Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






На Медведицкой гряде




 

Насколько фантастическое может переплетаться с реальной жизнью, причем без всяких переходов, швов, без предварительной подготовки и щадящих техник, можно показать на истории, произошедшей с жителем Волжского, въедливым и изобретательным исследователем аномальных явлений Валерием Борисовичем Москалевым. Его жизнь и судьба достойны отдельной повести или романа, и, возможно, когда-нибудь не я, так другие займутся перипетиями его нескучного аллюра по планете, но пока он всячески противится излишней известности. «Оставь ты это, – бурчит он обычно, – кому интересны чья-то путаная судьба и различные заморочки с особым сознанием? Никто же в это не поверит!»

А меня лишний раз изумляет странная особенность молодого города на Ахтубе, который собрал здесь массу необычных людей, и это выглядит вполне естественным и нормальным. Помню, мой давний знакомый из Волгограда, поэт и журналист Юрий Беледин не раз при мне удивлялся: «Какой необычный народ у вас в Волжском! Вы первые во всем – и в каких-то новациях, и в творческих исканиях, и в разных экспериментах, поиске незаурядного и даже, смотрю, в исследованиях аномального. У нас же в Волгограде скукотища и размеренность, как в жилище пенсионеров, – не на чем глаз остановить и ничто не удивляет!..»

Ну, не знаю, насколько уж он справедлив или несправедлив к своим землякам – тут больше, наверное, от журналистского максимализма: интереснее писать о чем-то поражающем воображение, чем о коммунальных страданиях жильцов, подковерных интригах властей и засветившихся в «самой Москве» местных талантах. Измученный мелкотемьем с бытовухой и незатейливыми развлечениями, Юрий Михайлович со временем отошел от журналистики, занявшись литературным творчеством. Однако его высказывания о волжанах запомнились.

Так вот – о Москалеве. Сенсорные способности Валерия в сочетании с неуемным интересом к познанию всего запредельного быстро вывели его в лидеры волжских исследователей паранормальных явлений. Побывав однажды в аномальной зоне на севере Волгоградской области, обозначенной в уфологических источниках как «Медведицкая гряда», он многое там увидел и почувствовал по-своему, на энергетическом уровне. И новые открытия не замедлили последовать.

Валерий Борисович возглавил экспедиционный отряд «Волжский-Космопоиск» и каждый год по нескольку недель, а то и месяцев пропадает в зоне, став своего рода тамошним сталкером, наподобие героев Стругацких и Тарковского. Совершенно как настоящий сталкер, он многое там замечает, со многим непонятным встречаясь лицом к лицу. Ему везет на неординарные происшествия больше, чем кому-либо другому.

У меня нет задачи подробно рассказывать о «Медведицской гряде», это требует отдельного повествования, но именно в тех местах произошло событие, будоражащее воображение. И начиналось-то оно на моих глазах – при некотором стечении обстоятельств я и сам бы мог, наверное, в нем поучаствовать. Увы, не почуял момента.

Валерий позвонил мне 3 января 2008 года.

– Не составишь компанию для поездки в Зону? – спросил он меня со смешком, скорее, чтобы убедиться в моей адекватности, нежели надеясь на согласие. – Мне 5-го надо позарез там быть, и хорошо бы с попутчиком.

Напомню читателям, что январские «каникулы» 2008-го года в нашей области выдались необычайно морозными. Холод тогда стоял минус 250 днем, опускаясь по ночам за 30-градусную отметку, и отправляться в сомнительного рода поездку в заснеженные леса под Жирновском... Это уж слишком походило на авантюру.

– Ты что, один едешь? – удивился я.

– Нет, с тобой! – хохотнул Валерий. – Соглашайся, а то многое потеряешь!

– Да что ты затеял, в такой мороз? Неужели нельзя отложить?

– Нельзя, я обещал... А мороз... Ты что не ночевал в палатке на снегу?

– Ну, когда это было... – Я, конечно, не собирался никуда выбираться из теплой квартиры. Праздничные дни, подаренные россиянам от щедрот Госдумы, я с пользой расходовал на писанину, просиживая за компьютером над очередными главами задуманной книги – редкая возможность, когда тебя ничто не отвлекает.

– Нет, Валера, я занят, не могу... Да что там у тебя, в конце концов?

– Нет, говорить пока не буду, но мне надо там быть.

– Хорошо, приедешь – расскажешь... – окончательно решил я. – Если что-нибудь дельное, я и по твоим впечатлениям наваяю. Опишу лучше, чем ты расскажешь...

– Ну уж нет, буду молчать, как рыба об лед... – рассмеялся он.

Мы еще некоторое время поговорили о ночлеге в снегах, о том, как выжить в таких условиях, и я положил трубку. Сумасбродство Москалева меня изумляло. В такой холод куда-то ехать? Что и кому он мог «обещать»? А годами вроде не из восторженных пацанов, полтинник стукнуло...

Он позвонил мне по мобильнику уже 6-го января вечером, был в каком-то эйфорическом состоянии, частил словами, как из пулемета, говорил о невероятном приключении – и ничего по делу.

– Ты откуда звонишь? – перебил я. – Не из дома, что ли?

– Нет, я подъезжаю к Волгограду на автобусе. Возвращаюсь из Зоны. Рассказать – не поверишь!.. – Валерий был явно в возбуждении, если не сказать – в восторге. На часах девятый час вечера, более трехсот километров пути, сутки без сна... а он радостный и как будто не уставший. Что же там произошло?

– Давай так: отдохнешь дома, отоспишься, и встречаемся! – предложил я.

– Да я спать не хочу! Хорошо, завтра созвонимся, и готовься к сюрпризу!

А на следующий день я вдруг слышу от него совсем иную песню: «Да знаешь, кому это нужно... никто не поверит... примут за идиота...» Явно Татьяна, жена, поработала...

– Ты толком скажи: что произошло в Зоне? – не выдержал я.

– А-аа!.. Ты тоже не поверишь... Я побывал на другой планете! – выпалил он.

– Астральным телом или физически? – изумился я. – Есть какие-то доказательства? Фотосъемка, например...

– Есть снимки, но... Там не очень-то понятно, хотя я реально снимал, мне разрешили. А летал физически... По крайней мере, мне так кажется... – но больше он ни о чем распространяться не стал. Опять завел дуду про «сказки», «фантастику», «никто не поверит»... Меня это задело, признаться. Если все происходило в реальности, и есть снимки, то почему бы не поделиться ТАКОЙ информацией? А если нафантазировал и теперь на попятную?.. Так ведь он ничего пока еще не рассказал. Несерьезно как-то...

– Неужели ты один был в Зоне?

– Нет, не один. Из Саратова подъехал Роман с женой, они находились в своей машине, ждали меня. Пришлось срочно звонить в Саратов, чтобы подстраховали на всякий случай...

«Ну, Саратов, конечно, ближе: 80 километров – и Зона. Роман и Алла – молодые люди, им мороз нипочем...» – позавидовал я. Однако настаивать на срочной встрече не стал, полагая, что такую информацию Валерий долго хранить не захочет.

Так и произошло. Мы встретились через неделю – мне не терпелось взглянуть на снимки другой планеты. Заодно, я полагал, пойдет рассказ обо всем, что меня интересует. И главное – о встрече с инопланетянами. Меня трудно переубедить в том, что их не существует вообще: мной записано несколько свидетельств подобных встреч и полетов; мы сами, в конце концов, общались телепатически с иной, пусть и энергетической цивилизацией. Почему надо исключить еще одну встречу? Тем более что обстоятельства, предшествовавшие этому, простыми не назовешь. Была бы чистая фантазия – не надо было бы ехать в такую даль, в экстремальный холод... Так я подготавливал себя к беседе.

 

Встреча на Гряде

 

Снегу в Жирновском районе намело в те дни с избытком. Сугробы опушили холмы, укутали дерева в лесу, подступили к трассе – ее кое-где расчищали грейдерами. Валерий на перекладных, с большим рюкзаком, одетый, как на полюс, только к 17 часам, когда стало темнеть, добрался до ближайшего к Зоне села: там заканчивался асфальт. Его уже ждали Роман с Аллой – сидели в своем «Опеле» и грелись, включив автомобильную печку. Сразу открыли термос, налили горячий кофе, стали расспрашивать, что за срочность заставила их всех сорваться в ночь в эту Тмутаракань.

И точно так же, как я сейчас, в беседе они услышали невероятное.

Еще в октябре 2007 года, будучи в короткой поездке в Зону, Валерий получил от неизвестных четкую мысль, отпечатавшуюся у него в голове: «5 января с 21 до 22 часов будь на этом месте». Мысль явно не его. Сомнений на этот счет не было – настолько отчетливо запечатлелась установка, так недвусмысленно врезалась, да и место было не случайным – он стоял там, на широкой луговине между двух сопок, похожих на пирамиды. Здесь надлежало встретиться с «чужими»...

Наверное, можно было бы отмахнуться, забыть странное предложение как наваждение, но что-то удерживало его от радикальных действий. Понял, что надо быть в указанное время, и отступать ему не к лицу. Почему-то знал – до поры говорить о встрече никому нельзя. Даже самым близким. 5-го января он выехал в Зону.

Роман тут же загорелся сопровождать Валерия, но наткнулся на твердое нет. «С кем оставишь Аллу одну в машине на ночь? Я ведь и сам не знаю, что и как будет...» Словом, саратовцы осуществляли дозор, как бы подстраховывали Москалева, а на место он шел один. С Романом, тридцатилетним инженером, они познакомились-то именно здесь, в Зоне, тогда же возникло взаимное доверие и желание сотрудничать в разгадке здешних аномалий.

Они проехали по проселку не больше километра, когда плотно увязли в снегу – у «Опеля» посадка низкая, не для заснеженных дорог. Пришлось Валерию возвращаться в село к знакомому селянину Ивану Ивановичу, просить подъехать на «Ниве», чтобы выдернуть засевшую машину. Выдернули, но дальше ехать по дороге они не рискнули. Водитель «Нивы» тоже отказался подвезти, сославшись на то, что вполне может увязнуть в этих серьезных сугробах. Шел девятый час вечера, полная темень, мороз к ночи усилился, и надо было идти туда, к сопкам. Хорошо, что у Ивана Ивановича залили термосы кипятком.

– Я сделал оплошность, что не взял лыжи, – рассказывал Валерий. – У нас в Волжском снегу было мало, и я не подумал о них. А здесь насыпало прилично.

Пришлось из веток ивы смастерить нечто вроде снегоступов, приладил к ногам тесьмой, опробовал на снегу – держат – и пошел в темень. Идти предстояло более трех километров. Рюкзак с палаткой и спальником на всякий случай взял с собой – мало ли что...

– Я запыхался, не успевая ко времени, – продолжал рассказ Валерий. – Изредка светил фонариком, обходя занесенные снегом рвы. Один раз постоял, отдыхая. Ночь была ясная, сухая, чувствовался сильный холод, вынуждавший двигаться. Что слегка поразило – немигающие звезды. Они будто застыли. И ни одного спутника Земли, сколько ни всматривался в небосвод.

Он не видел никакого корабля, никакого технического сооружения. В темноте у подножия сопки вроде бы различил серую массу, похожую на облако, вытянутое вертикально и наклоненное под углом к земле. «Это, что ли?» – мелькнула мысль. Направился в ту сторону.

– Подхожу, – вспоминает Москалев. – Да, серая масса, как туча. Думаю, может, туда надо? Ткнулся: что-то мягкое, как кисель, упругое – раз! – и я внутри. Пахнуло легким запахом мужского дезодоранта, но вокруг все так же темно. Шагнул назад – рюкзак уперся в стенку, не пускает.

В то же время окружающий объем стал наполняться светом, шедшим непонятно откуда. Сбоку появились двое мужчин высокого роста, не меньше двух с половиной метров. Одеты в облегающие костюмы матово-серебристого цвета, у каждого широкий пояс, переливающийся цветами радуги.

– Тепло я сразу почувствовал, снял шапку и перчатки, – вспоминал подробности мой собеседник. – Рассмотрел пришельцев. Оба красивые, белая с золотистым отливом кожа, светлые волосы, у одного прическа до плеч, замечательные глаза. Я бы даже сказал, глаза лучезарные, с изумрудом в радужной оболочке – просто не оторваться! Брови черные, ровные, как карандашом выведены. Скажу без обиняков – у меня к ним сразу возникла невольная симпатия. И тут же в мозгу не моя фраза: «Пройдите вперед. Встаньте на дорожку». Что за дорожка? Смотрю, действительно, выше моих ног – а я стою по-прежнему на снегу – коричневого цвета дорожка шириной больше метра, длиной метров пять. Под нами снег, вверху проглядывают звезды, смутно видна стена леса неподалеку. То есть оболочка прозрачная, не из техногенного материала. Я снял рюкзак, оставил его на снегу, а сам ступил на дорожку. Твердая, как пол, шероховатая, стоять удобно.

Валерий продолжал разглядывать незнакомцев. Любопытно было устройство их костюмов – нигде не обнаружил ни застежек, ни молний, все обтянуто, словно цельное; он, как литой, на них. Взглянул на ноги – комбинезон переходит в обувь, видна толстая подошва, без каблуков. Как они их надевают? – недоумевал землянин.

Оба представились. Один из них Фэн, имя другого можно было разобрать как Тайсик. Первый более общительный, второй, скорее, молчаливый. Между собой они разговаривали на незнакомом певучем языке, а с ним – телепатически, мысль рождалась в мозгу. В какой-то момент Валерий попросил разрешения использовать цифровой фотоаппарат, маленький, удобный – взял на этот случай у сына. Вынул его из кармана куртки.

Фэн заинтересовался:

– Покажите-ка... – взял, повертел в руках: – Подарите! Покажем друзьям, какой старинной техникой вы пользуетесь.

– Нет, не могу, аппарат не дешев, сын не обрадуется, – отказал Валерий Борисович. – А вы какими пользуетесь? Вы фотографируете?

– Да, конечно, сейчас покажу.

Валерий не заметил, откуда – карманов на одежде нет – однако в руке Фэна появилась штучка, по форме и размерам напоминающая полупрозрачный светло-коричневый ластик, с такими же округленными краями. Фэн выдвинул из стены-оболочки небольшой столик и направил приборчик на него. На столешнице тут же появилась группа из четырех человек: сам Фэн, красивая женщина рядом с ним и двое детей – мальчик и девочка лет по 10-12. У всех такие же облегающие костюмы, но других расцветок. «Это моя семья», – появилась мысль в голове Валерия. Он рассматривал женщину – она была потрясающе красива! Тоже золотисто-коричневая кожа, изумительно красивые глаза, фигурка очень женственная, светлые локоны по плечам, комбинезон отделан золотистой и красной отделкой – выглядит классно. «Видимо, голография», – подумал Валерий и прикоснулся к изображению. На удивление, рука не пересекла поле снимка, а задела твердую, как металл, конструкцию, словно изображение было трехмерной скульптурой, и было ощущение тепла, идущее от статуек.

Фэн улыбнулся, и изображение исчезло. А Валерий занялся невесть как появившимся столиком. Он был размером полметра на полтора, светлый, словно из лунного полупрозрачного минерала. Валерий глянул под стол – никаких ножек. Двинул столик – он легко сместился и снова стал на место.

«Смешно наблюдать за вашими реакциями», – пришла чужая мысль.

К тому времени Валерий снял куртку, положил на дорожку рядом, оставшись в свитере. Пользоваться фотоаппаратом ему разрешили, но без фотовспышки, и при условии – их не снимать. Он нажал на спуск, направив объектив на следы ног в снегу под ними. Снимок получился смазанным, с признаками нехватки освещения.

– Что еще необычного было в аппарате? – не терпелось мне с расспросами.

– Ты знаешь, у меня не было ощущения, что это аппарат, то есть техническое сооружение, – задумался Москалев. – Слегка приглушенный свет шел отовсюду, не давая теней. Но, допустим, каких-то пультов, дисплеев, иллюминаторов, органов управления – ничего этого не было. В какой-то момент подумалось, что все это голограммное изображение, и мне это транслируется в мозг... Однако я все ощущал реально, не чувствовал холода, даже вытер пот со лба. Два кресла светло-коричневого цвета обтекаемых форм в какой-то момент появились, и я мог сесть в одно из них, но не стал этого делать. Через оболочку я мог рассматривать окружающее... Я не знаю, какой формой передвижения они пользовались – может, это пространственно-временная капсула? Ума не приложу...

– То есть, ты хочешь сказать, что летал в ней?

– Да, летал. В какой-то момент в моей голове возникла мысль: «Мы хотим показать тебе нашу планету». Я спросил: «А назад меня вернете?» «Мы обещаем», – протелепатировали они. Я почти не раздумывал: «Согласен. Долго лететь?» Пришел ответ: «По вашему летоисчислению, около двух тысяч световых лет, однако мы летаем через порталы. Это занимает немного времени».

 

Водная планета

 

Валерий не почувствовал никакого давления при взлете, но увидел, как стремительно удаляется спящая земля, а потом вокруг сгустилась темнота. Летели, действительно, недолго, может, минут 10-12. В какой-то момент появилась мысль: «Подлетаем». Валерий увидел на фоне черного пространства белесый круг с серой массой шарообразной планеты, по краю окружности располагался огромный цилиндр – судя по всему, корабль инопланетян. «Защитное поле вокруг планеты, – последовала подсказка. – Корабль имеет охранные функции».

Ему объяснили, что их планета водная: суша занимает около 10 процентов, остальное – вода. Однако за счет того, что планета в три раза больше Земли, суши не так уж мало. Их города и производства располагаются главным образом под землей и под водой. Самое досадное, на взгляд Валерия, – они приземлялись в ночное время их дня. Почему? Было задумано так или случайное совпадение? – ему не объяснили.

– Я почувствовал под ногами твердую почву, возможно, искусственного происхождения – что-то типа шероховатого асфальта, – вспоминал Валерий. – Мы вышли наружу оболочки: просто шагнули с дорожки, и оказались вне капсулы. Меня сразу охватила влажная атмосфера и духота, подобная духоте морских побережий. Состав воздуха тоже показался необычным. Мне пояснили, что кислорода здесь значительно больше, чем на Земле, но не хватает углекислого газа, и его в сжиженном состоянии вынужденно транспортируют с Земли и других планет.

«У нас нет животных и растений», – эта мысль очень удивила Москалева. «Как же они живут без этого?» – посочувствовал он. Пришла мысль-ответ: «Наш максимальный возраст – 45 лет по земным меркам. Окислительные процессы не позволяют организму жить дольше». Что означают 45 лет в их исчислении, Москалеву не пояснили.

– Притяжение планеты тоже почувствовалось, едва я сделал первые шаги, – рассказывал путешественник. – Оно было раза в три мощнее. Было тяжело поднимать руки и ноги, труднее передвигаться. Словно сильный магнит действовал на ступни.

Глаза потихоньку привыкали к темноте, и Валерий разглядел линию горизонта, увидел звездное небо над собой, светящиеся корабли или аппараты, быстро пролетавшие по небосводу. Не надеясь ни на что, несколько раз нажал на спуск фотоаппарата. Вода плескалась неподалеку, может, в десятке метров от места их приземления. Захотелось потрогать ее рукой, почувствовать на вкус. «Можно подойти к воде?» – мысленно спросил он. «Подойдите», – пришел ответ от Фэна.

Землянин подошел к урезу воды, присел на корточки и зачерпнул горстью влагу. Вода оказалась холодной, как из родника, запаха не имела. Он смочил губы и удивился, что не ощутил привкуса морской соли. Глотнул – вода показалась, словно дистиллят, – студеная и совершенно без вкуса.

Вернулся к своим спутникам. «Как вы питаетесь? – поинтересовался он. – Если у вас ничего не растет, то что же вы едите?» «У нас специальное сбалансированное питание, – прозвучал ответ. Фэн достал откуда-то (карманов нет!) таблетку, как полупрозрачный карандашик, и протянул землянину: «Возьмите в рот». «Я не отравлюсь?» «Нет, нет, – заверил инопланетянин. – Попробуйте. Вы, наверное, голодный?»

– Я положил цилиндрик в рот, и почувствовал, как он сразу стал разбухать. «Глотайте!» – посоветовал Фэн. Я проглотил и почувствовал, как желудок стал быстро наполняться, и уже через пару минут возникло чувство полнейшей сытости.

«Вот это да-аа!» – изумился Валерий.

– Что? Было вкусно? – встрял я с вопросом.

– Нет, вкуса никакого. Абсолютно! Просто желудок чем-то заполнился, и наступило чувство полнейшей сытости. Да это что! – воскликнул он. – Я три дня после этого не ел, и не хотелось. И в туалет не ходил, разве что по малому.

– Тебе не показали их жилище?

– Нет. Мы побыли там минут пятнадцать, когда в голове отложилось: «Надо возвращаться, а то портал закроется». Мы снова вошли в сферу, и через секунду я увидел удалявшуюся массу планеты с островами суши среди бескрайней воды. Есть ли там день, и когда наступает рассвет, – для меня это осталось невыясненным. Да многое бы я еще расспросил... – посетовал Валерий. – Все же я оказался просто фатально не готов к подобному развитию событий. Я вообще не думал ни о каком полете...

– Что еще можешь вспомнить? – расспрашивал я Валерия.

– Я заметил, что сами они ходят по планете легко, без напряжения. Я-то как утка шел, вразвалку, тяжело поднимая ноги, а они запросто. Еще сказали, что их планета имеет семь защитных слоев-оболочек, и охрана околопланетного пространства ведется постоянно. «На вас нападают?» – удивился я. «Да, есть агрессивные, воинственные цивилизации», – последовал ответ. «А на Землю тоже могут вторгнуться?» – не мог не спросить я их об этом. «Конечно, но вы находитесь под нашим контролем и защитой. Вы – наши подопечные и вы же наши доноры. Вы даете нам углекислый газ, мы забираем вашу техническую воду из отходов предприятий. В этой воде много полезных веществ и металлов».

«Мы можем высадить вас около вашего города, – вдруг последовало предложение от пришельцев. – Мы его знаем, потому что из пруда с химическими отходами иногда забираем воду на переработку».

– Я удивился их осведомленности насчет Большого Лимана, но попросил вернуть меня туда же, откуда мы взлетели. «У меня там остался рюкзак, – пояснил я, – да и ребята ждут, будут тревожиться...»

 

Возвращение

 

Земля встретила их ночной тьмой, однако на востоке уже занималась полоска зари, и вообще планета выглядела обитаемой: внизу светились островки многочисленных огней, можно было различить континенты и черные пространства морей и океанов. Та, другая планета, показалась сверху куда менее населенной и неразличимой – сплошные пространства черной воды с редкими островами контуров суши.

Они приземлились точно над тем же местом, откуда стартовали. Рюкзак стоял на снегу, и Москалев собрался сойти с дорожки на землю, но тут появилось указание: «Возьмите сумку». Он поставил рюкзак рядом, и уже через секунду узнал под собой «Опель» с темными окнами. Сошел на снег неподалеку, махнул рукой пришельцам, однако не увидел, как стартовала капсула. Застегивал куртку уже на холоде, стылый воздух резко ожег дыхание. Подошел к «Опелю», стал стучать в окно...

Роман пробуждался тяжело: пока выпростал голову из спальника, пока включил освещение... Печка работала, тихонько пофыркивал двигатель.

– Ох, голова болит... – протянул Рома, уступая место в ногах Валерию. – Не пойму, что здесь было. Мы, как отрубились... А ты что так быстро вернулся? Минут пятнадцать всего прошло...

– Да ты что? Взгляни на часы! – Валерий и сам ничего не понял со временем. – Уже утро наступает!

Действительно: и автомобильные часы, и его, наручные, показывали 6-49 утра.

– А я оценил бы все потраченное время не более чем в один час, – удивился Валерий. – Пятнадцать-двадцать минут при встрече, полчаса на полет туда и обратно, пятнадцать минут там... Куда же подевались почти 9 часов!? Я же встретился с ними около 22-х!..

– Может, тебе стерли память? – предположил я.

– Не знаю... Вроде все контролировал, все помню, – не мог понять ситуацию Валерий. – Разве что при переходе портала между измерениями так время теряется? Дважды проходили, как-никак. Не знаю, что думать...

– Что было дальше? – продолжал я расспросы. Понятно, что девять часов на морозе в 35 градусов он бы не выдержал, превратился в сосульку, а перед Романом и Аллой предстал жизнерадостный и возбужденный произошедшим весельчак.

– С рассветом, который наступил скоро, я еще не успел толком им все рассказать, Ромка предложил пойти по моим следам к месту встречи – посмотреть отпечатки аппарата, пока их не занесло снегом. Перед этим они с Аллой достали бутерброды, сало, колбасу, стали наливать кофе из термоса... А мне ни капельки есть неохота, сыт, будто только что из-за стола. Правда, я и не думал, что есть не буду еще три дня. Ну, не хотелось, и все!..

Они прошли по снежной целине к холмам-пирамидам, вышли на след Москалева... Они обрывались у подножия большой «пирамиды». Был примят снег на месте поставленного рюкзака, но следов какого-либо аппарата или «шара» – ничего этого не было. И вообще Валерию полет стал казаться сном... Если бы не какая-то эйфория, что не покидала его потом несколько дней. «Надышался кислородом, что ли?.. – размышлял он. – Ну такой подъем сил, настроения, духа – просто не передать словами! Не было такого чувства – о! – я побывал на другой планете! Нет, не это; воодушевление шло, скорее, от осознания того, что мы и на самом деле не одни, что нас негласно опекают, даже оберегают...

На маленьком экранчике фотоаппарата ничего нельзя было разглядеть – только какие-то черные кадры с белесыми шарами и цветными точками вроде искр – всего 13 снимков. Поэтому путешественники опять заехали в село к Ивану Ивановичу: не терпелось посмотреть на экране телевизора кадры с другой планеты.

Снимки их, скорее, разочаровали, чем обрадовали. Валерий рассказывал о защитном поле планеты, о многочисленных кораблях в небе, похожих на спутники, об увиденной планете при подлете... – почти ничего из этого нельзя было разобрать на экране. Однако и смонтировать кадры, допустим, заранее на компьютере, тоже не представлялось возможным. Техника не позволяет осуществлять перекачку кадров из компьютера в память фотоаппарата. К тому же их дневные снимки соседствовали тут же. Оставалось предположить, что пришельцы знали о возможной неудаче со снимками, поэтому не волновались на этот счет. А себя сфотографировать благоразумно «не посоветовали».

– Я, кстати, их спрашивал, можно ли мне рассказать об их планете и вообще об этой встрече, – вспомнил такую деталь Москалев. – Они ответили в том смысле, что, дескать, пожалуйста, но «вам никто не поверит», даже «близкие друзья будут сильно сомневаться». «Людям знать об этом еще рано», – таким был вердикт пришельцев.

– Ты уже начал записывать свои впечатления хотя бы в виде дневника? – спросил я. – Вдруг они проведут стирание памяти?..

– Ой, да ну, Геннадий, кому нужны мои воспоминания! Никто не поверит, и вообще, зачем все это? – отмахнулся Валера. – Только репутацию вруна или фантазера на этом зарабатывать... Нет уж, уволь! – Похоже, Валерий был разочарован первой реакцией на его приключение со стороны родных и некоторых знакомых.

Однако сам он все же предпринял определенные усилия по уточнению части услышанного от инопланетян. Первым делом Валерий встретился со знакомыми химиками с завода органического синтеза. Расспрашивал их о режимах сброса технической воды в Большой Лиман. Мол, не замечали ли непонятного убывания воды в прудах? Конечно, замечали! – говорили ему. По всем расчетам лиман должен был переполняться, даже ставился вопрос о подсыпке дамбы вокруг него, так как это грозило прорывом отравленной воды в Ахтубу, но всякий раз до критического состояния не доходило. Вода куда-то исчезала. Решили, что глинистое дно все же дает утечку, и происходит дренаж воды в подземные горизонты. «Когда-нибудь это аукнется... – думали самые беспокойные. – Отравим все колодцы в пойме!..» Но год за годом опасения не подтверждались.

Особенно странно было то, что в зимнее время лиман тоже не переполнялся, хотя никакого испарения воды – на это и был расчет при сооружении отстойника – зимой не происходило.

Со своим знакомым с «химии», ответственным за контроль состояния прудов, Валерий Борисович поехал в автомашине к Лиману. Взяли пешни, емкости для проб воды. Что его больше всего поразило – подо льдом было пустое пространство почти в метр! Лед легко обрушивался, выявляя пустоты, будто много воды убыло.

– Что ты думаешь на этот счет? – спросил Валерий сопровождающего.

– А что тут думать? – пожал плечами инженер. – Дно, как дуршлаг, поэтому вода не задерживается. Иных версий у меня нет...

Зато подтверждалась совсем другая версия – ведь и на самом деле эту воду, похоже, забирали! Пришельцы тут не лукавили. И кстати, сделали это совсем недавно, зимой – недаром подо льдом образовались пустоты...

– Выходит, у них есть корабли объемом на тысячи тонн?.. – удивился я.

– Выходит, так, – подтвердил Валерий.

Разумеется, он не стал ничего рассказывать своему спутнику, и вообще предпочитает об этом не распространяться. И понять его можно. В пришельцев никто всерьез не верит, поэтому ОНИ могут делать на Земле все, что им угодно. И делают. Похищения людей – одна из реалий, которые даже при своей массовости – исчезают бесследно тысячи людей! – не вызывают больших тревог в обществе. Лишь бы не исчезали недвижимость и «бабло» – главные боги нынешнего человека.

Однако дальше с Валерием стали происходить совсем плохие вещи... Через пару недель после своего удивительного путешествия он заболел. Чувствовал себя все хуже и хуже. Стали расшатываться зубы, качались так, что было заметно глазу, когда он это мне показывал. «Может, из-за той воды, что я пробовал? – строил он предположения. – Или из-за повышенной концентрации кислорода?..»

Потом стали болеть кости, все суставы. Мышцы словно отслаивались от костей. Ему было трудно ходить, трудно подниматься по ступенькам. Однажды поднялась температура почти до 40 градусов, держалась трое суток, и Валерий не исключал летального исхода. По крайней мере, признался мне в таких мыслях. Инфекция, допустим, гриппа не подтверждалась – симптомы не те. Он запретил жене вызывать врачей, потому что считал, что все дело в разнице энергий при посещении планеты или во время встречи: «Врачи тут бессильны, они ничего не поймут в симптоматике, – говорил он как эниолог, сам врачующий народными методами людей. – А рассказать о том, чем болезнь могла быть вызвана, я однозначно не мог – сочли бы за чокнутого...» Оставалось надеяться на то, что организм сам справится с недугом.

– Проси о помощи своих знакомых пришельцев! – негодовал я. – Раз они не обеспечили безопасность, пусть исправляют. Посылай мысленные сигналы о помощи.

– Да услышат ли?.. – слабо отнекивался Валерий. – Уж сам как-нибудь... Но с ними я больше не полечу, не уговорят...

– А что, предлагали? – ухватился я.

– Да есть такое чувство... – неопределенно протянул Валерий, и потом телефонная трубка долго молчала. – Нет, здоровье дороже. А то станешь обузой семье... Кому это надо?..

Он выкарабкался из трудной ситуации, но считает, что полного восстановления здоровья не произошло. Позволил рассказать мне об этой истории в книге, потому что, во-первых, это действительно было с ним, и за свои слова он отвечает; а во-вторых, на случай встреч других людей с пришельцами. Надо просить ИХ о соблюдении мер безопасности... Однако у него сохраняется ощущение, что ОНИ могут еще появиться в его жизни. Поэтому пусть останется рассказ о первой встрече хотя бы в изложении Белимова.

«Может, тебе больше поверят...» – предположил он. Я не разубеждал его, однако уверенности никакой. Сознание у многих пока еще спит. А мне настаивать на достоверности тоже несподручно – фактов не так много: снимки получились не очень, болезнь... она и без полетов случается, а я рассказал все, как было. Появятся ли более существенные детали, как знать? Подождем... Интуиция мне подсказывает, что продолжение возможно.


ВМЕСТО ЭПИЛОГА

 

Мое повествование о загадочном Волжском подошло к концу. Далеко не все феномены, с которыми сталкивались волжские исследователи, вошли в ткань книги – она и без того разбухла сверх оговоренного размера. Немалая часть записей пока остается за бортом – может, когда-нибудь появится возможность издать продолжение книги...

И все же, к какому итогу я подвожу читателя?

Понятно, что разгадок множества феноменов, которые имеют место в окружающей нас жизни, я не даю. Моя задача скромнее: привлечь к ним внимание тех исследователей и ученых, которые дерзнут-таки бросить вызов Природе и мало-помалу сумеют подступиться к сакральным ее тайнам, до поры упрятанным от людей, как взрослые прячут спички от неразумных дитятей. Возможно, еще не подошло время для полного познания, но к этому надо стремиться, иначе мы никакие не «хомо сапиенс» (человек разумный), а только провозглашаем себя таковыми. Быть и казаться – это все же разные вещи. Мне импонирует в людях познавательный потенциал, а не хватательные рефлексы, в чем мы, увы, немало преуспели. Познание – это то, что делает фантазии реальностью, и в таком замечательном качестве фантастики мы убеждаемся постоянно, на протяжении жизни каждого поколения.

Вот почему я не подвожу никаких итогов – они, вероятно, впереди. И значит эпилога, в том значении, когда разъясняются коллизии сюжета, тоже не может быть. Уместнее назвать прощание с читателем не такими уж обязывающими словами, а именно – «Вместо эпилога».

Однако жизнь и здесь неожиданно подсовывает факты, выкидывает замысловатые коленца, которые причудливо объединяют мистическое с реальным.

Я начинал книгу с походов Тамерлана, властителя и полководца могущественного царства Мавераннахра, но никак не ожидал, что в его судьбе отыщутся серьезные мистические моменты, а поволжская земля таинственным образом будет связана с жизнью и посмертным роком Тимура.

Наглядный пример. Из недавних признаний Малика Каюмова, кинооператора, участвовавшего в работах по вскрытию могилы Тамерлана в 1941 году, следует, что в день вскрытия гробницы к мавзолею Гур-Эмир в Самарканде пришли старики, которые спрашивали «самого главного». Они показали случайно вышедшему на время ремонта электросети Каюмову древнюю книгу на арабском языке, где он, зная фарси, прочел пророчество, гласившее, что в тот день, когда откроют могилу Тамерлана, начнется ужасная война, которую остановить должен тот, кто прочтет об этом. Но тогда большие начальники отмахнулись от молодого оператора Каюмова с его невразумительными тревогами, а старики бесследно исчезли.

Это было днем 21 июня, вечером гробницу открыли, а уже на следующий день, 22 июня, все узнали страшную весть: фашистская Германия напала на Советский Союз.

При вскрытии гробницы, вспоминал Каюмов, все ощутили чудесный аромат и увидели, что в саркофаге лежит очень высокий человек, скелет которого был длиной 1,8-1,9 м, с очень большой головой. При обследовании обнаружили повреждение коленной чашечки правой ноги, что подтверждало прозвище Тамерлана – «железный хромец», и патологию седьмого позвонка, общую всем Тимуридам.

Похоже, никто не подумал связывать древнее пророчество с начавшейся жестокой войной – все, кроме Малика Каюмова. Будучи военным киножурналистом на Сталинградском фронте, он сумел в августе 1942 года попасть к Жукову и рассказал ему обо всем, что было связано с осквернением могилы Тамерлана. Известно было, что череп Тамерлана антрополог Михаил Герасимов увез в Москву для восстановления портрета великого властителя. Жуков в октябре 1942 г. доложил Сталину о странном пророчестве, и – удивительно! – вождь не отмахнулся от «предрассудков», а дал срок в 1 месяц Михаилу Герасимову для завершения работы над скульптурой.

Из Москвы останки Тимура вывезли 15 ноября 1942 года, но захоронили его только через месяц с лишним. По слухам, все это время мощи Тамерлана провозили на самолете вдоль линии фронтов, а также по местам, где были сосредоточены войска из мусульман, – для поднятия их духа.

20 декабря 1942 года останки Тамерлана по указанию Сталина со всеми почестями были перезахоронены в Гур-Эмире, а через несколько дней, 24 декабря, началось победоносное наступление советских войск на Сталинградском фронте, в битве, которая с 17 июля 1942 г. продолжалась без особого успеха для советских войск. Наступление завершилась полным разгромом немцев под Сталинградом. Был предрешен в пользу СССР и дальнейший ход войны.

Начало войны и начало ее победного завершения... – странные, согласитесь, совпадения с личностью Тамерлана.

Летом 1943 года, в дни Курской битвы, Сталин выделил 1 миллион рублей на реставрацию мавзолея Гур-Эмир. И это, заметьте, в то время, когда каждая копейка в стране шла главным образом на военное противостояние с могущественным противником.

М. Каюмов обращает внимание на удивительное совпадение дат: 21 марта 1936 года ученые впервые обратились к Сталину за разрешением найти и вскрыть могилу Тамерлана, но именно в этот день, 21 марта 1336 года, согласно преданию, родился эмир Тимур. То есть даты точно совпали через 600 лет. Но эзотерика утверждает, что совпадений и случайностей не бывает. Очевидно, что в данном случае речь может идти о так называемом Цикле Нароса, состоящем из 600 солнечных лет, тайный смысл которого состоит в том, что он связан с Марсом, Богом войны. Это было хорошо известно грекам, оставившим свои предостережения потомкам и упомянутые Е.П. Блаватской в ее «Тайной Доктрине».

Издавна известно, что Тамерлан имел интерес ко всему мистическому, окружал себя суфиями (суфизм – тайное знание), и главным его наставником был шейх, один из прямых потомков Мохаммеда, который одним взглядом мог остановить войско. Осталось свидетельство, что когда в 1391 году Тамерлан выступил против правителя Золотой Орды Тохтамыша, этот шейх якобы взял горсть мелких камушков и бросил в сторону войска Тохтамыша. Там непонятно отчего началась паника, и все бежали.

В январе 1405 года Тамерлан предпринял поход на Китай в возрасте 69 лет, но 18 февраля скончался, и суфии увезли его под видом умершей принцессы, тайно похоронили и предрекали страшные несчастья всем, кто найдет и потревожит захоронение.

Так оно и произошло.

Из эзотерических источников («Агни-Йога. Высокий Путь»), опубликованных совсем недавно, известно, что Тимур родился с миссией противостоять татаро-монгольскому нашествию, разгромить Золотую Орду и создать просвещенное государство со столицей в Самарканде. Сюда он привозил ученых и ремесленников из всех завоеванных стран: Индии, Ирана, Закавказья, Малой Азии и других. Сам он был очень образованным человеком, воспитал своего знаменитого внука Улугбека как самого просвещенного правителя того времени, и стремился к Посвящению, но не был допущен Белым Братством из-за своей непомерной жестокости. В "Высоком Пути" сказано: "Разрушитель городов не был близок Нам. Жестокостью не стучатся к Посвящению".

Существует информация, что Тамерлан и Улугбек в разное время владели знаменитым минералом, осколком Камня Чинтамани, который посылается Белым Братством в мир сопутствовать великим историческим событиям. Не углубляясь в детали, сообщим, что Камень – это своеобразный аппарат для связи с Шамбалой. Опять мистика здесь соседствует с реальностью, ибо Камень Чинтамани видели пусть не большое число людей, но людей очень авторитетных в мире.

В книге "Агни-Йога. Высокий Путь", состоящей из записей сообщений Учителя Рерихов, рассказывается, кем был дух великого Тамерлана до этого воплощения и после.

Еще в VI веке до нашей эры он служил в войсках Такшила под именем воина Удрая, а потом в одном из воплощений в I веке н.э. входил в состав вооруженного отряда посланника Шамбалы, который был направлен к Аполлонию Тианскому, чтобы проводить его в Братство для Высшего Посвящения.

Каждые 100 лет в Братство приглашаются от 1 до 7 человек лучших людей, которые получают там Высшее Посвящение и возвращаются в мир для выполнения определенной миссии.

Через 300 лет после своей смерти Тамерлан родился великим русским ученым М.В. Ломоносовым (1711-1765 гг.) В сообщении Учителя было сказано, что когда в Советской России в 30-х годах по инициативе Сталина создавалась серия "Жизнь замечательных людей", возвеличивание Ломоносова не было случайным, оно, помимо России, было необходимо Учителям Шамбалы.

Но это совсем другая история, которая, однако, показывает, какие мощные пласты тайных знаний еще хранит ноосфера Земли, и сколь много еще предстоит узнать нового и интересного по-настоящему увлеченным ученым.

И еще об одном важном жизненном уроке я не могу не сказать читателям. Начиная свои исследования в области аномального, я был чистейшим атеистом – так нас воспитала прежняя власть. Однако чем больше я погружался в новые знания, тем больше считаю себя верующим человеком. И я благодарен тому, что моя мама – напомню, это была семья советского офицера – крестила меня в православии, не убоявшись возможных репрессий.

Сейчас уфология опирается в основном на работы древнегреческих философов, на эзотерические знания, но, возможно, она должна иметь и религиозную основу.

Расскажу в этой связи одну загадочную историю.

Мой друг художник Володя Бедрак, уезжая из Волжского, отдал мне икону. Она была вся черная, только глаза не заплыли. Видимо, такая сила в очах! В 2000 году, когда по телевизору шла трансляция крещенской службы во вновь возведенном Храме Христа Спасителя, в голове у меня появилась чужая мысль: «Посмотри икону». И следом пояснение: «Вдруг она обновилась». Я тихонько прошел в комнату, где спала жена, нащупал икону в шкафу за книгами, выхожу на свет – а она и в самом деле осветлилась! Я это расценил, может, как знак, что иду правильным путем, а не какой-то бесовщиной занимаюсь. На иконе был лик Христа. Правда, выполнен Господь не в иудейском виде, а светловолосым, как славянин. Говорят, так рисовали Христа старообрядцы, и икона сохранилась с тех времен.

Сейчас она стоит у меня на самом видном месте. И этот удивительный случай придает уверенность в моих исканиях…

Но что меня всегда изумляет – насколько эзотерические тайны окружающего мира превосходят любую, даже самую изысканную фантастику! Жизнь оказывается намного интереснее воображения многих писателей-фантастов, кумиров моего детства. Наверное, поэтому я уже не тянусь так самозабвенно к чтению фантастических произведений – реальность превосходит сказочностью любые вымыслы.

И это прекрасно! Это делает нашу жизнь интереснее и намного более осмысленной. Полагаю, что на этом пути нас ждут великие открытия. И быть посему!

 

 


[1] Аман – пощади! (по-тюркски).






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных