Глава 54. Аврора и Роза

Сегодня утром, когда Роза спала, Уда столкнулась с настоящей дилеммой. Причиной сложного выбора была женщина, что робко постучалась во входную дверь лавки с первыми рассветными лучами.

Женщина эта была вся сделана из обветренного и обожжённого солнцем куска дерева. Тёмные волосы её перемежались седыми прядями, платье пестрело хроникой заплат, а ботинки и вовсе были прошиты рыболовной леской.

Но самое главное – лицо. И глаза.

«Ух. Вот это глаза. Не принесут мне такие глаза удачи, клянусь дарами Взошедшего. Слишком много горя. Слишком. Одежда ещё ничего. Не такие приходили. Но глаза. Гордые глаза. Упрямые глаза. Слишком много горя. Слишком».

Так думала Уда.

И, конечно, женщине этой надо было видеть Розу, говорить с Розой, срочно говорить с Розой, она не хотела понимать, что Роза не встаёт в такую рань, что она – госпожа Роза Полуденная – Полуденная потому, что встаёт в полдень (как говорили про неё за глаза, но за такие разговоры можно лишиться языка), а Уда бы и подумать такого не смела про Розу, пусть она и марионетка в руках истопника, но она даровала Уде всё, и Уда была благодарна за этот дар, нет, она не позволит женщине видеть Розу и не проводит к ней, ждите здесь.

Уда не знала, как поступить. Самоуправство в лавке – одно из тягчайших преступлений. Всё решала Роза, Роза, Роза и только Роза. Но впускать женщину с такими гордыми глазами в лавку? Нет. Слишком много горя.

Слишком много моря.

Уда оставила женщину ждать на улице, надеясь и боясь, что она уйдёт, но та не уходила, и Уда была и рада, и расстроена, ведь ей придётся говорить с Розой об этой женщине и признаться в самоуправстве, о сохрани её Взошедший.

Когда Уда, прошептавшая Розе весть о женщине, отклонилась, застыв в ожидании, Роза рассеянно ответила, мол, зови её сюда, бедняжку (в мыслях госпожа была далеко). Но потом она встрепенулась и посмотрела на Уду. Уда про себя молилась Взошедшему, деревьям Гу, богам Огня, богам Воды – всем сразу и даже Гневным богам анисийцев.

– Платье в заплатах? Леской ботинки? – Роза широко и ехидно улыбнулась и поднялась со стула.

Спустя минуту, она уже говорила с Авророй на улице.

Аврора прождала Розу три часа на маленькой табуретке, укрываясь в крохотной тени тента от первых, но жарких лучей. Аврора готова была ждать. Она предала море. Вот её наказание. Улицы сухих, город сухих, беспощадное солнце. Вот её наказание. Береги море своё. Она предала море. Стыд ей и позор. Солнце поднималось над городом. Полдень был на подступах.

Когда Роза вышла в нежно-бирюзовом платье, Аврора поднялась с табуретки, но почему-то не смела пойти ей навстречу, а только стояла, покорно склонив голову. Здесь не она была хозяйка. Она предала своё море.

– Здравствуй, звёздочка моя утренняя! – Роза улыбалась, показывая идеальные зубы. Авроре не нравилась эта улыбка. Она знала эту улыбку.

– Зачем явилась, дорогая?

Аврора предполагала, что так будет. Это её право – наслаждаться унижением пришедших. Это её жизнь. Её дом. Её лавка. Её выбор. Роза выбирает так. Аврора сама пришла. Она сама выбрала. Точнее, выбора у неё не было, но это никого не волнует. Сухие жестоки, Морские жестоки, все жестоки. Вот её наказание.

– Мне нужна работа, Роза.

Роза поправила юбку, улыбнулась чьей-то коляске, чуть склонив голову в знак приветствия, и снова повернулась к Авроре.

– Что, прости?

– Мне нужна работа, Роза.

– А. Работа. А что с сетями? Ты же торговала? Не идёт торговля?

– Не идёт, Роза. Мне нужна работа.

– Ясно-ясно. А как же море? Море же кормит, – Роза улыбалась во весь рот.

– Мне нужна работа, Роза.

– Что ж. Не знаю, что тебе и предложить, дорогая. В лавке вакансий нет. Даже не знаю.

Аврора знала, что так будет. Она сама сюда пришла. Надо просить.

– Может, есть что-то, Роза? Какая-то работа? Мне не нужно много, я неприхотливая.

– Эх, Аврора-Аврора. Вы все такие. Неприхотливые, и много вам не надо. Приходите ко мне. Просите помощи. Валяетесь в ногах. «Роза, помоги. Роза, защити. Роза, спаси». Как будто у Розы дел других нет. Госпожи Розы Полуденной на всех не хватает. Но вынуждена тебя расстроить. Работы, во всяком случае, работы в дневную смену, нет. Уда, иди, займись цветами, не грей свои чёрные уши.

Уда нырнула в лавку.

«Вот она чего хочет, – поняла Аврора. – Работы днём нет. Вот она чего хочет».

– Я могу работать только днём.

Улыбка сошла с лица Розы. Полдень вот-вот должен был обрушиться на косые крыши.

– Тогда мне нечего тебе предложить, Аврора.

Роза легко развернулась и пошла к двери, оставив женщину в залатанном платье под палящими лучами. Аврора смотрела ей вслед. Авроре было тяжело. Она предала своё море. Стыд и позор. За что ей такое наказание? Над городом раскатился первый удар. Какой нехороший знак.

Роза открыла дверцу и шагнула внутрь.

«Ну, вот и всё», – подумала Аврора.

– Будешь вязать букеты. На улице. Сейчас пришлю Уду, – голос Авроры удалился внутрь комнаты.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: