Губы, зло кривящиеся в ухмылке

Знание циника-Господина основывается на чувстве собственного превосходства, которое было достигнуто нечестными путями. Власть имущий видит собственные преимущества, даже если и сознает при этом, что, достигнув их, он оказался в положении, сомнительном с точки зрения морали. От чувства превосходства, достигнутого кри­выми путями, легко возникает кривая ухмылка, злое выражение умного лица. Эта ухмылка прикрывает плохое status quo, неспра­ведливость. Права других? До чего бы мы дошли с ними? Голод? А что это такое? Угол рта, чаще — левый, приподнимается. Рот Господина наглядно демонстрирует расколотость его сознания: ведь другая его половина знает, что улыбаться тут, в принципе, нечему. Одна половина рта, выражая знание, искривляется, приподнима­ясь, так что другая волей-неволей опускается, выражая презрение. Светский реализм циника-Господина проистекает из желания сохра­нить лицо в тот момент, когда приходится пачкать руки. Именно так часто обстоит дело с отточенными манерами. Циническая улыбка, как кажется, совершенно соответствует по стилю и просто неотдели­ма от бесстыдной вежливости, которая полна самообладания и де­монстрирует, что она столь же уверенно желала бы держать на рас­стоянии другого, сколь уверенно она контролирует самое себя.

Это — улыбка на высшем уровне власти и на высшем уровне ее меланхолии, как то проявляется у высокопоставленных чиновников, политиков, редакторов. Но лучше всего с этой улыбкой предстают придворные эпохи рококо — каков, к примеру, елейный камердинер Людовика XV, неудачливый Ле Бель в фильме «Фанфан-Тюльпан», улыбка которого столь же крива, как запятая между «да» и «но».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: