Сюзанна Энок Скандальное пари 6 страница

Сзади послышался оживленный шепот, потом все стихло. Немного впереди дорога разделялась на две колеи, левая вела в поместье, огибая принадлежащий академии пруд, в котором плавало множество уток. Грей повернул Старого Джо в эту сторону. Лошадка охотно повиновалась ему, и он немного расслабился: все складывалось лучше, чем он предполагал, если не считать небольшой стычки с привратником.

– Ладно, – внезапно произнес кто-то приглушенным голосом.

Над плечом Грея появилась голубая шляпка, и чья-то шейка вытянулась в направлении…

– Куда вы смотрите? – Грей чуть было не чертыхнулся.

С заднего сиденья раздался протестующий писк мисс Перчейз.

– Я пытаюсь разглядеть вашу обувь, ваша светлость. – Леди Джейн, порозовев, глянула на него из-под полей шляпки.

– А-а. – Он осторожно объехал яму. Меньше всего Грею хотелось, чтобы мисс Мэри стошнило ему на ноги. А еще меньше – чтобы эти шустрые девчушки доложили своей директрисе, будто он поощрял неприличное поведение. – Поскольку вы мои ученицы… думаю, вам можно задавать мне прямые вопросы. Так вот. Я богат.

– Вы много времени проводите в Лондоне, ваша светлость? – спросила другая девочка – Джулия Потуин. Остальные похвалили ее за то, что она задала такой хороший вопрос.

Интересно, спросят ли они о чем-нибудь для него неожиданном?

– Да, я бываю в Лондоне во время сезона. В другое время у меня есть обязанности в моих…

Мэри наклонилась вперед, и ее вырвало прямо на сапоги Грея. Он машинально схватил девушку за плечи, чтобы та не сползла с сиденья. В этот момент Старый Джо решил, что ему необходимо попить, и вместо того, чтобы ехать по дороге, свернул прямо к пруду, потянув за собой повозку. Правое переднее колесо попало в глубокую рытвину.

– Черт…

Прежде чем Грей успел закончить проклятие, повозка, накренившись, упала в воду.

Девочки с визгом свалились в пруд, распугав всех уток. Мало того что вода была очень холодная, пруд оказался гораздо глубже, чем Грей ожидал: он попытался встать на ноги и ушел с головой под воду.

Ближе всех к нему была мисс Могри: она уже плыла к берегу, и мисс Перчейз следом за ней. Остальные очутились значительно дальше от берега, и Грей кинулся к ним, хотя сапоги, полные воды, тянули его ко дну.

Доплыв до Джулии, которая, отчаянно барахтаясь, пыталась самостоятельно добраться до берега, Грей схватил ее за локоть и поплыл рядом, пока она не почувствовала, что может встать на ноги.

– Помогите! – услышал Грей истошный крик леди Джейн. – Лиззи не умеет плавать!

Быстро оглянувшись, он успел заметить, как соломенная шляпка скрылась под водой. В груди у него что-то сжалось. Он снова бросился в воду и, доплыв до того места, где исчезла Лиззи, нырнул.

Он шарил руками под водой, наконец ухватился за юбку и рывком вытянул девочку на поверхность. Пока Лиззи не начала ловить ртом воздух, Грей сам боялся дышать.

Немного придя в себя, Лиззи отчаянно заработала руками, попав локтем ему в щеку.

– Не дайте мне утонуть, – взмолилась она, хотя Грей держал ее очень крепко.

– Не дам, Лиззи. Расслабься, не надо бояться.

Пискнув, она мертвой хваткой обвила руками его шею Грей задыхался, но плыл. Только неподалеку от берега Лиззи чуть-чуть ослабила давление, и он смог разок-другой вздохнуть полной грудью.

Грей следил, как остальные девушки выбираются из воды, и вдруг увидел то, что едва не заставило его попльть в обратном направлении. Он нашел Дэра и Эмму. Вернее, они нашли его. Тристан укутывал леди Джейн лошадиной попоной, а мисс Гренвилл бросилась вниз по склону, словно намеревалась…

Проклятие!

– Эмма, остановитесь!

Не слыша, она бросилась в пруд и, как безумная, поплыла к ним. Лиззи сняла одну руку с шеи Уиклиффа – теперь он уже не задыхался по крайней мере – и ухватилась за рукав директрисы.

Когда они достигли берега, Тристан помог Эмме и Лиззи выбраться из воды. Грей, тяжело дыша, взглянул на Эмму: она была похожа на наседку, окруженную выводком цыплят.

Сквозь мокрое платье были отчетливо видны очертания ее стройного тела. Грей на секунду дольше, чем это было прилично, задержал на нем взгляд.

– Ты распугал всех уток, – заметил Тристан, но при этом смотрел не на пруд, а на школьниц.

– Я и сам испугался.

– Ваша светлость, – подойдя к нему, решительно начала Эмма, – я требую объяснить, как все это могло случиться. О чем вы только думали, когда привезли моих воспитанниц…

– Они также и мои воспитанницы, – оборвал он ее. – У нас произошел несчастный случай.

Сдвинув брови, она в упор смотрела на герцога Брэкенриджа, а у герцога капало с носа.

– Наше соревнование окончено, – выдавила она наконец.

– Тогда вы проиграли.

– Я…

– Мисс Эмма! – Лиззи дергала ее за рукав. – Это правда был несчастный случай, – громко чихнув, сказала она.

– Будь здорова, – хором крикнули все.

– Спасибо. Мы не хотим, чтобы вы из-за нас проиграли пари. – Она повернулась к Грею и немного застенчиво посмотрела на него из-под мокрых полей шляпы. – И потом… его светлость спас мне жизнь.

Грей вовсе не чувствовал себя таким уж героем.

– Все было не так страшно.

– Нет, – вмешалась леди Джейн, – все было великолепно!

– Мне кажется, нам не мешало бы вернуться в академию, – заметил Тристан.

Эмма обернулась к нему:

– Да, конечно, но боюсь, что девочки не поместятся в фаэтоне.

– Я с удовольствием пройдусь пешком, – тихо сказала все еще бледная Мэри.

– И я тоже, – немедленно отозвалась Элизабет, взяв ее за руку.

Остальные тоже выразили желание пойти с ними. Грей был удивлен. Нежелание Мэри садиться в карету было понятно. Но ему казалось, что другие должны были бы с радостью воспользоваться фаэтоном Тристана, чтобы поскорее вернуться и снять с себя мокрые и грязные платья, но они предпочли пойти пешком вместе со своей несчастной подругой.

– Мы идем пешком, – сказал Грей. Тристан посмотрел на него скептически, но Грей спустился по скользкому склону к воде, где Старый Джо с явным наслаждением пил воду. Перевернутая повозка уперлась ему в бок, но это, видимо, ничуть ему не мешало.

Когда Грей вошел в воду, чтобы взять лошадь под уздцы, он услышал за спиной плеск. Хотя ветер и относил в сторону лимонный запах ее волос, он знал, что это она. Его руки покрылись мурашками.

– Не надо входить в воду, Эмма, – проворчал Грей.

– Поздно, ваша светлость. Из-за вашей самодеятельности я мокрая с головы до ног. – Он уже успел привыкнуть к ее начальственному тону.

– И раньше не надо было прыгать. Ситуация была у меня под контролем.

– Мне показалось иначе. Но вы так и не объяснили, какое отношение имеет эта поездка к подготовке к лондонскому балу.

Грей еще не придумал, что сказать в свое оправдание, – не признаваться же, что он искал ее.

– Откуда у вас этот чертов пони? – вместо ответа спросил он.

– Старый Джо – подарок близкого друга. Академия взяла его, иначе он попал бы прямехонько на бойню, а нам лошадь очень даже была нужна.

– Зря его не отправили туда, куда следовало, – буркнул Грей.

– Но он никогда не доставлял мне никаких неприятностей!

– Еще бы. Ваши темпераменты схожи.

Не дав Эмме возможность ответить, он одной рукой схватил Старого Джо за недоуздок, а другой – ее локоть и вытянул обоих на берег.

– Пожалуйста, не тащите меня. Я же не… не лошадь.

Уиклифф только фыркнул в ответ, но, как только Эмма очутилась на сухой земле, она стала вырываться, а он, даже не сказав: «Простите, что получилось так грубо», отпустил ее.

Когда Эмма увидела, как ее подопечные барахтаются в воде, она не на шутку испугалась. Мысль о том, что сейчас они вне опасности, наполняла ее радостью, хотя она очень сердилась на Уиклиффа.

– Леди, – обратилась Эмма к дрожащим от холода девочкам, – почему бы нам не сложить шляпы и шали в фаэтон? Конечно, если лорд Дэр не откажется довезти их до академии.

Лорд Дэр, единственный среди них сухой человек, исподлобья посмотрел на Грея.

– Я вовсе не возражаю, но мне как-то неловко ехать одному.

– Не могла бы я поехать с вами, лорд Дэр? – нерешительно спросила мисс Перчейз. – Это волнение… слишком уж…

– Отлично. – Грей помог мисс Перчейз сесть в фаэтон, потом привязал сзади Старого Джо. – Вот так. Мисс Перчейз и Старый Джо составят тебе компанию.

– Я имел в виду немного другое, – пробормотал виконт, но так тихо, что никто не услышал. Взобравшись на высокие козлы, он уже гораздо громче добавил: – Мы предупредим, что с вами произошел несчастный случай.

Взгляды, которыми обменялись мужчины, как только фаэтон тронулся, вогнали Эмму в краску. Неужели они ссорятся из-за нее? Да, Уиклифф один раз поцеловал ее, но он сделал это лишь для того, чтобы отвлечь ее от пари.

– Пошли? – спросил Уиклифф. Несмотря на мокрые волосы, с которых все еще капала вода, сбившийся на сторону галстук, грязные сапоги и отсутствие редингота, он выглядел по-прежнему сногсшибательно. Мокрая рубашка плотно облепила его мускулистые руки и грудь, и Эмма могла убедиться, что на этом могучем теле нигде не было ни жиринки.

Она подняла глаза и, встретив его пристальный взгляд, моментально покраснела. Грейдон удивленно спросил:

– Что-нибудь не так, мисс Эмма?

– Нет, все в порядке. Но благодарить я вас не стану. Леди, прошу вас идти за мной. – Она стиснула зубы, чтобы не поддаться искушению под впечатлением его первозданной мужской красоты. – Я полагаю, ваша светлость, вам необходимо сейчас же вернуться в Хаверли, чтобы снять с себя мокрую одежду.

Нет уж, ей не удастся так легко от него избавиться!

– Дело в том, мисс Гренвилл, что я оставил свою лошадь в академии.

– Ах вот как!

Без шляпок и шалей, да еще в обществе мужчины, который тоже был без шляпы и редингота, компания была похожа на цыганский табор. Безусловно, Уиклифф вел себя героически, и, конечно же, он спас Лиззи – девочка могла сильно пострадать, если не хуже, – но это все несколько выходило за рамки программы, которую предложила Эмма, заключая пари.

– Я считаю, что мы должны пересмотреть условия нашего договора. – Эмма постаралась говорить как можно более спокойно и рассудительно.

– Вы струсили?

– Вот еще! Ничего подобного! Но я отвечаю за девочек, ваша светлость, кто бы их ни учил. Кроме того, ваша…

– Называйте меня Уиклиффом, – неожиданно перебил он, беря ее руку и засовывая себе под локоть.

– Я не хочу называть вас Уиклиффом. И пожалуйста, не перебивайте меня!

– Ого! – сказала Генриетта за их спинами. – Когда я в прошлый раз перебила мисс Эмму, мне пришлось написать сочинение из пятисот слов – притом без единой грамматической ошибки – на тему «Почему нельзя перебивать людей».

– Мое наказание будет таким же, мисс Эмма?

Грей явно веселился, задавая этот провокационный вопрос, да и все, что он говорил, имело, казалось, какой-то фривольный подтекст.

– Вы же не мой ученик. А если бы были им, то за сегодняшний проступок оказались под угрозой исключения из академии.

Девочки захихикали, а он лишь крепче прижал к себе ее руку.

– Значит, вы воспитываете своих учениц в духе неуважения к людям, которые выше по социальному положению?

– Я учу тому, – еле сдерживая негодование, ответила Эмма, – что в жизни бывают моменты, когда женщина должна сама постоять за себя, особенно если рядом нет никого, кто мог бы это сделать.

Уиклифф отвернулся, будто бы заинтересовавшись стаей ворон, рассаживавшихся на березе возле дороги.

– А какие условия вы хотите изменить, Эмма?

Она что-то не помнила, когда давала ему разрешение называть ее просто по имени, но ей это неожиданно понравилось. Эмма немного отстранилась от Грейдона, но руки не отняла. Это было бы неучтиво, решила она.

– Я беспокоюсь о том, что, каким бы премудростям вы ни научили моих девочек, – медленно начала она, подыскивая такие слова, которые не вызвали бы у него желания возразить, – это будет иметь меньшее значение по сравнению с тем, что вы, герцог Уиклифф, проведете с ними вместе достаточно долгое время.

– Мы никогда не остаемся одни, – ответил Грейдон, помолчав. – И я не собираюсь губить ни их, ни свою репутацию.

Он был прав. Но она не могла назвать ему истинную причину ее нежелания видеть его в академии, потому что и сама толком ее не знала.

– Я не думаю, что присутствие надзирательницы что-либо меняет, ваша светлость, – продолжала упрямиться Эмма.

– Господи, нанимают же леди мужчин – например, учителей танцев, – не согласился он. – Даже почтенные отцы семейств приглашают их для своих дочерей.

– А мы хотим узнать все о лондонском высшем свете и поведении на балах, – вставила Джулия.

Эмма, обернувшись, взглянула на пятерых девочек, шедших позади. Они идут слишком близко к ним и все слышат, подумала она.

– Знание правил светского общества не поможет, если вы будете настолько испорчены, что вас там не примут. Его светлость… холост.

– Так что вы предлагаете?

– Я предлагаю, чтобы вы, как благородный джентльмен, уступили.

– Нет.

– Как, вы не хотите мне помочь?

– По условиям пари я не должен помогать вам. Я помогаю своим ученицам.

– Если учесть, что первая же вылазка на природу кончилась тем, что они чуть было не утонули, приходится сомневаться в искренности ваших намерений.

– Во всем виновата я, – сказала Мэри своим обычным тихим голосом.

Герцог обернулся и продолжил идти лицом к девочкам.

– Ерунда. Во всем виноват этот чертов пони.

Взрыв веселого смеха заставил Эмму остановиться.

– Я думаю, вы хотели сказать «эта несчастная лошадь», – заявила она, гневно глядя на него.

Он ответил ей таким же взглядом.

– Я полагаю, что способен выразить свои мысли и без вашей помощи.

Элизабет потянула его за мокрый рукав.

– Мы в академии не употребляем ругательств, – прошептала она.

Когда он глянул на Лиззи, выражение его лица смягчилось, и у Эммы сжалось сердце. Оказывается, герцогу Уиклиффу не чуждо сострадание, хотя он и старается всячески это скрывать.

– А слово «проклятый» приемлемо?

– Мне кажется, что звучит вульгарно, но это все же лучше, чем сквернословие, если вы не можете без него обойтись.

– Так я учитель или ученик? Все как-то чертовски смешалось!

Сказав это, Грей снова пошел вперед лицом, но Эмма заметила, что прежде, чем повернуться, он подмигнул девочкам.

– Я так не считаю. Вы ни тот и ни другой.

– Значит, вы согласны, что проиграли?

Что за невозможный человек! Эмме хотелось затопать на него ногами!

– С чем я согласна, так это с тем, что дальнейшее соревнование бессмысленно! Останется победа за мной или за вами – академия от этого ничего не выиграет.

Герцог долго молчал. Она, наверное, была не в себе, заключая это пари. А теперь не может отделаться ни от пари, ни от герцога.

– Хорошо, – промолвил он наконец.

– Я рада, что вы смотрите на это так же, как я, – сказала Эмма, но в глубине души почувствовала удивление и даже разочарование.

– Откуда вам знать, как я на это смотрю, – возразил он. – И я далек от мысли признать ваш триумф, дорогая мисс Гренвилл.

– Вот как?

– Именно. Поскольку я и в самом деле холост, эти девочки останутся вашими ученицами. А я… буду вашим приглашенным лектором. Вы можете и дальше месить грязь Хаверли, пересчитывая овец, но мы будем вместе вести этот класс.

– Каким же образом?

– На природе я проведу занятия в присутствии свидетелей, а вы будете наблюдать за мной, чтобы лично убедиться, что все остается в рамках приличий. В этом нет ничего плохого, не так ли?

Эмма могла бы привести тысячу доводов, почему это плохо, включая тот очевидный факт, что при первой же возможности он постарается помешать ей изучить хозяйство Хаверли. С другой стороны, она так же легко могла бы проделать то же самое. А все участники – лорд Дэр, лорд Хаверли и девочки – сочувствовали ей, а не герцогу.

– Ну что ж, это приемлемо, – согласилась она.

Девочки дружно крикнули «ура!». Герцог Уиклифф тоже выглядел довольным, но не проиграл ли он только что пари? – недоумевала Эмма. Как бы ей хотелось, чтобы это было так!

Глава 8

Эмма и пятеро учениц оставили Грея у входа в академию, захлопнув перед ним дверь. Это его разозлило. Ко всему прочему, мокрый галстук натер ему шею, а в сапогах, покрытых илом и грязью, хлюпала вода.

– Не повезло, – услышал он за спиной голос Тристана.

Он и забыл, что виконт тоже остался за оградой академии.

– Что ты имеешь в виду? – обернулся Грей.

Мокрый редингот полетел ему в лицо. Грей машинально поймал его. Тристан с довольным видом восседал на высоких козлах фаэтона. Еще бы – одежда на нем сухая, и у него не стерты ноги оттого, что ему пришлось идти почти милю в мокрых сапогах.

– Говорят, первое впечатление всегда самое верное, – манерно растягивая слова, сказал виконт. – Ты начал с того, что чуть было не утопил в пруду всех этих девчушек. Я вряд ли выбрал бы именно такой метод научить их, как вести себя в обществе, но ты же в этих вопросах дока.

Грей хотел было ответить и уже открыл рот, но в этот момент Тристан тронул лошадей, и фаэтон покатился прочь. Кто-то – видимо, тролль – привязал Корнуолла к столбу около лестницы. Грей прижался к теплому боку коня. Похоже, никому он в академии не нужен. Правда, ему и самому больше не хотелось тут оставаться. Если бы не это непрошеное влечение к директрисе, он уже давно вернулся бы в Хаверли, встречался бы с потенциальными управляющими или провел день на рыбалке, скрываясь от Элис и Сильвии.

Грей встряхнул свой редингот. Когда малышка Элизабет ушла под воду, он пришел в такой ужас, какого сам от себя не ожидал. В тот момент Лиззи из члена неприятельского отряда превратилась в перепуганную маленькую девочку.

Грей достал из кармана часы и открыл крышку. Стрелки остановились на половине двенадцатого. Сейчас уже далеко за полдень, а он еще ничего не успел, кроме как продемонстрировать свою ненадежность Эмме и всем ученицам. Она даже не сообщила, где и когда они завтра проведут урок.

Тролля нигде не было видно. Грей бросил редингот поперек седла и, пройдя в ворота, взбежал по лестнице. Толкнув входную дверь, он был почти уверен, что его встретят вооруженные охранники, но ничего столь драматичного не произошло. В холле было пусто, и, если бы не голоса и шаги, доносившиеся с других этажей, казалось, что в доме никого нет.

Чувствуя себя кем-то вроде взломщика, он поднялся на второй этаж. Кабинет мисс Эммы был первым с левой стороны коридора, дверь туда была приоткрыта. Затаив дыхание, от открыл ее пошире и заглянул в комнату.

Кабинет был пуст. На письменном столе, стульях, даже на подоконнике лежали книги. Несомненно те, что она одолжила у сэра Джона. Значит, она уже вплотную приступила к изучению премудростей управления поместьем. Тихо притворив за собой дверь, Грей подошел поближе к столу.

Она успела продвинуться довольно далеко. Посередине лежало несколько листков с вопросами, написанными ее аккуратным почерком. При этом она совершенно правильно определила, на что именно следует обратить внимание – на площади посевов, величину урожаев, ирригацию, на существующие и предполагаемые цены на мясо. Может, она и не знала ответов, но вопросы были толковыми.

Почему-то это обилие книг и записей вселило в него… надежду. Он знал о женщинах все и со многими из них бывал близок. Эмма Гренвилл была умна, имела весьма независимый характер и совершенно не походила ни на кого из женщин, с кем он был знаком. К тому же она была чертовски желанна.

Внезапно Грей услышал какие-то звуки в соседней комнате, дверь в которую была также неплотно прикрыта. Хорошо, что он старался не шуметь, подумал Грей и крадучись подошел поближе.

Сначала он увидел Эмму, но потом она зашла за гардероб. Грей прислонился к косяку, и Эмма снова попала в поле его зрения. Ее шелковистые каштановые волосы были распущены и волнами струились по спине. На Эмме была лишь мокрая нижняя рубашка, через которую просвечивало тело. Кожаные лосины вдруг стали ему тесны.

Грей должен был раньше сообразить, что такой преданный своему делу человек, как Эмма, устроит себе спальню рядом с кабинетом: это было удобно и практично. Он осторожно открыл дверь пошире.

– Эмма, – тихо позвал он ее, стоя на пороге.

Вздрогнув, она моментально повернулась к нему:

– Ваша светлость!

– Я же просил вас называть меня Уиклиффом. – Его взгляд скользнул по ее фигуре: сверху донизу и обратно. – Вы выглядите восхитительно.

Опустив голову, она посмотрела на себя, потом, покраснев, быстро прикрыла грудь руками.

– Что вы здесь делаете? Убирайтесь!

– Не такой я ждал реакции. Помилуй Бог, я же не кусаюсь.

Она попятилась к кровати и схватила лежавший на покрывале старенький халат.

– Уходите немедленно!

– Что это? – спросил Грейдон, показывая на халат. – Хлопок? Шерсть?

– Шерсть, – отрезала Эмма. – С какой стати вы спрашиваете?

– Вам больше подошел бы шелк, – негромко произнес он, сделав шаг в ее сторону. – Я мог бы купить вам целую дюжину.

– Я вполне довольна этим, благодарю вас. И не приближайтесь ко мне!

Грейдон остановился. Странно, удивился он, женщины никогда не отказывались от его подарков. Надо попробовать иную тактику.

– Мне пришло в голову, что вы можете по-другому выиграть пари.

Грей намеренно снова оглядел ее с головы до ног, чтобы ей было понятно, на что он намекает. Теперь, когда она надела этот дурацкий халат, вид у нее был не столь привлекательным, но Грей все равно не мог совладать с вожделением, и это его страшно злило.

– Я полагаю, – вздернула подбородок Эмма, – вы имеете в виду плотские утехи? – Тон ее был вызывающим, но голос слегка дрожал.

Уиклифф насмешливо улыбнулся. В сообразительности ей не откажешь, но до чего же наивна!

– Плотские утехи? – повторил он. – Вы, Эмма, выражаетесь как школьница. То, о чем говорю я, – это теплая кожа и горячие ласки.

– Другими словами, о прелюбодеянии.

Грейдон поднял брови, очень удивленный тем, что она не сдается.

– Если процитировать вашего любимого Шекспира, «стать животным с двумя спинами».

Эмма судорожно сглотнула.

– Меня это не интересует.

– Лжете. Вы дрожите при одной только мысли…

Прислонившись к комоду, Грей скрестил руки на груди. Не может быть, чтобы он был ей безразличен. Он так безумно хочет ее, что она просто не может не чувствовать того же, даже если еще не готова в этом признаться. К счастью, он достаточно терпелив.

– Я не боюсь вас, – продолжала Эмма. – Но я должна служить примером для своих учениц и потому не потерплю присутствия мужчины в моей спальне.

– За этими стенами множество мужчин. Если вам неизвестно, как с ними обращаться, чему вы можете научить своих воспитанниц? Я-то думал, что это ваша главная задача.

– Вы ошибаетесь. И мне не надо падать со скалы, чтобы понять, что это может повредить моему здоровью. – Эмма подошла к нему, ничуть не стесняясь своих босых ног. – Мне жаль вас.

Встреча, пожалуй, оказалась не такой удачной, как он предполагал.

– Это почему же?

– Из-за своих неверных представлений о женщинах вы, очевидно, все время попадаете в неловкое положение.

– Я вас не понимаю. Извольте объяснить.

– Вы явились в академию с целью ее закрыть, а в результате чуть было не утопили нескольких моих воспитанниц. Вы, не задумываясь, постоянно оскорбляете женщин и, несмотря на это, ждете, что они упадут в ваши объятия только потому, что вы уверены: именно так и должно быть.

Грей не мог припомнить, чтобы кто-нибудь так с ним разговаривал. Он разозлился не на шутку, однако сумел сдержать гнев.

– Понятно. Благодарю вас за то, что указали мне на мои заблуждения. До свидания.

Прежде чем Эмма успела дать еще более оскорбительный ответ, Уиклифф вышел с гордо поднятой головой. На лестнице ему встретилась группа учениц, но он, не обращая внимания на их вежливые приветствия, быстро сбежал по ступенькам и вышел из дома.

– Чертова училка! – буркнул он, сорвал редингот со спины Корнуолла и, вскочив в седло, пустил коня галопом, так что Тобиас еле успел открыть ворота.

И зачем ему сохнуть по Эмме Гренвилл? В Хаверли есть две женщины, которые с ног сбились, лишь бы ему угодить. Ему подойдет любая.

Проклятие! Хватит самообольщаться! Угораздило же его встретить женщину, которая нужна ему, как никакая другая. И как раз она не хочет иметь с ним дело.

Но ведь он сам виноват в этом, поскольку с первой же их встречи отнесся к ней враждебно, что, однако, не меняло того факта, что он безумно желал слиться с женщиной, которая его презирает.

– Ваша светлость!

Грей резко натянул поводья, едва избежав столкновения с модно одетым молодым человеком, стоявшим прямо посередине дороги.

– Что, черт возьми, вы здесь делаете?

Фредди Мейберн отошел назад, чтобы избежать копыт Корнуолла.

– Я ждал вас. Ваш друг, тот, что проехал в фаэтоне, сказал мне, что вы тоже скоро…

– И зачем вы меня ждали?

– Вы учитель леди Джейн Уайдон. Я был бы вам крайне благодарен, если бы вы передали ей от меня записку. – Фредди, сунув руку в карман, вынул сложенный вчетверо листок бумаги.

Грей на минуту задумался.

– Я не передаю записок, – сухо сказал он. – Почему вы не можете отдать ей сами?

– Но мужчинам запрещен вход на территорию академии, – ответил Мейберн, схватив Корнуолла под уздцы.

С сегодняшнего дня Грей был не рад считаться, исключением из этого правила.

– Пошлите по почте, – посоветовал он.

– Но, ваша светлость, – легкая улыбка тронула губы Фредди, – тогда все об этом узнают. Вы, конечно же, понимаете, что мой интерес к Джейн – сугубо личное дело.

– Кроме тех случаев, когда вам выгодно публично выразить свое восхищение ею.

– Разумеется.

На мгновение Грею почудилось, что перед ним его двойник, только более молодой.

– Если ваш интерес искренен, почему бы вам не поговорить обо всем с ее отцом?

– Я не собираюсь заручаться одобрением лорда Грив-за. Во всяком случае, сейчас. Сначала я должен убедить Джейн.

– Чтобы получить ее деньги, – цинично улыбнулся Грей.

– Вы меня прекрасно поняли.

Тяжело вздохнув, Грей соскочил на землю. Он был знаком с маркизом Гривзом и был уверен, что тот иначе представлял себе своего будущего зятя.

– Вам известно, что леди Джейн всего семнадцать лет и она пока еще школьница?

– А в следующем году в Лондоне все будут за ней охотиться. Она прелестна, как ангел, и богата, как Крез^[11].

Да, жаден до денег, подумал Грей. Слава Богу, ему нужна не Эмма.

– А вы разговаривали с директрисой?

– С железной девой? Она меня даже близко не подпускает к Джейн, а в прошлом месяце прямо на моих глазах сожгла одно из писем. Вот почему я решил обратиться к вам, ваша светлость. В Лондоне все женщины говорили о вас как о человеке, который может дать дельный совет.

Замечательно.

– Да, я часто оказываюсь предметом сплетен. Спустите в обществе штаны, и о вас тоже будут все говорить.

Фредди хихикнул:

– На самом деле все говорили, что были готовы упасть в ваши объятия, как только вы появлялись. И…

– Это обсуждалось в вашем присутствии?

Фредди застенчиво улыбнулся, отчего стал выглядеть еще моложе.

– У меня пять тетушек.

– Ясно.

– Я покорнейше прошу вашего содействия. Помогите мне завоевать сердце леди Джейн Уайдон.

Фредди нисколько не старался скрывать, что его одинаково интересуют и Джейн, и ее – или, вернее, ее отца – кошелек. Это показалось немного чересчур даже Грею, не говоря уже о том, что Эмма будет возмущена до глубины души. С другой стороны, успех Мейберна, несомненно, подорвет авторитет Академии мисс Гренвилл и даст Грею в руки еще один козырь в соперничестве с Эммой.

– Почему бы вам не присоединиться к нам в Хаверли? Сейчас как раз время ленча.

Молодой человек самоуверенно усмехнулся:

– Благодарю вас, Уиклифф. Вы об этом не пожалеете!

Он-то нет, а вот Эмма Гренвилл наверняка пожалеет.

В первый раз за многие годы Эмма опоздала к завтраку, что было недопустимо. Для своих воспитанниц она всегда была образцом вежливости и пунктуальности. Если она станет опаздывать, то и они сочтут возможным не приходить вовремя.

Эмма появилась в столовой как раз в тот момент, когда младшие ученицы уже вставали из-за стола. Изабель Сантер с удивлением посмотрела на нее. Выйдя на середину комнаты, Эмма обратилась ко всем присутствующим:

– Прошу прошения, леди. Как вам известно, в послед ние несколько дней наш учебный план был немного изменен. Могу заверить вас, что такое положение продлится недолго, но конечный результат должен принести академии дополнительные деньги на расширение наших программ.

По столовой прокатились аплодисменты, но Эмма не знала, относились ли они к ее речи или выражали радость по поводу того, что герцог Уиклифф будет продолжать свои уроки. Но самое неприятное заключалось в том, что и она – черт бы его побрал! – была довольна этим последним обстоятельством.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: