КУЛЬТУРНЫЙ РЕЛЯТИВИЗМ

Рубеж 40-50-х годов в мировой этнологии был ознаменован рождением новых научных школ в США и Европе, среди которых видное место занял культурный релятивизм. Эта школа в этноло­гии возникла как реакция на европейский этноцентризм, видев­ший в неевропейских народах прежде всего черты варварства и дикости. Главная идея культурного релятивизма заключается в признании равноправия различных культур, созданных и созда­ваемых разными народами (независимо от уровня их развития, сложности и самобытности), и абсолютном отрицании этноцентризма в любой форме, в том числе и господствующего до сих пор европо- и американоцентризма. Сторонники культурного реляти­визма провозглашают идею несравнимости культурных типов разных народов, невозможности их измерения единым масшта­бом, поскольку каждая культура представляет уникальную систе­му ценностей, несопоставимых между собой. Любая культура по-своему сложна, ценна и самобытна, так как является особым спо­собом приспособления к данным условиям, вполне равнозначным любому другому. Каждая культура должна рассматриваться в своих собственных рамках, как закрытая система специфических форм существования.

Исходные идеи релятивизма были сформулированы еще Боасом, который первым высказал мысль о самоценности отдель­ных культур. Ее поддержали и развили А. Кребер, Р. Бенедикт, М. Херсковиц, разработавшие в итоге концепцию культурного релятивизма.

Одним из основоположников школы культурного релятивизма стал ученик Боаса и Гольденвейзера - видный американский ан­трополог Мелвилл Херсковиц (1895-1963). В обобщенной форме он изложил свои взгляды в работах «Аккультурация» (1938), «Человек и его творения» (1948), «Культурная антропология» (1940). В них он прежде всего отделил свои идеи от всех предшествующих теорий культуры. Херсковиц решительно высказался против трех главных детерминант культуры, признававшихся прежними теориями: расистских объяснений специфики культу­ры, сводящих все культурное многообразие к изменчивости те­лесной организации индивида; географического детерминизма, который объяснял своеобразие культур особенностями природ­ной среды обитания; экономического детерминизма, согласно ко­торому определяющим фактором культуры является способ про­изводства материальных благ.

Этим теориям Херсковиц противопоставил отказ от этноцентризма и европоцентризма в описании и объяснении культур раз­ных народов. Общий культурно-исторический процесс представ­лялся ему в виде суммы разнонаправленно развивающихся куль­тур. Культуру он понимал в самом общем плане как созданную человеком среду обитания. Каждую отдельную культуру он рас­сматривал как неповторимую, уникальную модель, определяемую постоянно присутствующей традицией, которая проявляется в при­сущих каждому народу специфических системах ценностей, часто несопоставимых с системами других народов. В культуре каждого народа, считал Херсковиц, всегда есть некий «культурный фокус» -самая существенная черта этой культуры.

Историю человечества Херсковиц понимал как сумму само­стоятельно развивающихся культур и цивилизаций. При этом ис­точник динамики культур он видел в их единстве и изменчивости. Он особенно подчеркивал, что любая культура должна быть од­новременно и стабильной, и изменчивой и всякое ее изменение возможно лишь при сохранении некоторых консервативных структур, которые и составляют субъект культурного развития. По его мнению, отсутствие изменений вообще означает смерть культуры. В то же время разрушение устойчивых структур в куль­туре в угоду ее быстрым изменениям означает ее деградацию, ут­рату самобытности.

Следуя американской антропологической традиции, Херско­виц отделил понятие «культура» от понятия «общество». По его представлению, культура - это способ жизни людей, в то время как общество есть организованный взаимодействующий агрегат индивидов, ведущих определенный образ жизни. Проще говоря, общество состоит из людей, а способ поведения, ими избираемый, есть их культура.

Одним из главных понятий Херсковица в его культурно-антропологической концепции является «инкультурация», под (которой он понимал вхождение индивида в конкретную форму (культуры. Основное содержание инкультурации состоит в усвоении особенностей мышления и действий, моделей поведения, составляющих культуру. Инкультурацию необходимо отличать от социализации, как от освоения в детском возрасте общечеловече­ского способа жизнедеятельности. В действительности эти про­цессы сосуществуют, развиваются одновременно и реализуются в конкретно-исторической форме.

Понятие «инкультурация» составляет у Херсковица ядро принципа культурного релятивизма, сущность которого заключа­ется в том, что суждения человека основываются на опыте, а опыт интерпретируется каждым индивидом в терминах собственной инкультурации. Относительность представлений, обусловленная различными культурами, касается также и фактов физического мира, таких, как время, расстояние, вес, размер и др., которые тоже рассматриваются через призму данной культуры. Херсковиц утверждал, что окончательное определение того, что нор­мально и что ненормально, зависит от организации отношений в культуре. Ряд стереотипов поведения, форм брака, обычаев, не вписывающихся в евро-американские культурные стандарты, тем не менее считаются совершенно нормальными для других культур (полигамия, полиандрия, инициации и т.д.). Поэтому основной идеей культурного релятивизма является признание равноправия культурных ценностей, созданных и создаваемых разными наро­дами. Этот вывод предполагает признание самостоятельности и полноценности каждой культуры, отрицание абсолютного пре­восходства евроамериканской системы оценок, принципиальный отказ от этноцентризма и европоцентризма при сравнении раз­личных культур.

Раскрывая сущность культурного релятивизма, Херсковиц вы­делил три его аспекта: методологический, философский и практи­ческий.

Методологический аспект предполагает познание культур на основе ценностей, принятых у данного народа; это означает, что описание жизнедеятельности индивидов необходимо производить в терминах их собственной культуры.

Философский аспект культурного релятивизма состоит в при­знании множественности путей культурного развития, в плюра­лизме взглядов при оценке культурно-исторического процесса. Он отрицает обязательную эволюционную смену стадий культурного роста и доминирование одной тенденции развития.

И, наконец, практический аспект предполагает вовлечение в индустриальную цивилизацию архаических культур при сохране­нии их культурной самобытности. При этом некоторые культуры желательно оставлять в неприкосновенности. Плодотворность этих идей Херсковица стала очевидной в наше время, когда искус­ственное создание «культурных» условий существования отсталых народов нередко приводит к массовой деградации населения, ал­коголизму, воровству и т.д.

НЕОЭВОЛЮЦИОНИЗМ

Развитие этнологии в конце 40-х годов нашего века было озна­меновано возрождением интереса к идеям эволюционизма. Тогда возникло направление, которое стремилось преодолеть упрощен­ную прямолинейность классического эволюционизма. При этом сторонники неоэволюционизма различным образом интерпрети­ровали сам термин «эволюция»: означает ли она непременно про­гресс или необратимое изменение; переход от низшего к высшему или от простого к сложному; простое возрастание адаптации; од­нолинейна или многолинейна эволюция; можно ли вообще при­менять дарвиновское учение об эволюции видов к человеческой культуре и т.д. В зависимости от понимания этого термина и соз­давались те или иные теоретические выводы и положения.

В своем большинстве приверженцы идей обновленного эво­люционизма не признают универсальной исторической законо­мерности, поэтому понятие «эволюция» трактуется у них как поступательное развитие вообще, происходящее по неопреде­ленным причинам. Вместо учения об однолинейном развитии культуры представители неоэволюционизма разработали не­сколько теорий эволюции: теорию общего и частного развития, теорию микро- и макропроцессов, закон культурной доминанты, закон потенциала развития и др. В своих исследованиях они представляют историю человеческого общества как сумму мно­голинейно развивающихся замкнутых систем, и эта многолинейность объясняется как результат приспособления человека к различным экологическим средам.

Идеи неоэволюционизма приобрели особое влияние в США и наиболее полно были разработаны в трудах видного американ­ского культуролога и этнолога Лесли Элвина Уайта (1900-1975). Свои основные идеи и общую концепцию культуры Уайт изложил в трех фундаментальных работах: «Наука о культуре» (1949), «Эволюция культуры» (1959) и «Понятие культурных систем: ключ к пониманию племен и наций» (1975).

В основе концепции Уайта лежит его несогласие с точкой зрения, что есть только два способа исследования социокультурных явлений и процессов: исторический и функциональный. Первый представляет собой анализ явлений, имеющих большое общест­венное значение, а второй - изучение общих свойств процессов и явлений культуры вне зависимости от их хронологической последовательности. Вместо этого американский ученый предлагал различать три вида процессов в культуре и соответственно столь­ко же способов их интерпретации: временные процессы, пред­ставляющие собой хронологическую последовательность уни­кальных событий, должны изучаться историей; структурные и функциональные аспекты развития культуры - исследоваться в рамках функционального анализа; наконец, формально-времен­ные процессы, в которых явления культуры предстают как вре­менная последовательность форм, - рассматриваться эволюцион­ным методом.

Эволюция, по мнению Уайта, означает единый процесс разви­тия трех основных форм действительности, и в этом процессе од­на форма вырастает из другой в хронологической последователь­ности. Каждая форма, в свою очередь, образуется из сочетания различных элементов культуры. А культура, по Уайту, представ­ляет собой независимую систему, ее функция и цель - делать жизнь безопасной и пригодной для человечества. Она имеет свою собственную жизнь, управляется собственными принципами и законами. На протяжении веков она окружает индивидов с рож­дения и превращает их в людей, формируя их убеждения, модели поведения, чувства и отношения.

Однако, как считал Уайт, мерой и источником любого процес­са развития является энергия. Все живые организмы преобразуют свободную энергию космоса в другие ее виды, которые поддержи­вают собственные жизненные процессы организмов. Как растения вбирают в себя энергию солнца для роста, воспроизводства и поддержания жизни, так и люди должны потреблять энергию, чтобы жить. Это в полной мере относится и к культуре. Любое культурное поведение требует расхода энергии. При этом опреде­ляющим фактором и критерием развитости культуры является энергонасыщенность последней. Культуры отличаются количест­вом используемой энергии, и культурный прогресс может изме­ряться количеством энергии, используемой на душу населения ежегодно. Самые примитивные культуры зависят только от энер­гии физических усилий человеческого организма, а более разви­тые используют энергию ветра, пара, атома. Таким образом, эво­люцию культур Уайт связывал с ростом количества используемой энергии и видел смысл всей культурной эволюции в улучшении адаптации человека к миру.

Значительное место в концепции Уайта занимает теория сим­волов. Исследователь определил культуру как экстрасоматиче­скую (внетелесную) традицию, ведущую роль в которой занимают символы. Символическое поведение он считал одним из самых главных признаков культуры, поскольку способность использовать символы является главной особенностью человека. Символ Уайт рассматривал как сформулированную словами идею, кото­рая делает возможным распространение и продолжение человече­ского опыта, а его роль в человеческой культуре он видел в пре­образовании человека от простого животного к «человеческому животному».

Другим направлением развития неоэволюционизма стала тео­рия многолинейной эволюции Джулиана Стюарда (1902-1972), которая была сформулирована им в книге «Теория культурных изменений» (1955). В ней Стюард рассматривал каждую культуру как особую систему, эволюция которой определяется потребно­стью адаптации к специфическим для каждой культуры природ­ным условиям. По его мнению, эволюция природы может проис­ходить различными путями, хотя общества, находящиеся в сход­ных природных условиях и примерно на одинаковом уровне тех­нологического развития, эволюционируют сходным образом. Этот феномен «параллельной эволюции» объясняет совпадение процессов развития обществ, географически расположенных да­леко друг от друга и не контактирующих между собой. По убеж­дению Стюарда, схожесть различных обществ не может быть объ­яснена посредством концепции культурной диффузии. Объясне­ние происхождения тех или иных культурных форм должно про­истекать из анализа взаимосвязей между природным окружением, уровнем технологического развития общества и его функциони­рованием. Таким образом, Стюард обосновал свою концепцию множественности эволюции, а на ее основе - теорию культурных изменений.

Исследование законов развития культуры, по мнению Стюар­да, возможно тремя путями: путем применения теории одноли­нейной эволюции, исходящей из идеи единства законов развития культуры всех народов и признающей лишь различия в стадиях этого развития; путем применения теории культурного реляти­визма, делающей акцент на качественные различия между культу­рами разных народов; путем применения теории многолинейной эволюции, согласно которой развитие отдельных культур может идти совершенно различными путями, так как зависит от различ­ных форм их приспособления к условиям окружающей среды.

Будучи основоположником и сторонником последней точки зрения, Стюард был убежден, что различные виды окружающих сред требуют различных форм адаптации к ним. Поэтому и раз­витие культур идет в разных направлениях, а следовательно, не­обходимо рассматривать множество видов культурной эволюции и множество ее факторов. Для понимания процессов культурных изменений Стюард ввел понятие «культурная экология», которое означает процесс адаптации и взаимодействия культуры с окру­жающей средой. Это понятие Стюард противопоставил понятиям «человеческая экология» и «социальная экология», которые вы­ражают, по его мнению, биологическое приспособление человека к среде.

Главной целью концепции культурной экологии Стюарда бы­ло выяснение того, влечет ли за собой адаптация установление внутренних социальных отношений эволюционного характера. Культурная адаптация, по его мнению, - процесс непрерывный, поскольку ни одна культура не смогла совершенно приспособить­ся к окружающей среде. При этом, подчеркивал Стюард, основ­ные черты культуры зависят от природной среды, но эта зависи­мость детерминирована культурными факторами. Важную роль в теории Стюарда играет понятие «культурный тип», определяемое им как совокупность черт, образующих ядро культуры.

Хотя Стюард считал экологию важным фактором, при этом он был уверен, что не все черты культуры можно объяснить с точки зрения экологической адаптации. На основе целого ряда приме­ров он показал, что зависимость от природной среды не такая уж прямая. Реальная историческая практика убеждает, что чем проще культура, тем сильнее влияние географической среды и наоборот.

Развивая свою эволюционную теорию, Стюард пришел к фор­мированию концепции уровней социокультурной интеграции. Уче­ный был уверен, что различия между простыми и сложными обще­ствами имеют не просто количественный характер. Системы более высокого уровня состоят не просто из более многочисленных и разнообразных частей. Сложные системы качественно отличаются от простых, так как различные степени сложности влекут за собой существенно различные формы интеграции и адаптации.

Детально исследуя роль окружающей среды в эволюции куль­туры, Стюард пришел к выводу, что она имеет двойственный ха­рактер: может выступать как творческая сила, но может служить и ограничивающим фактором. Последнее имеет важное значение, поскольку каждая система может изменяться лишь в определен­ных пределах, иначе люди не выживут. Эти пределы могут быть узкими или широкими и, в свою очередь, допускать большую или меньшую широту тех культурных действий, которые зависят от них. При этом общество с развитой технологией имеет большую свободу от ограничений окружающей среды и, следовательно, более широкий культурный диапазон.

В 50-60-е годы XX века неоэволюционизм в американской эт­нологии стал ведущим теоретическим направлением. Это было вызвано тем, что концепции развития культуры, предложенные сторонниками неоэволюционизма, оказались более сложными и разнообразными, чем модели классического эволюционизма. Отличительной чертой неоэволюционизма является то, что он использует факты из современных культур, делая на их основе заключения о более ранних процессах развития культуры.

В настоящее время самым значительным представителем неоэволюционизма является Марвин Харрис (р. 1929), который считал себя продолжателем идей Уайта и Стюарда. Согласно его точке зрения, выраженной в труде «Культурный материализм» (1979), сходство и различие культур в конечном счете объясняются тем, что потребности людей удовлетворяются с помощью технологий, которые соответствуют данным условиям окружающей среды в данный момент времени. Каждая технология соотносится со спе­цификой окружающей среды и предполагает оптимальную экс­плуатацию имеющихся ресурсов при минимальных затратах труда и энергии. Подобным образом возникают равновесные системы, остающиеся устойчивыми до тех пор, пока не изменяются их от­дельные показатели.

Опираясь на подобные рассуждения, Харрис на примере раз­личных культур пытается доказать, что за многими обычаями, которые мы считаем абсурдными и иррациональными, стоит эко­номический расчет. Например, в древнеиндийских ведах говорит­ся о жертвоприношениях крупного рогатого скота, в то время как сегодня у индусов действует строгое табу на умерщвление коров. По мнению Харриса, почитание коров в современной Индии яв­ляется результатом долгого исторического процесса, отмеченного взаимовлиянием экономических, экологических, демографиче­ских и технических факторов. При этом исследователь делает вы­вод, что культура и окружающая среда оказывают влияние друг на друга.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: