О том, как Автандил встретился с Тариэлом
На рассвете чудный витязь Снова в дальний путь помчался. Автандил из-за деревьев Видел все и удивлялся. Нет, теперь с дурною вестью Не вернется он назад. Тайну витязя откроет Безутешная Асмат!
Вот он вышел из засады И приблизился к пещере. Дева выбежала снова, Распахнув большие двери. «Тариэл, – она сказала, – Ты вернулся? Что с тобой?» Но, увы, далек был витязь. Перед ней стоял другой.
Дева вскрикнула, и эхо Ей в ущелье отвечало. Автандил схватил девицу, Но она рвалась, кричала. «Тариэл! – она молила. – Тариэл! Вернись ко мне!» И рыдала и металась, Точно птица в западне.
«О, не плачь! – воскликнул витязь, Опускаясь на колени. – Что тебе могу я сделать? Кто твои услышит пени? Твоего я видел друга. Был он светел и велик. Кто, скажи мне, этот витязь, Чей луне подобен лик?»
«О безумец, – отвечала Дева бедная сквозь слезы, – Не скажу тебе ни слова – Не помогут и угрозы. То, о чем меня ты просишь, Невозможно знать тебе. Каждый должен подчиняться Провиденью и судьбе».
«Дева, ты меня не знаешь: Я скитался дни и ночи, Я провел три долгих года, Чтоб его увидеть очи. Ты – одна моя надежда. Не томи меня, молю! Не страшись открыть скитальцу Тайну чудную твою».
«Горе, горе! Кто ты, витязь? Чем тебе я досадила? То, что я тебе сказала, Не напрасно говорила. Поступай со мной как хочешь: Далеко мой милый друг, – Кто несчастную избавит, Исцелит от этих мук?»
Обезумевший от гнева, Зашатался Автандил, Крепко за волосы деву Он рукою ухватил, Прямо к горлу нож приставил И сказал, сжимая нож: «Так же пусть мой враг погибнет, Как и ты сейчас умрешь!»
«Витязь, – дева отвечала, – Мне не страшно умереть – Лучше мне лежать в могиле, Чем мучения терпеть. Умирая, перед другом Я невинна и чиста – Сохранят навеки тайну Помертвевшие уста».
Выпал нож из рук безумца, Исказился от страданья Лик его, и подступили К горлу юноши рыданья. Повалился он на землю И, рыдая безутешно, Проклинал себя за грубость И просил прощенья нежно.
И смягчилось сердце девы, Затуманился слезою Взор ее. Склонив колена, Витязь вымолвил с тоскою: «На влюбленного безумца, Дева, можно ли сердиться? Враг и тот его жалеет. Пожалей и ты, сестрица!
Я – влюбленный, я – безумец. Жизнь моя страшней недуга. По велению царицы Твоего ищу я друга. Сжалься, дева, надо мною, Возврати меня к невесте, Возврати безумца к жизни Иль убей его на месте».
«Витязь, – дева отвечала, – Вижу я, что ты страдаешь, Но помочь тебе сумеет Только тот, кого ты знаешь. В шкуру тигра облаченный, Он зовется Тариэлом. Я – Асмат, его рабыня. Горько мне на свете белом.
Мой несчастный повелитель Возвратиться должен вскоре. Пусть он сам тебе расскажет Про любовь свою и горе. Я устрою так, чтоб витязь Полюбил тебя как брата. Отдохни и успокойся: Ждет влюбленного награда».
И в ответ на эти речи Шум донесся из ущелья. Конь, прекрасный как Мерани, Полон дикого веселья, Из реки на берег вышел, И седок, луне подобный, Весь светился бледным светом Над дорогою неровной.
В глубине пещеры темной Быстро спрятав Автандила, Дева встретила скитальца И светильник засветила. Витязь снял свои доспехи, Молчаливо сел за ужин. На щеках застыли слезы – Две слезы светлей жемчужин.
«Витязь, – дева говорила, – День за днем идут напрасно, По горам скитаться трудно, По лесам бродить опасно. Ты умрешь – она погибнет. Разве в том твоя заслуга? Тяжело тому в несчастье, Кто найти не может друга».
«Ах, – ответил бедный витязь, – Кто же нам с тобой поможет? Кто поймет, какое горе День и ночь мне сердце гложет? Только я один родился Под несчастною планетой. Одинок я в этом мире, Нет мне друга в жизни этой».
«Тяжко слышать эти речи, – Робко вымолвила дева. – Если б я не опасалась Твоего, мой витязь, гнева, Я нашла бы человека, Чьей гордиться можно дружбой, Он пошел бы за тобою И служил бы верной службой».
«Я клянусь тебе! – воскликнул Тариэл. – Клянусь любимой! Пусть я стал подобен зверю, Безутешный, нелюдимый, – Если кто мне будет другом, Я приму его как брата, Полюблю его навеки, Как умел любить когда-то».
И когда на зов девицы Появился Автандил, Тариэл навстречу вышел И глаза в него вперил. Были витязи как солнце; Как луна, сияли оба. Поцелуй скрепил их дружбу Беззаветную до гроба.
Тариэл воскликнул: «Витязь! Я молю тебя: открой, Кто ты, сходный с кипарисом? Из страны пришел какой? Удостой безумца дружбой! Смерть и та меня забыла. Роза инеем покрыта, Сердце сжалось и застыло».
Автандил ответил: «Витязь, Лев, кому подобных нет! Я – араб. В стране далекой Я увидел божий свет. Там у царского престола Сердце отдал я царице. Жжет меня огонь любовный, Разум горестный томится.
Помнишь день, когда, скитаясь, Встретил царских ты рабов, Как разбил их и рассеял, Как исчезнул без следов? Мы тебя искали всюду. Но напрасно мы искали. Весь дворец пришел в унынье, Царь был болен от печали.
И сказала мне царица: «Если ты найдешь героя И вернешься с доброй вестью, Буду я твоей женою». Третий год к концу подходит – Мы в печали и разлуке. Как, скажи, не разорвалось Сердце бедное от муки?
Сквозь леса я шел и горы, Через реки и пустыни, Наконец, как солнце в небе, Повстречал тебя я ныне. И судьбу благословил я, И готов служить тебе я, Быть с тобой до самой смерти, О прошедшем не жалея».
Изумленный этой речью, Тариэл воскликнул: «Боже! Есть ли что-нибудь на свете Друга верного дороже! Уж таков закон влюбленных: Все они друг другу братья. Разлучив тебя с любимой, Чем тебе могу воздать я?
Как сумею рассказать я, Почему, забыв людей, В шкуру тигра облаченный, Я живу среди зверей? Лишь уста свои открою – Упаду я бездыханный, Неземным огнем сожженный, Смертной мукой обуянный.
Встань, Асмат, сестра родная, Принеси кувшин с водой. Как начну терять рассудок, Наклоняйся надо мной, Увлажняй мне грудь водою, Чтоб опять вернулись силы. А умру – да будет домом Мне холодный мрак могилы».
И, отбросив шкуру тигра, И прекрасен и могуч, Витязь был подобен солнцу, Что мерцает среди туч. Он открыл уста и вскрикнул, Не сумев сдержать рыданья. Наконец, собравшись с духом, Начал он повествованье.
Сказание пятое.
Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:
|