Семейная психотерапия 15 страница

3. Имеется возможность реоргани­зации условий жизни семьи и снятия таким образом нарушений в ее жиз­ни. Речь идет об изменениях места жительства, работы, тех или иных сторон досуга, ведения домашнего хозяйства, режима семьи, определен-

ных, достаточно легко меняемых при­вычек. Такие указания особенно час­то приходится давать при семейной психотерапии с семьями алкоголиков, подростков с нарушениями поведе­ния на фоне различных акцентуаций характера, а также при устойчивой конфликтности взаимоотношений в семье, если нервно-психическое рас­стройство у одного из членов семьи возникло именно в силу этой конф­ликтности. В нашей практике имели место случаи, когда значительного снижения конфликтности в семье удавалось добиться с помощью не­трудно выполнимых указаний семье. Классический пример такого указа­ния изложен в русской народной сказке о старухе, которой был дан совет при каждой ссоре с мужем на­бирать в рот большой глоток воды и не выпускать его до самого конца конфликта. В ходе изучения одной из конфликтных семей было установ­лено, что значительная часть кон­фликтов возникает утром, когда су­пруги собираются на работу. Естест­венно, было дано указание иным образом организовать утро в семье, так, чтобы супруги в это время практически не встречались, что оказалось возможным. В резуль­тате конфликтность взаимоотноше­ний значительно понизилась.

Во всех перечисленных случаях применение указанной техники тре­бует:

— тщательного изучения семьи. В основе любой директивы психо­терапевта лежит психологический расчет, учитывающий значительное число моментов. В первом случае нужна была уверенность, что Яни­на Б. сумеет и осмелится выполнить указание психотерапевта, что на мужа ее поступок произведет необ­ходимое впечатление. Если бы психо­терапевт ошибся в своих расчетах, события могли бы пойти «по нерас­четной орбите» (например, в ответ на бойкот жены он ушел бы из семьи или объявил бы ответный бойкот). Точно так же хорошее знание ха­рактерологических особенностей ма-

тери Алика 3. необходимо было, чтобы точно предугадать ее реакцию на посещение вспомогательной шко­лы. Если бы психологический расчет оказался ошибочным, могло бы слу­читься, что посещение школы- произ­вело бы обратное действие, а именно укрепило бы нежелание отдавать туда сына;

— достаточного авторитета психо­терапевта в глазах члена семьи, ко­торый должен выполнить указание. Во всех перечисленных случаях па­циенту, выполняющему указание, пришлось сделать нечто неприятное, трудное для него. Поэтому только авторитет психотерапевта мог со­здать достаточную «психологиче­скую опору» для действий пациента;

— психотерапевтического воздей­ствия на семью примером психоте­рапевта. В ходе семейной психотера­пии спонтанно возникает значитель­ное число всевозможных ситуаций, проблем, положений. Члены семьи реагируют на них, комментируют, ищут выход из создавшихся ситуа­ций. При этом нередко спонтанно «проглядывают» как раз те аспекты взаимоотношений между ними, ко­торые являются для них проблем­ными. Психотерапевт должен быть готов заметить эти моменты, «вы­хватить» их из потока событий, обратить на них внимание членов семьи и показать, как можно их решить. В качестве иллюстрации опишем такие ситуации.

Ситуация 1. Данная ситуация возникла в ходе работы с семьей Людмилы Д. (см. гл. 2). Одной из основных проблем в этой семье было нарушение коммуникации между Людмилой Д. и ее свекровью и труд­но переносимая для Людмилы Д. опека со стороны свекрови. Свекровь: «Надо стараться помогать друг

другу. Надо помогать всем, чем можешь.

Очень плохо, если семья не помогает

друг другу».

Психотерапевт (смотрит на Людмилу Д.). Людмила Д. молчит. Психотерапевт (обращаясь к Людмиле Д.):

«А бывает ли так, что не хочется ничьей

помощи, хочется поработать одной?» Людмила Д. молчит.

Свекровь (решительно): «Конечно, нет! Если семья от души друг другу помогает, то никогда так не будет».

Психотерапевт (обращаясь к Людмиле Д.): «А Вы бы обиделись, если бы предло­жили кому-нибудь помощь, а человек сказал, что ему хочется побыть одному».

Людмила Д.: «Нет».

Психотерапевт (переспрашивает): «Совсем нет?»

Людмила Д.: «Совсем».

Пауза. Психотерапевт переводит взгляд на свекровь,

Свекровь (решительно): «Конечно, если чело­век хочет побыть один... Я люблю, например, мыть посуду и о чем-нибудь думать».

Людмила Д. (смотрит на нее с удивлением): «И я люблю».

В этом эпизоде важно не то, что свекровь «осознала», что опека не всегда нужна, а Людмила Д. выска­зала, хоть и весьма робко, свое жела­ние. Самое главное, что психотера­певт показал Людмиле Д. технику «косвенного вопроса» и ее примене­ние при решении весьма важной для семьи коммуникационной проблемы. Информация о том, как бы свекровь отнеслась к отказу от опеки, была очень нужна Людмиле Д., и в то же время в силу сложившихся в семье взаимоотношений и особенностей ее характера не могла быть ею получена с помощью прямого вопроса. Психо­терапевт это сделал с помощью кос­венного. Можно быть уверенным, что Людмила Д. запомнит всю эту сцену и позднее, оставшись одна, несколько раз «проиграет ее в воображении».

Приведенное наблюдение иллюст­рирует и основные требования, кото­рые возникают при применении дан­ной техники.

Во-первых, пациент должен быть готов к тому, чтобы учиться на приме­ре психотерапевта. В данном случае эпизод возник на том этапе психо­терапии, когда Людмила Д. уже знала, что такое прямая и косвенная коммуникация, «коммуникационная проблема», выполняла в группе спе­циальные упражнения на распозна­вание коммуникационных проблем. Если бы Людмила Д. не прошла та­кой подготовки, то вся ситуация

«проскользнула» бы мимо нее, т. е. осталась бы незамеченной, • ■

Во-вторых, необходима готовность психотерапевта «выхватить» такие ситуации и использовать их в каче­стве обучающего примера. Для этого недостаточно искусства и быстроты реакции. Необходима и специальная подготовка. Готовясь к проведению психотерапии с семьей, имеющей определенную проблему, психотера­певт должен заранее подумать о том, где в ходе его взаимоотношений с семьей эта проблема может про­явиться. Так, при подготовке к работе с семьей Людмилы Д. предполага­лось, что тенденция свекрови к опе­ке над Людмилой Д. обязательно спонтанно проявится. При этом, не­сомненно, возникнет момент, когда эта опека будет нежелательна для Людмилы Д., но она не посмеет вы­разить свое чувство по отношению к ней. Анализируя описанную ситуа­цию, нетрудно убедиться, что такие моменты возникали неоднократно. Два из них психотерапевт «пропус­тил»— это были случаи,-когда све­кровь отвечала за Людмилу Д. Тре­тий же был им успешно использован.

Ситуация 2. Дмитрий У., ]3,б лет. Нару­шения поведения на фоне декомпенсации истероидно-эпилептоидной акцентуации ха­рактера. Одна из проблем во взаимоотноше­ниях с подростком связана с его «приступами упрямства». В частности, однажды подросток заявил, что больше не будет ходить в школу и на протяжении 1,5 мес пропускал занятия. В ходе занятия со всей семьей психотера­певт просит подростка, чтобы он изобразил, как утром собирается в школу. Подросток: «Как показать? Как артист? (по­думав). А что если не получится?» Психотерапевт: «Получится». Подросток (помолчав): «А если не получит­ся?»

Отец (приходит на помощь): «Ну, стань сюда и покажи, вот так...» Все смеются.

Подросток (решительно): «Не буду!» Все смотрят на психотерапевта. Тот молчит. Мать (подростку): «Ну, раз тебе говорят делать, так делай и нечего тут упирать­ся... (и тут же, обращаясь к психотера­певту, продолжает). Ни за что не сде­лает. Он упрямый, как осел!» Психотерапевт (как бы про себя): «Я бы на его месте, наверно, тоже не сделал... (обра­щается к отцу). А Вы?»

Отец (улыбаясь): «И я, пожалуй, тоже!»

Психотерапевт переводит взгляд на мать.

Мать (смущенно): «И я тоже, наверно, не смогла бы...». Пауза.

Подросток (решительно): «Давайте, попро­бую».

Рассмотрим данную семейную психотерапевтическую ситуацию с точки зрения проблемы, которая иг­рала значительную роль в семейных взаимоотношениях подростка. Для подростка характерен явно завышен­ный уровень притязаний («все, что я делаю, очень хорошо»), однако он сочетается с неуверенностью в себе, боязнью оказаться не на высоте соб­ственных притязаний. Подростком выработан устойчивый способ защи­ты от опасности оказаться не на вы­соте. В минуту, когда он сомневается в своей способности оказаться не на уровне, он «придирается» к кому-то из окружающих, так или иначе со­здавая представление, что поведение того мешает ему показать, на что он способен. А раз так, то он без объ­яснения причин наотрез отказывал­ся продолжать. Этот способ защиты подросток использовал в школе. По­водом к полуторамесячному прекра­щению учебы было не вполне кор­ректное поведение одного из учите­лей, хотя истинной причиной были трудности в учебе и проблемы с само­утверждением в классном коллекти-.ве. Тот же способ защиты подростка спонтанно проявился и в описанной ситуации. Если бы подросток был уверен, что отлично справится с поручением психотерапевта, то, не колеблясь, выполнил бы его. Но он не был уверен, поэтому «придрался» к общей вспышке смеха, возникшей после слов отца, и наотрез отка­зался.

Важно отметить, что в ходе груп­повой психотерапии родители под­ростка знакомились с подобными ситуациями, изучали различную технику их разрешения. Среди дру­гих осваивалась и техника «перехода к относительным нормам», которую использовал психотерапевт в описан­ной ситуации [Olovs H., 1966].

Поэтому в описанном эпизоде она была сразу «опознана» родителями (см. смущение матери). Вся ситуа­ция, несомненно, запомнится семье, будет неоднократно проигрываться членами семьи в воображении.

Наш опыт показывает высокую эф­фективность такой техники семейной психотерапии на том ее этапе, когда в ходе индивидуальных и групповых занятий члены семьи уже научились всему необходимому для самостоя­тельного решения семейной пробле­мы, и теперь нужно лишь помочь им научиться применять полученные знания в повседневной семейной жизни.

Семейная дискуссия — один из наиболее широко применяемых мето­дов в семейной психотерапии. Речь идет об обсуждении членами семьи широкого круга проблем, касающих­ся жизни семьи, способов решения различных семейных вопросов. Это, в первую очередь, дискуссия в семей­ных группах. Интересные опыты ра­боты в родительских группах описаны В. М. Воловиком (1980), А. И. Заха­ровым (1982). Последний называет ее семейным обсуждением. Это соб­ственно семейная дискуссия, т. е. обсуждение определенных проблем в составе семьи. Дискуссия может преследовать весьма многочисленные цели. 1. Коррекция неправильных представлений о различных аспектах семейных взаимоотношений: о спо­собах решения семейных конфликтов, решения разных проблем, о планиро­вании и организации семейной жиз­ни, распределении обязанностей в семье и др. Особенно важна коррек­ция неправильных представлений о семье методом участия в дискуссии на начальных этапах семейной психо­терапии. В ходе дискуссий пациент с удивлением узнает, что многие ве­щи, которые, как ему казалось, само­очевидны для всех людей, таковыми не являются. Участие в групповой дискуссии «расшатывает» устояв­шиеся представления пациента, заставляет заново проверить их пра­вильность. Это зародившееся в ходе

семейной дискуссии сомнение в пра­вильности своих убеждений — чрез­вычайно благоприятный для даль­нейшей психотерапии фактор. 2. Обу­чение членов семьи методам дискус­сии. В ходе обсуждения семейных проблем члены семьи обычно обсуж­дают вопросы, кажущиеся им наибо­лее важными. При этом они применя­ют те методы обсуждения, к которым привыкли. И то, и другое использу­ется психотерапевтом для формиро­вания у членов семьи более широкого взгляда на различные семейные вопросы и для коррекции вредных привычек, затрудняющих выявле­ние истины в ходе дискуссии. В на­шей практике оправдали себя спе­циальные правила ведения дискус­сии: они обсуждались с участниками группы и им старались следовать. Приведем некоторые правила: «Цель дискуссии — не доказать свою пра­воту, а совместно найти истину»; «Цель дискуссии — не прийти к соглашению, а установить истину»; «Дискуссия — не соревнование и не способ выявления того, кто ум­ней»; «Прежде, чем возражать, по­думай, в чем все-таки прав тот, кому готовишься возразить, попробуй раз­вить то, в чем прав другой». 3. При собственно семейной дискуссии (т. е. обсуждении каких-то вопросов в рам­ках семьи) особенно большое значе­ние приобретает обучение семьи объ­ективности. Немалую роль играет при этом коррекция особенностей семей­ных взаимоотношений, препятствую­щих формированию адекватного представления членов семьи по тому или иному вопросу семейной жизни. В практике семейной психотерапии нередко приходится сталкиваться с парадоксальным явлением: при раз­дельной работе с членами семьи все они с помощью психотерапевта или группы приходят по определенному вопросу к одинаковому мнению. Однако стоит начать обсуждение этого вопроса всей семьей, как мне­ния тут же поляризуются и супруги вновь занимают по нему диамет­рально противоположные позиции.

Поляризация эта проходит в соот­ветствии с особыми внутрисемейными информационными ролями. Один из супругов может, например, устой­чиво выполнять роль «пессимиста», другой — «оптимиста»; один — «тео­ретика», другой — «практика» и т. п. Такая поляризация на определенном этапе рассмотрения семьей различ­ных вопросов может быть и полезна, обеспечивая многосторонность рас­смотрения. Однако она же нередко служит серьезным тормозом в фор­мировании адекватного семейного представления. Под ее воздействием супруги нередко заинтересованы не столько в истине, выработке адекват­ного представления по тому или иному вопросу, сколько в том, чтобы оказаться правыми. Приведем при­меры высказываний членов семьи, иллюстрирующих это явление «по­ляризации»: «Муж у меня любит все покритиковать. Я, наоборот, стараюсь убедить его, что все не так уж плохо».— «Я по природе — пессимист, жена у меня, наоборот,— неисправимая оптимистка. Если я начинаю говорить, как будет плохо, она обязательно начнет доказывать, что все будет хорошо». При коррек­ции особое значение приобретает осознание членами семьи своей заинтересованности в том или ином ходе семейной дискуссии.

Управление семейной дискуссией требует немалого искусства психо­терапевта. Заслуживает внимания описание J. Peres (1979) основных приемов, используемых семейными психотерапевтами при ведении се­мейной дискуссии. Это: эффективное использование молчания; умение слушать; обучение с помощью вопро­сов; повторение (резюмирование); обобщение; экспликация эмоцио­нальных состояний членов семьи; конфронтация с определенным мне­нием или даже членом семьи и др. Автор с полным основанием выделяет многообразные функции каждого из перечисленных приемов. Так, «эф­фективное использование молча­ния» — это прием, применяемый

психотерапевтом в момент, когда дискуссия по какой-либо причине прерывается и воцаряется неловкое молчание. В этот момент психотера­певт, вопреки ожиданиям членов семьи, присоединяется к общему молчанию: молчит вместе со всеми. Такое поведение может преследо­вать разнообразные цели. Одна из них — снятие напряженности на первых этапах знакомства с семьей. Молчание психотерапевта в этом случае означает то, что постоян­ное говорение не есть обязатель­ное условие совместного занятия, что в молчании нет ничего особен­ного. В другой ситуации психоте­рапевт может молчать, если пони­мает, что такое поведение в данный момент соответствует правилам пове­дения данной семьи. Своим молча­нием психотерапевт показывает, что понимает это правило и разделяет его. Добавим, что нередко молчание психотерапевта может носить и «про­воцирующий» характер. В вышеопи­санной «ситуации 2» молчанием психотерапевт «вынудил» членов семьи самостоятельно попытаться решить возникшую в ходе семейного занятия проблему (преодоление упрямства подростка). Это дало ему возможность позднее показать, как надо было решить эту проблему. Столь же многообразные функции играют в семейной дискуссии «уме­ние слушать», «обучение с помощью вопросов», «резюмирование» и дру­гие перечисленные J. Peres приемы. Все они могут выполнять обучаю­щую функцию: избирательным слу­шанием, вопросом, резюмированием психотерапевт обращает внимание семьи на какой-то аспект обсуждае­мого в ходе дискуссии вопроса. С их помощью психотерапевт нередко на­правляет дискуссию в нужное рус­ло. Последнее особенно важно на начальных этапах семейной психо­терапии, когда семейная дискуссия под влиянием самых различных мо­ментов, в том числе и страха перед неразрешенными семейными пробле­мами, легко сворачивает в сторону,

уходит от обсуждения «горячих тем».

Обусловленное общение. Сюда можно отнести разнообразные психо­терапевтические методы, заключаю­щиеся в т.ом, что в обычные, привыч­ные семейные взаимоотношения вводится какой-то новый элемент. Цель его — дать возможность чле­нам семьи осуществить коррекцию нарушений в данном отношении. Один из приемов — обмен между членами семьи записками. В этом случае при обсуждении какого-либо вопроса члены семьи не говорят, а переписываются. Такой прием в опре­деленных и необходимых случаях позволяет искусственно замедлить процесс коммуникации и сделать его более наблюдаемым для членов семьи. В результате они начинают замечать те особенности своей ком­муникации, которые обычно усколь­зают от их внимания. Аналогична роль применяемой для улучшения коммуникации и взаимной эмпатии между супругами цветовой сигна­лизации [Alger J., Hagan P., 1969]. Каждый цвет обозначает определен­ное чувство. Обращаясь по различ­ным вопросам, супруги зажигают лампочки, соответствующие чувству, которое в это время испытывают. Это искусственное добавление к обычным взаимоотношениям дает супругам возможность лучше ориен­тироваться во взаимных состояниях друг друга и учит их точнее учиты­вать это при общении. Техника обусловленного общения применяет­ся для формирования широкого кру­га навыков. Нередко в качестве но­вого элемента («условия») вводятся определенные правила. Эти правила предусматривают условия, при кото­рых они вступают в силу, и соответ­ствующее поведение. Такова разра­ботанная G. Bach [Bach G., Wyden P., 1969] и модифицированная S. Kra-tochvil (1974) техника «честной борь­бы» или «конструктивного спора». Техника включает в себя набор пра­вил поведения, которые вступают в силу, когда супруги испытывают по-

требность выражения агрессии по от­ношению друг к другу: 1) спор может проводиться только после предвари­тельного обучения и согласия обеих сторон, выяснять отношения следует как можно быстрее после возникно­вения конфликтной ситуации; 2) тот, кто начинает спор, должен ясно пред­ставлять цель, которую хочет до­стичь; 3) все стороны должны прини­мать активное участие в споре; 4) спор должен касаться только пред­мета спора, недопустимы обобще­ния типа «и всегда ты...», «ты вооб­ще...»; 5) не допускаются «удары ниже пояса», т. е. применение аргу­ментов, слишком болезненных для одного из участников спора (указа­ния на психические болезни членов его семьи, физические уродства, сек­суальные «неудачи» и т. п.). Всеми этими правилами члены семьи долж­ны овладеть в ходе специальных занятий и затем включать их в свои обычные повседневные отношения.

Имеющийся у нас опыт свидетель­ствует, что методика в действитель­ности содействует росту культуры выражения агрессии супругами. Осо­бенно эффективным оказывалось ее применение при наличии у одного из членов семьи того, что можно было бы назвать «конфликтофобией». Речь идет о нерациональном страхе раз­личной этиологии перед выражения­ми агрессии другими членами семьи. Члены семьи' с этим нарушением склонны уступать выражению агрес­сии даже тогда, когда чувствуют, что совершенно правы. В клинике алкоголизма мы нередко наблюдали случаи, когда супруга уступает пью­щему мужу только для того, чтобы он «не орал на меня». Обучение тех­нике «конструктивного спора» в таких ситуациях, как правило, обес­печивало устойчивость против вы­ражения агрессии, умение в этих условиях находить верную линию поведения.

Техники, формирующие умения и навыки. В ходе изучения семьи неред­ко обнаруживается, что у ее членов отсутствуют или недостаточно раз-

виты навыки, умения, необходимые для успешной семейной жизни. Так, сложная совокупность навыков необ­ходима для: правильной коммуника­ции между супругами, формирования правильного представления о семей­ной жизни и друг друге, эффектив­ных ролевых взаимоотношений. Эти недостающие навыки формируются при применении самых разнообраз­ных психотерапевтических техник. Давая указания членам семьи, пода­вая пример решения каких-либо проблем, проводя дискуссии, вводя «обусловленное общение», психоте­рапевт стремится, чтобы правиль­ные формы общения превратились в соответствующие навыки. Тем не менее нередко имеет место ситуация, когда для формирования навыков и умений приходится применять спе­циальные упражнения, организовы­вать соответствующие «тренировки». Особенность методик данной группы в том, что перед пациентом ставится определенная задача (или совокуп­ность задач), ему сообщается об уме­нии или навыке, которые он должен сформировать, и сообщается крите­рий, с помощью которого он может судить о том, в какой мере ему это удалось.

Особое значение в семейной психо­терапии приобретает формирование версионного мышления. Занятие строилось следующим образом. Уп­ражняющемуся сообщалось об оп­ределенных поступках каких-то лю­дей. Например, жена выражает неудовлетворенность сексуальными возможностями своего супруга; мать выполняет все пожелания своего сына; один из членов вполне благо­получной семьи неожиданно совер­шает попытку самоубийства. От пациента требовалось выдвинуть как можно больше (не менее 20) версий мотивов, обусловивших такой поступок. Навык считался сформи­рованным, если упражняющийся без особого труда «с ходу» выдви­гал значительное число версий раз­личных поступков.

Формируемая таким образом спо-

собность к быстрому выдвижению множества мотивов оказывалась не­обходимой при коррекции целого ряда семейных нарушений. В част­ности, способность выдвинуть мно­жество различных предположений о причинах того или иного поступка другого супруга содействовала кор­рекции нарушений представлений членов семьи о семье и друг о друге (описание практического применения данной методики с этой целью см. в гл. 2).

Применение подобных техник по­казано прежде всего в тех случаях, когда необходимы специальные уси­лия по формированию определенного навыка.

Проигрывание семейных ролей. Эти методики включают проигры­вание ролей в различного рода играх, символизирующих семейные отношения (например, в детской психотерапии игра в «звериную семью», в которой участвует папа-кот и мама-кошка), «обмен ролями» (например, игры, в которых роди­тели и дети меняются ролями), «жи­вые скульптуры» (члены семьи изо­бражают различные аспекты своих взаимоотношений).

«Стихией» ролевых игр является, конечно, детская психотерапия. Ролевая игра естественна для ребенка, и это широко используется для коррекции их поведения и их взаимоотношений с родителями [Захаров А. И., 1982]. Применение данной техники у взрослых ослож­нено наличием у них страха перед необходимостью выступить в какой-то иной роли, чем та, к которой они на протяжении жизни привыкли.

В нашей практике проигрывание определенных ролей применялось в основном в ходе семейных дискус­сий. Если один из членов семьи убеж­денно защищал точку зрения о том, как должны быть организованы семейные взаимоотношения, ему предлагалось показать, «как это должно выглядеть». Этот член семьи выступал в таком случае в роли режиссера и сценариста, т. е. объя-

снял, кто и что должен делать. Такое что имеется в виду, позволяло зна-

проигрывание в одних случаях про- чительно «приземлить» семейную

ясняло искусственность предложений дискуссию, приблизить ее к реаль-

или, наоборот, помогало выявить, ным взаимоотношениям в семье.

ГЛАВА 4

ОСОБЕННОСТИ СЕМЕЙНОЙ ПСИХОТЕРАПИИ

В СИСТЕМЕ ЛЕЧЕНИЯ И ПРОФИЛАКТИКИ

НЕКОТОРЫХ НЕРВНО-ПСИХИЧЕСКИХ РАССТРОЙСТВ

СЕМЕЙНАЯ ПСИХОТЕРАПИЯ

ПРИ НЕВРОЗАХ

И ПСИХОСОМАТИЧЕСКИХ

РАССТРОЙСТВАХ

Неврозы относятся к одним из наи­более распространенных нервно-психических расстройств [Карвасар-ский Б. Д., 1980]. Их возникновение и протекание обусловливается широ­ким кругом биологических, психоло­гических и социальных факторов. В числе обусловливаемых ими на­рушений — когнитивные, эмоциб-нальные и поведенческие расстрой­ства.

Неврозы играют немаловажную роль в возникновении вегетативных расстройств, нарушений сердечной деятельности, дыхания, желудочно-кишечного тракта и др.

Роль семьи в этиологии неврозов широко признана. Весьма обширна литература, посвященная роли и значению родительской семьи в воз­никновении неврозов [Карвасар-ский Б. Д., 1982]. Показано, что за­болеваемость человека неврозом в немалой степени зависит от условий, в которых он воспитывался, стиля, типа воспитания. При этом воздей­ствие родительской семьи прости­рается весьма далеко, проявляясь и в то время, когда индивид уже сформировал собственную семью.

Особенно значимо воздействие на индивида семьи, в которой он про­живает в настоящее время (супруже­ской семьи, взаимоотношении между родителями и детьми, а также стар-"шим поколением семьи — бабуш-

ками и дедушками). Весьма показа­тельно в этом отношении широкое эпидемиологическое обследование больных неврозами, проведенное В. Н. Мясищевым и Б. Д. Карвасар-ским (1967). По их данным, в 80 % случаев неврозов оказывались на­рушенными семейные отношения пациентов.

Неудивительно, что многие семей­ные психотерапевты, как отечествен­ные, так и зарубежные, значитель­ное внимание уделяют неврозам. Здесь прежде всего следует указать работы В. К. Мягер и Т. М. Мишиной (1979), А. И. Захарова (1982) и др. Исследователи, занимающиеся про­блемой неврозов, большое внимание также уделяют роли семейных факто­ров в этиологии различных их форм. Особенно показательны в этом от­ношении данные клинического изуче­ния неврозов с акцентом на изучение семейных взаимоотношений пациен­та и установление их роли в возник­новении заболевания [Свядощ А. М., 1982].

Возникает вопрос, если роль семьи в этиологии неврозов широко при­знана и семейные факторы в их клинике обычно учитываются, то каковы в этом плане задачи семейной психотерапии?

Их, по крайней мере, две:

1. Расширение представления о семейных факторах, обусловливаю­щих неврозы. Значительная часть факторов жизнедеятельности семьи, которые находятся в центре внима­ния семейной психотерапии, пока еще не учитывается при клиническом

анализе невроза. Это, в первую очередь, нарушения семейных пред­ставлений, механизмов межлично­стной коммуникации, семейной ин­теграции и др.

2. Выявление путей, которыми воздействуют семейные факторы на возникновение и развитие невро­зов. Невроз представляет собой весьма сложный процесс, в его формировании участвует значи­тельное число факторов различной природы. Особенности семьи не могут воздействовать на невроз как таковой; они всегда влияют на оп­ределенные стороны, процессы, участвующие в его этиопатогенезе. Например, нарушение семейной ком­муникации может играть роль в возникновении невроза у одного из членов семьи различными путя­ми: определяя чрезмерную нервно-психическую нагрузку, влияя на формирование породившего невроз внутриличностного конфликта, воз­действуя на то, как будет решаться невротический конфликт, и т. д.

Понятие «пути воздействия семей­ного нарушения на невроз» должно стать центральным при изучении неблагоприятной роли семьи в формировании невроза. Поскольку и семья — весьма сложная система, и невроз — явление многостороннее, то и упомянутых путей может быть много. Задача исследований в дан­ной области и состоит в том, чтобы выявить и описать возможно большее число таких путей, показать условия, от которых зависит их возникнове­ние. Установление таких путей имеет, на наш взгляд, важное значение. Оно дает, в частности, возможность при выявлении нарушений семьи определить, какие неблагоприятные последствия (в плане возникнове­ния неврозов) могут эти нарушения породить, а также выявить, с другой стороны, определенные психологи­ческие процессы, обусловившие не­вроз, и строить достоверные пред­положения о том, какими семейными нарушениями они вызваны.

В процессе изучения семей, про-

ходивших семейную психотерапию, мы выявили взаимосвязи между нарушениями семьи и психическими явлениями, лежащими в основе воз­никновения невроза. Было исследо­вано 87 семей. В ходе исследования, с одной стороны, определялась основная причина возникновения невроза у члена семьи; с другой — наличие или отсутствие нарушений в таких сферах жизнедеятельности семьи, как семейные представления, межличностная коммуникация в семье, семейная интеграция и си­стема ролей. На этой основе вы­являлось наличие или отсутствие связи между семейным и личност­ным нарушением. Опишем ряд связей, наблюдавшихся нами при этом.

Длительное нервно-психическое напряжение и нарушение жизне­деятельности семьи. Длительное нервно-психическое (эмоциональ­ное) напряжение — это одна из ос­новных причин неврозов и, в первую очередь, неврастении. «Неврастения развивается чаще всего под влия­нием более или менее продолжи­тельной психической травматизации, ведущей к эмоциональному напряже­нию и недосыпанию, которые не­редко возникают при длительном пребывании в неблагоприятной семейной или служебной обстановке, а также продолжительном состоянии тревоги и большом умственном или физическом напряжении, связанном с предъявлением к личности непо­сильных требований, например во время подготовки к ответственным экзаменам» [Свядощ А. М., 1982].

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: