Глава 11 Просто так

Алексей

Снег засыпал Москву по самые уши, метель бесилась и сбивала спешащих на работу худышек с ног, а мы с Цезарем наслаждались неспешной утренней прогулкой.

Мы с ним любим снег, ведь под сияющей чистотой белизной не видно грязи и говна, в которых живем изо дня в день. Кругом летают ангелы, любят нас и осыпают холодными снежинками, приветствуя на празднике потусторонней жизни. Фонари загадочно мерцают сквозь снегопад и манят несбыточными надеждами, а ты идешь на свет и веришь им безоговорочно, ведь даже такие чудаки, как ты, во что-то верят.

С самого детства они были для меня отдушиной и почти что домом, потому что дом – это там, где тепло и уютно. Мне было гораздо теплее и уютнее под фонарями на улице, нежели в нашей с родителями квартире, так что свою любовь к ним я нес через всю жизнь как знамя и старался окружить себя всякого рода уличными лампами и светильниками по-максимуму. Чем больше света, тем лучше. Цезарь был полностью со мной согласен, хотя бы потому, что каждый из них можно обежать кругом и пометить, а это, как ни крути, числилось его любимым занятием.

Мы совершили круг почета по парку, основательно подморозили яйца и единогласно решили, что прогулка удалась на славу и пришло время принять внутрь чего-нибудь согревающего. И тут я услышал шум трактора, который испортил мне весь кайф: он пронесся мимо меня, как болид Формулы 1, лихо навернул круг по двору и скрылся в соседней арке до того, как я успел оценить все последствия его появления.

А оценить было что: снег, до этого лежащий ровным слоем, разлетелся в обе стороны от дороги, засыпав и тротуар, и стоящие по другую сторону машины. Цезарь вынырнул из кустов, с трудом одолел насыпь и немедленно ее за свои героические усилия обоссал.

- Согласен, дружище. Это она заслужила, - задумчиво сказал я, глядя на мой Лексус, не только засыпанный снегом, но и подпертый спереди огромной снежной кучей аж по верхний край решетки радиатора. - Вот же е…
- Еб твою мать! – подхватил мою мысль мужик, вышедший из подъезда. – Это кто у нас тут такой умный проехал?! Шею ему свернуть мало! Как мне теперь выезжать?!

Я сочувственно покивал, Цезарь деловито пошуршал в полузасыпанной снегом урне, а мужик, матерясь, как последний сапожник, и набрав полные ботинки снега, принялся откапывать свой Мерседес. Бедолага.

И тут я вспомнил, что Лексус-то не мой! А некоего гламурного подонка Даниила, который третью ночь подряд ложился спать в своей квартире, чем вынуждал меня к нему на эту самую ночь приходить. Я злился, но от чумового секса отказаться не мог, а он убедительно подлизывался в буквальном смысле слова и уговаривал не бубнить.

Мол, он работает, а я нет, и тряпки для похода на работу у него в гардеробе развешаны, а не у меня. И потом, он приличный парень и не может, как некоторые беспардонные личности, шастать в одних трусах и тапочках с этажа на этаж.

- От ты попал, правильный мой мальчик, - злобно захихикал я, потирая руки в предвкушении бесплатного шоу. – Пижонам бой!

Представил Даньку во всем его гламурном прикиде…

«А потом без него, прижимающегося ко мне всем телом глубокой ночью и жутко шепчущего сквозь сон:
- Ты такой теплый, Лекс, а я все время мерзну. Согреешь?
- Конечно.

- Знаешь, почему я теплый, а ты холодный?
- Почему?
- Потому что я Плохой Мальчик, почти что демон, и живу в Аду. У нас тут жарко.
- А я, стало быть, Хороший Мальчик, почти что ангел, и в Раю у нас страшный дубак? – переплетает наши пальцы и сжимает их в единый кулак Данька. Расслабляется, вплавляется в мои изгибы и довольно сопит, засыпая снова. Вот и славно.
- Угадал.
- Я стану Падшим Ангелом. Для тебя. Если попросишь.
- Не попрошу»

И желание смотреть на мучения Даньки, откапывающего машину, испарилось. Даже наоборот. Я огляделся по сторонам, и на глаза мне попалась скрытая деревьями подсобка Василича. О! То, что надо: лопата и щетка у него там сто пудово имеются. Правда, его самого нет, но я ж не весь двор откапывать буду, а только тропинку от подъезда до джипа проковыряю и выезд сделаю, так что позаимствую инвентарь на время, никто и не узнает.

- Алексей, ну надо же. Серьезное продвижение по карьерной лестнице от алкоголика до дворника! Ты теперь за Василича?

Ехидный голос Марь Ванны воткнулся в спину, как нож, едва я откопал выезд для Лексуса и принялся за джип щеткой. Твою ж мать! Я оглянулся, но скрывать следы преступления было бесполезно: лопата торчала в сугробе позади Лексуса, а вычурную зеленую щетку Василича знали все жильцы дома без исключения. Он ею за небольшую плату весной окна отмывал снаружи.

- Еще чего, - буркнул я, но вспомнил про хороший тон и заставил себя быть вежливым. - Просто машину откапываю. Что тут такого? И вообще, доброе утро.
- Доброе, говоришь? – еще ехиднее сказала Марь Ванна. Как она это делает?! У нее вместо крови кислота? – Даниилу так точно доброе. Это же его машина, не так ли.
- Так, - попытался отделаться от нее немногословием я. Ага. Щассс!
- Тогда почему ты ее откапываешь, а не он? – прицепилась она. Ведьма! Что она хочет услышать?!
- Потому что, - отрезал я и жестко посмотрел доставучей старушке в глаза.

Еще слово, и она пожалеет, что со мной на эту тему заговорила! Мои личные дела никого не касаются! Хочу чищу чужую машину, хочу снегом заваливаю!

- Хорошо, хорошо, не злись, - неожиданно легко сдалась Марь Ванна и как-то загадочно улыбнулась. Будто что-то пошло именно так, как ей хотелось. – Ладно, мне пора, у меня по плану куча дел. Вот сейчас, например, на собеседование к управдому дворники пришли. Он же без меня не справится!

Я проводил деятельную старушку подозрительным взглядом и передернул плечами. Бррр! Надеюсь, я в ее планах никоим образом не фигурирую. И Данька тоже. Она ж людоед: сожрет и не подавится, а он и не поймет, как так получилось. Цезарь проводил Марь Ванну до выхода из двора и вернулся обратно: что-то в нашей урне было такое-этакое, что никак не давало ему покоя. Наверняка неделю уже тухло. Самая вкусняшка!

Но мне было не до пса. Народ начал выползать из подъездов, так что пора было делать ноги, а то и правда за дворника примут. Я ж в собачьем прикиде и с лопатой! Хорошо хоть снег идти почти перестал. Труды мои зазря не пропадут, и то вперед. Я избавился от лопаты, вручив ее очередному неудачнику на Инфинити, который наверняка опоздает из-за этих раскопок на работу, и обмёл Лексус щеткой еще разок. Напоследок. Он же ж моя прелессссть!

- Алексей?!

Я поднял голову от капота и увидел стоящего возле урны с Цезарем Даниила, который растерянно смотрел на меня черт знает сколько времени, нервно стискивая в руках тонкие кожаные перчатки и переминаясь с ноги на ногу в символически-зимних модельных туфлях из Италии.

Такой мимимишный гламурный подоночек, что у меня аж яйца поджались от желания немедленно взять его на руки и потискать, портя безупречный вид! Хотя… Ему же на работу. Оставим обнимашки на вечер.

Данька вежливо дал перчатками Цезарю по морде, отвлекая от бумажного пакета, который тот выволок из урны, и подошел ко мне, старательно следуя выкопанной в снежных отвалах тропинке. Без шапки, светлый шарф на горле, стильное узкое пальто, брюки с иголочки и ботинки на манер летних. Как не в Москве зимой живет, ей богу! Не зря, ох, не зря я тут ковырялся. Как бы он в таком виде машину откапывал?

- А что это ты тут делаешь?
- Самому догадаться слабо? – спросил я, сметая последний снег с капота. Черт! Не люблю, когда ловят с поличным! Прям не по себе сразу. Надо было раньше когти рвать.
- Ты чистил выезд на дорогу и Лексус от снега, - после долгого раздумья выдал он, открывая машину.
- Поздравляю, Даниил. Ты сегодня - Капитан Очевидность, - ехидно сказал я, убирая щетку в багажник. Закрыл его и оказался нос к носу с Данькой.
- А зачем ты это делал? – почему-то шепотом спросил он и вцепился в мою руку своей. Такой холодной! Жуть.
- Просто так, - пожал плечами я, скрывая невесть откуда взявшееся смущение и пряча его пальцы в моей теплой руке.

Данька перестал дышать, переваривая мой ответ, а потом рвано выдохнул, расцвел и раскрасил мрачное снежное утро улыбкой ангела.

13.01.16

Примечание к части

Тем, кто замучил меня вопросами о Ромке и Серже) Я не обещаю, что часто, но изредка, крайне редко!, они-таки будут в этой истории появляться.

Глава 12 Светлячок

Алексей

Я поднимался по лестнице в Данькины апартаменты в глубоких раздумьях: вечер пятницы, денег нет, а хлеба и зрелищ хочется. Секс – это, конечно, здорово, но как-то маловато. Хотелось драйва, адреналина и прочих подобных прелестей.

Мужские голоса неожиданно громко разнеслись по подъезду, и я замедлил шаг. Кто это там, интересно, ругается?

- Даня, не будь сукой! Разреши войти, нам надо поговорить.
- Я и есть сука, уходи сейчас же! Нам не о чем говорить. Между нами давно уже все кончено.
- Было бы кончено, ты бы сейчас так не волновался.
- Ваня, пошел нахуй, а? Скоро придет Алексей, я не хочу, чтобы он тебя видел.
- Почему это? Аааа! Так ты ему про меня не говорил!
- Если бы он спросил, я бы сказал, но ему плевать на моих бывших любовников.
- Тогда чего переживаешь-то? Сядем вместе, поболтаем, может, я ему чего в постели посоветую…
- Я тебе сейчас череп проломлю. Пошел вон!
- Не могу, Даня. Я ж тебя люблю, глупый мой зайка. Хватит уже бегать за своим недосягаемым Лешей, тебе нужен я. Не трать зря время. Сколько ты на него охотишься? Год? И что толку?
- Алексей – мой любимый и, с некоторых пор, мой любовник.
- ТЫ С НИМ ПЕРЕСПАЛ?!

Я от наполненного дикой яростью мужского вопля пришел в себя и понял, что стою на последней ступеньке лестницы, а за поворотом, в дверях Данькиной квартиры, кто-то пытается отобрать у меня любовника.

- Не смей повышать голос! – холодно оборвал мужика Данька. – И не вздумай распускать руки. Ты же знаешь: уебу на раз. Убирайся отсюда к чертовой матери и никогда больше даже близко ко мне не подходи.

Бряк! От захлопнувшейся двери вздрогнули окна в лестничной площадке. Я хрустнул пальцами. Данька – ангел, а я – демон, и поэтому кое-кто сейчас огребет по-полной. Я шагнул на площадку и нос к носу столкнулся с парнем, что рвался в Данькину постель. Высокий, мощный, чем-то похожий на меня, только моложе и беднее.

- Ты, кажется, поговорить хотел? – посмотрел на него в упор я.

Он вздрогнул от неожиданности, а потом обшарил меня с ног до головы оценивающим взглядом и презрительно скривился.

- Алексей? Офигеть! Ты же чмо! Что Даня в тебе нашел?! Целый год он парил мне мозг и в итоге все равно ушел. Променял меня на тебя! Да было б на что менять! Твою ж мать! Если бы я…

Хрусть! Мой кулак врезался в челюсть говорливой твари с такой силой, что откинул парня к лифту. Я шагнул к нему, нажал на кнопку вызова лифта и вздернул на ноги за шиворот.

- Никогда. Больше. Здесь. Не. Появляйся. Убью!
- Не посмеешь, - прошипел парень.

Я в ответ отправил его ударом в нос прямо в открывшиеся двери лифта. Он стукнулся затылком о зеркало и сполз на пол, а я нажал на кнопку первого этажа.

- Ты меня понял, уебище.

Лифт уехал, адреналин схлынул, и я вдруг понял одну очень важную вещь: Данька сох по мне целый год. Или все-таки «охотился» за мной?! ЦЕЛЫЙ ГРЕБАНЫЙ ГОД!!! Кусочки мозаики закрутились в мозгу и выстроились в некую закономерность: Даниил покупает МОЙ Лексус и квартиру над МОЕЙ не просто так. Даже кильку в магазине он отобрал специально, чтобы привлечь мое внимание!

Я уперся лбом в холодное окно, вспоминая подробности наших встреч. Холодный ушат понимания чуть не уронил меня на колени. Даниил не смог бы подобраться ко мне так близко без помощи того, кто знал обо мне очень много, а это значит, что Марь Ванна, старая ушлая ведьма, была в курсе. Меня опутали паутиной лжи. Опять! Да что же это такое, а?

Я вспомнил счастливое лицо Даньки, глядящего на меня с обожанием, и мне вдруг стало нечем дышать. Он был так похож на ангела!

- Ангелов не бывает, - сказал я вслух, чтобы расклинить челюсть и перестать скрипеть зубами. – А меня снова предали.

Я бессмысленно уставился на снег за окном, на полутемный двор, на машины, на укрытые снегом деревья. Вот семья выползла из машины. Вот новый дворник скребет лопатой у подъезда. Вот фонарь потух. Наверное, лампочка перегорела. Прям как я.

Тьма накатила, утягивая в никуда, но взгляд зацепился за въезжающий через арку во двор оранжевый Инфинити. Свет его фар сверкнул звездой под погасшим за минуту до этого фонарем, и я ринулся вниз по ступенькам, как ненормальный. Мне нужен воздух. Просто глоток воздуха, черт побери!!!

Я чуть не вынес двери в подъезде и пулей вылетел на улицу. Вдохнул полной грудью, успокаивая бешено стучащее сердце, и вдруг увидел рядом с моим Лексусом тот самый оранжевый финик, из которого вышел высокий стройный парень. Увидел меня, заулыбался и приветственно махнул рукой.

- Доброго вечера, лопатовладелец! Как ты вовремя, а? Я уж думал тебя не найду, - в несколько шагов добрался до тротуара он. Тряхнул головой, скидывая снег с темных растрепанных волос, и встал рядом со мной под козырьком подъезда. – Ты мне здорово помог тогда, в снегопад. Я б без лопаты полдня откапывался.

О чем это он? Снегопад… лопата… сугробы… завал на парковке…

- А, - дошло до меня, - так это я тебе тогда лопату отдал!
- Ага, - кивнул парень и вдруг лукаво улыбнулся: - Но тебе тогда было не до меня.
- Точно, - заулыбался я в ответ и залюбовался игрой света и тени на лице собеседника.

На красивом лице, надо сказать. Странно. Почему я раньше этого парня не видел? Таких, как он, замечают все и всегда, потому что есть все, а есть спешл эдишен вроде него: безмерно обаятельные дьяволы, искушающие одним своим видом. Они даже не пытаются маскироваться, а люди все равно попадаются в их сети и если и выбираются, то с трудом.

- Ты не зря старался с тем Лексусом, - сказал парень, стягивая кожаные перчатки с рук. – Твой парень просто ангел.
- Он не ангел. Ангелы не предают, - отрезал я, разом приходя в себя.
- Что, прям так уж он тебя и предал? – усомнился дьявольский красавчик, и я невольно рассмеялся его недоверчиво-лукавому тону.
- Да.
- А что случилось?
- Долгая история.
- Пойдем ко мне домой, там и расскажешь. Заодно лопату заберешь, - открыл дверь в подъезд парень и почтительно склонил голову. – Голые короли вперед.

Я рассмеялся, только теперь замечая, что стою на морозе в одних боксерах и тапках, шагнул в дверь, но остановился рядом с ним и посмотрел ему в глаза:

- Лопату я украл, а мой ангел и правда меня предал.
- Когда смотрят так, как смотрел на тебя он, не предают, - отрезал парень, и я чуть не утонул в той волне боли, что накатила на него и отхлынула, исчезая без следа в его чуть сумасшедших глазах.
- Откуда ты знаешь?
- Иногда на меня смотрят точно так же, - лукаво улыбнулся он и подтолкнул меня в спину. – Поверь, мне есть с чем сравнить.

Я не стал комментировать. Мы поднялись на лифте на четвертый этаж, болтая обо всем и ни о чем, зашли в квартиру, и я завороженно уставился на нового знакомого, почему-то теряясь в чувствах и ощущениях. Словно я был знаком с ним сто лет или даже больше. Как будто когда-то, в прошлой или будущей жизни, он был моим любимым, любовником или братом. Тем, ближе кого не бывает.

- Не смотри на меня так…
- Алексей, - сказал я и шагнул к нему, мягко вжимая в стену прихожей. Он не сопротивлялся. Положил руки на мои голые плечи и на талию. Улыбнулся задумчиво.
- Сергей.
- Наверное, я сошел с ума, но мне кажется, я знал тебя раньше, - сказал я, проводя пальцем по его точеному носу и губам. Совсем не таким, как у Даньки. Мужским на двести процентов и порочным на все четыреста.
- Может быть, - зарылся в мои волосы рукой Сергей. Притянул ближе, и я разглядел огонек безумия в его глазах. – Но не в этой жизни.
- Не в этой, - согласился я и его поцеловал.

Он ответил, перехватил инициативу, развернул меня к стене, вжал в нее и… дернул за веревочку, что висела от нас справа. Яркий свет затейливого фонаря прямо над нашей головой резанул по глазам и по нервам. Мы стояли под ним, смотрели друг на друга, как свихнувшиеся придурки, и понимали, что…

- Если бы мы встретились раньше…

Я не знаю, кто это сказал. Может, мы оба, а может, никто, но истина – это даже не правда, которая у всех своя. Она одна-единственная, и мы это поняли.

- Друг? – улыбнулся Сергей, поглаживая меня по спине.
- Может, брат? – просяще посмотрел на него я, обнимая покрепче. – Для надежности, знаешь ли.
- Согласен, - рассмеялся он и крепко поцеловал меня в губы, но наваждение прошло, так что ничего кроме смеха этот поцелуй у нас не вызвал.

Сергей облегченно выдохнул, обмяк и оперся затылком о стену.

- Теперь я уверен стопудово.
- В своей верности?
- Да.
- Кому? – с любопытством спросил я.

Тот, кто приручил этого лукавого дьявола, заслуживает аплодисментов стоя.

Сергей ответить не успел, потому что дверь открылась, и на пороге вырос элегантный качок. Я от такого необычного сочетания мощного тела, квадратной челюсти и отлично подобранного прикида растерялся, а мужик взревел и протянул ко мне свои могучие ручищи, явно собираясь свернуть шею.

Я отпрыгнул в сторону, а на его пути вырос Сергей, такой стройный, яркий и нереально спокойный, что мне стало не по себе. Казалось, он и перед летящим на всех парах поездом встанет точно так же. Жуть!

- Любимый, остынь. Леше просто нужно было разобраться в себе.
- Серж, однажды я тебя сначала убью, а потом буду слушать твои нелепые отговорки.
- Ромка, не бубни, - рассмеялся Сергей, цапнул громилу за квадратный подбородок и засосал так, что даже мне стало жарко.
- Должен будешь, - с трудом оторвался от него качок. Облапал, вминая в себя, и пристально посмотрел на меня. – И как, разобрался?
- Я думаю, - не удержался от подколки я.

Роман помрачнел, а Сергей рассмеялся и показал мне кулак. Я ухмыльнулся и выставил ему фак. А что? Он меня сюда затащил, и кто кого проверял - это большой вопрос. Впрочем, глядя на этих двоих, я в результате проверки не сомневался. Они не просто смотрелись одним целым, они им и были.

- К слову, я муж этого отморозка, - сказал Роман.
- Не муж! – возмутился Сергей. – Я тебе предложение не делал.
- Зато я тебе дважды кольцо на палец надевал. Один раз даже прилюдно.
- Это не считается, - буркнул Сергей, выбираясь из объятий своего… хм… мужа.

Для меня все здесь было понятно, впрочем, как и для них. Роман растрепал Сергею волосы и… посмотрел на него так, как Данька смотрел на меня. Невозможно смотреть ТАК, если не любишь. А значит, я просто обязан разобраться во всем от и до.

На меня снизошло великое умиротворение, я с улыбкой посмотрел на Романа и вдруг понял, что лицо его мне до ужаса знакомо.

- Откуда я тебя знаю? – задумался я.
- Я жил в этом доме раньше, только в другом крыле, а потом отец умер, и мы переехали, - ответил Роман и так знакомо нахмурился, что я тут же вспомнил: лето, лопухи, лук со стрелами, погоня, стрелки мелом на домах, тротуарах, деревьях и прочих подвернувшихся штуках… - А сейчас решил вернуться. Мы в декабре переехали. По пробкам от дома до работы задолбались выбираться.

- Вараксин! Атаман, твою ж мать! – заорал я, перебивая его.
- Леха? Соловей-разбойник?! От это номер! – растерялся Роман.

Мы смотрели друг на друга и не могли поверить в такую встречу. Со школы не виделись! И на тебе. Сюрприз-сюрприз. Да еще какой! Кто бы мог подумать, что мы, два альфа-самца, вечно делившие двор и пацанов на две непримиримые банды, в итоге столкнемся в одной квартире благодаря невероятному парню, что свел с ума его и чуть не выбил из колеи меня. Ха! Теперь мы с Ромкой были в одной голубой лодке, и это почему-то безмерно меня веселило.

- Что я пропустил? – помахал между нами рукой Сергей.
- Мы в детстве в казаки-разбойники играли во дворе, - пояснил Роман. – Шрам на моем бедре помнишь? Вот этот самый хмырь мне его и оставил. Стрелой из лука.
- А ты мне за это три зуба выбил! – не остался в долгу я.
- Не фиг было правила нарушать!
- Я не нарушал!
- Нарушал!
- В глаз дам!
- За решетку посажу!
- Как был занудой правильной, так и остался! – буркнул я, прекращая дебаты. С Ромки станется и за решетку меня упечь, лишь бы спор выиграть.
- Я с вас умираю, - расхохотался Сергей и потащил нас в гостиную. – Брейк, ребята. Мир во всем мире, и всё такое. Идем, надо за встречу выпить.

И мы выпили. Как следует. А потом я рассказал печальную историю своей жизни, над которой Серега страшно постебался, а Ромка сочувственно покивал головой и не дал мне ехидного поганца легонько отпиздить. А потом они рассказали свою историю, вероятно, как следует ее сократив, чтобы я не вздумал Серегу жалеть. А потом Ромка принялся давать мне советы насчет Даньки, явно основанные на собственном опыте борьбы с сумасшедшим любимым, а тот опять начал язвить и прикалываться.

Мы пили, ржали и не смотрели на время. А потом Ромка закинул Серегу на плечо и утащил в спальню, а я четким шагом совершенно трезвого человека отправился к Даньке: с какого-то раза открыл дверь, что-то со стены уронил, но добрался до постели, упал в нее и смял его в объятиях.

- Лекс, что случилось? – прошептал он, и я понял, что Данька недавно перестал реветь. – Ты не брал трубку, не гулял с Цезарем и даже не оделся! Я поднял на уши весь дом! Где ты был?!
- Переживал, да?
- Конечно! Я же люблю тебя, - шмыгнул мне в шею он.
- У брата.
- У тебя есть брат?!
- Теперь да, - улыбнулся я.

Тяжело вздохнул, сел на постели, включил настенный бра, посадил на свои бедра Даньку лицом к себе, чтоб не сбежал, и начал допрос с пристрастием.

Он поначалу перепугался, вцепился в меня, как клещ, и зачастил, перескакивая с одного на другое, но увидел, что я слушаю, успокоился и рассказал все с самого начала. С того самого проклятого дня моей свадьбы, который в итоге обернулся для меня счастьем.

Данька говорил, а я смотрел на него и не мог поверить в то, что он изменил себя и свою жизнь в корне даже не ради меня, а ради мечты обо мне. Хорошо хоть, что в лучшую сторону.

- А еще я хотел сказать, что эту квартиру я не купил, - напоследок сказал Данька, виновато повесив голову. – Я ее снимаю. Все мои деньги ушли на твой Лексус.
- Так переезжай ко мне, - погладил его по спине я. Данька расширил глаза на пол-лица и засиял. Мне опять стало больно. Нельзя же так. Нельзя!!! Я так не могу. - Будешь платить квартплату, хоть какая-то от тебя польза.
- Лекс, - уперся лбом в мой лоб Данька. – Это значит, ты простил меня?
- Если бы я тебя простил, то не стал бы брать квартплату.

Данька рассмеялся, перестал откровенничать и начал меня соблазнять. Я даже не пытался сопротивляться, плыл по течению и свято верил в то, что с сегодняшнего дня все в моей жизни станет по-другому. Данька любил меня любым, и это расслабляло, но вот Ромка… Перед ним я ни за какие блага мира не смогу предстать лохом и неудачником. НИ ЗА ЧТО! Лучше умереть. Ну а Серега… Серега – это Серега. Он - сумасшедший светлячок, и я, как и Ромка, не позволю ему погаснуть.

16.01.16

Глава 13 Переезд

Даниил

- Вставай.
- Ммммм.
- Данька, сладкий мой мальчик, подъем! У нас куча дел.
- Нет у меня сегодня никаких дел. Суббота же!

Я улегся на живот и зарылся головой в подушки. Спать хочу! У меня вчера не вечер был, а сплошной нервенный стресс, начиная с поисков Лекса, дикой паники и прогулки с безмятежным пожирателем всякой дряни Цезарем и заканчивая допросом, объяснениями и сексом. Наверное, я так до конца и не осознал тот факт, что теперь мне от любимого человека скрывать нечего.

- Ладно, как хочешь. Тогда я сам все сделаю.

Я насторожился, но голову из-под подушки не вытащил. Спать хочуууу! Ну почему Лекс оказался жаворонком? Времени наверняка еще и девяти нет! Куда его опять понесло?

- И начну я, пожалуй, с твоих колонок и аудиосистемы.
- Что?!

Я подскочил на кровати, как ужаленный, и уставился на Лекса в оба глаза с твердым намерением не дать ему и пальцем прикоснуться к моим сокровищам. Они же стоят кучу бабла! А у Лекса руки из задницы растут, если дело касается электроники. Три ноутбука в разорванном состоянии я в его кабинете только позавчера видел. Он их сначала сломал, а потом починить хотел. Ага. После его «ремонта» их только на помойку выкидывать. Жалко до слез!

- О, проснулся, - рассмеялся Лекс, усаживаясь на край кровати и бесцеремонно сгребая меня к себе на колени.

Я в такие моменты чувствовал себя девчонкой, но он явно наслаждался, так что пришлось смириться. На колени так на колени, а если еще не боком, а лицом к нему, так вообще замечательно. Увы. Лекс пересесть не позволил.

- Я запрещаю тебе прикасаться к электронным приборам без моего присмотра, - обнял его за шею я. Поцеловал в висок.

Лекс довольно зажмурился, подставляя губы для поцелуя в полной уверенности, что получит то, что хочет. Однажды я его-таки обломаю, но не сегодня.

Поцелуй затянулся...

Тела ожили…

Дыхание сбилось…

- Нет. Сначала дело, а потом секс.

Я Лекса чуть не задушил! У обоих стояки каменные, а он о каком-то деле бормочет, облизывая губы и жадно терзая мою голую задницу пальцами! Да гори это дело синим пламенем!

- Лекс, - обхватил его обеими руками за могучую шею я. – Или я кончу, или ты умрешь.
- Какой грозный няшка, - рассмеялся Лекс, обхватывая мой стояк рукой.
- Мммммм! Повежливее, пожалуйста, уважаемый, - откинул голову на его плечо я, прикрывая глаза ровно настолько, чтобы видеть его руку на моем члене и ничего больше. Картинка сводила с ума.

Широкая ладонь…

Выступающие венки меж костяшек и сухожилий…

Мелкие шрамы в самых неожиданных местах…

Узкое запястье и сразу за ним треугольником расширяющаяся мышца руки…

Мой член в теплой ладони и только головка в двух сильных пальцах…

Горячее дыхание в шею под ухом…

Поцелуй в висок… губы ползут по щеке ко рту…

Пальцы другой руки теребят сосок на моей груди… скользят по животу вниз и прихватывают мошонку…

Ласкают внутреннюю сторону бедра… подбираются к анусу…

Лекс прикусывает кожу на стыке моего плеча и шеи, ускоряет движение рукой, и я выгибаюсь в судороге чистого
восторга.

- Ангел мой, - шепчет мне в ухо Лекс, срываясь на короткие вдохи. – Самое время спасти меня.

Я сползаю на пол и беру его налитое жаждой нетерпение в рот. Он хватает меня за волосы. Жестко. Но мне нравится эта хватка. Как и его член: ровный по всей длине, неширокий, с выступающими венами и крупной головкой. Облизывать ее сплошное удовольствие, но Лексу нравится по-другому, и я веду губами по стволу, присасываясь, как вакуумная пиявка.

- Твою ж мать!

Лекс кончает и падает на постель, прикрывая глаза руками и ненадолго теряя сознание, а я утыкаюсь лбом в его ногу возле паха и чувствую себя маньяком. Никому его не отдам. НИКОМУ!

- А теперь мы можем заняться делом? – спросил через пару минут Лекс, не делая, впрочем, попытки сесть.
- Далось тебе это дело, - проворчал я, поднимаясь на ноги и берясь за его руку. – В душ пойдем, поросенок.
- Я кабан! – проворчал Лекс, послушно поднимаясь с постели. – Дикий и необузданный!
- Да как скажешь, - согласился я, заходя в душевую кабинку.

Лекс скользнул следом, вызывая во мне дрожь. Мыться вместе – это для меня интимнее секса. Это почти что забраться в душу человека руками.

- Не вздумай заводиться, - шлепнул меня по заднице Лекс. Намылил мне голову и принялся ее массировать. Боже ты мой! Я обожаю массаж головы! Как тут не завестись?! – Ты и так все расписание похерил. Час точно потеряли.
- Ты специально издеваешься? – возмутился я. Он хмыкнул и засунул меня под воду. – Что за дело такое важное?!
- Переезд.

Я поперхнулся мыльной водой, промыл глаза и растерянно уставился на загадочно щурившегося Лекса.

- Но…
- М?
- Ты же пошутил вчера.
- Твой переезд ко мне – это не тема для шуток.
- У меня куча вещей!
- У твоей двоюродной сестрички было еще больше.
- Ты знаешь меня всего три недели!
- Зато ты знаешь меня три года.
- Это очень серьезный шаг, Лекс.
- Я в курсе, - нехорошо улыбнулся он и страшно прижал меня к стенке душа, смыкая руку на моей шее. – А ты? Вчера ты был счастлив, а сегодня лепишь отговорки, одна другой нелепее. Испугался?
- Да, - выдохнул я, держась за его руку своими обеими.
- Боишься, что не сможешь встречаться с Иваном? – заскрипел зубами Лекс, неосознанно сжимая ладонь.
- Нет! – прохрипел я. – Я убью ТВОИХ любовников или любовниц, и за это меня посадят. Я очень ревнивый, понимаешь? Я не потерплю конкурентов.
- Безусловная верность? Серьезный аргумент, - перестал хрустеть челюстями Лекс. Посмотрел на меня и неожиданно наклонился к моему уху: - Но это не главное, ведь так, Даниил?
- А что главное? – замерз под горячим душем от его тона я. Что у него в голове?!
- Я дам тебе все, чего ты хочешь, прямо сейчас: секс, дом и меня. Ты мечтал об этом три года, добивался изо всех сил, и теперь твоя мечта сбылась. Вот так запросто, всего за три недели! И тебе больше нечего хотеть, а я оказался вовсе не таким классным, как ты обо мне думал. Непростая ситуация, а?

У меня колени дрогнули от его слов. Я знал, что Алексей умен, но не думал, что настолько. Именно тогда я понял, что я – умник, а он – гений. Мое покровительственное отношение к нему развеялось, как утренний туман под лучами восходящего солнца, и мне стало действительно страшно. Я очень сильный духом человек, но Алексей, если захочет, спалит меня дотла. И он тоже это знал.

- Ты придумал идеал и нацепил этот ярлык на меня, - продолжил шептать Лекс. – Лестно, конечно, но я не тот человек, которого ты себе придумал, ангел мой.
- Ты лучше, - сказал я, закрывая глаза. – Хоть ты и демон.
- Ты готов познакомиться со мной настоящим? Не с жалким подобием, не с алкоголиком-транжирой, а с властным, скорым на расправу и решения мужиком…

Пауза, от которой у меня живот свело.

- У которого пропеллер в заднице.
- Э?! – оторопел я. Открыл глаза, наткнулся на ехидную улыбку и немедленно залепил Лексу пощечину. – Сука! Ты специально меня запугивал!!!
- Я хотел, чтобы ты осознал всю степень… - начал Лекс, смеясь и потирая щеку, но я его перебил:
- Иди ты нахуй, любимый! Точнее, домывайся и вали к себе освобождать комнату под мой кабинет.

Лекс улыбнулся, поцеловал меня в губы и посмотрел в глаза:

- Все-таки любимый?
- Не дождешься! – отрезал я, снял душ, облил Лекса со всех сторон водой и вытолкал из кабинки. – Приду через час и проверю!
- Ишь, раскомандовался, - хмыкнул он, выходя из ванной.
- То ли еще будет ой-ой-ой, - пообещал я скорее себе, чем ему.

Слова Алексея об исполненной мечте едва не развалили мою вселенную на части, но именно благодаря им я понял одну простую вещь: мечта мечтой, а реальный человек – это реальный человек. Если бы я не любил Алексея раньше, то за эти три недели наверняка влюбился бы в него без памяти, а жизнь свадьбой или переездом к любимому, как в женских романах, не заканчивается, а только начинается.

Я улыбнулся и в предвкушении потер себя мочалкой. Что-что, а жизнь с Алексеем скучной и предсказуемой назвать крайне сложно. Он шумный, непредсказуемый, циничный и умный поросенок, а я тихий, романтичный, упрямый и крайне педантичный зануда. Мы – две стороны одной медали, и я сделаю все, чтобы Алексей перестал в этом сомневаться.

Если мы не убьем друг друга в процессе, конечно.
…

- Лекс! Ты что натворил?! Зачем ты вытащил этот офигенный гарнитур из комнаты?! Это ж красное дерево, 18 век!!!
- Ты сказал подготовить комнату под кабинет, вот я и…
- Ты вынес из нее абсолютно все! Заставь дурака…
- По жопе дам! Я для тебя, между прочим, старался!
- Ладно-ладно, не дуйся. Давай вернем в комнату мебель, любимый, она прекрасна.
- Тебе нравится? Правда? Фух, прям гора с плеч. Это прабабкин гарнитур, они с прадедом его во время революции сперли из особняка Голициных по-тихому. Он мне нравится, да и память, опять же.
- Так. Шкаф, библиотека, секретер, стулья. Ага. А стол есть?
- Да, Ольга хотела выкинуть, но я его разобрал и на лоджии в угол заныкал.
- Ольга – сука, жаль, что ты ее вообще встретил.
- Я тоже так думал, пока с тобой не познакомился. Она нас свела, ты же это понимаешь?
- Лекс, нас Марья Ивановна свела, если что. Про твою любимую кильку она мне рассказала.
- За это я ее покалечу чуть позже.

…

- Колонкиииии! Sonus Faber Aida! У меня в гостиной!!! Оуееее!
- Лекс, не смотри на них так. Я ревную! Лучше меня поцелуй за то, что я их тебе одолжил.
- Ты не одолжил. Это твое приданое.
- Ага. Конечно. Держи карман шире! Мы не женаты, если ты не в курсе, да и не буду я тебе женой, мужем – другое дело.
- Размечтался. Не жадничай, Данька. Тебе это не идет.
- Кстати о жадности и мужьях. Деньги мне отдавать будешь. Все до копейки.
- Что?! Так, я передумал жить вместе. Тащим все обратно. Я, так и быть, похожу в одних трусах к тебе в квартиру по вечерам.
- Лекс, перестань, я же ради сохранности! Хотя со всей зарплатой я переборщил. Давай половину, а? Накопим денег…
- И что? Купим остров в океане?
- Ого. У тебя такая большая зарплата?
- Немаленькая, особенно если я действительно буду работать.
- Не, остров в океане не хочу.
- А что хочешь?
- Яхту хочу. Парусную.
- Уговорил. Четверть оклада, но с условием, что яхту мы купим ту, которую выберу я.
- Из тех вариантов, которые предложу я.
- Да ты, оказывается, упрямая зануда, Данька.
- Тебе показалось.

...

- Данька, а ты точно мужик?
- Странный вопрос после того, как ты несколько раз делал мне минет.
- Тогда зачем тебе столько тряпья? Даже у моей бывшей так много барахла не было!
- Это мой гардероб. Часть меня, ясно? Если Цезарь хоть одни туфли сожрет, я его освежую заживо.
- А если я половину выкину?
- Изнасилую!
- Хр-хр-хр, гламурный ты мой подонок. Я тебя боюсь.

…

- Цезарь, охуел?! Не смей грызть провода, идиот! Лекс, убери его отсюда!
- Цезарь, лапа, иди ко мне, подальше от этого ненормального. Видишь, у него пена изо рта идет? Это бешенством называется.
- У меня изо рта и не то пойдет, если Цезарь еще хоть на один проводок позарится! Это ж серверная! Ты представить себе не можешь, сколько здесь важной информации хранится. В этих железках вся моя жизнь.
- Так уж прямо вся жизнь?
- Если бы тебе пес яйца отгрыз, ты бы как, нормально?
- Цезарь, идем отсюда. Этот маньяк с железными, да еще и электрическими яйцами тебе не по зубам.
- Не преувеличивай, Лекс. Все у меня с яйцами в порядке.
- Да ну.
- Не веришь?
- Нет.
- Так проверь.
- Хм. Интересная мысль. Цезарь, иди, поваляйся на постели, у меня тут дело образовалось. Внезапно.

…

Я лежал на старинном столе своего нового кабинета без сил счастливой, оттраханной во все места амебой и не мог даже думать. Старинные часы в холле пробили два часа ночи, но я не пошевелился. Мы таскали вещи с десяти утра! И это я маньяк? Это Лекс маньяк! Пока все не перетащил, даже передохнуть не дал. А потом заставил все переставлять. И мыть!!!

- Данька, пойдем спать. Завтра доделаем.

Я хотел повернуть голову, но не смог. Наверняка завтра пластом лежать буду. Лекс подошел ко мне, хмыкнул понимающе, а потом поднял на руки, донес до ванной, прополоскал под душем, уложил в постель и вручил чай с медом. Откуда у него столько сил?!

Я послушно выпил чай и поплыл в царство Морфея на парусной яхте под теплым солнцем, которое смотрело на меня, улыбалось ласково и виновато шептало в ухо:

- Замучил я тебя, Данька. Прости, но это надо было сделать за раз, понимаешь? Как отрезать. Со мной по-другому нельзя. Привыкай, мой ангел, дальше будет еще веселее. Это я тебе обещаю.

17.01.16

Глава 14 Тону

Алексей

Снег заметал Москву уже который день: автомобилисты откапывали по утрам свои машины, стояли в пробках, шлифовали, стартуя с перекрестков; прохожие матюкались, скользя то по грязи, то по каше, то по снегу; снегоуборочные машины портили жизнь и тем, и другим, и все они хором проклинали то, чего так долго ждали в декабре.

Меня среди них не было. Я смотрел на снег из окна своей квартиры, гулял под ним с псом, тонул в нем с головой и наслаждался чистотой и невинностью парка и заброшенного стадиона рядом с ним. Вот и сегодня мы вышли с Цезарем на прогулку и ушли вглубь, подальше от гула проспекта, от суеты, вечерней пробки, усталости и злости тех, кто спешил домой, но застрял по дороге к нему навеки. Прямо как я посередине своей жизни: и обратно невозможно, и вперед со скрипом.

Цезарь ускакал обшаривать мусорку у засыпанной снегом скамейки, а я свернул на неприметную тропинку, ведущую к стадиону. Когда-то на нем заливали каток, включали музыку и устраивали праздники, но все меняется, и теперь здесь изредка пировали бомжи и гуляли упоротые собачники вроде меня.

Тропинка кончилась, и я побрел по колено в снегу в белое, никем не тронутое море снега. Словно перелистывал страницу и писал жизнь сначала. Тяжелая это работа, разгребать завалы и писать новую историю, не имея больше права на ошибку. Я же не дурак, все понимаю с первого раза.

Может, не надо было начинать квест под названием «возвращение к нормальной жизни» с понедельника? А с другой стороны, когда еще начинать-то. В субботу Данька переехал ко мне, воскресенье мы провели в постели, а в понедельник он укатил на работу. Я тоскливо проводил глазами любимый Лексус до арки между домами, собрал сумку и направился в спортивный комплекс, что построили посреди соседнего двора лет восемь назад.

Лучше б я туда не ходил. Васек, мой лучший друг и личный тренер еще со школы, при виде меня заржал так громко, что напугал двух блондинок, которые крутили педали на велотренажере по соседству.

- Леха, твою мать, ну ты и кабан! Салом поделишься? У нас тут хохлы на подработку приехали, засолили бы по-быстрому.
- Васек, в морду дам, - огрызнулся я и пошел в раздевалку.

Он прицепился следом, ржал над моей тушкой и вгонял меня в злую от стыда краску. Все было более-менее терпимо, но когда я разделся, а потом залез в свои штаны и майку трехлетней давности, Васек упал со скамейки на пол и зарыдал от смеха. На шум собрались мужики. Посмотрели на меня и заржали всей толпой.

- Мужик, ты на какой помойке обретался?

Я не стал бить им морды, а дошел до зеркала в полный рост… и расхохотался следом. Мне было совсем не весело, но надо же было как-то замаскировать истерику! Линялая майка плотно облепила обвисшую грудь второго женского и закончилась на небольшом, но крайне смешном пузике, которое существовало практически отдельно от меня.

Казалось, можно взять пилу и просто-напросто его отпилить. Но хуже всего выглядели мыщцы – словно мокрые тряпки! Где рельеф? Упругость? Резкие переходы? Фактура, наконец?! Я же бывший чемпион! Образец для подражания! Твою ж мать…

- Леха, это пиздец. Никогда не думал, что ты опустишься до такого!
- Васек, спасай. Я не могу явиться на работу в таком виде! Сплетням конца-края не будет. Скажут, мол, спился с горя, потому что любимая жена бросила.
- Разве это не так? – перестал ржать Васек. – Ты же ее и правда любил без памяти.
- Мне так казалось, - попытался усесться на скамейку я, но он не позволил и потащил меня в тренажерку. – Только теперь я понимаю, что просто хотел сделать что-то назло всем. Ольгу же все мое окружение ненавидело.
- Потому что она сука. Я сто раз говорил, но тебе похуй было.
- Мне и сейчас похуй, - ухмыльнулся я, вставая на беговую дорожку тренажера. – Она теперь далеко, а я вернулся к жизни.

Васек выставил программу бега по пересеченной местности на 40 минут, и я понял, что живым мне отсюда не выбраться. Это ж просто разминка!

- Гонишь, - не поверил он.
- Правда. Я абонемент сюда купил, который на все подряд. Как раньше.
- И с чего это вдруг такая перемена?
- Влюбился, - пожал плечами я, стараясь дышать ровно и лишних телодвижений не делать.
- Опять?! В кого?!
- Секрет.
- Давно?
- Не очень.
- Она тоже будет против твоих здесь тренировок?
- Нет.
- Уверен?
- Да.
- И то вперед, - хмыкнул Васек. – Красивая хоть?
- Как ангел.
- Умная?
- Даже слишком.
- Богатая?
- Не очень.
- К нам приведешь?
- Нет!
- А фотку покажешь?
- Нет!
- Заинтриговал, - задумчиво протянул Васек. Я облегченно выдохнул и поднажал в горку, а он возьми да и ляпни: - Царапины на твоей спине и заднице ее рук дело? А засосы на шее? А синяки на плече?

Я сбился с шага, чуть не упал, спрыгнул на пол рядом с тренажером и посмотрел на Васька в упор.

- К чему столько вопросов?
- Сильная у тебя блондинка. И стильная, - нехотя ответил он, и я понял, что про Даньку он знал, просто верить не хотел. Знать бы еще, какая скотина растрепала! – Точнее, стильный.
- И что? – сжал руки в кулаки я.

Неважно, что я сейчас не в форме. Даньку в обиду не дам. Никому! Даже слова злого не позволю сказать.

- Такого же хочу, - тихо-тихо сказал Васек и посмотрел мне в глаза.
- Охуеть, - охренел я.

Потер виски пальцами, переваривая информацию. Васек – гей? Наш Васек - боец, тренер, бодибилдер, задира и потаскун – гей?! Я знал его лет двадцать, если не больше, но он ни разу не прокололся. Ни единого чертового раза!

- Не ожидал, да?
- Не то слово, - кивнул я. – И давно с тобой такое приключилось?
- Со школы, - пожал рельефными плечами Васек.
- Ну ты и конспиратор! Штирлиц по сравнению с тобой мальчишка.
- Это точно, - хмыкнул он. – Но мы о тебе говорим и о твоем новом увлечении. Где ты этого красавца отыскал?
- В магазине, - улыбнулся я. – Из-за банки с килькой подрались, а позже выяснилось, что он мой сосед.
- Повезло ему, - тихо сказал Васек и подтолкнул меня обратно на тренажер, задерживая руку на моем бедре дольше положенного. – Я бы с тобой тоже… подрался. Давно хотел, если честно. Очень давно.
- Он успел первым, - свернул разговор я, чувствуя себя крайне неловко.

Где Васек был весь тот год, что я бухал? Почему не пришел и не соблазнил? А он ведь мой друг! То есть… ну… Хотел же он меня давно, так? Толку только от этого никакого. Другое дело Данька. Пришел, увидел, победил. Прям гордость распирает за его находчивость и нетрадиционный подход ко мне любимому.

- О нем думаешь? – ворвался в мои мысли Васек. – Уж больно рожа довольная стала.
- Да, о нем, - не стал отпираться я. – Он заставил меня вспомнить о том, кто я есть, и довел до обморочного экстаза в постели.
- Даже так!
- Да. Так. Он непредсказуемый и глубокий, как море. Я в нем… тону.
- Я вижу, - грустно сказал Васек, но тут же взял себя в руки и повеселел. – Так, ладно, с этим разобрались, а теперь по делу.

Лучше б мы про Даньку разговаривали! Из качалки Васек погнал меня в бассейн, потом в сауну, потом в массажный кабинет, а потом в кафе, пить кислородный коктейль и составлять индивидуальное расписание, от которого мне окончательно поплохело.

- Сам виноват, - заткнул меня Васек, едва я попытался подать голос в свою защиту. – Запустил себя в хламину.
- Ты садист, - проворчал я. – У меня сил даже на секс не останется, что уж о работе говорить.
- На работу через месяц пойдешь, когда пузо уберем, ряшку похудеем и мышцы хоть немного подтянем. Тебе повезло, что ринг занят, а то бы мы еще и самбо занялись.

Я проклял тот день, когда с ним познакомился, и сбежал домой.

Всю неделю Васек издевался надо мной, как ненормальный садист, и это не могло не сказываться на Даньке. То есть на нашем сексе. То есть на его отсутствии.

- Лекс, что с тобой? Ты заболел? – шептал он мне в шею по ночам, обнимая нежно, как хрустальную вазу. – Ты странный стал: не ешь ничего, ползаешь по дому кое-как и таешь не по дням, а по часам. Может, врача вызвать?
- Без паники, ангел мой. Без паники, - целовал сладкие губы Даньки я и засыпал без задних ног, игнорируя стояк несчастного парня, упирающийся мне в бедро.

Хрусть. Хрусть-хрусть-хрусть.

Я очнулся, огляделся вокруг и понял, что стою посреди футбольного поля, а рядом на снегу лежит Цезарь и грызет здоровенную палку. Черт, совсем забыл, зачем и куда шел, стоило про Даньку подумать. Я отобрал у пса палку и закинул ее в сугроб. Цезарь рванул следом, покопался в снегу, но добычу не нашел.

- Ну ты и лох, - рассмеялся я, шлепая по снегу до нужного места.

Зарылся в него на пару с прискакавшим на помощь Цезарем, откопал палку одновременно с ним и вступил в кровопролитную схватку, барахтаясь в сугробе то пузом, то лицом, то задницей. Пес не отставал: кусал то палку, то меня за то, что торчало из сугроба; лизал мне моську и топил в снегу, прыгая по моей спине или животу.

- Лекс?! Цезарь, ты сдурел? Слезь с него! Утопишь же!

Мы с Цезарем прекратили возню, переглянулись и рванули к стоящему на тропинке Даньке наперегонки. Он понял, что ему и его очередному гламурному прикиду пришел пиздец, слишком поздно.

- Нет. Нет-нет-нет! – заорал Данька и побежал к едва видимым в пелене снега фонарям со всех ног, обутых в итальянские недоботинки. – Не трогайте меня, маньяки!
- Врешь, не уйдешь! – выбрался на тропинку я. – Цезарь, мочи интеллигенцию! Да здравствует власть пролетариата!

Данька бежал очень быстро, видать, жалко ему было свою одежку, но разве от Цезаря уйдешь? Он догнал парня на очередном повороте и нырнул в ноги, делая удивительную по красоте подсечку. Данька рухнул в сугроб лицом, и я его догнал.

- Псина, тьфу, отвали от меня! – встал на колени Данька, отмахиваясь от скачущего вокруг Цезаря.

Такой красивый в облепившем его с ног до головы снеге, что я упал на колени напротив, стянул перчатку и обхватил холодный подбородок ладонью.

- Лекс? Ты в порядке? – приложил руку в перчатке к моей щеке Данька. – Я пришел домой, а тебя нет. Знаешь, как я испугался! Звоню, а ты трубку не берешь.
- Я просто гулял, - сказал я и легко поцеловал его в губы. – Снег идет, понимаешь?
- Нет, не понимаю, - обнял меня он, завалил в сугроб спиной и улегся сверху. – Объясни, что с тобой происходит.
- Со мной происходишь ты, Данька. Я в тебе тону.
- Подо мной тонешь, ты хотел сказать? – заулыбался он.

У меня аж сердце сжалось. Опять он за свое! Нельзя же так. Нельзя! Я убрал с его волос снежинки и позволил себе быть слабым:

- Нет. В тебе тону. В твоем теле, в твоей душе и в твоей жизни.
- Это же хорошо, - потерся о мой нос своим Данька. Таким холодным!

Я поцеловал его в губы, ускоряя кровь, отпихнул Цезаря и выбрался из сугроба. Не стал стряхивать с Даньки снег и потащил нас домой, прикидывая по ходу дела, насколько нужно сократить тренировки, чтобы у меня оставались силы на секс и на моего ангела, который переживал не по делу слишком сильно.

- Лекс, - остановил меня под последним фонарем перед выходом из парка Данька. – Ты не ответил. То, что происходит, это же хорошо?
- И даже лучше, - улыбнулся я.

Добрался до дома, покормил довольного прогулкой Цезаря, затрахал Даньку до изнеможения, в самый ответственный момент по привычке потеряв сознание, а когда очнулся, нашептал ему на ухо глупости и уснул в твердой уверенности, что первая часть моего квеста успешно завершена.

23.01.16

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: