Багдасаров Р.В. - Мистика огненного креста 13 страница

Свастика часто возникает как центральный символ в росписи прялок: вихревая четырехконечная свастика, вписанная в круг из точек (кон.XIX — нач.XXвв., Усть-Куломский р-н), вихревая свастика из шести ветвей бело-орнажево-черного цвета⁸⁹¹... В селениях на верхней Вычегде Нижняя Вочь, Кергомя, Дон, Руч центральный мотив росписи прялок составляли вихревые розетки (свастики) различных конфигураций.

Вихревая свастика и сейчас популярна в традиционном искусстве коми (центральный мотив на ручке ковша работы мастера В.А. Льно- рова, г. Сыктывкар, 1979)^к92.

Мари. Накладка XVI —XVII вв. со свастиками из Грековского могильника (типичного для марийцев захоронения)⁸⁹³ является наиболее древним памятником, свидетельствующим об употреблении этого знака.

В свадебной обрядности марийцев символизму орнамента (в том числе свас- тического) придавалось первостепенное значение. Так, в нынешнем Вуртем-Варан- гужском с / с Моркинского р-на в кон.

XIX в. бытовал обмен нагимаками (начел ьниками) между женихом и невестой при сговоре. Нашмаки обеих сторон украшались разными узорами, которые впоследствии именовали смешанными (йдре нашмак).

При первом посещении невесты жениховой родней жених получал в подарок один из головных платков, солыков\ другой надевала невеста. Носились они за поясом спереди с перегнутыми концами, вышивкой наружу. Считалось, что по узору солыка жених узнает свою невесту⁸⁹⁴. Едва ли не обязательными среди этих узоров считались модификации прямоугольной свастики. На восточномарийских солыках кон. XIX — 1-й

четв. XX в. из Пермской губ. (ныне Екатеринбургская обл.) крестоугольные свастики на ребре вписаны в угловые квадраты внутреннего ноля, а также обрамляют эти квадраты компактными группами⁸⁹-’. Расположенные в два ряда они могут составлять широкий бордюр⁸⁹⁶.

Солык обязательно надевали на молодую после снятия свадебного покрывала (вурченчык). У горных мари дружка, войдя с нагайкой в руках, снимал с молодой покрывало, которая надевала вместо него узорчатый четырехугольный платок с кистями'®⁷. Иногда солык использовался в качестве символического знака для открытия свадебного пира, когда отдельные участники свадьбы накидывали его на палку и обходили с ним посолонь вокруг стола до трех раз⁸⁹⁸. Возможно, в более ранний период связь между свастикой и солярным ритуалом была вполне осознанной. Be на свадьбах употреблялись старинные виды одежды, а на головных уборах вышивали узоры, освященные древностью.

Орнамент из солыков не использовался при вышивке обычных головных платков⁸⁹⁴. Однако речь не об отдельных символах, а об

их сочетании — свастику можно встретить и на других элементах праздшгчного наряда, в частности, на головных уборах жен. Смена солыка на тарпан (головной убор замужней в виде полотенца) знаменовала вступление молодой в новую семью, сопровождаясь серией обрядов, кульминацией которых служил «шарпанный пир». Существует поверье, согласно коему женщина должна была в дальнейшем надевать свой головной убор так, как он наделся во время свадьбы. А надеться он мог не только прямо, но и слегка кривовато⁹⁰⁰. На восточномарийских головных уборах замужних жен, шынашовыч, сетки и бордюры из четырехконечных свастик — распространенный мотив⁹⁰¹.

Свастика, как можно предположить, играла магическую роль при охране плодородия новобрачных. В некоторых пунктах Сернурско- го р-на женщина после свадьбы должна была надевать в праздники свадебный солык, в других — тюрик, шарпан; иногда — носить их не снимая, до рождения первенца, а в случае бесплодия — в течение

3- х лет со дня свадьбы⁹⁰². Свастику, пусть маленькую по размеру, старались уместить в нагрудную вышивку⁹⁰¹, в орнаментальные бордюры и сетки праздничных фартуков⁹⁰⁴.

Удмурты. Несмотря на потуги массовой пропаганды, свастика до сих пор продолжает использоваться в удмуртских орнаментах ковровых изделий, в резьбе наличников, в вышивке⁹⁰⁵.

Роль нагрудников в семантике удмуртской одежды значительна. Узор на груди девичьей рубахи назывался иногда гадь котыртэм, «ограда груди»⁹⁰⁹. Свастические знаки вышиты на кабачи (нагрудник женской рубахи) нач. XX в. из дер. Светлозарово Слободского

Вышивка слободских удмуртов: а) девичьего халата бичам; б) рукава женской праздничной рубахи

Дискутируемым остается вопрос о корнях свастики в традициях удмуртов. «Наиболее активно колонизация Вятской земли происходила с северных русских территорий. Видимо, в результате этого процесса в Слободской уезд был занесен мотив свастики. Он встречается в декоре различных предметов, бытовавших у русских», — полагают И. А. Косарева и И.Ю. Трушкова⁹⁰⁶. Купеческий город Слободской на р. Вятке исторически связан с Хлыновым и Устюгом Великим⁹⁰⁷. Слободские удмурты живут в Кировской обл., в низовьях р. Чепцы. Орнамент слободского девичьего халата бичам (вышивка дает название типу одежды) состоит из крестов и ромбов, образованных просветами холста. Обязательным мотивом является свастика. С халатов она перекочевала на некоторые слободские нагрудники и рукава праздничных рубах. Однако в вышивке косинских удмуртов свастика отсутствует. По И. А. Косаревой, слободской узор закрепился в результате тесных контактов этнических удмуртов с носителями традиционной вышивки, включавшими свастику, у ко- синцев же подобный контакт отсутствовал⁹⁰⁸

р-на Кировской обл.⁹¹⁰. На одном северноудмуртском орнаменте заготовки для нагрудника «солярные знаки» сочетаются с треугольными розетками (XIX в., Глазовский у., Вятской губ.)⁹¹¹, на другом — с ромбами⁹’². Помимо свастики орнамент нагрудника мог включать асимметричные S-образные формы, косые кресты с ответвлениями, изображения женской фигуры, коней, птиц⁹¹³. Центральный мотив кабачи состоял из 8-конечных звезд и назывался толэзе, лунным. Нагрудник являлся обязательным элементом женского свадебного костюма, без него нельзя было играть свадьбу⁹’⁴.

Нарукавная вышивка праздничных рубах у слобожан называется суйвыл, это продольная полоса, выполненная наборным швом. Просветы стяжков, идущих в продольном направлении, заполнены многообразными узорами, включающими S- и Х-образные фигуры, ромбы, иногда свастику⁹'⁰. Ряд солярных знаков располагается по центру продольной полосы рубахи XIX в. из Глазовского у. Вятской губ.⁹¹⁶. Пять вертикальных рядов из свастик видны на заготовке оттуда же⁹¹⁷. В семантике костюма продольная нарукавная вышивка связывала центральный ярус с верхним, отражая идею проницаемости всех сфер макрокосма⁹¹¹¹. Узор вышивки к подолу кафтана «шор- тдэрем» XIX в. Глазовского у., Вятской губ. состоит из свастик в сочетании с косыми столбиками⁹¹⁹.

Таким образом, свастика на одежде северных удмуртов выполнялась в технике счетной вышивки на нагрудниках, на рукавах и подоле рубахи. В последнем случае основную вышивку нагрудника дополняет чаще всего равномерно заполненная раппортная полоса⁹²⁰. Кроме того, контуры «крестов с загнутыми в одну сторону концами», т.е. свастик, составляют значительную часть узора на браных полотенцах, оформлявших красный угол в избе⁹²¹.

Согласно гипотезе Косаревой —Трушковой, мотив свастики появился вследствие ассимиляции русского элемента, когда русские девушки выходили замуж в удмуртские деревни. Подобные браки были распространены у северных удмуртов в XVIII —XIX вв.⁹²² (слободские удмурты — периферийная северная группа). Потомки смешанных браков становились носителями местной культуры. Однако дочери русских матерей не могли не перенять от них как технические приемы вышивки, так и ее символику. С другой стороны, полагают исследователи, мотив свастики мог перейти к слободским удмуртам через обычные добрососедские контакты с русской крестьянской средой⁹²³.

С тем же успехом, однако, можно утверждать, что свастика в удмуртском орнаменте (равно как и другие крестообразные знаки) берет начало в древнем искусстве степных племен Южного Зауралья. Там свастические мотивы составляли основу родовых знаков, тамг (см. гл. III), а затем орнаментации на керамике, кости и металле. В Прикамье с этой группой узоров сближаются изображения солярных знаков на пряслицах Пинежского городища и Конецгор- ского селища, а также на металлической бляхе из Зуевского могильника. В последнем случае бляха имеет форму креста, а помещенные на ее концах солярные знаки — свастик⁹²⁴. Солярные символы прослеживаются на пряслицах вплоть до Средневековья^9Ь.

У удмуртов локально-родовые знаки, подэм пусы, или просто пусы, были распространены вплоть до середины XX века. Некоторые названия пусов пересекаются с названиями традиционных узоров⁹²⁶. В настоящее время исследователи этногенеза удмуртов рассматривают пусы не столько как родовые знаки, но как эмблемы воршудов (социально-культовых объединений). Знак собственности на рукояти шила из Дондыкара является правосторонней свастикой (чепец- кая культура)⁹²'. Начертания пусов у воршудов Апья, Вортча, Пурга, Эгра приближаются к свастнческим⁹²⁸. В эпосе об удмуртских батырах «Священная книга» говорится о древней книге из бересты, которая была «записана тамгами»: «Сделав книгу из бересты,/ старцы в книге начертали...пусами молитв порядок,/ и суда и всех обрядов. Книгу эту поместили у ватка, в земле удмуртов,/ и хранить ее велели старцу древнему восясю., Книга эта всегда лежала ^/ на высоком белом камне,, и восясь, премудрый старец,/ всем читал ее желавшим»⁹²⁹. С приходом христианства книга была ритуально уничтожена самими жрецами, чтобы сохранить ее на духовном плане: «...книгу веры уничтожим, ⁷ пусть пришельцы это знают...,, А в душе хранить мы станем наши древние обряды,/ наши песни и преданья»⁹³⁰.

Свастический орнамент, включающий комбинации S-образных фигур, свастик и производных от них асимметричных форм, широ-

<о %

a 6^f в г д е ж з

Знак на рукояти шила. Дондыкар (а); удмуртские пусы воршудов Апья (6), Вортча (в, г, д). Пурга (е), Эгра (ж, з)

ввваввввванаана!

ко распространен среди всех угро-финских и славянских народов. Неудивительно поэтому, что существуют исследователи настаивающие, что в районах со смешанным русско-финноугорскнм населением (тппа Мещеры и Касимова, в Рязанско! облас ти, Мезени и Пинегн в Архангельской области) свастика попала благодаря последним. Такова, например, позиция Н.С. Королевой⁹³¹.

Гораздо продуктивней искать общий исток славянской и фпнноугорскоп симво лики. В геометр!тческом орнаменте удмуртов часто встречается изображение меандра, который напоминает древнейшие солярные знаки, выделенные В.А. Городцовым⁹³².

Некоторые виды меандрических бордюров имеют свастический характер. Так, на старинном женском нагруднике (кабачи) из Ьалезинекого р-на (вышит цветным шелком, техникой косого стежка) бордюр из свастик красного цвета с черной топкой разделкой но белому''³⁵.

По В.Н. Белицер, древнейшие фшуры счетной вышивки удмуртов, в том числе свастика, восходят к солярным знакам ана- нышского периода⁹³⁴. Для выяснения истоков символизма свастики у удмуртов весьма важен анализ памятников, обнаруженных в городище Иднакар IX —XIII вв. рядом с дер. Солдырь Глазовского р-на, прежде всего ключевая роль свастики в астро-мпфо- логическом сюжете на рукояти гребня (см. Ill гл.). Там же найдена подвеска с расположенными в виде трех конечной свастики конскими головами (XII —XIII вв., че-

пецкая культура)⁹³’. Изображение коня распространено в удмуртской вьпиивке. Подвергаясь дальнейшей стилизашш, этот мотив постепенно приобретает форму двух соединенных друг с другом крючков⁹³⁶. На ид-

Бусины из Петропавловского могильника VI VII вв. Северо-восточная окраина дер. Петропавловской Аташского р-на

накарском ритуальном сосуде XII в. из белого бронзового сплава процветшая свастическая плетенка орнаментирует донце⁹³⁷.

Некоторые бусины погребения 12 из могильника VI - VII вв. (северо-восточная окраина дер. Петропавловской Алнашского р-на) поделены на пятиугольники, в которые вписаны четырехконечные сеющие свастики⁹³⁸. На многочисленных бусинах, найденных в могильнике из дер. Грудята (Ильинский р-н, р. Ломоватовка, лев. приток р. Гаревой правого притока р. Камы⁹³⁹), просматривается собирающая свастика⁹¹⁰.

В археологии Удмуртии существуют и стоящие особняком свастиковидные сюжеты. Такова крупная застежка, найденная Ф.Д. Нефедовым на Муновском могильнике (III в. до н.э. — II в. н.э.)⁹⁴¹ в виде треугольной пластины с тремя фигурами львов, расположенными один за другим. В центре бляхи и между львами изображено четверо газелей. Мотив льва и газели совершенно чужд прикам- скому искусству, скорее всего это привозная вещь (головы львов близки к изображениям на бляшке из Ананьинского могильника и на золотом перстне Аму-Дарьинского клада, IV —III вв. до н.э.)⁹⁴².

Принцип вихревой свастики проявился в ритуале завивания волос. Даырси октэт (букв, «вотосы собирать») называют женскую прическу завятских удмуртов. Волосы закручивачи у висков спиралевидными пучками, в результате чего получалась пара пучков. Аналогичная прическа под названием чузыс и чу- зырет была распространена в XIX в. преимущественно в южных районах, а под названием коконя — у слобод- ских удмуртов⁹⁴¹. У косинских удмуртов небольшую прядь волос выпускали на лоб из-под обшитого красной нитью сгиба нижнего платка и делили на 5,7,9,11 или 13 мельчайших прядок. Каждую закручивали вокруг своей оси, спиралевидно наматывая на красную нить⁹⁴⁴.

У южных удмуртов орнаментальные композиции чалмы (головного полотенца) обычно состоят из расположенных друг над другом сложных солярных мотивов, в частности, в виде «сдвоенной свастики»⁹⁴⁵. Чалма (диалект. дьйр кышет, весяк кышет, йыркотыр, кышон) представляла обычно белое холщовое полотно длиной 150 —200 см, шириной 25 — 36 см с яркими ткаными или вышитыми концами Его впервые надевали на голову невесты в доме жениха во время обряда айшон изъыян (одевание айшона)⁹⁴⁶. Если вначале полотенце носили под айшоном (конусообразной шапкой), то после исчезновения последнего из быта (нач. XX в.) — под платком. При надевании на голову женщины полотенце складывалось пополам как по длине, так и по ширине. Концы ниже пояса закреплялись к телу пояском фартука. Подобные полотенца носили женщины до условной утраты способности к деторождению (50 55 лет). Свастическая орнаментация присутствует на узорах чалм I группы (в градации С.Х. Лебедева Л.А. Волковой), которые выполнялись в технике браного, закладного, выборного и переборного ткачества шерстяными или х б нитками⁹⁴⁷.

На чалме нач. XX в. из дер. Варклед-Бодья (Агрызский р-н Татарстана) свастикообразные фигуры (красным и голубым) наряду с крестообразными и ромбами расположены на основных полосах⁹⁴". На платке того же периода из Кузебае- во (Атнашский р-н Татарстана) рисунок центральной полосы «зерка- лит» два боковых: ромб с зигзагообразными лучами по сторонам⁹⁴⁹.

К свастиковидному узору относятся прямоугольники с продолжением в две стороны и загнутыми концами с чалмы из дер. Б. Сибы Мож- чинского р-на (также нач. XX в.)⁹⁵⁰.

Специалисты отмечают, что роль свастики на композициях головных полотенец сопоставима с ее присутствием на оконных наличниках⁹⁵¹.

Как у северных удмуртов⁹⁵², так _{Чалма нац хх а цз дер Варк} и у бесермян в вышивке широко лед Бодья (Агрызский р-н распространены S-образиые мотивы. Татарстана)

У последних они прослеживаются в нижнем ярусе на старинных нагрудниках⁹'’³ и на девичьих шапочках такъя (бисером; например, из дер. Шачардан Юкамянского р-на, 1947)‘^Ь4.

Солярные мотивы, расположенные в центре композиций на удмуртских резных воротах, как правило, статичны, а внешний круг составляет динамично закручивающийся в разные стороны узор (ср. фрагмент резных ворот дер. Чужпрь И грине ко го р-на, 1960-е гг.)⁹³⁵. Основной мотив резьбы на опорных столбах в южных районах Удмуртии — символ солнца в виде круга с расходящимися лучами⁹⁵⁶. Массивные столбы ворот называли шунды юбоос (сотнечными)⁹⁵⁷. Срубные же ворота нередко украшались колонками с витым орнаментом (спиралевидная многолучевая свастика вправо)⁹-’⁸.

Закругленные многолучевые свастики южные удмурты вырезали и на ткацком стане (см. сер. XX в.)⁹⁵⁹.

Зафиксированный среди тромъеганских хантов казымского Приобья бордюр из свастических квадратов называется нюхе пелак сак ханши, «на соболя похожий бисерный узор»⁹⁶³. Он состоит из двух соприкасающихся зигзагов, верхнего и нижнего, с отростками на вершине. Г-образньш элемент приобретает дополнительный изгиб, превращаясь в крючок. Motitb «соболя» имеет множество вариаций (не только свастических), встречается у восточных и шурышкарекпх

Обские у/ры: а) бордюр ш свасттеаЩс квадратов. МАЭ; б) розетка с <рогообразпы чи узорами»

Ханты и манси. У обских угров свастические мотивы встречаются в виде «квадратов с крючками, загнутыми в одну сторону», следующих друг за другом справа налево и слева направо⁹⁶⁰. Среди обско-угорских у.юров они обычно образуют бордюры⁹⁶¹, но встречаются и свастические розетки, которые С.В. Иванов отнес к разряду «рогообразных лзоров»⁹⁶².

хантов (соответственно носит имена n’ojos onter капса «соболя узор» и нехас, а у северных манси — пунгкынг нёхыс «с головой соболь», пунгтал нёхыс, «безголовый соболь» и т.п.)⁹⁶⁴. Узор «соболя» бытовал в южнохантыйской «продернутой вышивке», а еще ранее — в орнаменте андроновской археологической культуры. По мнению Т.А. Молдановой он образовался из зигзага с «крючком», опущенным из вершины⁰⁶³. Данная гипотеза базируется на допущении, что единичный элемент первичен по отношению к бордюру. Однако история орнамента скорее опровергает, чем подтверждает данное допущение. К тому же бордюр имеет символический смысл сам по себе, вне зависимости от составляющих его элементов. А при взгляде сверху круговой бордюр с однонаправленными крючками (как на андроновской керамике) выглядит как свастика.

В XVII в. тамга «соболь» была зафиксирована на обширной территории проживания хантов и манси. На Васюгане соболь почитался как священное животное, собака «лесных людей» (мис). У северных манси с соболем связаны представления о локальных божествах и духах-охранителях. У казымских хантов облик соболя принимает Касум ими — дух-покровитель хантов, обитающих на р. Казым⁹⁶⁶.

Свастиковидность присуща хантскому зигзагообразному орнаменту су мат ну в щакари, «березовой ветви зигзаг», и нувац щакари, «с ветвями зигзаг»⁹⁶⁷. Аналогичные встречаются у северных манси (халыпов)⁹⁶⁸. Приближающийся к свастике зигзаг «разрастается» либо строго геометрически с соблюдением определенного ритма, либо пространство возле ломаной заполняется свободно, отражая стрем-

Народы Сибири. Алеуты вырезали свастические плетенки на изделиях из кости⁹⁷¹.

Спирально-свастический орнамент распространен в традиционной резьбе народов Нижнего Приамурья (нанайцев, ульчей). На его связь с памятниками неолитической эпохи (например, находками из провинции Ганьсу в Северо-Западном Китае) неоднократно указывалось⁹⁷². Тот же тип орнамента был чрезвычайно распространен в культуре Трпполья (см. гл. III). У нанайцев мелкие свастические

Хантские орнаменты сумат нув гцакари, «березовой ветви зигзаг*, и нувац гцакари, «с ветвями зигзаг»

ление к равенству площадей, занятых узором и фоном⁹⁶⁹. Поскольку существует связь между ритуальными танцами хантов, понятием волупсы йит (жизни изгиб) и ветвящимся зигзагообразным орнаментом⁹⁷⁰, можно говорить о его семантической близости к античному меандру, как символу жизненного пути (см. гл. III).

ПШЕШШШШШШШШПвШПШВПаВ

узоры составляют иногда фоновый орнамент в деревянной резьбе⁹⁷³.

Бронзовые подвески орочей могли отливать в виде спиральных свастик⁹⁷⁴.

В XIV в. спиралевидная центробежная свастика изображалась на блюдах, произведенных в гончарных мастерских Золотой Орды, предположительно среднеазиатских (раскопки Ца- ревского и Селитренного городищ)⁹⁷⁵.

Казахи. Вихревая свастика постоянно возникает на конской сбруе у саков (узда VII —VI вв. до н.э. из ГМК).

В средневековых городах, находящихся на территории современного Казахстана (Отраре, Туркестане), свастика присутствовала на множестве бытовых предметов, начиная от дастарханов (блюд для баранины, напр., XI —XII вв.), заканчивая дверями или вымосткой пола бани (XIV в.)⁹⁷⁶.

Спиралевидные свастики с 4-мя и более ветвями распространены среди орнаментальных мотивов надгробных сооружений Ман- гыстау и Устюрта, где располагаются священные для казахов родовые некрополи. Особенно характерно это для каменных стел (кул- пытпас), саркофагоподобных ящиков (сандыктас) и надмогильных

фигурных камней-блоков (койтас). См. мемориальные памятники некрополей Унизан Ата, Алып Ана, Сеислам Ата, А^менпт⁹⁷⁷.

Свастики (в основном изогнутого и спиралевидного типа) встречаются на элементах традиционной казахской одежды: «солярный круг» на вышивке чапана (нач. XX в)⁹⁷⁸. К поясу XX в. из Южного Казахстана (Жетысу), прилагающегося к распашной юбке, прикреплены 6 медальонов с процветшими 4-конечными свастиками. На краях они собирающие, между краями — сеющие⁹⁷⁹. На женском поясе (айел белдик) из ГИМ сеющая вихревая свастика расположена по центру⁹⁸⁰. На привеске к мужскому поясу (кисе) четырем концам

иитиитдииинти

Вихревой тип свастики на деревянных издпиях (по С. Дудину)

свастики придан вид звериных или птичьих голов⁹¹". Спиралевидная процветшая свастика вычеканена посередине серебряного браслета (бледик) из ГМК⁴⁸².

Вихревой тип свастики, распространенный в орнаментацин деревянных изделий, мог наноситься с помощью резьбы, росписи, тиснения по коже или металлических накладок⁹⁸³.

Свастика разных конфигураций (в т.ч. прямоугольная) используется современными дизайнерами и модельерами Казахстана. Преобладающее название четырехлопастной свастики — твртул, трехлопастной — ушкул. Видимо, от местной суфийской традиции унаследовано развернутое толкование символа свастики как торт цубыла жэне мэщ црзкамс, «четыре края света и вечное движение»

Современное платье со знаками свастики на рукавах. Шимкент. 2000. Фото автора

ПОВОРОТ СОЛНЦА.

СВАСТИКА В ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЕ РУССКИХ[34]

тступление 7. Религиозное сознание и естественное восприятие. Отношение «язычества» к стихиям было далеко от наивности. «То, что все эти кажущиеся слепыми и “чисто физическими” стихии и явления управляются душевно-разумными силами высшего порядка, незримо присутствующими во внешних явлениях, люди чувствовали очень живо и правильно... Дробление космоса в представлении русских язычников сочеталось с удивительным восприятием мира как целого, с пониманием всеединства бытия...» — писал о. Лев Лебедев⁹⁸⁴.

Дохристианские памятники славян близки к образам, возникающим в православном богословии. Так, статуя верховного бога Свято- вита, находившаяся в храме Арконы на северо-восточной оконечности острова Рюген (Руян), была изготовлена из дерева огромной величины. Истукан «имел 4 лица, на каждую сторону света по одному. Бороды не имел, кудри у него были завиты; одежда на нем короткая. В левой руке у него был лук, а в правой рог... из металла. При бедре имел превеликий в серебряных ножнах меч... Сей бог был изображение светила, одушевляющего наш мир. Четыре лица есть 4 годины или времени года... Белый конь, ему посвященный, знаменовал видимое движение сего благотворного светила; рог в руке — обилие, повсюду проистекающее от его священной теплоты: меч же означат его как бога-

защитника и покровителя славян»⁹⁸⁰.

Приведем теперь отрывок из «Шес- тоднева» Экзарха Болгарского Иоанна (IX в.), повествующий о сотворении Богом света: «Он создал его, но наставлял нас, чтобы мы не просто удивлялись его красоте и восхищались его сиянию, но чтобы оценили и подумали, говоря: если даже этот свет прекрасно создан Творцом, то как несравненна красота Творца, и славна, и дивна, и чудна. И, [исходя] от этого видимого света светлого, не перестаем удивляться, размышляя, тому Свету. Так и простой народ, живущий вне [стен города], который не видел князя в его одежде, шитой золотыми нитями, и носящего на шее золотую гривну, и опоясанного пурпурным поясом, по плечам осыпанного жемчугом, носящего золотой меч, если бы увидел его изображенным на стене и нарисованным краской, то как бы он удивлялся, размышляя и говоря: каким прекрасным будет он в действительности, если его изображение так удивительно»⁹⁸⁶. Заметим, что олицетворения четырех сезонов также распространились в христианской иконографии.

То же сопоставление можно проделать с другим прообразом Бо- жиим, ветром. - «О ветре, ветрито! чему господине насильно вее- ши? — взывает в «Слове о полку Игореве» Ярославна. — Чему мы- чеши хиновьскыя стрелки на своею нетрудную крилцю [ср. Пс. 103:3] на моея лады вой? Мало ли ти бяшет гор под облакы веяти, лелею- чи корабли на сине море? Чему, господине, мое веселие по ковылию развея?» Вряд ли супруга великого князя впала в «двоеверие», о котором еще недавно было так модно рассуждать. «Все растущее на земле прозябает и питается ветрами, — пишет св. Андрей Кесарийский, — при их же содействии плавают и по морю»⁹'''. «Ветер есть тончайшая стихия... От себя воздух не имеет света, но существует некоторая другая сущность, откуда идет свет. Ветер же есть движение воздуха»⁹⁸⁸. Молящаяся за мужа Ярославна сознавала ту связь, которая существует между Творцом ветра (= «Ветрилом ветра»), Святым

Духом, с его земным (но проявляющим ту же волю) действием. За обращением к Ветру-Духу следует воззвание к Святой Троице: «Светлое и Тресветлое Солнце!..» Древнерусская притча «Благоразумие» показывает превосходство Ветра над Солнцем и Морозом⁹[35]¹.

В древности люди представляли гром как Слово Божие, а ветер как Божие Дыхание: «Возгремел на небесах Господь, и Всевышний дал глас Свой... И явились источники вод, и открылись основания вселенной от грозного гласа Твоего, Господи, от дуновения духа гнева Твоего» (Пс. 17:14—16). Космологические представления индоевропейцев, сформулированные в христианский период «Голубиной книгой», также свидетельствуют о соотношении грома со Словом Божиим и ветра с его Дыханием:

Оттого у нас в земле ветры пошли —

От Святого Духа Саваофова.

От [в] здыхания от Господнего;

Оттого у нас в земле громы пошли —

От глагол пошли от Господних ^9Ч°.

На вопрос «отчего зачались ветры буйные?» «Голубиная книга» неизменно отвечает: «Ветры буйные от Святого Духа». В другом варианте эта мысль еще более развита: «Ветры буйные от Святого Духа — самого Христа, Царя Небесного». Вопросы «Голубиной книги» аналогичны вопросам Тора кар чист Альвису из Старшей Эдды:

—...как ветер зовут, что дальше всех носится, в разных мирах?

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: