ПЯТЬ ТЫСЯЧ МИЛЬ УБИЙСТВА

Когда ядерные боеголовки рванули наконец, я сидел и напивался в милом баре у Джо. По ящику в углу передавали бейсбол. Я любил бейсбол, но никогда не смотрел. Передо мной стоял стакан, и я наблюдал, как он постепенно пустеет. Это было интересно. Когда стакан пустел полностью, то тут же заполнялся вновь. Я следил за этим волшебством с восхищением младенца. Все пытался понять, как это делается и куда исчезают мои деньги.

Скажу сразу: у меня все в порядке с головой.

Бейсбол оборвало. Свет в баре тоже. Кто-то закричал, началась суматоха, я перегнулся через стойку, нашарил в темноте увесистую бутылку и спрятал в глубоком кармане плаща. Не торопясь и никуда не спеша, допил свой стакан и только тогда повернулся к остальным.

-И что, блядь, тут происходит? – громко спросил я.

Никто не ответил. Кто-то стонал и звал о помощи из темноты. До этого слышался стук треснувшего стула. Или черепа. Я достал сигареты, чиркнул спичкой и закурил. Было наслаждением слышать их крики и суету. Я тишком приложился к бутылке в плаще. Хватит на сегодня.

Я прокашлялся и заорал во всю силу легких:

-ВСЕ НА ВЫХОД! ЖИВО, БЛЯДЬ! ПОШЛИ ВОН!!

Меня услышали. Дезориентированные, дезинформированные, они рванулись наружу. Я выдохнул большой клуб дыма, развернулся к стойке и сказал:

-Барни, наполни мне.

Но Барни за стойкой не было. Может, его убили?

-Вот дерьмо.

Я перегнулся через стойку, нашел еще одну бутылку, наполнил стакан и поставил рядом. Пригубил. Текила. Неплохо.

-А ты не теряешься, – раздался рядом голос. – Выгнал хозяина из его же бара.

-А я подумал, он умер, – сказал я. – Тебе начислить текилы?

-Сама налью.

Белла забрала у меня сигарету изо рта, я подсветил спичкой, она нашла бокал, и мы вздрогнули.

-Можно же стойку поджечь, – вспомнил я.

-Чего?

-Видел в каком-то фильме.

-А еще можно штаны тебе поджечь, – отозвалась Белла.

-Ну вот, ты уже хочешь оставить меня без одежды. А мы только начали пить. Давай по новой.

Не везло мне с женщинами, что и говори. Мы вздрогнули. Я нашарил сигареты и закурил еще одну. Света не было. Мне было плевать.

-Интересно, что же случилось? – спросила Белла.

-Кажется, мы остались в темноте и наедине.

-Я серьезно, придурок!

-Не знаю. А ты почему не пошла вместе со всеми?

-Узнала твой голос и подошла. Меня там чуть не растоптали. Интересно, что они делают сейчас?

-Не знаю. Пялятся на небо, наверно, или по домам разошлись.

-Может, поискать Барни? Или сходить посмотреть? Может, он там?

-Дело твое, – сказал я и начислил себе еще.

-Надо найти Барни, – повторила Белла. – Пойдем, поищешь со мной.

-Мне и здесь неплохо.

-Поднимай свою задницу и пошли! Я боюсь идти одна в темноте.

Я вздохнул и опрокинул.

-А со мной наедине в темноте, значит, не боишься.

Я все же поднялся и ступил в темноту. Глаза уже более-менее привыкли, и все же темнота была обманчивой. Я наступил на что-то и замер.

-У вас тут разве нет свечей? – спросил я.

-А у тебя разве нет фонарика? – отозвалась Белла. Она вцепилась в мою руку, как пиранья.

-На кой черт мне фонарик?

-А на кой черт нам свечи?

-Забыли.

Я двинулся дальше. Через три шага я остановился.

-А куда мы вообще идем? Где нам его искать?

-Давай выбираться наружу.

-Но там же толпятся все эти мудозвоны.

-Вот и хорошо. Может, кто-нибудь из них окажется меньшим мудозвоном, чем ты, и сможет хоть что-нибудь сделать!

-Ты просишь меня помочь тебе, а затем оскорбляешь. Нельзя же так, Белла. Кстати, мне всегда нравилась твоя попка.

-ЧЕГО?

-Говорю, я возвращаюсь за стойку. До выхода ты дойдешь и сама.

-Ты просто ублюдок!

И Белла пнула меня. Я пошатнулся. И в этот момент загорелся свет.

-Чем это вы тут занимаетесь?! – грянул голос ебучего Прометея.

Мои ноги окончательно подкосились, Белла вырвалась из моих объятий, бросив меня в объятия пола. Что-то хрустнуло. Я почувствовал тепло и влагу ниже живота. Проведя пальцами по лужице, я отправил их в рот.

-Боже, как замечательно ссать чистейшим виски, – сказал я.

Какой-то парень подошел к Белле и сказал:

-Там на горизонте большой ядерный гриб. Почти такой же большой, как и мой хуй. Пол-Америки, наверно, не стало.

Конечно, она тут же с ним и поебалась. Не прямо здесь, конечно. Сначала отвела в туалет. Вот так я и узнал о том, что боеголовки рванули.

Все вернулись к выпивке и обсуждениям. Я тоже снял пальто с полным карманам осколков и вернулся к стойке.

-Барни, начисли мне.

Барни уже был за стокой. Достав бутылку, он свинтил крышку, приложился и долго пил. Я закурил сигарету, ожидая. Опустив бутылку, Барни утер рот и начал выставлять на стойку бутылки одну за другой.

-Сегодня – бесплатно, – сказал он мрачно.

Хороший парень Барни. Я выложил на стойку все деньги, что у меня были с собой, и притянул бутылочку виски. Бутылки быстро исчезали в чужих руках.

-Ты бы сходил умылся. И пол вытер, – сказал он мне.

-Это виски, – ответил я и похрустел осколками в кармане.

Барни кивнул, словно так и надо было. Он был мрачен и печален.

-А где Белла? – спросил он, обведя взглядом здание.

-Трахается с Джеем, или Ди-Джеем.

Он стал еще мрачнее и грустнее и снова приложился к бутылке.

-Пойду найду жену, – сказал Барни.

-Я прослежу, чтобы они тут все не разнесли.

Барни покачал головой и кивнул в сторону столов. Затем ушел. Я обернулся. Все сидели такие же подавленные и молча пили. На похоронах обычно никто ничего не разносит.

Я вернулся к своему стакану. Я закурил сигарету. Я не знал, как далеко распространяется людское безразличье.

Ко мне подошел Роберт. Он выглядел так, словно только что пережил автокатастрофу.

-Черт возьми, они все-таки подорвались, – сказал он. Его голос тоже пережил автокатастрофу.

-Черт возьми, – сказал я. – Я даже не знал, что Барни настолько хороший парень.

Роберт посмотрел на меня пустыми глазами.

-Они подорвались. Ебаный ядерный гриб. Ебаные ядерные боеголовки. Ебаная война.

-У тебя есть мелочь? Хотя б одна монетка? Запущу шарманку…

Словно робот, Роберт нашарил в кармане горсть мелочи и, протянув, перевернул ладонь. Я едва успел выхватить четвертак из этого дождя. Монетки, звеня, падали на пол и раскатывались в стороны.

Роберта передернуло, словно каждый четвертак, при столкновении бил его током.

-Ебаный ядерный гриб на горизонте. Прямо перед моими глазами.

-Выпей еще.

Я похлопал его по плечу и пошел к музыкальному автомату. Прямо через ряды всех этих людей, сжимая в кулаке четвертак. Кто-то схватил меня за пальто.

Макс.

-Ты напишешь об этом?

-О чем?

-О том, как мира не стало. О том, как человечество подорвало себя наконец ядерными боеголовками. О большом ядерном грибе прямо перед глазами.

Я смотрел на него. Макс выглядел самым здравомыслящим и трезвым из всех присутствующих – и при этом самым безумным. Я сделал добрый глоток.

-Нахуй, – сказал. – Газетчики пусть пишут. Читайте Ибусэ.

Вырвав пальто из его рук, я добрался до музыкальной коробки. Сделал еще один хороший глоток. Я помнил все песни, что были в копилке у Барни. Кинув внутрь четвертак, ткнул в кнопку.

Перед глазами внезапно поплыло. Я оперся на автомат, чтоб не упасть, и услышал совершенно другую песню.

Играет: The Beach Boys – Little Miss America.

Не помню, чья бутылка прилетела мне в голову первой.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: