Романтическая повесть

Достоевский был неутомим в своих творческих исканиях. "В моем положении однообразье гибель",- пишет он брату в октябре 1846 года.

Стремясь во что бы то ни стало обновить свою раннюю поэтику, задержать свой уклон в мелкочиновничий быт и сказ, Достоевский огромным напряжением творческой воли прорывается к своему будущему жанру - роману страстей, моральных исканий, острой психологической борьбы и грандиозных "вековых" типов - "великого грешника", "прекрасного человека", "кающейся Магдалины".

Так строится повесть "Хозяйка", над которой Достоевский усиленно работал больше года - с октября 1846 по декабрь 1847 года. Первоначальный физиологический очерк перерастал в своеобразный роман тайн и ужасов на основе новейшей психологической проблематики (раздвоение женского чувства, искупление мнимого греха, сила внушения и прочее). Творческий метод преображался: один из главных элементов поэтики Достоевского - вдохновенность замысла и стиля - вступал полностью в свои права. Типы столичных окраин принимали колорит романтической новеллы (недаром Белинский заговорил по этому поводу о Гофмане и Марлинском). Сам Достоевский отмечал лирический характер своей поэмы в прозе. "Пером моим водил родник вдохновения, выбивавшийся прямо из души", - писал он брату в начале 1847 года.

Авантюрный сюжет здесь протекает на фоне современного Петербурга. Кандидат канонического права, неслужащий дворянин Михаил Васильевич Ордынов, работающий над академической диссертацией, переживает трагическую страсть, навсегда вырывающую его из мира обыденности, практицизма и успехов.

Познавший личную катастрофу, он становится одиноким искателем нравственного смысла жизни. Это уже становление того психологического, духовного, внутреннего реализма, который отводит особое место Достоевскому во всей блестящей плеяде критических реалистов. Автор стремится сохранить жизненность типов и правдоподобье коллизий. Все в основном достоверно, общеизвестно, даже буднично. Привычный городской пейзаж, вид рабочей окраины - длинные заборы, "ветхие избенки", трактиры и лабазы, "колоссальные здания под фабриками, уродливые, почерневшие, красные, с длинными трубами...". Главный герой окружен типичными фигурами с Гороховой и Вознесенского проспекта. Частный пристав, дворник татарин, бедный немец с дочерью Тинхен - все это настоящая "физиология Петербурга". Даже "колдун" и "чернокнижник" Мурин оказывается попросту главарем воровской шайки, вовремя скрывшейся от полиции.

Но обычные черты очеркизма здесь заслоняются чрезвычайными событиями. "Хозяйка" строится остросюжетно, с интригующими ситуациями и развернутой уголовщиной, с напряженной внутренней борьбой, втягивающей в узловой конфликт натуры волевые и властные. Исповеди героев ведутся в неожиданной манере - народно-поэтической, старорусской, былинной, с отголосками песен разбойничьих и любовно-эротических, иногда в духе раскольничьих стихов или сектантских кантов, доходящих до высшей экзальтации и предельной восторженности. Только такой напряженный и надрывный стиль соответствовал широкому эпическому размаху повести. Это неистовый романтизм, но в четкой оправе петербургского очерка натуральной школы.

В центре действия - старец с огненным взглядом, бывший поволжский разбойник Мурин. Он стал любовником матери прекрасной Катерины, а позже загорелся страстью и к ней, своей падчерице, еще совсем юной {Мотив из "Страшной мести" Гоголя, разработанный Достоевским не в духе ужасающего сказания, а в манере "сентиментального натурализма".}. Он поджег их завод, загубил ее родителей и увез ее с собой. Он стал гадальщиком человеческих судеб по таинственным фолиантам в черных переплетах, похожим на писаные уставы старообрядцев. Чернокнижник болен "черной немощью", или падучей, он стар и хил, но превыше всего дорожит своей спутницей. Чтоб удержать ее у себя, он внушает молодой женщине, что она соучастница его преступлений, виновница смерти своей матери, свершительница величайшего из смертных грехов. Он требует от нее покаяний и доводит до помешательства. Больная убеждена, что только этот прорицатель и волхв в состоянии отпустить ей страшное прегрешение и дать покой ее возмущенной совести. Но с появлением Ордынова она начинает верить в него, как в своего избавителя.

Возникает сложная психологическая борьба. Старик готов удержать при себе свою подругу даже ценою страшной уступки - простить этой "любовной, буйной", страстной натуре ее "милого дружка". Но жертва свыше сил: ревнивый до исступления бывший "ушкуйник", потопивший в омутах Волги жениха Катерины, купеческого паренька Алешу, снова готов на убийство. Но ни выстрел Мурина, ни кинжал Ордынова не приводят к развязке. Судьбу свою решает сама героиня.

Все это получит свое полное развитие в позднем творчестве Достоевского. "Хозяйка" предвещает главную ситуацию "Идиота", где героиня страдает таким же мучительным раздвоением чувства и мечется между ангелоподобным Мышкиным и преступным Рогожиным, к которому она и бежит из-под венца, чтоб принять смерть от руки своего пасмурного ревнивца.

Все это уже намечается в "Хозяйке". Уже Катерина признается Ордынову, что полюбила его за то, что душа его "чистая, светлая, насквозь видна". Но железная воля поволжского разбойника господствует над ее сознанием. Она любит обоих и страшится каждого. "А мне всяк из вас люб, всяк родной", - говорит она им о своем странном двоящемся чувстве. Она кончает тем, что отталкивает своего мечтателя и остается, хотя бы ценою гибели, с мрачным владыкой своей судьбы.

По своей типической сущности Ордынов - предвестник Раскольникова. Перед нами одинокий, одичавший в своем уединении молодой мыслитель. Он нелюдим и угрюм. Его "ум, подавленный одиночеством, изощряемый и возвышаемый лишь напряженною, экзальтированною деятельностью", работает в одном направлении: он вырабатывает новую научную систему, стремясь слить в ней творчество и знание, поэзию и философию. Он хочет быть художником в науке. Захваченный своим замыслом, он блуждает по переулкам Петербурга в поисках угла у полунищих жильцов в огромном, черном и перенаселенном доме. Прохожие принимают его за сумасшедшего.

В заключение повести намечается путь к духовному возрождению Ордынова. Как и позднее у Достоевского, этот катарсис не пережит до конца, а только намечен. Внешний мир потерял свой цвет для молодого историка, и прежнее творчество закрылось для него. Но его внутренняя жизнь не завершилась, она лишь устремляется по новому пути.

Эта повесть, не признанная современниками и вскоре осужденная самим автором, являет в раннем творчестве Достоевского одно из предвестий его созданий зрелой поры.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: