ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
Я рыдала в льняную простынь...С некрасиво опухшей мордой Я рыдала. Казалось просто, Бросив все, притворяться гордой.
Улететь? Раздобыть бы денег... Взять взаймы на неделю где-то... Убежать на Лазурный берег, Где такое слепое лето...
А сегодня метель сквозь просинь Замотала город в пеленки. Я рыдала, рыдала простынь... Я хотела родить ребенка...
А ведь я действительно рыдала (смахивает слезинки с глаз). Да, об этом, пожалуй, стоит написать в этом чертовом романе. Хотя получается какая-то спекуляция на чувствах. Но вся жизнь — одна сплошная спекуляция на чувствах. Разве не так? Что произошло дальше? О, нет, Олег не прослезился и не затрахал меня до полусмерти, чтобы зачать малыша. Он был цельной личностью. Гораздо более сильной, чем я. Так появился целый цикл про аборты...
* * * Я тень убитого ребенка, Тобой — во мне. А он так жалобно и тонко Кричит во сне.
Зовет и простирает руки, Рвет тишину. Как тяжелы мне эти звуки; У них — в плену.
Да нет же. Все снова не так. Это не я. Это моя лирическая героиня. Маленькая женщина, чертенок, живущий в моей душе. Ее тошнило, било мелкой дрожью, она заламывала руки и шла на аборт. А я в это время сидела за письменным столом, всхлипывала и роняла в блокнот слово за словом. Чтобы стать тенью убитого ребенка, совсем не обязательно почувствовать внутри себя холодный расширитель Гигара. (Героиня молчит, перебирает листы со стихами) Все было с точностью до наоборот. Мы уже решили родить ребенка. А он все никак не хотел заводиться. У меня обнаруживали то эрозию шейки матки, то дисбактериоз, то дисфункцию яичников. Двадцать врачей — двадцать разных диагнозов. И каждые месячные я воспринимала просто как кровавые слезы матки о несостоявшейся беременности. Поэтично, правда? Так говорила моя гинеколог. Написала целый цикл стихов «Моей нерожденной дочери». Помню, когда гинеколог обнаружила дисфункцию, я присела в коридоре женской консультации и просто выдохнула из себя (садится на край сцены):
* * * Нет вестей. И я одна на свете. Ящик пуст, и телефон молчит. На моей на маленькой планете Умер днем октябрьским пиит.
Он родился слабым и недужным. А казался смелым и большим. Был любим, но никому не нужен Ангел с нежным именем моим.
(Подходит к книжной полке перебирает книги, листает…) Мои. Я всегда знала, что буду поэтом. С самого детства. Как только научилась читать, писать и держать в руках ножницы. (Улыбается) Лет с шести я играла в писателя. Вырезала из журналов и детских газет стихи и рассказы любимых авторов, вклеивала их в тетрадки, рисовала к ним картинки, и все тексты подписывала своим именем. Так я издавала собственные книги. У меня была целая полка таких монографий. Иногда я наклеивала в свои книги не всю историю, а лишь ее часть, продолжение дописывала сама и издавала книги в соавторстве. Я знала, что у меня будут книги (сгребает в охапку томики с полки, прижимает к груди). Когда в детстве мне не засыпалось, я не считала слоников, я про себя читала любимые стихи. Долго-долго. Столько наизусть знала! Устраивали с подружками концерты... А теперь и почитать некому... (открывает наугад сборник, листает, натыкается на стихотворение, читает вслух):
* * * Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|