Историзм Стендаля и Бальзака

С., и Б., опирались на реальные события, использовали относительно узнаваемую конкретную обстановку. У С. резко появляется большее количество личного материала, реальных людей. Опять же, куда без истории людям, писавшим после правления Наполеона и творчества Вальтера Скотта. С. особенно преуспел в описании войны – Бальзак ему даже завидовал. Завидовал, но упрекал при этом в отсутствии единства. Это важно, поскольку единство у Стендаля было, но это было не традиционное единство (меставременидействия), а единство многообразие. И соблюдалась линия сюжетная при всех установках Стендаля на импровизацию и свободное творчество, именно использованием конкретных дат (пример «Пармскую Обитель»). Логичность достигается использованием реальных биографий, а поскольку биография одного человека – это всегда описание других людей, а другие люди - это среда, то отсюда снова возникает историзм.

Характерно, что хотя Пармская Обитель – место вымышленное, но как раз конфликт очень историчен: столкновение молодости, силы, революции с затхлостью и конформизмом. Открывает роман сценой реального исторического события (Ватерлоо), но раскрывает через два-три эпизода буквально. При этом предлагает собственную историческую логику: армия устала, была обречена на поражение. + С. уделял огромное внимание деталям. Так, вымышленное государство Парма - типичный собирательный образ итальянского государства времен Наполеона. Неограниченность власти монарха, все думают только о себе. Главная мысль по поводу истории: человек не может управлять историей, историей управляет своя логика – логика абсурда.

Бальзак.

Уважал Вальтера Скотта, упоминает его в предисловии к «Человеческим комедиям» (возвысил роман до степени философии истории, внёс в роман дух прошлого, соединил в нем драму, диалог, портрет, пейзаж, описание, включил туда правду и выдумку). В ранних произведениях использовал традиции Скотта.

Главная претензия к Скотту была в том, что Бальзак хотел извлекать из прошлого великие поучения для будущего. Бальзак видел задачу исторического романа в изображении национального прошлого не столько за счет исторических событий, сколько через восстановление жанровых картин, нравов и обычаев. + обращался к историческому литературному наследию (образ Вотрена это мошенник из романов 18 век, который берется из ниоткуда, уходит в никуда).

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: