Принцип контрредукции

Принцип, сформулированный В.И.Курашовым (см., напр., [Курашов, 1995б], утверждает в онтологической части наличие во всякой естественной (природной) системе (целостности) высших имманентных “метацелостных” свойств и возможность их познания (гносеологическая часть) при исследовании данной системы (целостности) как элемента, части в составе более высокоорганизованной системы. Причем специально подчеркивается, что речь идет именно об имманентных, изначально присущих данной целостности свойствах. Принцип контрредукции распространяется на все естественные объекты — от элементарных частиц до социоприродных систем, естественного языка, Вселенной, в том числе если они берутся как системы, включающие не только актуальные, но и исторические связи между их элементами.

Таким образом, принцип контрредукции — познание высших “метацелостных” свойств объектов (целостностей, систем) при исследовании их как элементов более высокоорганизованных систем, в том числе и как элементов эволюционирующих природных систем. Раскрываемые в результате применения принципа контрредукции имманентные “метацелостные” свойства исследуемых объектов могут быть также названы имманентной “памятью” о высшем и будущем.

Принцип контрредукции не просто основывается на известном положении, что “свойства целого больше суммы свойств частей”, но выделяет у естественных образований (целостностей) высшие (метацелостные) свойства, которые могут быть вне специального поля зрения традиционной проблемы о том, насколько некоторые свойства частей могут определять свойства целого. Выявленные целостные свойства того или иного объекта, не сводимые к свойствам частей, не обязательно будут “метацелостными свойствами” (подробнее об этом см. раздел, посвященный рассмотрению основных свойств естественных объектов).

Системный подход — представляет собой разветвленную область общенаучного знания, в предмет которой входят и методологические проблемы редукции, целостности и контрредукции, которые я выделил отдельно в силу их особой значимости для методологии научного познания. Отметим, что принципы редукции, целостности и контрредукции дают разные уровни видения одного и того же объекта и, соответственно, выявляют свойства, которые следует рассматривать с точки зрения принципа дополнительности, при полном описании объекта как целостности, включенной в единую систему развивающейся Вселенной.

Принцип моделирования и метод аналогии основан на возможности познания некоторых свойств объектов путем исследования подобных им материальных или нематериальных (концептуально-понятийных, логико-математических) конструкций. По существу, это путь познания по аналогии.

Понятия “подобие”, “аналогия”, “модель” с методологической точки зрения во многом сходятся. В связи с этим для большей ясности в понимании принципа моделирования (познания по аналогии) полезно привести слова И.Канта: “...Познание по аналогии... не означает, как обыкновенно понимают это слово, несовершенное подобие двух вещей (имеется, очевидно, в виду подобие вещей генетическое. — В.К.), но совершенное подобие двух отношений между совершенно неподобными (опять-таки, очевидно, по природе, генетически. — В.К.) вещами” [Кант, 1993, с.166]. Полезно для сравнительного анализа привести также и другое определение понятия “аналогия”, данное известным физиком и философом Э.Махом: “Аналогия есть такое соотношение между системами понятий, в котором выясняется как различие между двумя гомологичными понятиями, так и сходство логических соотношений в двух парах гомологичных понятий” [Мах, 1909,с.226].

Как известно из логики, доказательства по аналогии являются одними из наиболее слабых. Известны и проблемы выбора адекватной модели или адекватной исследуемому объекту аналогии. Такого рода проблемы можно пояснить, например, следующими эпизодами из истории становления нового научного знания: “Ярким примером контроверзы в истории науки, возникшей на почве неправомерных заключений по аналогии, является известный спор между Прустом и Бертолле о составе химических соединений: обобщив факты четкого проявления кратных весовых отношений, Пруст сделал вывод об определенности состава химических соединений, сделав упор на более сложные химические соединения, в которых определенность состава практически незаметна; Бертолле отстаивал тезис о неопределенности состава. В своей области каждый из них был по-своему прав, и спор возник именно из-за вторжения каждого в область другого. Поскольку Пруст придерживался более общего атомистического учения, концептуальное становление которого как раз в те годы (в первые десятилетия XIX в.) набирало силы, Пруст в этом споре победил. В случае противостояния волновой и корпускулярной картин в теории теплового излучения в начале ХХ в. исход был иным, синтетическим, и снова по причине существования более общей концепции — корпускулярно-волнового дуализма материи” [Вяльцев, 1984, с.77].

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: