Тенденции развития альтернативных форм брачно-семейных отношений в современном обществе

Рассмотрим эти альтернативные формы подробнее, но не в плане их пропаганды. Наша задача не принять ту или иную точку зрения тех или иных категорий населения, а привести сту­дентов к пониманию этих точек зрения в полном объеме, так как, во-первых, они уже существуют (нравится нам это или нет), во-вторых, профессиональная позиция психологов состоит не в том, чтобы судить («не судите, да не судимы будете») и учить других взрослых самостоятельных людей жить «как следует» (при этом подразумевается, что угрозы жизни и здоровью другим людям они не представляют), а в том, чтобы уметь вставать на точку зрения другого, уметь понять и принять его нормы и цен­ности, а потом уже, — отправляясь от того, устраивает это кли­ента или нет, что он сам хотел бы изменить, — искать стратегии и тактики выхода совместно с ним.

1.1. Одиночество. Эту категорию составляют люди, кото­рые никогда не состояли в браке, т. е. существующие в монова­рианте.

В настоящее время у молодых людей в целом установка на брак сохраняется, но число людей, думающих иначе, растет. Мень­шинство, скептически относящееся к институту брака, численно растет во всех странах цивилизованного мира. По данным Р. Зидера, проведенный в 1978 г. в ФРГ опрос показал, что примерно 18% всех неженатых лиц кажется привлекательным остаться «в принци­пе самостоятельными и независимыми». В 1981 г. в рамках одного из исследований молодежи 13% молодых респондентов ответили, что не хотят жениться, а 7% не хотели иметь детей. С тех пор, по-види­мому, скепсис вырос еще больше. 57% российских девушек и лишь 5% шведских считают, что замужество необходимо для женщины. Возможность никогда не выйти замуж беспокоит только 3% швед­ских девушек и только 28% россиянок, а возможность никогда не иметь детей — 38% российских девушек и только 1% шведских (О. Здравомыслова). Предположительно, главным образом скепсис порожден опытом молодых, вынесенным из родных семей, отно­шений к ним родителей и наблюдений за супружескими проблема­ми и конфликтами на протяжении всего детства.

Из дневниковой записи: «Она всегда пугает меня будущим: «Как ты будешь жить?! Первый же мужчина сделает с тобой, что захочет, злые люди посмеются, начальство на работе помыкать станет, муж прибьет просто или бросит тебя, дуру такую...» Она навязывает мне свои страхи».

Такие установки повышают готовность молодых людей в своей собственной жизни искать альтернативные формы ее уст­ройства.

Жить одному — это исторически новый феномен. Произо­шедшая резкая перемена проявляется особенно ярко в больших городах. Все больше мужчин и женщин в «подходящем для бра­ка» возрасте решаются жить одиноко. С точки зрения социальной инфраструктуры это становится возможным благодаря развитой сети услуг и технической помощи в больших городах. Одинокие люди приняли решение жить в моноварианте по различным при­чинам, среди которых выделяют:

□ Рост образования женщины, что порой резко меняет ее взгляды на представления о самореализации, она жаж­дет и ищет возможности состояться в профессиональ­ной сфере, в сфере духовных исканий, в области серьез­ных увлечений — эти установки «уводят» современную городскую женщину от обременяющих, по ее мнению, семейных уз. Кроме того, получение образования, иног­да весьма солидного, требует времени, при этом жен­щина пропускает детородный период. Аргументы о пред­назначении в этом случае не работают.

□ Преобладающее число женщин в брачном возрасте (одна из причин — высокая смертность мужского насе­ления, в том числе в результате аварий, убийств, воен­ных действий), т. е. неминуемо какое-то количество жен­щин все равно останется в безбрачном состоянии, след­ствием этого является рост числа женщин, которые из­начально отказываются участвовать «в погоне» за брач­ными партнерами и потенциальными супругами.

□ Распространенная в некоторых слоях населения и со­ответствующая некоторому аспекту реальности точка зрения, что легче прожить одному. Одна из причин — экономическая: рост безработицы, задержки с выпла­той зарплаты, отсутствие (или се недостаточность) го­сударственной поддержки семье, неопределенность и не­стабильность будущего, высокая криминогенность ны­нешней российской ситуации. Выгоды от психологичес­кого комфорта проживания в семье перекрываются из­держками социально-экономического положения дел в семейной политике.

Исследователи установили, что женщины переносят одино­чество значительно легче, чем мужчины: образовательный уровень, профессиональная карьера, психическое здоровье, домашний быт одиноких женщин выше (лучше), чем у одиноких мужчин.

Вместе с тем проблема одиночества остается одной из мало изученных в отечественной психологии. В прежние времена оди­ночества в стране, кажется, вообще не было, поскольку была сплошь счастливая (ну в меру, конечно) советская семья. Однако до сих пор об отношениях одиночек статистика не знает ни­чего. Большинство одиноких состоит, по-видимому, в более или менее длительных сексуальных отношениях с кем-либо. Многие проводят часть времени с партнерами, не отказываясь от соб­ственной квартиры. Это повышает личную независимость и ос­вобождает отношения от последствий неравномерного распре­деления работ по хозяйству между мужчиной и женщиной. Ми­нимальное экономическое давление в пользу сохранения отно­шений и то обстоятельство, что одинокие люди выполняют ра­боты по дому самостоятельно, если только не предположить, что они приносят грязное белье матерям или подругам, создают простор для преодоления патриархальных структур.

Следует добавить, что установка на одиночество, жизнь в моноварианте может и не быть пожизненной. Замечено, что у женщин она может измениться в 30—35 лет, у мужчин в 40—45 лет, когда предпринимаются лихорадочные попытки «добыть» партнера и обрести спутника/спутницу жизни.

1.2. Незарегистрированное сожительство. Эта форма нефор­мальных брачно-семейных отношений получила распростране­ние в России под наименованием «гражданский брак», что тер­минологически является неверным, т. к. именно законный, юри­дически оформленный брак и есть гражданский, что и фиксиру­ет запись акта гражданского состояния (ЗАГС).

В расхожих житейских представлениях бытует мнение, что в такой брак вступают обычно более молодые и более образо­ванные. Однако это не совсем верно. Исследования показывают, что в развитых странах около 25% пар, состоящих в незарегист­рированном сожительстве, имеют детей в возрасте до 14 лет.

Неженатые пары — явление достаточно распространенное в современном индустриальном и урбанизированном мире. В 80-е годы около 3% населения США составляли такие пары, а опыт такого сожительства в течение не менее 6 месяцев имели около 30% американцев*.

* Мы приводим зарубежную статистику, т. к. достоверные данные по России автору просто не известны. Предполагаем, что в крупных промышленно развитых городах РФ ситуация аналогичная, во всяком случае тенденция та же самая.

В Дании и Швеции уже в середине 70-х гг. примерно 30% незамужних женщин в возрасте от 20 до 24 лет жили вместе с мужчинами. Поэтому небрачный союз в этой возрастной группе встречается чаще, чем формальный брак. В большинстве других европейских стран в этот же период только 10—12% в этой воз­растной группе находились в сожительстве, но в дальнейшем число неженатых живущих совместно также возросло. Это отно­сится прежде всего к большим городам и их окрестностям: в Париже в 1980 г. менее половины всех живущих вместе гетеросексуальных пар состояли в зарегистрированном браке, среди пар с мужчинами в возрасте 35 лет и ниже, если они не имели детей, только около половины были расписаны. В ФРГ в 1985 г. примерно около миллиона пар вели так называемую «несупру­жескую семейную жизнь»*.

* Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Евро­пе (конец XVII — XX вв.). М, 1997.

Является ли часто встречающееся незарегистрированное сожительство исторической альтернативой брачно-семейным отношениям? Р. Зидер отвечает на это так: верно как то, что это только предварительная стадия к последующему браку («проб­ный брак»), так и то, что это в некоторой степени альтернатива традиционному браку. Дело в том, что отношения в незарегист­рированном сожительстве дифференцируются на формальные, кратковременные и глубокие, длительные. В случае первых со­вместная жизнь в «пробном браке» длится сравнительно недо­лго, брак или заключается, или прерываются отношения. В тоже время увеличивается число случаев совместного сожительства, которое отличается от брака только отсутствием правового офор­мления, рождение детей в длительных отношениях часто при­ветствуется.

Нормативная действенность законных браков отступает шаг за шагом. В Швеции добрачное сожительство является уже при­знанным социальным институтом. Почти все супружеские пары перед браком жили некоторое время вместе. Женятся только по традиции. С браком ни в коей мере не связывают общественную санкцию на сексуальные отношения пары. Брак утрачивает зна­чение узаконивающего сексуальные отношения пары гражданс­кого акта. Аналогичная ситуация в Дании. Здесь совместному проживанию спустя некоторое время также придается законный характер путем заключения брака. Основная масса внебрачных первых родов приходится на женщин, которые живут в анало­гичных браку союзах. Более 98% этих женщин все-таки выходят замуж, когда ребенок подрастает. Часть женщин последователь­но вступает в несколько неоформленных браком союзов. При этом «пробный брак» практически переходит в «последователь­ную полигамию», что, однако, не исключает некоторых надежд на более длительные отношения.

В случаях незарегистрированного сожительства установка на брак не исчезает. 90% женщин и мужчин, состоящих в таких отно­шениях, собирались вступить в брак, но необязательно с этим парт­нером. Вероятно, за этим кроется неуверенность человека, связан­ная с перенесенной психологической травмой (факт измены, по­тери любимого человека, смерть, вероломство, интимная неуда­ча, обман и другое) или страхом, связанным с возможностью ее неотвратимого наступления и, соответственно, ее ожиданием.

Проанализируем доводы «за», которые обычно приводят сторонники незарегистрированного сожительства:

□ такая форма отношений представляет собой «тренинг» определенного типа («пробный брак»);

□ в случаях незарегистрированного сожительства происхо­дит апробация сил и совместимости («пробный брак»);

□ в таких вариантах сожительства более свободные отно­шения, отсутствует принуждение (в случае ссор у парт­неров исчезает аргументация типа: «Ты зачем на мне же­нился?» или «Ты мне жена, наконец?»), исчезает «эф­фект собственника», который порождается в многочис­ленных аспектах после печати в паспорте (длительные отношения — «несупружеская семейная жизнь»).

Распространение практики брачных контрактов свя­зано с попыткой оградиться от непредвиденных обстоя­тельств в будущей совместной жизни, однако «контракт не может быть неограниченно толстым, немыслимо пре­дусмотреть в нем все. Если партнер жулик или дурак, вам ничего не поможет. С хорошим же партнером можете жить и без соглашения. Все зависит от доверия»*.

Волин П. «Чего мы боимся?» // Литературная газета от 7. 09. 1988 г.

□ незарегистрированное сожительство обеспечивает боль­ше духовности и удовлетворенности в отношениях («не­супружеская семейная жизнь»).

Некоторый комментарий по этой аргументации можно све­сти к следующему: исследования показывают, что такого рода опыт совместной жизни на среднестатистическом уровне влия­ния на успешность последующего брака не оказывает, т. е. можно и «тренироваться» и «совмещаться», но никакой гарантии на будущее нет. Если уж искать форму «тренинга» к браку, то сле­дует обратиться к родительской семье. Именно в семье, где че­ловек вырос, происходит подготовка человека к браку. Собственно же «тренировка» заключается в построении отношений с брать­ями и сестрами, — вот почему их наличие в семье и характер взаимоотношений с ними рассматривается как один из прогно­стических критериев успешности последующего брака. Именно с сестрой мальчик постигает мир женских историй, привычек, ему приходится прилаживаться к ее болтовне по телефону, на­рядам и косметическим притязаниям, с ней он учится быть тер­пеливым, нежным, заботливым. То же самое с девочкой: ей ста­новится доступным и понятным мир мужских запахов, увлече­ний, беспорядка, привычек, с ним ей приходится решать — наябедничать о нем родителям или пока подождать, она возму­щается им и гордится, заботится о нем и уважает. Если отноше­ния между сестрой и братом выстроились гармонично, они на­учились достигать взаимопонимания и сотрудничества, если со­перничество не переросло во вражду, а сменилось уважением к возможностям и успехам другого, то шанс построить эффектив­ные брачно-семейные отношения у каждого выше. Кстати, одна из причин возникновения «пробных браков» связана с малодетностью европейской семьи, в которой могут отсутствовать дети противоположного пола, или вообще с тем, что ребенок был единственным в семье.

Рассуждения о большей свободе и духовности в случаях незарегистрированного сожительства также не очень устойчивы и достоверны: известны и негативные, и позитивные варианты развития отношений.

В современной науке описаны особенности людей, склонных к незарегистрированному сожительству. Обобщенный психологи­ческий портрет данной популяции характеризуется более либеральными установками, меньшей религиозностью, высокой степенью андрогенности, низкими школьными успехами в период детства и отрочества, меньшей социальной успешностью, однако, как пра­вило, эти люди происходят из весьма успешных семей.

«Экспериментальные» формы жизни требуют более высо­кого уровня рефлексии и способности к общению, а также не в последнюю очередь сил, позволяющих противостоять давлению общественных норм. По этой причине их распространение не может не зависеть от социальной принадлежности и уровня об­разования.

Опросы в Австрии показали, что совместная жизнь без сви­детельства о браке как «пробный брак» признается в широких слоях населения. Однако, судя по всему, заключает Р. Зидер, большинство населения отклоняет окончательную замену брака «свободным сожительством». Едва ли это обосновывается теперь сексуально-этическими аргументами, а, скорее, исключительно интересами детей.

Следует добавить, что кроме психологических есть еще свое­образные для России социально-экономические причины, порож­дающие вариант незарегистрированного сожительства: жилищные проблемы, вопрос, связанный с пропиской, возможность получе­ния детского пособия в качестве матери-одиночки и прочие.

2.0. Сознательно бездетный брак. (Специально подчеркива­ем, что предметом рассмотрения является сознательно бездетный брак, т. е. когда здоровые молодые люди могут, но не хотят иметь детей; все варианты в ситуациях, когда проблемы деторождения связаны с плохим здоровьем, бесплодием, невынашиванием, трав­мами и т. п., не относятся ни к каким альтернативам, а представ­ляют собой семейную трагедию.) 10% женщин в индустриально развитых странах не хотят иметь детей, в России до 1%. Повсеме­стно в таких странах растет добровольная стерилизация. Для Рос­сии же более характерна массовая абортизация.

Проблема абортов ставится и обсуждается во всем мире, и ответы на нее даются разные. Остановимся здесь и обратимся к тексту, приведенному замечательным отечественным психоло­гом Т. А. Флоренской*.

* Флоренская Т. А. Диалог и практической психологии. М., 1991. С. 159-160.

В Италии был проведен опрос общественного мнения, ре­зультаты которого опубликовали во всех газетах. Как ни парадок­сально, католический юг высказался в пользу абортов, а север, менее религиозный, — против. Когда были опубликованы эти результаты опроса, произошло событие, приковавшее к себе внимание итальянцев. Маленький мальчик провалился в шахту, вырытую еще во времена Древнего Рима для добычи воды. Не­сколько дней пролежал он там, пока не услышали его плач. Обес­силенный ребенок не мог даже ухватиться за протянутую ему веревку, не мог брать еду, которую ему опускали. Как достать ребенка, оказавшегося на глубине 15 метров в узкой шахте?

Были приняты самые решительные меры. Специалисты из Германии начали бурить шахту, параллельную той, в которую упал ребенок, чтобы снизу сделать к нему ход. Все это время ребенка подбадривали, поддерживали, как могли: провели свет, рассказывали ему сказки, сам президент пытался развлекать мальчика. Наконец провели шахту, прорыли ход к мальчику, а он провалился еще на 20 метров. Нашелся спелеолог, согласив­шийся пройти по шахте вниз головой; он дополз до ребенка и пытался его взять, по тщетно: каждый раз тело ребенка выс­кальзывало у него из рук. Так и умер ребенок во чреве Матери-земли.

С точки зрения рассудка — просто несчастный случай. Но духовно чуткие итальянцы иначе восприняли это событие: смерть в утробе Матери-земли стала для них символом преступности аборта.

Рассмотрим проблему сознательно бездетного брака в бо­лее широком контексте мотивации, планирования и регулиро­вания деторождения*. На уровне семьи обнаруживается влияние таких факторов, как представления супругов об удовлетворен­ности жилищно-бытовыми и материальными условиями, харак­тер распределения обязанностей, совместимость ролевых пози­ций супругов, их отношение к образу жизни, особенности досу­га, прочность брака, особенности переживания личностью ста­дий становления брачно-семейных отношений. На уровне лич­ности выделяют следующие факторы: установка на деторождение, чадолюбие, отношение к трудностям, характер восприятия жизненных обстоятельств, мера ответственности.

* См.: Бойко В. В. Малодетная семья: Социально-психологическое ис­следование. М., 1980.

Массовый внутрисемейный контроль над рождаемостью представляет собой процесс социальной адаптации. Смысл со­циальной адаптации связан с балансом между численностью и плотностью населения и экологической средой обитания. Цели социальной адаптации изменчивы и разнообразны: экологичес­кие, политические, религиозные. Каким образом они достига­ются? Здесь используются разные стратегии: отказ от ребенка, откладывание рождения ребенка («поживем для себя»), упоря­дочение жизненных событий, деление индивидуальных ресур­сов, переадресовка семейных функций, упрощение родительс­ких обязанностей.

В качестве первичных факторов регулирования рождаемос­ти выделяют социальные и социально-экономические (общее положение дел в стране, в экономике, процессы урбанизации, безработица, неопределенность будущего, военные конфликты и другое). К вторичным относят культурные и демографические факторы (охрана материнства, детские пособия, своевременность их выплаты и размеры, пенсионное обеспечение, экономичес­кая самостоятельность женщины, снижение общей и детской смертности, динамика и образ жизни, изменение в творческой насыщенности труда, возросшие требования общества к каче­ству работника и личности, степень удовлетворенности досугом, индустрия развлечений и т. д.)

В науке существует не единственная точка зрения, что ни­каких биологических законов, заставляющих человека иметь де­тей, нет. Инстинкт полового влечения в живой природе имеет единственную цель -- размножение, самовоспроизводство. Ни одна самка животных в природе не испытывает оргазм. У челове­ка половое влечение трансформировалось и раздвоилось: с од­ной стороны, за ним сохраняется целевая репродуктивная фун­кция, с другой, половой акт сам по себе, без целей деторожде­ния, стал для женщины соблазнительным и доставляющим удо­вольствие. Это привело к тому, что второй аспект стал вытеснять первый: используются противозачаточные средства, прибегают к прерыванию беременности, повторим, что растет доброволь­ная стерилизация. Если бы безотказно срабатывал биологичес­кий механизм, то, вероятно, каждая беременность здоровой женщины заканчивалась бы родами, численность детей в семьях была бы намного выше — увы, это не так. По данным О. Здравомысловой, лишь 24% россиянок и 1% шведок согласны с тем, что быть хорошей женой и матерью — главное предназначение женщины.

Таким образом, законы деторождения — социальные. По­требность в детях диктуется общественным образом: формирует­ся установка иметь детей; и индивидуальным образом: чадолю­бие, установка по отношению к ценности детей, процессу их воспитания и численности. Потребность иметь детей социально-психологическая, моральная по своей сути. Потребность в детях в этом смысле — индивидуальное сочетание различных установок по отношению к детям вообще, обусловленных историей разви­тия личности. Здесь понятие «потребность» совпадает с поняти­ем «чадолюбие». Чадолюбие — результат усвоения человеком по­ложительного отношения к детям, это условно-рефлекторная реакция, привитая индивиду путем социальной тренировки. Бе­режное отношение к детям — элементарная норма, воплощен­ная во взаимном уважении в семье, в заботе о воспитании детей.

Следует также отличать потребность самого индивида в де­тях и внутрисемейную (совместную — мужчины и женщины, мужа и жены) потребность в детях. Семья — социальный институт, и ее жизнедеятельность, функции, потребности регламентирова­ны явлениями иного социального порядка, чем действия отдель­ной личности.

Бывает также, что в случае отказа от детей индивид демон­стрирует не свою ограниченную потребность в детях, но свое стремление удовлетворить какие-то иные социально-психологи­ческие потребности, стимулированные, кстати, обществом. По­этому уместно иногда говорить не об отсутствии или наличии потребностей в детях, а о силе «конкурирующих» потребностей. Регулирование потребности посредством сознательного ограни­чения размеров семьи — один из возможных способов удовлет­ворения прочих потребностей (духовных и материальных) и под­держания их на определенном уровне.

Кроме того, рождение ребенка — акт принятия родителя­ми (отцом и матерью совместно) всей ответственности за его судьбу перед своей совестью и перед обществом. Не всякая со­временная супружеская пара берет на себя эту ответственность.

Распространен вариант, когда в семье появляется ребенок и ро­дители сразу же перекладывают заботу о нем на бабушек и деду­шек, далее на детский сад, впоследствии на школу.

Приведем такой случай. Из военно-спортивного лагеря са­мовольно ушел подросток. Его долго искали. Не нашли. Обрати­лись к маме, чтобы выяснить круг его друзей, предполагая, что мальчик мог пребывать у них. Мама никакого представления о друзьях сына не имела. Но характерным было ее обращение к руководству лагеря: «Если вы его найдете, не вздумайте приво­зить домой. Я вам его отдала на 30 дней, вот и будьте любезны, в течение 30 дней больше никаких хлопот мне не доставляйте».

Добавим, что не всякая супружеская пара (муж и жена) психологически готова к рождению и воспитанию детей.

Представим далее отличия женщин, не желающих иметь детей:

□ поздний возраст вступления в брак;

□ среди таких женщин выше процент разведенных, т. е. пе­реживших неудачу в предыдущем браке;

□ высокий уровень образования, как правило, это женщи­ны высоко интеллектуального или творческого характе­ра труда, имеющие четко выраженные и устойчивые со­циально-психологические (внесемейные) потребности;

□ чаще это старшие или единственные дети в семье, рож­дение («появление на свет») которых плохо отразилось на браке их родителей;

□ более психически здоровы. (Поясним эту позицию. Дело не в том, что все имеющие детей психически больны. Речь идет о тех случаях, когда неуравновешенная, тревожная женщина, имеющая ряд сложных непроработанных пси­хологических проблем, пытается избавиться от них, «об­заводясь» ребенком. Вариант достаточно распространен­ный, фраза «заведи себе ребенка» легко узнаваема. Появ­ляется ребенок, но проблемы-то никуда не ушли, более того, теперь они перекладываются на ребенка. Хорошо еще, если он оказывается послушным, нежным, добрым, хо­рошо учится, всем нравится. Беда начинается, если ребе­нок оказывается застенчивым, робким, изгоняется деть­ми из своего сообщества, не нравится учителям, не де­монстрирует никаких особых результатов, пассивен, а то и плохо учится, непослушен и пр. Тогда он неминуемо превращается в «ты — мое наказание», он разочаровыва­ет мать тем, что посредством его не удалось решить всего комплекса личностных проблем, они только возросли. В этом смысле высокообразованным, психически полноцен­ным, личностно интегрированным женщинам и рожать бы детей, воспитывать их на радость себе и обществу — ан нет, не тут-то было. Именно они и делают иной вы­бор, к сожалению, в нередком числе случаев.)

□ более андрогенные женщины;

□ часто имеющие хорошую, высокооплачиваемую и инте­ресную работу (как, впрочем, и их мужья).

Идеология бездетных семей базируется на такой аргумен­тации:

□ дети мешают супружеским отношениям (эмпирически ус­тановлено, что это влияние противоречивое и слабое, т. е. корень не в детях, а в характере самих супружеских отно­шений);

□ дети мешают социальной активности (эмпирически под­тверждается, но различия в социальной активности че­ловека, имеющего детей, и бездетного не являются зна­чимыми).

Такие бездетные семьи, в подавляющем количестве жен­щины, испытывают сильное общественное давление, осужде­ние и негативизм («без детей нельзя»). В целом с психологичес­кой точки зрения эта позиция (бездетности) ничем не хуже дру­гих, если при этом сам человек сознательно сделал свой выбор, несет за него ответственность и не испытывает психологическо­го дискомфорта и мучений.

В обоснование этой позиции поднимем проблему детей-сирот при живых родителях, проблему матерей-отказниц (50% из них женщины в возрасте до 25 лет, 8% — несовершеннолет­ние, 30% — женщины в возрасте 30—50 лет, 70% отказниц ведут асоциальный образ жизни), «подкинутых» бабушкам и дедуш­кам внуков, которых те привыкают называть матерями и отца­ми, проблему домашнего насилия в семье (вероятно, в начале тоже руководствовались «без детей нельзя»). В периодической печати звучат слова о том, что в России террор родителей в от­ношении детей имеет масштабы национальной катастрофы. Из статьи Э. Зверевой в газете «Комсомольская правда» от 30 янва­ря 1998 г. (в сокращении):

Пятилетней жительнице Новосибирска Кристине Лямкиной не суждено было встретить Новый год. Известно, что в пол­день из квартиры, где Кристина жила со своей 29-летней мате­рью Еленой, донеслись жуткие крики ребенка. Прибежавшей со­седке Елена объяснила, что ничего страшного не происходит, они с дочерью собираются к родственникам и девочка, одеваясь, капризничает... Вечером того же дня мать сбросила Кристину с балкона 10-го этажа.

«Детям, убитым во время пьянок, имя — легион», — пи­шет автор статьи.

Детдома переполнены, часть маленького населения страны отдана своим родителям на растерзание.

В Набережных Челнах непьющая мать утопила в ванне сы­новей двух, трех и пяти лет.

На Алтае мать... повесила своего трехлетнего сына.

Перед Новым годом в мусорных контейнерах Новосибирс­ка было обнаружено четыре младенца.

12-летняя Аня неоднократно была изнасилована и избита отцом.

Причины детоубийства разные, но одно признание, что на­зывается, из шокирующих шокирующее: «Убила, и стало легче».

Остановимся в перечислении этого ужасного ряда и вспом­ним предмет своего обсуждения. Может быть, если бы в начале этих вопиющих историй было бы принято решение о «созна­тельно бездетном браке», то их количество было бы не легион?

3.0 Повторные браки. Достаточно распространенная альтер­натива традиционным брачно-семейным отношениям. Как пра­вило, в результате развода ребенок остается с матерью, и в слу­чае создания новой семьи возникает проблема отчимов. Отчимы оценивают себя в роли отца несколько ниже, чем отцы по кро­ви, они занимают более пассивную роль по отношению к ребен­ку, считая последнего менее счастливым. Но с этой оценкой не связаны ни мать, ни дети. Результаты лонгитюдных исследова­ний показывают, что значимых различий нет.

Другой тип семей, где отцы являются единственными роди­телями, становится все более распространенным. Если отец чувствует, что не может полностью удовлетворить все потребности своих детей, он может пригласить домашнюю работницу для помощи по дому и присмотру за детьми. Но может ли она удовлетворить по­требность ребенка в материнской ласке? Многое зависит от ее лич­ных качеств, от отношения отца к детям и от них самих.

Исследований, посвященных проблемам мачехи в семье, практически нет, хотя эта ситуация более известна в области брачно-семейных отношений (вспомним народные сказки: злая-презлая мачеха и безвольный отец).

На наш взгляд, обсуждения заслуживает проблема прием­ных детей. Лучше всего написала по этому поводу В. Сатир*. Под­робно и почти дословно изложим ее взгляды на эту проблему.

* Сатир В. Как строить себя и свою семью. М., 1992.

Для разведенного супруга, вступающего в новый брак, раз­вод сам по себе, возможно, стал болезненным переживанием. Этот процесс часто сопровождается разочарованием и развива­ющимся недоверием к людям. К тому же перед вторым супругом встает более трудная задача, чем перед первым. В отношениях нередко присутствует некий неуловимый подтекст: «Ты должен быть лучше, чем тот, кто был до тебя». Люди, после развода вступающие в брак, однажды уже обожглись, и им не так легко об этом забыть.

Женщина с детьми, выходящая замуж повторно, часто склонна обращаться с ними так, словно они — ее собственность. Это создает для ее нового супруга проблемы. Часто она уверена, что просто не хочет навязываться своему новому мужу, так как у него не может быть таких отношений с ее детьми, как у нее самой. Иногда она чувствует внезапную нежность к бывшему суп­ругу. К тому же новый муж не сразу осваивает роль помощника. Подобное поведение исключает возможность того, чтобы чело­век, вошедший в новую семью, привнес в нее новые взгляды и новый стиль жизни.

Новые мужья сталкиваются и с такой проблемой: женщи­на может нуждаться в том, чтобы отчим продемонстрировал «твердую мужскую руку», проявил силу и авторитет, который он, естественно, не может сразу завоевать у детей. Ситуация мо­жет очень осложниться, особенно если матери покажется, что дети «отбились от рук». Новые мужья зачастую пытаются удовлетворить желания и ожидания своих жен, но обычно это при­носит только вред. Если новый муж безответственно отнесется к своим обязанностям, он в конце концов перессорится с детьми, а этого можно было бы избежать. Чаще всего отчимы конфлик­туют с подростками.

Вхождение приемного родителя в новую семью может быть осложнено и другими обстоятельствами. За долгое время совмест­ной жизни родители и дети обрастают семейными шутками и слэнгом, которые могут быть непонятны приемному родителю и отдалять его от семьи. Почти в каждой семье формируются свои ритуалы, традиции. Все се новые члены должны узнать и понять эти обычаи, иначе не миновать всевозможных бед.

Люди, готовящиеся к жизни в смешанной семье, должны постоянно помнить, что у каждого члена новой семьи была про­шлая жизнь и многое из того, что происходит с ним сегодня, имеет свои корни в прошлом. Нередко приемные родители вме­сто того, чтоб спрашивать о том, что им непонятно, думают:

«Хорошо, может быть, это не мое дело?», или «Я не должен спрашивать об этом», или «Может быть, я просто не должен об этом знать» — или ведут себя так, будто они все понимают. По­добная позиция нередко способствует понижению самооценки. Другая распространенная ошибка состоит в том, что муж дума­ет: «Если бы она хотела, они бы мне все объяснила».

Мужу надо быть готовым к тому, что жена не откажется ради него от прежних друзей и контактов. В число старых связей, конечно, входят свекор и свекровь, теща и тесть, бабушки и дедушки и другие родственники. В исключительно редких случа­ях они не имеют своего мнения по поводу того, что произошло, что могло бы произойти и что должно было бы произойти.Всеэто необходимо учитывать. Важно, чтоб каждый ясно понимал, что случилось, и четко знал свое отношение к этому.

Новый супруг тоже имел свое прошлое, и, возможно, у него были те же проблемы. Если дети нового супруга живут от него отдельно, он проводит больше времени с приемными деть­ми, чем со своими собственными. Часто это приводит его в со­стояние дискомфорта, он чувствует, что пренебрегает собствен­ными детьми. Прежней жене к тому же нелегко пойти на то, чтобы дети посещали новую семью своего отца, ей не хочется делить их с другой женщиной.

Чтобы избежать подобиях проблем, взрослые, вновь вступа­ющие в брак, должны пересмотреть свои родительские позиции. Они должны воспитывать собственных детей и детей своего супру­га, никем из них не пренебрегая и никого не обманывая. Если оба разведенных родителя и оба приемных родителя окажутся зрелыми, мудрыми и терпимыми людьми, они могут вместе про­думать все таким образом, чтобы их дети выиграли, а не проиг­рали.

Важно, чтобы дети поняли, что люди разные и, вступая в отношения друг с другом, они порой не могут договориться. Но это вовсе не означает, что люди плохие. И точно так же сами по себе эти проблемы не портят взаимоотношений.

Очень важен вопрос о том, как должны строиться отноше­ния между новым и бывшим супругами, чтобы ребенок чувство­вал себя максимально благополучно. С этими вопросами связаны разнообразные проблемы по поводу посещения ребенка и али­ментов. Решение этих проблем почти полностью зависит от того, в каких отношениях находятся после развода бывшие супруги. Если в них еще сохраняется напряжение, трудно принять пра­вильное решение.

Дети тоже полностью не свободны от воспоминаний. Они могут быть причиной старых обид; они часто принимают сторо­ну того или иного родителя. Часто они вынуждены жить не с тем родителем, чью сторону они принимали. Их проблемы вовсе не исчезают оттого, что на смену одному родителю пришел другой.

Соединение вместе в одной семье детей, которые друг с другом незнакомы и не чувствуют устойчивости своего положе­ния, может создать огромные трудности. Они не всегда разделя­ют радость новых супругов. Так, есть смешанные семьи с «твои­ми детьми», «моими детьми» и «нашими детьми». Подобная си­туация чревата особыми проблемами, и алгоритм их решения уже известен: важно не то — возникнет или нет напряжение в семье, а то, с чем оно связано и как с ним справиться. Эта большая творческая задача для новой супружеской «команды». Время, терпение и способность жить, не будучи любимым (по крайней мере, в первое время), здесь крайне важны. Почему, в конце концов, ребенок должен автоматически полюбить прием­ного родителя и почему приемный родитель должен автоматически полюбить чужого ребенка?

Новые супруги должны осознавать, что нужно быть откро­венными друг с другом и с детьми. Не стоит требовать от них притворства. Каждый может и должен быть честным.

Дети должны затратить много душевных сил, чтобы урегули­ровать отношения с отцом, который женился на другой женщи­не и воспитывает других детей. Когда между детьми и отцом суще­ствует много невыясненного, подобная ситуация порождает у ребенка комплекс неполноценности, всевозможные вопросы, ревность и т. д. Многие дети часто не общаются со своими отца­ми, женившимися повторно, потому что они и их новые семьи не готовы, да и не знают, как включить старших детей в семью.

Трудности, поджидающие супругов во втором браке, очень зависят от возраста детей. Если дети еще маленькие (не старше двух-трех лет), прошлая жизнь, может быть, не окажет на них такого сильного влияния, какое она оказывает на более старших. Если дети уже взрослые, то новый брак на них может не повли­ять. Радоваться своему счастью — это дело самих новобрачных. Если семейные дела вовлекают детей в денежные, имуществен­ные и тому подобные проблемы, здесь важно достичь взаимных соглашений. Известны случаи, когда старшие дети сопротивля­лись новому браку родителей, потому что опасались возможных денежных затруднений.

Боль, унаследованная от первого замужества, также возмож­ный источник разных бед. Ожидания людей по поводу второго брака могут быть грандиозными: они порой напоминают ожида­ния Нирваны. Многие взрослые в смешанных семьях ждут чуда. Раз они избавились от ненавистного супруга, а теперь нашли гораздо лучшего, значит, все проблемы решены. Они забывают, что естественные осложнения во взаимоотношениях по-прежнему сохраняются, что впереди их, возможно, ждут более серьезные испытания, многое в жизни останется неизменным, например раздражение, которое одни люди испытывают по поводу дру­гих, взаимная злость, грубость, упрямство.

Но верно, по мнению В. Сатир, и другое: люди всегда оста­ются людьми и ведут себя так, как это им свойственно, незави­симо от того, в какой семье они живут — традиционной полной семье или в смешанной.

В 1993 г. на 1000 регистрации в загсах РФ приходилось 361 мужчина и 338 женщин, вступавших в брак повторно.

4.1 Открытый брак. Главной его особенностью является не­гласный или озвученный договор о личной жизни. Основной конфликт современного брака состоит в невозможности сочета­ния близости и свободного личностного роста. Целью открытого брака является увеличение открытости, самовыражения и аутен­тичности отношений, увеличение толерантности партнеров друг к другу.

Принципы открытого брака*:

□ строить жизнь на основе настоящего и исходя из реалис­тических желаний;

□ относиться с уважением к личной жизни партнера;

□ открытость общения: свободно, открыто выражать чув­ства («Скажи, что видишь и чувствуешь, но без крити­ки»);

□ подвижность и гибкость ролевого общения;

□ открытое партнерство: иметь право на свои интересы, свой круг друзей;

□ равноправие: справедливое разделение ответственности и благ;

□ аутентичность: знать себе цену и не позволять принижать свое достоинство;

□ доверие: сочетание «статистического» доверия с «дина­мическим» доверием.

* Кратохвил С. Психотерапия семейно-сексуальных дисгармоний. М., 1991.

Этот брак является исторически новым феноменом, т. к. для традиционных представлений он фактически узаконивает право на измену. Но не все так просто. С некоторой регулярнос­тью возобновляются дискуссии по поводу того, полигамная или моногамная природа свойственна человеческой натуре. (А. Розенфельд* пишет, что среди вдовцов 55—65 лет смертность на 60% выше, чем среди женатых мужчин того же возраста. У них существует много заболеваний, но если в течение года вдовцы вступают в новый брак, то долго не болеют, живут дольше, чем мужчины, семейная жизнь которых не нарушалась. Одинокие муж­чины имеют более слабое здоровье по сравнению с теми, кто счастливо женат, однако перспективы у них радужнее, чем у неудачно женатых или вдовцов. Одиноким мужчинам живется лучше, чем в плохом союзе.) Достаточно часто брачно-семейные отношения сотрясаются фактами измены супругов. Открытый брак возник как отказ от поведения предыдущих поколений, которые, сталкиваясь с изменой, начинали шпионить, ревно­вать. Сторонники открытого брака считают, что если брак суще­ствует только на долге, то он по сути себя исчерпал, кроме того, в форме открытого брака они видят возможность протестовать против запретов церкви на разводы.

* Розенфельд А. Симптомы. М., 1993.С. 338—339.

Возникновение открытого брака связывают с движением за обогащение брачно-семейных отношений, которое реализуется через отсутствие невротических срывов в браке, постоянное об­новление человека в брачно-семейных отношениях и возможность личностного роста партнеров, обновление семьи в целом. Пере­ход к открытому общению в браке противопоставляется:

□ карательному общению;

□ подчиненному общению;

□ «холодному» общению;

□ беспредметному общению.

Но на деле это оказывается значительным упрощением су­ществующих проблем, но не их решением.

Дело в том, что дискуссию о полигамности/моногамности человека можно приостановить, высказав точку зрения об эго­центрической природе человека, что особенно наглядно прояв­ляется в тех же самых открытых браках. Любой сверхсвободный договор утрачивает свою силу, если один из партнеров, любя­щий другого, ясно осознает, что в личной жизни другого ему просто не остается никакого места, еще сложнее, когда на это место начинает претендовать кто-то третий, а человек не хочет отдавать другим то, что принадлежит ему.

5.1., 5.3. Внебрачный секс и интимная дружба. В обоих случаях речь идет о наличии внебрачных связей интимного характера. Од­нако первая предполагает (допускает) некоторое участие в со­вместном ведении хозяйства, возможно появление внебрачных детей. Такую связь мужчины с незамужней женщиной, имеющей от него детей, называют конкубинатом. В 1980 г. детей вне брака в нашей стране рождалось 10,8%, в 1990 г. — 14,6%, в 1991 г. — 15,1%, в 1992 г. — 16,6%, в 1993 г. — уже 18,4%*. Непременно такая связь связана с ожиданием того, что отношения в первичной паре бу­дут прерваны и из этой связи оформится новый брак. Как прави­ло, такие связи не являются продолжительными: они либо дей­ствительно перерастают в новый брак, либо становятся обузой, утомляют, человеку становится обременительно вести двойную игру. Удовлетворенность браком в первичной паре в таких ситуа­циях также невысока.

* См.: Торохтий В. С. Психология социальной работы с семьей. М., 1996.

Интимная дружба редко угрожает стабильности первично­го брака, длиться может долго (порядка 10 лет), вместе с тем, при ее наличии, очень высокий уровень близости и доверия в первичной паре.

5.2. Свингерство. Свингерством называют обмен брачны­ми партнерами. В данном случае две супружеские пары образуют так называемую «шведскую» семью. Зародился такой обмен брач­ными партнерами в 70-е годы в Скандинавии. В настоящее время такие альтернативные брачно-семейные связи характерны для 2% населения США.

Исследования таких супружеских пар зафиксировало у та­ких партнеров меньшую связь с родителями в детстве, практи­чески отсутствие контактов с детьми.

Инициаторами таких отношений выступают обычно муж­чины, отмечается высокая самооценка браков в паре.

6.0. Гомосексуальные пары. В основе таких брачно-семейных отношений лежит однополая любовь, проявляющаяся в сек­суальном влечении к лицам своего же пола: мужчина-мужчина либо женщина-женщина. Однополая любовь покоится на тех же психофизиологических предпосылках, что и гетеросексуальная, а итоговое соотношение того и другого определяется лишь в про­цессе индивидуального развития. Гомосексуальность не является единым феноменом, ее истоки и формы многообразны. Несмот­ря на возможное генетическое предрасположение к гомосексу­альности, в целом она строится на основе индивидуального опыта и научения. Спор о том, считать ли гомосексуальность врожден­ным заболеванием, свойством личности, стилем жизни или чем-то еще, по мнению И. С. Кона*, вряд ли закончится в близком будущем. Какое бы отношение ни вызывала гомосексуальность к себе в обществе, какими бы причинами ни детерминировалась сексуальная ориентация, она не является делом свободного вы­бора и не может быть изменена произвольно.

* Кон И. С. Введение в сексологию. М., 1989.

По данным некоторых исследований жизненный путь и личностные особенности гомосексуалистов имеют свою специ­фику (дефицит мужского влияния в детстве, плохие отношения с отцами, особое влияние матерей, обладавших пуританским характером, у которых сыновья были любимцами, и они (мате­ри) хотели быть в центре внимания сыновей, ранние гомосек­суальные контакты с братьями и сверстниками и т. д.), по дан­ным других — никаких значимых различий в социализации лиц с гомосексуальной ориентацией не обнаруживается. Следует от­метить, что в основном к участию в исследованиях привлека­лись мужчины.

Гомосексуальные пары в случае однополой любви сталки­ваются с теми же проблемами, что и гетеросексуальные: изме­ны, ревность, обиды, доминирование, непонимание, отсутствие доверия, несоответствие ролевых установок и ролевой согласо­ванности, монотония и пр.

Отношение к гомосексуальным парам различное и крайне выраженное: от смертной казни (Мавритания, Тунис) до офи­циального признания такой пары семьей, с юридической лега­лизацией отношений (Дания).

Опасность представляет не сам по себе факт существова­ния гомосексуальных пар взрослых партнеров, поскольку они не угрожают жизни других людей, а более высокая распростра­ненность в их среде венерических заболеваний, к которым в пос­ледние годы присоединилось такое опасное заболевание, как СПИД. «Это не может не вызывать общественной озабоченнос­ти, тем более что установить источники заражения в гомосексу­альной среде труднее, чем в любой другой», — пишет И. С. Кон*.

* Там же. С. 287.

7.0 Групповой брак, жилые сообщества, коллективная семья. Критика социальных функций семьи, связанных не только с воспроизводством рабочей силы и обеспечением целостности общества, но и со стабилизацией отношений господства, в на­чале 70-х годов породила попытки противопоставить ей альтернативу в виде группового брака. Изначально групповой брак но­сил радикальный и часто политический характер, его связывали с наркотическими оргиями, групповым сексом и терроризмом. С тех пор групповой брак трансформировался в жилые сообщества и коммуны. В. Сатир использует для их обозначения термин «коллективная семья».

С точки зрения структуры отношений выделяют: жилые со­общества из нескольких малых семей (так называемая «большая семья»), жилые сообщества из нескольких пар, жилые сообще­ства из нескольких лиц, не связанных друг с другом парными отношениями, а также смешанные формы. По критерию стоящих перед ними задач можно выделить студенческие коммуны в уни­верситетских городках, сельские группы, часто практикующие макробиотические способы возделывания культур, религиозные и лечебные группы, группы совместного проживания пожилых людей, лиц с ограниченной подвижностью, производственные и жилые коллективы, а также педагогические группы родителей с детьми (в традициях движения за антиавторитарное воспитание). Рассмотрим те группы, которые представляют временную или длительную альтернативу семейному образу жизни.

Студенческие жилые сообщества обладают финансовыми преимуществами, способствуют прагматическому решению жи­лищной проблемы, дают возможность студентам, вопреки эко­номической несамостоятельности, жить, поддерживая сексуаль­ные и любовные отношения. Р. Зидер добавляет сюда высокий уровень экспериментирования и одновременно солидарную груп­повую защиту. Социальная структура жилых сообществ отвечает притязаниям на эгалитарные, а не авторитарные отношения. В настоящее время в университетских городках ФРГ уже до 30% студентов живут коллективно. Каждое четвертое или пятое жи­лое сообщество включает детей. Тем самым жилые сообщества представляют одну из самых крупных опытных моделей нетра­диционного воспитания семей.

В. Сатир находит преимущество такого типа семьи в том, что ребенок видит перед собой разных людей с разными харак­терами. Главная проблема заключается, безусловно, в том, что между всеми взрослыми должны существовать хорошие отноше­ния, для того чтобы такое общественное воспитание дало реаль­ные результаты.

В жилых сообществах редко одна группа остается неизмен­ной. В этом смысле жилое сообщество больше соответствует тре­бованиям гибкости и мобильности, предъявляемым большей частью молодыми членами (например, чтобы облегчить переме­ну мест работы или учебы), чем семейное хозяйство. В связи с социальными и психологическими проблемами юности и моло­дости жизнь с ровесниками выполняет важную ориентирующую функцию. Принадлежность к жилым сообществам может рассмат­риваться как этап социализации, когда результаты воспитания в малой семье частично корректируются.

Утопические представления вроде отмены парных отноше­ний, «свободной половой жизни» и тому подобного так, как их пытаются реализовать в групповом браке, терпят крах. Одна из причин — тот самый пресловутый эгоцентризм личности: воз­никает ревность супругов, детей. Для большинства людей невоз­можно любить чужих детей как своих собственных. Разумеется, готовность к экспериментам в вопросах эротики, сексуальнос­ти, верности или разрыва отношений в жилых группах в целом выше, чем у людей, живущих малой семьей.

Совместное выполнение работ по дому и воспитание де­тей позволяет контролировать справедливое распределение ра­бот по дому и уход за детьми. Таким образом, в тенденции уст­раняется разделение труда на основе половой специфики. От­дельная пара освобождается от бремени завышенных требова­ний к самой себе.

В жилых сообществах присутствует высокая степень мате­риальной защищенности для отдельного лица, потому что в мо­менты отсутствия заработка и денег солидарность группы обере­гает его от нравственного и физического упадка. Общее владение средствами производства имеется в сельских коммунах, жилых и производственных кооперативах. Коллективное право пользова­ния снижает необходимость и значимость личной собственности. Личные потребности находятся под контролем группы. Совмест­ное пользование предметами потребления ограничивает их пре­стижный и фетишизированный характер.

Жилые сообщества до настоящего времени в большей сте­пени способствовали формированию экологического сознания и альтернативного потребительского поведения, чем обычные семьи.

Утрата законным браком его значения, ослабление роди­тельских и родственных семейных отношений, «разделение» самосохранительного, брачного, сексуального и репродуктивного поведения, кризис современной семьи сигнализируют о тенден­ции возникновения альтернативных форм брачно-семейных от­ношений. Обрисованные альтернативы семье и браку пока еще ограничиваются меньшинствами и молодыми людьми. Большин­ство людей живет традиционными формами семьи и брака. Силь­нейшим аргументом в пользу традиционных вариантов остаются интересы детей. Тем не менее увеличение возможности растор­жения брака и появившиеся альтернативы влияют и на тех, кто живет в традиционном супружестве. Традиционные формы брач­но-семейных отношений представляются менее прочными, ме­нее безальтернативными н менее само собой разумеющимися, чем прежде. Толерантность в отношении меньшинства, которое не живет в браке и семье, значительно возрастает. Вместе с нею повышаются требования к качеству собственной супружеской и семейной жизни большинства.

ВОПРОСЫ И ЗАДАНИЯ ДЛЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ:

1. Охарактеризуйте семью как систему и основные тенден­ции ее развития.

2. Проанализируйте роль семьи в развитии общества и от­дельного человека.

3. Перечислите современные модели организации семей­ных отношений.

4. Охарактеризуйте движущие силы эволюции брака и се­мьи в истории человеческого общества.

РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЛИТЕРАТУРА:

Антонова. И., Медков В. М. Социология семьи. М., 1996.

Бойко В. В. Малодетная семья: Социально-психологическое ис­следование. М, 1980.

Гребенников И. В. Основы семейной жизни. М., 1991.

Гуггенбюль-Крейг А. Брак умер — да здравствует брак!СПб., 1997.

Дружинин В. Н. Психология семьи. М., 1996.

Жирнова Г. В. Брак и свадьба русских горожан в прошлом и на­стоящем. М., 1980.

Зидер Р. Социальная история семьи в Западной и Центральной Европе (конец XVII — XX вв.). М., 1997.

Кон И. С. Введение и сексологию. М., 1989.

Кон И. С. Ребенок и общество. М, 1988.

Мид М. Мир и культура детства. М., 1983.

Русский православный обряд венчания. М., 1996.

Семья: Книга для чтения. В 2-х кн. М., 1991.

Фрэзер Дж. Фольклор в Ветхом Завете. М., 1989.

Человек в кругу семьи: Очерки по истории частной жизни в Ев­ропе до начала нового времени. М., 1996.

Швейгер-Лерхенфельд А. Ф. Женщина, ее жизнь, нравы и обще­ственное положение у всех народов земного шара.М., 1998.

Эволюция семьи и семейная политика в СССР. М., 1992.

Этнография детства. Традиционные формы воспитания детей и подростков у народов Южной и Юго-Восточной Азии. М., 1988.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: