Хоть проживу я только жизнь одну,

Но в каждом веке будет мой росточек.

Так прадеды вспахали целину,

О сыновьях заботясь и о дочках.

XXIX

Раскинулись поля в дали весенней,

Любуются собою ивы у пруда –

На всё гляжу с каким-то умилением,

Что, впрочем-то, бывает не всегда.

На всё гляжу глазами удивленья,

Словно пришелец сказочных миров,

Где был я от рожденья только пленник,

Который, наконец, обрел свой кров.

Готов в любви я объясниться травам,

Что вскинули уже свои отростки,

И кланяться немеркнущим ромашкам,

Чей цвет по ковылям везде разбросан.

Бреду по полю, ширь вбирая грудью,

Лаская чистым взгядом каждый стебль.

Всё то, что в жизни мне казалось чудом,

Втройне мне чудом кажется теперь.

XXX

Любовью напоен твоею,

Как солнце пожаром весной,

Я думу одну лишь лелею:

Быть вечно б тебе молодой.

Быть милой, хорошей, красивой –

Такой, как сейчас ты, быть.

Кого мне молить о том диве,

Чтоб вечно могли мы любить?

Ведь роза – и та увъядает,

Пленив всех своей красотой.

Но роза любви ведь не знает,

А мы ее знаем с тобой.

Нет-нет, не страшись, дорогая,

О старости думать нам рано.

Пусть дума моя не пугает –

Ты вечно цветешь, неувъядно.

XXXI

Охватывайтесь белым жаром, вёсны,

Любимые красавицы мои,

Чтоб мог я вечером чудесным, поздним

Подумать с теплотой о бытии.

Мир, в принципе, куда как злая юдоль,

Поэтизировать я, право, не могу

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: