Глава 3. Обстоятельства, исключающие международную противоправность

Существуют обстоятельства, при наличии которых субъект не несет ответственности за деяние, не соответствующее тому, что требует от него договор. Такими обязательствами являются согласие, самооборона, контрмеры, форсмажор, бедствие и состояние необходимости. Этот перечень является исчерпывающим и общепризнанным.

Международная судебная практика издавна придерживалась правила о существовании обстоятельств, исключающих ответственность. В решении Постоянной палаты третейского суда 1912 г. по делу о возмещении долга России говорилось: "В соответствии с общими принципами права, признаваемыми во всех странах, ответственность не возникает, если ущерб причинен независимо от воли представителя государства..." *(1081).

Согласие

В праве издавна существует принцип, согласно которому согласие исключает противоправность деяния (volenti non fit injuria). В Статьях об ответственности государств говорится: "Юридически действительное согласие государства на совершение конкретного деяния другим государством исключает противоправность этого деяния в отношении первого государства в той мере, в какой это деяние остается пределах этого согласия" (ст. 20).

Юридически действительное согласие означает, что оно дано лицом или органом, имеющим на это право. Представляющими государство в силу своих функций без предъявления полномочий считаются глава государства, глава правительства и министр иностранных дел. Многое зависит и от характера договора. Согласие на отступление от межведомственного договора может даваться руководителем соответствующего ведомства. "Юридически действительное" означает также, что согласие дано в соответствии с международным правом, т.е. без принуждения или иных обстоятельств, лишающих его юридической силы.

Согласие может быть аннулировано на тех же основаниях, на которых аннулируется согласие на обязательность договора: ошибка, обман, подкуп или принуждение представителя, принуждение государства. В таких случаях целесообразно руководствоваться соответствующими статьями Венских конвенций о праве договоров, в которых раскрывается содержание соответствующих понятий (ст. 48-52).

Если же речь идет о невыполнении многостороннего договора лишь во взаимоотношениях двух или нескольких участников, то надлежит руководствоваться статьями Венских конвенций о праве договоров, относящихся к изменению и приостановлению действия многосторонних договоров во взаимоотношениях между определенными участниками (ст. 41-53).

Вопрос о согласии может возникнуть и в отношении третьих государств или третьих международных организаций. В таких случаях надлежит принимать во внимание положения Венских конвенций об обязательствах для третьих государств и организаций.

Когда речь идет об обязательстве, то оно "может быть отменено или изменено только с согласия участников договора и третьего государства или третьей организации, если только не установлено, что они условились об ином" (ст. 37.1 Статей об ответственности). Если же речь идет о праве, то оно "не может быть отменено или изменено участниками, если установлено, что согласно существующему намерению это право не подлежало отмене или изменению без согласия этого третьего государства или этой третьей организации" (ст. 37.2).

Самооборона

Право на самооборону является общепризнанным правом государства и представляет собой исключение из принципа неприменения силы. Устав ООН квалифицирует его как неотъемлемое право (ст. 51).

Самооборона должна быть правомерной, предпринимаемой в соответствии с Уставом ООН и осуществляемой в рамках международного права. Меры самообороны должны быть соразмерными и не выходить за пределы необходимого. В процессе самообороны государство остается связанным договорами, регулирующими поведение в вооруженном конфликте. При определении мер самообороны государство должно учитывать свои обязательства в отношении нейтральных государств, нарушение которых не оправдывается самообороной. Тем не менее меры самообороны могут иметь последствия и для нейтральных государств. Вопрос достаточно сложный, и потому, как говорится в Комментарии к Статьям об ответственности, остаются открытыми "все вопросы воздействия мер, принятых в порядке самообороны, на третьи государства".

Необходимость уважения прав нейтральных государств даже в случае самообороны подчеркнул Международный Суд в Консультативном заключении "О законности угрозы применения или применения ядерного оружия": "...Международное право не оставляет сомнений относительно того, что принцип нейтральности, каким бы ни было его содержание, обладающий основополагающим характером, аналогичным характеру гуманитарных принципов и норм: применяется ко всем международным вооруженным конфликтам..." *(1082).

Контрмеры

В соответствии с международным правом нарушение договора одним субъектом оправдывает принятие потерпевшим государством контрмер, которые не должны представлять собой угрозу силой или ее применение. Контрмеры - это действия, которые были бы противоправными, если бы не осуществлялись в ответ на правонарушение в целях обеспечения прекращения противоправного деяния и получения возмещения ущерба.

В прошлом в таких случаях было принято говорить о санкциях и репрессалиях. С точки зрения современного международного права под санкциями следует понимать меры воздействия на правонарушителя, предпринимаемые международными организациями, прежде всего ООН, в соответствии с их учредительными актами. Термин "репрессалии" стал использоваться для обозначения военных репрессалий. Термин "контрмеры" был введен, пожалуй, арбитражным решением 1979 г. по делу относительно соглашения о воздушном сообщении (США против Франции) *(1083). Комиссия международного права сочла его наиболее подходящим и отразила в Статьях об ответственности. Теперь его можно считать общепринятым. В ст. 22 "Контрмеры в отношении международно-противоправного деяния" записано: "Противоправность деяния государства, не соответствующего международному обязательству в отношении другого государства, исключается, если и в той мере, в какой это деяние является контрмерой, принятой против последнего государства в соответствии с главой II Части третьей".

В гл. II ч. 3 излагаются условия, которым должны соответствовать контрмеры. Прекращение или приостановление действия договора является одним из основных их видов. Правомерность контрмер, отвечающих определенным материальным и процессуальным условиям, признается судебной практикой. В решении по делу о проекте "Габчиково-Надьмарош" Международный Суд определил, что контрмеры могут оправдать в ином случае противоправные действия, "предпринятые в ответ на предшествующее международно-противоправное деяние другого государства и: направленные против этого государства" *(1084).

Будучи ответом на международно-противоправное деяние другого государства, контрмеры оправданы лишь в отношении этого государства. Тем не менее косвенное влияние они могут оказывать и на другие стороны. Возникает вопрос о возможности применения контрмер другими сторонами. Международный Суд признал, что все государства обладают юридическим интересом в соблюдении обязательств перед международным сообществом в целом *(1085). По этому поводу в Комментарии к Статьям об ответственности государств говорится: "Хотя статья 22 не охватывает меры, которые принимаются в таких случаях, если они не подпадают под определение контрмер, она также не исключает такую возможность".

Форс-мажор

Существует общий принцип права, предусматривающий ситуации, порождаемые непреодолимой силой - форсмажор (от лат. vis major). Это побудило национальные правовые системы установить нормы, определяющие права и обязанности субъектов в случае таких событий. Quod alias non fuit licitum neccessitas licitum facit - необходимость делает законным то, что было бы незаконным при иных условиях. Этот общий принцип права имеет силу и в международном праве. В нем под форсмажором понимается ситуация, при которой субъект вынужден действовать вопреки международному обязательству в результате действия непреодолимой силы или не поддающегося контролю непредвиденного события. Международной практике известно множество случаев ссылок на форсмажорные обстоятельства как на основание для оправдания невыполнения обязательств *(1086).

Чаще всего такие ситуации возникают при несанкционированном вторжении воздушных судов одного государства в воздушное пространство другого в результате повреждений или погодных условий. Это же относится к нарушению режима прохода морских судов через территориальное море и прилежащие зоны. Подобное специально предусматривается в конвенциях. В Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. говорится, что проход через территориальное море включает остановку и стоянку на якоре, поскольку они "необходимы вследствие непреодолимой силы" (ст. 18.2). Аналогичное положение содержит Конвенция о транзитной торговле внутриконтинентальных государств 1965 г. (ст. 7.1).

Форс-мажор рассматривается судебной практикой как общий принцип права. В решениях по делам о сербских займах и бразильских займах Постоянная палата международного правосудия признала форсмажор общим принципом права, но с учетом обстоятельств этих дел сочла ссылку на него необоснованной *(1087).

При рассмотрении арбитражем дела "Рейнбоу Уорриор" Франция ссылалась на форсмажор как на обстоятельство, исключающее противоправность ее действий по откомандированию своих офицеров с острова Хао и отказа вернуть их после лечения. В решении арбитраж определил: "Новая Зеландия права, утверждая, что ссылка на форсмажор не может быть отнесена к данному делу, поскольку критериями его применимости является абсолютная и материальная невозможность, а обстоятельство, которое делает исполнение более затруднительным или обременительным, не относится к числу форсмажорных обстоятельств" *(1088).

При подготовке проекта статей о праве договоров Комиссия международного права отразила общую концепцию форсмажора, который является обстоятельством, исключающим противоправность отступления от договора *(1089). Однако Венская конференция решила сузить формулировку в интересах стабильности договорных отношений. Было сочтено принять норму, предельно ограничивающую возможность отступления от договора. Участник вправе ссылаться на невозможность выполнения договора лишь в случае, если она является результатом безвозвратного исчезновения или уничтожения объекта, необходимого для выполнения договора (ст. 61).

Международная практика, включая судебную, признавая наличие нормы о форсмажоре, придерживается того, что она применима лишь в исключительных случаях, когда невозможность выполнения обязательства является абсолютной и материальной. Это положение нашло отражение и в Статьях об ответственности государств. Статья 23 "Форс-мажор" устанавливает:

"1. Противоправность деяния государства, не соответствующего международному обязательству этого государства, исключается, если это деяние обусловлено форсмажором, то есть проявлением непреодолимой силы или непредвиденного события, вне контроля данного государства, делающих материально невозможным в данных обстоятельствах выполнение соответствующего обязательства.

2. Пункт 1 не применяется, если:

а) форсмажорная ситуация обусловлена, либо целиком, либо в сочетании с другими факторами, поведением государства, ссылающегося на нее; или

b) данное государство приняло на себя риск возникновения такой ситуации".

Приведенное положение не столь ограничено, как соответствующее положение Венских конвенций о праве договоров. В целом оно отвечает существующей международной практике.

Из сказанного видно, что, во-первых, соответствующее деяние должно быть предопределено непреодолимой силой или непредвиденным событием, которое находится вне контроля данного государства. Во-вторых, выполнение обязательства оказывается материально невозможным.

"Непреодолимая сила" означает, что должно существовать препятствие, которое государство не было в состоянии избежать или которому оно не могло воспрепятствовать. Под "непредвиденным событием" следует понимать, что наступление этого события было невозможно предвидеть или что оно было предельно маловероятным. Если такое событие можно было предвидеть, то не выполнившая обязательство сторона может рассматриваться как принявшая на себя риск выполнения обязательства при наступлении этого события. Возможность предвидеть событие оценивается на момент принятия обязательства. Сторона должна предпринять все имеющиеся в ее распоряжении меры для должного выполнения обязательства, а не пассивно наблюдать наступление события, которое может послужить основанием для его невыполнения.

Непреодолимая сила или непредвиденное событие должны быть причиной ситуации материальной невозможности выполнения обязательства. Материальная невозможность может быть обусловлена естественным событием - это, например, аварийная посадка самолета в условиях урагана на территории другого государства. Причиной может быть и деятельность людей, например, выход из-под контроля государства части территории в результате восстания.

Под ситуацию форсмажора могут подпадать и случаи применения силы, принуждения одним государством другого. Форс-мажор не распространяется на ситуации, при которых выполнение обязательства стало более затруднительным, например, в результате политического или экономического кризиса. Это касается и ситуаций, порожденных небрежностью или бездействием соответствующего государства.

Не может быть признана форсмажорной ситуация, созданная ссылающимся на нее государством или спровоцированная им. В решении арбитража по делу "Ливийская компания иностранных инвестиций" ссылка на форсмажор не была признана обоснованной, поскольку "предполагаемая невозможность не была результатом непреодолимой силы или непредвиденного внешнего события вне контроля Бурунди. На самом деле невозможность явилась результатом одностороннего решения этого государства" *(1090). Напомню, что согласно Венской конвенции о праве договоров на материальную невозможность нельзя ссылаться, "если эта невозможность является результатом нарушения этим участником либо обязательства по договору, либо иного международного обязательства, взятого на себя по отношению к любому другому участнику договора" (ст. 61.2).

Государство может заранее принять на себя риск возникновения ситуации форсмажора или в силу самого обязательства, или в силу своего поведения, или одностороннего акта. При всех условиях принятие на себя риска должно быть совершенно недвусмысленным и относиться к тем сторонам, перед которыми взято обязательство. После взятия на себя ответственности за определенный риск государство не может ссылаться на форсмажор.

Бедствие

Состояние бедствия как обстоятельство, оправдывающее поведение, которое в ином случае было бы противоправным, предусмотрено рядом конвенций. Так, Конвенция о морском праве 1982 г. разрешает остановку и стоянку судов на якоре при переходе через территориальное море иностранного государства лишь тогда, когда они обусловлены состоянием бедствия (ст. 18.2). Аналогичные положения содержатся в конвенциях по предотвращению загрязнения моря.

С учетом практики Статьи об ответственности государств определяют состояние бедствия сравнительно узко (ст. 24). Оно относится к конкретному случаю, когда лицо, поведение которого присваивается государству, находится в состоянии крайней опасности, как для него самого, так и для вверенных ему лиц. Более масштабные состояния бедствия, такие как землетрясение или наводнения, могут относиться к форсмажору или состоянию необходимости.

В отличие от ситуации форсмажора, в ситуации бедствия лицо действует не невольно, даже если возможность выбора фактически отсутствует в результате сложившейся опасной ситуации. На этом основании авторы, рассматривающие такую ситуацию, нередко определяют ее как ситуацию "относительной невозможности" выполнения международного обязательства *(1091). От ситуации необходимости данная ситуация отличается тем, что речь здесь не идет о выборе между соблюдением обязательств и обеспечением законных интересов государства. Интерес здесь непосредственно состоит в спасении жизни людей, независимо от гражданства.

Несмотря на то что практика, связанная с ситуацией бедствия, относится, в основном, к инцидентам с воздушными и морскими судами, возможны и иные случаи. В ходе арбитражного разбирательства по делу судна "Рейнбоу-Уорриор" Франция обосновывала свои действия по репатриации двух офицеров с острова Хао "состоянием бедствия и чрезвычайных обстоятельств, связанных с элементарными соображениями гуманности, воздействующими на поведение органов государства" *(1092). Арбитраж признал принципиальную допустимость такой ссылки и счел, что она обоснованна в одном из двух случаев.

Арбитраж принял расширенную концепцию обстоятельств, оправдывающих ссылку на бедствие, исходя из достаточно серьезной опасности для здоровья. В отличие от этого, Статьи об ответственности государств придерживаются более узкой концепции, согласно которой бедствие связывается с прямой угрозой жизни. В Комментарии к Статьям указывается на нецелесообразность расширять сферу охвата положения о бедствии.

Как и в случае форсмажора, ситуация, которая была порождена поведением ссылающегося на нее государства, не может квалифицироваться как бедствие. Если поведение создает опасность для большего числа жизней, чем оно может спасти, или же порождает иную более серьезную опасность, то ссылка на состояние бедствия недопустима.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: