Ридикюль — дамская сумочка старомодного образца. — Прим. автора.

«Это госпожа Романская, — бойко представила Кэт­рин. — Она — одна из близких мне людей. Полька, живет ближе к северу, не очень хорошо говорит по-английски, но не пропускает ни одного собрания в «Карнеги-холл». Она не смогла дать сегодня утром пожертвование на собрании с чу­десами, поскольку ее муж болен. И вот, она проехала весь этот путь, чтобы сказать, что любит меня и молится за меня».

Кэтрин стояла в наступившей тишине, смотря вниз на маленькую старую полячку, которая сидела, смиренно скло­нив голову, теребя нитку, оторвавшуюся от старого запач­канного ридикюля.

«Вот таких-то людей Бог дал мне в этом служе­нии, — сказала Кэтрин, качая головой; она продолжала качать головой, словно подтверждая, что здесь происходит что-то неординарное. — Вот таких-то людей Он и дал мне».

Она вдруг заплакала, вытирая слезы тыльной стороны ладони. Маленькая полька плакала. И я — тоже. Я по­чувствовал, что открыл дверь и вошел в сердце женщины, которую никогда не встречал, но знал всю свою жизнь, ибо ее сердце, похоже, билось в унисон с сердцем Бога.

Другая сцена имела место семь лет спустя. Я был с Кэтрин за кулисами в ее гардеробной комнате в «Священ­ной аудитории» в Лос-Анджелесе. Она только что закон­чила собрание с чудесами, длившееся четыре с половиной часа, простояв на ногах все это время. Ей было 67 лет (хотя тогда никто точно не знал ее возраста), и она была истощена. Я уже собирался уходить, когда раздался стук в дверь. Норин Беннетг, жена богатого агента по недвижи­мости Вердеса Пенинсулы из Палоса, которая была исцеле­на несколько лет назад от склеродермии* и теперь работала добровольным контролером на входе в зал, просунула голо­ву в дверь: «Госпожа Кульман, здесь один человек хочет Вас видеть».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: