Смысловые теории психологического воздействия в отечественной психологии

Одной из первых публикаций в отечественной психологической литературе, где была поставлена проблема психологии воздействия именно на личность, была статья А.Н. Леонтьева [5]. Одновременно это была и одна из первых публикаций по психологии личности.

Автор подчеркивает, что «личность характеризует­ся иерархическим строением отношений» [5:31]. Она «представляет собой систему иерархий с выделением ведущих жизненных мотивов, жизненных целей; лич­ность сложна по своей структуре, иногда конфликтна» [5: 33]. Личность не отождествима с сознанием. Конеч­но, «воздействие на личность осуществляется прежде всего путем раскрытия перед человеком действитель­ного знания, путем внесения в его сознание научного знания о природе и обществе...» [5: 34].

«Но этим проблема воздействия на личность не исчерпывается, это лишь один ее аспект. Если бы со­знание определялось только знаниями и через знания, то все было бы очень просто: научили человека тому, "что такое хорошо и что такое плохо", — и вот перед нами воспитанный человек... Но так не бывает...

Конечно, в сознание индивида обязательно вносит­ся знание... Но при этом необходимо, чтобы была по­чва для такого внесения... Знания, понятия должны еще выступить как знания, актуальные для него, т. е. долж­ны приобрести личностный, субъективный смысл. Можно отлично "знать значение", "понимать понятие", но вот чем является данное понятие для данного чело­века — особый вопрос. Одни понятия, идеи могут быть ему внутренне близкими, а главное — действенными, т. е. реально управлять его деятельностью, побуждать к ней и направлять ее, а другие останутся только сло­весным знанием, которое никак не определяет жизни и поведения данного человека» [5: 33].

«От чего же зависит внутреннее, "личностное" значение идей, знаний, их место в развитии личности, их "личностный смысл"?

Существует общий психологический закон: каков главный мотив деятельности, таков и тот личностный смысл, который приобретают для человека его дей­ствия, реализующие данную деятельность, их цели и условия...

Почву, необходимую для эффективного внесения в сознание человека определенных идей, определен­ного мировоззрения, составляет... бытие, реальная де­ятельность человека, взятая не только объективно, но и субъективно, т. е. со стороны ее мотивации» [5: 36].

А.Н. Леонтьев, можно сказать, предложил мотивационную теорию психологического воздействия. Позиции этой теории на материале общения лектора с аудиторией, в частности, реализованы в нашей книге «Психологические особенности деятельности лектора». Там выделены четыре вида мотивов вступления ауди­тории в лекционное общение. Это:

«А. Мотивы, связанные с объектом и целью взаи­модействия, т. е. определяемые единством социальной деятельности... Результатом, непосредственным эффек­том является здесь изменение в деятельности группы...

Б. Мотивы познавательного плана, направленные либо непосредственно на удовлетворение потребности узнать что-либо интересное или важное, либо на даль­нейший выбор способа поведения, действия...

В. Мотивы социального плана, связанные с инте­ресами и целями общества в целом, определенной социальной группы... и человека как члена общества, данной группы...

Г. Личностные... чтобы... не отстать от других, под­черкнуть свое согласие с аудиторией по обсуждаемо­му вопросу, "самоутвердиться"...» [3: 8 — 9].

В 1972 г. (перепечатано в 1974, 1997 и 1999) автор настоящего раздела предложил психологическую мо­дель речевого воздействия. Она исходит из коррели­рованных друг с другом понятий «поля значений» и «смыслового поля».

«Под полем значений, присущим тому или иному индивиду, имеется в виду структурация присвоенного им общественного опыта... та система категорий, с помощью которой он этот мир расчленяет и интерпре­тирует... Смысловое поле понимается нами как струк­тура отнесенности значений к выраженным в них мотивам, как включенность значений в иерархию деятельностей индивида. Индивид всегда имеет дело с

действительностью через посредство смыслового поля: восприятие им предметов и явлений действительности всегда окрашено его отношением к ним» [4: 272-273].

В чем цель психологического (в частности, речево­го) воздействия? «Мы бы определили цель речевого воздействия как определенную организацию деятель­ности человека... Воздействуя на реципиента, мы стре­мимся "спровоцировать" его поведение в нужном нам направлении, найти в системе его деятельности "сла­бые точки", выделить управляющие ею факторы и из­бирательно воздействовать на них» [4: 273].

Психологическое воздействие в таком понимании не есть пассивное восприятие реципиентами чужого мнения или их пассивное подчинение чужой воле. «...Оно предполагает борьбу и сознательную оценку значимости мотивов, более или менее осознанный выбор из ряда возможностей. Речевое воздействие служит не для упрощения самого этого выбора, а для облегчения осознания, ориентировки в ситуации, под­сказывая реципиенту известные основания для выбо­ра...» [4: 274]. Прежде всего, психологическое воздей­ствие направлено на сдвиг в системе ценностей реци­пиентов.

Эффективности психологического воздействия можно добиться одним из трех основных способов (на практике они, конечно, сочетаются друг с другом и здесь выделены чисто теоретически).

«1. Ввести в поле значений реципиента новые зна­чения, т. е. сообщить ему такие знания о неизвестных ему элементах действительности, на основе которых он изменит свое поведение, или, по крайней мере, свое отношение к этой действительности...

2. Изменить структуру поля значений реципиента, не вводя в него новых элементов, т. е. сообщить реци­пиенту новую информацию об уже известных ему ве­щах, причем такую, которая объективно существенна для понимания этих вещей в их взаимосвязи, способна изменить представление реципиента об их взаимосвя­зи и, следовательно, его отношение к этим вещам (фак­там, событиям, элементам действительности)...

В обоих случаях мы можем говорить о воздействии через информирование. Конечно, с изменением поля значений ни в том, ни в другом случае процесс воздей­ствия не завершается. Новые значения и вообще изме­нения поля значений важны для нас лишь постольку, поскольку они существенны для нашей деятельности, поскольку они ее в той или иной мере конституируют» [4: 274-275].

3. «Можно, наконец, не сообщая никакой объективно новой информации об элементах поля значений... изме­нить способ вхождения элементов поля значений в дея­тельность реципиента, изменить его отношение к окру­жающей действительности... Этот случай... можно назвать воздействием через убеждение... Например, мы можем связать известную ему информацию с новым, иерархи­чески более высоким мотивом или даже, "столкнув" моти­вы разной "высоты", убедить реципиента ориентировать­ся на более высокий мотив... Возможен и переход в план "низкого", бытового мотива: мы можем, например, убедить рабочего, что хозяйственная реформа в масштабах завода принесет лично ему материальную выгоду» [4: 275 — 276].

Чтобы успешно осуществить воздействие, комму­никатор должен представлять себе смысловое поле реципиента, т. е. «характер и направление тех измене­ний в смысловом поле реципиента, которых он должен добиться в результате воздействия» [4: 276]. Но сде­лать это можно только через значения.

«Речевое воздействие в психологическом плане в том и состоит, что на основе моделирования смыслового поля реципиента (двойного моделирования — наличного и желаемого состояния этого смыслового поля) и на осно­ве знания о правилах оптимального перевода смыслово­го поля в значения говорящий кодирует желаемые изме­нения в смысловом поле реципиента в виде языкового (речевого) сообщения, а реципиент, воспринимая это сообщение, декодирует его и "извлекает" из него скры­тую за внешним планом (планом значений) глубинную информацию, обуславливающую реальное или потенци­альное изменение его деятельности» [4: 277].

Близкую модель предложил В.Ф. Петренко ([10]; [11]). Он также выделяет три типа коммуникативного воздействия: а) изменение отношения субъекта к объек­ту без изменения категориальной структуры индиви­дуального сознания субъекта; б) формирование обще­го эмоционального настроя, мироощущения реципиен­та; в) изменение категориальной структуры сознания, введение в нее новых категорий.

Из сказанного видно, что существеннейшим ком­понентом профессиональной деятельности коммуника­тора являются умения моделирования смыслового поля реципиента (или реципиентов, аудитории) и, соот­ветственно, такие умения поведения коммуникатора, которые обеспечивают моделирование аудиторией его собственного образа в нужном плане.

Последние умения (умения «самоподачи») приме­нительно к телевидению подробно проанализирова-

ны Л.В. Матвеевой с соавторами ([8]). Впрочем, еще в 1978 г. А.У. Хараш указывал: «Всякое сообщение есть, помимо всего прочего, сообщение коммуникатора о себе — о своих личных качествах, притязаниях, об уровне своего самоуважения и самооценки, о степе­ни своей заинтересованности предметом сообщения, о своей общей компетентности в избранной им тема­тической области и, наконец, о действительных мо­тивах своей деятельности, о лежащих в ее основе личностных смыслах» [14: 87]. По мнению А.У. Хараша, «наибольшей воздейственностью должны обла­дать тексты, авторы которых стремятся к предельно открытому самовыражению, к посвящению читателя или слушателя в проблемы, имеющие для них высо­кий личностный смысл» [14: 94].

Что касается смыслового моделирования аудито­рии, то остановимся на важнейших отличиях аудито­рии электронных СМИ (радио, телевидение) от «жи­вой» аудитории.

Первое отличие в том, что коммуникатор в элект­ронных СМИ лишен возможности оперативно регули­ровать процесс своего воздействия на аудиторию. «Его "мера" — не вне его, а внутри его» [4: 288]. Отсюда необходимость либо привычки к специфическим усло­виям выступления перед микрофоном или телекаме­рой, либо вообще богатого опыта разнообразного об­щения (опытный коммуникатор способен, даже не видя аудитории, с достаточной уверенностью представить себе, как она будет реагировать).

Второе отличие связано с тем, что теле- и радиоау­дитория рассредоточена не только в пространстве, но и психологически. Каждый отдельный реципиент далеко не всегда становится членом этой аудитории по собственному (сознательному) выбору: поэтому «если обычный оратор имеет дело с аудиторией, уже заведо­мо представляющей собой некоторое психологическое единство, то в условиях радио или телевидения пуб­личное выступление требует с самого начала, чтобы зритель (слушатель) был заинтересован, чтобы было привлечено его внимание» [4: 289].

Третье отличие: теле- и радиоаудитория практиче­ски не поддается заражению. В реальном общении до­статочно воздействовать на часть слушателей — и вся аудитория уже будет «захвачена». Здесь же необходи­мо дойти до каждого отдельного слушателя (зрителя) или, вернее, до той минимальной «ячейки» (обычно это семья), которая сидит перед экраном телевизора и формирует оценку передачи.

Четвертое отличие касается в первую очередь именно телевидения и лишь частично — радио. Это — интимность, способность обращаться к каждому зри­телю или слушателю в отдельности, которая в свою очередь требует специфической — доверительно-ин­тимной — манеры общения.

Пятое отличие: аудитория радио и телевидения, так сказать, по определению более разнообразна по своим характеристикам, чем аудитория «живого» общения. Это касается и возраста, и социального статуса, и профессии, и уровня образования.

Большой интерес с точки зрения психологической специфики СМИ, определяющей и особенности их язы­ка, представляет теория массовой коммуникации как «направленной трансляции смыслов», разработанная Д.А. Леонтьевым на материале исследования эффектив­ности рекламного воздействия. По мнению автора, «за­дача рекламного воздействия — донести до клиента не­которое заданное конкретное послание, причем донес­ти его не только и не столько на уровне словесном, на уровне рационального предложения, но и на уровне под­сознательном, иррациональном. Существуют две основ­ные стратегии воздействия в рекламе — уникальное тор­говое предложение и формирование имиджа. Психоло­гическую основу первой составляют закономерности смыслообразования, а второй — закономерности психо­логии субъективной семантики....Важнейшим, то есть более универсальным и всеобщим способом воздействия является разработка имиджа, потому что иррациональ­ный подсознательный образ (целенаправленное конст­руирование которого превращает его в имидж) есть все­гда. В рекламе можно обойтись без предложения, но не­возможно обойтись без имиджа.

...Имидж — это навевание совершенно конкретных смысловых ассоциаций... Любой фирме важно произ­водить впечатление хорошей и порядочной, но это еще не все. Банк еще должен выглядеть устойчивым, рек­ламное агентство — динамичным и творческим... рек­лама автомобиля должна дышать комфортом и скоро­стью, а реклама мороженого — прохладой...

При этом необходимо, чтобы не только все компо­ненты рекламной деятельности, но и все, с чем фирма выходит во внешний мир, несло один и тот же образ, одну и ту же субъективную семантику» [6:410 — 411].

Сказанное здесь о рекламе в не меньшей мере справедливо по отношению к тому, что называется политической рекламой, и — с определенной коррек­цией — вообще по отношению к деятельности СМИ.

■ Контрольные вопросы

1.В чем состоят психологические особенности мас­совой коммуникации как вида общения?

2.Что такое психологическое воздействие?

3. Какова роль личностного смысла в психологии воздействия?

4.Что такое смысловое поле реципиента?

5. В чем заключается специфика аудитории элект­ронных СМИ?

Литература____________________________

1. Богомолова Н.Н. Эффективность массовой коммуника­ции: смена подходов // Социальная психология в совре­менном мире. М., 2002.

2. Брушлинский А.В. Российские реформы и менталитет (о пси­хологии индивидуального и группового субъекта) //Субъект действия, взаимодействия, познания. Психологические, фило­софские, социокультурные аспекты. М.; Воронеж, 2001.

3. Леонтьев А. А. Психологические особенности деятельнос­ти лектора. М., 1981.

4. Леонтьев А.А. Психология общения. 3-е изд. М., 1999.

5. Леонтьев А.Н. Некоторые психологические вопросы воз­действия на личность // Проблемы научного коммунизма. Вып. 2. Конкретные социологические исследования и идео­логическая деятельность. М., 1968.

6. Леонтьев Д.А. Психология смысла. 2-е изд. М., 2003.

7. Лотман ЮМ. Семиосфера. М., 2000.

8. Матвеева Л.В., Аникеева Т.Я., Мочалова Ю.В. Психология телевизионной коммуникации. М., 2000.

9. Образовательная система «Школа-2100». М., 2003.

10. Петренко В. Ф. Телевидение и психология // Телевидение вчера, сегодня, завтра. М., 1986.

11. Петренко В. Ф. Психосемантика сознания. М., 1988.

12. Петровская Л.А., Жуков Ю.М., Растянников П.В. Диагно­стика и развитие компетентности в общении. М., 1990.

13. Хараш А. У. К определению задач и методов социальной пси­хологии в свете принципа деятельности // Теоретические и методологические проблемы социальной психологии. М., 1977.

14. Хараш А.У. Смысловая структура публичного выступле­ния // Вопросы психологии. 1978. № 4.

15. Communication Theories: Origins, Methods and Uses in Mass Media. 4th ed. N. Y., 1997.

16. Katz E., Lazarsfeld P. F. Personal Influence. Glencoe, 1955.

АЛ. Леонтьев

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: