Способен ли калифорнийский саженец выжить в глубоком снегу Монтаны? В своей эротической рождественской истории Мелоди Энн, автор бестселлеров по версии «Нью-Йорк Таймс» и «Америки сегодня», разбивает лёд между сексуальным пожарным и свежеиспечённой учительницей.

Натали Дункан взволнована, получив первую учительскую работу, но после Южной Калифорнии оказывается не готовой ни к зиме в Монтане, ни к шикарному начальнику местной пожарной охраны Хоуку Винчестеру. Для человека, посвятившего себя тушению огня, Хоук слишком хорошо знает, как подбавить в жизнь Натали жара, что особенно хорошо у него получается, когда он выручает её из неловких ситуаций. Столь сильный и умелый мужчина, конечно, хорошо понимает, что надо делать, застигнув даму под ветками омелы. И внезапно унылое Рождество превращается для Натали в Рождество, полное обжигающей страсти.

ПРОЛОГ

— Кто бы мог подумать, что Эдна вот так уедет?

— А чего ты ожидала, Вефиль? Она внученьке понадобилась, — ответила Айлин.

— Знаю, знаю. Только совсем скоро рождественское представление. Как мы без неё? — вздохнула Вефиль.

— Да, конечно, но неужели вы не понимаете, какую это открывает возможность?

Обе женщины повернулись к своей подруге Мэгги, улыбавшейся от уха до уха. Всем трём было приблизительно по шестьдесят, но их точного возраста не знал никто: эту тайну они охраняли надёжней, чем Форт-Нокc золотой резерв США.

— Что ты имеешь в виду? — в один голос воскликнули Эдна с Вефилью.

— К нам в город приезжает не так много новых людей, — начала Мэгги. — А Хоук слишком долго ходит в холостяках. Вот мой малыш Брайсон давно нашёл жену и остепенился, пора бы и второму сыну сделать то же самое.

— О, Мэгги, мне нравится ход твоих мыслей! — поняв, воскликнула Вефиль. Глаза у неё буквально загорелись.

— Итак, нам надо просто найти учительницу, причём подходящую, — хихикнула Айлин.

— Да, да, да, — затрещала Вефиль. — Как же хорошо, что я вхожу в школьный совет. Теперь поиск замены Эдне ляжет на наши плечи.

— А соискательницы прикладывают к резюме фотографии? — поинтересовалась Мэгги.

— Ещё бы! — Айлин открыла ноутбук. — Может, привлечём Мартина? — тихо предложила она и слегка покраснела.

Вефиль с Мэгги знали: между их подругой и местным бизнесменом Мартином Уитманом что-то происходит, но вытягивать из Айлин подробности не собирались.

— Привлечём... как-нибудь, — ответила Вефиль. — Но не сейчас. Мы ищем девушку Хоуку, а у Мартина самого четверо холостых сыновей, и он наверняка попытается её умыкнуть.

— Что ж, тогда подыщем не одну, а сразу нескольких девушек, чтоб хватило и его упрямым сынкам, — подала голос Мэгги.

— Давайте всё же заниматься ребятами по одному, — предложила Вефиль, всегда отличавшаяся здравомыслием. — И потом, я уже вынашиваю план свести одного из Уитманов со своей внучкой Сейдж. Только пусть сначала закончит учиться на доктора...

— Вот так новость. — Глаза Мэгги изумлённо распахнулись.

— Ладно, к делу, — просматривая резюме, одёрнула подруг Вефиль. — Смотрите-ка, а вот, похоже, и победительница!

Две другие женщины заглянули ей через плечо, и вся троица дружно улыбнулась. Некая Натали Дункан как раз искала работу учителя младших классов.

— Похоже, ты права, — одобрила выбор Мэгги.

Бедняжка Натали! Знала бы она, что её ждёт...

ГЛАВА 1

Цокая высокими каблуками по кафельному полу аэропорта, Натали Дункан с улыбкой закинула в рот поцелуйчик «Хершис». Первая работа учительницей! Мечта сбылась. Четыре года в колледже, тысячи часов занятий и ещё больше часов волонтёрской работы, затем стажировка учителем в прекрасной начальной школе солнечного Лос-Анджелеса, и, вот, наконец, он — долгожданный звонок.

Конечно, сейчас ноябрь, и, конечно же, ей позвонили исключительно потому, что предыдущему учителю пришлось срочно покинуть штат по семейным обстоятельствам, но настроение у Натали всё равно было приподнятое. Школа обратилась именно к ней. И именно она в понедельник утром перешагнёт порог собственного класса.

Маленький городок Стерлинг в штате Монтана не совсем то место, где хотелось бы начать карьеру, зато тут предлагают обожаемую работу учительницы. И это лишь первый камень лестницы к успеху.

Совершенно не замечая взглядов, которые мужчины бросали на её ладную синюю юбку-карандаш и десятисантиметровые каблуки, Натали летела вперёд. Её миниатюрная фигурка, огненно-рыжие волосы, зелёные глаза и полные губки были словно созданы для того, чтобы мужские головы оборачивались вслед. Впрочем, сама она внимания противоположного пола не искала. У неё были планы. Цели. Мужчинам же отводилось место где-то в конце списка её жизненных приоритетов. В конце концов, ей было всего двадцать три. Сначала работа. Замужество и семья потом.

Подумав о собственной жизни лет через пятнадцать, она улыбнулась. Воображение рисовало белый дощатый забор и мальчика с девочкой, жарким погожим днём они бегали под оросителем, в то время как она сама сидела рядом с мужем и наслаждалась достигнутым.

Натали, витая мыслями в розовом будущем, шагнула за двери аэропорта в приятном волнении, но приклеенная к её губам улыбка тотчас угасла от пощёчины колкого монтанского ветра.

— Что за?..

Голос прозвучал сдавленно. Из лёгких словно выкачали воздух, и все силы уходили на то, чтобы восстановить дыхание.

Она родилась и выросла в Южной Калифорнии и оказалась совершенно неготовой к подобной погоде. К тому же, получив работу, девушка так разволновалась, что даже не поинтересовалась климатом, в котором предстоит жить.

Эх, дура, дура, дурёха.

Натали забежала обратно в аэропорт и втянула в замёрзшие лёгкие тёплого воздуха.

— Ладно. Ты справишься. — Она смерила убийственным взглядом свою совершенно не соответствующую погоде обувь. — Каблуки? И чем я только думала?

Каблуки и сексуальное нижнее белье были для Натали единственной уступкой стремлению заявить о своей женственности. А так она носила телесные и тёмные тона, приглушая то, чем одарила её природа.

Вскинув голову, Натали принялась изучать прохожих. Ни туфель на каблуках, ни юбок. Куда там. На всех были тёплые сапоги, толстые пальто и брюки. Она бросила полный отвращения взгляд на свои чемоданы, понимая, что волей-неволей придётся потратить часть драгоценных сбережений на более тёплую одежду.

Натали вытащила из сумки с поклажей самый тёплый пиджак. Толка от него будет немного, но лучше хоть что-то, чем ничего. Зря она не поинтересовалась погодой в Монтане.

Она снова направилась к дверям, испепеляя их таким ненавидящим взглядом, как будто это врата в ад, сделала глубокий вдох и вышла на улицу.

Стоило оказаться снаружи, как глаза заслезились, и всё тело пробил озноб, но усилием воли Натали потащила себя к дороге. К счастью, у обочины как раз поджидало такси. Опасаясь, что больше никогда не отогреется, она сообщила водителю адрес предоставленного школой домика и съёжилась на заднем сиденье.

Жители Стерлинга ещё до приезда проявили к ней невероятную доброту. Например, женщина по имени Вефиль почти даром продала маленькую «тойоту-седан», сразу избавив от одной из забот. Автомобиль должен был дожидаться на подъездной дорожке у дома. Сначала она планировала обустроиться новом месте, а затем поездить по городу и надеялась, что тут чистят дороги. Новая машинка особого доверия не внушала, а на грузовичок или внедорожник наскрести она не смогла.

Витая в облаках, Натали рассеянно смотрела на пролетавшие за окном такси бесконечные белые просторы.

— Похоже, Хоук подъехал показать вам дом.

Натали, встрепенувшись, подняла голову и в зеркальце заднего вида поймала взгляд водителя.

— А?

Одним из наихудших недостатков Натали, по крайней мере, по её собственному мнению, была склонность глубоко уходить в себя, забывая про остальной мир.

Живое воображение — преимущество, когда работаешь с малышами, но, когда надо поддерживать нормальный разговор с другими взрослыми, — не совсем. Какая же она жалкая личность! Ведёт настолько серую жизнь, что большую часть времени не вылазит из мира грёз. Впрочем, скоро всё изменится. Теперь она учительница. Профессионалка!

Вытащив из сумки маленькую записную книжку, Натали обратилась к списку, написанному чётким красивым почерком. В нём значились все её жизненные цели, и она с огромным удовольствием отметила галочкой пункт «получить первую настоящую работу учителя». Конечно, не все пункты этого списка удастся осуществить с такой же лёгкостью.

— Привет, Микки. Как доехали? — спросил хриплый мужской голос.

Ну и ну! Когда Натали подняла глаза и увидела, какой мужчина опирается на её такси, она словно примёрзла к сиденью. И вовсе не из-за холодного воздуха, хлынувшего в открывшееся окно. Широкие как у полузащитника плечи одетого в тёплую куртку незнакомца словно заняли собой всё пространство. Он был темноволосым, немного вихрастым, с пронзительными карими глазами и бесконечно длинными ресницами.

А губы, губы какие! Полные, изогнутые в зажигательной улыбке.

Глубокий подтрунивающий над таксистом голос настолько заворожил Натали, что она понятия не имела, о чем речь. Из-за него к животу словно шли какие-то неправильные сигналы, и внутри сладко замирало.

Внезапно дверца распахнулась, и незнакомец оказался прямо перед Натали. Он что-то проговорил, протягивая руку, но из-за звона в ушах ничего услышать не удалось.

Чушь!

И ещё какая! Любовь с первого взгляда — выдумка, даже страсть, и та с первого взгляда не вспыхивает. Так что смотреть на этого мужчину, словно на дольку любимого шоколада, было глупее некуда.

Она женщина-профессионал, а это лишь минутная слабость. Мужчина просто предложил помочь выбраться из такси. Всего-то. Она справится. Как ни в чём не бывало примет его руку, вежливо поблагодарит и скроется в доме. Пустячок.

Однако только её обнажённая ладонь и его рука в перчатке соприкоснулись, как всё тело охватило приятное покалывание. И всё же каким-то чудом ей удалось грациозно выбраться из машины, но тут их взгляды встретились в первый раз, и Натали стало затягивать в другое измерение.

— Хоук Винчестер.

Мгновением спустя до неё дошло, что он назвал своё имя. Спустя ещё одно мгновение Натали заметила его опасно суженные глаза и поджатые губы. Он больше не улыбался. Похоже, это внезапное притяжение привело в замешательство не только её.

Ещё никогда между ней и незнакомцами не проскакивала искра. Ещё никогда ей не хотелось сорвать одежду перед другим человеком и наплевать на все прелюдии, не важно цивилизованные или нет. Она же Натали Дункан, невинная и сексуально зажатая школьная учительница. Та самая Натали, которая сидела в библиотеке, пока её сверстники развлекались на вечеринках. Ни один мужчина не вызывал у неё похотливых мыслей. Ни один!

Ну да, в колледже были кое-какие потуги на секс — телодвижения, не больше. Но такой остроты чувств, как сейчас, при взгляде Хоука, она не испытывала никогда. Пока этот незнакомец удерживает её взгляд, ей не стряхнуть иррациональное видение двух тел, сплетённых в безудержной страсти. И это плохо. Очень плохо.

Впрочем, не обязательно. Этот человек просто по-соседски решил провести её до нового дома. Больше они не увидятся. С глаз долой — из сердца вон, верно?

Верно.

— Натали Дункан.

Наконец-то вернулся голос. Выдернув руку, Натали зашагала по расчищенной тропинке к крыльцу. Пусть поклажей занимаются мужчины. Вряд ли у неё получится умерить дрожь в руках настолько, чтобы взять один из чемоданов.

И вдруг шпильки поехали по обледеневшей дорожке, и она почувствовала, что сейчас поскользнётся.

— Подожди! — окликнул низкий голос Хоука.

Слишком поздно. Каблук попал в зазор между досками крыльца. Руки Натали взлетели, замахав, словно крылья ветряной мельницы, и она поняла, что падает на спину.

Зажмурившись, она приготовилась к неприятному падению в мерзкий снег, но вместо этого оказалась в крепких руках, прижатой к ещё более крепкой груди. Открывать глаза было боязно, и она украдкой метнула взгляд из-под густых ресниц.

И зря, потому что в глазах Хоука тлел огонь, от которого всё тело охватила слабость. Мужчина не двигался, просто пожирал её взглядом, будто главное блюдо на своём обеде. Да этого типа надо будет избегать любой ценой! Слишком уж отчаянно ей хочется покрыть крошечное расстояние между ними, а это попросту не вписывается в её планы.

Надо просто думать о своём списке. Вся жизнь распланирована наперёд: школа — есть, профессия — есть, десять лет усердной работы — пока без галочки. А великолепный мужчина, который сейчас держит её в объятьях, среди пунктов просто не значится.

— Что ж, Натали, я только рад, если красавицы падают прямо в мои объятья.

Глаза у него поблёскивали, губы растянулись в плотоядной самоуверенной ухмылке.

Бабник! Вот он кто. Знает, что достаточно хорош собой, и надеется после пары слов получить приглашение зайти. Только она и прежде не велась на мужское обаяние, а сейчас тем более к этому не расположена, так как промёрзла, не в духе и не на шутку рассердилась оттого, что оказалась в столь уязвимом положении.

— Благодарю, что не дали упасть, но уже можете стереть с лица это самодовольное выражение и отпустить меня.

Голос Натали был строг, в глазах — что угодно, только не готовность к соитию, и, к её удовлетворению, улыбку на лице Хоука вскоре сменила растерянность.

Однако он быстро пришёл в себя.

— Хм, необычная реакция на мои объятия.

— Ну, а я не обычная женщина.

Он отпустил её так же быстро, как поймал, и Натали чуть было не упала снова, но удержала равновесие, схватившись за обледеневшие перила. Она уже поднялась на несколько ступенек, когда таксист поставил её чемоданы у двери.

Поблагодарив, она расплатилась и повернулась к Хоуку, почему-то державшему ключ от её дома.

— Как уже говорил, я Хоук Винчестер, — спокойно сказал он. — Местный начальник пожарной охраны и... ваш арендодатель.

Вот дерьмо!

Натали отбросила опасения и протянула руку за ключом. Чёрт, хоть бы он уронил его ей в ладонь без физического контакта. Естественно, об этом не стоило и мечтать. Хоук зажал ключ у неё в пальцах, его пылкие глаза снова перехватили её взгляд.

— Очень скоро я вас навещу, — пообещал он и пошёл прочь, оставив Натали дрожать на крыльце.

Она смотрела, как он уходит: походка плавная, движения уверенные. Затем, не дожидаясь, пока он дойдёт до тротуара, покачала головой и повернулась к двери. Пальцы тряслись так сильно, что замок удалось открыть только спустя несколько попыток. Да, пребывание в Монтане, похоже, обещало быть не таким пустячком, как думалось вначале.

ГЛАВА 2

Что-то не так, вынырнув из глубин сна, поняла Натали. Мёрз нос. Одной рукой она натянула на голову одеяла, второй — поднялась к лицу.

Чёрт, нос на ощупь совсем как сосулька. Да что такое с этим домом?

Ну уж нет, она не вылезет из этой дурацкой кровати. Озноб пробирает даже под пятью одеялами. В чём дело? Когда она укладывалась спать, со старым камином всё было в порядке.

И вообще, как долго она проспала? Натали нашарила на прикроватном столике часы. Ничего себе, уже почти одиннадцать. Конечно, она совсем разбита, но дел слишком много, хватит валяться в постели.

Решившись ещё раз опробовать температуру, она откинула одеяла. Ох! Тело сразу обдало холодным воздухом, кожу покрыли гигантские пупырышки, волоски на вершине каждой из них встали дыбом. Снова спрятавшись под одеяла, Натали свернулась клубком и постаралась унять слёзы.

И тут, к несчастью, её мочевой пузырь настоятельно потребовал облегчения.
Прошло ещё минут пять, но, в конце концов, она уговорила себя на пробежку до единственной в домике ванной, отбросила одеяла и метнулась туда. Крутанула до отказа горячую воду, чтобы напустить пар, и торопливо приступила к каждодневной утренней рутине, не обращая внимания на дрожь, которая сотрясала тело. Наконец вода в душе достигла приемлемой температуры, и Натали смогла встать под струи.

Только целых две минуты спустя окоченевшие руки и ноги Натали начали отогреваться. А после душа она понежилась в паре, который уже заполнил маленькое помещение. Почти обсохнув, Натали задумчиво посмотрела на дверь в остальную часть дома.

— Идти туда — словно к тысяче змей, но выбора нет, надо, — пробормотала она и засмеялась над самой собой. — Глупо!

Завернувшись в полотенце, она глубоко вдохнула для храбрости и открыла дверь. Ой. Скверно, ожидания не обманули. Натали стремглав бросилась в спальню, прямиком к комоду. Надев бельё, что оказалось совсем не простым делом, так как тело дрожало сильнее одинокого листа на осеннем ветру, Натали отыскала свои самые тёплые шерстяные штаны.

Затем последовали четыре футболки, свитер и пиджак, который не пожелал застёгиваться поверх хитроумных многослойных одежд. Единственные туфли совершенно не соответствовали погоде, и теперь Натали казнила себя за глупость. Её пальчики отмёрзнут и отвалятся прежде, чем она покончит с этим приключением в Монтане.
Как только на ней оказалось всё, что только можно, Натали прошла к сломавшемуся камину, бывшему в действительности просто электрообогревателем разрекламированной модели. Не зная, что делать, она с силой шлёпнула по кожуху ладонью и стала, сотрясаясь от холода, ждать чуда.

Ничего не произошло.

— Ладно. Время отправляться за покупками.

Натали бы в жизни не поверила, что однажды станет носить безнадёжно непривлекательное длинное бельё, но, чёрт, лучше ей было к нему привыкнуть, если она собиралась пережить зиму в Монтане. Даже цвет не имел значения, лишь бы тепло.
Выбежав наружу, она окинула взглядом свой «новенький» автомобиль, маленькую синюю «тойоту», которую выпустили, наверно, ещё в эпоху Плейстоцена[1]. Лучшие дни машины явно прошли, зато она принадлежала Натали, в салоне работал обогреватель, и в тот миг для неё не было ничего более прекрасного, чем тёплый воздух, который подует из вентиляционных отверстий. На то, чтобы обогреватель заработал в полную силу, старой куче металлолома понадобилось минут пять, и всё же, как только в лицо пахнуло теплом, Натали довольно улыбнулась.

— Не так уж и плохо, — пробормотала она. Тут ей пришла мысль, что, пожалуй, она многовато разговаривает сама с собой. — Ну и ладно.

Когда Натали въехала в почти смехотворно крошечный городок, её удивило отсутствие транспорта. Улицы словно вымерли. В чём дело? Казалось бы, здешний народ уже давно привык ездить по заметённым улицам, тем не менее на дорогах не было никого, только большие снегоуборочные комбайны чистили улицы.

У знака «стоп» она ударила по тормозам, и в мгновение ока всё пошло кувырком. Хотя Натали всё упорней давила на педаль — чёрт, да она по ней прямо таки топала — машина не откликалась, а меж тем прямо впереди нарисовался огромный чёрный грузовик.

— Нет. Нет. Нет!

Как же. Без толку. «Тойота» так и не затормозила, и Натали врезалась этой громадной машине в зад. И хотя скорость её крошки не достигала даже двадцати пяти километров в час, у неё не было никаких шансов выжить.

«Тойота» зашла под бампер грузовика. Крышу помяло, из пробитого радиатора шёл пар. При ударе Натали толкнуло вперёд, но подушки безопасности почему-то не сработали, и она больно стукнулась лбом о рулевое колесо.

Будь оно всё проклято! Машина ещё даже не застрахована! Что теперь, черт возьми, делать?

Навернулись слёзы, но, сморгнув их усилием воли, которую закалили тяжёлые времена, Натали вышла из некогда исправного автомобиля. Что ж, по крайней мере, сама она почти не пострадала: всего несколько синяков и огромная вмятина в гордости. Осталось молиться, чтобы основные повреждения пришлись на долю её машины, а не грузовика.

— Ты какого хрена делаешь на дороге? Не способна даже на такую мелочь, как остановиться на большой красный знак! Решила, сегодня подходящий день протаранить совершенно незнакомого тебе человека?

Натали захлестнула ярость, глаза её пылали. На неё наступал Хоук Винчестер, чьё лицо превратилось в сердитую маску.

— Ну да. Только что научилась водить и подумала: эй, какого чёрта, прокачусь-ка с ветерком по этому крошечному городку, а потом снесу знак «стоп» и угроблю машину об уродливый зад грузовика какого-нибудь идиота!

Конечно, потом она, возможно, пожалеет о собственной вспыльчивости, но сейчас готова рвать и метать в забавно детском приступе гнева. Слишком много всего приключилось за последние полсуток, и так вышло, что авария — лишь сахарная наледь-глазурь на и без того очень замёрзшем пироге. По крайней мере, ярость помогает скрыть, как ей холодно. Ничто так не согревает кровь, как возможность выплеснуть эмоции.

— Ты чего в такую погоду ездишь на машине без цепей?

— Как тебе хорошо известно, я здесь только со вчерашнего вечера, и у меня не было времени купить цепи. Впрочем, не твоё дело!

— Что ж, шла бы тогда пешком. Хотя, ходить в такой нелепой обувке, как на тебе — это всё равно что напрашиваться на неприятности.

Натали и раньше была не в самом лучшем расположении духа, но презрительный взгляд Хоука вызвал у неё желание избить этого нахала. Никогда, ни разу ей не хотелось собрать пальцы в кулак и как следует кому-нибудь врезать, но в этот миг подмывало поступить именно так.

Увы, пальцы замёрзли и собраться в кулак не могли.

— Такого напыщенного эгоиста, как ты, ещё поискать надо. — Ещё вчера вечером она считала Хоука великолепным, но теперь он казался ей таким же монстром, как его грузовик. — Просто пришли мне счёт за причинённый мною ущерб. — Она развернулась в гневе и всеми силами постаралась достойно удалиться, что оказалось совсем не просто из-за высоких каблуков, гор снега и, самое главное, отсутствия исправного автомобиля. Хватит с неё этого разговора, и хватит дурацкого городка, где в четверг днём с огнём не найдёшь ни одного открытого магазина, будь они все прокляты.

— Ты не имеешь права вот так просто взять и уйти. Мы даже ещё не обменялись сведениями о страховках! — прокричал он, но она уже не слушала.

— Что ж, заяви на меня копам!

Ей чертовски понравился собственный гордый уход, но тут ноги отказались сотрудничать. Шансов устоять и не упасть не было никаких.

— Натали!

На этот раз Хоук её не подхватил. Мгновение назад она гордо его покидала. А теперь всё почернело…

ГЛАВА 3

Хоук добежал до Натали в тот самый миг, когда она, ударившись головой о землю, закатила глаза. Проклятье! А вдруг сотрясение? Он поднял её на руки и помчался к грузовику, где остался работать обогреватель.

— Ну же, Натали, давай! Открывай глаза!

Она зашевелилась.

— Что такое? — Её веки затрепетали и вдруг распахнулись полностью. Прямо над нею склонился Хоук.

— Ты упала и ударилась головой, — объяснил он, ощупывая ей лодыжки и запястья.

— Ой!

— Так я и думал. Запястье ты тоже ушибла.

Чёрт! Сегодня День благодарения, и он уже опаздывает. Мать его убьёт.

— Я отвезу тебя к врачу, только отойду на минутку — уберу твою машину с дороги.

Оставив Натали на переднем сиденье грузовика, он поспешил к её «тойоте». Радиатор расплющило, и снова завести эту груду металла нечего было даже мечтать. Хоук переключился на нейтральную передачу, и, после нескольких попыток найдя ногами сцепление с землей, откатил автомобиль на обочину, а затем вернулся в грузовик. Натали свернулась клубком и дрожала всем телом.

— Порядок. Насчёт машины не волнуйся, — сказал он. — А вот доктору тебя показать стоит.

Он знал, что не очень-то её успокоил. По долгу службы ему часто приходилось успокаивать тех, кто пострадал от несчастного случая, и он не только начальник пожарной охраны, но и очень хороший парамедик. Так почему сейчас его язык внезапно прилип к нёбу?

— У меня всё нормально. Высадил бы ты меня у дома… — попросила она. Спокойствие её голоса настораживало.

— Даже не мечтай.

Не говоря больше ни слова, он завёл грузовик и поехал за город. От врача рукой подать до родителей. Возможно, у дока ему даже перепадёт кусок того сладкого яблочного пирога, что печёт его жена. У неё лучшие пироги в округе, чёрт, а может, и во всей стране, хотя при матери он об этом даже не заикнётся, иначе та выгонит его из-за стола.

Ведя грузовик по заснеженной сельской дороге, Хоук то и дело посматривал на Натали. Он заставлял себя смотреть вперёд, но мысленно возвращался к недавнему разговору с местными любительницами вмешиваться в чужие дела.

«У нас есть идеальный жилец для твоего дома». Казалось бы, первая подсказка, что эта женщина не к добру. Затем позвонила мать, требуя продемонстрировать новой учительнице гостеприимство их маленького городка. Подозрения у него были, но, как видно, недостаточно сильные, так как он всё же согласился сдавать домик.

Что мать со своей лучшей подругой Вефиль задумала, чёрт возьми? Ему что, печь для Натали плюшки с черникой и являться на крыльцо с корзинкой угощения? Нет, это не по нему. И уж, конечно, он не якшается с рыжеволосыми школьными училками со взрывным характером. Ещё чего.

Он любит женщин. То есть именно женщин, во множественном числе. И никогда не приглашал на свидания таких как эта учительница, которая сейчас прям таки гладит его против шерсти. Таким нужны серьёзные отношения: достаточно посмотреть на её чопорную одежду.

Он встречается с женщинами только ради одной ночи. Ладно, возможны исключения. Если партнёрша и впрямь что-то собой представляет, ночей может быть две или три. Однако число три как заколдованное. После него отношения катятся под уклон, так что лучше вовремя расставаться.

Вот основная причина, почему он никогда, никогда не встречается с жительницами Стерлинга. Городок слишком маленький, негде убегать и прятаться. И так было несколько ложных вызовов на пожары от вполне ничего таких женщин и, что самое интересное, их матерей с целью просто затащить его в дом. Раз-другой пришлось проявить немного суровости, чтобы впредь такого не происходило.

Последний такой звонок поступил от одной из матерей, которая намеренно подожгла свой мусорный бак. Пришлось отчитывать её с час, рассказывая, какой опасности она подвергла свой дом, семью и домашних питомцев. Но у двери та всё равно украдкой сунула ему в карман телефон дочки.

Ох уж эти женщины! Их не понять.

У дома доктора Холо он припарковал грузовик, стремительно обогнул машину и, подняв Натали на руки, поспешил к двери.

— Хоук, что ты здесь делаешь в День благодарения? Да ещё с такой красавицей?

— Привет, Мейбл. Это Натали Дункан, новая учительница в нашей школе. Сначала мы с ней немного помяли друг другу машины, а затем она упала и ударилась головой. Запястье вроде тоже повреждено.

— Милая вы моя, — ахнула Мейбл. — Не самым лучшим образом вас встретил наш городок.

Занеся в дом, Хоук поставил Натали на ноги, и Мейбл сразу обняла её за плечи.

— Альфред только что расправился с праздничным обедом и готовился к десерту, но, естественно, он сначала позаботится о вас. Хоук, присядь-ка, я принесу тебе пирога, — добавила она и увела Натали.

Принявшись за кусок бесподобного пирога, Хоук почувствовал себя намного лучше.

От раздражения почти не осталось следа. Даже появилась улыбка на губах. Он откинулся на спинку кресла и стал ждать Натали. Однако, когда доктор вернулся с новой учительницей и до Хоука донёсся конец их разговора, эта улыбка погасла.

— Доктор, мне так жаль, что я испортила вам праздник. Совершенно забыла, что сегодня День благодарения.

Хоук не знал, что и думать. Как можно забыть о Дне благодарения? Это же день индейки. Ладно, не только индейки, но и его любимого блюда — пирога. И семьи, и футбола, разумеется. Как можно забыть о таком особенном дне? Разве у Натали нет матери, которой нужно позвонить и поздравить? Семьи, к которой можно поехать?

Конечно, она только что переехала, поэтому пока никого не знает. Но почему она прилетела в четверг, а не в пятницу или, скажем, субботу, чтобы провести День благодарения в кругу своей семьи?

12 3 4 5 Следующая ⇒

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных