Школы индийской философии 16 страница

В настоящем «Практикуме» представлены наиболее общие подходы к бытию, существовавшие в истории философии.

Представители субстанционального направления, утверждали, что «бытие» открывает подлинный мир сущностей и является как бы окном, позволяющим взглянуть из мира явлений на действительность» (Там же). Суть их взглядов можно вкратце выразить в двух основных формулах: «сущность есть сущест­вование» – иначе говоря, в любом предмете изначально заложена его действительность, бытийственность, так что, допустим, стол существует сам по себе, а не в силу воздействия на него чего-то внешнего; «бытие есть субстанция» – окружающий нас мир предметов, явлений или процессов является реальным, дей­ствительным, несотворимым и неуничтожимым, вечным и т. д. независимо от человека, от его деятельности или сознания.

Сторонники субъективистского направления полагали, что «бытие» – это фиктивное, пустое понятие, возникшее в результате лингвистических недоразумений и позволяющее в лучшем случае увидеть, как в зеркале, отражение собственной структуры разума» (Там же. – С. 237). Суть этого направления лучше всего передает тезис Гегеля «бытие есть ничто», который мы оставляем авторскому комментарию.

Достаточно часто для характеристики состояния проблемы бытия в ХХ ст. употребляют слово «кризис». С нашей точки зрения, так обозначается разрыв прежних подходов к бытию, дававших хотя и различные, зато однозначные ответы на вопрос, что такое бытие, с принципиальной теоретической установкой в от­ношении бытия философской мысли нашего столетия: «бытие не есть сущее» (парафраз М. Хайдеггера). Другими словами, бытие не совпадает с очевидностью существования, которое часто в философии принимали за бытие, не поддается оно и традиционному мыслительному анализу, результаты которого можно было бы выразить в нескольких общих понятиях; возможно лишь, что бытием можно назвать специфически человеческое состояние, когда человек осознает, кто он есть в мире и в сообществе других людей.

В философской литературе подходу к бытию как субстанции, т. е. постоянной, вечной и неизменной основе и сущности мира, также противопоставляется взгляд на бытие как становление: «идея о том, что бытие предполагает изменение, то есть, что бытие есть становление, связана с именами двух величайших и самых бескомпромиссных философов периода зарождения и расцвета западной философии: Гераклита и Гегеля.

Сформулированное Парменидом, Платоном и схоласти­ческими «реалистами» положение о том, что бытие есть постоянная, вечная и неизменная субстанция, противоположная становлению, имеет смысл только в том случае, если исходит из идеалистического представления, что мысль (идея) есть высшая реальность. Если идея любви (в понимании Платона) более ­реальна, чем переживание любви, то можно утверждать, что любовь как идея постоянна и неизменна. Но если исходить из существования реальных людей – живущих, любящих, ненавидящих, страдающих, то можно сделать вывод о том, что нет вообще ни одного существа, которое не находилось бы в процессе становления и изменения. Все живое может существовать только в процессе становления, только изменяясь. Изменение и развитие – неотъемлемые качества жизненного процесса.

Концепция Гераклита и Гегеля, согласно которой жизнь есть процесс, а не субстанция, перекликается в восточном мире с философией Будды. В буддийской философии нет места понятию о какой бы то ни было устойчивой, неизменной субстанции ни в отношении вещей, ни в отношении человеческого «я». Ничто не является реальным, кроме процессов. Современная научная мысль способствовала возрождению философских представлений о «мышлении как процессе», обнаружив и применив их в естественных науках» (Фромм Э. Иметь или быть? – 2-е изд. – М., 1990. – С. 31–32).

Возможны и другие точки зрения на бытие: чаще всего это монизм и дуализм: первый признает существование единой основы мира, второй – не менее двух, как, к примеру, И. Кант, исходивший из равноправия мира «вещей в себе» и мира «вещей для нас». В свою очередь, монизм можно подразделить на идеалистический (Платон, Гегель) и материалистически й (Демокрит и Эпикур, французские механистические материалисты, К. Маркс, Ф. Энгельс).

Все названные подходы следует считать дополняющими друг друга, раскрывающими – каждый со своей стороны – все многообразие феномена бытия.

12.1 СУБСТАНЦИОНАЛЬНЫЙ ПОДХОД К БЫТИЮ

Утверждение субстанционального подхода к бытию справедливо связывается с именем древнегреческого философа Аристотеля. Вы можете убедиться в этом сами, обратившись к отрывкам из его знаменитой «Метафизики». Наиболее полное развитие он получает в средневековой схоластике. Здесь в качестве высшего воплощения бытия рассматривается Бог, в то время как бытие остального мира выстраивается по отношению к нему иерархически. Об этом явственно свидетельствуют приведенные ниже отрывки из «Суммы теологии» величайшего теолога средневековья – Фомы Аквинского.

Вопросы и задания:

1. Как в настоящем отрывке определяет бытие Аристотель?

2. В чем Аристотель видит основное различие между бытием вещей и существованием различных качеств, свойств или состояний вещей?

3. Какие бытийственные характеристики приписывает Фома Аквинский Богу как основе всего существующего? Какое свой­ство божественного бытия, соединяясь с бытием других предметов, наделяет последние действительным существованием?

4. В каком отношении к бытию Бога, по мнению Аквината, находится бытие других феноменов – от ангелов и небесных тел до простых предметов?

5. Какими представлениями о разновидностях и свойствах бытия обогащает Фома Аквинский субстанциональный подход?

Хотя о сущем говорится в стольких значениях, но ясно, что первое из них – это значение сущего как сути вещи, которая выражает ее сущность (когда мы хотим сказать, какова эта вещь, мы говорим, что она хороша или плоха, но не что она величиною в три локтя или что она человек: когда же мы хотим сказать, что она есть, мы не говорим, что она белая или теплая или величиною в три локтя, а что она человек или Бог), а все остальное называется сущим, поскольку в одних случаях – это относящееся к сущему в первом значении количество или качество, или состояние, или еще что-то другое тому подобное. Поэтому можно бы поставить и вопрос: «ходить», «быть здоровым», «сидеть» и тому подобное – есть ли каждое из них сущее или не-сущее? Ибо ни одно из них не существует от природы само по себе и не может отделяться от предмета (oysia); а если что-то здесь есть, то скорее то, что ходит, то, что сидит, и то, что здорово… Ясно поэтому, что благодаря сущности есть каждое из тех действий или состояний, так что сущность есть в первичном смысле сущее, т. е. не в некотором отношении сущее, а безусловно сущее…

И вопрос, который издревле ставился и ныне и постоянно ставится и доставляет затруднения, – вопрос о том, что такое сущее, – это вопрос о том, что такое сущность (Метафизика, 1028 а–b)…

Таким образом, ясно, что бытие каждой вещи, обозна­чаемой как первичное и само по себе сущее, и сама эта вещь тождественны и составляют одно (Метафизика, 1032 а).

Аристотель. Метафизика
// Соч.: В 4 т. – М., 1975. – Т. 1. – С. 187–188, 197.

…Первичная сущность по необходимости должна быть всецело актуальной и не допускать в себе ничего потенциального. Правда, когда один и тот же предмет переходит из потенциального состояния в актуальное, по времени потенция предшествует в нем акту; однако сущностно акт предшествует потенции, ибо потенциально сущее может перейти в актуальное состояние лишь при помощи актуально сущего (Сумма теол., I. q. 3, 1 c).

…Мы полагаем Бога как первоначало не в материальном смысле, но в смысле производящей причины; и в таковом качестве он должен обладать наивысшим совер­шенством. Если материя, поскольку она является таковой, ма­териальна, то движущее начало, поскольку оно является таковым, актуально. Отсюда действующему первоначалу приличествует быть в наивысшей степени актуальным и потому в наивысшей степени совершенным. Ведь совершенство предмета определяется в меру его актуальности; совершенным называют то, что не испытывает никакой недостаточности в том роде, в котором оно совершенно (Сумма теол., I.q. 4, 1 c).

…Далее следует сказать, что коль скоро вечность есть мера пребывания, в той степени, в какой предмет отдаляется от пребывания в бытии, он отдаляется и от вечности. Притом некоторые предметы настолько отделяются от устойчивого пребывания, что их бытие подвержено изменениям или состоит в изменении, и такие предметы имеют своей мерой время; таковы всяческие движения, а также бытие бренных вещей. Однако другие предметы менее отдаляются от устойчивого пребывания, так что их бытие не состоит в изменении и не подвержено ему; все же и они имеют изменения преходящего порядка, будь-то в акте или потенции. Так, очевидно, обстоит дело с небесными телами, субстанциональное бытие которых неизменяемо, но которые соединяют эту неизменяемость с изменениями относительно места. То же самое явствует и относительно ангелов, бытие которых неизменяемо в том, что касается их естества, но подвержено изменениям в том, что касается их избрания, а также их интеллектов, состояний и положений в пространстве. Такие предметы имеют своей мерой век, который занимает промежуточное место между вечностью и временем (Сумма теол., I, q. 10, 5 c).

Фома Аквинский. Сумма теологии
// Боргош Ю. Фома Аквинский. –2-е изд. –
М., 1975. – С. 148– 51.

12.2. СУБЪЕКТИВИСТСКИЙ ПОДХОД К БЫТИЮ

Расцвет субъективистского подхода приходится на философию Нового времени и связан с присущим ей классическим субъект-объектным способом философствования. Для раскрытия содержания этого подхода вам предлагаются выдержки из «Трактата о человеческой природе» Д. Юма, «Критики чистого разума» И. Канта и «Науки логики» Гегеля.

Вопросы и задания:

1. Что, с точки зрения Д. Юма, представляет собой бытие?

2. Каков механизм возникновения в нашем сознании идеи бытия (существования)? В чем состоит принципиальное отличие формирования идеи бытия от формирования других идей?

3. Зачем человеческому разуму необходимо приписывать каждой вещи идею существования?

4. На каком основании И. Кант отказывает бытию в объективности? Насколько убедительной кажется вам его аргумен­тация?

5. Какой смысл, на ваш взгляд, вкладывает Гегель в отождествление бытия и ничто? Почему обыденному человеческому рассудку, с точки зрения Гегеля, трудно осознать единство бытия и ничто?

6. В чем Гегель видит принципиальную разницу между чистым бытием и наличным бытием? Существует ли в действительности для Гегеля окружающий нас материальный мир?

7. Какое значение имеет для философии понятие чистого бытия, бытия как такового, ведь, по мнению Гегеля, мы можем соприкасаться лишь с наличным бытием?

Нет такого впечатления или такой идеи любого рода, которые не осознавались и не вспоминались бы нами, и которых мы не представляли бы существующими: очевидно, что из такого сознания и проистекает наиболее совершенная идея бытия и уверенность в нем. Исходя из этого, мы можем сформулировать следующую дилемму, самую ясную и убедительную, какую только можно себе вооб­разить: так как мы никогда не вспоминаем ни одного ­впечатления и ни одной идеи, не приписывая им существования, значит, идея существования должна либо происходить от отчетливого впечатления, соединенного с каждым восприятием или с каждым объектом нашей мысли, либо быть тождественной самой идее восприятия или объекта.

Так как эта дилемма является очевидным следствием принципа, гласящего, что каждая идея происходит от сходного с ней впечатления, то наш выбор между обоими положениями дилеммы не может быть сомнительными. Не только нет такого отчетливого впечатления, которое сопровождало бы каждое впечатление и каждую идею, но я не думаю, чтобы существовали вообще два отчетливых впечатления, которые были бы соединены неразрывно. Хотя некоторые ощущения и могут быть временно соединены, мы вскоре замечаем, что они допускают разделение и могут быть даны в отдельности. В силу этого, хотя каждое впечатление и каждая идея, какие мы только помним, рассматриваются как существующие, однако идея существования не происходит от какого-либо отдельного впечатления.

Итак, идея существования тождественна идее того, что мы представляем как существующее. Просто думать о какой-либо вещи и думать о ней как о существующей совершенно одно и то же. Идея существования, присоединенная к идее какого-нибудь объекта, ничего к ней не прибавляет. Чтобы мы ни представляли, мы представляем это как существующее. Всякая идея, какую бы мы ни образовали, есть идея некоторого бытия, а идея некоторого бытия есть любая идея, какую бы ни образовали.

Юм Д. Трактат о человеческой природе
// Соч. В 2 т. – 2-е изд., доп. и испр. – М., 1996. – Т. 1. – С. 124.

Ясно, что бытие не есть реальный предикат [cвойст­во. – К. К. ], иными словами, оно не есть понятие о чем-то таком, что могло быть прибавлено к понятию вещи. Оно есть только полагание вещи или некоторых определений само по себе. В логическом применении оно есть лишь связка в суждении. Положение Бог есть всемогущее [существо] содержит в себе два понятия, имеющие свои объекты Бог и всемогущество; словечко есть не составляет здесь дополнительного предиката, а есть лишь то, что предикат полагает по отношению к субъекту. Если я беру субъект (Бог) вместе со всеми его предикатами (к числу которых принадлежит и его всемогущество) и говорю: «Бог есть или есть Бог», – то я не прибавляю никакого нового предиката к понятию Бога, а только полагаю субъект сам по себе вместе со всеми его предикатами, и притом как предмет в отношении к моему понятию.

Кант И. Критика чистого разума
// Соч.: В 8 т. – М., 1994. – Т. 3. – С. 452.

Бытие, чистое бытие – безо всякого дальнейшего определения.

В своей неопределенной непосредственности оно равно лишь самому себе, а также не неравно в отношении ничто, не имеет никакого различия ни внутри себя, ни по отношению к внешнему… Бытие есть чистая неопределенность и пустота. – В нем нечего созерцать, если здесь может идти речь о созерцании, иначе говоря, оно есть только само это чистое, пустое созерцание. В нем также нет ничего такого, что можно было бы мыслить, иначе говоря, оно равным образом лишь пустое мышление. Бытие, неопределенное, непосредственное, есть на деле ничто и не более, и не менее, как ничто <…>.

Было бы нетрудно показать это единство бытия и ничто на любом примере во всякой действительной вещи или мысли. О бытии и ничто следует сказать.., что нет ничего ни на небе, ни на земле, что не содержало бы в себе и бытие, и ничто <…>.

Нашим намерением не могут быть предупреждены все случаи, когда обыденное сознание сбивается с толку при рассмотрении подобного рода логических положений, ибо случаи эти неисчислимы. Мы можем коснуться лишь некоторых из них. Одной из причин такой путаницы служит, между прочим, то обстоятельство, что сознание привносит в такие абстрактные логические положения представления о некотором конкретном нечто и забывает, что речь идет вовсе не о нем, а лишь о чистых абстракциях бытия и ни­что, и что только их необходимо придерживаться. Бытие и небытие суть одно и то же, следовательно, одно и то же, существую ли я или не существую, существует ли или не существует этот дом, обладаю ли я или не обладаю ста талерами… В указанном положении говорится о чистых абстракциях бытия и ничто; применение же делает из них определенное бытие и определенное ничто. Но об определенном бытии, как уже сказано, здесь речь не идет <…>.

Лишь наличное бытие содержит реальное различие между бытием и ничто, а именно, нечто и иное. – Это реальное различие предстает перед представлением вместо ­абстрактного бытия и чистого ничто и лишь мнимого различия между ними <…>.

Отсылку от отдельного конечного бытия к бытию как таковому, взятому в его совершенно абстрактной всеобщности, следует рассматривать как самое первое теоретическое и даже практическое требование… – можно напомнить, что человек должен подняться в своем образе мыслей до такой абстрактной всеобщности, при которой ему в самом деле будет безразлично... существует ли он или нет в конечной жизни (ибо имеется в виду некоторое состояние, определенное бытие) и т. д...

Гегель Г. В. Ф. Наука логики. – М., 1970. –
Т. 1. – С. 139–140, 143–148.

12.3 ПРОБЛЕМА БЫТИЯ В ХХ ВЕКЕ. СИНЕРГЕТИКА

Один из самых известных философов ХХ в., представитель немецкого направления в экзистенциализме, Мартин Хайдеггер большую часть своего философского творчества посвятил освещению именно проблемы бытия. По его мнению, вся европейская философская традиция, начиная с Парменида, находилась в ситуации «забвения бытия». Для преодоления этой ситуации Хайдеггер предложил собственную «фундаментальную онтологию» – «пока не осмыслена истина бытия, всякая онтология лишена своего фундамента… Фундаментальная онтология пытается вернуться к той сущностной основе, из которой вырастает осмысление истины бытия». «Фундаментальная онтология» Мартина Хайдеггера базируется на разграничении сущего – повседневного существования человека и неодушевленных вещей и бытия как присущего только человеку способа присутствия в мире, который обусловлен тем обстоятельством, что человек заброшен в мир и вынужден задуматься над своей ко­нечностью (смертностью) перед лицом бесконечности окружающей его Вселенной. В результате этого осмысления он осо­знает уникальность и неповторимость своего присутствия в мире, что он есть. Об авторском понимании проблемы бытия вы сможете узнать из отрывков нескольких крупнейших работе М. Хайдеггера по онтологической проблематике, главные из которых – монография «Бытие и время» и «Письмо о гуманизме».