Главная

Популярная публикация

Научная публикация

Случайная публикация

Обратная связь

ТОР 5 статей:

Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия

Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века

Ценовые и неценовые факторы

Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка

Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы

КАТЕГОРИИ:






Джон Уильям Данн в культуре XX века 9 страница




Заметим, что, в свою очередь, линия GH — движу­щееся поле 2 — должна быть линией, где конкретное существо — наблюдатель 2 — пересекает плоскую фи­гуру G'С" Н"Н'. Далее, поскольку область вокруг точ-

[160]
ки О, где наблюдатель 2 ведет сознательное наблюде­ние, передвигается от одного конца линии GH к дру­гому, этот наблюдатель должен обладать способно­стью к сознательному наблюдению на любом участке GH. Более того, наше конечное время — время, отме­ряющее движение линии GH по плоскости и точки О по GH, — является не Временем 2, а Временем 3.

* * *

Мы можем без особых проблем продолжить наш анализ и перейти к следующей ступени; но нет необхо­димости повторять нашу аргументацию.

Мы, разумеется, обнаружим, что время, поле пред­ставления и наблюдатель, которых на второй ступени мы считали конечными, были вовсе не конечными. Мы столкнемся со множеством конечных реально­стей, имеющих большее число измерений, причем ка­ждая из них будет сохранять свой статус «конечной» до тех пор, пока мы не поднимемся на ступень выше, — и так до бесконечности.

На рис. 10 мы изобразили три временных измере­ния некоего тела (объемной фигуры), данного в пер­спективе. Чтобы ясно обозначить перспективу, мы вынуждены были нанести воображаемые границы фигуры; но грани ее, собственно говоря, вовсе не за­нимают те положения, которые мы пока еще можем указать. Исключение составляют участки, отмечаю­щие начало и конец протяженности субстрата мозга во Времени 1. Фигура не имеет никаких других гра­ниц, кроме сторон.

Время 3 показано в виде вертикального измерения фигуры. По отношению к этому времени измерения,

[161]
называемые Временем 1 и Временем, сходны с про­странственными измерениями.

 

Рис.10

Плоскость G'G"H"H', т.е. горизонтальная плос­кость-сечение фигуры, есть моментальный снимок рис. 9, данный в перспективе. В новом временном из­мерении длительности состояний мозга, представлен­ных на рис. 9 линиями, тянущимися во Времени 2, следует изобразить при помощи продления этих ли­ний во временное измерение 3 так, чтобы они образо­вывали плоскости, располагающиеся наподобие под­жаренных ломтиков хлеба in a rack (однако изображе­ние их перегрузило бы график). Тогда наш первый реагент — линия O'O" — будет длиться (тянуться) во Времени 3 в виде плоскости, делящей фигуру по диа­гонали, иначе говоря, плоскости ABCD.

[162]
В «настоящем» состоянии рис. 9 (показано в сере­дине фигуры) поле представления GH, которое долж­но обозначаться пересечением конкретного наблю­дающего существа с плоскостью фигуры, находится в середине плоскости. В «прошлом» состоянии рис. 9 (нижняя плоскость фигуры) это поле, т. е. линия пере­сечения, находится на DE, а в «будущем» состоянии рис. 9 (верхняя плоскость фигуры) — на FB. Следова­тельно, реагент 2, конкретное секущее существо, рас­полагается на наклонной плоскости DFBE, изобра­жающей его длительность.

Пересечение этой плоскости с плоскостью ABCD есть линия DB. Новое движущееся поле представле­ния (поле 3) есть плоскость G'G"H"H'. Поскольку плоскость поля 3 движется по фигуре, линия ее пере­сечения с наклонной плоскостью DFBE (линия GH) перемещается по плоскости движущегося поля 3 в на­правлении линии G"H". Иначе говоря, поле 2 дви­жется во Времени 2. Между тем точка О (где пересека­ются три плоскости ABCD, DFBE и G'G"H"H') пере­мещается по движущейся линии GH в направлении к H. Иначе говоря, поле 1 движется во Времени 1 *.

* * *

Наш анализ, очевидно, можно продолжать подоб­ным образом до бесконечности. В итоге мы получим одно-единственное многомерное поле представления

* Следует помнить, что наша объемная фигура — это графи­ческое изображение серийных отношений и что, рассматривая движения в ней, нельзя не увидеть систему, на основе которой она была построена. Так, например, нельзя рассматривать точ­ку О как движущуюся полиции DB, не признавая одновремен­но условия ее движения, а именно — того, что поле 3 движется во Времени 3. А поле 2 — во Времени 2.

[163]
в абсолютном движении — поле, движущееся по не­подвижному субстрату объективных элементов, кото­рые тянутся во всех временных измерениях. Движе­ние этого конечного поля вызывает движение бесчис­ленных участков пересечения его самого с неподвиж­ными элементами, причем участки пересечения явля­ются полями представления с меньшим числом изме­рений. Далее, в бесконечности мы столкнемся со вре­менем, отмеряющим все движения в разнообразных полях представления или движения этих полей. Это будет «Абсолютное Время» с абсолютным прошлым, абсолютным настоящим и абсолютным будущим. На­стоящий момент Абсолютного Времени должен за­ключать в себе все моменты — «прошлые», «настоя­щие», «будущие» — всех подчиненных временных из­мерений.

Нам, заметим, никогда не удастся показать дейст­вительный путь точки О. На рис. 9 он изображен в ви­де линии О'О", на рис. 10 — в виде линии DB. По ме­ре добавления все новых и новых временных измере­ний мы всякий раз обязаны как-то по-иному изобра­жать его. Но наблюдателю каждого конкретного дви­жущегося поля на конечном, полностью завершенном графике будет казаться, что путь точки О пролегает именно в его поле (например, наблюдателю поля GH на рис. 10 точка О предстанет движущейся от G к Н.)

Теперь природа серии начинает постепенно прояс­няться. Серия — это нечто вроде китайских коробо­чек, устроенных таким образом, что меньший член (коробочка) заключен в другом, ему подобном, но большем по размерам (в нашем случае имеющем на одно измерение больше) члене.

Законы серии можно легко сформулировать. Пер­вый из них гласит:

[164]
7. Каждое движущееся во времени п-мерное поле представления заключено в (п+1) -мерном поле, движу­щемся в другом временном измерении, причем (п+1) -мер­ное поле охватывает события, которые в п-мерном поле предстают как «прошлые», «настоящие» и «будущие».

Второй закон вводит понятие серийного наблюда­теля. (Этот наблюдатель, разумеется, не тождествен серии наблюдателей, существующих независимо друг от друга.)

Содержимое моментов Времени 1, как мы видели, может последовательно представляться конечному наблюдателю только при условии, что содержимое моментов Времени 2 также представляется последова­тельно, равно как и содержимое моментов всех других Времен в серии. Значит, конечный наблюдатель — это наблюдатель поля представления, которое движется во Времени, расположенном на том краю серии, что уходит в бесконечность. А будучи наблюдателем это­го поля, он является наблюдателем и всех других дви­жущихся полей, подчиненных и имеющих меньшее число измерений.

Далее, точка О с самого начала была для нас ме­стом, где происходит сознательное наблюдение. Сле­довательно, на какую бы ступень анализа мы ни под­нимались, наш конечный наблюдатель будет вести сознательное наблюдение именно в точке О. Но инте­ресно, что ни один наблюдатель сам по себе не облада­ет способностью к сознательному наблюдению. Обре­тением ее он полностью обязан сознательному наблю­дателю, стоящему в серии на порядок выше него. И вот по какой причине.

Только благодаря движущемуся сознательному на­блюдателю GH, который пересекается с реагентом О'О", на линии О'О" выделяется точка О, где этот

[165]
O'O", на линии О'О" выделяется точка О, гае этот реагент способен к сознательному наблюдению. От­бросьте GH — и не будет точки О. Аналогично, на рис. 10 только благодаря движущемуся полю 3 — плоскости G'G"H"H' (совпадает с сознательным наблюдателем 3), — которое пересекается с реагентом 2 — плоско­стью DFBE, — на плоскости DFBE выделяется линия GH, где этот реагент способен к сознательному наблю­дению. Уберите плоскость G'G"H"H' из графика — и линия GH, содержания точку О, исчезнет. И так будет повторяться на протяжении всей серии до бесконеч­ности. Короче говоря, отбросьте стоящего на порядок выше сознательного и последовательного* наблюдате­ля—и стоящий ниже него наблюдатель перестанет су­ществовать как сознательный или последовательный, хотя диагональный реагент, совершенно ненужный и не имеющий оправдания своему существованию, бес­сознательный и реагирующий сразу на все, останется.

Следовательно, как все представленные для наблюде­ния явления в конечном счете отсылают нас к набору со­стояний мозга, с которых мы начали на «ближайшем» краю серии наш анализ, так и любое сознательное на­блюдение, подобно любому последовательному наблюде­нию, в конечном счете отсылает нас к наблюдателю, находящемуся на «удаленном» краю серии, то есть к «на­блюдателю в бесконечности».

(Термин «наблюдатель в бесконечности» не озна­чает наблюдателя, бесконечно удаленного во времени или пространстве. Слово «бесконечность» лишь ука­зывает на количество членов серии. А наблюдатель, о котором идет речь, — это просто ваше обычное, по-

* Слово «последовательный» применительно к наблюдателю означает здесь «способный к последовательному наблюде­нию», т.е. наблюдению событий в их последовательности (прим. пер.).

[166]
вседневное Я, ваше «здесь» и «сейчас».)

Итак, наш второй закон гласит:

Серийность полей представления предполагает су­ществование серийного наблюдателя. В этом смысле любое движущееся во Времени п-мерное поле есть поле, явленное движущемуся аналогичным образом п-мерному сознательному наблюдателю. Наблюдение, ведущееся любым таким наблюдателем, есть наблюдение, веду­щееся всеми сознательными наблюдателями, которые принадлежат к полям, с большим числом измерений, и в конечном счете наблюдение, ведущееся «наблюдателем в бесконечности».

Далее, поскольку термин «внимание» служит все­го-навсего обозначением сосредоточенного созна­тельного наблюдения, внимание наблюдателя — к ка­кому бы полю он ни принадлежал — должно сводить­ся к вниманию наблюдателей, принадлежащих к по­лям с большим числом измерений, и тем самым к «на­блюдателю в бесконечности». Однако в каждом случае фокус внимания (область, охватываемая наблюдением определенной степени концентрации) должен иметь столько же измерений, сколько имеет сам наблюда­тель и его поле. В поле 1 он трехмерен, в поле 2 — че­тырехмерен и т.д.

Следовательно, наш третий закон гласит:

В любом поле фокус внимания имеет столько же из­мерений, сколько и само поле, и является димензиональным центром фокусов внимания, находящихся во всех по­лях более высоких порядков, вплоть до и включая фокус внимания, находящийся в поле, лежащем в бесконечно­сти.

Теперь посмотрим, нельзя ли из всего это что-ни­будь создать.

ГЛАВА XXII

С помощью анализа мы определили природу меха­низма времени, установив, что его существование неиз­бежно, если мы наблюдаем события в их последователь­ности. Сейчас нам предстоит ответить на вопрос, может ли исследование этого механизма помочь нам найти объяснение чему-нибудь еще. Ответ, разумеется, будет утвердительным.

Как это ни странно, но первого открывшегося факта я не предвидел ни в малейшей степени. С самого начала было ясно, что анализ должен выявить (1) серию полей представления, каждое из которых движется в следую­щем поле — поле, расположенном на порядок выше; (2) серию фиксированных диагоналей, пересекающих друг друга; и (3) серийного наблюдателя. Но я и не догады­вался, что фиксированные диагонали представляют длительности наблюдавших элементов в серийном на­блюдателе и что каждый из этих элементов бессознате­лен всюду, за исключением точки, где его пересекает поле следующего сознательного наблюдателя рангом выше. Открытие этих движущихся и строго локализо­ванных областей сознательного наблюдения имело важное значение, ибо сразу стало понятно, что в ходе анализа механизма последовательности неожиданно для нас раскрывался во всех своих подробностях меха­низм сознания.

Как бы вы определили сознательного наблюдателя? То есть определили так, чтобы отличить его от бессозна­тельного наблюдателя, скажем, фотоаппарата? Пола­гаю, вы начнете с трюизма, заявив, что это тот, кто осоз­нает свои акты наблюдения. А затем вообразите, будто ваша формулировка равносильна утверждению, что он сознательно наблюдает эти акты наблюдения.

[168]
Вы тотчас понимаете, что таким путем вам не удаст­ся объяснить феномен сознания; но вы понимаете так­же и то, что вас подвели к заявлению, которое абсолют­но истинно и которое вы, вероятно, не сможете отверг­нуть. Однако посмотрим, что оно означает. Само по се­бе сознательное наблюдение первичного акта наблюде­ния есть вторичный акт сознательного наблюдения и, согласно изложенному выше утверждению, должно быть сознательно наблюдаемо в ходе третьего акта и так далее до бесконечности. Вы пустились в описание се­рийного процесса, не имеющего конца. И единствен­ный способ избежать его — вернуться к началу и... отка­заться от мысли о том, что наш приятель осознает свои акты наблюдения. Тогда, хотя от вас и ускользает объяс­нение феномена сознания, вам станет ясно: если наш наблюдатель и может быть сознательным, то только как серийный наблюдатель, каждый член которого созна­тельно наблюдает акты наблюдения, совершаемые чле­ном рангом ниже.

Трудно представить, каким образом такой серийный наблюдатель может существовать где-либо в рамках ис­ключительно трех пространственных измерений; но, как показывает анализ, проведенный в предыдущей главе, он может очень мило существовать — и действи­тельно существует — в многочисленных временных из­мерениях. Реагент 1, сознательно реагирующий на суб­страт мозга в точке О, является в этой точке представле­нием в движущемся поле наблюдателя 2, сечением, на­ходящемся в состоянии реагирования и сознательно на­блюдаемым. Аналогично, реагент 2 на линии GH (где он ведет сознательное наблюдение в точке О) является представлением в движущемся поле наблюдателя 3 (см. рис. 10) и так далее до бес конечности.

Следует заметить, что, согласно нашему анализу, че-

[169]
ловек может быть сознательным, не осознавая себя. Дей­ствительно, строго говоря, нет такой вещи, как сознание своего Я. Возьмите из серии любого наблюдателя, изучи­те его и вы увидите, что наблюдатель, чьи реакции он на­блюдает, всегда есть наблюдатель рангом ниже, а наблю­даемое Я — «низшее» Я. Вероятно, вывод о существова­нии истинного Я, или, возможно, «высшего» Я, сделали тогда, когда открыли, что некоторые явления в субстра­те не относятся к категории «всеобщего достояния». Но такого рода знание должно быть приобретенным; оно не должно быть результатом наблюдения за своим Я.

Однако посмотрим, не принес ли наш анализ еще ка­кие-нибудь плоды.

Да, кое-что есть... но это «кое-что» увлекает нас в об­ласть чистой психологии и должно рассматриваться в соответствующем ключе. Психологи всегда стремятся объяснить, каким образом получается так, что мы осоз­наем течение времени, точнее сказать, осознаем не про­сто само движение или изменение, но тот факт, что вме­сте с движением или изменением проходит время. В конце концов, концепция времени как длины, по кото­рой совершается движение, достаточно изощренная; между тем, все люди — и образованные, и (что гораздо удивительнее) необразованные — единодушно призна­ют, что именно так мы обычно и мыслим время. Ребенок на лету схватывает суть неуклюжих объяснений своей няни. Ему не нужно твердить, что «вчера» прошло, а «завтра» грядет. Но каким образом и ребенок, и мы об­ретаем этот чудесный кусочек знания?

Часто отваживаются выдвигать теорию о том, что внимание не ограничивается рамками математического момента, но охватывает чуть больший промежуток, иначе говоря, имеет малую протяженность во времен­ном измерении.

[170]
И эта малая протяженность дана в Законе 3 нашей серии. Он гласит: фокус внимания в поле 1 есть димензиональный центр фокусов внимания, находящихся во всех полях более высоких порядков. Это означает, что фокус в поле 1 окружен некоей периферией, которая — как бы узка она ни была — охватывается вниманием на­блюдателя 2. А это означает, что наблюдатель 2, чье вни­мание окружает и следует за вниманием наблюдателя 1 в поле 1, должен воспринимать движение наблюдателя 1 по отношению к тем стационарным (мозговым) пред­ставлениям в поле 2, которые охватываются его собст­венным фокусом, имеющим на одно измерение боль­ше. Аналогичным образом наблюдатель 1 воспринима­ет объекты, движущиеся через его собственное трехмер­ное поле. Поэтому наблюдатель 2 (и также «наблюда­тель в бесконечности») не только наблюдает то, что на­блюдает наблюдатель 1, но и воспринимает последнего как движущегося от «прошлого» к «будущему» во Време­ни 1.

(Философы не преминут заметить, что «последова­тельность переживаний» неизбежно предполагает «пе­реживание последовательности».)

В связи с тем, что фокус наблюдателя 1 перекрывает­ся фокусом наблюдателя 2, уместно сделать еще одно, по-видимому, существенное замечание. Любой фокус внимания, движущийся во Времени 1, рано или поздно натолкнется на некоторые неупорядоченные явления в субстрате представленные на рис. 7 (а) и 7 (б) волнисты­ми линиями. По отношению к полю 1 и его фокусу эти неупорядоченные явления, наблюдаемые или нена­блюдаемые, — суть движения физических элементов в трехмерном пространстве. Однако фокус наблюдателя 2, чуть более широкий и перекрывающий фокус наблю­дателя 1, вполне может охватить кусок Времени 1, содер-

[171]
жащий значительное количество таких неупорядочен­ных явлений. В этом случае они предстанут в виде неко­ей структуры (паттерна) Времени 1, расположенной на участке субстрата, охваченном фокусом наблюдателя 2. Это означает, что наблюдатель 2, чье внимание следует за полем 1, должен непосредственно воспринимать в объективном мире свойства, лежащие за пределами пространственных конфигураций и пространственных движений длящихся частиц. Тогда физическая частота предстанет в виде паттерна, иначе говоря, обнаружится как нечто конкретное. Этот факт в конечном счете мо­жет иметь формальную связь с данной наблюдателем интерпретацией частоты как ощущения. Но мы, вероят­но, раскроем самую суть рассматриваемой проблемы, если скажем: то, что конечный наблюдатель должен не­посредственно наблюдать, есть очень важное и приме­чательное свойство, известное в физике под названием «действие». Но о нем чуть позже.

Можем ли мы извлечь из нашего анализа что-нибудь еще?

Да. Мы наконец-то нашли объяснение нашему «фе­номену», касающемуся сновидений.

Согласно Закону 3, фокус внимания, находящийся в любом поле более низкого порядка, окружен фокусами внимания, находящимися во всех полях более высоких порядков. (Приведенная формулировка — лишь способ сообщить о том, что в конечном счете именно «наблю­датель в бесконечности» наблюдает явления в этом по­ле более низкого порядка.) Значит, в моменты бодрство­вания внимание наблюдателя 2 не блуждает туда-сюда в пределах поля 2, а следует за фокусом наблюдателя 1 в поле 1, движущемся по полю 2. А что если из-за пассив­ности мозга поле 1 станет — как в глубоком сне — пус­тым? Эта ситуация изображена на рис. 11.

[172]

Рис.11

Пробел в середине графика свидетельствует об от­сутствии всех состояний мозга, связанных с порожде­нием психических явлений. Тогда в момент (в Абсолют­ном времени), когда поле 2, т.е. линия GH, движущаяся во Времени 2, занимает указанную позицию, в поле 1 (точке пересечения линий GH и О'О") нет ничего, за чем мог бы следить наблюдатель 1. Из-за отсутствия фо­куса, который имеет на одно измерение меньше и за ко­торым можно было бы следовать, фокус внимания на­блюдателя 2 становится первым членом серии концен­трических фокусов. И поэтому ничто не препятствует его перемещению — под прямыми углами к его времен­ному измерению — во всех измерениях его поля пред-

[173]
ставления GH. Иначе говоря, когда в поле 1 нет ничего, за чем мог бы следить «наблюдатель в бесконечности», его внимание будет блуждать где-то в другом месте. Именно такого рода блужданием внимания объясняют­ся, как показано в главе XXIII, все общепризнанные феномены, связанные со сновидениями. Здесь мы лишь отметим, что, блуждая, внимание наталкивается на мозговые корреляты чувственных явлений, воспо­минания и цепочки ассоциативного мышления, кото­рые могут находиться либо в «прошлой» части Времени 1 (например, в положении а), либо в его «будущей» час­ти (например, в положении b). В период бодрствования внимание, следуя за точкой поля 1, где движущаяся ли­ния GH пересекается с линией O'O", уже натолкнулось на состояние мозга АА' (в положении а) и направляется к состоянию мозга ВВ' (в положении b).

Что-нибудь еще?

Да; результаты проведенного анализа великолепно согласуются с открытиями, сделанными в ходе «экспе­риментов наяву».

Анализ позволил нам четко разграничить представ­ление, сводящееся к исходным состояниям мозга, и на­блюдение (включает внимание), отсылающее нас к «на­блюдателю в бесконечности». Поэтому неудивительно, что нам не удалось обнаружить закона, который прину­ждал бы конечного наблюдателя направлять свое вни­мание на какое-либо конкретное явление в каком-либо конкретном поле. Между тем нельзя не признать, что в моменты бодрствования внимание обычно направляет­ся на явления, находящиеся в поле 1. С теоретической точки зрения единственное, что принуждает внимание к этому, — привычка. Теория подтверждается практи­кой. В ходе «экспериментов наяву», как читатель, долж­но быть, помнит, внимание — пока ему позволялось

[174]
легко и быстро следовать за цепочкой ассоциативно связанных образов — натыкалось исключительно на об­разы прошлого. Теперь причина этого ясна. Возмож­ность быстро и легко наблюдать цепочку ассоциативно связанных образов показывает, что внимание конечно­го наблюдателя перемещалось в соответствии с привыч­кой. Но привычка удерживает его в поле 1, а в этом поле все образы относятся к прошлому. Однако привычка, как оказалось, вовсе не закон; ее можно преодолеть. Ре­шительный отказ замечать эти с готовностью поставляе­мые образы позволял нам полностью прервать внима­ние в поле 1. И в те редкие минуты, когда это удавалось, внимание в поле 2 могло свободно, как в сновидениях, скользить по ассоциативным дорожкам, простираю­щимся за пределы «настоящего момента» Времени 1.

В этой главе мы ограничились рассмотрением лишь простейших положений, выводимых из нашего анализа, и теперь нам остается сделать еще одно замечание.

Абсолютно ясно, что наш серийный наблюдатель столкнется со значительными трудностями при попыт­ке освободиться от пут сознательного существования. Действительно непонятно, как он вообще собирается справиться с этой задачей.

Субстрат, в конечном счете поставляющий содержи­мое его серийного поля представления, есть всего-на­всего первичная протяженность во Времени 1, тяну­щаяся (длящаяся) в многочисленных временных изме­рениях. Эта протяженность во Времени 1 имеет начало и конец, причем обе эти границы учитываются и прояв­ляются во всех протяженностях в других временных из­мерениях. Однако поля, перемещающиеся по протяженностям во втором и более «высоких» временных из­мерениях, движутся не в направлении от этих двух гра­ниц или к ним, а прямо между ними. Лишь поле 1 выпада-

[175]
ет из этой многомерной фигуры. Следовательно, смерть, иначе говоря, достижение движущимся полем границы, — вовсе не серийный элемент. Она, подобно пробелам, возникающим во сне, и различным временным неупорядоченным явлениям в субстрате, есть одно из тех характерных исключительно для первого члена свойств, которые, как отмечалось ранее, должны сущест­вовать в любой имеющей начало серии.

Разумеется, может произойти произвольный обрыв протяженностей субстрата в других временных измере­ниях — их может прервать какое-нибудь божество. Но при отсутствии такого вмешательства субстрат, как явст­вует из анализа, сохраняется до бесконечности во всех временных измерениях, за исключением первого. Ибо в прочих измерениях он не обладает теми свойствами, ко­торые во Времени 1 указывают на возможный в будущем разрыв протянувшихся во времени линий.

Итак, наблюдатель 1 является, по-видимому, единст­венным смертным наблюдателем.

* * *

Читатель, надеюсь, отметит, что изложенные выше принципы сериализма выведены не из эмпирических доказательств нашего «феномена», связанного со сно­видениями, а получены в ходе прямого анализа того, что с логической точки зрения должно быть свойством любой вселенной, в которой время имеет длину, а собы­тия переживаются последовательно.

Таким образом, доводы в пользу нашего «феномена» двоякого рода — логические и эмпирические. И в этой книге ход исследования мог бы быть иным. Мы могли бы начать с анализа того, что означает факт пережива-

[176]
ния событий в их последовательности, а по завершении анализа указать на вероятность нашего «феномена» — вывод, надо признаться, очень тривиальный по сравне­нию с по-настоящему важными открытиями. Затем мы могли бы описать эксперименты, проведенные с целью проверить правильность этого вывода. В результате мы получили бы научный отчет, составленный в традици­онной манере.

Однако наш случай — особенный. Ибо очевидно, что, хотя «наблюдатель в бесконечности» ничуть не ве­личественнее и не трансцендентальнее нашего собст­венного крайне невежественного Я, он все же начинает выглядеть устрашающе, как полностью развившаяся «animus». В части I мы уже отмечали, что вера в animus, по-видимому, зародилась в процессе изучения снови­дений. Припоминая свои сны, дикари и малообразо­ванные люди могли додуматься лишь до мысли о том, что сновидения переносят их в сферу существования, ничуть не похожую на обыкновенную, будничную жизнь, которую они ведут, находясь в бодрствующем состоянии. Их верование сочли ребяческим и абсурд­ным. Будь это на самом деле так, пришлось бы при­знать, что идея души имеет сомнительное прошлое.

Вот почему мне показалось уместным сначала вы­звать дикаря на суд и эмпирически доказать, что порой его сновидения действительно дают ему, его «ясновидя­щим» и его «прорицателям» веские основания для веры в то, что сфера сновидений есть нечто, совершенно от­личное от сферы яви, и что его высшее Я обладает опре­деленной степенью свободы во временном измерении — свободы, недоступной бодрствующему человеку.

Поэтому доказательства, изложенные в части IV, мо­гут быть оценены по достоинству.

ГЛАВА XXIII

Поскольку всякое наблюдение есть наблюдение, ведущееся «наблюдателем в бесконечности», всякое мышление в поле 1 (автоматическое переживание по­следовательности состояний мозга, расположенных во Времени 1) есть мышление именно этого не всегда ясносознающего индивидуума. Но является ли такое обозрение поля 1 единственно доступным для него ро­дом мышления? И всегда ли то, что представлено в данном поле, столь автоматично, как мы предполага­ли в ходе нашего анализа?

Допустим, что неконечный наблюдатель (ваше обычное, повседневное Я) наблюдал в поле 2 (линия GH на рис. 12) образ b, относящийся к состоянию мозга bb' (вертикальная линия), которого пока еще не достигла точка пересечения линий GH и О'О". Иначе говоря, вы увидели во сне будущее событие. Затем, че­рез один-два дня, когда поле 2 передвинулось на G"H", вы пережили это событие наяву. Далее пред­ставим, что после того, как вы увидели ночью вещий сон, утром следующего дня, когда поле 2 передвину­лось еще только на G'H', вы, руководствуясь некими — благими или дурными — мотивами, записали свое сновидение на листе бумаги.

Очевидно, что след, оставленный в памяти пережи­ванием во сне состояния мозга bb', не относится к со­стоянию мозга сс', где находилось поле 1 — точка О — в момент записи сновидения. Значит, если рассуждать предельно логично, этот след должен быть где-то в другом месте.

Таким образом, акт записи сновидения на основа­нии воспоминания о нем есть прямое вмешательство в

[178]
автоматическую последовательность мозговых собы­тий, совершавшихся во Времени 1. (В главе XXIV мы рассмотрим вопрос о том, как отразится подобного рода вмешательство на нашем графике.) А процесс рассуждений, позволяющий вам выбрать значимые для вашего интеллектуального исследования детали воспоминания о сновидении (причем само воспоми­нание не находится в поле 1), не может быть простым обозрением состояний мозга, расположенных в поле 1.

 

Рис.12

Итак, по указанным выше причинам мы обязаны разрешить вам воспользоваться запечатленными в па­мяти следами и интеллектуальным снаряжением со-

[179]
всем иного рода, иначе говоря, добавочными и нена­блюдаемыми в поле 1.

Что можно узнать о них?

Давайте посмотрим, что происходит в момент за­сыпания.

Ваш фокус внимания становится четырехмерным и наталкивается на четырехмерные представления — представления, охватывающие не отдельные моменты Времени 1, а целые его периоды. (Для сновидящего Время 2 есть, разумеется, конечное время.) Эти распо­ложенные в поле 2 представления включают в себя чувственные явления, воспоминания и цепочки ассо­циативного мышления, относящиеся к вашей обыч­ной повседневной жизни. Однако все они восприни­маются вами как более или менее (в зависимости от степени концентрации вашего фокуса) протяженные во Времени 1. Наблюдаемый же субстрат, как всегда, стационарен. Видимость движений в трех пространст­венных измерениях можно создать по аналогии с тем, как возникает видимость движений в поле 1, когда вы бодрствуете, т.е. за счет перемещения фокуса внима­ния в направлении Времени 1 — но при непременном условии, что четырехмерный фокус способен сжи­маться в данном измерении до размеров, не слишком превосходящих те размеры, которые он имеет тогда, когда в часы бодрствования следует и концентрирует­ся вокруг подлинного трехмерного фокуса в поле 1.






Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных