Раны видны снаружи. Физический абьюз со стороны родителей.

«Я часто замечаю, что я зла на саму себя, и я часто плачу без причины. Возможно это фрустрация от недовольства собой. Не могу перестать думать о том, как меня ранили и унизили мои родители. Друзей у меня долго не бывает. У меня есть привычка разрывать отношения с целыми компаниями сразу. Я думаю, что это страха, что мои друзья догадаются о том, какая я дрянь».

Кейт была 40-летней русоволосой женщиной, работавшей супервизором продукции в одной важной фирме. Она пришла на приём по рекомендации участкового врача. С ней случались панические атаки в автомобиле и в лифте на работе, и хотя врач прописал ей успокоительное, его волновало отвращение, которое испытывала Кейт от идеи выйти на улицу, кроме случаев, когда надо было идти на работу, поэтому он посоветовал ей проконсультироваться у психолога.

Первое, что я заметила, это что лицо Кейт было неподвижным, с застывшим выражением несчастья и серьёзности, как если бы она не научилась улыбаться. Скоро стало понятно, почему: «Я выросла в богатой пригородной зоне Сен-Луи. У нас было всё, что только можно купить за деньги. Внешне мы были идеальной семьёй, но на самом деле... У моего отца случались приступы неконтролируемой ярости, обычно после скандалов с моей матерью. Тогда он набрасывался на нас с сестрой, на ту, кто под руку попадётся. Брал ремень и начинал нас полосовать: по ногам, по рукам, по голове, куда попадёт... Когда это начиналось, я всегда боялась, что в этот раз не закончится никогда».

Депрессия и страхи Кейт были ужасом избитого ребёнка.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: