Запрос на новые трансляторы

Синтез новых движений, как правило, происходит на стыках движений старых. Во всех политических субдвижениях наблюдаются корни мемориального диссидентства, что легко прослеживается даже по персоналиям лидеров (которые всегда носители и переносчики традиций субкультуры): у НБП — Э.Лимонов, у «Левого Фронта» — Б.Кагарлицкий, у истоков «Молодежного Яблока» стоял В.Игрунов и т.д.

НБП. Акции прямого действия в качестве базовой протестной формы взяты из практики былых экстремистских групп (например, экологов прошлой волны). Технология охраны акций и организация боевых групп прикрытия и ответных нападений заимствована у футбольных фанатов. Недаром их приток в НБП отмечают сами активисты движения. Форумная и ЖЖ-шная активность у НБП менее развита по сравнению с остальными представителями движения, но тоже есть, как указывает на то П.Данилин, — это явное пересечение со средой интернетовцев.

«Наши». Селигерский лагерь по организации жизни и досуга — заимствование опыта спортивных туристов. Список лекторов в нем на 50% можно взять из досье антидиссидентских спецслужб 60-80-х годов. Упоминание в списках методической литературы Уманского и термин «комиссары» указывают на культурный след мемориальных коммунаров. В боевиках «Наших» нередко замечают футбольных фанатов.

Синтез идет полным ходом, но базовые трансляторы пока заимствованы у НБП, своих нет. Руководство «Наших», особенно центральное, не идет на прямое взаимодействие с другими молодежными движениями, а только такое взаимодействие может породить синтез нового. И дело здесь, несомненно, не в политической ориентации: так, даже вчистую аполитичных спортивных туристов «Наши» привлекают лишь на работу в качестве обслуги лагеря, пресекая контакты в послелагерное время. В среде «Наших» задается императив: кругом враги и засланцы, ни с какими движениями не дружить. Вероятность появления транслятора в таких условиях резко падает. Все написанное про «Наших» прослеживалось и в «Идущих вместе», повторяется в «Молодой гвардии», «Местных» и т.п.

Это можно было БЫ посчитать генеральной и грубейшей социотехнической ошибкой, если бездумно верить опубликованным декларациям этих организаций. Оно было бы ошибкой в случае, если их целью является порождение нового субъекта политической и общественной жизни, срок эффективной преобразовательской деятельности которого до деградации измеряется десятилетиями, каким был в свое время комсомол. Версия о том, что создатели этих организаций малограмотны, не исключена, но неинтересна. Интерес представляет флеш-версия: эти организации созданы на одну избирательную кампанию, после которой их самостоятельность не только бесполезна, но и опасна. Это хороший, целесообразный метод, заимствованный у социотехников оранжевой революции.

У оранжистов был характерный для перспективных новых движений скачкообразный всплеск массовости, майдан имел некоторые черты инкубатора, во всяком случае, многообразия участников, времени «стояния» и ресурсов для порождения нового транслятора было более чем достаточно. Но уже через год после майдана оранжевое движение на Украине перестало быть сколько-нибудь значимым фактором общественной жизни. За несколько месяцев (в этом масштабе времени — мгновенно) оно оказалось в мемориальной фазе, при этом, в отличие от большинства мемориальных движений, так же скачкообразно потеряло массовость. Такие активнейшие в предвыборный период молодежные организации, как «Пора» и «Братство», оказались в состоянии нынешнего «Молодежного Яблока». «Пора» опять разделилась на «черную» и «желтую», среди ее активистов появились 50-летние старперы перестройки. «Братство» из оранжевого стало антиоранжевым — по выражению одного из региональных лидеров: «занимаемся кондотьерством — наша концепция этого не запрещает». В общем, мавр сделал свое дело и уходит с политической сцены.

Неудивительно, что оппоненты российского политического движения подчеркивают, что оно держится лишь на кремлевском финансировании и в лучшем случае послужит резервом для кадровой ротации КДМов и окостенеет в аппарате. Случай лучший для верхушки движения, но для страны ли? Какое там гражданское общество?

Что произойдет в реальности — покажет будущее, синтез еще не окончен.

Время оформления молодежного политического движения — 2002-2004 годы. До того — латентная форма, скрытая фаза подъема, выраженная не только в оживлении и воскрешении НБП как вроде бы достаточно уже старого проекта, но и зарождении АКМ, появлении троцкистских ячеек «Социалистического Сопротивления», молодежной «Родины» и т.д. и т.п. Возможно, если бы не оранжевая революция, то выход в информационное поле, в зону интереса относительно широкого общественного мнения произошел бы на несколько лет позже. Но что произошло — то произошло. Молодежное политическое движение стало первой ласточкой приближающегося условного часа «Х» — ~2010 года, вокруг которого и должна произойти смена лидерства в поле общественных движений.

Политклубы

Уже около двух лет идет проект открытых политических семинаров на базе кафе «Билингва», организованных известным интернет-журналом polit.ru. После проведенной лекции и обсуждения аудиозапись действа расшифровывается и текст вывешивается на этом ресурсе в разделе «публичные лекции».

Уже через год после старта в Москве можно было встретить массу подобных политклубов. Через некоторое время в «Русском журнале» появился раздел «Русские ночи» с журналистскими репортажами о подобных встречах. Сайт охватывал, правда, лишь либеральный сектор, как классический, так и новый модный либерал-консервативный. У левого и лево-патриотического секторов активно действовали свои политклубы, которые «Русские ночи» игнорировали. Регулярных расшифровок и репортажей из левых клубов в интернете нет, встречаются лишь отдельные обрывки и объявления. Репортажи велись в слегка андеграундном стиле, часто весьма ехидном, что придавало сайту популярности среди московской молодежи. Учитывая очень высокую интернетизацию населения Москвы, особенно молодежи, это явление давно переросло рамки отдельной инициативы Полит.ру и превратилось в нечто большее.

По персоналиям политклубы слабо пересекаются с молодежным политическим движением. Не только НБП, но и ресурсно обеспеченные «Наши» не имеют таких открытых дискуссионных площадок. Проект «ОГИ» начинался со скрещивания книжного магазина и кафе, традицию эту продолжает и «Билингва». Книги всегда были признаком интеллектуальной среды. Это свидетельство того, что мы имеем дело с качественно иным синтезом, отличным от молодежного политического движения. Транслятором здесь выступает факт публичной лекции с обсуждением и обязательным репортажным эхом в рамках интернета. С точки зрения стыка разных культур в рамках данного инкубатора здесь пересекаются мемориальные диссиденты (чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на список авторов, читавших лекции в рамках polit.ru) и интернетовцы ². Кроме того, прослеживается явное влияние движения меломанов (рок, фолк, блюз и т.д.), уже давно освоивших пространство молодежных кафешек, а также, судя по стилистике ведения семинара В.Лейбиным, влияние методологического движения, закончившего свой цикл и перешедшего в мемориальную фазу в начале 90-х, одним из последних в рамках прошлой волны (другие названия — игротехники, щедровитяне — по имени основателя Г.П.Щедровицкого).

Также как и в случае с молодежным политическим движением нет уверенности в том, что генезис движения политклубов завершился, а движение твердо встало на ноги. Оно является региональным — попытки повторить его в провинции были безуспешны, оно безымянно даже в своем регионе, наконец, устойчивость транслятора сомнительна. Но то, что это зона идущего синтеза, — достаточно очевидно. Для окончательного оформления не хватает еще несколько важных звеньев. К примеру, данное явление может перерасти в сеть независимых интернет-вещаний, в том числе интернет-телевидения. В этом случае кафешки превратятся в своеобразные неформальные студии. Рестораторам это выгодно, так как привлекает новых посетителей в кафе, и движение в этом случае может состояться, имея под собой некую коммерческую составляющую (как было с русским роком). Остановить такое развитие событий может либо объективный фактор — скорость развития интернет-коммуникаций и технологий у нас в стране (транслятор зависит от мультипликатора), либо субъективный — если лидеры движения выберут иной тренд собственного развития. Каково будет развитие в реальности — покажет будущее.

Флеш-мобы

Флеш-моб пришел к нам с Запада. С точки зрения генезиса движений это не имеет совершенно никакого значения. С Запада и ранее приходили новые трансляторы, составляющие костяк некоторых былых движений: хиппи, пользователи сетей телекоммуникаций (как в версии FIDOnet, так и в версии блогов и форумов, в частности ЖЖ), реконструкторы, скауты...

Флеш-моб — это озорная выходка договорившихся между собой пользователей электронных сетей (кроме интернета активно используются и мобильные телефоны). Озорство было и раньше свойственно хиппи, андеграундным художникам под названием «арт-акция» и т.д. Вероятно, эти мемориальные группы и приняли участие в генезисе флеш-моба, когда пересеклись с культурой интернетовцев. Появившись в начале 2000-х годов, флеш-моб стал уже весьма заметным явлением к 2003-2004-му, что по срокам почти совпадает с появлением молодежных политических движений. Технология флеш-моба использовалась создателями оранжевой революции. Генезис флеш-моба в русскоязычном пространстве продолжается. Например, акция «Бегущий город», впервые проведенная в Питере, но не оставшаяся региональной: в московском весеннем забеге участвовало более 1,5 тыс. участников, а во многих других городах она имеет другие имена собственные.

Элементы и истоки синтеза известны. В 90-х годах подобные акции проводил местный реликт коммунарского движения — «Петербургский Форпост Культуры». Среди лидеров-зачинателей питерского «Бегущего города» есть и один из известных питерских ролевиков; на их влияние указывает и название «квест», которое имеет тенденции стать обобщающим. Но больше всего элементов синтеза принесла субкультура спортивных туристов, у которых давно есть внутренние виды спорта — спортивное ориентирование и городское ориентирование. Сейчас, на новом витке технологической спирали, квестеры используют систему навигации GPS и средства навигации мобильных телефонов. Появились модификации «фотокросс» — где надо предоставить комиссии фотографии на заданную тему, «кинокросс» — где за день необходимо снять и смонтировать короткометражный любительский фильм и т.д. Появились разные школы флеш-моба, например театральная, где моб представляет собой не минутную выходку, как ранее, а целый уличный хеппенинг, некоторые его даже репетируют (влияние театрального андеграунда, движения молодежных уличных театров и ролевиков).

Флеш-моб как транслятор (и соответственно — молодежное движение) еще далеко до конца не оформился и активно продолжает свой генезис. Куда он приведет, пока не совсем понятно, но то, что мы столкнулись с еще одним инкубатором, — несомненно.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: