Выводы первой главы

В первой главе данной работы рассмотрены особенности публицистического текста, выделены его характерные черты и важнейшие функции.

Лингвистами выделены следующие основные функции СМИ:

1) информационная функцию;

2) комментарийно-оценочная функцию;

3) познавательно-просветительная функцию;

4) функция воздействия;

5) гедонистическая функция, т.е. развлекательная.

Нами раскрываются особенности взаимодействия эмоциональности, экспрессивности, оценочности с точки зрения реализации данных категорий в публицистическом произведении. Отмечаем, что эмоционально-экспрессивная лексика находится в тесном взаимодействии с ментальностью, являя собой некое отражение системы его ценностей, предпочтений, пристрастий и т.д. в языковой картине социума.

Исходя из материалов данной главы можно сказать, что эмоционально-экспрессивная лексика, реализуясь в тексте, активно взаимодействует с оценочным компонентом, которая практически всегда является частью значения эмоционально-экспрессивных слов и регулируется авторскими намерениями.Начало формы

Немалый интерес представляют мнения лингвистов в изучении категории экспрессивности. Так, обзор лингвистической литературы дает возможность выделить три основных направления в подходе к определению средств, создающих экспрессивный эффект.

Первое - распространено в стилистических работах. Согласно этой точке зрения, смысловой доминантой, создающей экспрессивный эффект, является характеристика условий общения, которая выражается в различного рода стилистических регистрах, в функционально-стилистических тональностях и т.п. (Винокур, и др.).

Второе направление связано со стремлением подвести эмоциональную доминанту под всю лексику, которая в какой-то степени не является нейтральной, и тем самым, представляет интерес для стилистики.

Третье направление характеризуется комплексным подходом к проблеме экспрессивности (Лукьянова и др.). В этом направлении намечается стремление выявить типы смысловой информации, создающие экспрессивность-образность, эмоциональную и экспрессивную окраску значений, а также их стилистическую значимость, которые интерпретируются как особый экспрессивный пласт в значении слов, дополняющий денотативное значение.

Таким образом, в публицистическом стиле широко используются экспрессивные слова, выполняющие определенные функции в СМИ.
Глава 2. Особенности реализации экспрессивной лексики в публицистическом тексте

2.1. Языковая специфика прессы

СМИ является самым ярким представителем нашей действительности. СМИ – мастер ярких и в тоже время обыденных манипуляций словами. Газета может писать о политике, о дипломатии, о спорте, об искусстве, общественных движениях, экономике, строительстве и многом другом. Темы газетных публикаций трудно исчерпать, настолько они разнообразны. Мы будем говорить об экспрессивной лексике на страницах прессы.

Живая речь всегда экспрессивно окрашена, говорящий, как впрочем и пишущий, стремится к выразительности, так или иначе отражающей его эмоциональное состояние, настроение, внутреннюю самодостаточность или неудовлетворенность, одобрение или неодобрение происходящего, вследствие чего им даются самые разнообразные ценностные, образно-ассоциативные, игровые, комические и пр. характеристики окружающего мира и самого субъекта речи. Русский язык располагает широким набором средств для реализации этой естественной потребности говорящего, для репрезентации самых разных экспрессивных состояний и характеристик. Это стилистические, мотивационные, оценочные, эмотивные, образные и многие другие языковые и речевые средства, добавочные компоненты экспрессивности в составе значения слова и фразы - экспрессемы, либо собственно выразительные слова и идиомы, так называемые экспрессивы.

Прежде всего это проявляется в устных и письменных формах средств массовой коммуникации: передачах телевидения, радио, публикациях общенациональных и региональных газет и журналов, рекламных текстах. В некотором смысле к ним тяготеет и массовая литература, современная беллетристика “широкого потребления”, особенно приключенческая. Сложившаяся в русской культуре традиция требует сдержанности и умеренности слова в публичной печати и в публичной речи, в которые “непечатное слово” и “нецензурная брань” до недавнего времени категорически не допускались. Между тем, в последнее время ситуация резко изменилась. Печатные средства массовой информации, новейшая публицистика, звучащая публичная речь отбросили большинство из привычных для читателя и слушателя нормативных, стилистических и этических ограничений и по выразительности и эмоциональной окраске максимально приблизились к живой обыденной речи со всеми присущими ей функциональными особенностями. Более того, разговорные, а то и сниженные единицы языка стали использоваться даже в деловой и научной речи.

Произошло глобальное снижение, массовая “экспрессивация” публичного общения, официальной коммуникации, в которых совсем не редкими стали не только экспрессивы разговорной речи, но даже и прежде невозможные за пределами обыденной речи грубые, бранные, вульгарные речевые единицы.

Чем объяснить эту резко возросшую популярность низкого стиля и активное проникновение его единиц в другие стилистические сферы?

Объяснений может быть множество, но главное состоит в том, что к началу ХХI столетия в русском культурном и языковом пространстве произошла “смена нормативной основы литературногоязыка”: нормотворческая значимость письменного языка художественной литературы стала уступать свою функцию устной речи публичных каналов общенациональной коммуникации. Практически это означает, что постепенно языковое сообщество стало ориентироваться в своем представлении о речевых идеалах и эталонах не на образцовый язык русских писателей, “властителей дум”, как это было в XIX веке и отчасти в первой половине ХХ столетия, а на звучащую публичную речь средств массовой информации (СМИ).

Причины такого “культурного переворота” очевидны. Во-первых, и прежде всего, это цивилизационные процессы - бурное развитие электронных средств массовой информации, радио и телевидения, которые несомненно превзошли не только письменную книжную речь, но и газетно-публицистическую по широте охвата адресатов, по оперативности распространения информации, моментальности и текущей актуальности коммуникации, а значит, и по влиянию на массы.

Во-вторых, причиной переориентации культурных эталонов стало демографическое изменение русскоязычного этноса. К концу ХХ столетия в составе российского населения стали абсолютно преобладать горожане во втором-третьем поколениях, резко уменьшилось количество исконно деревенских жителей, сохраняющих особенности местной речи. Важную роль сыграла и политика всеобщего и обязательного среднего образования. В итоге число носителей нормы литературного языка (или, во всяком случае, разговорно-литературной речи) среди всего говорящего по-русски этноса стало определяющим, массовым. Вместе с тем по целому ряду исторических причин в России на протяжении всего ХХ столетия существенно сокращался, истончался слой высокообразованных людей, интеллектуальной элиты, русской интеллигенции, уменьшалось и число (а значит, и процентное соотношение) основных носителей кодифицированной нормы литературного языка, строгого языкового стандарта.

В-третьих, причиной культурно-языковой переориентации стало омолаживание социально и профессионально активной части общества нового времени: значительную роль в общественной жизни, а, следовательно, и в публичной коммуникации (особенно в СМИ) стала играть молодежь, молодое поколение со свойственной ему радикальностью вообще и в публичном речевом поведении в частности. Доминантой общественной жизни молодежи является естественное стремление к динамичности и экспрессивности. Динамичной и экспрессивной становится и речь нового поколения.

Наконец, и это, в-четвертых, нельзя не учитывать и влияния фактора резких социально-политических изменений в стране. Как утверждение советской власти в 1920-х годах, так и ее крах в конце ХХ столетия закономерно сопровождались резким увеличением в живой речи количества снижающих лексических новаций: вульгаризмов, жаргонизмов, варваризмов.

В результате всех названных причин и факторов в ХХI веке в русском (и, надо полагать, не только в русском) культурно-языковом пространстве произошло серьезное изменение: переориентация идеалов с высокой и элитарной культуры на массовую, общеэтническую. В языке это отразилось “тектоническим смещением” функциональных стилей: резко сузилась, почти исчезла сфера высокого, патетического, пафосного, ее место занял нейтральный стиль речи, в свою очередь потесненный экспрессией разговорных и разговорно-сниженных элементов национального русскогоязыка. Очередная варваризация языка города - проникновение в него нелитературных единиц, заимствованных, диалектных или жаргонных, привела и литературный язык, языковой стандарт к ослаблению строгости, усреднению, а значит, к снижению, понижению его уровня. Существенно возросло количество проблемных, с точки зрения литературной нормы, фактов языка: вариантов ударений, морфологических форм, дублетных слов, фразеологических вариаций.

Центральную, эталонную позицию в языковой культуре стала занимать речь средств массовой информации со всем ее жанровым многообразием: репортажи, комментарии, интервью, и т.п., т.е. многофункциональная, динамичная, преимущественно диалогическая, и почти всегда экспрессивная живая речь, в которой кроме привычных нейтральных или публицистических слов и оборотов активно стали использоваться просторечные экспрессивы, жаргонизмы, неустоявшиеся англо-американские заимствования, вульгаризмы и прочие субстандартные единицы.

Не следует однако думать, что массовое снижение речевого стандарта - исключительное следствие объективных социальных и демографических процессов. Резко возросшая популярность низкого - грубого, комического, ненормативного - связана и с особым функциональным потенциалом единиц этой сферы коммуникации, с их особой выразительностью, привлекательностью и доступностью для самого широкого круга носителей русского языка. Низкие, бранные и вульгарные языковые средства обладают особыми возможностями воздействия на адресата, прямого и непосредственного выражения коммуникативного намерения, негативной эмоциональной оценки и речевой агрессии. И напротив: обращение к сниженным и часто к нелитературным, субстандартным единицам позволяет говорящему эффективно снимать эмоциональное напряжение, “расслабляться”, отказываясь в определенных ситуациях от следования языковым правилам или нормам речевого поведения. Наконец, область низкого - это специфическая сфера массового, доступного всем словотворчества, юмористического самовыражения и языковой игры.

Вполне закономерно, что экспрессивный потенциал сниженных языковых средств не может игнорироваться текстами СМИ, через которые во многом и формируется мыслительный уровень средней языковой личности и общества в целом. Средства массовой коммуникации являются речевой средой обитания подавляющего большинства носителей современного русского языка, чтение газет и журналов, просмотр телепередач и общение с Интернетом - часто единственная сфера речевой деятельности, в которой задаются речевые “эталоны”, “нормы”, “эстетика” для массового носителя языка.

Это привело к легализации и активизации такие слои русской лексики и фразеологии, которые до недавнего времени были функционально и нормативно ограниченными либо даже запретными.

Наряду с обогащающими русский язык блестящими по звуковой или словообразовательной форме, богатыми по семантическому наполнению и остроумными по яркой образности единицами, в живой русской речи немало и ходовых штампов, откровенно грубых номинаций, популярных циничных вульгаризмов и просто отвратительных образов. Но такова объективная реальность русской речи, механизм запущен и его уже вряд ли кто-то сможет остановить.

Демократизация жизни общества внесла существенные изменения в язык средств массовой информации. Уровень его заметно снизился, наполнился разговорными, просторечными, жаргонными словами. Многочисленны отступления от норм русского литературного языка. Неумеренность употребления иностранных слов отмечается не только в общеполитических изданиях, рассчитанных на узкие читательские круги, но и в тех, что рассчитаны на широкого потребителя.

Отечественные исследователи современного языка газеты считают, что негативные языковые процессы порождает условия конкуренции со стороны электронных СМИ, а также борьба за аудиторию [24. С.5-44]. Появление в печатных текстах сниженной лексики (тюремного, милицейского, армейского, школьного, молодежного и других жаргонов) ученые связывают с сознательной сменой целевой установки. Газета "Листок" активно использует воровской жаргон (авторитет, дурь, замочить, козел, наезжать, отмазка, разборка), коммерческий жаргон (отмывать, спонсировать, штука), молодежный жаргон (балдеж, клевый, продинамить, тусовка, оттянуться, попса), просторечные слова (халява, мент, достать, тачка, чернуха, ящик), разговорные слова (баксы, зелень, иномарка, качать права, крутой, лажа, деревянный, везунчик), иностранные слова (брокер, драйвер, риэлтер, хакер). Отбор стилистически значимых элементов в современных газетно-публицистических текстах ориентирован на выполнение не информативной функции, а воздействующей. Установка на выразительность предполагает использование стилистически и эмоционально окрашенных языковых средств. Ориентированность на воздействие повлекло за собой уменьшение штампов, так как преобладающими становятся эмоционально-экспрессивные языковые единицы. По мнению Н.А. Лукьяновой, экспрессивность является одной из характерных особенностей разговорной речи - области, где в наибольшей степени выражаются эмоциональное, индивидуальное [27. С.26]. Экспрессивность может быть достигнута за счет необычной фонетической реализации слова (фонетическая экспрессия) либо за счет актуализации необычного семного набора (смысловая экспрессия). Фонетическая экспрессия всегда преследует семантическую цель. Экспрессивная единица смысловой экспрессии (усилительной, номинативной, функционально-стилистической) несет отрицательную оценку. Видимо, для передачи позитивного смысла достаточно нейтральной лексики.

Одним из конструктивных принципов газетной системы является сосуществование экспрессии и стандарта, но злоупотребление экспрессивными элементами, несущими авторскую оценку - порок газетного языка.

Для исследователей большой интерес представляют региональные СМИ, поскольку с 1998 года совокупный тираж региональных газет достиг 70%, т. е в динамике подписных тиражей прослеживается крен в сторону регионализации информационного пространства. Факторы, обусловливающие тенденцию к регионализации, - политические, экономические, социокультурные, идеологические [13. С.4]. Позиции местной прессы упрочивает укрепление самостоятельности регионов, оказывают влияние исторические и культурные традиции, а также национальная специфика.

Главную роль в региональной журналистике продолжают играть общественно-политические издания, что позволяет сохранять стандартные языковые формы, придерживаться норм литературного языка. В подобных изданиях появились новые направления - политическая борьба, межнациональные отношения, преступность, социальные проблемы. Так, в республиканской массовой газете "Листок" практикуется выпуск тематических полос литературных, детских, политических и др.

Региональную прессу характеризует жанровое разнообразие. Более всего распространены такие жанры, как актуальное интервью, очерк, заметка, статья. Как и в центральной прессе, не получает развития такой жанр как фельетон. В сосуществовании экспрессии и стандарта последний остается преобладающим.

Появление региональных информационно-коммерческих изданий, что связано с формированием информационной инфраструктуры, обеспечивающей интересы предпринимателей, не дает оснований говорить о качественных деловых газетах. Сущность таких изданий больше развлекательно-информационная или рекламно-справочная (например, республиканская информационно-развлекательная газета "Листок"). Их языковая специфика сводится к разнообразию средств выражения, многие из которых находятся за пределами литературной нормы, не отвечают требованиям письменной речи, нарушают стилистический канон жанра.

Особенно экспрессивными становятся газетные публикации в период предвыборной кампании. Эмоционально-экспрессивная окраска таких современных публицистических текстов характеризуется взаимодействием контрастных элементов (возвышенных и фамильярных, оценочных и нейтральных и т.д.) Особенности механизма языкового отбора демонстрируют позитивные и негативные тенденции, в ряду которых преобладают последние: их наглость пропорциональна их трусости, брови, волосы побелели и повылазили, ядовито съязвил ("Листок").

В целых изданиях и отдельных публикациях отражается "богатство" экспрессивных средств, сводящихся к употреблению высоко позитивной и сниженной лексики: вопиющее нахальство, выдуманный компромат, неблаговидные дела, отсутствие морали, праздная жизнь, ложное представление, просто отморозки, дешевая спекуляция.

Одна из сторон многочисленных отступлений от нормы - насыщение газетных текстов инвективной, жаргонной лексикой - отражение внутреннего состояния автора, его эмоций, проявление индивидуальной речевой манеры, а также коммуникативной и языковой компетенции. Об этом свидетельствуют отрицательные номинации: типичный карьерист, провал на выборах, наши латифундисты, дебил, базарная ругань; экспрессивные глаголы: отправился, протащить, устно-разговорные конструкции: хочет работать нашим Главой, Эл Курултай саботировал, договориться с Курултаем, за быстрый период. Признавая подобные средства привлекающими внимание читателя, их трудно назвать риторическими приемами, имеющими целью воздействовать на читателя (слушателя). Воздействующая функция реализуется посредством средств выразительности, каковыми являются риторические фигуры и тропы. Достижению эффекта коммуникативного воздействия способствует умелое их использование, создание прагматически значимой речи, что помогает избежать коммуникативных неудач. Изучение принципов построения, особенностей функционирования с учетом реализации принципа коммуникативно-стилистической целесообразности фигур и тропов должно быть обязательным в рамках речеведческих дисциплин при подготовке журналиста.

Необходимым в публицистической речи остается стандарт как нейтральный элемент, реализующий информативную функцию (продолжается показ, участие в конкурсе, оглашены результаты, зарубежные гости, обмен мнениями, принял решение). Некоторыми лингвистами распространение разговорно-просторечных языковых элементов в сфере массовой коммуникации признается объективной реальностью, взаимодействие литературных и нелитературных пластов - средством выразительности [5. С.41].

Нетрудно признать названные факты веянием времени, молодость появляющихся региональных изданий оправдать их возрастом и неопытностью, но каждое из изданий, попадающее в руки читателя, особенно молодого, постепенно формирует риторическую модель, а также отношение к родному языку, культуре, формирует духовное начало. Особую значимость в этом смысле, как нам представляется, имеет региональная пресса, развивающая и информирующая провинциальную аудиторию.

2.2. Экспрессивная лексика на страницах региональной газеты “Листок”

Для анализа и осмысления семантики экспрессивных единиц, нами был взят республиканский информационно-аналитический еженедельник “Листок”.

Характерной особенностью данного издания является явная перенасыщенность экспрессивными средствами. При исследовании номеров газеты “Листок” нами было обнаружено около 110 лексических единиц, которые имеют экспрессивную окраску. Анализ собранного материала позволил выявить следующие виды экспрессивных слов:

1) собственно жаргонные единицы (криминальные, молодежные, подростковые, армейские и др.), тяготеющие к широкой употребительности или общеизвестные.

2) разговорно-сниженные экспрессивы, промежуточные между языковой нормой и общерусским субстандартом;

3) простонародные единицы преднамеренного шутливо-имитационного употребления и областные слова с наддиалектным статусом;

4) иноязычная лексика;

5) собственно просторечные грубые и бранные экспрессивы;

6) элементы сниженной деловой лексики, находящиеся на периферии языкового стандарта;

7) экспрессивные просторечия;

8) нецензурные обсценизмы (русский мат) и связанные с ними дисфемизмы и эвфемизмы;

И для того чтобы это доказать, мы приступим к непосредственному анализу лексических единиц.

Новое слово, как правило, отражает изменения, происходящие в жизни общества. Так очень активно в нашу жизнь вошел компьютер, к его услугам человек обращается постоянно. Эта особенность наших дней нашла отражение в языке. Наряду с производящим словом компьютер получили распространение как производные от него слова, так и слова, которые обозначают принадлежность человека к компьютерной сфере. Здесь очень важно отметить, что экспрессивную окраску данные лексические единицы не несут в себе, а приобретают ее, лишь находясь в каком-либо контексте. Так к собственно жаргонным единицам можно отнести следующие:

- комп – компьютер (“Чтобы собрать хороший комп…” - “Листок – 2007. - №1, с28”);

- компьтерщик (разговорное) – специалист по компьтерам; тот, кто работает с компьютером (“Чтобы собрать хороший комп, найди компьютерщика, который шарит” - “Листок – 2007. - №1, с28”);

- компьтеризация – распространение и широкое внедрение компьютеров во все сферы жизни общества (“В последнее время довольно высоки темпы компьютеризации школ” - “Листок – 2007. - №17, с.3”);

- лузер – человек, который абсолютно ничего не понимает в компьютерах (“Он же лузер, - сказал мне Сашка” - “Листок – 2007. - №15, с.8”);

- геймер – человек очень любящий компьютерные игры (“В городе состоялась битва геймеров по контр страйку” - “Листок – 2007. - №8, с.12”).

- мыло – электронная почта (от английского mail)”…отправляйте на мыло…” [4. С.300].

В качестве экспрессивного средства на страницах “Листка” встречаются слова относящиеся к молодежному жаргону. Используется жаргон в качестве экспрессивного средства. Процент использования жаргона в общем объеме публикаций на страницах сравнительно небольшой. К тому же сама газета адресована широкому кругу читателей, содержит серьезные публикации, поэтому молодежные страницы не выбиваются из общего стиля данного издания.

Встречаются выражения "откосить от армии", “косить” (из армейского жаргона). Сходное по значению - "отмазаться".

- “косить законным путем” - “Листок – 2008. - №10, с.7”

Косить - уклониться от службы в армии. [4. С.222]

Также употребляются такие единицы, как: кинуть, междусобойчик, родить.

- “семеро товарищей кинули остальных сто тридцать” - “Листок – 2007. - №10, с.3”

Кинуть – обмануть, не сделать обещанного. [4.С. 196]

- “вмешаться в междусобойчик правосудия” - “Листок – 2008. - №10, с.3”

Междусобойчик – выпивка или посиделки в узком кругу. [4. С.281]

- “родили вот эту бумагу” - “Листок – 2008. - №10, с.11”

Родить – решать что-либо, принимать решение (обычно трудное). [4. С.457]

Таким образом, молодежный жаргон - это живой организм, находящийся в процессе постоянного изменения и обновления. Он непрестанно заимствует единицы из жаргонов и прочих подсистем русского языка, а также сам становится поставщиком слов просторечного, разговорного обихода.

Стремление журналистов во что бы то ни стало привлечь внимание к факту (и себе), оказать воздействие на читателя стимулирует поиск экспрессивных средств выражения. Отчасти поэтому в последнее время резко возросло количество стилистически сниженных образований, которые активно функционируют в речи, особенно в речи молодых людей. Сюда мы отнесем слова второго вида. Наиболее продуктивной для таких слов оказалась модель отглагольных бессуффиксных производных:

- прикид – (по толковому словарю В.И. Даля от глагола “прикидывать” - значит “примерять”, на молодежном сленге прикид, значит - одежда) - (“У нее был классный прикид” – “Листок – 2007. - №2, с.6”). [1. С.164]

- облом – (по толковому словарю В.И. Даля от глагола “обламывать” - значит “обрушить, одавить или осадить”) – (“Нас ждал такой облом на “Днях энергии” - “Листок – 2007. - №20, с.7”).

- напряг – (по толковому словарю В.И. Даля от глагола “напрягать” - значит “большое усилие, старание”) – (“Судейство не напрягалось” - “Листок – 2007. - №15, с.6”).

Активность процесса образования сниженных слов подтверждается увеличением числа новообразований, созданных так же при помощи различных суффиксов.

- видуха – (по словарю В.И. Даля от “вид” - “внешний вид, образ, наружность, все, что представляется глазу”) – (“Честно сказать, видуха у него была неважнецкая” - “Листок – 2007. - №8, с.6”).

- депрессуха – (иными словами “депрессия”) – (“Тебе грустно, скучно, у тебя просто депрессуха…тогда приходи к НАМ!!! “ - “Листок – 2007. - №10, с.6”).

К причинам столь резкого увеличения сниженной лексики, необходимо отнести низкий уровень речевой культуры; стремление некоторых средств массовой информации завоевать популярность любой ценой.

Словообразовательные ресурсы языка обладают значительным потенциалом в достижении задач речевого идеологического воздействия. Некоторые словообразовательные единицы имеют облигаторную оценочность и содержат маркированные компоненты экспрессивности, другие обладают потенциалом оценки, которая реализуется в речевом акте.

Производные с маркированными эмоционально-экспрессивными суффиксами, узуально выражающими ласкательность, презрительность, уничижение, одобрение, детерминируют оценочную направленность высказывания. К простонародным единицам преднамеренного шутливо-имитационного употребления и областным словам с наддиалектным статусом можно отнести следующие: кучка олигархов, ловкие лапки демократов.

- “Кучка олигархов скупает земли Алтайского края” - “Листок – 2007. - № 1, с.3”;

- “Ловкие лапки демократов пытаются захватить власть” - “Листок – 2007. - №12, с.4”.

В системе средств, используемых изданием для политической оценки, широко представлены имена лиц. Это естественно, так как именно называние, обозначение сторонника или противника является отправным пунктом любого идеологически заряженного сообщения.

В целях идеологически направленной оценки используется группа эмоционально-экспрессивных имен лиц с модификационными суффиксами - маркированными средствами выражения экспрессии и разных степеней неодобрения: - ан, - ака, - ага, - уга, - ина:

- “... приказал возбудить уголовное дело и посадить зажравшихся журналюг” - “Листок – 2007. - №3, с.5”.

- “коммунист – коммуняка” - “коммуняка” без отрицательной экспрессии, как наименование научного понятия, социального типа людей: ˝надо различать коммунистов и коммуняк”; “коммуняки суть люди, которые из поколения в поколение выращиваются в условиях коммунистической социальной организации и приспособлены жить в условиях реального коммунизма” - “Листок – 2007. - №14, с.4”.

Частотны в выражении идеологической оценки имена лиц, образованные от существительных с суффиксами - ик, - ник, - щик, - ист, - ец, - ер, - к - и обозначающие лицо по идее, которую оно поддерживает, или по социальной и партийной принадлежности: традиционалист, державник, альфист (сотрудник банка):

- “Традиционалисты строго соблюдают свои традиции” - “Листок – 2007. - №7, с.11”;

- “Альфисты не довольны своей зарплатой. Не удивительно ли?! “ - “Листок – 2007. - №17, с.11”;

- “Сегодня что ни подлец, то державник” - “Листок – 2007. - № 16, с.8”.

Из арсенала префиксов, обслуживающих разные части речи и относящихся к группе ресурсов, наделенных аксиологическим потенциалом, в газетном тексте частотны префиксы псевдо - (псевдокоалиция), полу - (полуграждане).

- “…создали псевдокоалицию” - “Листок – 2007. - №4, с.4”;

- “ на главной площади собрались полуграждане и полугражданочки” - “Листок – 2007. - № 4, с.8”.

Народность осмысления слов, намеренное стремление к стилистическому снижению их значимости проявились не только в переиначивании, но и в возникновении иронического или пренебрежительного оттенка. Смеховая культура, так подробно исследованная М.М. Бахтиным, проявилась теперь и на языковом уровне.

Иноязычная лексика также является одним из источников экспрессии языка СМИ. Первое, что бросается в глаза - это навязчивое желание употреблять как можно больше иностранных слов, не всегда осознавая их истинный смысл. За этим стремление быть ˝образованным, модным˝. Оценочность языковых средств языка прессы обусловлена стремлением не просто назвать предмет (явление), но и дать ему позитивную или негативную характеристику, поэтому в заимствованных словах, функционирующих в языке современных средств массовой информации, нередко основные значения осложняются переосмыслениями, связанными с разным социальным отношением к обозначаемому словом понятию или отношением автора к описываемым событиям, явлениям. При этом достаточно часто в языке-источнике эти слова были стилистически нейтральны или содержали противоположную оценку. Так, заимствование шоу в ряде контекстов приобретает негативный смысл, который отсутствует у слова в языке-источнике. В частности, в “Толковом словаре русского языка” С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой, 1993 шоу фиксируется в переносном значении: “Нечто показное, рассчитанное на шумный внешний эффект” [2. С.317].

- “Возможен ли в России прецедент, когда женщина будет судиться, предположим, с Путиным? Вы же сами смеетесь! Впрочем, как шоу, это возможно” - “Листок – 2007. - № 15, с.3”.

Одной из причин заимствования и использования в русской речи тех или иных иноязычных слов может быть мода. То или иное слово нередко становится модным, часто и навязчиво употребляемым. В связи с увеличением числа новых заимствований усложняются семантические отношения между близкими по значению исконными (или ранее заимствованными) и новыми иноязычными лексемами. В частности, весьма характерны специализирующие, уточняющие номинации: меценат – спонсор; продюсер - промоутер; магазин - бутик (магазин модной одежды).

- “Ищем меценатов(спонсоров), для проведения праздника…” - “Листок – 2007. - №6, с.38”;

- “…был открыт бутик стильной одежды” - “Листок – 2007. - №8, с.30 “.

- “ЕБ, фактически выполнявший на выборах роль информационного киллера” - “Листок – 2008. - №10, с.2”

(1) Киллер, - а, - ы (-а), ов – сущ.2 скл. муж. р. одуш. нейтр. –общеупотр. –Наемный убийца (из англ).

(2) Киллер –неодобр. –молод. –В сл. нет. – Об агрессивном человеке [4.С. 195].

Мы нашли два основных определения слова КИЛЛЕР. Если употреблять их вне контекста, то они не несут в себе никакой экспрессивной нагрузки. При присутствии же в тексте они приобретают соответствующий окрас. Хотя мы прекрасно понимаем, что в данном выражении “информационный киллер”, данная лексема употребляется в переносном значении.

- “Главный масон России АБ…” - “Листок – 2008. - №10, с.2”

Масон – м. франц. член масонства и тайного масонского общества, принявшего название каменщиков или строителей. Масоном или фармасоном (franc - mason) зовут у нас вольнодумцев, государственных и церковных [1. С.314].

- “Интрига с добровольным снятием с дистанции…” - “Листок – 2008. - №10, с.2”

Интрига – ж.. франц. пронырство, козни, каверзы, крючок, происки, дело пролаза, проделка; // любовная связь; // завязка, опорная точка комедии или драмы [1. С.262].

Можно отметить и смену коннотации некоторых слов, например бизнесмен. Брагина А.А. в книге ˝Неологизмы в русском языке˝ пишет: ˝Бизнес +мен, собственно, значит ˝человек бизнеса˝, в нашем языке воспринимается отрицательно, и это отрицательное восприятие в какой-то мере подчеркивает элемент - мен˝ [6. С.142]. В настоящее время слово ˝бизнесмен˝ утратило негативную оценку.

- “Что может объединить бизнесмена и бомжа? “ - “Листок – 2008. - №10, с.14”

Встречаются также на страницах газеты просторечные слова (пятый вид выражения экпрессии). Это функционально-стилистическое просторечие, природа которого заключается в сознательном, преднамеренном использовании субстандартных единиц - грубых, вульгарных или непристойных слов и идиом (включая и простонародные имитации) для выражения особой экспрессии снижения и упрощения речи, для резко негативной оценки, для языковой игры и пр. Однако закономерность развития языка такова, что некоторые просторечные единицы в живом и массовом употреблении постепенно становятся разговорно-сниженными, литературными и пополняют языковой стандарт. Такими, например, стали слова болтать, наверняка, ноне, нынче, продуть, в относительно недавнем прошлом бывшие низкими, просторечными.

- “Нынче все ясно” - “Листок – 2008. - №10, с.2”

Ноне, неизм. – нар. – нейтр. – диал. –В настоящее время, теперь.

Ныне, неизм. – нар. – нейтр. – прост. –Нынче, сейчас. [4. С.334]

- “…успешно продул выборы…” - “Листок – 2008. - №10, с.3”

Продуть – глаг.1спр. сов. в. перех. – фам. – прост. –Проигать. [4. С.437]

Также формируется множество разных специфически разговорных сокращений или производных от сокращений слов (бомж).

– “Что может объединить бизнесмена и бомжа? “. - “Листок – 2008. - №10, с.14”

Бомж - бродяга, человек без определенного места жительства [4. С.37].

Сниженный разговорно-деловой характер имеют многочисленные отглагольные слова (слова шестого вида) - наработки, подвижки и компактные идиоматизации форм слов или словосочетаний (без разницы, без вариантов, без проблем, возможны варианты). Все эти новообразования создаются с установкой на динамичность жизни современного города, на “простоту” обозначения, понимаемую как оперативную экономность и стереотипность номинаций, и потому большинство таких единиц имеет своеобразный разговорно-сниженный или просторечно-деловой характер обиходного речевого употребления. В результате многие из таких словоупотреблений приобретают сниженный характер, грешат против языкового вкуса.

Деловые разговорно-просторечные новообразования имеют в русской речевой стихии свои словообразовательные предпочтения, “модные” деривации, среди которых, например, приставка от-: отъехать (ненадолго уехать), или высокочастотный суффикс - к - в популярных ныне универбатах - нормативно неустойчивых порождениях чиновничьей речи: гуманитарка, социалка, санитарка, нобелевка, ночлежка и т.п.

- “пересели на отечественный УАЗ - санитарку” - “Листок – 2008. - №10, с.5”

- “… в антисанитарной ночлежке…” - “Листок – 2008. - №10, с.5”

Ночлежка – по определению в словаре – та, кто не ночует дома. Но по контексту опять таки можно понять, что НОЧЛЕЖКА – это временное место для ночлега [4. С.335].

Однако основной состав традиционного общеэтнического субстандарта составляют другие слова и выражения - так называемое экспрессивное просторечие, которое специально предназначено для выражения низкого, насмешливого, грубо-фамильярного, бранного и вульгарного: рыло, харя, и др. Семантические приращения к базовому смыслу таких единиц обозначаются соответствующими оценочными пометами: “неодобрительное”, “презрительное”, “уничижительное”, “насмешливое”, “грубое”, “бранное” и др. Традиционное экспрессивное просторечие непосредственно смыкается с разговорно-сниженными единицами, отделить от которых их можно не всегда. К экспрессивному просторечию относятся единицы, которые несут в себе этические и эстетические ограничения в употреблении - это не столько сниженные номинации, сколько низкие и вульгарные, оскорбительные или бранные, не рекомендуемые для использования не только в письменной, но и в устной разговорной речи.

-”Кого мимо, а кого в рыло” - “Листок – 2008. - №10, с.10”

(1) Рыло – сущ.2 скл. ср. р. неодуш. –– Лицо.

(2) Рыло - сущ.2 скл. ср. р. одуш. – Человек как единица счета [4. С.460].

К числу традиционных в широком смысле единиц общеэтнического субстандарта, или просторечия, относится также обширный круг слов, сочетаний и выражений маргинального характера: грубого или вульгарного сквернословия, в том числе обсценного, путь которому в литературный язык закрыт по этическим или эстетическим причинам (восьмой вид).

Сюда можно отнести так называемые матизмы, или единицы русского мата.

- “Российский бюрократический организм хиреет от отсутствия притока свежей крови” - “Новая газета – 2008. - №15, с.1”

(1) Хиреет (от херово) –нар. – фам. – прост. - Очень плохо.

(2) … - инст. – фам. –прост. – Очень плохо [4. С.526].

Матизмы это наиболее грубые единицы, но употребление их в речи является традиционным для русской культуры.

Закономерность такова, что некоторые единицы в живом и массовом употреблении постепенно пополняют языковой стандарт и весьма часто используются в СМИ (в нашем случае – это газета “Листок”).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: