ТОР 5 статей: Методические подходы к анализу финансового состояния предприятия Проблема периодизации русской литературы ХХ века. Краткая характеристика второй половины ХХ века Характеристика шлифовальных кругов и ее маркировка Служебные части речи. Предлог. Союз. Частицы КАТЕГОРИИ:
|
Проявляться в открытом поле ситуацииПроявляться в открытом поле ситуации есть, таким образом, операция активного и в то же время принимающего самораскрытия, операция в медиальном залоге, как сказали бы Перлз и Гудмен. Ситуация и событие нередко противопоставлялись: в нашем случае, 24 Под «предельным опытом» в философской литературе понимается попытка достичь такой точки жизни, которая была бы возможно ближе к тому, чего нельзя пережить. Задача «предельного опыта» заключается в том, чтобы вырвать субъекта у него самого и не позволить ему быть тем, что он есть. — Прим. пер. Быть в присутствии другого 105 т. е. применительно к психотерапевтической ситуации, можно было бы сказать, что ситуация создает событие и что событие мало-помалу будет трансформироваться. «В акте чувствительного восприятия разворачиваются параллельно будущее субъекта и событие мира. Я становлюсь каким-то только тогда, когда случается нечто, и для меня нечто случается только тогда, когда я становлюсь каким-то» (Э. Страус). Но реальное существует только для того, кто сталкивается с ним в факте его проявления. «Реальное — это,то, чего не ждали», — писал Мальдини25. Но как соблазнительно рассматривать реальное как ожидаемое! И психотерапия обращается сначала к взгляду, чтобы затем перейти к речи. «Взгляд такого рода, что его говорят», который упоминал поэт Франсис Понж. «Другой человек как лицо не может быть дан напрямую. Он раскрывается и не раскрывается. Он открывается в разрыве своей непрозрачности, выступает в день этого разрыва. Но он показывает свое реальное лицо только взгляду другого. Взгляду, а не под взглядом»26. Я хотел бы закончить словами того же Анти Мальдини, а именно теми, в которых говорится о его понятии «transpassibilite» и которые имеют большой смысл для психотерапевта: «Мы подлежим (passibles) непредвиденному. Transpassibilite — это бесконечная способность открывать, присущая тому, кто «ждет, ждет и не ждет»»27. Maldiney H. Regard - Parole - Espace. Lausanne, 1973. Idem. Penser l'homme et la folic 1991. Ibidem, p. 419. Быть в присутствии другого 107 4.От поля к ситуации В течение многих десятилетий (в частности, под влиянием Фрейда) психоанализ и возникшие из него различные психотерапевтические практики строились по модели, которую было принято считать научной. Эта модель ставила наблюдателя в позицию постороннего человека в поле опыта. С такой точки зрения терапевтические отношения легко сводились к проблеме переноса, перенос — к явлению внутрипсихических конфликтов, внутрипси-хические конфликты — к истории детства. Эти последовательные редукции, может быть, и позволяют терапевту построить некоторое число гипотез по поводу человеческой психики, однако не дают настоящей возможности приблизиться к пониманию конкретной терапевтической ситуации. С моей точки зрения, психотерапия поставлена перед необходимостью выбора: — либо она опирается на модель индивидуальной психологии (например, на модель классического психоанализа), которая отводит психотерапевту определенную роль присутствующего и участвующего лица; — либо вписывается в психологию взаимодействия двух лиц (модель, открытую Ференци и развитую Балинтом, Винникотом и многими другими); и тогда терапевт не является больше посторонним человеком в поле опыта. Наши отцы-основатели оставили труд, запечатлевший их колебания между двумя сказанными позициями. Влияние Перл за и его понимание контакта в терминах «пойти и взять» можно сравнить с теорией «поиска объекта» (сравни, например, object seeking у Фер-брейна). И это еще не подразумевает полного эпистемологического разрыва с теорией драйвов Фрейда. Влияние Гудмена, напротив, осуществляется через его подход к пониманию контакта как творческого приспособления, как конструирования смысла переживаемого опыта в поле организм/среда. Оба автора охотно сходятся в значении поля и его прямых следствий — особой теории self. Но вследствие различия исходных предпосылок поле и self у Перлза часто будут объектами овеществления, тогда как у Гудмена они, скорее всего, будут рассматриваться как процесс непрерывного становления. Что значит «поле»? Вот почему до сегодняшнего дня гештальтисты понимают поле совершенно разными способами. Для одних упоминание поля будет только признанием того, что у клиента есть среда, культура, история, сеть отношений с другими людьми и что все это надо принимать в расчет. С такой точки зрения, фигуры, которые должны возникать по ходу терапии, связаны со средой как
Жан-Мари Робин с фоном; понятия фона, среды и поля при таком рассмотрении быстро делаются взаимозаменяемыми. Со своей стороны я скорее назвал бы это «контекстом»28. Для других больший смысл имеет ссылка на Курта Левина. Однако, если я правильно понимаю, то и его подход далеко не однороден. Поле у него рассматривается как «поле сил», которые воздействуют на субъекта. Использованная аналогия магнитного поля — интересная метафора, когда речь идет о психологии личности; она становится более рискованной, когда мы имеем дело с двумя и более лицами, и если мы говорим о межличностном поле или поле группы, то тогда трудно не начать рассматривать его как некую самостоятельную вещь. Кроме того, если, как это настойчиво рекомендует Левин, мы включаем наблюдателя в поле, то в таком случае поле, воспринимаемое наблюдателем А, и поле, воспринимаемое наблюдателем Б, окажутся разными и будут подчинены субъективной оценке. Если так рассуждать о поле (как поле наблюдателей А и Б), пропадает возможность использовать это понятие в том же смысле применительно к полю двух лиц или группы. Наконец, третья точка зрения (если свести бытующие употребления понятия поля к этим трем совокупностям точек зрения) ближе к феноменологии, в которой ста- 28 Чтобы дополнить дифференциацию затронутых понятий, я с удовольствием принимаю уточнения, которые предлагает Барвайз (Barwise J. The Situation in Logic. Stanford, 1989, p. 149-150): — контекст образует то, что позволяет наделять смыслом «артикулированные компоненты» информации, которую сообщает ситуация; — бэкграунд (или задний план, фон) складывается из элементов и служит артикуляции «неартикулиро-ванных компонентов» этой информации; — обстоятельства помогают определить «неартикули-рованные компоненты» информации. Быть в присутствии другого 109 вятся вопросы о поле сознания и поле опыта. При таком рассмотрении, которое можно квалифицировать в качестве «субъективного» или «опытного», поле будет пониматься как пережитое «пространство» восприятий и действий, чувств и значений данного индивида. Согласно этому определению, то, что создает «поле» рассматриваемого индивида, едва ли может быть пережито кем-то еще; к нему можно только приближаться посредством эмпатии, понимания, интуиции, умозаключений или иного способа, который обычно используется, чтобы приблизиться к субъективному опыту другого. Говоря о контакте и других феноменах поля, Перлз и Гудмен по-разному различают «нахождение в поле» и «принадлежность к полю». Разговор о субъекте, организме, контакте как событиях, принадлежащих полю, а не совершающихся в поле, проясняет противопоставление двух главных способов использование понятия поля — в одном случае следствием будет овеществление; другое употребление сохранит для нас понимание поля как процесса протекания событий. Чтобы лучше разобраться в явлениях с точки зрения поля, я могу употреблять некоторые инструменты и понятия, сформулированные в разных подходах к пониманию поля (и даже таких, которые я не упомянул, например, в теории морфогенетических полей). Все они так или иначе касаются того, что является одним из главных пунктов нашего интереса, а именно вопроса о том, как поля могут создавать формы, оформлять наш опыт и т. д. И мы должны двинуться дальше в исследовании когерентности. Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|