Глава I ЛЕГАЛИЗАЦИЯ И ЛЫИ1ИМАЦИЯ КАК ОСНОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

Предисловие

Проблемы укрепления новой государственной власти, ее демократизации, поддержки ее народом, устранения имеющихся в ней изъянов имеют огромное значение в условиях современной ситуации в России. Эти задачи, хотя иногда без должного практического результата, ставились в обоих ежегодных посланиях Президента Российской Федерации парламенту страны, представители различных политических кругов выдвигали свои предложения в целях повышения эффективности государственной власти для преодоления кризиса, стабилизации экономики, решительной борьбы с мафией, коррупцией и терроризмом. В данной брошюре рассматривается в учебном плане лишь один, связанный с этими задачами, вопрос: речь идет о двух основаниях государственной власти: юридическом (легализация, законность) и социально-психологическом (легитимация, т.е. ее обоснованность в представлениях населения). Сокращенный термин «основы» (вместо «основания»), использован в заголовке лишь из-за стилистических соображений.

В условиях тоталитарного социализма, существовавшего в нашей стране в течение семи десятилетий, проблемы легализации и легитимации государственной власти (особенно последняя) были по существу исключены из научной литературы и из практики преподавания. Считалось, что «непогрешимое» руководство КПСС, как партии прежде всего рабочего класса (а затем — всего народа), существование действительно рожденных опытом народных масс советов депутатов трудящихся (народных депутатов) автоматически обеспечивают непоколебимое доверие народа к государственной власти.

На деле, на рубеже 80—90-х гг. тоталитарный социализм потерпел крах и в СССР, и в большинстве других стран, народ не поддержал так называемую «социалистическую» государственную власть. Потерпела поражение и идея «социалистической ориентации» в тех странах Азии, Африки, Латинской Америки, которые подражали моделям тоталитарного социализма.

После распада СССР и установления в России многопартийности, политического и идеологического плюрализма, осуществления многих кардинальных демократических мероприятий и ряда серьезных неудач, вопрос о путях легализации и легитимации новой государственной власти, о необходимых мерах для этого, о соответствующих процедурах, приобрел особое значение для практической деятельности государственных органов. В условиях современной

России эти проблемы приходится решать в очень сложной обстановке, снижение жизненного уровня населения, широкая преступность, коррупция в государственном аппарате, последствия чеченской войны, ошибочные мероприятия государственной власти (прежде всего разорительный для народа способ приватизации), систематические, иногда многомесячные задержки выплаты заработной платы и пенсий, да и просто явления частного характера, например, неудачный имидж первых лиц государства в периоды каких-то событий сильно осложняют процессы легитимации государственной власти в представлениях населения страны, И тем не менее, по принципиальному вопросу: продолжение начатых реформ (с учетом их существенной, кардинальной корректировки) народ страны поддерживает мероприятия государства, что и показали президентские выборы 1996 г., решавшие по существу не столько этот частный вопрос, сколько вопрос о путях дальнейшего развития страны. Президент России Б.Н. Ельцин, отстаивающий новый курс, был во втором туре переизбран. Это является важнейшим доказательством того, что для большинства населения государственная власть является легитимной, оно поддерживает ее деятельность, курс Президента.

Вместе с тем, результаты выборов свидетельствуют, что почти половина избирателей, принявших участие в голосовании, по разным, возможно, иногда и чисто личным причинам, отрицательно относится по крайней мере к некоторым мероприятиям государственной власти, направлениям ее политики (немногим более 40% избирателей голосовали не за действующего Президента, а за кандидата коммунистов, около 5% голосовали против обоих кандидатов). Они отказывают ей в поддержке, деятельность по крайней мере некоторых государственных органов представляется им нелегитим-ной. Подчеркнем еще раз: «протестное голосование» может быть обусловлено разными причинами, во многом голосование против кандидатуры действующего Президента — это голосование не за возврат коммунистической системы, а против трудностей современной жизни, но факт остается фактом. А это означает прежде всего, что необходимо искать такие пути и осуществлять такие меры, которые помогут наращивать легитимность государственной власти. Без укрепления легитимности ее меры будут недостаточно эффективными и, напротив, поддержка государственной власти населением многократно умножит успех реформ.

Степень легализации государственной власти и ее легитимации является подвижной величиной, особенно это относится ко второй. Первая более устойчива, поскольку зависит от юридических факторов (наличие конституции или отсутствие ее, демократические, недостаточно демократические или совсем недемократические способы принятия конституции, оформляющей эту власть, соответствующие международным стандартам прав человека действия государственных органов или нарушающие эти стандарты и т. д.), тогда как вторая связана иногда с быстрой реакцией людей на те или иные действия государственных органов, удачные или неблаговидные поступки представителей власти. Еще ja несколько месяцев до президентских выборов 1996 г. рейтинг Б Н, Ельцина был низким, шансы на переизбрание невелики, В результате хорошо проведенной кампании, принятия ряда решительных и экстренных мер в интересах большинства населения рейтинг президента стремительно вырос, повысилась степень легитимации государственной власти (по крайней мере той ее части, которую олицетворяла фигура президента). Однако многие предвыборные обещания остаются невыполненными, хотя иногда и по причинам, не зависящим от президента. Продолжала и после выборов литься кровь в Чечне, по-прежнему не выплачиваются заработная плата и пенсии, среди 10-тысячного отряда шахтеров Приморья, полгода не получавших заработной платы, в июле 1996 г. имели место случаи голодных обмороков на работе. Не имеет значения, виновны в этом федеральные чиновники или местная администрация, перекладывающие ответственность друг на друга, при всех условиях рейтинг государственной власти снижается. Доверие к ней населения снижается в результате вспыхнувших в 1996 г. «генеральских разборок», взаимных обвинений членов правительства, других высокопоставленных должностных лиц из «команды Президента» во взяточничестве, некомпетентности, многих неблаговидных поступках, в связи с противоречивыми заявлениями «генералов у власти», иногда изменяющимися чуть ли не ежедневно.

Рейтинг государственной власти в России снижает ее неэффективность, но и граждане государства, должностные лица, руководители предприятий, организаций, компаний не проявляют нередко чувства высокой гражданской ответственности, не выполняют своих обязанностей перед обществом, государством, своими же согражданами. В октябре 1996 г. в условиях катастрофического положения со сбором налогов, от которых злостно уклоняются плательщики, имеющие деньги на счетах, для обеспечения жизненно необходимых выплат заработной платы и пенсий Президент вынужден был создать специальный орган — Всероссийскую чрезвычайную комиссию по укреплению налоговой и бюджетной дисциплины (ВЧК).

Из сказанного следует, что теоретическая разработка проблем легализации и легитимации государственной власти, путей и способов этого имеет особое значение в условиях переходного периода современной России. Единство народа по главным целям развития страны, прекращение противостояния, деления населения на «белых» и «красных», выигравших выборы в парламент или президентские выборы и проигравших их, совместный труд на благо Родины, для повышения благосостояния народа, развития науки и культуры способны обеспечить прочную легитимацию государственной власти. А это в свою очередь ускорит прогресс страны во всех его направлениях.

Глава I ЛЕГАЛИЗАЦИЯ И ЛЫИ1ИМАЦИЯ КАК ОСНОВАНИЯ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ВЛАСТИ

Государство и государственная власть всегда играли огромную роль в обществе, становясь над обществом, отчуждаясь от него. Велика эта роль в современных условиях, которые, предполагая естественную саморегуляцию общества, вместе с тем предъявляют повышенные требования к организованности и упорядоченности общественных процессов. Давно прошло то время, когда в соответствии с доктриной экономического либерализма, невмешательства государства в экономику и многие другие сферы жизни, ему отводилась роль «ночного сторожа». Современное государство является собственником огромных ресурсов. В странах тоталитарного социализма (Китай, КНДР, Куба и др.) ему принадлежат все основные объекты экономики, в капиталистически развитых странах Европы на государственных предприятиях занято порой до пятой, четверти, а то и почти треть всей рабочей силы, перспективное директивное планирование или государственное прогнозирование экономики (индикативное планирование) существует в странах с самым различным общественным строем.

Государство регулирует социальные отношения в обществе, осуществляя неодинаковую политику по отношению к различным социальным, профессиональным и иным группам населения. Конституцией и законами, изданными государственной властью (ее органами), в странах тоталитарного социализма рабочий класс юридически определяется как ведущая сила общества, что влечет за собой материальные, политические и духовные последствия. В Китае ему предоставляются законом существенны преимущества на выборах представительных органов, в КНДР, Вьетнаме, на Кубе, в Лаосе такие последствия имеют фактический характер. В большинстве стран действует обширное законодательство об отношениях труда и капитала, о формах медицинского обслуживания (либеральная, страховая, государственная медицина) и т.д. Тоталитарная государственная власть вводит однопартийную систему или иногда запрещает даже все партии, в демократических странах законодательство также устанавливает определенные требования к политическим партиям, вводит политический процесс в определенные рамки; некоторые новые конституции содержат специальные нормы (иногда — даже главы) о правах политической оппозиции (конституции Португалии 1976 г., Колумбии 1991 г. и др.). Государственное регулирование затрагивает духовную жизнь общества. В некоторых странах оно вводит обязательную, по существу, идеологию (марксизм-ленинизм на Кубе, идеи чучхе в КНДР, мобутизм — от собсгвенного имени президента Мобуту в африканском Заире по конституции 1980 г., которая, правда, в настоящее время отменена), отдает предпочтение определенной идеологии (исламу в арабских странах), запрещает законом то или иное мировоззрение (например, марксизм-ленинизм в Индонезии) или, напротив, обеспечивает идеологический плюрализм (например, ст. 14 Конституции России устанав­ливает, что в стране признается идеологическое многообразие и никакая идеология не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной). Словом, государственная власть в той или иной степени затрагивает все общественно значимые сферы жизни, а в некоторых мусульманских странах, где нормы шариата исполняются как государственные повеления, и некоторые интимные стороны человеческого бытия.

Однако не нужно думать, что могущество государственной власти беспредельно, а характер и способы регулирования общественных отношений зависят только от нее самой. В условиях социально ориентированной рыночной экономики и политической демократии ее главная задача — содействовать саморегуляции общества, стимулировать позитивные тенденции его развития, препятствовать негативным, вводить общественно значимые процессы в определенные рамки (в частности, путем принятия законодательства о партиях, забастовках, об оружии, о чрезвычайном положении и т.д.) с тем, чтобы в неуемной борьбе различных сил не допустить анархии и распада общества. Нельзя подменять саморегулирование общественных процессов и необходимую корректировку их со стороны государственной власти, которая в определенной мере выполняет роль арбитража в обществе и действует в интересах всего общества, волюнтаристскими приемами с ее стороны. К чему ведет такой волюнтаризм хорошо известно из опыта нашей страны, других бывших социалистических стран, слаборазвитых стран Азии и Африки, провозглашавших социалистическую ориентацию — строительство нового общества «сверху» по моделям тоталитарного социализма.

Магистиральное направление деятельности государственной власти, ее реальные возможности ограничены закономерностями развития общества, естественно складывающимися отношениями, которые она не в силах изменить или изменяет только временно и частично, используя имеющиеся в ее распоряжении ресурсы. Даже новая государственная власть, возникшая в результате революций, коренным образом меняя отношения собственности, производства, распределения и обмена, характер политических отношений, содержание мировоззрения людей, не может ликвидировать сами отношения собственности, властеотношения в обществе (власть — существенный элемент всякого общества), некоторые общегуманные заповеди отношений людей, сложившиеся еще на заре человечества, да и всегда сохраняет что-то от старого. Государственная власть обладает автономией в обществе, ибо она — представитель всего общества, но она не может быть совершенно самостоятельной: она подвергается влиянию различных политических партий, общественных объединений, движений, словом, различных «групп давления» (их нередко в новейшей литературе называют «заинтересованными группами», считая этот термин более удачным), которые вынуждают ее предпринимать определенные меры или отказываться от них. Наглядные примеры этому мы постоянно видим в опыте новой России: в отклонении законов, предлагаемых правительством, иным партийным большинством Государственной Думы, в борьбе вокруг формирования нового правительства после выборов Президента, в неоднократной корректировке правил импорта и экспорта (иногда в интересах «новых русских»), в острой схватке разных сил вокруг проблем Чечни и т.д.

Ограничения государственной власти достигаются и правовыми средствами. Однако отношения власти и закона, государства и права имеют сложный характер. С одной стороны, государство издает законы, но оно подчиняется им (речь идет о демократическом, а не тоталитарном государстве), пока они не изменены или отменены. С другой стороны, для того, чтобы быть подлинным правом, а не узакониванием произвола, правовые нормы должны отвечать определенным требованиям и прежде всего в наше время соответствовать общечеловеческим, общегуманным ценностям (идеи добра, справедливости, прав человека, демократии т.д.)- В любом случае демократическое государство связано нормами права, оно не только властвует, но и подчиняется, несет определенные обязанности перед обществом и личностью. Деятельность государства, его органов регулируется правом, официальные действия государственных органов совершаются на основе юридических норм, и в этом случае они законны, легальны. В противном случае они противоправны.

Сама государственная власть тоже нуждается в легализации, узаконивании. Не только в обычных ситуациях, но и после военных переворотов, революционных событий вновь созданные высшие органы государства принимают различные правовые акты (конституции, а чаще — декреты, как это было в России в 1917 г., прокламации военного совета в Эфиопии, в течение 13 лет заменявшие конституцию до 1987 г., временные конституции, провозглашавшиеся президентами, без участия представительных органов и населения, одна из них в течение четверти века и сейчас действует в Ираке), которые призваны стать юридической основой государственной власти. Легализация (от корня латинских слов «закон», «законный») государственной власти — это признание правомерности ее возникновения (установления), организации и деятельности. Такое узаконение может осуществляться различными путями, которые рассматриваются ниже. Скажем лишь здесь, что важнейшим средством считается принятие демократической конституции, созданной при участии населения, одобренной им непосредственно на референдуме (голосовании избирателей) или избранным им представительным органом, хотя и применение таких, демократических, способов в условиях тоталитарного режима может оказаться лишь лжелегализацией.

За противоправные действия, связанные с заменой неконституционным путем законного руководства государством (например, в результате переворота, какова была, скажем, попытка путча Государственного комитета чрезвычайного положения — ГКЧП в СССР в 1991 г.), за узурпацию (присвоение) власти, за сосредоточение реальной государственной власти в руках партий и иных общественных организаций, за преступления против установленного законом порядка управления общественные организации, органы государства, должностные лица, граждане несут ответственность по закону. В разных странах такие нормы различны и отражают условия страны. Например, почти во всех постсоциалистических государствах (Армении, Киргизстане, Белоруссии, Болгарии, Румынии и др.) конституции, преодолевая наследие тоталитарногно прошлого, содержат запреты, направленные против осуществления государственной власти политическими партиями. Конституции некоторых западных стран (Основной закон ФРГ 1949 г., конституции Португалии 1976 г., Испании 1978 г.) запрещают нарушать принцип разделения властей, конституция Франции 1958 г. говорит о нерушимости республиканской формы правления, о невозможности установления монархии и т.д. Положения, относящиеся к вопросам легализации государственной власти, запрет ее узурпации содержатся и в Конституции России 1993 г.

Нарушение принципа законности государственной власти, правовой основы ее деятельности влечет ответственность. Такая ответственность может быть политической (своеобразной формой такой ответственности может быть и отстранение президента от должности в порядке импичмента, например, за государственную измену, предусмотренное конституцией США в 1787 г.), уголовной (осуждение должностных лиц — представителей власти — за преступления по службе), гражданской (возмещение ущерба, причиненного, например, гражданам незаконными действиями органов государства), административной (во многих странах существуют специальные административные суды, рассматривающие жалобы граждан на нарушение их прав чиновниками), дисциплинарной (ответственность по подчиненности).

Проблема легализации государственной власти, путей и способов этого процесса уходит своими корнями в древнюю историю. Ссылки на легализацию как основание власти и должного поведения использовались уже в IV—III вв. до н. э. школой китайских легистов в споре с конфуцианцами. Первые ссылались на традиции, освященные веками, нормы, законы; вторые считали, что деятельность властей, поведение граждан должны соответствовать прежде всего вселенской гармонии. Элементы своеобразных ссылок на легализацию присутствовали в противоборстве светской и духовной властей в средние века (аргументами служили обращения к священным текстам, хотя короли использовали и другие доводы, в том числе факты избрания первых королей, а также ссылки на династическое престолонаследие). В новое время сторонники «легитимной монархии» Бурбонов выступали против «узурпатора» Наполеона именно с позиций легальности, «законной династии».

Легализация государственной власти — понятие юридическое. Оно соотносится с признанием, допущением, поддержкой того или иного явления, института, органа, «государственного действия» правом, прежде всего основным законом (в некоторых странах, например, в Швеции, Израиле конституция государства состоит из нескольких основных законов). Обоснование властных полномочий коренится в данном случае в юридических актах и процедурах, в правовых отношениях. Однако бывают так называемые конституционные законы, легализующие (на деле, только внешне) антинародную, антидемократическую, террористическую государственную власть. Таковы были, например, правовые акты гитлеровской Германии, «институционные акты» бразильской хунты и принятая ею конституция 1967 г., изменившие политическую систему страны, декреты военных и революционных советов многих стран Азии, Африки, Латинской Америки, принимавшиеся после военных переворотов. Этими декретами отменялись прежние конституции, принятые ранее, устанавливались новые государственные порядки (правда, зачастую там, где предводители военных советов были несколько грамотнее юридически, они не отменяли конституцию, а заявляли, что лишь приостанавливают ее действие). Поэтому, определяя легальность или нелегальность государственной власти, меру ее легализации, важно установить, насколько правовые акты, осуществляющие легализацию, соответствуют общепринятым принципам права, в том числе международного права. Общепризнанные принципы и нормы последнего некоторыми конституциями (например, США) объявлены верховным правом страны, согласно другим основным законам, при некоторых условиях (например, на условиях взаимности) ратифицированные данным государством акты международного права, имеют приоритет над внутренним правом (это положение действует и в России). Акты легализации должны соответствовать также общечеловеческим ценностям. При несоответствии (например, если конституция существует, но она закрепляет антидемократический режим) внешняя легализация становится на деле ложной легализацией, это — лжелегализация не соответствующей интересам народа государственной власти.

Более сложным является понятие легитимации государственной власти. В основе слова «легитимация» лежит тот же латинский корень, но этому термину придается иное истолкование. Это тоже «узаконение», но узаконение не только правовое, главным образом не правовое, а иногда и не имеющее отношение к праву. Требование упомянутых конфуцианцев о вселенской гармонии не отрицало значения норм (своеобразная трактовка легализации), но оно исходило из того, что и эти нормы, определяющие поведение людей, деятельность власти, должны соответствовать этой гармонии, что было оригинальной трактовкой легитимации. Легитимность — это состояние фактическое, узаконение не обязательно формальное, а чаще — неформальное. Легитимация государственной власти — это процессы, посредством которых она приобретает свойство легитимности, выражающее правильность, оправданность, справедливость, законность и другие стороны соответствия характера власти, ее деятельности определенным, прежде всего психическим установкам, экспектациям (ожиданиям) личности, коллектива, социальной и иной группы, народа. Это состояние власти связано с материальными, социальными, политическими, духовными условиями общественной жизни, с индивидуальной и общественной психологией. Легитимация — процесс приобретения легитимности, процесс индивидуального (личностью) и коллективного (общественной группой, народом) утверждения такого представления, что государственная власть, структура ее органов, способ их формирования, ее мероприятия и деятельность ее должностных лиц соответствуют тем ожиданиям, тем взглядам, которые сложились у людей на базе чувственного восприятия, опыта, рациональной оценки. Суть легитимации — отражение идей «общественного договора» о создании государства для общего блага, высказанных французскими просветителями накануне революции 1789 г. Власть справедлива, если она не нарушает «договорных принципов» гражданского общества и государства. Такие принципы, разумеется, не формулировались в какой-то отчетливой форме при создании государства (это был весьма длительный процесс), они презюмировались французскими мыслителями. В наше время какие-то элементы таких отношений фиксируются и на бумаге в современных конституциях и даже в специальных пактах, заключаемых между государством, политическими партиями, общественными организациями, а иногда и религиозными конфессиями. Примером последнего рода является Национальный пакт Ливана 1943 г. о распределении высших государственных должностей между мусульманами и христианами, а также различными сектами в этих конфессиях (с течением времени численность населения различных конфессий изменилась, что повлекло через три десятка лет вооруженные столкновения между ними). Своеобразной общественный договор был заключен в Испании после падения тоталитарного франкистского режима, что позволило сравнительно плавно перейти к новому государственному строю и принять в 1978 г. демократическую конституцию. Договор об общественном согласии был заключен в России в 1994 г. Его подписали более 800 участников, представлявших федеральные органы госу­дарства, регионы, политические партии, общественные организации и т. д. Правда, к сожалению, его осуществление не было успешным.

Таким образом, с высокоабстрактных, общетеоретических позиций легитимация государственной власти представляет собой делегирование, передачу власти обществом его особой организации — государству, его структурам. Эта передача осуществляется на предполагаемых условиях, что государственная власть будет соответствовать представлениям людей о ее деятельности, их ожиданиям. Но в отличие от легализации эти представления коренятся не в правосознании (хотя и оно участвует в этом), а в моральном сознании, коренящемся в понятиях справедливости, добра. Легитимация, как правило, включает легализацию, но может и не включать ее (власть якобинцев во время французской революции была легитимной в представлениях большинства населения, совершившего эту революцию, но ее легализация, особенно после казни короля, всегда оспаривалась многими французскими правоведами того времени), и, напротив, внешне легальная власть может быть в представлениях народа нелегитим-ной. Легитимность может находиться в противоречии с формальной легальностью, если юридические законы не соответствуют законам справедливости, общечеловеческим ценностям, сложившимся установкам большинства населения. Именно в таких условиях было впервые в конституционном документе — Декларации независимости США 1776 г. провозглашено право народа на восстание, на сопротивление угнетению со стороны правительства (речь шла об освобождении американских колоний от «законного» британского владычества). Нелегитимны-ми оказались и режимы многих тоталитарных социалистических государств, стран «социалистической ориентации» в Азии, Африке, Латинской Америке, в связи с чем произошел быстрый крах этих «твердынь» на рубеже 80 — 90-х гг., хотя легализация государственной власти в них была оформлена многими конституциями, принимавшимися иногда на референдумах или представительными органами после «всенародного обсуждения». Ныне идея о праве народа на сопротивление угнетательским действиям со стороны государственной власти записана в некоторых конституциях стран Африки, как вывод из их прошлого тоталитарного опыта.

Выше говорилось о ложной легализации. Бывает, видимо, и ложная легитимация. Она может иметь частичный характер, когда определенные государственные органы и должностные лица считают возможным для себя во имя «высших целей» принимать такие решения и осуществлять такие действия, которые не соответствуют представлениям народа. Это — легитимация «для себя». Ложной легитимацией власти является присвоение ее определенным классом, социальной группой, считающими себя наиболее организованными, передовыми, и в силу этого заявляющими о своем праве на «руководство обществом», так трактовал латинское слово «диктатура» И. В. Сталин, говоривший о государственном руко­водстве обществом со стороны рабочего класса (на деле, такого руководства не было, власть сосредоточивалась в руках партийно-государственной номенклатуры, присвоившей себе огромные привилегии). Ложная легитимация государственной власти охватившая большинство немецкого народа, отравленного расистской идеологией, имела место в фашистской Германии. Она часто бывает связана с культом личности, ее восхвалением, помпезностью, с восхвалением «окружения», с заявлениями о том, что именно эта личность вправе распоряжаться судьбами людей и страны вследствие своих неповторимых качеств. Так обстояло дело в СССР при культе личности И. В. Сталина, Мао Цзэдуна в Китае, Ким Ир Сена в Корее и т. д. «Вожди» стран социалистической ориентации (Нкваме Нкрума в Гане, Секу Туре в Гвинее и др.) присоединяли к таким утверждениям и другие качества, основанные на африканских традициях.

Словом, если говорить предельно абстрактно, то в иудейско-христианской традиции, оказавшей огромное влияние на европейскую философию права и мораль, легализация, легальность соотносится, скорее, с понятием библейского «закона», формализованного правила поведения, а легитимация, — легитимность — с понятием «благодати», умиротворения, достойного существования. Эти понятия у разных личностей индивидуальны, они нередко не совпадают у разных социальных групп. «Экспроприация экспроприаторов» — мера, являющаяся нелегальной с точки зрения закона, нарушающая конституционное право собственности, крайне нелегитимная в представлениях собственников, выступает как желанное и легитим-ное явление для люмпен-пролетариата.

Новая власть, утверждавшаяся во многих развивающихся странах после военных переворотов, была неле-гитимной в глазах группировки, отстраненной от участия в правительстве, но большинство населения, особенно если офицеры приходили к власти под лозунгами оздоровления экономики, борьбы с привилегиями, ликвидации коррупции, поддерживало ее. В дальнейшем, однако, армия редко выполняла свои обещания и оправдывала ожидания населения. Власть военных становилась для него нелегитимной, и оно оставалось безучастным к судьбе провозглашавшим себя «народным» правительства при очередном перевороте.

В условиях переходных состояний, политической нестабильности проблемы легальности и легитимности государственной власти всегда приобретают особое значение. Это относится и к современной России. Наиболее отчетливо об этом свидетельствовали октябрьские события в Москве 1993 г., ставшие результатом противоборства законодательной и исполнительной ветвей власти, каждая из которых заявляла о своей исключительной легитимнос-ти (оспаривалась также легальность ряда мероприятий той и другой, хотя сама легализация ветвей власти не ставилась под сомнение). В федеративном государстве, каким является Россия, эта проблема всегда связана с отношениями федерации и ее субъектами, особенно при осуществлении попыток сецессии (выхода из состава федерации). Так было в свое время в период Гражданской войны в США (1861 — 1865 гг.), когда 11 южных штатов создали свою конфедерацию, в Пакистане (военные действия в связи с образованием в 1971 г. на части его территории государства Бангладеш), в Нигерии (провозглашение несостоявшейся Биафры в 1960-х гг.) и т.д. В России проблема укрепления легитимности власти на уровне федерации и ее субъектов отчасти находит свое решение в заключении публично-правовых договоров о размежевании и взаимном делегировании полномочий между государственными органами федерации и ее субъектов. Первоначально такие договоры заключались между Российской Федерацией и республиками, входившими в ее состав (впервые с Татарстаном в 1994 г., затем с Башкортостаном, Северной Осетией и др.), а потом и с краями и областями (Свердловской областью, Краснодарским краем и др.), хотя такая практика, насколько нам известно, не присуща зарубежным федерациям. Вопрос о легальности и легитимности государственной власти в субъектах федерации особенно остро встал в связи с самопровозглашением «независимости Ичкерии» (Чечня) и действиями вооруженных сил федерации против незаконных вооруженных формирований. Уровень легализации и легитимации государственной власти, способы этих процессов изменчивы и разнообразны. Легализация путем декретов, имеющих конституционное значение, уступает по степени легализации путем принятия конституции на референдуме (голосование избирателей). Принятие временных конституций (например, в ЮАР в 1994 г.) характеризует обычно лишь переходные процессы легализации (в той же ЮАР определен пятилетний срок для принятия постоянной конституции, ибо она должна закрепить уже сложившиеся отношения после ликвидации режима апартеида — правления белого меньшинства). Уровень легитимации государственной власти обычно определяется участием населения в выборах высших и местных органов государства, его голосованием

по поставленным на референдумах вопросам о доверии к тем или иным институтам, олицетворяющим государственную власть (такие референдумы неоднократно проводились в 90-х гг. и в России), данными опросов граждан. Данные эти бывают изменчивы, рейтинг представителей государственной власти может быстро повышаться и падать иногда в зависимости от преходящих настроений избирателей. Мы уже говорили об этом в связи с президентскими выборами в России 1996 г. и последовавшими за этим событиями.

В современных условиях переходного периода России легитимация государственной власти сопряжена с ис­ключительными трудностями в развитии страны. По данным Всемирного банка Россия входит в пояс бедности: черта бедности составляет 120 долларов на человека в месяц, но для подавляющего большинства россиян, особенно в малых городах и сельских районах и эта цифра пока что недостижимая мечта. Если учесть, что минимальная пенсия составляет лишь 52% официально исчисленного прожиточного минимума (по профсоюзной статистике ее хватит лишь на 10—12 дней существования в месяц), а на деле во многих районах страны и такая пенсия, а также заработная плата не выплачиваются месяцами, то социально-экономическое положение значительной части населения катастрофическое.

Легитимацию государственной власти осложняет и политическая обстановка. Постоянное на протяжении нескольких лет противоборство законодательной и исполнительной властей, слабость судебной власти и правоохранительных органов; разгул организованной преступности, с которой зачастую связаны представители государственной власти, чиновники; коррупция в государственном аппарате; несложившаяся партийная система; партии, во главе которых находятся лидеры, пытающиеся делить народ на «белых» и «красных»; призывы воинствующих радикалов покончить с «антинародным режимом» — все это расшатывает позиции государственной власти. Не укрепляет легитимность государственной власти и отсутствие духовных ориентиров, идеологических установок, в том числе по принципиальному вопросу: о конкретных путях развития страны. В российском обществе пока что идет лишь предложенная президентом дискуссия о «поисках» национальной идеи.

В многонациональной России проблемы легитимации государственной власти тесно связаны с отношениями национальных, этнических групп, с противоречиями в этой сфере, а также с отношениями центр — периферия, что имеет особое значение в связи с географическими размерами страны. В этих сферах существуют несколько групп противоречий: между сохраняющимся в какой-то мере наследием имперского прошлого (СССР), которое нельзя преодолеть сразу, и новыми функциями российского федеративного государства; между русской нацией, которая объективно, в силу своего удельного веса (численности, культурного облика и т.д.) доминирует в российском обществе и этническими группами, которые признают русские национальные ценности, но стремятся к своеобразию, что иногда ведет к нежелательному отчуждению; между межнациональными элементами российской государственности, порождаемыми общими интересами всех этнических групп и национальными притязаниями отдельных этнических групп (с одной стороны, объективно обусловленными, а с другой — порождаемыми эгоистическими устремлениями местной этнократии); между центром, стремящимся к укреплению государственности для решения общих задач в интересах всего народа, и партикулярными интересами краев и областей, имеющими как объективные, так и субъективистские черты.

Есть много и других проблем, также осложняющих процессы легитимации государственной власти в современной России. К их числу относится недостаточная смена традиционных элит в государственных структурах, чего, кстати сказать, нет во многих странах Восточной Европы или в постсоветской Прибалтике. Сохранение прежнего слоя административно-хозяйственной номенклатуры в России во многом имеет объективный характер: эти кадры некем заменить (вспомним использование «буржуазных спецов» после Октябрьской социалистической революции), но такая ситуация порождает у народа представления, что перемены во власти не произошли, прежнее негативное мнение о коммунистическом режиме переносится на новую власть.

Тормозит легитимацию и перегруженность государст-веных органов лишними полномочиями, особенно это относится к главе государства и к главам администраций на местах. Такая ситуация вызывает обратный эффект, формируя установку — все сделают за людей и для людей их государственные руководители. Отсутствие должного контроля, сопряженное с огромными властными полномочиями, порождают правовую дискретность, власть по усмотрению. В результате нарушаются принципы правового государства, право рассматривается как помеха администрированию. Под флагом всеобщего примирения (складывается безответственность правящих элит, они вза-|имно освобождают друг друга от правовой ответственности и от ответственности перед народом. Множество крупных выступлений в печати и даже с трибуны Государственной Думы о мздоимстве высших чиновников, в том числе генералитета в армии, оказались безрезультатными.

Растет номенклатурно-мафиозный капитализм. Нередко действует цепочка: крупный чиновник предоставляет льготы предприятию (по существу, предпринимателю, хотя он может выступать в разных качествах, в том числе в виде руководителя акционерного предприятия, да еще акционерного общества закрытого типа), у предпринимателя существует группа прикрытия, преимущественно из мафиозных структур, поскольку правоохранительные органы не действуют эффективно. Иногда офицеры правоохранительных органов состоят в связи с мафиозными структурами. Такие факты тоже имели место.

Делаются идеологические попытки обосновать роль «новых русских» во власти. Один из представителей крупного капитала в России Б. Березовский заявил в интервью: «Во всем мире властвует капитал, так должно быть и в России» («Московский комсомолец», 11 апреля 1996г.).

Государственная власть пытается вести диалог с другими силами, но часто — это диалог не с теми силами и людьми, которые могут реально изменить политику государства. В результате, хотя, конечно, во многих сферах общественной жизни России утвердилась демократия, в ряде случаев это еще «демократия игры», иногда просто «демократические игры». Граждане мало влияют на принятие законов и особенно — решений исполнительной власти. В периоды предвыборных кампаний принимаются определенные меры, раздаются щедрые обещания, принимаются указы, но многоопытное чиновничество тормозит их осуществление. А нередко указы и законы издаются без учета реальных возможностей государственного бюджета. Подготовка и принт ие решений исполнительной власти, как правило, закрыты от гражданского общества.

Воздействие граждан на принятие исполнительных решений нередко сводится к блату (знакомство, протежи-рование), беседы в кабинете, взятки. Руководители правоохранительных органов России сообщали на пресс-конференциях, что размеры взятки достигли 500 тыс. долларов.

В результате позитивных и негативных факторов, действий органов государственной власти и должностных лиц процессы легитимации государственной власти в России очень подвижны, они характеризуются взлетами и падениями, сиюминутными подвижками. Однако при всех недостатках современной государственной власти в России укрепление ее легитимности отнюдь не требует возвращения к тоталитарному прошлому. Как бы российский народ ни относился к отдельным личностям в руководстве российского государства, тем не менее, видя просчеты и ошибки, большинство, судя по результатам самых различных выборов, выступает за сохранение и углубление реформ. Избиратели связывают с этой государственной властью свое будущее. Нет альтернативы демократическому правовому государству, развитию, по пути которого идет все цивилизованное человечество. Вместе с тем, меры по легитимации государственной власти требуют новых усилий, ее нельзя обеспечить кратковременными предвыборными «прорывами», легитимация должна подпитываться новыми «соками» постоянно. Нельзя забывать, что на выборах президента в 1996 г. две пятых избирателей проголосовало по существу против мероприятий власти, и степень ее легитимации снижается.

Проблемы легализации и легитимации государственной власти — сравнительно новое поле исследований для отечественной науки. В условиях тоталитарного социализма они не ставились или трактовались искаженно. Сказанное, однако, вовсе не означает, что прежние исследования не имеют никакой ценности. Отдельные положения верны, они используются и в западной науке. В данной работе мы учитываем их, равно как и используем некоторые методы исследования, разработанные в марксистско-ленинском государствоведении.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: