Апама: Подойди ко мне, я хочу сказать тебе кое-что, прежде, чем ты уедешь. Слушай внимательно, намажешь этим все тело, особенно грудь, это придаст тебе женских сил, это древнее средство, оно мне больше не понадобится...

Береника: Ты уверена, мама?

Апама: Я и без этого смогу привлечь мужчину. А вот тебе надо поучиться искусству любви, сейчас я открою тебе главный секрет (шепчет что-то на ухо)...

Береника: Мама!!Я и сама знаю как все делать.

Апама: Девочка моя, ты вот этой дикостью собираешься привязать мужчину? Надеюсь, нож ты больше не носишь с собой?

Береника: Я пойду, неправильно заставлять царя ждать.

Апама: Ничего, подождет. Ты и сама скоро будешь царицей. Запомни главное, береги волосы, благодаря волосам тебя и взяли. Сделаешь все, как я скажу, привяжешь его к себе так, что не будет смотреть на других. Ну, даже если и будет - ничего страшного, главное, возьми власть в свои руки, оставь рядом только надежных людей, не жалей подарков, не верь никому. Только, пожалуйста, оставь ты свой нож, не вздумай делать ничего такого, ну, изменит и изменит, все изменяют. Веди себя умнее, ты теперь царица, царям не прощают.

Береника: Я пойду.

Апама: Постой, ты, надеюсь, не влюбилась? Ты разочаровываешь меня, царевна. Слушай самое главное, в этой стране половина населения одновременно с Аполлоном поклоняется крокодилу...

Береника: Я знаю историю, мама. Египетская культура древнее нашей...

Апама: Только вся страна, особенно за пределами Александрии, ходит в обносках, голодает и... Помолчи. В общем, не стремись, чтоб они тебя любили, им не нравятся греки, особенно красивые и образованные, они правда сделали культ матери Птолемея... Хотя, она была довольно страшненькой, не то, что мы, женщины селевкидов....

Береника: Царица Арсиноя сделала много добрых дел...

Апама: Да послушай ты, сейчас там в обращении монеты с ее лицом, ты должна сделать такие же со своим, там должен быть твой культ.

Береника: Мама.... Я могу идти?

Апама: Иди. Стой. Если задумаешь, все-таки, какую-нибудь глупость с ножом, возьми лучше яд. Это, все-таки, более подобает царице...

Береника: Не возьму я яд.

Апама: Бери, пригодится. Только не перепутай с маслом. Ты запомнила, как должна вести себя ночью с Птолемеем?

Береника: Запомнила.

2. Спальня во дворце Птолемея, нарядно украшенная для первой брачной ночи. Береника и старая рабыня Клонария.

Клонария: Ах, какая ты красивая, царевна, и он какой красивый сегодня был, и как он на тебя смотрел...

Береника: Ты мне волосы выдергиваешь.

Клонария: Ах ты милая моя....Совсем ты уже взрослая. И как это радостно, когда сама Афродита посещает наши дома. И вот, уже моя девочка, которая только вчера собирала на море цветные камушки...

Береника: Да уложи ты ровно, как ты укладываешь!

Клонария: Будешь самая красивая. Да для него ты и так самая красивая, а как еще...Когда любят, моя дорогая, как будто весь мир поет, и даже воздух как будто поет «динь - динь - динь»...

Береника: Какие же ты глупости говоришь! И сколько можно тебя терпеть! Я его не люблю, все это ерунда для таких рабынь, как ты, для необразованных женщин.

Клонария: Ну, поупрямься, поупрямься.... Как же не поупрямиться....Ведь когда любишь, я помню, никогда и не признаешься первой, а все смотришь, краснеешь, и можно так всю ночь лежать и смотреть, и ничего больше не надо...

Береника: Много ты понимаешь. У тебя и мужа никогда не было. С кем же ты лежала?

Клонария: Всякий человек любил, у кого сердце есть. Вот смотрю на тебя и помню, как будто сейчас: берег реки, солнце садится, а он ляжет рядом, и молчит, и смотрит на меня, и так до утра лежим, а воздух как будто поет «динь-динь...»...А то еще стихи читал.

Береника: Где же он теперь?

Клонария: И где же он теперь...Наверно, и нет его....Дед твой пришел, дома сжег, его на один рынок, меня на другой, потом пожалели, в доме оставили, маленькую царицу Апаму нянчила, потом тебя...Ты такая маленькая была спокойная, умная, и родилась уже с волосиками вот такими, до плеч... А его, наверно, и нет больше на свете...А все равно вспоминаю его, и такая радость в сердце...И ничего у нас не было, а и не надо, любить это ведь и так счастье... И тебе, царевна, радостно, ну и порадуйся, моя маленькая, не стыдись меня...

Береника: Мне радостно, что я буду египетской царицей. А ты, все-таки, страшно глупая. Ты мне чего тут наплела? Руки у тебя кривые! Все, уже поздно, уходи.

Старая рабыня исчезает, входит Птолемей.

Птолемей: Ты очень красивая, моя царица.

Береника: Под стать моему царю.

Птолемей: Я прикажу лучшим скульпторам лепить тебя. Встань, откинь волосы, повернись. Я обидел тебя?

Береника: Нет, царь...

Птолемей: Вижу, что обидел. Ну, прости меня, тебя никто здесь больше не обидит. Какой приятный запах, это розовое масло? Мне нужно сказать тебе кое-что важное.

Береника: Я слушаю, царь.

Птолемей: Мне будет приятнее, если ты станешь называть меня по имени. Береника, у нас есть только одна ночь, утром я уезжаю в Сирию, войско готово и ждет меня. Я хотел дать тебе некоторые распоряжения насчет...

Береника: Так скоро? Неужели нельзя отложить?

Птолемей: Ты, наверное, знаешь, как подло обошлись с моей сестрой, я должен помочь, даже если ее нет в живых...Я снова обидел тебя?

Береника: Нет, Птолемей, я думаю, это благородный поступок.

Птолемей: Дай мне свою руку, Береника. Какая у тебя маленькая, нежная ручка. Когда я уеду, во всем слушайся наместника, он умный старик и хороший политик, ты можешь делать распоряжения о дворце, устраивать симпосионы, видеться с поэтами и скульпторами... Я знаю, ты любишь искусство. Подойди сюда, видишь библиотеку? Ее стал собирать еще мой отец...

Береника: Я думаю, нет ничего ценнее книг, Птолемей..

Птолемей: Я доверяю ее тебе, пока меня не будет. Ну что ты дрожишь, холодно?

Береника: Нет, Птолемей, я не знаю, что со мной...

Птолемей: Все будет хорошо. Я буду думать о тебе. Смотри, что я тебе привез из Афин.

Береника: Это стихи, Птолемей?

Птолемей: Это рукопись Мимнерма, он немного грустный, но...

Береника: Мне очень нравятся его стихи, особенно о старости. Хотя это слишком категорично думать, будто в жизни нет ничего, кроме любви...

Без золотой Афродиты какая нам жизнь или радость?
Я бы хотел умереть, раз перестанут манить
Птолемей: Тайные встречи меня, и объятья, и страстное ложе.
Теперь ты согрелась. Можно спросить, Береника, ты все еще прячешь нож под подушкой?

Береника: Ты знаешь эту гадкую историю...

Птолемей: Прости, что напомнил.

Береника: Птолемей, ты просишь прощения третий раз за ночь!

Птолемей: Действительно. Теперь ты не поверишь, что я влюблен в тебя. А ведь я люблю тебя с нашей первой встречи, так люблю, как будто я совсем мальчишка. Какая ты красивая. Я ждал этой ночи.

Береника: Зачем ты спросил про нож?

Птолемей: Хотел убедиться, что ты доверяешь мне. Я хочу, чтоб мы доверяли друг-другу.

Береника: У меня есть яд. Мать дала. Хочешь, я отдам его тебе в знак доверия, Птолемей? Теперь я безоружна

Птолемей: Какая ты еще девочка. Я не обижу тебя в четвертый раз.

Береника: А я и в четвертый раз тебя прощу.

Птолемей: Посмотри мне в глаза: я сделаю все, чтоб ты была счастлива. Береника, боги подарили мне тебя. Я люблю тебя...Ты мне веришь?

Береника: Я...верю...

Кто-то стучит.

Птолемей: Да?!

Входит Неарх, Наместник

Неарх: Великий царь, пора.

Птолемей: Зайди потом, дай мне еще полчаса.

Неарх: Если бы время было мне подвластно...Рассвет еще не наступил, для выступления самое время.

Птолемей: Ну, Береника, мне тяжело расстаться с тобой, но я должен ехать.

Береника: Птолемей! Нет, ничего...Я хотела сказать... Возвращайся с победой!

3. Та же спальня. Береника и Клонария.

Клонария: Бедная моя девочка, ну, поплачь, тебе легче станет. И за что нам все это!

Береника: Ничего ты не понимаешь! Я не плачу!

Клонария: Вот это горе, ой, какое горе....

Береника: Да не лезь ты ко мне, сейчас, видишь, я уже не плачу...Я и не плакала, ясно тебе?

Клонария: Горе-горе...

Береника: Горе, горе! Замолчи ты. Нет никакого горя, он вернется с победой, отомстит за сестру... Да прекрати ты рыдать! Ты глупая и мягкотелая...

Клонария: А я ведь ему так люблю и не сказала, и как же жалела потом...

Береника: Что? Кому не сказала? Что ты там шепчешь?

Клонария: Люблю не сказала...

Береника: Отвяжись ты от меня со своими старушечьими историями. Если б он тебя любил, он бы сам сказал. И вообще, я думаю, ты все это от старости выдумала. А Птолемей мне сказал.

Клонария: Что сказал?

Береника: Что сказал! Что любит.

Клонария: А ты?

Береника: Принеси мне царское облачение и волосы уложи получше. Я собираюсь принять скульпторов и поэтов.

4.Береника на троне в царском облачении. Входит Каллимах.

Каллимах: Здравствуй, богоподобная царица, дочь Ра, солнце верхнего и нижнего Египта...

Береника: Приветствую тебя, ты скульптор?

Каллимах: Нет, я поэт...

Береника: Встань. Я ценю поэтов.

Каллимах: А ты и правда богоподобна, твою красоту мне только воспевали в словах, но все эти слова не могут передать твоего блеска, подобного солнцу... Твои волосы не могут быть творением смертного мира...Клянусь, я, Каллимах, из Кирены, завтра же посвящу твоим волосам поэму...

Береника: Ты из Кирены?

Каллимах: Да, блистательная царица, я, как и ты, из Кирены. Если ты не слышала, мой предок основал этот город, я знатного рода... Я служу в библиотеке, по милости богоподобного Птолемея, занимаю там должность составителя списков...

Береника: Ты считаешь, муж не оценил тебя по достоинству, дав такую должность? Ты за этим пришел, Каллимах из Кирены?

Каллимах: О, нет, да пребудут с великим Птолемеем боги, нет, царица, я и такой должности не достоин...Я пришел воспеть твою красоту, ведь для поэта главное- вдохновение. Я могу начать? Твои глаза подобны чистой и глубокой морской воде, но разве можно найти смертные слова, чтоб говорить о твоих великолепных волосах... Они точно пена морская, когда ее освещает полуденное солнце, как будто волосы твои и есть солнце...

Голос слуги: Апама Царица Киренская просит принять ее.

Береника: Пусть подождет.

Входит Апама

Апама: Приветствую, дочь. Я проделала долгий путь и хочу говорить с тобой наедине.

Береника: Это поэт. Он может остаться.

Апама: Я приехала по личному делу.

Береника: Я сказала, он может остаться. Зачем ты приехала, бывшая киренская царица?

Апама: Я отвечу тебе, несмотря на твой тон. Потому что я желаю тебе добра, дочь. К сожалению, все вышло так, как я предупреждала.

Береника: Так зачем ты приехала?

Апама: Я приехала затем, что в твоей стране восстания.

Каллимах: Это правда, чернь чем-то недовольна.

Береника: Я скажу наместнику, чтоб он написал Птолемею письмо. Муж сказал мне не вмешиваться в политику.

Апама: Муж сказал? А завтра он привезет из Сирии новую жену и скажет тебе не выходить из комнаты и возиться с пеленками...

Береника: Мама, здесь поэт.

Каллимах: Не обращайте на меня внимания, богоподобные царицы.

Апама: Если в тебе есть хоть немного крови Селевкидов, вспомни своего великого деда, Береника, ты должна показать Птолемею, что также, как и он, способна управлять империей.

Береника: Я не нуждаюсь в твоих советах. Я буду заниматься библиотекой, так я обещала Птолемею.

Апама: Пока ты сидишь здесь, а твой муж развлекается на другом конце земли... Александра Македонского из себя строит, хочет империю... Хотя он, конечно, умен, ты тоже не зевай, дочка, Кирену он уже получил. Ты, надеюсь, не веришь в эти сказки насчет мести за сестру? Ты что, плакать собралась? Не вздумай, это не идет к царскому облачению... Я всего лишь хочу сказать, не ровен час, эти восставшие сравняют ваш дворец с землей, а твой наместник заберет себе всю власть. Слушай внимательно, ты должна сказать, чтоб бунт подавили, подавили от твоего имени, и жестоко подавили, ты слышишь меня? Это дикие люди.

Береника: Муж сказал мне заниматься библиотекой.

Апама: О боги! Неизвестно еще, вернется ли твой муж, а нам здесь жить. Хорошо, поговорим после, я приехала помогать тебе, непутевая царица. Без меня ты совсем пропадешь. Прикажи слугам показать мои комнаты.

Береника: Я прикажу слугам проводить тебя обратно в Кирену. А если ты появишься здесь еще хоть раз, я прикажу отправить тебя жрицей в Мемфисский храм, там наконец-то пригодятся все твои таланты.

Апама: Ты делаешь мне больно, дочь.

Береника: А ты оскорбляешь царицу Египта своими глупыми советами! Запомни, твоя Кирена тоже теперь подчиняется мне, ты больше не царица, и я бы поостереглась на твоем месте врываться сюда, когда тебе не назначали визита. Я, царица Египта, приказываю тебе не появляться больше в Александрии. Слуги! Проводите бывшую киренскую царицу вон отсюда. Я желаю говорить с наместником. Ты считаешь, я зло поступила с матерью, Каллимах?

Каллимах: Нет-нет, ни в коем случае, великолепная царица, в гневе ты еще прекраснее. Я почти сочинил новый стих...

Береника: Она кажется тебе красивой?

Каллимах: В общем да, она красива.

Береника: И ты бы влюбился в нее?

Каллимах: Ну, если она вдова...

Береника: Не выдумывай себе лишнего, Каллимах. Какая ты пара царице. Я спросила просто так. А если бы у тебя была невеста?

Каллимах: Если бы невеста не обладала такими же сильными женскими чарами...

Береника: Ты разочаровываешь меня, поэт. Впрочем, миром ведь правят Эрот и Арес, верно? Кто красивее- она или я?

Входит старый наместник Неарх..

Неарх: Здравствуй, дочь Ра, женское воплощение бога Хора, любимая Амоном, царица верхнего и нижнего Египта.... Ты вызвала меня, чтоб поговорить о библиотеке? Вижу, и Каллимах здесь....

Береника: Нет, наместник. Я вызвала тебя, чтоб поговорить о восстаниях. Что это такое?

Неарх: Царице интересно, что такое восстания?

Береника: Почему ты не сообщил мне, что в нашем царстве не все в порядке?

Неарх: Не думал, что царице это интересно. Держава большая, царица.

Береника: Так в чем дело? Что не нравится людям?

Неарх: Хорошо, если царица готова слушать, я расскажу. Бунтуют в основном крестьяне и рабочие, особенно на рудниках, это, по большей части, кхм, связано со стершимися в обращении монетами, возможно монеты испортило время, частое использование, но у меня есть и другие подозрения....Еще вследствие засухи и недостаточного разлива Нила....Вследствие голода...

Береника: Я приказываю тебе подавить бунтовщиков силой. От моего имени.

Неарх: Царица уже разобралась, в чем дело? Это похвально, но я дождусь ответа Птолемея.

Береника: А зачем тебе ответ Птолемея, если я приказываю тебе подавить?

Неарх: Потому что, царица, подавить восстание не самый умный ход...

Береника: Ты много на себя берешь, старик. Может быть, мне написать Птолемею, что ты оскорбляешь меня? Или, может быть, ты не умеешь управлять, если в нашем царстве происходят восстания?

Неарх: Хорошо, я прикажу подавить. Распорядиться никого не оставлять в живых?

Береника: Я не говорила этого....Зачем...Оставь всех, кто не будет больше бунтовать.

Неарх: Значит, никого. Я могу идти?

5.В саду. Береника, Каллимах, рабыня.

Каллимах: Пронизанные светом...Ее волосы были как будто изнутри пронизаны светом... Светились пронзительно....пронзительно светились пронизывающим светом....

Береника: Каллимах, послушай, мне нужно знать, кто такая главная молодая жрица в храме Афродиты Александрийской.

Каллимах: Постой, царица... Алкиноя, а нет, та в культе Арсинои.... а! Алкмена, Алкмена...Она дочь знатного рода, ну и красавица, само собой...А что это у царицы в глазах столько молний?

Береника: Знаешь, что сказала мне эта Алкмена? Она не приняла мои дары, хотя я хотела отдать храму много драгоценностей и золота, а ей- свои лучшие наряды, она сказала: Афродите не угодны твои дары, богиня любви ценит настоящие жертвы..

Каллимах: Какие ужасы!

Береника: Настоящие жертвы, то есть то, уточнила она, что мне действительно дорого. Я спросила: что же например? А она сказала, даже не верится, без всякого стыда говорит, что Афродите будут угодны мои волосы.

Каллимах: Какой мелкий, порочный поступок. Твои божественные волосы! Я просто дар речи сейчас потерял! Дело в том, царица, что до тебя она была первой красавицей в Александрии... Хотя вот волосы у нее всегда были не очень...И еще она вроде родственница нашего наместника.

Береника: Так вот в чем дело. Никому нельзя верить! Ты знаешь, Каллимах, что я не прощаю предательства? Не притворяйся, тебе ведь известна история, связанная с моей матерью.

Каллимах: Только в общих чертах, царица. Она, кажется, увела у тебя мужчину, и ты хотела убить их обоих, но она бежала.

Береника: Никуда она не бежала. Это был мой жених. Я верила ему и матери, но даже не в этом дело, просто с тех пор...То, что я пыталась убить мать, это неправда. Я никогда не пыталась убить ее, хоть и ненавижу. Теперь забудь, я не хотела говорить об этом с тобой. Я хотела посоветоваться, Каллимах, как лучше поступить с жрицей. Я это так не оставлю. Я хочу, чтоб ее сослали куда-нибудь подальше и перед этим отрезали ей косу, как отрезают рабыням, пусть знает, что говорит царице.

Каллимах: Я бы не советовал обижать ее почтенных родителей, все-таки позор это так невыносимо. Нет ли у тебя какого-нибудь хорошего яда?

Клонария: Моя милая, прости свою глупую старую рабыню, но если это воля богов?

Береника: Что?

Клонария: Ты только Афродиту прогневаешь. Ведь это дар за жизнь Птолемея.

Береника: Воля богов? По твоему, я совсем ничего не понимаю? Вот здесь письмо от Птолемея, я получила его сегодня утром, Сирия захвачена, Армия Птолемея движется в Месопотамию. Скоро он будет дома. А здесь какая-то вертихвостка будет издеваться над его женой.

Каллимах: И что же, по твоему царице отрезать себе волосы, как рабыне?Ведь здесь налицо интрига. И зачем я объясняю это рабыне...Видимо, Алкмену не вразумило, как ты расправилась с восставшими, а у меня, если честно, до сих пор мороз по коже.

Береника: А что тебе известно о судьбе восставших, Каллимах?

Каллимах: То же, что и всем, погибло много людей, но я не люблю говорить о таком. Хотя это и необходимость в политике...Но все же, жаль как-то...Я говорю что-то не то?

Береника: Что-то мне нехорошо, Каллимах, голова заболела. Ты ведь хотел посвятить моим волосам стих, что же ты его не сочиняешь.

Каллимах: Ты думаешь, царица, это так просто? Бывает, что боги оставляют поэта наедине с собой и тогда...

Клонария: Ты слышала- люди погибли!

Каллимах: Как ты смеешь повышать голос на царицу. Сейчас же мы вызовем охрану.

Береника: Ты с ума сошел, Каллимах? Уйди. Уйдите все. Подожди, наместника сюда.

Береника какое-то время в одиночестве. Затем появляется Неарх.

Неарх: Царица желала меня видеть? Что-то срочное?

Береника: Царица требует, чтоб ты немедленно дал ей отчет по всем правилам о подавленном восстании...

Неарх: Хорошо. Восстание подавлено, погибло много людей. Царица хочет знать результаты своего решения? Народ продолжает волноваться...

Береника: Почему он продолжает волноваться?

Неарх: Потому что голод и нищета остались прежними. Царице угодно еще что-то мне сообщить?

Береника: Погибли люди! Как ты можешь говорить об этом так безразлично?

Неарх: Дело в том, царица, что такое случается, когда подавляют восстания. Я могу идти?

Береника: Ты можешь совсем уйти, потому что с этой минуты ты больше не наместник, я советую тебе и твоей семье уехать куда-нибудь в Мемфис, вместе со своей родственницей Алкменой... К сожалению, ты плохо справляешься с доверенной тебе честью управлять империей.

Неарх: Алкмена моя племянница...Она хорошая боговдохновенная жрица, и передала тебе волю богов.

Береника: Так тебе известно, что она мне сказала? Хорошо, тем лучше. А если вздумаешь роптать и тревожить этим Птолемея, я поступлю с вами более строго. Ты понял меня, старик? С этого момента я сама буду заниматься государственными делами. Это все.

Неарх: Царица сама сообщит обо всем Птолемею?..

Береника: Это уже не твои заботы. Я сообщу сама. Иди!

Неарх: Чем же я так прогневал тебя, царица? Твое...решение...несправедливо...Я прошел с Птолемеем две войны...

Береника: Это мое решение. Я прошу тебя уйти.

6. Рудники. Береника, Каллимах, мальчик.

Голос объявляет: Падайте на колени. Царица Береника вторая Киренская из династии Селевкидов, потомков Богов Спасителей, по отцовской линии Геракла, сына Зевса, а по материнской Диониса, сына Зевса, дочь Ра, женское воплощение бога Хора, любимая Амоном, правительница верхнего и нижнего Египта сама лично решила посетить свои рудники. На колени!

Каллимах: У меня такое чувство, что мы спустились в Аид.

Береника: Зачем ты оделся в белое, Каллимах? Конечно, это твое дело.

Каллимах: Да нет, я не жалуюсь, я благодарен царице за такое приключение.

Береника: Ведь это не рабы, Каллимах, почему их секут розгами и заставляют падать на колени?

Каллимах: По моему, они падали по своей воле. Они любят тебя, царица.

Береника: А по моему, они ненавидят меня.

Каллимах: Просто дикий народ.

Береника: Каллимах! Там мальчик! Мальчик? Подойди сюда. Не трогайте мальчика! Я сейчас прикажу тебя высечь розгами, не сметь его трогать! Я не хочу, чтоб он вставал на колени! Это же совсем ребенок, Каллимах?

Каллимах: Подойди сюда, мальчик, понимаешь, тебя зовет сама царица? Он ничего не понимает. Все-таки дикий народ. Иди поцелуй царице хитон. Не хочет. Можно я выйду, царица? У меня тоже есть сердце.

Береника: Может, он потерялся? Где твои родители, мальчик?

Каллимах: Если я не ошибаюсь, ребенок тоже здесь работает.

Береника: Ребенок работает на рудниках?

Каллимах: Ну а что поделать, продолжает дело отца.

Береника: Не бойся меня, мальчик. Хочешь, поедем со мной? Я беру этого мальчика. Ты больше не будешь работать здесь. Мальчик поедет со мной в колеснице.

Каллимах: Пойдем, ты удостоен величайшей чести.

Мальчик упирается

Голос: На колени перед великой царицей, дочерью Ра, женским воплощением бога Хора, любимой Амоном, правительницей верхнего и нижнего Египта!

7.Береника одна, затем появляется Каллимах.

Береника: Я каждый день перечитываю те стихи, что ты подарил мне, больше всего на свете я хочу читать их с тобой...нет, нет.... Больше всего на свете я хочу, чтоб ты все также любил меня...Потому что с тех пор, как ты уехал, мой дорогой муж, здесь не осталось любви...Не надо «потому что»...Я никому не доверяю больше...Я пишу Птолемею письмо, Каллимах. Но я все еще верю тебе, и у меня нет никого, кроме тебя. Возвращайся скорее. Надо написать «только с победой»...Возвращайся скорее только с победой...Прежде чем сообщить тебе о государственных делах, хочу сказать то, что не успела сказать той ночью... Что ты, Каллимах? Я срочно должна написать мужу письмо

Каллимах: Какой, право, стал наместник, когда вышел от тебя, весь красный и сразу постарел...

Береника: Каллимах, ты за этим пришел?

Каллимах: Нет, царица, насчет библиотеки.

Береника: После, Каллимах. Ты же поэт, подскажи мне какие-то слова любви. Больше всего на свете я хочу...

Каллимах: Откуда же мне может быть известно, чего царица больше всего хочет от своего мужа. К тому же, любовь, эммм...не совсем моя тема, мне как-то плохо она дается. Возможно, я слишком умен для любви.

Береника: Ты никогда не любил?

Каллимах: Женщину?

Береника: Не обязательно женщину. Любого человека.

Каллимах: Отчего же не любил? Я влюблялся, как и все, иногда очень страстно. Я вообще человек страстный. Я даже в Алкмену был влюблен, кхм. Уже когда она стала жрицей.

Береника: И что же, тебе не отвечали взаимностью?

Каллимах:С чего ты взяла, царица? Конечно отвечали, влюбить в себя женщину нехитрое ремесло. Разумеется, если она не такая как ты, прекрасная золотоволосая царица. Ты-то искушена в этих делах. Я не это хотел сказать. Все мои секреты известны каждому умному мужчине, комплименты, потом побольше извиняться, потом вот так посмотреть в глаза и сказать: «мне тебя подарили боги», или «ты должна доверять мне», или что-нибудь в этом роде, а, и стихи, конечно...Женщина сразу готова отдаться...И потом, так сказать, ночью, есть определенные секреты...

Входит Клонария.

Клонария: Он третий день ничего не ест. Что прикажешь делать, царица?

Береника: Приведи его сюда.

Мальчик, умытый, причесанный и одетый в царскую одежду выходит с рабыней. Они останавливаются в отдалении, мальчик отказывается идти дальше.

Рабыня: Вот он, не хочет идти.

Береника: Подойди сюда, мальчик, ну почему же ты меня боишься? Разве я такая страшная? Вот это поэт, Каллимах, хочешь, мы с ним стихи почитаем. Любишь стихи? Может быть, ты хочешь погулять по саду? Ты никогда не видел такого красивого сада.

Каллимах: Может быть, хочешь покататься на царской колеснице?

Береника: Можем устроить на колесницах гонки.

Каллимах: Хочешь посмотреть библиотеку?

Береника: Каллимах, не говори глупости. Ты хотел сказать мне что-то о библиотеке. Пусть он пока привыкнет к нам

Каллимах: Ты, кажется, не в духе. Не хочу надоедать тебе своими бедами. Ты, вроде, хотела, чтоб я помог тебе с письмом?

Береника: Позволь спросить, какие у тебя беды?

Каллимах: Я не жалуюсь на то место, которое занимаю в библиотеке, я счастлив, что принимаю участие в этом великом деле, и все же, управляющий библиотекой - Стагирит - не самый умный человек, он вольно обращается с моими списками...Ты думаешь, царица, я говорю это специально, чтоб получить хорошую должность? Мне это не нужно. Я даже не намекаю, что справился бы с этим лучше Стагирита, и мне вовсе не обидно, что я, потомок основателя Кирены...Я ни на что не намекаю. Более всего я хочу, чтоб ко мне вернулось вдохновение...Не знаю, в чем дело, но я не могу написать ни строчки, даже стих, который я обещал посвятить тебе и твоим волосам, это величайшая мука, когда....

Береника: Разве я могу вернуть тебе вдохновение?

Каллимах: Конечно, нет. Я всего лишь хотел разделить с тобой свое горе... Но если ты настаиваешь, я перейду непосредственно к делам библиотеки. Во-первых, блистательная царица, я хотел сказать, что греки требуют назад свои рукописи, а богоподобный Птолемей не потрудился выписать мастеров, которые их подделывают.

Береника: Подделывают? Каллимах, я...

Каллимах: Переписывают, чтоб нам оставались подлинники. А им отправляют копии, вроде того Минерма, которого царь брал для тебя. Не отличить от настоящего.

Береника: Мой Минерм...это не подлинник?

Каллимах: Разумеется, не подлинник. Птолемей разве не сказал тебе? Хотя, я могу ошибаться. Память подводит. Я утомил тебя, царица? Я лучше пойду.

Каллимах уходит, но сразу возвращается

Ты спрашивала, любил ли я? Больше всего я люблю то чувство, когда внутри звучит божественный голос, нашептывающий строки, которым суждено стать великими...Вот ты, царица, молода, красива, в твоих руках империя...Если Птолемей, да хранят его боги, не вернется, ты найдешь себе другого возлюбленного....А поэт без вдохновения самый жалкий человек на свете...Хуже только поэт без вдохновения и славы...безвестный киренский слуга, жалкий гонимый раб...

Береника: Каллимах, я прошу тебя уйти.

Каллимах: Ты хочешь прогнать своего последнего друга? Хорошо, царица. К несчастью, боги сделали меня совсем не обидчивым. Ты позовешь меня, и я сразу же буду здесь. До встречи, царица.

Каллимах уходит.

Береника: Вот видишь, Клонария, а ты говорила «динь-динь-динь»...

Клонария: Всем ты веришь, царица...

Береника: Я никому не верю.

Клонария: Дура ты. Да простят меня боги. (мальчику)Поешь что-нибудь, мой птенец, ведь не каждый день тебя кормят с царского стола, а?

Береника подходит к мальчику.

Береника:Ну, что ты хочешь? Ты можешь попросить у меня все, что угодно.

Мальчик: Я хочу к маме.

Береника:Что он говорит?

Клонария: Говорит, что хочет к маме.

Береника: Туда? Обратно? Она же заставляла тебя работать на рудниках! У меня ты не будешь ни в чем нуждаться, я прикажу научить тебя читать и писать, буду заботиться о тебе...

Мальчик: Я хочу к маме.

Береника: Ну, не плачь, я сама сейчас начну плакать. О боги, какой же странный этот мир... Но я все поняла. Я все поняла, няня. Милая няня, я хочу видеть наместника, где он?

Клонария: Откуда мне знать, я рабыня. Ты же прогнала его. Куда ты? А с этим что?

Береника: Прикажи отправить его домой. Дай ему с собой золота и... десять мешков муки.

Клонария: Ну, иди, благодари царицу... Не понимает. Ах ты, птенец эдакий. Она отпускает тебя домой.

Мальчик встает на колени

8.Береника, Неарх.

Береника: Неарх, постой. Я пришла к тебе не как царица, Неарх, я прошу тебя вернуться.

Неарх: Я не понимаю тебя, царица.

Береника: Я виновата перед тобой. Прости. Я не писала ни о чем Птолемею. Напиши ему сам, если хочешь, можешь написать, что царица Береника взбалмошна и глупа, только возвращайся. Я буду во всем тебя слушать.

Неарх: Что же так повлияло на мнение царицы?

Береника: Я сама не знаю, Неарх. Ты согласен вернуться?

Неарх: А что мне остается.

Береника: Прежде, чем я займусь библиотекой, я хочу дать тебе несколько распоряжений.

Неарх: Еще распоряжения?

Береника: Не как царица, Неарх, я скажу их тебе сейчас, наедине. Ты можешь не исполнять их.

Во-первых, я хотела бы выделить из царской казны столько монет, сколько было изъято из обращения, во- вторых, я слышала, от засухи сейчас большой голод, я хочу, чтоб ты отдал людям хлеб из царских кладовых.

Неарх: Я готов все это исполнить.

Береника: Это не такой глупый ход, Неарх?

Неарх: Этот ход я мог бы назвать достаточно дальновидным.

Береника: И последнее. Я хочу, чтоб дети больше не работали на рудниках.

Неарх: Запретить царским указом детям работать на рудниках?

Береника: Этот ход не кажется тебе дальновидным.

Неарх: Я не говорил этого. Я исполню твои приказы, точнее, советы, царица.

Береника: Благодарю тебя. Неарх, я хотела еще сказать, распорядись отправить моей матери царице киренской...

Неарх: Мне известно, кто твоя мать, а тебе известно, что она больше не царица...

Береника: Так вот, отправь моей матери киренской царице все те богатые дары, что я готовила для храма Афродиты Александрийской.

Неарх: Царица! А что будет с моей племянницей Алкменой?

Береника: Пусть вернется на свое место.

9.Та же спальня, когда-то приготовленная для брачной ночи. Береника и ее старая рабыня. Затем Неарх.

Береника: Здесь я прилагаю отчеты о библиотеке, списки Каллимаха, здесь письмо Неарха, наш новый закон о рудниках....Можно запечатывать...Ничего не потеряй, Клонария...

Клонария: А от тебя не будет письма?

Береника: Я его так и не дописала, вот оно... На этот раз от меня письма не будет. Там стучат, Клонария, войдите! Неарх?..

Клонария: Ночью в спальне царицы! Старый бесстыдник!

Береника:Что-то случилось? Неарх, не молчи!

Неарх: Флот Птолемея потерпел крушение. Война теперь почти проиграна.

Береника: Он жив? Неарх, он жив? Говори!

Неарх: Мне не может быть это известно. Прости, Береника, что... нарушил твой сон. Я посчитал, что тебе важно будет услышать: если через месяц ничего не подтвердится, по закону ты будешь единственной правительницей Египта.

Неарх уходит.

Береника: Няня, я прошу оставить меня одну.

Клонария: Поздравляю тебя, египетская царица.

Клонария уходит.

Береника (обращает внимание на свое незаконченное письмо): Птолемей! Больше всего на свете...Больше всего на свете я хочу, чтоб ты был жив.

Береника достает из-под подушки нож. Отрезает волосы.

ЖЕРТВА.

ЧАСТЬ №3. МАРИЯ.

Александрия (портовый город в Византии), затем Иерусалим. 6 век нашей эры.

Действующие лица:

Мария

Нестурий, ее отец

Александр Флавий, знатный молодой горожанин

Его невеста София

Диоскур, чернорабочий и пьяница

Старуха, занимающаяся знахарством и лечением травами

Мальчик, похожий на ангела

1. Нестурий, один.

Нестурий: Господь и Бог мой! Я не был хорошим твоим рабом, я кричал на свою жену, я мало помогал нуждающимся, я... брал проценты с тех, кто мне должен, и обсчитывал покупателей... я вдове продал гнилые яблоки... Я достоин всякого наказания, Господи! Поступи со мной так, как я заслужил того....Но кого мне просить еще, Отец, дай мне только узнать, что с моей Марией....Дай мне перед смертью ее увидеть....Дай мне узнать, что она жива...Накажи меня, ибо я заслужил это, но защити ее, где бы она ни была... Заступись за нее.... Прости ее, Господи, прости ей, если она по молодости своей ведет не очень праведную жизнь, окружи ее своей благодатью, чтоб она была счастлива... Сохрани ее от злых людей... Не по грехам моим, но по милости твоей дай старому грешнику Нестурию увидеть перед смертью свою дочь....

2. Мария, Александр Флавий. Мария смеется после каждого слова.

Мария: Отпусти меня, я хочу говорить там, отпусти, чудовище, не смей хватать меня за грудь...

Кусает его. Александр кричит

Александр: Ай, Господи, да ты пьяная, Мария...

Мария: Стыдишься, что ли, меня? Родители услышат? Да твой отец сам бы мечтал оказаться на твоем месте...

Александр: За что мне все это. Я не могу больше так. Я умираю, Мария, не приходи ты больше ко мне...

Мария: Не приду. А может, в последний раз, а? Как раньше?

Александр: Я сказал все, все кончено между нами. Мне нелегко это говорить, разве ты не видишь? Я любил тебя.

Мария: И сейчас любишь? Женись на мне?

Александр: Все кончено, Мария.

Мария: Бедный мой, бедный Александр. Бедняжка, ты же плачешь, ну, не плачь. Ах, какой же ты несчастный. Хочешь я тебя пожалею? Кто тебя еще так пожалеет? А я тебя тоже больше не люблю.

Александр: Не надо вот этого всего. Не надо. Не трогай меня. Блудница!!

Мария: Слово-то какое нашел. Блудница. А, ты же в Бога веришь. Это так, да, у вас называется — блудница?

Александр: Это большой грех.

Мария: То, что мы с тобой делали — грех? А чего ж ты сам грешил? Ты теперь в ад попадешь, Александр. А Бог вообще любить не разрешает?

Александр: Это была не любовь. Это одна противная похоть...

Мария: Ну, раз у тебя нет больше противной похоти, так иди. Зачем ты сюда притащился? Давай, собирайся и уходи. Синяк мне поставил. (смотрит на руку, за которую Александр ее тащил). Теперь как я надену открытое платье? Чего сидишь? Отвечай, бросаешь меня?

Александр: Я хотел на тебе жениться.

Мария: Но, оказалось, я блудница. Вот не повезло тебе. Так бросаешь меня?

Александр: Да.

Мария: Прощай

Александр: Я постараюсь тебя не ненавидеть. И ты постарайся...не ненавидеть меня.

Мария: Мне на тебя плевать, Александр. Ты глупый спесивый мальчик. Не скучай.

3. Мария и старая знахарка. Дом старухи.

Старуха: Ты куда собралась? Рано еще.

Мария: Что же, мне теперь тут до старости сидеть? Оставь, тетка, пустое это все, у меня все прошло.

Старуха: Помрешь по дороге

Мария: Ну вот еще. Я жить люблю.

Старуха: Ну, как знаешь, меня чтоб потом не поминала добрым словом.

Мария: Ну какая вот тебе разница? А даже если и помру, жалко тебе, что ли, меня?

Старуха: Вот еще, таких как ты, мне не жалко, непутевая ты.

Мария: У тебя даже вина нет. Вина бы хоть мне достала.

Старуха: И детей у тебя больше не будет.

Мария: Слава Богу, хоть тебя больше не увижу. Танцевать хочу, тетка. Ты вот скажи мне, ты хоть как-нибудь веселишься здесь?

Старуха: Танцевать! Проститутка ты, совесть-то не мучает?

Мария: А тебя не мучает? Если мучает, то можешь мне деньги вернуть. Я их честно заработала.

Старуха: Знаю я, как ты их заработала.

Мария: Да уж порядочнее, чем ты. Ты не учи меня жизни, тетка. Знаешь, как я деньги зарабатываю? Пряжей. Мне стыдиться нечего, я не красавица, это правда, но я умею сделать так, чтоб любой мужчина потерял голову, и мне нравится, когда они голову теряют. А еще мне нравится знать, что ни одна красавица мне не соперница. А денег я не беру.

Старуха: Ври больше, денег она не берет. Зачем же ты ложишься под всех?

Мария: Во-первых, не под всех, а во-вторых, у тебя зависть на лбу написана. Если мне кто-то понравится, я пальцем щелкну вот так, и все.

Старуха: Нащелкаешься, а потом ходишь ко мне, грех на душу берешь. Убийца.

Мария: То я блудница, то я убийца, ой, мамочки, вы меня так и в дьяволы запишете.

Старуха: Ты дьявола -то здесь не поминай. Убийца ты и есть.

Мария: А, ну правильно, в святом же месте. Только я знаю, кто из нас убийца, и ты знаешь. Детоубийца. Знаю я, как ты младенцев достаешь, когда уже вот-вот женщина должна разродиться. А я никого не убивала, это разве младенец? Я позже третьей недели никогда не прихожу. Чего язык проглотила? Мне вообще до тебя дела нет, сама начала «проститутка, убийца», сама и получила, языком меньше трепи. Спасибо, больше не приду к тебе.

Старуха: Полежала бы, помрешь...

Мария: Сама смотри не помри.

Мария уходит.

4. Таверна. Мария и Диоскур.

Диоскур: А твой богатенький женится.

Мария: Тебе что за дело, Диоскур? Вина налей. Тебе, я спрашиваю, что за дело?

Диоскур: Проспорила - деньги давай.

Мария: А губу не раскатал? Мы спорили, что он в меня влюбится, сам видел, что он влюбился. Поэтому сам давай. Да ты нищий, Диоскур, у тебя и нет ни черта.

Диоскур: Где он влюбился? Поиграл и бросил.

Мария: Еще раз так скажешь, никогда больше не дам себя целовать. Это я его бросила.

Диоскур: Целовать! Что мне твои поцелуи! Что я, мальчик, что ли! Чего ж он тогда женится, а ты тут сидишь? Деньги давай или еще чего-нибудь.

Мария: А то что?

Диоскур: А то сейчас уйду, тебе не с кем будет лясы точить.

Мария: Это правда, без тебя будет скучно. Хоть ты и нищий, и грубый, и страшный. Я бы даже хотела тебе отдаться, но нет в тебе никакой красоты, Диоскур, высокого ничего в тебе нет. Давай я тебе деньги дам, просто так, но я не проиграла, запомни.

Диоскур: Ты мне лучше чего-нибудь другое дай.

Мария: Мне для этого надо выпить побольше, так не смогу. Уж больно ты мне не нравишься...Ну, не уходи. Хочешь, поцелуемся? А есть в тебе что-то.

Диоскур: Напилась?

Мария: А на ком он женится, Диоскур?

Диоскур: На Софье, дочери землевладельца Филофея Марулла.

Мария: А какая она?

Диоскур: Да не такая, как ты. Хорошая девушка. Такая вся благородная, чистенькая.

Мария: Запомни, он все равно ко мне вернется.

Диоскур: Он тебе нужен?

Мария: Не знаю, Диоскур, я ведь сильно в него влюбилась.

Диоскур: Я завтра уезжаю.

Мария: А как же я, Диоскур?

Диоскур: А что мне от тебя толку? Только смотреть, как ты со всеми путаешься. Хоть бы деньги брала, за вино сама платила

Мария: Ты ревнуешь, что ли?

Диоскур: Все деньги на тебя спустил. Грузчиком на корабле поеду. Хоть монет заработаю. Другие бабы деньги берут, а у меня из-за тебя карман пустой. Ты путаешься, а мне сиди тут... слушать еще тебя, как ты там с кем.

Мария: А куда корабль? Большой?

Диоскур: В Иерусалим.

Мария: С верующими, что ли?

Диоскур: Да вроде. Праздник какой-то.

Мария: У меня отец тоже верующий был. Я в детстве в храм ходила.

Диоскур: Да деньги они с людей дерут и все. А эти дают. Сказать тебе что это? Это дурость. По мне так на себя надо надеяться.

Мария: А меня в честь Девы Марии назвали.

Диоскур: Это они просчитались, не подействовало имя

Мария: Пошутил, что ли? Мне кажется в твоем сапоге и то больше юмора. Чего мне из Иерусалима привезешь?

Диоскур: А картинку тебе привезу с этой девой, знаешь зачем? Потому что она на ту Софью похожа, на которой твой богатенький женится.

Мария: Да иди ты к черту, Диоскур. Нет у тебя больше вина? Я в другое место пошла.

5. На пристани. Диоскур, Мария, затем Нестурий.

Мария: Диоскур! Стоять. Я с тобой поеду.

Диоскур: Чего ты там забыла?

Мария: По тебе буду скучать. Это я шучу, конечно. Здесь тоскливо стало, одни и те же лица.

Диоскур: А расплатишься как?

Мария: Деньгами, Диоскур, у меня деньги есть.

Диоскур: Ладно, лезь в трюм. Я с тебя денег не возьму, мне только что старик какой-то, торговец, заказал погрузить масло...Будут сейчас деньги. Но только попробуй там с кем-нибудь спутаться.

Мария: А что мне, просто в трюме сидеть?

Диоскур: А не нравится, так сиди здесь.

Мария: Ну что мне, поцеловать тебя, что ли, надо? Ну, давай, иди сюда, ты руки-то не распускай, все равно обниматься не умеешь, только зря платье пачкаешь. Ну, все, отстань, надоел. И хотела бы тебе отдаться, но не могу, очень тошно.

Диоскур: Ладно, иди, не до тебя, вон там тот старик, который мне деньги обещал...

Нестурий (с улыбкой): Эй, добрый человек! А я тебя ищу по всей пристани.

(Мария отворачивается и отходит) Невеста твоя? Застеснялась?

Диоскур: Да какая невеста. Разве такие невесты? Так, одна... на корабле с нами едет, чтоб не скучно...Гулящая девка. Давай, отец, чего погрузить?

Нестурий: Вон там мой товар, управишься? Только аккуратно, прошу тебя, там хорошее масло, для Иерусалима... Подожди...

Диоскур: Ну что, отец, время идет, корабль скоро уедет.

Нестурий: Подожди, подожди...

Диоскур: Где твое масло? Старик, мне деньги нужны! Да ты мне долго будешь голову морочить? Даешь работу или нет?

Нестурий: Подожди, милый человек....Как эту девушку зовут?

Диоскур: Ишь ты, глаз на нее положил? Старик, а все туда же...

Нестурий: Не Мария?

Диоскур: Мария. Знаешь, что ли, ее?

Нестурий: Господь всемогущий, услышал меня, грешника...Мария! Доченька!

Диоскур: Это что ж, отец, что ли, твой? Мария! Иди сюда! Тут отец твой!

Мария: Да чтоб ты провалился, Диоскур! Папа... А ты все такой же, только чуть-чуть постарел. Масло продаешь? А я как раз в Иерусалим еду....

Нестурий: Зачем этот человек так с тобой обращается? Зачем ты ему позволяешь так при честных людях?

Мария: А это муж мой, папа. Мы вместе в Иерусалим едем. Он тебе, наверно, чего-нибудь наговорил? Это он из вредности, мы поссорились, да, Диоскур?

Диоскур: Да это самое.... Конечно, муж ее. Рассердился, с кем не бывает

Нестурий: А у меня что-то в сердце кольнуло, как он про тебя....Вы не ругайтесь, детки, живите в мире, не обижайте друг-друга. Милая моя...Какая ты стала красивая. Вы приезжайте ко мне, с мужем приезжайте, как тебя зовут, сынок?

Диоскур: Диоскур.

Нестурий: Будет кому передать свое хозяйство... Я и не знал, что ты замужем. Ну, теперь не забывай старика...Я твою комнату приказал никому не трогать, так 17 лет и стоит...Деток-то нет у вас?

Диоскур: Трое.

Нестурий: Как я рад, как я рад... С детками приезжайте. У меня кроме вас и нет никого, Мария...

Мария: А как мама?

Нестурий: Она умерла 5 лет назад, не пережила, что ты ушла... Ну, я не сержусь, я давно не сержусь. Главное, что с тобой все хорошо...

Диоскур: Масло-то будем грузить?

Нестурий: Да, заговорился я, сынок... На праздник Креста Господня едете?

Мария: Да, отец.

Нестурий: Как я рад за вас, детки, поклонитесь кресту. Не забывайте Бога.

Диоскур: Отец, ты прости, что перебиваю тебя, но корабль скоро того...отчаливает.

Нестурий: Пойдем, сынок. Не было никого, а тут сразу двое... И детки есть...Какая же это радость... Возьми деньги, Диоскур, вот еще, поставите в храме за старика свечи, благодарите Господа, что услышал мои молитвы...

Мария: Мне надо идти, папа. Я приеду, как вернусь из Иерусалима.

Нестурий: Ну, до свидания, моя дорогая.... Теперь и умереть могу со спокойной душой...

Мария: До свидания, отец! Я приеду.

Нестурий и Диоскур уходят. Мария стоит одна. Мимо проходит мальчик, похожий на ангела. Мария провожает его глазами

Мария: Мамочка моя хорошая...Мамочка....Прости меня

6. Мария и Диоскур, трюм.

Диоскур: Ну раз я теперь твой муж, Мария...

Мария: У тебя мозги есть или все пропил? Ты зачем про детей сказал?

Диоскур: Все равно ты к отцу не поедешь. Что я, не понимаю, что ли? А, все-таки, жалко старика, могла бы и навестить его...И деньги эти забери, вот он мне на свечи дал, не нужны мне эти деньги, что хочешь с ними делай.

Мария: А я что с ними буду делать, Диоскур? Жалко тебе, жалостливые все какие. А как я к нему поеду? Может, мне для этого замуж за тебя пойти?

Диоскур: А, может, и пойти. У отца твоего торговля, товар, зажили бы как люди... Дети бы были...

Мария: За Александра бы пошла, а с тобой рядом мне и сидеть не хочется.

Диоскур: А Александр твой на палубе с невестой Софьей.

Мария: И он здесь? Еще один нашелся верующий. Я тоже пойду на палубу.

Диоскур: Сиди, не позорься, сейчас начнешь там куролесить, что я не знаю тебя!

Мария: Не буду я ничего делать, просто в глаза ему хочу глянуть, да и ей тоже, посмотреть, что за Софья...

Диоскур: Ты сейчас полезешь к ним, а мне потом деньги не заплатят.

Мария: Диоскур, руку пусти. Тоже мне муж.

Диоскур: Вино хоть оставь! Куда ты с вином! А, чтоб тебя....

7. Софья и Александр стоят на палубе.

Александр: Я хочу сказать тебе, Софья, ты хорошая, чудесная...Я таких девушек никогда не встречал. Мне кажется, я недостоин тебя.

Софья: Я не чудесная, обычная... Я не хорошая, я перед отъездом у мамы без спроса взяла голубой платок, его бабушка оставила. Я просто подумала, как хорошо будет в таком платке поехать...

Александр: Мы в Иерусалиме купим бабушке новый платок, она нас обязательно простит.

Софья: Бабушка очень радовалась, когда я ей сказала, что ты мне сделал предложение. Я сейчас, когда шла по трапу, мне один мальчик сказал, что вокруг нашего корабля ангелы плывут...

Александр: Ты сама ангел, Софья

Софья: А вон он, этот мальчик, пойду подойду к нему

Александр: Я знаю этого мальчика, это сын Феодора Ласкариса, он болен, поэтому его везут к кресту. Я пока пойду закажу обед, заодно спрошу, как там устроилась твоя тетушка.

Александр уходит. На палубе появляется Мария, у нее в руке бутылка вина. Она уже довольно пьяна, но все равно периодически прикладывается к бутылке.

Мария: Ну, здравствуй, Софья, как же мы с тобой забыли поздороваться.

Софья: Я с тобой не знакома

Мария: А ты красивая, тоненькая такая, знает Александр толк в женщинах.

Софья: Спасибо. Ты знакомая Александра?

Мария: Это ты, девочка, знакомая. А я его любимая. Нехорошо ты сделала, что чужое взяла, но я тебя прощаю. Забирай. Любишь его?

Софья: Люблю. Зачем ты так со мной? Мы вместе к кресту плывем

Мария: Это ты к кресту плывешь, а я там с гребцами предаюсь ужасному разврату. И с Александром твоим предавалась, очень хорошо предавалась, он не рассказывал тебе? Раз ты в Бога веришь, значит, я его жена, а не ты.. Ну, забирай, мне не жалко. Что ты мне, соперница? Да я тебя за борт могу толкнуть, вот так... Скажу потом, сама упала...

Софья: Если ты его любишь, я раскаиваюсь перед тобой...

Мария: Да чтоб вы все провалились. Я сегодня обманула отца, у меня мама умерла, я дрянь, а ты, значит, хорошая? Раскаиваешься? А если я ударю тебя? Я дрянь, мне можно! Подставишь другую щеку?

Ударяет по щеке.

Софья: Прости меня.

Мария наклоняет Софью над бортом корабля.

Мальчик: Ангелы там летят. Три летят, а один испугался, спрятался в воду.

Мария смотрит на мальчика. Мальчик сложил руки в молитве.

Мальчик: А ты будешь святая.

Мальчик берет Марию за руку. Мария замирает в нерешительности, потом молча выдергивает руку.

Мария: Да ты, парень, тоже, как я погляжу, шутник. Я уже поняла, что она святая, что уж там. Ты меня прости, Софья, грубо я как-то с тобой.

Софья: Бог простит.

Мария: Меня ваш Бог никогда не простит. Вина хочешь? Ты не пьешь, наверно. Или выпьешь со мной? Ладно, святая, пойду я. Александру только ничего не говори, не говори, что я здесь, а хочешь - говори, мне вообще уже все равно. Всю душу вытрясли.

Мария уходит. Возвращается.

Мария: Вино забыла.

Опять возвращается

Мария: Возьми деньги. Свечи поставишь за моего отца Нестурия, он меня просил. И молитвы там почитай, чтоб все как надо. Прощай. Пока, парень, выздоравливай.

Мария уходит.

Мальчик (берет Софью за руку): Софья, ты хорошая, мне один ангел только что сказал, что ты будешь очень счастливая. А она будет святая.

8.Трюм. Мария, Диоскур

Мария: Танцевать! Я хочу танцевать! Ну, Диоскур, хочешь - люби меня! Ну, вот, я твоя... начинай! Я буду сейчас твоей женой! Ну что ты сидишь тут со своим кислым лицом! Как же ты мне осточертел! Я к гребцам пошла, там такой красивый есть один. Не могу я больше, не могу, как же мне все это надоело....Я в воскресенье на праздник со всеми пойду. А что, все пойдут, а мне нельзя? Я, может, тоже хочу на крест посмотреть. И за отца свечки поставлю. А как я к кресту подойду.... Молчишь... Пустой ты человек, Диоскур, и я пустая, падшие мы, Диоскур, люди.

Диоскур: Перепила ты, что ли? Иди, вон, поспи. Или пей еще.

Мария: Не хочу я больше пить.

9. Иерусалим, праздник Воздвижения Креста Господня. Мария перед дверями храма.

Мария: Да что ж это такое! Господи! Значит, не позволено мне со всеми пойти на праздник! Нельзя мне войти в твой храм, нельзя мне дотронуться до твоего креста! Везде я изгнана, и тобой оставлена, я поняла, никому я не нужна....Сама виновата. Я поняла, Господи! Я уйду! И ты отвернулся от меня... Да ведь это я сама от тебя отвернулась...Милая, чистая Дева Мария, я знаю, что не имею права даже смотреть на твою икону, но кого мне еще просить? Я вижу, ты добрая, я вижу, что тебе жаль меня. Я не умею молиться, я блудница, я знаю, мне нельзя заходить в храм, но разве Бог не каждого простил? Разве не для того он стал человеком и умер на кресте, чтоб и такая, как я, могла заплакать? Если ты разрешишь мне сейчас войти в храм, если я смогу поклониться со всеми Святому Кресту, я буду знать, что Бог простил меня, и тогда я... Я не буду больше жить так, как я жила. Я стану другой. Я в тот же день уйду туда, куда Ты мне скажешь.

Голос: And there was the voice to Maria to go over Jordan. And having prayed Mary went to the desert

И был Марии голос идти за Иордан. И помолившись, Мария ушла в пустыню.

ЖЕРТВА.

ЧАСТЬ № 1. САША.

Москва, затем Голливуд. Наше время.

Действующие лица:

Александра Мельникова, актриса, можно назвать ее успешной, поскольку ей периодически дают главные роли в русских сериалах

Володя, ее бывший муж

Лука (Лучик), их сын

Татьяна Андреевна, свекровь

Моисей Наумович, Сашин учитель

Майкл Эдвардс, голливудский режиссер

Моника Хендрикс, журналистка, ведущая передачи «Шоу Моники Хендрикс»

1. Дом Володи и Татьяны Андреевны в Москве. Татьяна Андреевна, Володя, затем Лучик. Звонит телефон. Володя берет трубку.

Володя: Нет, Моисей Наумович, я не знаю, где она, а вы на квартиру звонить не пробовали? Отключен? Она, наверно, еще на съемках. Не знаю, она мне ничего не рассказывает. Лука? Хорошо, он гуляет. Да, нормально все, работаю помаленьку, нет, директором пока не стал. Хорошо, я ей передам, она вечером должна зайти.

Татьяна Андреевна: Моисей Наумович звонил? Потерял ее?

Володя: Да, у нее телефон не работает.

Татьяна Андреевна: Она ему ничего не сказала, это как же так? Это так может быть, Володя? У него же сердце больное. А ты ему почему не сказал?

Володя: Зачем я буду говорить?

Слышно, как хлопает дверь, затем лай собаки, какая-то возня в коридоре.

Голос Луки: Разбойник! Разбойник! Ко мне, ко мне, подожди, я ботинки сниму, не ешь ботинок, фу, фу, ах ты, разбойник! Иди лапы мыть!

Володя(кричит): Луч, привет!

Вбегает раскрасневшийся, растрепанный, но счастливый Лука.

Лука: Привет! (жмет папе руку) Привет, бабуль!

Татьяна Андреевна (идет его обнять, Лука тоже бежит к ней навстречу): Лучик мой пришел, сразу стало светлее.

Лука: Сейчас вам расскажу, там кое-что нехорошее случилось, сейчас только лапы помоем.

Опять убегает в коридор. Из коридора: Все, готово, сидеть, теперь я лапы помою. Теперь иди ешь. Бабуль, где еда? Проголодался, разбойник!

Володя(кричит): Так чего случилось -то, сынок?

Лука снова вбегает в комнату.

Лука: Я наш тополь опять спас. Там его два дядьки в оранжевом хотели срубить, я им вначале говорю - не надо его рубить, мы его с папой сажали, когда мне было 4 года, а они говорят...я плохо понял что.

Татьяна Андреевна: А Разбойник что?

Лука: Да он испугался, он же трус.

Володя: А ты как спас?

Лука: Я взял камень, говорю, щас как брошу в вас, мне ничего не будет, я больной, у меня справка есть.

Володя: Луч, совсем ты, что ли, дурак? Нельзя так делать.

Татьяна Андреевна: А зачем они наше дерево пилят? Я пойду сама с ними поговорю.

Лука: Да ты, бабуль, ничего не сделаешь.

Татьяна Андреевна: Да, им действительно, что говори, что ни говори... Я тоже камень возьму, скажу, у меня справка есть.

Все смеются

Лука: Разбойнику надо воды дать.

Убегает.

Голос из кухни: Ба! Он съел уже все!

Татьяна Андреевна идет на кухню. Володя остается в комнате один. В какой-то момент берет гитару и начинает играть какую-то добрую, старомодную и сентиментальную песенку. Из-за двери слышны голоса:

Татьяна Андреевна: Любишь ты поесть, да? Ешь, ешь, мой хороший, проголодался...

Лука: Проголодался! Ах ты, обжора! Пап, а ты чего не на работе?

Володя (кричит): Не пошел сегодня! Думал, мы на гитаре поиграем!..

Звонок в дверь. Доносятся голоса:

Саша: Лука, а чего опять ботинки все грязные? Добрый день!

Татьяна Андреевна: Саша, есть будешь?

Саша: Я ненадолго зашла. Привет, папа на работе?

Лука: Не, он в комнате, мам, на гитаре играет.

Саша заходит в комнату.

Саша: Привет. А ты чего не на работе?

Володя: Хотел с Лукой побыть.

Саша: Понятно. Вырастет такой же как ты, будет целыми днями фигней страдать. Входит Лука

Мне почему на тебя опять тетки у подъезда жаловались?

Лука: Наверно, потому что я дерево спасал.

Саша: Понятно. Опять этот тополь?

Лука: Они его срубить хотят.

Саша: Ой, если хотят срубить, значит, наверно, план такой, им дали задание, сказали, что должно быть определенное количество деревьев, а ты, получается, подставляешь людей. Тебе папа не объяснил? Хотя от папы ничего не дождешься

Володя: Мне самому жалко дерево.

Саша: Ну это ясно. Фигней не страдайте. Зачем вообще эти тополя? Тополей и так много. Был бы хоть каштан или сирень там, я не знаю. Некрасивое дерево. Ладно, смотрите, что покажу. (достает планшет) Нет, лучше на компьютере.

Подходит к компьютеру.

Саша: Зачем тут я с животом?

Володя: Смотрели маленького Лучика, я хотел из роддома найти, еще где он плавает в бэби-свиммере, вот с такими щеками...

Володя надувает щеки, Лучик смеется.

Лука: Я не смотрел еще, это папа только смотрел

Саша: Я их все никак не перепишу, давай перекинем мне? Много здесь? Ладно, давай потом.

Лука: Ну зачем ты закрыла-то, мам? Я не смотрел еще.

Саша: Случайно. В общем, вот! Лука, не отвлекай папу, если неинтересно, иди посиди с бабушкой на кухне.

Лука залезает Володе на колени и удобно устраивается. Из компьютерных колонок звучит музыкальный проигрыш, затем голос: Monika Hendrix Shaw. Prime time. [1]

Моника: Good afternoon! Please welcome our guest today, Michael Edwards, director and producer, famous figure...

Саша: Тебе же переводить надо, да?

Володя: Да я вроде понял.

Саша: Вроде. Ладно, не выпендривайся.

Ставит сначала

Моника: Good afternoon! Please welcome our guest today, Michael Edwards, director and producer, famous figure of modern film industry (звук аплодисментов).

Саша (почти одновременно): Здравствуйте, сегодня у нас в гостях Майкл Эдвардс, режиссер, продюсер, культовая фигура современного кинематографического Олимпа.

Моника: Hello, Michael!

Майкл: Hi, Monica!

Саша: Здравствуй, Майкл, привет, Моника.

Моника: How is it going?

Майкл: Could not be better! (звук аплодисментов)

Саша: Как настроение, Майкл? Лучше не бывает.

Лука: А кто этот дядька?

Володя: Режиссер, маму пригласил сниматься.

Саша: Лука, я просила, нет? (ставит на паузу) Давай, иди на кухню.

Лука: Я с папой хочу посидеть, как будто я маленький.

Саша: Володь, тебе вообще плевать, не интересно?

Моника: Michael is well known by such best performing films as "The Last Days on Mars" and "The Black Death".

Саша: Майкл известен нам по кассовым фильмам «Последний день на Марсе» и «Черная смерть».
Входит Татьяна Андреевна.

Лука: Бабуль, иди с нами смотреть какого-то режиссера.

Саша ставит на паузу.

Татьяна Андреевна: Спасибо, я там обед готовлю. Саша, тебе Моисей Наумович звонил.

Саша: Сюда? О’кей, я поняла. Я к нему заеду вечером. Может, досмотрим? Тут не долго.

Моника: After the Black Death there was quite a long period when you were not producing anything.
Саша: После Черной смерти у тебя был этап, когда ты долгое время ничего не выпускал.

Майкл: Yes, I was blocked for some time... I was just lying and thinking: this is the end. Саша: Да, это был некий творческий кризис... Я лежал и думал: это конец... Я перемотаю. Сейчас, может, фанаты перевод сделали? Да, есть.

Татьяна Андреевна, вздохнув и покачав головой, уходит.

2. Телестудия «Шоу Моники Хендрикс». Майкл Эдвардс и Моника. Интервью.

Моника: Mike, tell us about your new film. I'm sure it is going to be incredible!

Майкл, расскажи о своем новом фильме. Это будет что-то невероятное?

Майкл: This film is gonna be different. Like a bomb, breakthrough although not clear at first sight.

Этот фильм совсем не похож на мои предыдущие работы. Я думаю, это будет бомба, взрыв, но такой незаметный, медленный...

Моника: As far as I know you've started working on historical movies?

Насколько я знаю, ты решил взяться за историческое кино?

Майкл: Yep, I think I've become more serious and my new picture is..mature. With special effects of course... (смех в зале)

Да, я чувствую, что повзрослел, и мой новый фильм, он более зрелый. Хотя спецэффекты не отменяются.

Моника: Will you lift the veil of mystery for us?

Ты приоткроешь нам завесу тайны?

Майкл: Sure. There are a few stories about women. Just average women with their weaknesses and imperfections. And yet they are very strong women.

Конечно. Я хочу взять несколько историй. Их героини- обычные женщины, со своими слабостями. И, тем не менее, это очень сильные женщины.

Моника: So, you'd like to make a film about strengh...

Ты хочешь поговорить о силе?

Майкл: It's more about love... Love that we all need so much. I mean true love, when we are ready to sacrifice. I think you'll agree with me that not every person is able to make a commitment, you know what I mean. This act of sacrifice, self-denial makes a particular interest to me (аплодисменты в зале). We all want to be loved and cared, all women like gifts and jewelry...

Не только о силе, но и о любви. Любовь это то, чего нам всем так не хватает. Я говорю об истиной любви, когда человек способен чем-то жертвовать. Согласись, Моника, не каждый человек способен совершить поступок. Именно поступок, в основе которого отречение от себя, представляет для меня главный интерес. Все мы хотим, чтоб нас любили, уважали, женщины любят получать подарки, дорогие украшения...

Моника: Sure we do! (смех в зале)

Да, нам это нравится.

Майкл: But..would you agree to stop presenting this show if your boyfriend asks you to?

А согласилась бы ты, Моника, скажем, перестать вести это шоу, если бы тебя попросил об этом твой бойфренд?

Моника: My boyfriend likes my show (смех в зале). What about you? Can you give up your film for your girlfriend?

Моему бойфренду нравится мое шоу. А ты бы, Майкл, отказался от своего фильма ради возлюбленной?

Майкл: I'm not sure I can answer this question. We are all trapped by our passions (аплодисменты в зале)

Я не готов ответить на этот вопрос. Мы все в западне своих страстей.

Моника: Michael, tell us more. What are these stories about?

Расскажи подробнее, Майкл, что это будут за истории.

12 Следующая ⇒

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных