На рубеже Средневековья и Возрождения возвышается Данте.

На рубеже Средневековья и Возрождениявозвышается Данте. На его трактовке трагического лежат глубокие тени Средневековья и сияют солнечные отблески надежд Нового времени. У Данте еще силен средне­вековый мотив мученичества: Франческа и Паоло, своей любовью пре­ступившие запреты земли и неба и пошатнувшие монолит существующе­го миропорядка, обречены на вечные страдания. Однако в «Божественной комедии» отсутствует второй столп средневековой трагедии — сверхъ­естественность, волшебство. Здесь та же естественность сверхъестест­венного, реальность нереального (подробная география ада, например), как в античной трагедии. Этот возврат к античности на новой основе де­лает Данте одним из первых выразителей идей Возрождения.

Сочувствие Данте Франческе и Паоло более откровенно, чем у без­ымянного автора сказания о Тристане и Изольде — своим героям, также в нарушение общепринятых норм полюбившим друг друга. В «Тристане и

Изольде» отношение к героям противоречиво: то их поведение подверга­ется моральному порицанию, то проступку находятся смягчающие обсто­ятельства (герои-де выпили волшебное зелье). Данте же прямо, открыто, исходя из побуждений своего сердца, сочувствует Паоло и Франческе, хо­тя и считает справедливой их обреченность на муки. Их трагизм трога­тельно-мученический, а не героический:

Дух говорил, томимый страшным гнетом,

Другой рыдал, и мука их сердец

Мое чело покрыла смертным потом;

И я упал, как падает мертвец

(Данте 1961. С. 48).

Средневековье давало всему божественное объяснение.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: