Интровертный чувствующий тип: подчиненная функция — экстравертное мышление

Интровертный чувствующий тип также обладает свойством при­спосабливаться к жизни главным образом с помощью чувства, но выраженного в интровертной форме. Понять людей этого типа очень трудно. Юнг в «Психологических типах» говорит, что поговорка «тихие воды глубоки» относится именно к этому типу людей.

Они обладают высоко дифференцированной системой ценностей, но внешне ее не демонстрируют, она воздействует на них изнутри. Там, где происходят важные события, интровертного чувствующего типа можно часто обнаружить на втором плане, как будто интроверт-ное чувство подсказывает ему: «это действительно важно». Проявляя своеобразную молчаливую лояльность и ничего не объясняя, они появляются в тех местах, где можно стать свидетелями важных и цен­ных внутренних событий и архетипических констелляций. Кроме того, они обычно оказывают тайное положительное влияние на свое окружение, устанавливая стандарты поведения. И хотя, будучи инт­ровертами, они не высказываются вслух, люди наблюдают за ними, и таким образом осуществляется установка стандартов. Интровертные чувствующие типы, например, часто формируют этическую основу группы, не раздражая других чтением проповедей и мораль­ных наставлений,— они обладают столь точными стандартами моральных ценностей, что из них исходит тайная эманация, оказыва­ющая положительное влияние на окружающих. В их присутствии приходится вести себя корректно, потому что они обладают подлин­ными стандартами ценностей, всегда внушающими уважение, застав­ляющими и других держаться достойно. Их дифференцированное интровертное чувство определяет, какой фактор является по-настоя­щему важным.

Мышление этого типа экстравертно. Молчаливое, незаметное внешнее поведение интровертных чувствующих типов составляет поразительный контраст с тем интересом, который они обычно про­являют к громадному числу внешних событий. В сознательной части своей личности они малоподвижны, предпочитая отсижи­ваться в своих барсучьих норах. Но их экстравертное мышление охватывает невероятно широкий диапазон внешних фактов. Если у них возникает желание творчески использовать свое экстравертное мышление, они испытывают обычные для экстраверта трудности — их настолько захлестывает слишком большой объем материала и избыток фактической информации, что их подчиненное экстраверт­ное мышление подчас теряется в дебрях подробностей, продираясь через которые, они уже не могут найти свою дорогу. Подчиненность их экстравертного мышления очень часто выражается в определен­ной мономании: в действительности ими овладевает одна или две идеи, с помощью которых они движутся через огромное количество материала. Юнг всегда характеризовал фрейдовскую систему как типичный пример экстравертного мышления.

Юнг никогда ничего не говорил о типе Фрейда как человека; он только указывал в своих книгах на то, что фрейдовская система представляет собой продукт экстравертного мышления. От себя хочу добавить, что по моему личному убеждению, сам Фрейд был интро-вертным чувствующим типом, и поэтому его произведения несут характеристики подчиненного экстравертного мышления. Во всех его работах содержится всего несколько основных идей. С их помо­щью он пронесся сквозь огромное количество материала, при этом вся его система полностью ориентирована на внешние объекты. Если прочесть биографические заметки о Фрейде, то обнаружится, что сам он в высшей степени владел дифференцированным способом обращения с людьми. Он был блестящим аналитиком. Кроме того, Фрейд обладал своеобразным скрытым «джентльменством», оказы­вавшем положительное влияние как на пациентов, так и на окружаю­щих. При анализе его личности необходимо делать различие между его теорией и его личностными качествами. Думаю, из того, что о нем известно, следует, что он принадлежал к интровертным чувст­вующим типам.

Преимущество подчиненного экстравертного мышления связано с тем, что я только что критически охарактеризовала как «скачку с несколькими идеями сквозь огромное количество материала». (Фрейд сам жаловался на то, что его интерпретации сновидений ока­зываются ужасно однообразными; одно и то же толкование каждого сновидения наводило скуку даже на него самого). Если эта тенденция не зашла слишком далеко и интровертный чувствующий тип осо­знает опасность, которую представляет его подчиненная функция, и постоянно контролирует ее, она может дать большое преимуще­ство, будучи простой, ясной и понятной. Но этого недостаточно, и интровертный чувствующий тип должен еще углубиться в себя и попытаться корректировать и дифференцировать свое экстраверт­ное мышление, иначе он попадет в западню интеллектуальной моно­мании. Поэтому человек данного типа должен все время корректи­ровать свое мышление: ему следует принять гипотезу, что каждый факт, приводимый им в доказательство своих-идей, иллюстрирует их слегка по-иному, и, имея в виду подобное обстоятельство, нужно вся­кий раз эти идеи переформулировать. Таким способом он будет под­держивать живой процесс взаимодействия мысли и факта, вместо того, чтобы просто прикладывать свои идеи к фактам. Как и все дру­гие подчиненные функции, подчиненное экстравертное мышление имеет негативную тенденцию стать тираническим, жестким, непо­датливым и потерять способность адаптироваться к объекту.

(Далее следуют вопросы и ответы.)

Вопрос: Все ли типы — сообразно их установкам и функциям — распространены одинаково? Кого больше: экстравертов или интро­вертов?

Д-р фон Франц: Мы не имеем сведений обо всем человечестве; скажем, не исследовалось население китайских деревень и других подобных мест. Вообще-то, мы часто говорим о типах, характерных для разных наций; высказываем, например, мнение, что швейцарцы, в целом,— интровертные ощущающие типы. Это может означать, что иногда в определенных группах один из типов преобладает. Хотя существует множество швейцарцев других типов, статистически доказано определенное преобладание людей интровертного ощуща­ющего типа. Вы можете этим объяснить, например, высокое каче­ство швейцарских изделий: часовая индустрия нуждается в сочетании интровертного отношения к работе и дифференцированного ощу­щения при выполнении точных операций. Поэтому по отношению к различным странам и нациям можно говорить, что один из типов является доминирующим, и он-то и определяет преобладающую в группах установку. Но я не знаю, к какому итогу вы придете, если станете выяснять, сколько людей относится к определенному типу. Для ответа на этот вопрос требуется проведение специального исследования.

Вопрос: Некоторые из нас весьма заинтересованы в попытке экспериментальным путем исследовать степень справедливости гипотезы о существования четырех функций. Теоретически мы рас­полагаем гипотезой, руководствуясь которой, способны это сделать и можем выяснить, действительно ли всех людей можно, образно говоря, разложить по четырем различным полочкам. В Америке предпринималось много попыток установить, можно ли разделить людей на экстравертов и интровертов. Насколько мне известно, эта гипотеза не нашла никакого подтверждения, так как оказалось, что большинство людей находятся где-то в промежутке между этими типами. Каково ваше отношение к попыткам экспериментально про­верить эту гипотезу?

Д-р фон Франц: Думаю, вы абсолютно правы в желании вести экспериментальные исследования. Никто не пытается просто утверж­дать, что теория типов верна, мы должны протестировать много мил­лионов людей и статистически обработать результаты — это пока не сделано. Однако, как вы могли увидеть из моих объяснений, диаг­ностика типа очень трудна, так как люди часто, находясь на опреде­ленном этапе развития личности, уверены, что принадлежат к опре­деленному типу. Но для того чтобы выяснить, не является ли этот этап промежуточным и кратковременным, требуется изучение всей истории развития его личности. Например, если кто-то утверждает, что он — экстраверт, это еще ничего не значит; для того чтобы поста­вить относительно надежный диагноз, вам придется тщательно изу­чить всю его биографию. До сих пор у нас нет абсолютно надежного научного обоснования нашей теории, и мы не претендуем на то, что располагаем им.

Мое отношение к этому вопросу заключается в том, что идея четы­рех функций типов является архетипической моделью, используемой для объяснения различных явлений, и, как все научные модели, она имеет и свои преимущества, и свои недостатки. Известный физик Паули однажды высказал мысль, которая кажется мне весьма убеди­тельной, а именно, что ни одна новая теория, ни одно новое плодо­творное научное открытие никогда не появлялись на свет без помощи архетипической идеи. Например, идея трехмерного и четырехмерного пространства основана на архетипическом представлении, которое, в определенной степени, всегда существовало, продуктивно работало и помогло объяснить массу различных явлений. Но затем вступает

в действие фактор, который Паули называет присущей теории ограни­ченностью: если распространить теорию на явления, которые она не описывает, та же самая плодотворная теория становится препятствием на пути дальнейшего научного прогресса. Идея трехмерного простран­ства, например, все еще полностью справедлива в области классиче­ской механики, и каждый плотник или каменщик пользуется ею в своей работе. Но если вы попытаетесь применить ее в области физики мик­ромира, у вас ничего не получится. Можно с уверенностью считать доказанным, что эта архетипическая идея родилась в умах западных ученых из догмата Троицы. Кеплер, создавая свою планетарную модель, говорил, что именно благодаря Троице пространство имеет три измерения! Или возьмем Декартову идею причинности: Декарт утверждал, что его идея основана на том факте, что Бог никогда не поступал по прихоти, но всегда действовал в соответствии с логикой, поэтому все явления должны быть причинно обусловлены.

Все основные идеи, даже в естественных науках, представляют собой архетипические модели, но они работают до тех пор, пока не делается попытка выйти за область их применения. Они приносят огромную пользу людям, пока не пытаются втиснуть в них факты, которые этим идеям не соответствуют. Поэтому я думаю, что теория четырех функций имеет практическую ценность, но не является догмой. Юнг в своих книгах очень ясно выдвинул эту идею в качестве эвристической исходной точки зрения — как гипотезу, с помощью которой можно понять многие наблюдаемые явления. Теперь мы знаем, что во всех научных исследованиях все, что мы можем делать,— это выдвигать теоретические идеи, строить модели и выяс­нять, насколько факты укладываются в эти модели. А если факты не укладываются в модель, ее приходится корректировать. Иногда необ­ходимость в пересмотре теоретической идеи не возникает: мы просто говорим, что теория применима только в определенной области, и если ее перенести на другую область, она станет неверной. Лично я убеждена в том, что мы еще не исчерпали до конца плодотворность изложенной мною модели, но это вовсе не означает, что не сущест­вуют фактов, которые не укладываются в нее и потому могут заста­вить нас пересмотреть эту модель.

Вопрос: Может ли интровертный чувствующий тип обладать интровертным мышлением, или у него всегда подчиненное экстра-вертное мышление?

Д-р фон Франц: Если вы являетесь интровертным чувствующим типом, то можете и мыслить интровертно. Естественно, вы можете пользоваться всеми своими функциями любыми способами, это не составит для вас большой проблемы, но и не вызовет слишком интен­сивной работы этой функции. Юнг сказал, что труднее всего понять человека не противоположного вам типа (хотя если вы обладаете интровертным чувством, то понять личность с экстравертным типом мышления непросто), а человека того же функционального типа, но с другой установкой! Труднее всего интровертному чувствующему типу понять экстравертный чувствующий тип. В этом случае пер­вый чувствует, что не знает, как крутятся колесики в голове человека другого типа, он не может почувствовать способ его мышления. Такой человек остается для него загадкой, его очень трудно сразу понять. Здесь теория типов имеет весьма важное практическое зна­чение, так как только она может предотвратить полное непонимание вами людей определенного типа. Она дает ключ к пониманию чело­века, спонтанные реакции которого представляются вам полной загадкой и которого вы, если прореагируете тоже спонтанно, пол­ностью собьете с толку.

Вопрос: В чем состоит разница между подчиненной интуицией и подчиненным чувством?

Д-р фон Франц: Интуиция — иррациональная функция, которая схватывает факты и открывает возможности будущего их развития, но это не функция оценки. Подчиненная интуиция может вызвать пред­чувствие войны или болезни других людей, или архетипических изме­нений в коллективном бессознательном. При этом интровертная интуиция создает неожиданные предчувствия медленной трансформа­ции коллективного бессознательного в потоке времени. Интуиция поставляет факты без всякой оценки. Чувство — совершенно другая функция. По терминологии Юнга, это рациональная функция {ratio: упорядоченность, расчет, причина). Функция, устанавливающая поря­док и выносящая суждения, говорящая: «Это — хорошо, а это — плохо, это — мне приятно, а это — неприятно». Подчиненное чув­ство человека мыслительного типа может давать оценку, но не спо­собно представлять факты. Например, экстравертный ощущающий тип, в большой степени пренебрегающий своей интуицией, видит повторяющийся сон, в котором в его дом ночью врываются бедняки и рабочий плебс. Он страшно напуган этим бесконечно повторяю­щимся сновидением и начинает говорить и в кругу своих друзей, и на званых обедах, что коммунисты обязательно победят, и с этим абсо­лютно ничего нельзя поделать. Поскольку он считается очень спо­собным политиком, это производит неприятное впечатление на его друзей. Вот пример неверного действия интуиции, основанной на личной проекции. Так действует подчиненная интуиция. Человек с подчиненной чувствующей функцией может внезапно начать судеб­ную тяжбу, будучи убежден, что борется за правое и доброе дело, но, если кто-то сможет переубедить его, он отбросит все, включая и тяжбу, которую сам начал.

Внезапная перемена его убеждений является индикатором под­чиненного чувства. Люди легко поддаются постороннему влиянию, когда вопрос касается их подчиненной функции. Поскольку она бес­сознательна, позицию таких людей легко поколебать, в то время как в сфере действия своей ведущей функции они обычно знают, что делать, когда на них нападают: всегда держат оружие наготове, широко мыслят, проявляют гибкость при принятии решений и чув­ствуют свою силу. Как только вы почувствуете себя сильным, вы будете охотно обсуждать спорные вопросы и можете изменить свою позицию, но когда ваша чувствующая функция — подчиненная, вы становитесь фанатичным, обидчивым и на вас легко повлиять. Изме­нение выражения лица близкого друга может подействовать на чув­ство человека мыслительного типа, потому что его чувство нахо­дится в сфере бессознательного и, следовательно, открыто влиянию. Поэтому, как я уже говорила, экстравертный мыслительный тип может иметь преданных друзей, а затем внезапно отвернуться от них. В один прекрасный день он может бросить вас, как горя­чую картофелину, и вы даже не поймете, что случилось. Каким-то образом яд проник в его систему: кто-то что-то сказал или просто состроил гримасу, когда упомянули ваше имя! Его чувство бессозна­тельно. От таких эффектов можно избавиться, только переведя их в сознание. Если вы будете возражать против намерения экстраверт-ного мыслительного типа затеять тяжбу, используя логическую тер­минологию, он станет обсуждать с вами эту тему и заинтересуется вашими аргументами. Он пойдет на общение и не воспримет ваши слова в превратном смысле, но как только вы затронете его чувство, он внезапно, без всякой причины, оборвет беседу, сам не понимая, почему он так поступает.

Г л а в а 4

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: