Ранее произошедшие события и некоторые разъяснения 2 страница

Вскоре за мной пришел Хорхе, и мы отправились на все назначенные процедуры. Приятным добавлением был массаж головы и шеи, который мне сделали после сдачи анализов. Оставалось теперь дождаться результатов… Неизвестность пугает похуже правды. Когда я вернулась в палату, то увидела Линду, которая, похоже, ждала меня. Девушка улыбнулась и спросила:

— Ну что, пойдем, потренируем наши тельца?

— Почему бы и нет? Сейчас только надену что-нибудь подходящее.

— Хорошо, я в коридоре подожду, – я кивнула и, быстро переодевшись в спортивные штаны и футболку, вышла вслед за Линдой, по пути собирая волосы в конский хвост. Тренажерный зал мы наши довольно быстро и решили устроить небольшие соревнования и проверить, кто из нас более выносливый. Результаты были наравне, но на беговой дорожке я все-таки сделала Линду. В свою очередь она победила меня на велосипеде. К гирям мы решили пока не прикасаться, пусть мышцы сначала привыкнут к минимальным нагрузкам, а там потихоньку и увеличим упражнения. Уставшие и довольные, мы вернулись в больницу и разошлись по душевым кабинкам.

После душа мы вернулись в палату и быстро расправились с полдником. Линда решила, что на сегодня с нее хватит и легла спать. Я же отправилась прогуляться и проанализировать события этого дня. Сидя на лавочке около входа в больницу, я слушала пение птиц и любовалась природой. Проведя этот день, начиная с Никиты и заканчивая Линдой, я поняла, что общение – это единственное наше отвлечение, которое помогает меньше загружаться ненужными мыслями. Мы понимаем друг друга. Действительно понимаем.

Глава 3

Год назад

Никогда не знаешь, что принесёт следующий день. Но, лежа в больнице, я уж точно не ожидала поутру увидеть на своей тумбочке вазу с полевыми цветами. Я несколько раз моргнула, чтобы убедиться в том, что это не сон. В полнейшем недоумении встают с кровати и разглядываю букет, состоящий из ромашек и ещё каких—то причудливых белых цветов. Через некоторое время, когда шок начал отступать, я замечаю в цветах небольшую карточку. Аккуратно достаю её, чтобы не испортить всю красоту, и открываю. "Лисёнок, прости, если обидел своей напористостью. Предлагаю начать наше знакомство сначала, сегодня на уроке. Надеюсь, эти цветы немного сгладят твои колючки. Н". Я чувствую, как губы расплываются в небольшой улыбке, и перечитываю ещё несколько раз послание. Вот же Ник удивил, так удивил...

Интересно, он сам занёс цветы в палату? Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать. В палату вошла Андреа и, улыбнувшись, спросила:

— Приятный сюрприз, да? Молодой человек от души постарался, — я повела плечами и неуверенно сказала:

— Приятный...

— Он к нам поступил на несколько дней раньше, чем ты и успел очаровать весь персонал. Ты видимо следующая на очереди, — хрипло смеясь, сказала медсестра и, подмигнув мне, вышла из палаты.

А кто сказал, что я позволю себя очаровать? Если у Ника приятная мордашка, и мы понимаем друг другу в одном, то это не значит, что мне понравится всё остальное. Больница — это не место для знакомств, больница — место людей, чьи ошибки не стоит повторять. Больница — место получения опыта того, что бывает, если хреново следить за здоровьем или же просто издеваться над собственным организмом, телом, душой... Я тоже облажалась и уж точно не хочу найти здесь человека, с которым у меня были бы отношения, выходящие за рамки дружбы.

Раз Никита хочет попробовать познакомиться поближе, то пусть так и будет. Я не против общения, но мне не нужно что—то большее.

— Смотрю, у тебя появился поклонник? — улыбаясь, спросила подошедшая Наташа. Сегодня она выглядела гораздо лучше, чем в прошлые дни. Я попыталась улыбнуться в ответ, но вряд ли у меня получилось.

— А я вас видела вчера, мило смотритесь, — подхватила Линда.

— Ничего не мило, он как липучка-приставучка, — буркнула я и убрала карточку в тумбочку.

— Что он такого сделал? — в один голос спрашивают девочки.

— Был слишком назойлив и обозвал меня Лисенком, — бормочу я и сажусь обратно на свою кровать. Линда с Наташей следуют моему примеру, и вот я окружена моими соседками. Они с любопытством смотрят на меня и ждут продолжения. Я разглядыванию свои руки и стараюсь не нервничать от пристальных взглядов девочек.

— Ладно тебе, очень даже мило звучит, — осторожно начала Линда и добавила: — Но это же не все? — я кусаю изнутри щеку и продолжаю молчать. Мне не хочется рассказывать вчерашнюю ситуацию, тем самым вновь проходить через все ощущения и эмоции. Однако, похоже, что я так просто не отделаюсь от Линды с Наташей и в итоге решаюсь поделиться.

— Он слишком настойчиво вёл себя даже при знакомстве. И мне показалось это подозрительным. Я не буду отговариваться, он понравился мне, но его напористость настораживает, или я может чего себе напридумывала. В конце урока я хотела поскорее уйти от Ника, но он нагнал меня в коридоре и схватил за руку, когда я не остановилась. Это меня и довело, я высказала все, что думаю, по этому поводу и ушла. Ещё он мне сказал, что я просто боюсь, — перевожу дыхание и продолжаю: — возможно, Ник и прав. Но я боюсь скорее не его действий, а того к чему это все может привести. Мне не нужен молодой человек, зато вот Нику, скорее всего, нужно нечто большее, чем я могу предложить. По крайней мере, я сделала именно такой вывод из его слов и действий, — Линда с Наташей некоторое время молчали, пока я прокручивала в голове всё, что сказала им. Линда нахмурилась и спросила у меня:

— Так чего ты мучаешься? Возьми и скажи ему об этом.

— Поставь определенные рамки в общении, и всем будет хорошо, — добавляет Наташа и тихо договаривает: — для начала пусть будет так, а там уже посмотришь, вдруг и сама изменишь свое мнение.

— В этом я очень сомневаюсь,— ворчу я и слегка приобнимаю девочек. Мне действительно стало легче, хотя я думала, что будет наоборот.

— Спасибо за то, что выслушали, — говорю я и сильнее притягиваю к себе Линду с Наташей. Хорошо, когда есть, кому рассказать о том, что происходит в твоей жизни, правда далеко не всем можно доверять. Не скажу, что я доверяю Наташе, но с Линдой я, наверно, готова поделиться всем. Было такое ощущение, что мы знакомы давным-давно, жаль, что это не так. Найти искреннего человека не так и легко, практически невозможно. Я все равно, что выиграла билет в лотерею, так быстро я привязалась к ней. Надеюсь, что не пожалею об этом в будущем. Еще некоторое время мы просто сидим и молчим, находясь под "одеялом" спокойствия. Пока в палату на заходит Андреа с уколами для девочек и витаминами для меня. Мы быстро умываемся и завтракаем, после чего расходимся на занятия.

Я слегка волнуюсь, пока поднимаюсь на нужный этаж и иду в кабинет. Словно повторяется вчерашний день: я также занимаю свое место и оглядываю присутствующих, даже мысли лезут в голову те же самые... И вот рядом со мной плюхается Ник и лучезарно улыбается. На этот раз я стараюсь не реагировать на его появление, но опять не могу сдержать ответную улыбку.

— Здравствуй, я твой новый сосед по парте, будем дружить? — спрашивает Ник игривым тоном и протягивает мне руку. Я секунду колеблюсь, но все же отвечаю на рукопожатие, и волна мурашек проносится по мне от соприкосновения наших рук. У Никиты слегка грубоватая кожа, но от этого ощущения только интенсивнее. Я понимаю, что наши руки непозволительно долго соединены и разрываю контакт.

— Привет, давай дружить, — на этом слове я сделала особенный акцент, что не оставило без внимания Никита.

— То есть на нечто большее мне не стоит рассчитывать? — вкрадчивым тоном уточняет он.

— Не стоит, — на этих словах я отвожу взгляд от темных глаз Никиты и договариваю: — если ты с этим не согласен, то это уже не мои проблемы.

Никита хмыкает и отвечает:

— Я подожду, пока ты передумаешь, — вот ведь самоуверенный!

— Жди-жди, когда придут дожди, — говорю сквозь зубы, и до меня доносится легкий смешок, который возвращает мой взгляд к Никите. Он смотрит на меня с озорством и… нежностью?

— Лисенок, они на следующей неделе. Так что недолго мне придется ждать, — я чувствую, как краснеют мои щеки оттого, что он опять так назвал меня. Признаюсь, это звучит чертовски приятно. Наконец в аудиторию входит наш преподаватель — врач и избавляет меня от дальнейшего препирания с Никитой.

В конце урока Валентин рассказал нам о разных видах амнезии и я сделала для себя несколько памяток в голове. Намного лучше быть вооруженной информацией, чем страдать от безысходности.

— На сегодня у меня все, всем до свидания, — говорит Валентин, и мы ему вторим тем же. На этот раз я не бегу сломя голову от Никиты, а иду вместе с ним, мне интересно как он будет себя вести.

— Ты сегодня более задумчивый, чем обычно, — говорю я Никите, пока мы не спеша идем к лифту.

— Может, я составляю план по твоему очарованию? — спросил он вполне серьезным голосом, на что в ответ я неоднозначно хмыкаю, но решаю больше ничего не отвечать. Ну какой девушке не нравится мужское внимание? Разве что занятой, да и то находятся такие, которым мало своего, еще и чужих подавай. Вы спросите, откуда я это знаю? Да уж насмотрелась тут на всяких. Вроде больница, но даже здесь молодые девушки успевали строить глазки врачам и медбратьям.

— Не хочешь прогуляться вечером? — спрашивает Никита, тем самым прерывая бесконечный поток моих мыслей.

— Я с подругой пойду, — отвечаю я на автомате.

— Тогда почему я видел тебя вчера одну? — спросил Ник с легкой насмешкой в голосе.

— Ты точно следишь за мной, — ворчу я, когда мы заходим в лифт. Народу так много, что я непозволительно близко прижата спиной к Никите. И это волнует... Я ничего не могу с собой поделать и концентрирую все свое внимание на нашем соприкосновении. От дыхания Никиты, мои плечи покрываются мурашками, и на миг я закрываю глаза, чтобы, наконец, собраться и перестать думать о всякой ерунде.

Вдох... Выдох... Вдох... Выдох... Я четко вижу перед собой картину, скорее ощущаю, как сзади меня стоит он. Я не помню его имени, но точно знаю, что мы связаны отношениями... Мы абсолютно голые и мокрые от жара наших тел. Я начинаю стонать от одних его легких покусываний, после которых он начинает покрывать поцелуями мои плечи, шею и спину. Одной рукой он крепко держит меня за талию, а другой обводит округлости груди и награждает каждый сосок пощипыванием. Я начинаю извиваться и бормотать о большем и слышу его глубокий голос:

— Потерпи, сладкая, еще рано... Рано... — на этих словах его рука движется вниз и начинает медленно-медленно ласкать то место, которое увлажнилось от одного его голоса. Он проникает в меня двумя пальцами и начинает ими кружить. Напряжение внутри нарастает, намекая на скорую разрядку...

— Чего ты хочешь, Лиса? — шепчет он, лаская мочку моего уха.

— Тебя, — говорю я и резко открываю глаза.

— Что? Лисенок, что ты сейчас сказала? — слышу я удивленный голос Никиты и понимаю, что мое дыхание сбилось. Щеки горят от только что увиденного. Я мотаю головой, отвечая на вопрос Ника. Лифт останавливается на моем этаже, и я оборачиваюсь к Никите. Слабо улыбаюсь и говорю:

— До встречи, — и на дрожащих ногах выхожу из кабины. Обычно мне кошмары снились только ночью, возможно, это был не кошмар, а воспоминание от такого близкого прикосновения? Но я все равно не понимаю, почему в основном мелькают сцены, заходящие за рамки восемнадцать плюс? Как будто в моей жизни больше ничего не происходило. Хочу я этого или нет, но мне придется поговорить об этом с одним из врачей. Или же попросить Хорхе о консультации с психотерапевтом, эти врачи должны разбираться в том, что творится в голове. Захожу в палату и умываю лицо, осматриваю себя в зеркало и говорю:

— Подруга, ты так скоро мертвецом станешь, — лицо бледное, щеки впали, зато синяки под глазами вовсю царствовали, становясь с каждым днем все темнее… Мне становилось страшно за жизнедеятельность организма. Я боялась лечь спать, боялась уснуть, так как знала, чем это все окончится. Если так будет продолжаться, то так и сойти с ума недолго от постоянного напряжения и нервов. Вздыхаю и отхожу к своей постели. Хватит сопли распускать, все равно это никак мне не поможет. Вскоре с занятий пришли девушки, а за ними и обед. Аппетит совсем пропал, но я все же заставила себя хоть чуть-чуть поесть, иначе Андреа будет ругаться. Мы планировали, как провести остаток дня, когда за мной пришел Хорхе и повел на прием к неврологу. Было немного страшно, но я взяла себя в руки. В голове завертелись воспоминания о моих походах по больницам. Вот я совсем маленькая, и мама ведет меня к зубному, где меня к концу лечения кариеса хвалят за то, что я вела себя спокойно. Мой первый медосмотр и флюорография, боязнь гинеколога и хирурга, ведь это страшный дядя, который хочет всех порезать. На этом все закончилось, воспоминания словно вспышка — быстро приходят и тут же погасают. Радует то, что они все откладываются в голове. Ведь сначала я элементарно не могла вспомнить, что мне говорили пару часов назад. Легкая улыбка расцвела на моем лице — ведь это была небольшая, но всё же победа. Хорхе пропускает меня и дает пояснения врачу о том, кто я и с чем поступила. Мой лечащий врач уходит, и мы остаемся наедине, мои руки начинает слегка покалывать от растущего напряжения. Некоторое время врач заполнял бумаги, после чего обратил все внимание на меня и мягко сказал:

— Расслабьтесь, Алиса, я не кусаюсь, — что же, зубы и у меня есть, но от его слов или же голоса становится действительно легче.

— Отлично, теперь давайте начнем. Есть ли у вас головные боли? Кошмары? Как вы вообще себя чувствовали, когда очнулись? — я постаралась вспомнить свои ощущения и начала отвечать на вопросы:

— Головная боль была только в первый день, потом начала утихать. Кошмары снятся каждую ночь, из-за них я постоянно просыпаюсь. Когда я только очнулась, то не могла понять, где я нахожусь и что вообще происходит. Голова была совершенно пустой и тяжелой, это было страшно. Понимаете, ни единой мысли, один сплошной мрак. Даже испуг, как таковой, не проявился, словно у меня были выключены все эмоции, — врач кивнул и вновь принялся что-то записывать. Было такое ощущение, что я в полицейской конторе даю показания.

— А какого рода вам снятся кошмары? — мои щеки слегка зарделись, но я все же ответила.

— Чаще всего интимного плана. Некоторые из них я запоминаю, но большинство сразу же забываются при пробуждении. Бывают и другие сны, такое чувство, что вовремя сна я гуляю в своей голове и пытаюсь разобраться.

— Так и есть, подсознание подкидывает вам самые яркие воспоминания. Возможно, что в первую очередь вы вспомните то, чему послужила ваша авария или кому. Если вы хотя бы частично запоминаете сон после пробуждения, то, пожалуйста, старайтесь нарисовать ассоциации в тетради или блокноте, которые будете разбирать с психотерапевтом. Я выпишу направление на двенадцать занятий, эта терапия должна помочь вам разобраться в своей голове, хотя бы частично. Алиса, а вы что-нибудь еще вспоминали? Может какие-то ситуации, которые ассоциировались у вас с моментами из прошлого, и тем самым голова подкидывала вам воспоминания? — я киваю и поворачиваю голову к панораме за окном.

— Сегодня я вспомнила, все самые яркие походы к врачам, а может и абсолютно все. Было интересно посмотреть на себя со стороны. Знаете, как будто я видела документальный фильм о моем взрослении, — шепчу я и грустно улыбаюсь. Врач внимательно выслушал меня и кивнул, заполнил направление и передал его мне. Он откашлялся и сказал:

— Алиса, вам еще нужна консультация у нейрохирурга, но я все же поставил диагноз, который считаю верным, — моя спина еще сильнее выпрямилась, и всем свои видом я дала понять, что жду вердикта.

— У вас диссоциативная амнезия, подвид — избирательная. То есть вы будете вспоминать выборочные события, произошедшие до аварии. Такой вид амнезии считается скорее психологической болезнью, чем медицинской. Я склонен к тому, что перед аварией вы получили сильнейший шок, который, собственно, и помог случиться дальнейшим событиям. Авария повлекла за собой амнезию, я лично вижу картину именно так. Также вы, скорее всего, будете забывать не особо важные для вас события, поэтому советую вести записи. Таблетки при амнезии не выписывают, если только снотворные. Мне сказали, что вы отказались от противострессовых таблеток, поэтому пока и эти не буду прописывать. Если все-таки будет необходимость, то заходите, всё выдам, — значит, вспомню только определенные события? Звучит, как приговор. На меня словно камень свалился, и я сгорбилась под его тяжестью. Уж чего-чего, но такого я не ожидала. Это не было похоже на то, что рассказывал нам Валентин Ариас. Я буду делать всё, чтобы вспомнить как можно больше и стараться не забыть ни малейшей детали.

— А какое лечение будет, помимо занятий с психотерапевтом? – врач грустно улыбнулся и сложил руки в замок.

— Алиса, к сожалению, специального лечения этого нарушения не существует, но психологическая поддержка и методы, направленные на улучшение памяти, могут помочь вам справиться с этим состоянием. У вас не самая худшая амнезия из всех возможных, и всё будет зависеть от ваших усилий и, конечно же, помощи специалистов и родственников. Насколько я знаю, то после курса с психотерапевтом, вас будут выписывать и на дальнейшее лечение, если в нем, конечно, будет необходимость, отправят домой, в родную Москву. Дома и пользы больше должно быть. Я только лишь могу пожелать вам удачи. Вы сильная девушка и я буду верить в вас. Мы с вами встретимся после курса терапии, и тогда я точно скажу вам, насколько улучшились все ваши показатели.

— Спасибо вам большее, я сделаю всё, чтобы справится со своим недугом, — врач мне улыбается и передает направление.

— Загляните к психотерапевту, кабинет напротив моего. Успехов вам, Алиса, — я ещё раз благодарю доктора и выхожу из кабинета. На скамейках не сидят пациенты, поэтому я смело стучу в дверь и слегка приоткрываю ее. За столом сидит девушка, примерно моего возраста. Она поднимает голову и смотрит на меня внимательными глазами серого цвета.

— Здравствуйте, меня направил к вам невролог, — решаюсь я прервать нашу молчанку. Девушка улыбается и говорит:

— Проходите тогда, — я захожу в кабинет и оглядываюсь. Помещение раза в два меньше, чем у невролога. Но от этого даже уютнее. За дверью стоит шкаф с книгами, стены покрыты обоями бежевого цвета, которые украшены розами. В кабинет поступает свежий воздух из открытого окна, развевающийся тюль создает легкий шум, который почему-то начинает меня усыплять. Наконец подхожу к столу психотерапевта и подаю в вытянутую руку направление.

— Присаживайтесь, Алиса, — говорит девушка, мельком взглянув на бумагу. Я сажусь и начинаю читать информацию на наградах и различных грамотах, которыми увешана вся стена.

— Итак, Алиса, меня зовут, Грэсия Мендес. Первое занятие начнется завтра, давай заранее обговорим, как оно будет проходить. В твоей карте написано, что ты видишь кошмары и уже начала вспоминать ранее произошедшие события. Ты должна быть со мной предельно откровенна, чтобы я смогла помочь. Постарайся вспомнить все то, что тебе снилось и вообще вспомнилось, и завтра мне все расскажешь. Далее все произошедшие события записывай в блокнот, которые я потом буду у тебя проверять и спрашивать. Так мы узнаем, насколько хорошо ты всё запоминаешь. Также мы проведем с тобой пару легких тестов, чтобы понять в каком состоянии находится твое подсознание. Пока все понятно? — в ответ я только лишь киваю и еще раз прокручиваю всю информацию в голове, чтобы уж точно ничего не забыть. Грэсия выдает мне блокнот, который скорее похож на тетрадь с большими листами формата «А4».

— Мы должна оказывать друг другу взаимопомощь, чтобы от наших занятий были результаты. На этом у меня все, жду завтра после обеда.

— Хорошего дня, Грэсия, — бормочу я и выхожу из кабинета. Несусь к палате как сумасшедшая, мне срочно нужен отдых, слишком много потрясений для одного дня. Линда с Наташей смотрят на меня огромными глазами, когда я влетаю в комнату и кидаю на кровать блокнот. После чего иду к окну и хватаюсь за голову, стараюсь глубоко дышать и не плакать. Иногда и мне тяжело сдержать все рвущиеся эмоции наружу, которые сейчас кричали и рвали меня изнутри. Я начинаю истерически хохотать и одновременно всхлипывать. С обеих сторон ко мне подходят Линда и Наташа, начинают шептать успокаивающие слова и гладить то по голове, то по плечам. Они прекрасно понимают меня, у всех у нас бывают психи. Особенно когда случаются события, полностью меняющие нашу жизнь. Иногда мне хочется закричать и спросить: «Почему именно я?! Девочки?! Никита?!». Я понимаю, что жизнь подбрасывает нам только те трудности, которые мы сможем пережить, но не слишком ли? Порой судьба слишком жестока. Настолько, что хочется сдаться. Так хочется опустить руки и плыть по течению. В такие моменты помогает только то, что у тебя есть родные. Которые верят в тебя и стараются помочь всем. Какая из меня дочь, если я сдамся?! Понятное дело, что плохая и слабачка! Я не хочу такой быть, я докажу, что всё можно преодолеть, в первую очередь самой себе. Слабо улыбаюсь девочкам, давая понять, что пришла в себя и говорю:

— Сходите без меня, хорошо? Я устала, мне хочется отдохнуть, — Линда с Наташей переглядываются и когда их взгляды возвращаются ко мне, то я вижу в них непоколебимую решимость.

— Ну уж нет, дальше раскисать собралась без свидетелей? Иди, умывай своё красивое личико, и пойдем вместе с нами потеть в тренажерку, — строю щенячий взгляд, но он совершено никак не действует на этих упрямиц. Обреченно вздыхаю и иду к умывальнику. Привожу себя в порядок и переодеваюсь, все это я делаю под пристальным взглядом девчонок, которые отказались хоть на минуту оставить меня в одиночестве. Как будто я могла бы сбежать от них. Когда подготовка окончена, мы направляемся в зал, где опять как и вчера устраиваем соревнования, только на этот раз еще и Наташа участвует вместе с нами. Физическая нагрузка помогает отвлечься и привести мысли в порядок. Вся депрессия начала уходить с каждым новым упражнением. Все, о чем я могла думать, так это о приятной боли в мышцах и об удовлетворении от тренировки.

Сегодня победа во всем осталась за мной, что однозначно подняло мое упавшее настроение. В душе мы устраиваем целую бойню, за душевые кабинки, ведь свободных было всего две. Здесь я проигрываю, и, пока эти две хитрые девицы моются, я не перестаю возмущаться, так как считаю, что они всё подстроили.

— Хватит ворчать, иди мойся, мы подождем тебя, Лисенок, — дразнит меня Линда и я бросаю на нее убийственный взгляд, хотя внутри меня всё трепещет при воспоминании о Никите. Боже, мне ведь придется объяснять свое странное поведение, вот этого мне бы не хотелось делать. Надеюсь, что смогу сменить тему в какое-нибудь безопасное русло или скажу, что уснула в лифте. Ведь мне кажется, что именно это и произошло буквально на пару секунд. Я никому не буду говорить об этом, кроме Грэсии. Домываюсь и выхожу к девочкам, которые смотрят на меня и загадочно улыбаются. Я щурюсь и спрашиваю:

— Чего это вы так смотрите на меня?

— Мы тут видели ларек с мороженным, пойдешь с нами? — вот ведь подловили. Я как раз вовремя одного из наших разговоров вспомнила о том, что очень люблю мороженое и, видимо, забыть успела.

— Конечно, спрашиваете еще! — быстро надеваю белый сарафан с цветочками и вытираю волосы, после чего мы идем порадовать себя вкусненьким. На улице было очень жарко, и поэтому около ларька собралась немалая очередь желающих хоть как-то охладиться. У нас в палате пока было прохладно, но со дня на день всё нагреется, вот тогда будем, как и все, мучиться. Вскоре подходит наша очередь, и мы покупаем сразу по несколько шариков мороженного с разными вкусами, чтобы попробовать друг у друга. По пути в больницу подкалываем друг друга и начинаем пробовать свои десерты. Одновременно мычим от удовольствия и начинаем смеяться. Линда с Наташей предлагают посидеть на лавочке, но я отказываюсь, так как действительно очень устала.

— Я в порядке, серьезно, вы вытащили меня из мини-депрессии. Спасибо вам за это, девчата, — бормочу я и улыбаюсь.

— Поверим тебе на слово, — говорит Линда и обнимает меня, Наташа просто улыбается и кивает. Улыбаясь, дохожу до больницы и открываю дверь. Не поднимая головы, начинаю заходить и сталкиваюсь носом с широкой мужской грудью, обтянутой белой майкой. Поднимаю взгляд и встречаюсь с ледяным взглядом голубых глаз, которые так и сверлят меня. Отхожу немного и мельком осматриваю молодого человека, подсознание шепчет мне, чтобы я бежала. От него так и веет опасностью, я еще раз смотрю в глаза, и вдруг в мою голову врываются какие-то неясные очертания, эти голубые глаза, где-то я точно видела этого парня… Я моргаю и бормочу:

— Простите! — некоторое время он молча смотрит на меня, при этом сузив глаза. В его взгляде что-то мелькает и тут же пропадает. Вдруг он тепло улыбается мне и говорит:

— Это вы меня извините, надо было смотреть куда иду, — отходит в сторону, и я прохожу внутрь. Ничего не говоря, иду как можно спокойнее к лестнице, и мне кажется, что слышу свое имя. Надеюсь, что мне только кажется! Внутри нарастает паника, ладошки потеют, и, как только дохожу до лестницы, я начинаю бежать. С каждой секундой мне становится всё страшнее и страшнее. Нехорошее предчувствие так и грызет меня снутри.

Глава 4

Год назад

Этой ночью кошмары посещали меня один за другим. В каждом из них я все время слышала какое-то неясное бормотание и эти голубые глаза… Теперь они преследовали меня не только во сне, но и наяву. Всё утро мне казалось, что мою спину прожигают взглядом, но когда я оборачивалась, то никого не видела. Все молодые люди, проходящие мимо меня, были блондинами с голубыми глазами, вот что со мной сделали бессонница и паранойя. И как я это должна описать в блокноте? Дорогой дневник, вчера я встретила блондина, и он мне показался знакомым? И нарисовать человечка с голубыми глазами?

— Хей, Лиса, что с тобой сегодня такое? — спрашивает Ник и обеспокоено смотрит на меня. Весь урок я находилась в какой-то прострации, видимо, это очень заметно со стороны. Смотрю на него непонимающим взглядом, словно впала в ступор. Никита машет рукой перед моим лицом и вновь спрашивает:

— Лисен-о-о-ок! Земля вызывает, где ты там пропадаешь? — очнувшись, начинаю часто моргать глазами.

— Я здесь, — бормочу я, не смотря на Ника и даже сама не верю своим словам.

— Ну да, конечно, именно поэтому ты не можешь ответить на мой вопрос, — хмурюсь и наконец, смотрю на него.

— Я не обязана отвечать на всё, что ты спрашиваешь.

— Обычно друзьям отвечают, — говорит он слегка раздраженным голосом и добавляет: — я всего лишь хотел помочь.

Не знаю почему, но мне становится стыдно, хотя я ничего плохого не сделала. Наверное, искренность в голосе Ника как-то поддела меня, потому что я решила все-таки поделиться с ним, тем, что со мной происходит.

— Мне каждую ночь снятся кошмары, которые я всё чаще запоминаю. Они все взаимосвязаны между собой одним и тем же мужским голосом. Я никогда не вижу очертаний того, кто разговаривает со мной. Никогда… Поначалу я ничего не могла вспомнить после того как просыпалась, но сейчас я всё помню и пытаюсь разобраться во всём этом…

— Это все связано с твоим странным поведением в лифте? — осторожно спрашивает Ник и внимательно смотрит на меня. Мои щеки покрываются легким румянцем, черт, я так надеялась, что он не вспомнит!

— Да, связано, — я замечаю легкую улыбку на губах Ника.

— Почему ты так тесно прижалась ко мне и часто дышала? — я так сделала?! Боже, как стыдно! Но я ни за что в жизни не признаюсь в том, что сделала так! Поэтому я включаю дурочку и перевожу все стрелки на Никиту.

— Вообще-то это ты прижался ко мне так, что воздуха не хватало! Знаешь почему? Потому что ты видимо, не знаешь о дезодоранте ничего! Вот я и дышала часто, чтобы уловить хоть какой-то свежий воздух! — чуть ли не на весь кабинет кричу я, вскакиваю с места и выхожу из аудитории. Прекрасно понимаю, что повела себя, как маленький ребенок, но я не придумала другого выхода из ситуации!

Мой слух словно отключен, я ничего не слышу, кроме своего дыхания... Забегаю в лифт, мечтая поскорее добраться до комнаты и привести свои мысли в порядок. Я не хочу думать о том, что только сейчас наговорила Никите. Я не хочу думать ни о чем. Забегаю в комнату, закрываю за собой дверь и сползаю на пол. Спустя пару минут мое дыхание приходит в норму, и мысли, словно по заказу, врываются в мою голову.

Но я не успеваю ни за одну из них зацепиться, так как отвлекаюсь на голоса за дверью. Я не из тех, кто подслушивает, однако я даже не предприняла никакой попытки уйти к своей кровати. Наверное, потому что я слышу Наташу, а может быть из-за того, что мне интересно, о ком именно говорит моя соседка по палате.

— Ты не можешь так поступить, она моя подруга! — слышу я отчаянный голоc Наташи. К сожалению, я не могу разобрать, что ей говорят в ответ, но это точно не девушка.

— Знаешь что, я больше в этом не участвую! — шипит Наташа, и я слышу приближающиеся шаги. Боже, да она ведь сейчас поймет, что я все слышала! Стараюсь как можно тише ползти к своей кровати, когда слышу сдавленный крик и как кого-то, кажется, придавили к двери. По всему тела начали ползти мурашки от громкого кашля, раздающегося за дверью... Что мать вашу происходит??

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: