Позиция церкви о зле

Как же церковь реагировала на такие мнимые открытия? Часто говорили что, если бы жизнь была бы найдена на других планетах, то современная церковь должна была бы переоценить свои взгляды на будущее – в средневековье произошло что-то аналогичное. Собачьи головы (широко распространенные и известные рассказ), в особенности, вызвали у древних церковников определенное беспокойство. Хотя в псалтыре бл. Феодорита XI века (теперь хранится в Британской библиотеке) имеется иллюстрация Христа, проповедующего группе собакоголовых фигур, но это оставалось весьма необычным в средневековом мире.

Собаки

Для христианских мыслителей собака или волк представлялись диким элементом, не поддающимся контролю, в противоположность человеку – культурному, сострадательному христианину, обучение которого стремилось поощрить. Для них специально предназначен был стих Священного писания, взятый из Псалмов, изображающий страсть Христа. Псалом 22 v. 16 статья, “Собаки, окружающие меня; собрание грешников около меня”. Сейчас этот пассаж интерпретируют по-разному, но для некоторых из ранних отцов церкви, эти слова должны были звучать буквально, как косвенное указание на заморских собакоголовых. Они были злобными и не воспринимали слово Божье. Даже притом, что были сведения о некоторых из собакоголовых, возможно, обращенных в христианство с помощью Апостолов (было даже предложение, что св. Христофор первоначально был собакоголовым язычником по имени Репрев), но это было редкостью. Собакоголовые были слишком примитивны, чтобы понять основы общения со священным христианским писанием. Но хотя, считалось, что они были далеко «на окраине» христианского мира, популярность легенд о собакоголовых на убыль не шла. Более того, в 1430 г. на карте мира, составленной средневековыми картографами, был показан собакоголовый народ, известный как Бен Челиб, живущий в Эфиопии при Сарацинском короле Эбиничебеле. Это, по-видимому, была преднамеренная попытка поставить знак равенства между жестокими и воинственными собакоголовыми и развивающейся религией Ислама, которая была главным конкурентом христианства в восточных землях. Представление об ужасных враждебных оборотнях, связанных с темными чужеземными практиками и методами, теперь обрело почву.

В конце XV века Европа столкнулась с первыми неопределенными проблесками просвещения. В этот период церковь отчаянно попыталась сохранить свою прежнюю власть над умами и сердцами людей, а те, в свою очередь, перед лицом социальных изменений попытались цепляться за бесспорные факты, которые поддерживали их в течение последней тысячи лет. Это был в Европе период большой охоты на ведьм, поскольку старые суеверия штурмовали обывательские умы из последних сил. Полагалось, что конец мира близится, и освобожденный Дьявол через своих агентов готовит крушение Божественного. Первые зачатки протестантизма соперничали с католицизмом за сердца и умы мужчин и женщин и, прежде чем его сломить, расколи мир на множество сект и только вносили неразбериху в духовность того времени.

В попытке сохранить католическое единство, церковь искала противников в своей среде – ведьм и прислужников зла. Римский Папа, Иннокентий VIII (1484-1492), стремясь отвлечь внимание от безразличия и мелких дрязг в Папстве, направил свое внимание на земли Германии, Майнц и Трир, где древние обряды, как все говорили, еще процветали. Именно Римский Папа, Иннокентий, уполномочил священников Генриха Кремера и Якоба Шпренгнра сочинить то, что стало печально известным руководством Святой инквизиции по колдовству – Молот ведьм (Malleus Maleificarum). Кремер, который был Главным инквизитором в Тироле, был хорошо осведомлен в понятиях о колдовстве и использовал их, чтобы «украсить» этот зловещий труд. Книга использовалась как орудие обнаружения, вынесения приговора и казни ведьм и повсеместно использовалась ведьмоискателями. Даже сегодня, после того, как преследование ведьмы прекратилось, она – все еще бестселлер. В связке с Молотом, Иннокентий выпустил Папскую буллу против колдовства и тем самым начал истерию, которая будет греметь на протяжении почти двухсот лет.

Ведьмы-оборотни

Начиная со второй половины XVI и почти весь XVII век, ведьмы были всюду. Они обладали колдовскими возможностями, одна из которых – свое превращение в другие тела, обычно в животных. Ранее в XII веке, Гиральд де Барри с уверенность утверждал, что каждая ирландская женщина обладала даром перевоплощения в зайцев и горностаев, чтобы пить молоко из вымени коров (вера еще сохранялась в начале XX века во многих ирландских селах). Вскорости превращения в животных стали неотъемлемым признаком ведьмы. Ведьмы, и этому повсюду верили, нарождались в сельской местности и своей маскировкой под животных стремились причинить вред своим соседям. Снадобья и мази использовались для превращения в горностаев, ласок, кошек, воронов и других существ. Ведьмы скакали вокруг сел в личине лошадей, вытаптывая посевы и ломая заборы, или грызли зерно в мешках в образе мышей. Образы, которые они могли принять, были бесконечны, и прошло немного времени – к этому списку был добавлен волк.

Петер Штуббе

Возможно один из наиболее знаменитых случаев оборотня конца XVI века был некий Петер Штуббе (в других вариантах Штубб, Штумпф или Штубе), оборотень из Кельна, Германия, суд над которым состоялся в 1589 г. Широкую известность случаю можно отнести на брошюры, раскрывающих многие из его ужасных преступлений, они распространились по всей Европе и были переведены на многие языки. Многие известные авторы того времени, например, Мартин дель Рио, впоследствии комментировал этот случай, добавляя ему славу.

В превращении участвовало колдовство – темные силы сосредоточились в магическом поясе, с которым, застегнув пряжку на талии, Штуббе превращался в хищного волка. Он был описан в Правдивых беседах, описывающих омерзительную жизнь и смерть некоего Петера Штуббе (A True Discourse Declaring the Damnable Life and Death of One Stubbe Peter), анонимной брошюре, изданной в 1590 г., как «чрезвычайно сильный с огромными открытыми глазами, которые светятся ночью как раскаленное тавро. Пасть, огромная и широкая с острейшими и беспощадными зубами; огромное тело и могучие лапы. И только он расстегивал этот пояс – ему возвращался его прежний вид человека, как будто он никогда и не изменялся». Пока он был в образе волка, Штуббе был невероятно злобен и свиреп, нападал на всех людей, которые встречались на его пути, и затем убегал в поля, легко обгонял собак, натравленных на него. Полагали, что приоритетом в добыче, пока он был волком, были люди, но если их не было, он напал на домашних овец и рогатый скот. Он, как было заявлено, убил не меньше тринадцати детей и напал, по крайней мере, на двух беременных женщин, вырывая будущих младенцев из чрева и пожирая их. Ужас его нападений не был преувеличен. В дополнение к этим зверским преступлениям он обвинялся в кровосмешении со своей сестрой и дочерью и, что ни удивительно, убил собственного сына, когда был в человеческом образе, и съел мозги мальчика, чтобы утолить “свой зверский аппетит”.

Когда Штуббе был в облике волка, он был обложен сворой гончих в одной местности около города Бедбург. Чтобы скрыться от них, он снял магический пояс и просто появился как обычный путешественник, идущий к городу и опирающийся на свой посох. Но следовавшие за собаками, утверждали, что они не спускали с волка глаз и видели его удивительное превращение. Штуббе был арестован и под жестокими пытками дал исчерпывающий отчет по его отвратительной жизни. Магический пояс, однако, не был найден и (под пыткой) Штуббе признался, что бросил его “в приметной лощине” непосредственно перед поимкой. Лощина была обыскана, но ничего не было обнаружено, предположили, что Дьявол (чьим слугой, несомненно, был Штуббе) вернул свое.

Происшедшее со Штуббе было настолько неординарным, что наказания по полной строгости закона он не избежал. Каждая страшная деталь дела потрясли население не только Германии. Он был приговорен к колесованию – у привязанного к колесу преступника отрывались раскаленными щипцами большие куски плоти. Казнь продолжалась – его руки и ноги были отрублены топором, после чего он был, наконец обезглавлен; его труп был сожжен на костре здесь же, как и его дочери и хозяйка, которых также осудили за их преступления. В завершение в Бедбурге был построен памятный знак, состоящий из длинного шеста, проткнувшего сломанное колесо, похожий на волка и огороженный в деревянной оградой. В назидание всем желающим следом за ним превращаться в волка, на самую вершину была насажена голова Штуббе. Вокруг этого ужасного памятника висели шестнадцать деревянных фигур, символизируя шестнадцать жертв Штуббе, как полагалось, он убил, будучи оборотнем.

Хотя этот немецкий оборотень Штуббе, осужденный в Бедбурге, возможно, был самым известным, одновременно и даже ранее во Франции проходило множество судов над ликантропами, включая известный суд над Жилем Гарнье.

Жиль Гарнье

Жиль Гарнье, “отшельник из Сен-Бонно”, известен как один из самых ранних французских волкодлаков. В начале 1570-ых он жил с женой в большой бедности в пересеченной лесистой местности Арманж, около городка Доль. Он не был местным жителем, а приехал из Лиона, встречные его считали довольно странным и воинственным. Со времени его приезда в Арманж, появился большой волк, который стал охотиться на стада местных пастухов, сея страх и тревогу. К тому же были сожраны несколько шедших лесом детей – доказательства деятельности волкодлака. Время шло, к тревоге многих родителей в округе – нападения участились. Естественно, подозрение пало на неприветливого нелюдимого отшельника, живущего в лесу, но не хватало конкретных доказательств его виновности. Однако местный парламент (руководители) предпринял некоторые действия. Было объявлено, что население должно собраться с пиками, аркебузами, палками и алебардами для охоты на волкодлака. Вскоре, в ноябре 1573 г., отряд разведчиков выследил свою добычу. Сообщалось, что маленькая девочка на лугу Ля-Пупе (между Отюном и Шастенуа) была спасена из пасти волка. Она была жутко истерзана, и ее потрясенным спасателям, прогнавшим волка, казалось, что они видели в нем человеческие черты. Для многих животное имело странное сходство с нелюдимым отшельником из Сен-Бонно. Парламент Доля приказал его арестовать и допросить. Признание Гарнье (возможно вытянутое под пытками) сделало наглядной страшную картину его действий как оборотня. Большая часть деталей касалась ужасных убийств и поедания двух мальчиков, возрастом десять и двенадцать лет, одного – в расположении Доля и другого (в августе 1570) – в грушевом саду около деревни Перруз. В последнем случае он был прогнан (все еще в образе волка) несколькими подошедшими разнорабочими. В октябре того же года, он также убил десятилетнюю девочку в лесу Ля-Сьер приблизительно в миле от Доля. Он утверждал, что нашел ее плоть “особенно сладкой” и отнес часть домой для своей жены для еды.

В отличие от Штуббе, с Гарнье, однако неясно, каким путем он превращался в зверя. Не было никакого волшебного пояса, данного ему Дьяволом. Скорее он, кажется, становился волком через «колдовство» и в большей части своих свидетельств он говорит о «удушении» жертв пока был облике волкодлака. А может быть, слабоумный и запуганный Гарнье просто представлял, что он становится волком при совершении убийства? Также, может быть, людоедство было распространено, чем это можно было предположить, в наиболее отдаленных районах Европы и что несчастный Гарнье и его жена, возможно, предприняли такие противоестественные действия, чтобы выжить. Такие тонкие мысли, однако, не посещали чиновников Доля, которые в итоге признали отшельника-волкодлака виновным в самых ужасных из преступлений. Как ни странно, его «гуманно» не повесили прежде, чем сжечь его тело – необычно жестокое наказание, как говорили, соответствовало степени его преступлений. Это, вероятно, было индикатором распространенных страхов перед зверями, скрывающимся в среде цивилизованного сообщества.

Мишель Вердан

Жиль Гарнье не был первым оборотнем, который ужаснул французов. Приблизительно в 1520 г. три таких существа были обнаружены в деревне Полини, округ Франш-Конте близ швейцарских Альп. Это была отдаленный гористый район, как нельзя лучше подходящий к рассказам об волкодлаках – существ, подобных волкам, которые были, в действительности, злыми духами, представляющимися в образе крупной собаки. Первым обнаруженным человеком-волком был Мишель Вердан (также известен как Мишель Адон), который предположительно был ранен в личине волка, когда он напал на путешественника. Кровавый след нескольких местных мужчин привел к хижине Вердана, где женщина, с которой он жил, промывала его свежие раны. Дело было по всей строгости расследовано Генеральным инквизитором Безансона. Под пыткой Вердан указал на другого человека, которого он знал как Пьера Бурго, известного в местных кругах под именем Большой Петер. Этот человек был известен своим угрюмым видом, раздражительным характером, и странным поведением, и не удивительно, что вовлек кое-кого в весьма темную и зловещую затею – оборотничество. Под пыткой Петер непосредственно признавался в том, как он стал волкодлаком. При поисках отдельных овец, которых разогнала буря, к нему приблизились три темных всадника, которым он рассказал о своих неприятностях. Один из них обещал помощь Бурго в его беде, если он согласится служить им, трем хозяевам, и выполнять все их требования. Бурго быстро согласился и вскорости нашел своих потерянных овец. Несколько дней спустя эти три всадника появились у его дома для утверждения сделки, которую они заключили и говорящий назвал себя подручным Дьявола. Он заставил Большого Петера отречься от христианской веры и дать клятву служить Сатане, поцеловав его левую руку. Позже Бурго начал сомневаться в верности своего соглашения и уже планировал свой поход к священнику с признанием в содеянном, как в двери появился Мишель Вердан. Вердан сообщал, что его послал Дьявол и обещал ему золото и большое богатство, если он обновит свою присягу преданности Злу. Тогда он заставил Петера раздеться и намазал мазью, которая превратила его в волка. Вердан сказал ему, что в этом облике он может посетить шабаш Дьявола. Вердан смог вернуть его в человеческий образ посредством другой мази, которую он (Вердан) спрятал. Тогда в образе волка, Петер испытал ужасный голод, и непреодолимое желание отведать человеческой плоти. Он, например, съел четырехлетнего ребенка и нашел его сладким и восхитительным. Он также сломал шею девятилетней девочки и также сожрал ее. Не только он, но и Вердан также обращался в волка. Мало того, что он помогал ему в его грязных преступлениях, но они вместе также совокуплялись с дикими волчицами. Столкнувшись с таким набором ужасов, не могло быть и речи о других вариантах – казнь и сожжение. А след оборотней все равно остался в умах обывателей.

Шабаш ведьм

Понятие шабаша неразрывно связывало оборотничество с колдовством и врагам Церкви. Шабаши, как полагали, были большими сборищами, контролируемыми непосредственно Дьяволом и посещаемыми самыми мерзкими ведьмами. Их основная цель – распространение зла, но были также в них элементы разгула, в которых участники часто принимали облик зверей с лаем и воем беспорядочно совокуплялись. Идея всех таких сборов – опошлить все то, что поощрялось и предписывалось Богом, и превознести низменные желания, чтобы нанести наибольшей вред христианскому сообществу. Теперь хищные звери стали рассматриваться как агенты Зла и врага всего Человечества выслеживались и уничтожались.

Жак Руле

Истории Жиля Гарнье и ликантропов из Полини начали распространяться в Европе, подливая масло в огонь оборотневой паники. Однако во Франции они не были исключительным явлением, порождающим страх и ненависть к волкодлакам. Летом 1598 г. солдат, проходивший близ Анже, на северо-западе Франции, и несколькими местными крестьянами столкнулся с прятавшимся в кустарнике полуголым нищим-дикарем. После того, как его извлекли на свет божий, увидели, что его руки и лицо запятнаны кровью, а клочья того, что было под его длинными и грязными ногтями пальцев выглядело весьма похожим на человеческую плоть. При дальнейших поисках, они нашли, тело убитого пятнадцатилетнего мальчика.

Нищий по имени Жак Руле, был и умственно отсталым и эпилептиком. Но это не помешало забрать его в Анже и там допросить. Никаких документов по проведению допроса не сохранилось, но это не мешает нам полагать, что применялись пытки, которые привели на судебном процессе к полному признанию оборотничества судьей Пьером Херо. Руле признал, что у него была колдовская мазь, которая после втирания в кожу, превращала его в волка. Судья спросил – означает ли это, что он был в волчьей шкуре – Руле этого не подтвердил. Он сказал, что он был реальным животным и что руки его становились лапами раздирающими. Он не мог, однако описать свою голову, но думал, что, пока он был в теле волка, голова его оставалась человеческой. Он также признался, что принимал участие в шабаше ведьм, в котором и другие участвовали в таком же образе.

Не сохранилось никакого достоверного отчета о том, что реально случалось с Жаком Руле после его признания, но вероятно, что он был сожжен – не как оборотень – но как колдун и еретик. Протоколы суда, содержащие детали его отвратительных преступлений, было приказано сжечь и поэтому обнаруживаются только их фрагменты.

1598 год оказался во Франции особенно «урожайным» на оборотней, и слабоумный плотоядный нищий не был исключением в стране. Действительно, этот год принес истинную эпидемию обвинений волкодлаков. Один из самых известных случаев произошел в Шалоне, где портной, как полагали, живущий в городской черте, совершал многие акты людоедства. Он нападал на детей, рискнувшие оказаться около его места работы. В соседнем лесу и в укромных местах за городом, он съедал их плоть, которую находил особенно сочной. Он прятал их кости среди всяких ящиков и бочек позади своей лавки. Когда они были случайно обнаружены, игра портного закончилась. Как и с Жаком Руле, портной-ликантроп из Шалона был, вероятно, приговорен к смерти, и так же судебные документы были уничтожены.

Пьер Гандильон

В округе Франш-Конте, около швейцарских Альп, недалеко от Полини, где Мишель Вердан и его компаньон повергали народ в ужас, была еще обнаружена целая семья волкодлаков. Округ был очень отдален и характеризовался горами, возвышающимися над плотно поросшими лесами подножиями. Весной 1598 г. двое детей собирали фрукты около деревни Сен-Клод в Бургундии. Шестнадцатилетний Беннет Бидель, на мгновение оставил свою младшую сестру у подножия большого дерева, а сам полез на его ветви. Он лез на дерево и не ждал беды. Внезапно из окружающего леса выбежал “бесхвостый волк” и напал на беззащитную девочку. Беннет, вооруженный ножом, которым он срезал фрукты, соскочил на землю, готовый защитить свою сестру. Волк, у которого, оказалось, были человеческое лицо и покрытые шерстью руки, однако, далеко отбросил нож и нанес мальчику сокрушающий удар в шею. Девушка закричала, и ее крики взбудоражили нескольких крестьян, работавших в поле поблизости. Они нашли Беннета близким к смерти, но он успел перед смертью сообщить потрясающую информацию о «волке». Работники поспешили обыскать близлежащий лес, и нашли девушку, Перенетт Гандильон, блуждающую среди деревьев. На ее платье были видны следы крови и, к тому же она оскорбляла и запугивала – толпа разорвала ее на части.

Гандильоны жили рядом, и теперь люди Сен-Клода обратили внимание на эту семью. Их с некоторых пор подозревали как ведьм и дьяволопоклонников – этот инцидент дал местным властям повод для дальнейших расследований. Другие члены семьи были арестованы и осуждены. Сестру Перенетты, Антуанетту, обвинили в том, что она оборотень и вызывала ливни, которые залили соседские посевы пшеницы. Ее также обвинили в участии в шабаше ведьм, где она совокуплялась с Дьяволом, который являлся ей в личине козла. Ее брат, Пьер Гандильон, так же был осужден. Как говорили, он во время притворных обмороков и припадков эпилепсии, находясь с оцепеневшим телом дома, дух его, причиняя вред, разгуливал лесами под маской волкодлака. Он также обвинялся в участии в шабаше исключительно оборотней, созванным Дьяволом. Под пыткой он показал, что Сатана дал и ему и другим волчьи шкуры, которые скрывали их человеческую сущность, и давали возможность бегать повсюду на четырех лапах, нападая на людей и животных для удовлетворения своих низменных потребностей. Сын Пьера, Жорж, также признался в обладании бальзамом или мазью, которая превращала его в волка и, что вместе с Перенетт и Антуанеттой они убили двух соседских коз.

Анри Боге

В судебных делах Сен-Клода появилась новая несколько зловещая фигура – Анри Боге. В Верховном суде округа Франш-Конте Боге был юристом с университетским образованным, он провел специальное расследование случаев колдовства. Его книга Рассуждение о ведьмах (Discours des sorciers) была исчерпывающим (если слепо верить) трудом, которая на много лет вперед после его смерти в 1619 г. стала руководством для французских охотников на ведьм и для судей. Его письменное производство по делам обнаружения ведьм в горах Юры и округе Франш-Конте было образцовым. Он гордился тем, что за период с 1598 по 1616 гг. вынес более чем 600 обвинительных приговоров по колдовству. Он имел особенно большой опыт в части очищения от колдовства в среде евреев. Боге высоко ценили, как ведущего демонологиста Франции, и он изучал показания в судебных делах Сен-Клода, но поскольку в это время книга о колдовстве уже была в печати, Боге решил выпустить вторую редакцию, которая будет включать пространную главу по ликантропии. Он использовал дело семьи Гандильонов в качестве примера того, как Дьявол может отвратить людей от Бога и превратить их в зверей. Он рассказал, как наблюдал членов семьи, бегающих на четвереньках в своих клетках, как они это делали на воле, и он отмечал, что Пьер Гандильон был столь безобразен, что в действительности походил на зверя. Все Гандильоны выявляли склонность к человеческой плоти.

Соуни Бин

Сомнительно, были ли Гандильоны реальными оборотнями, может быть, в самом деле, они были каннибалами. Действительно, некоторые ученые прослеживали параллель между обвиненными в оборотничестве и случаем XIV века с Соуни Бином и его семьей в Шотландии. Во время правления шотландского короля Джеймса I (1406-1437), Александр Бин (также известный как Сэнди или Соуни Бин), неприветливый невежественный человек, сын плетельщика оград и землекопа, покинул свой дом в Восточном Лотиане с женщиной столь же безжалостной и неграмотной, как и сам. Бина описывали как бесцеремонного и властного человека, и его новая сожительница выявляла подобные наклонности. Они обосновались в глубокой пещере у вершины Беннан около Валлентри, который был тогда частью Гэллоуэя (сегодня, это – часть Эршира). Они прожили там более 25 лет, минимально контактируя с жителями местных деревень, так, что немногие знали об их существовании. Все это время семья кормилась захватом на соседнем торфянике и убийством странников, тела переносили в пещеру и готовили из них еду. Говорили, что когда это обнаружилось, пещера напоминала “кухню мясника”. Соуни и его сожительница вырастили кучу детей, некоторые из них были весьма уродливы – у всех из них отведали человеческой плоти. Власти в Валлентри встревожились участившимися в округе исчезновениями странников. Молва дошла до Короля Джеймса, и он решил, что эти исчезновения должны быть расследованы. Вскоре обнаружили кусочки и части останков человека, плавающие вдоль берега – остатки брошенной Бином пищи. К ужасу нескольких нашедших, оказалось, что на них следы человеческих зубов. Теперь король лично возглавил расследование и объявил охоту с собаками по всему побережью близ Валлентри. Он услышал невразумительные истории об отшельнике и его жене, который жил где-то поблизости. Собаки и люди быстро нашли скрытый вход в пещеру Соуни Бина и выскочили их нее от ужаса, их охватившего. Говорят, что самого короля охватила тошнота при виде останков людей, некоторых – полусъеденных, вынутых из глубин пещеры. Здесь, также обнаружили груды одежды, кошельков, денег и ценностей, хранимых каннибалами, не осознающими их действительной ценности. Бин и его семья столь привыкли к своему людоедскому образу жизни, что не могли понять, что это преступление. Но в глазах закона, они совершили отвратительнейшее из преступлений – они все были арестованы и доставлены в городскую тюрьму в Эдинбурге. Оттуда, они были переведены в Лейт, где их судили по закону, и приговорили к смерти. Их ужасные преступления вызвали у жителей Шотландии столь большой резонанс, что их казнили разными методами, отразившими ужас их жизней. Мужчинам отрезали конечности и оставили истекать кровью до смерти, женщин убивали настолько медленно, насколько это было возможно. Некоторые из детей Соуни Бина умерли, не разрешив вопрос – что они сделали предосудительное. Имя Соуни Бина, между тем, вошло в фольклор как “Мидлотианский[26] людоед” и стимулировало появление множества историй и игр, например, подпольный фильм Потрясающий праздник в стиле “Каннибальской бойни”.

Хотя эти события не классифицируются как связанные с оборотнями – скорее как каннибализм и серийные убийства – случай Соуни Бина может пролить свет на некоторые из аспектов французских судов по ликантропии. Отдельные мужчины и женщины, такие как Жиль Гарнье, Соуни Бин и семья Гандильонов, видимо живущие в крайней бедности в отдаленных сельскохозяйственных районах, не имея возможности заработать, охотились на своих беззащитных соседей, чтобы выжить. Они, вероятно, в лихое время считали окружающих живым источником пищи, и поэтому людоедство, может быть, было намного распространеннее, чем мы сегодня предполагаем. Однако именно люди типа Анри Боге связали их с хищными зверями и резидентами Зла, и именно они разжигали огонь в воззрениях об оборотнях.

Николя Реми

Сжегши Гандильонов, Боге обратился к поиску в регионе Юры других оборотней. Неясно, нашел ли он кого-либо, но его усилия к поиску ведьм, кажется, приумножились. Прежде всего, в суды попадал народ из тех, кто практиковал колдовство, и число таких катастрофически росло. Однако, хотя Боге и настаивал, что оборотни в обществе скрывались всюду (он непрерывно приводил примеры из Полини и портного Шалона), число действительных случаев оборотничества было незначительно. Реально, судебные дела над колдунами множились, но их общее число было значительно меньше, чем требовалось Боге. Коллега Боге, судья Николя Реми из Лотарингии, автор основной книги по колдовству Demonoltary [27], громогласно утверждал, что он осудил за колдовство, включая оборотничество, и казнил не меньше 900 человек. Однако в действительности, согласно отчетам, как полагают – число их было гораздо меньше. И все же, упоминания о ведьмах и оборотнях были многочисленными и реальность их существования глубоко укоренились в умах французов. В оборотнях до сих пор видят агентов Дьявола.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: