Этот человек появляется на земле только «в последние дни». Он не может быть Христом, ибо Христос своей кровью уже возродил мир, освободив его от последствий его падения... Здесь не возникает вопроса о будущем Христа как о saiveller microcosm! (спасителе микрокосма), но скорее как алхимическом sen'atorcosmi (хранителе космоса), все еще представляющем бессознательную идею о целостном и цельном человеке, который продолжит то, что жертвенная смерть Христа очевидно оставила незавершенным, а именно освобождение мира от зла. Подобно Христу он будет истекать кровавым потом, но... эта «розоватая», не естественная и обычная кровь, а кровь символическая, психическая сущность, проявление той или иной стороны Эроса, который соединяет индивидуальность и множественность в знаке розового цвета и делает их целостными. меньшую роль играет личность», но носителем... сознания является личность»5. Юнг добавляет: «Может быть, так случилось, что Христос позвал своих апостолов на эти массовые сборища? Накормил ли он пять тысяч каких-то своих последователей, которые немного спустя кричали: «Распни его!»..?»6 И, можем добавить мы, не была ли толпа, приветствовавшая его и кричавшая ему «Сын Давидов», той же самой, которая после кричала «Распни его!», узнав, что его царство «не от мира сего»? С арестом Христа его покинула не только переменчивая толпа, чего можно было ожидать, но и один из его апостолов. Предательство является важной темой индивидуации, поскольку является составной частью феноменологии противоположностей. Это другое слово, заменяющее энантиодромии. В ситуации конфликта между противоположными ценностями человек нарушает верность тому или иному принципу и открывает ворота врагу. Предателя всегда ненавидят обе стороны, поскольку тот топчет «святое» коллективной психологии, а именно: преданность групповой идентичности. Преданность и предательство - это пара противоположностей. Преданность будущему может потребовать предать прошлое, и наоборот. В этом смысле Христос предал свое коллективное иудейское наследие. Он был еретиком и потому получил наказание за предательство. Это соответствует тому психологическому факту, что на определенной стадии развития отдельной личности для достижения индивидуации может понадобиться нарушить преданность коллективу. Позже плодами этого «преступления» может воспользоваться тот же коллектив. В соответствии с Евангелием от Иоанна 13:26f Иуда узнал о своей ужасной судьбе на Тайной вечере. После того как Христос объявил, что его предаст один из апостолов, они спросили, кто. «Иисус отвечал: тот, кому Я, обмакнув кусок хлеба, подам. И, обмакнув кусок хлеба, подал Иуде Симонову Искариоту». Есть средневековые картины, на которых изображен Сатана в виде крохотного демона, входящего в рот Иуде, когда Христос подает ему этот кусок (рис. 12). Все происходит так, будто в тот момент Христос накормил Иуду ему предназначенной судьбой, а тот прилежно выполнил свое предназначение. Этим можно объяснить, почему предательство завершается «поцелуем» и почему Христос, получив поцелуй, называет Иуду «другом». Судьба Христа состояла в том, чтобы быть распятым. Поэтому он называет Иуду «другом» и гневно реагирует, когда Петр делает попытки избавить его от этой судьбы: С того времени Иисус начал открывать ученикам Своим, что Ему должно идти в Иерусалим и много пострадать от старейшин и первосвященников и книжников, и быть убитым, и в третий день воскреснуть. И отозвав Его, Петр начал прекословить Ему: будь милостив к Себе, Господи, да не будет этого с Тобою! Он же обратившись сказал Петру: отойди от меня Сатана! Ты мне соблазн, потому что думаешь, не о том что божие, а о том что человеческое (Матф. 16:21—23). ДОПРОС У КАИАФЫ А ВЗЯВШИЕ ИИСУСА ОТВЕЛИ ЕГО К КАИАФЕ ПЕРВОСВЯЩЕННИКУ, КУДА СОБРАЛИСЬ КНИЖНИКИ И СТАРЕЙШИНЫ. ПЕТР ЖЕ СЛЕДОВАЛ ЗА НИМ ИЗДАЛИ, ДО ДВОРА ПЕРВОСВЯЩЕННИКОВА; И ВОШЕД ВНУТРЬ, СЕЛ СО СЛУЖИТЕЛЯМ И, ЧТОБЫ ВИДЕТЬ КОНЕЦ. ПЕРВОСВЯЩЕННИКИ И СТАРЕЙШИНЫ И ВЕСЬ СИНЕДРИОН ИСКАЛИ ЛЖЕСВИДЕТЕЛЬСТВА ПРОТИВ ИИСУСА, ЧТОБЫ ПРЕДАТЬ ЕГО СМЕРТИ, И НЕ НАХОДИЛИ; И ХОТЯ МНОГО ЛЖЕСВИДЕТЕЛЕЙ ПРИХОДИЛО, НЕ НАШЛИ. НО НАКОНЕЦ ПРИШЛИ ДВА ЛЖЕСВИДЕТЕЛЯ И СКАЗАЛИ: ОН ГОВОРИЛ: «МОГУ РАЗРУШИТЬ ХРАМ БОЖИЙ И В ТРИ ДНЯ СОЗДАТЬ ЕГО». И ВСТАВ ПЕРВОСВЯЩЕННИК СКАЗАЛ ЕМУ: ЧТО ЖЕ НИЧЕГО НЕ ОТВЕЧАЕШЬ? ЧТО ОНИ ПРОТИВ ТЕБЯ СВИДЕТЕЛЬСТВУЮТ? ИИСУС МОЛЧАЛ. И ПЕРВОСВЯЩЕННИК СКАЗАЛ ЕМУ ЗАКЛИНАЮ ТЕБЯ БОГОМ ЖИВЫМ, СКАЖИ НАМ, ТЫ ЛИ ХРИСТОС, СЫН БОЖИЙ? ИИСУС ГОВОРИТ ЕМУ ТЫ СКАЗАЛ; ДАЖЕ СКАЗЫВАЮ ВАМ: ОТНЫНЕ УЗРИТЕ СЫНА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО, СИДЯЩЕГО ОДЕСНУЮ СИЛЫ И ГРЯДУЩЕГО НА ОБЛАКАХ НЕБЕСНЫХ. ТОГДА ПЕРВОСВЯЩЕННИК РАЗОДРАЛ ОДЕЖДЫ СВОИ И СКАЗАЛ: ОН БОГОХУЛЬСТВУЕТ! НА ЧТО ЕЩЕ НАМ СВИДЕТЕЛЕЙ? ВОТ, ТЕПЕРЬ ВЫ СЛЫШАЛИ БОГОХУЛЬСТВО ЕГО! КАК ВАМ КАЖЕТСЯ? ОНИ ЖЕ СКАЗАЛИ В ОТВЕТ: ПОВИНЕН СМЕРТИ. (Матф. 26:57-66) (Рисунок 17) Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|