Quot;Порочный круг" стыда: альтернативный гештальт‑подход

Резник Роберт В.

В настоящее время в психотерапии наблюдается тенденция приписывать практически все психологические трудности стыду. Недаром исследования стыда стали вопросом "de jour" (вопросом дня) в психотерапии. Многие гештальтистские исследования, похоже, отбрасывают такие понятия как саморегуляция, теория поля, феноменология и диалог, которые составляют наш интегрированный взгляд на мир. В результате клиентский феноменологический опыт часто отвергается в пользу интерпретации, например, такой, как "скрытый стыд". Поэтому многие клинические подходы сами по себе становятся источниками дальнейшего порождения стыда. Здесь обсуждается клиническая работа, происходящая вне рамок не порождающего стыд терапевтического принятия и/или выражения незаконченного дела. В водах стыда плавает гештальтистская рыбка.

Если единственный инструмент, который у Вас есть – это молоток, Вы пытаетесь рассматривать все проблемы как гвозди.

(А. Маслоу, Жемчужины мудрости)

В течение последних 15 лет наблюдается постоянно возрастающий интерес к стыду, как в популярной психологической литературе (например, Bradshow), так и в психоаналитической (напр., Lewis, 1992; Kaufma., 1989;.atha.so., 1987) и в гештальт-терапевтической литературе (напр., Lee и Wheeler, 1996; Jacobs, 1995; Lee, 1995; Gree.berg и Safra., 1986, 1989). Для некоторых стыд стал клиническим феноменом, посредством которого объясняется практически все – от ярости и беспокойства до депрессии и мании, от смущения и застенчивости, до вопросов самооценки и скорби и т. д. (Wheeler, 1997). Я отношусь довольно сдержанно к любому феномену или концепции, которые начинают приближаться к универсальной объяснительной системе. К тому же, у меня возникают затруднения в использовании теоретических построений, которые не конгруэнтны моему личному опыту или моей клинической практике.

Две статьи в этом выпуске Gestalt Review: "Самость и стыд: гештальт-подход" Гордона Вилера и "Разнообразие проявления стыда в психотерапии" Лес Гринберга и Сандры Пэйвио отражают текущий интерес к стыду. Статья Вилера, более близкая к гештальт-терапевтической теории, систематизировано и ясно описывает понимание стыда через модель поля/поддержки, где стыд рассматривается как прерывание поддержки в поле и нарушение собственного процесса. Вилер больше учитывает важность поддержки поля, взаимозависимость, нежели более традиционные (психоаналитические) индивидуалистические модели. Статья Гринберга и Пэйвио описывает интересную таксономию различных типов стыда и различные клинические способы воздействия. Обе работы написаны со знанием предмета и весьма притягательны, хотя в обеих статьях есть отдельные аспекты, с которыми я местами согласен, а местами не согласен. Чем пытаться обсуждать по пунктам вопросы разногласий, я решил определить несколько фундаментальных вопросов, которые для меня являются ключевыми в понимании стыда и обращении с ним.

Важно заметить, что моя глубокая озабоченность многими вопросами из современной гештальт-терапевтической литературы, обсуждающей теоретические и клинические вопросы стыда (включая некоторые и из Вилера и Гринберга, и из Пэйвио), связана с тем, что часть этой литературы, кажется, поворачивается назад к позитивистским (включая психоаналитические) моделям девятнадцатого века и, видимо, нарушает базовые положения гештальт-терапии, как я их понимаю (Якобс, 1995; Лии и Вилер, 1996; Вилер, этот выпуск). Это не подразумевает, что в той же самой литературе нет других областей, которые творчески расширяют границы гештальт-терапии, особенно в терминах личностного процесса (Вилер, этот выпуск).

Любая теория психотерапии, чтобы остаться жизненно важной и полезной, должна быть постоянным диалектическим процессом между дедуктивным размышлением мета-психологии и индуктивной констатацией клинического феномена. Дедуктивные операции шире и повышают эффективность, но в то же время они более подвержены риску быть несвязанными с реальностью. Индуктивные операции, с другой стороны, будучи экспериментально проверяемыми, не всегда формируются в полезное, последовательное и значимое целое. Следовательно, диалектическое и диалогическое взаимодействие между ними даст наилучший из всех возможных способов создания теории и возможность продвижения вперед с постоянным добавлением новой информации, так чтобы каждый из двух полюсов постоянно влиял друг на друга. Моя озабоченность вызвана тем, что большая часть гештальт-терапевтической литературы о стыде, включая как Вилера и Гринберга, так и Пэйвио, сделала акцент на дедуктивном (более концептуальном/абстрактном) в ущерб индуктивному (более клиническому / феномено-логическому). В то время как теория стыда может дать полезную информацию клинической практике, мы должны оставаться бдительными, что это не затормозит и не сведет на нет клиническую практику.

Что такое стыд?

Создается впечатление, что существует ряд наблюдений, размышлений и прогнозов относительно природы стыда, которые большинство авторов активно отстаивает или негласно разделяет. В то же время есть другие, более спорные, направления или точки зрения на то, что такое стыд и как с ним работать. Вот несколько точек зрения, как согласованных, так и дискуссионных, относительно теории стыда и клинической работы. Далее я приведу свою точку зрения на обсуждаемую проблему. И завершается эта работа критикой многих подходов в современной гештальт-терапевтической литературе.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: