Эсеры и Государственная дума

Эсеры высказались за бойкот законосовещательной Булыгинской думы и приняли активное участие во Всероссийской октябрьской стачке. Манифест 17 октября 1905 г., изданный царем под давлением стачки и обещавший политические и гражданские свободы, расширение избирательных прав в Государственную думу и придание ей законодательных полномочий, был встречен эсерами неоднозначно. Большинство руководства партии склонно было считать, что Россия стала конституционной страной и, следовательно, надо внести коррективы в тактику, отказаться хотя бы на время от террора. Самым настойчивым сторонником прекращения террора и роспуска Боевой организации выступал ее глава Азеф. Меньшинство, одним из ярких представителей которого был заместитель Азефа Б.В.Савинков, наоборот, выступало за усиление террора, чтобы добить царизм. В конечном [c.190] итоге центральный террор был приостановлен, а Боевая организация фактически распущена.

После 17 октября ЦК партии предпочитал “не форсировать событий”. Он и его представители в Петербургском совете рабочих депутатов были против введения явочным порядком 8-часового рабочего дня, против “увлечения стачками”, в том числе, против призыва к декабрьской всеобщей политической стачке с переводом ее в вооруженное восстание. Вместо тактики подстегивания революции эсеры предлагали использовать декларированные Манифестом 17 октября свободы для расширения базы революции путем усиления агитационной, пропагандистской и организационной работы в народных массах, особенно среди крестьянства. Формально такая тактика не была лишена смысла. В то же время в ней сказывалась подспудно и опасение, что революционный экстремизм нарушит последовательность развития революции, испугает буржуазию и она откажется принять власть.

С появлением Манифеста впервые в многовековой истории России возникла реальная, хотя и весьма зыбкая и ограниченная возможность развития в сторону демократии мирным, конституционным путем. Народные массы не только потому, что не избавились еще до конца от доверия старой власти, но прежде всего руководствуясь инстинктом самосохранения, здравым смыслом, раньше, чем представители левых партий, чья способность адекватно отражать реальность затмевалась в определенной мере усвоенными ими доктринами, не осознали, а скорее почувствовали появившуюся альтернативу. В значительной мере этим, видимо, объясняется тот факт, что после Манифеста призывы левых партий к насильственным действиям не находили в то время широкого отклика. Провалилась, в частности, их линия на всеобщее вооруженное восстание и бойкот I Государственной думы. Активными сторонниками бойкота выборов в Думу выступали и эсеры. Выборы тем не менее состоялись, и в Думе оказалось значительное число депутатов-крестьян. В связи с этим эсеровское руководство круто изменило свое отношение к Думе, чтобы не мешать ее работе, было решено даже прекратить временно террористическую деятельность. Предметом особого внимания эсеров стали прошедшие в Думу крестьянские депутаты. При живейшем участии эсеров из этих депутатов была создана думская фракция – Трудовая группа. Однако по своему влиянию на крестьянских депутатов в Думе эсеры уступали народным социалистам, представителям правого крыла неонародничества. Преимущественно на принципах энесов. а не эсеров были составлены программа трудовиков и их проект аграрной реформы. Последний, под которым подписались 104 депутата, стал своего рода платформой российского крестьянства в первой революции. Эсеровский же проект, основанный на принципах социализации земли, смог собрать в Думе лишь 33 подписи. Победа энесов над эсерами основывалась прежде всего на том, что энесы больше учитывали собственническую сторону психологии крестьянства, их осторожное отношение к монархии, были менее строгими социалистами-доктринерами. Эсеровское руководство эмоционально реагировало на роспуск Думы. Оно поручило местным организациям немедленно [c.191] начать вооруженную борьбу с правительством, делая главную ставку на войска и крестьянство и призывая последнее самим брать землю и волю. Однако эти призывы повисли в воздухе. Кратковременными вспышками, быстро подавленными правительством, оказались и восстания в войсках.

II Государственная дума оказалась единственной, которую эсеры не бойкотировали. Наибольшим успехом эсеров во II Думе являлось то, что им удалось собрать под своим аграрным проектом подписей в три с лишним раза больше (104), чем под перводумским проектом. И хотя думская группа эсеров плотно опекалась ЦК партии, тем не менее деятельность ее, была, по общепартийной оценке, “далеко не блестящей”. Она вызывала недовольство в партии, прежде всего тем, что недостаточно последовательно и решительно проводила партийную линию. Руководство партии грозило правительству ответить всеобщей стачкой и вооруженным восстанием, если оно покусится на Думу, а их депутаты заявляли, что они не подчинятся ее роспуску и не разойдутся. Однако и на этот раз все ограничилось лишь словами. [c.192]

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: