Переводчик Костина Светлана 11 страница

Шейн с презрением пожимает своими широкими плечами.

— Я понимаю это так, что если я не перезваниваю, ты должна все уже понять.

Она поворачивается ко мне. Ее лицо горит от злости.

— Он сделает то же самое и с тобой в один прекрасный день, — ее голос наполнен яростью.

Я чувствую, как кровь отливает от моего лица.

— Точи свои когти в другом месте, Белла, — говорит грозно Шейн, поднимаясь во весь рост. Он возвышается над ней, доминируя своим ростом и мощью.

— Пошли вы оба, — выплевывает она в ответ, делая рукой еле заметный взмах.

Шейн опять садится на свое место.

— Прости, — говорит он, пытаясь встретиться со мной взглядом.

— Все нормально, — тихо отвечаю я, но слова Беллы врезаются мне в память.

После ужина Шейн ведет меня в клуб под названием Gibran.

— Мне нужно кое с кем встретиться, но это быстро, — говорит он.

Перед клубом стоит длинная очередь, но он проводит меня вперед, и вышибалы тут же делает несколько шагов нам навстречу.

— Добрый вечер, мистер Иден, — вежливо здороваются они, отцепляя красную веревку, и с почтением ожидая, когда мы пройдем.

Внутри мы проходим мимо очереди за билетами, нас поджидает невысокий мужчина восточной наружности.

— Сюда, мистер Иден, — говорит он и ведет нас через двери.

Он посматривает на Шейна.

— Как поживают ваши братья?

— Хорошо, спасибо. Как ваша семья? — в ответ спрашивает Шейн.

— Тоже хорошо, спасибо.

Тяжелый рок пульсирует внутри помещения. Шейн твердо и крепко поддерживает меня за поясницу, пока мы прокладываем свой путь через море разгоряченных, потных тел, двигающихся в такт, подходя к VIP-зоне. Группа мужчин сидит на низких диванах. На столе стоят кальяны.

Мои глаза сразу же останавливаются на крепком мужчине. Волосы до плеч и глаза настолько светло-голубые, выглядят, как кусочки льда. Его лицо не украшает странный шрам, начинающийся прямо под глазом и зигзагом идущий вниз по одной стороне лица. На нем черная жилетка, открывает его широкую грудь, на которой изображено тату огромной ощетинившейся кобры, с раскрытым капюшоном над головой и такой же открытой пастью. Тату начинается в верхней части его накаченного плеча, ее длинное тело обвивает всю его руку и хвост заканчивается у него на запястье.

Тату выглядит грозно и очень пугающе.

Он откидывается на диван, спокойно глядя перед собой, словно животное выжидая. Стоит ему увидеть Шейна, как уголки его губ слегка приподнимаются. Он делает еле уловимое движение пальцами, и две полуголые девицы, обвивающиеся с двух сторон, встают и отходят в сторону. Его пренебрежение к ним, заставляет мое дыхание замереть.

Шейн подталкивает меня вперед, и глаза мужчины моментально переходят на меня.

Глаза потрясающие, но в них страшно смотреть. Я инстинктивно прижимаюсь к Шейну. Шейн смотрит на меня и подбадривающе улыбается. Мужчина подается вперед, движение настолько быстрое, что напоминает движение кобры. Он поднимается во весь рост, и выглядит таким же высоким, как Шейн, но от него исходит настолько опасная энергетика, что кажется будто воздух вибрирует вокруг нас. Они стукаются друг с другом кулаками, только не так стукаются, как я раньше видела. Они словно передают друг другу свою силу — Шейн белую магию, а этот мужчину — черную. Это что-то другое, что-то суровое, даже спартанское.

— Не хочешь выпить? — растягивал слова спрашивает он. Его голос глубокий, низкий, и его акцент похож, как был у Никки, той красивой блондинки, которую я встретила в дамской комнате в «Эдеме».

— Спасибо, Зейн, но я не могу остаться, — говорит Шейн. — Зашел проверить, что все идет по плану.

— Все идет хорошо.

— Хорошо. Спасибо, мужик. Я у тебя в долгу.

Зейн улыбается и медленно кивает, и его медленный кивок заставляет меня задрожать всем телом. Могу сказать точно, наступит такой день, когда он потребует заплатить Шейна заплатить долг.

Мы уходим, у меня от страха так колотится сердце.

Как только мы отходим на достаточное расстояние, что нас вряд ли кто может услышать, я тяну за рукав Шейна.

— Мне он не нравится.

Шейн резко останавливается, наклоняется и берет мое лицо в ладони.

— Послушай меня, Сноу. Я доверю Зейну даже свою жизнь, поэтому если что-нибудь со мной случиться, ты сможешь довериться только ему. Я привел тебя сюда, чтобы ты смогла его увидеть, а он смог увидеть тебя. В финансовом плане ты будет независима, а он защитит тебя от Ленни физически.

Мое сердце от ужаса просто ухает куда-то вниз, даже в голосе слышится страх.

— Ты думаешь, что с тобой что-то случится?

— Нет, это просто запасной вариант.

Я хмурюсь.

— Почему не к Джейку? Почему я не могу пойти к Джейку?

— Я не хочу, чтобы Дом или Джейк ввязывались в это. Особенно Джейк. Он и так всю свою жизнь заботился о нас, и мне кажется ему уже достаточно. У него теперь своя семья, и пусть он занимается ею. Зейн разберется со всем. Он получает хорошую компенсацию за все, что делает.

— Ты пугаешь меня, Шейн.

— Не бойся. Я написал завещание. Я не собираюсь завтра умирать, но если что-то случится, я должен быть уверен… без меня ты будешь в безопасности.

— Почему ты выбрал Зейна?

— Потому что он намного и гораздо опаснее, чем Ленни.

— И он твой друг?

— Настолько, насколько можно дружить с боссом русской мафии, — сухо отвечает он.

— Вот черт, Шейн. Я думала, что ты не гангстер.

— Я и не гангстер. Но как я уже тебе сказал, я знаю этих людей.

29.

Сноу

https://www.youtube.com/watch?v=k3Fa4lOQfbA

Я ощущаю напряженность между нами и чувствую себя неуверенной, пока мы возвращаемся в апартаменты Шейна. Он не предпринимает никаких попыток, я имею в виду, в сексуальном плане. У меня складывается такое впечатление, что после моей истерики его страсть ко мне остыла.

— Выпьешь что-нибудь на ночь? — спрашивает он, направляясь в гостиную.

— Да, — говорю я, следуя за ним.

— Чего бы ты хотела? — спрашивает он.

— То же, что и ты.

— Я буду коньяк.

— Звучит неплохо, — я сажусь на край дивана и наблюдаю, как он наполняет для бокала.

Один он протягивает мне, опускается рядом, оставляя между нами расстояние, где-то три дюйма, может даже больше. Он откидывается на спинку дивана. Я облизываю губы и разворачиваюсь боком к нему.

— Знаешь, мне не стоит оставаться здесь. Я чувствую себя достаточно сильной и самостоятельной, поэтому могу снять номер...

Он хмурится.

— О чем, мать твою, ты говоришь?

Я пожимаю плечами.

— Ну, с прошлой ночи ты стал другим. Ты ведешь себя дружелюбно, добр ко мне и пытаешься меня защитить, но у меня складывается такое впечатление, что ты больше не хочешь меня, в сексуальном плане, я имею в виду.

Он с недоверием пялиться на меня.

— Что? — наконец, взрывается он. — Ты думаешь, я тебя не хочу?

Я прикусываю губу.

— Ты стал другим, нежели, во Франции.

Он подается вперед и ошеломленно качает головой.

— Откуда у тебя появилась такая сумасшедшая идея? Да, я веду себя не как во Франция, потому что не хочу торопить тебя. Ты даже не представляешь, бл*дь, как я сам с собой борюсь, пытаясь удержать свои руки подальше от тебя. Я не совсем уверен, готова ли ты заняться сексом после прошлой ночи?

— Готова, — шепчу я.

Медленная улыбка расползается у него на лице, глаза загадочно поблескивают. Наконец-то вернулся тот прежний Шейн.

— Докажи мне. Станцуй для меня стриптиз.

— У тебя есть стрип-клуб. Мне кажется, тебе будет скучно опять наблюдать за стриптизом, — говорю я с улыбкой. По правде, я хочу запрыгать и закричать от радости — он все еще хочет меня.

— Я хочу увидеть именно твой.

— Сейчас? — смело спрашиваю я, вопросительно приподняв брови.

— Лучшего времени и нет.

— Хорошо.

Он поднимается и подходит к музыкальному центру, выбирает какую-то музыку.

— Какую песню ты поставишь?

— Je T’aime … Moi Non Plus от Сержа Генсбура и Джейн Биркин.

— Боже, но это очень старая песня, да? Моя мама слушала ее, — с удивлением отвечаю я.

Он ухмыляется.

— Моему отцу нравилась Бриджит Бардо и Джейн Биркин. И у меня полно воспоминаний и фантазий по поводу этой песни.

Я смеюсь.

— Ты знаешь, как переводится название?

— Переводит как «Я люблю тебя... и я тоже».

— Интересно, — отвечаю я.

— Именно это говорит влюбленная пара друг другу, занимаясь сексом, — подмигивая, замечает он.

— Да. Я вернусь через минуту, — решительно заявляю я, и забрав с собой бокал с коньяком, покачивая бедрами, отправляюсь в спальню. Я закрываю дверь и начинаю рыться в его шкафу, вытаскиваю белую рубашку. Быстро скидываю одежду, оставив только трусики и снимаю бюстгальтер. Я надеваю его рубашку и застегиваю только две последние пуговицы, оставив все открытым. Засучиваю рукава до середины руки. Просовываю ноги в шпильки с высоким каблуком, выдергиваю из кучи синий полосатый галстук, свободно повязав его под воротник рубашки Шейна. Накладываю новый супер блестящий блеск на губы. Затем я роюсь у него в шкафу и нахожу шляпу. Я опускаю ее на голову, немного под углом и оглядываю себя в зеркало.

Вид именно такой, как я и хотела себя увидеть. Нечто je ne sais quoi. (нечто, Бог знает что)

Для храбрости я выпиваю коньяк до конца и подхожу к двери гостиной, заглядываю в комнату. Он нажимает кнопку на пульте управления, и воздух наполняется музыкой. Старомодные тягучие, как веревки, аккорды гитары, бас-гитары и звуки барабанной установки заполняют комнату.

— Je T’aime … Moi Non Plus, — шепчет она с придыханием, неземным голосом, высоким, он напоминает голос маленького мальчика из церковного хора. Звучит очень сексуально.

Я прислоняюсь к дверному проему и медленно поднимаю ногу, как бы лаская. Я делаю один шаг в комнату и чуть-чуть приподнимаю с одной стороны край его рубашки, показывая верхнюю часть бедра, чтобы он увидел мои черные кружевные трусики. Он не знает, что я уже мокрая внизу. Я ловлю его завороженный взгляд, он придает мне уверенности для продолжения своего представления.

Я тяну за галстук, он развязывается, начинаю крутить его в руке, потом кидаю его в Шейна. Он ловит его на лету.

Я разворачиваюсь к нему спиной, и покачивая бедрами, спускаю рубашку с одного плеча. Я повожу другим плечом, и рубашка спадает до середины спины. Я оборачиваюсь, через плечо поглядывая на него и улыбаюсь.

Похоть в его глазах — это бесценный взгляд.

Очень медленно, продолжая покачивать бедрами, я еще ниже опускаю его рубашку, пока она оказывается у меня на заднице. Я обольстительно передвигаю рубашку из стороны в сторону под музыку, затем спускаю ее еще ниже. Это самая зажигательная часть моего танца, я кручу бедрами и в такт двигаю его рубашкой. Затем медленно я опускаю ее еще ниже, полностью прикрывая свою задницу. Я быстро расстегиваю последние пуговицы и снимаю, удерживая ее на вытянутой руке, двумя пальчиками, какое-то время она болтается в воздухе под музыку, потом я разжимаю пальцы, и она с шорохом падает на пол.

Я совершаю вращательные круговые движения своим телом, как танцовщицы танца живота во Франции, поэтому мои волосы падают вперед, закрывая грудь. Тогда я разворачиваюсь и быстро трясу бедрами, двигаясь к нему.

Я ставлю одну ногу на диван, и тут же его глаза передвигаются к моей киски. Он видит мокрое пятно на ластовицы трусиков. Сзади от шеи я приподнимаю волосы вверх и отпускаю, они падают на спину, и теперь он видит мою обнаженную грудь. Соски уже стали жесткими. Я опять приподнимаю волосы высоко от шеи и пускаю, они падают вперед, прикрыв грудь.

Из колонок слышится тяжелое дыхание, и звуки, имитирующие занятие сексом.

Я облизываю губы, он поднимает руку и пальцем манит меня к себе.

Я не иду к нему, а делаю такой же ответный жест, пальцем маня его к себе, и улыбаюсь как бы говоря «увы!».

У него вырывается низкий и сексуальный смешок.

Я начинаю медленно ласкать себя, легко проводя руками по шеи, кружа по груди, сжимая и массируя соски, откинув назад голову. Я чувствую боль от желания в сосках, поэтому слегка дотрагиваюсь до них пальцами, соски стали твердыми и набухшими.

Вздох наслаждения вырывается из меня.

Я перемещаю руку ниже и ниже, пока не достигаю резинки трусиков. Я останавливаюсь на секунду или две, медленно поддразнивая запускаю пальцы под ткань. Я поднимаю на него глаза, посмотреть на его реакцию. Его взгляд прикован к моим пальцам и у него полный стояк. Я начинаю совершать круговые движения пальцами. Дыхание прерывистое, урывками.

— Аааа..., — задыхаясь стону я.

Я передвигаюсь к журнальному столику и опускаюсь на него. Нас разделяет всего лишь три шага. Я кладу обе руки на колени, провожу вверх-вниз, потом развожу ноги, чтобы он видел, насколько мои трусики стали мокрыми. Оставив ноги разведенными, я откидываюсь назад, удерживая себя на одной руке, а другой — начинаю скользить по ткани промежности.

— Оооо..., — тихо стону я, мой голос звучит также хрипло, как и у Джейн Биркин.

Поддев материал пальцем, я отвожу его в сторону, показывая ему свою блестящую розовую мокрую киску. Я позволяю ему видеть мой оголенный клитор целых три секунды, или, по крайней мере, около того, может и меньше, его взгляд поднимается вверх к моим глазам. Его глаза темны от похоти. Мне точно не стоило волноваться. Он, действительно, на самом деле, определенно все еще хочет меня.

Он делает резкое движение вперед, хватает меня за руку, тянет вверх, мои волосы развиваются, шляпа падает, я моментально оказываюсь в его руках.

— Эй, — протестую я, — это еще не все.

— Извини, время вышло. Я не могу больше ждать, — говорит он, разрывая мои трусики.

И моментально сбрасывая свои штаны и с такой же скоростью поспешно снимая боксеры. Он кладет голову на край дивана и, удерживая меня за талию, приподнимает, усаживая к себе на лицо. Он заставляет подвинуться меня поближе, в ожидании высунув язык, пока я опускаюсь на него своей мокрой киской. Горячий, бархатистый язык проникает внутрь, я начинаю стонать и извиваться от удовольствия. Шейн крепко держит меня за талию, пока несколько раз глубоко своим языком погружается в меня.

— О, Je T’aime, — шепчет с придыханием Джейн Биркин.

Ах, это непередаваемо. Я запрокидываю голову назад, отдаваясь ощущениям, пока его язык скользит во мне. Мне никогда такого не делали. И я чувствую его язык на каждом миллиметре своей киски. Затем он передвигает меня немного назад и облизывает мой клитор. Я кладу руки на голову и закрываю глаза, наслаждаясь эротическими ощущениями. У меня вырывается стон, стоит ему сжать губами клитор и начать его сосать, мои внутренние мышцы непроизвольно сами собой начинают сокращаться.

Я взрываюсь от потрясающего оргазма. Все мое тело вибрирует, но он продолжает сосать и вылизывать, и трахать своим языком мою киску.

— О мой Бог, — задыхаясь хриплю я, пока он еще больше усиливает мой оргазм.

Он обхватывает меня за талию и передвигает ниже к своему члену.

— Нам нужен презерватив, — тут же шепчу я.

Он замирает, кивнув, отодвигает меня в сторону, и направляется за презервативом. Вернувшись, он раскатывает его на свой член и смотрит на меня.

— Раздвинь ноги и покажи мне насколько ты мокрая, — говорит он.

Я подчиняюсь, он вставляет в меня два пальца. Тут же мои внутренние мышцы сжимаются вокруг них. Он вытаскивает пальцы и подносят мне ко рту.

— Соси, — говорит он.

Я молча открываю рот и вбираю его пальцы, начиная посасывать, ощущая мускусный сладковатый вкус своих собственных соков. Он садится, обхватывая меня за талию, перетаскивает на себя. Я зависаю своей киской перед его членом на пару секунд. Шейн начинает медленно опускать меня на свою твердую, массивную эрекцию. Он не торопясь погружаться все глубже и глубже.

— Теперь ты принадлежишь мне, — низким голосом говорит он. — Я буду так глубоко в тебе, что ты никогда больше не сможешь даже подумать о другом мужчине внутри себя.

И он именно это и делает. Он входит очень глубоко, я никогда не думала, что такое возможно. Мое тело горит, как в сексуальной лихорадке, и по спине ползут мурашки, я обеспокоенно начинаю двигаться, чтобы приподняться и освободиться от его мертвой хватки и огромного члена, растягивающего своей мощью мою киску, но он еще крепче удерживает меня на месте, продолжая толкаться внутрь.

— Нет, уже хватит, — стону я.

— Нет, ты можешь взять еще больше, — настаивает он. — Дои меня.

Я позволяю ему продвинуться глубже и глубже до тех пор, пока не могу больше этого выносить, поэтому кричу.

— Ты моя, — говорит он, еще раз толкаясь глубоко. И в этот момент я чувствую, как все его тело напрягается, как натянутая струна, ноздри раздуваются, и он кончает жестко, сильно, оставив следы от своих пальцев у меня на талии.

— Я заклеймил тебя, сделав своей, — глухо рычит он мне на ухо.

30.

Шейн

Я дергаюсь и подскакиваю от звука дверного звонка. Смотрю на часы, почти два часа ночи. Сноу заснула почти без сил, поэтому даже не просыпается, переворачивается и что-то бормочет во сне.

— Спи, — шепчу я, выбираясь из постели.

Я натягиваю джинсы, чувствуя, как колотится сердце и быстро бегу к двери. Я не ожидал, так быстро получить ответный удар. Я еще не готов. Я смотрю в камеру домофона и вижу Джейка, стоящего у двери. Моргаю. Какого хрена он тут делает в такое время? И тут до меня доходит. Я не перезвонил Дому, поэтому рассеянно провожу пальцами по волосам. Я не хочу разбирать со всем этим сейчас. Раздается тихий стук в дверь, и я открываю ее.

Входит мой брат, который выглядит так же свежо и бодро, как чертова маргаритка.

— Хочешь виски? — спрашиваю я.

— Да, — говорит он и прямиком направляется в гостиную.

Я наливаю нам обеим двойную порцию. Я делаю большой глоток и иду к нему, протягивая стакан.

— Это правда? — спрашивает он.

— Что правда?

— Ты встречаешься с девушкой Ленни.

Я вздыхаю.

— Кто тебе сказал?

Его губы кривятся в саркастической усмешке.

— Ты не поверишь, но одна из твоих танцовщиц.

— Старая добрая Никки, — говорю я.

— Ты знаешь, я ей не поверил? Так ты встречаешься с девушкой Ленни или нет?

— Хватит, мать твою, называть ее девушкой Ленни. Она не его девушка. Она моя.

Мой брат встает и начинает ходить по гостиной. Кажется, он с трудом себя сдерживает.

Вдруг он разворачивается ко мне.

— Такого от тебя я не ожидал. Этого я мог ожидать от упертого Дома, но не от тебя. Ты всегда был слишком умен, чтобы совершить что-то, мать твою, настолько рискованное. Ты всегда просчитывал последствия. Ради Бога, Шейн. О чем ты думаешь?

— Уже все сделано, — тихо отвечаю я.

— Нет, не сделано. Отойди в сторону, и я что-нибудь придумаю, как все уладить с ним.

— Нет, — твердо говорю я. Я никогда не перечил Джейку. Мое уважение, преданность и любовь к нему настолько велика, что я, на самом деле, готов отдать за него свою жизнь.

Он хмурится.

— Она стоит того?

— Да.

Он с недоверием смотрит на меня.

— Ты хотя бы понимаешь, что это значит? Ты забираешь у него женщину, тем самым объявляя войну. Он не согласиться уладить это вопрос с тобой с помощью кулачного боя. Он скорее всего даст указание убить тебя, именно в тот момент, когда ты меньше всего этого ждешь.

— Я готов умереть за нее, — на полном серьезе отвечаю я.

Он с гневом смотрит на меня.

— Ты готов за нее умереть? — со злостью спрашивает Джейк. — Что, черт возьми, происходит Шейн? Ты сопляк. Ты даже не жил еще, а ты уже готов за нее умереть? Ни одна женщина не стоит этого.

— Разве ты не готов умереть за Лили? — спокойно спрашиваю я.

Он открывает рот, чтобы ответить, но потом останавливается и прикрывает глаза, поняв свое поражение.

— Сколько времени ты ее знаешь?

— Несколько дней.

— Точно, — с сарказмом говорит он.

— Я знаю, чего хочу, Джейк.

Он устало вздыхает.

— Ладно, Шейн. Предоставь это мне. Я как-нибудь все улажу.

— Я не хочу, чтобы ты или Дом ввязывались в эту историю.

Он с удивлением смотрит на меня.

— Это мое дерьмо, и я разгребу его сам.

Я вижу вспышку гнева в его глазах.

— Сейчас ты действительно ведешь себя, как ребенок. Ты не справишься с Ленни в одиночку, Шейн. Он — гребенная змея. Он хлопнет тебя по спине и искренне поздравит с победой, что ты украл у него его девушку, а затем раскроит тебе голову двумя днями позже.

— У меня есть план.

Я вижу, что он не верит мне, он не верит, что у меня может быть вполне хороший и выполнимый план. Он думает, что по жизни я остался все тем же, маленьким сопливым братиком, плейбоем.

— Какой план? — медленно спрашивает он.

— Я уже сказал тебе. Я не буду в это впутывать ни тебя, ни Дома.

Он смотрит на меня с каким-то отчаянием.

— Теперь ты ведешь себя еще глупее. Мы семья. Когда мы выступаем единой семьей, то становимся сильнее.

— Но не в этот раз. В этот раз я все решу один.

— Почему? Что ты пытаешься кому-то доказать? — спрашивает он, едва сдерживаясь.

— Джейк с тех пор, как убили отца, ты сражался за всех нас в одиночку. Ты положил всю свою жизнь на сохранение нашей семьи. Не думай, что я не знаю, почему ты пришел как-то домой и сделал себе крест у себя на теле. Ты совершал ужасные вещи, чтобы мы не умерли с голода. Но теперь — у тебя своя семья. И впервые ты по-настоящему счастлив. И я бы скорее умер, чем позволил бы кому-то причинить твоей семье вред.

Он вдруг садится и опускает глаза в пол.

— Я не могу позволить тебе разбираться с этим самостоятельно, Шейн. Ты до конца не знаешь, на что он способен. Я разберусь, — он смотрит мне в глаза. — Я привык работать и общаться с такими, как он. И я полностью отдаю себе отчет, что ты не можешь забрать у Ленни его женщину и безнаказанно уйти от него.

— Он не любит ее, Джейк.

— Я знаю, что он не любит ее, Шейн. Он психопат. Он не любит никого, кроме себя. Но это дело чести. Он с большим удовольствием объявит на тебя охоту, а потом пустит ее по рукам, по всем своим темным местам, которые принадлежат ему.

— Джейк, ты должен довериться мне, когда я говорю, что знаю, что делаю.

— Ох, бл*дь, — говорит он и запускает руки в волосы. — По крайней мере, расскажи мне, что ты задумал. Обещаю, не буду вмешиваться.

Я недоверчиво смотрю на него.

— Ты не будешь вмешиваться? Это смешно. Ты не будешь вмешиваться точно также, как я верну ее ему.

Он глубоко вздыхает.

— Хорошо. Но помни, я всегда готов помочь и выслушать тебя. Несмотря ни на что, — он снова вздыхает. — И если ты планируешь что-то сделать, то лучше сделать это побыстрее. Пока не поползли слухи.

Нет... не пускай пыль в глаза другим, не стоит...

Что ты украла у меня сердце

И у меня больше нечего не осталось...

«Неудачник», Энрике Иглесиас

https://www.youtube.com/watch?v=tLcfAnN2QgY&list=RDGMEMYvZjTda73N9EL0Qo2TnYngVMtLcfAnN2QgY

31.

Сноу

Я подслушиваю разговор Джейка с Шейном, потом ползу обратно в кровать, поворачиваюсь набок и начинаю глубоко и равномерно дышать. Слышу, как закрывается входная дверь, Шейн возвращается в спальню. Он несколько минут молча смотрит на меня, пока я притворяюсь спящей. Наконец, идет к своей стороне кровати и тихо проскальзывает под одеяло.

Он не спит, просто лежит на спине, уставившись в потолок. Я чувствую, как крутятся у него в голове мысли, его план, все что он решил провернуть. Он не прикасается ко мне. Потом, его дыхание становится более ровным, он засыпает, но я так и не могу заснуть.

Наступает утро, я полна решимости, скрыть свой придуманный план за ночь, и хочу запомнить это утро навсегда, поэтому нежно начинаю облизывать его член, пока он еще спит. Я очень нежно провожу языком вверх-вниз. Мне хочется, чтобы он проснулся от моих действий. Его рука движется вниз и гладит меня по волосам, эрекция очень быстро становится твердой. Я беру в рот его красивый, словно сделанный из белого, гладкого фарфора, член в рот и скольжу по нему языком.

О! Шейн.

Ему это очень нравится, он стонет в ответ. Звук низкий, настоящее удовольствие. Он нежно обхватывает мою голову руками и начинает двигать бедрами. Его эрекция пульсирует у меня во рту, он сдерживается, чтобы не выпустить свое горячее семя мне в горло. Мне нравится, как он держит меня за голову, направляя. Я хотела бы, чтобы так было всегда, чтобы вот я его будила каждое утро. Я чувствую, как несколько капель стекают по задней стенке моего горла, проглатываю их с удовольствием.

Я хочу испить своего любимого.

Пусть он станет частью меня. Его еще больше возбуждает, что я готова проглотить его сперму, он более усиленно начинает двигать бедрами, потом все его тело напрягается, вибрируя, и он изливается. С силой его оргазм взрывается внутри моего рта, густая струя спермы льется в горло. Я сохраню это ощущение в себе и заберу его с собой.

Я навсегда запомню это утро.

Он тянет меня по своему обнаженному, разгоряченному телу к себе вверх и глубоко целует. Он перекатывает меня на спину и опускает руку на мою киску. И медленно улыбается.

— Ты вся мокрая, — констатирует он.

— И что ты собираешься с этим делать, парень? — спрашиваю я.

— Я собираюсь тебя съесть, — отвечает он и ползет вниз по моему телу.

Мой оргазм — горько-сладкий. Сладкий, потому что все мое тело выгибается от накатывающих волн чистого блаженства, которые ощущаются потрясающе, я никогда этого не забуду, это останется со мной навсегда. Горький, потому что он прекращается и такого больше не будет. Поэтому я почти плачу.

Это все должно закончиться.

Я испытываю слишком сильную боль от принятого мной решения. Боль напоминает состояние, когда у тебя вдруг появляется что-то красиво, ты влюбляешься в это, и, конечно, можешь заплакать, когда вдруг тебе сообщают, что ты не можешь это оставить себе. Слезы готовы пролиться из глаз. Я стараюсь их смахнуть.

Он опускается сверху на меня, опираясь на локти, и внимательно смотрит мне в глаза.

— Эй, ты в порядке? — он выглядит обеспокоенным.

— Да, это был хороший оргазм, — отвечаю я, и мне даже удается улыбнуться.

Он ухмыляется.

— Насколько хороший?

— Ну, как коробка шоколадных конфет и новорожденный щенок немецкой овчарки, которого назвали Чингис.

— Правда? Настолько хороший?! — поддразнивает он.

— Да, настолько хороший.

Он целует меня в кончик носа.

— О, Сноу. Нет на земле такой женщины, как ты.

— Это правда, — говорю я и целую его тоже в кончик носа. Я чувствую своим бедром, как увеличивается в размере его эрекция.

— Не может быть! Неужели ты снова хочешь? — со смехом спрашиваю я.

— Я изголодался по тебе. Но, во-первых, мне нужно сходить в туалет. Я не хочу мочиться внутрь тебя.

— Фи, ты отвратителен.

Я морщу нос, поглядываю на него, а он смеется, двигаясь в ванную комнату. Я не могу отвести взгляд от его обнаженной спины, пока он хохочет во все горло. Я запомню это момент тоже.

Он возвращается и загоняет свой член глубоко в меня. Я кричу, но не от боли, а скорее от удовольствия. Наше последнее утро я буду помнить до конца своих дней. Впервые в жизни я начинаю понимать женщин, которые принимают решение никогда не выходить замуж, потеряв свою любовь. Человека, которого ты так любишь, нельзя сравнить ни с кем. Как только встречаешь единственного мужчину, который подходит именно тебе, словно он создан специально для тебя, никогда уже не захочешь никакого другого.

Возможно, я выйду замуж. На самом деле, естественно, выйду замуж, я больше чем уверена, что моя мать приложит к этому массу усилий, но я никогда, никогда не полюблю снова. Никогда.

Когда мы вместе кончаем, мы смотрим друг другу в глаза, не в состоянии отвести взгляд. Красиво.

— Я твоя, — шепчу я, оборачивая ноги вокруг его талии и крепко сжимая.

— Похоже ты до конца не веришь в это, — шепчет он в ответ.

Мы лежим на кровати, переплетенные телами. Мне тяжело смотреть ему в глаза. Они такие голубые, такие искренние, такие красивые. Я хочу сказать ему, что люблю его так, как никогда никого не полюблю, но понимаю, что мое признание сейчас будет ни то ни се.

И многие женщины, должно быть, уже говорили ему это. Я не хочу быть в их рядах. Нет, не хочу. Это мой маленький секрет. Никто никогда не узнает о нем. Не он, не моя мать, не отец, никто. Возможно, когда-нибудь я расскажу его своим внукам. Если они у меня будут. Если я не заражена какой-нибудь инфекцией и СПИДом.

— Послушай, — говорит он. — У меня сегодня есть кое-какие дела. Ты сможешь сама себя развлечь хотя бы несколько часов?

Я улыбаюсь. Интересно, видит ли он насколько я его люблю?

— Конечно, я приберусь в квартире.

— Нет, не нужно. Ко мне приходит убираться женщина. Она придет к двум часам.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: