Смеяться над прошлым 3 страница

Мужчина услышал внутренний голос, говорящий ему продать дом, машину, бизнес и отправиться в Лас-Вегас. Он очень старался этого не слышать, так как он потратил много энергии и много лет, зарабатывая свое небольшое состояние. Внутренний голос настаивал день и ночь: «Продай свой дом, свою машину, свой бизнес и отправляйся в Лас-Вегас».

Наконец, не в состоянии больше это терпеть, он подчинился. Он все продал и поехал в Лас-Вегас. Как только мужчина прибыл в Лас-Вегас, то снова услышал внутренний голос, приказывающий немедленно идти во «Дворец Цезаря». Войдя в казино во «Дворце Цезаря», он снова услышал голос:

«Подойди к рулетке. Поставь все свои деньги на красное ‘». Он послушался. Колесо крутилось и крутилось, а затем остановилось — на 17 черное. Сначала возникло оглушающее молчание, а потом внутренний голос сказал: «Проклятье!»

Работая учителем в старшей школе, я подходил к каждому трудномуученику и шептал ему на ухо: «Спасибо, что пришел в мою жизнь. Должно быть, я пригласил тебя, потому что ты был моим тиккун».

В еврейской религии к смеху относятся с большим уважением. Одного из наших Отцов, святого человека, даже звали Смех (Ицхак, Айзек на английском^[19]). Он получил это имя потому, что его мать Сара рассмеялась, когда услышала от ангела, что родит в девяносто лет. Хорошо, что она не рыгнула!

Я пришел к выводу, что жизнь — это смертельная болезнь. Живите каждый день, как будто он последний, потому что когда-нибудь это окажется правдой. Как сказал о жизни Рам Дасс: «Мы можем ее тащить, а можем — танцевать с ней». Это возможные варианты.

Однажды утром я проснулся и понял, что мою жену тошнит в ванной. Она выглядела ужасно. У нее были темные круги под глазами, а кожа была покрыта потом. Я быстро подхватил ее на руки, осторожно посадил в машину и тут же повез в больницу. Как только мы поехали, жена начала

стонать от боли и тошноты. Чтобы отвлечь ее от плохого самочувствия, я тут же начал развлекать ее шутками и смешными историями.

Она посмотрела на меня с болью в глазах (неужели мои шутки были настолько плохи?).

— Почему ты пытаешься меня рассмешить? Ты что, не видишь, что мне плохо? — пожаловалась она.

— Я хочу удостовериться, что если ты умрешь, то встретишь Ангела Смерти с улыбкой, — парировал я.

— Это правда. Я могу умереть! — выпалила она сквозь боль.

Потом, казалось, что она колеблется, и ее глаза наполнились слезами.

— Ленни, пообещай мне, что, если я умру, ты женишься на хорошей женщине, которая позаботится о наших детях, — посоветовала она мягко.

— Крошка, когда ты умрешь, у тебя не будет никакого контроля надо мной, — заметил я в свою очередь, мой взгляд был прикован к дороге. — В могилах нет пультов дистанционного управления. Я выберу любую женщину, какую мне захочется, не консультируясь с тобой!

Немного приподнявшись, она посмотрела прямо вперед и потребовала: «Разворачивай машину. Я не поеду ни в какую больницу!»

Удивительно, как ее лицу тут же вернулся здоровый цвет.

Как я всегда восклицаю: «Любая мысль — это молитва».

Эмоциональный смех

Будьте в контакте с чувствами. Не прячьте боль.

Ленни Равич

т

JL олько подумайте обо всех курсах, которые мы посещали, и предметах, которые мы учили в школе и институте, — удивительно, что ни один из них не был связан с чувствами. Мы получили дипломы и сертификаты, чтобы начать карьеру, но не прошли ни одного курса о том, как быть эмоционально грамотным человеческим существом. Потом мы женились и в какой-то момент завели детей, не имея ни малейшего представления о том, что делать с эмоциями других людей и со своими собственными.

Мужчина приходит домой и застает свою жену в постели с другим.

— Что ты делаешь дома так рано? — удивленно спрашивает она.

— Что ты делаешь в постели с другим мужчиной? — разгневанно требует он.

— Не меняй тему! — отвечает она быстро.

Даже дома часто самое лучшее, что мы можем делать со своими привязанностями, это их прятать. В моей семье чувства считались слабостью.

«Я дам тебе повод для слез!» — это то, что я слышал, когда бы ни заплакал. Так что меня научили, что быть мужчиной — значит прятать печаль, демонстрируя твердость.

Страх тоже считался угрозой мужественности. «Давай, ты можешь с этим справиться. Ты что — младенец?!»

Гораздо позже я обнаружил, что мужчина, который не боится своей жены, — ненастоящий мужчина.

Это напоминает мне историю про жену, которая гонится с метлой за мужем по всему дому, пытаясь его побить, и обнаруживает его спрятавшимся под столом.

— Давай, вылезай оттуда, чтобы я могла дать тебе затрещину! — кричит она.

— В этом доме я мужчина! Только я решаю, когда мне вылезать! — кричит он в ответ, еще громче.

Когда я рос, на гнев смотрели как на нечто примитивное. «Не смей говорить со мной таким тоном. Ты что — какое-нибудь животное?»

Даже радость встречали словами: «Чем ты так взволнован? Успокойся!»

Не думаю, что я исключение. Большей части мужчин не разрешается иметь эмоции. Большая часть из нас выражает все через насилие — будь то в словах или в действиях. Женщины же стоят перед дилеммой из-за того, как мы используем слова применительно к ним.

Кажется, женщинам позволены все чувства, кроме их собственного гнева. Вот почему многие женщины плачут даже тогда, когда злятся. Боже упаси женщину выразить ее гнев. Тогда она считается либо «контролирующей стервой» («Она все время плачет и вопит, чтобы заставить меня все делать так, как она хочет!»), или, в лучшем случае, «безмозглым щеночком» («О, ты такая милая, когда злишься!»). В любом случае, слова — мужское оружие уничтожения.

Чувства, если мы получаем разрешение их иметь, это наша правда.

Мужчина пошел к психотерапевту.

— Я хочу найти настоящего себя, — попросил он.

— Без проблем, — сообщил терапевт мужчине. — Приходите раз в неделю. Это будет стоить 150 долларов в час.

— Найдите настоящего меня, и пусть он вам заплатит, — рассердился мужчина.

Женщины хотят знать, почему некоторые мужчины такие закрытые. Большую часть времени мы, мужчины, чувствуем себя как черепахи под градом. Мы переживаем постоянную критику, и нам трудно выражать себя. Нам тяжело даже сказать: «Я люблю тебя».

Чувства — это то, кто мы есть. Они показывают, что нам нужно. Когда мы знаем, что чувствуем, мы знаем, что нам нужно. Тогда мы можем начать поиски путей к удовлетворению этих потребностей. Преподал ли нам кто-ни- будь в детстве этот потрясающий урок по выживанию? Я в этом сомневаюсь.

Мужчина пошел с женой на вечеринку и начал там танцевать с другими женщинами. Его жена, подойдя к нему, заявила: «Ты танцевал со всеми женщинами, кроме меня. Когда ты пригласишь меня на танец?»

Он засмеялся: «Тебя? Да ты танцуешь, как стиральная машина».

Когда они вернулись домой, он попытался добиться от нее близости. «Что?! Ты ждешь, что я включу всю машину из-за одной тряпки?» — воскликнула она.

Теперь он сам стирает свое белье руками.

Необходимо особенно подчеркнуть, что мы все бессознательно желаем признания, внимания, любви и тепла. Большую часть из нас никогда не учили, как попросить об этом вежливо. Когда я просил любви раньше, моя просьба вызывала отвращение и шок из-за «куцпа^[20]», позволяющей даже подумать о таком. Так что я, как и большинство из нас, научился манипулироватьлюдьми, чтобы получить то, что мне нужно. Быть уязвимым и открытым было слишком опасно. Когда я женился, единственным способом добиться от жены тепла или секса, который я разрешал себе, было изобразить плохое настроение. Я приходил домой с работы, хлопал дверью, шел к себе в комнату и дулся. Все это делалось вместо того, чтобы сказать: «Обними меня, дорогая». Или: «Я бы очень хотел заняться с тобой любовью сегодня».

Когда моей дочери было девять лет, она проводила дни, разбивая посуду и прося за это прощения. Каждый день еще одна чашка или тарелка рассыпалась в прах. Однажды я сказал: «Хорошо, перед тем как пойти и разбить еще одну тарелку, подойди ко мне и попроси тебя обнять». Ей понравилась эта идея. Она прекратила бить посуду, но стала потрясающей надоедой, желающей обниматься.

Почему мы манипулируем, застреваем, портим отношения?

Почему мы слышим такие вопросы, как: «Почему это всегда случается со мной?» Или другие подобные вопросы.

Почему я все время встречаю неправильных мужчин? Почему женщины все время меня бросают?

Почему я всегда заканчиваю отношения в гневе?

Почему все мужчины, с которыми у меня складываются отношения, склонны к насилию?

Давайте рассмотрим историю, приведенную ниже, и поищем в ней ответы на эти интроспективные вопросы.

Жила-была беременная муха.

Прямо перед тем, как отложить свои яйца, она увидела, как собака рожает щенков. «Как красиво!» — подумала она. «Как только щенки родятся, она встретит их в этом мире, вылизывая. Они будут искать ее соски и найдут достаточно молока, чтобы поддерживать себя. Они будут спать рядом с матерью, зная тепло и безопасность, нежно слушая, как бьется ее сердце, пока она лежит там, практически не двигаясь, постоянно служа им, кроме коротких отлучек, чтобы облегчиться. Она даже не будет посещать дневные учебные курсы. Я должна сделать то же самое для моих малышей. Я не смогу быть рядом с ними, так что я, по крайней мере, должна найти место, чтобы отложить яйца, где у них будет достаточно еды, тепла и безопасности. Не меньше, чем у этих маленьких щенков», — думала она.

Так она искала и искала, и, наконец, нашла идеальное место. Как вы думаете, что она нашла?Да. Кучку

дерьма. Она отложила свои яйца в этой кучке отходов, зная, что ее потомство найдет тепло, безопасность и еду. Потом она улетела.

Яйца, поощряемые теплом навоза, скоро вылупились. Первым, с чем встретились, вылупившись, маленькие личинки, было дерьмо. Они ели, они играли и они кидались друг в друга говном для развлечения, и, посмотрите, однажды у них начали расти крылья.

Они начали летать. Они летали и летали, но существовала только одна вещь, которая постоянно привлекала их внимание. Всего одна вещь, которой они не могли противостоять. Да. Видишь ли, дерьмо было им знакомо. Слово «знакомо» происходит от слова «семья»'. Нас всех притягивает к этому, и мы не можем противостоять знакомому «семейному дерьму».

Как эта история применима к нам?

Почему мы продолжаем возвращаться к все тому же старому дерьму?

Кажется, мы раз за разом выбираем те же плохие унаследованные семейные отношения и ситуации. Я верю, что мы женимся и становимся друзьями тех, кто не даст и не может дать нам то, в чем мы нуждаемся. Это звучит парадоксально, но помните, без мудрости абсурда не существует веселости.

«Как нам из этого выбраться?» — вопрос, который мне чаще всего задают. Чтобы иметь с этим дело, у нас должно быть чувство юмора. В этом случае мы не должны, упаси

небеса, относиться к себе слишком серьезно, потому что выхода не существует!

Так как выхода не существует, лучший «выход» — это «вход» и смех над собой. Чем больше мы пытаемся измениться, тем больше мы остаемся прежними. Чем больше мы остаемся прежними с чувством юмора и способностью смеяться над собой, тем больше мы меняемся. Наблюдая за собой, попадающими в это знакомое семейное, в эти деструктивные паттерны, и учась смеяться над всем этим, мы открываем возможность принять, посмеяться и полюбить себя с сочувствием себе. Это и есть путь к изменению.

Как всегда отмечает Энн Тичворт, изменение не начинается до тех пор, пока мы полностью не увидели абсурдность того, как мы сотворили наше собственное несчастье и продолжали оправдывать жизнь по все тем же плохим сценариям. Личная история повторяет себя, настаивает Энн, до тех пор, пока мы не изменим семейный импринт «внутренней пары». В своей книге «Почему мы выбираем в партнеры тех, кого выбираем» она объясняет, как исправить выбор несовместимых паттернов взаимодействия. У нас проблемы, указывает она, когда в поиске своего партнера мы вместо этого оказываемся рядом с нашей (усвоенной в семье) парой.

Как моя дорогая коллега и друг Дина шутит: «Я люблю мужчин, которые меня бросают. Если бы они оставались в отношениях со мной, между нами должна была бы возникнуть близость, а с этим я не могу справиться».

Когда я проходил терапию, мои отношения с женой выходили на передний план во время многих еженедельных сессий. Мой терапевт посоветовала мне привести жену на одну из наших встреч. Конечно, моя жена отказалась, заключив, что это не поможет. Она-то знает. Она — психиатрический социальный работник.

Наконец, довольно неожиданно, жена согласилась пойти со мной. Мы приехали на встречу на 10 минут раньше. Я начал выходить из машины. Моя жена, однако, не двигалась с места. Где-то между выходом из дома и приездом сюда в ней произошел полный переворот.

Изменив свое решение, она не только отказалась встретиться с моим терапевтом, но и, очевидно, даже не выйдет из машины. Почему она изначально согласилась? Умиротворяла ли она меня на время, зная, что когда будет нужно, она не сможет придерживаться плана?

Я немедленно почувствовал себя так, как будто попал в «действительно плохое» итальянское кино. Мы провели следующие десять минут, одновременно крича, обвиняя, порицая и отрицая. До сего дня я не уверен, слышал ли кто-либо из нас, что говорит другой. Но это точно было драматично!

Неожиданно, и без каких-либо объяснений, она прекратила кричать и промаршировала в кабинет терапевта. Мы начали сессию и, удивительно, на этот раз пришли к полной противоположности самих себя, отсцены в машине в духе Феллини. Мы разговаривали спокойно, стара- лисьстать ближе друг другу, и по большей части довольно хорошо справились с коммуникацией.

Наследующей неделе, в течение моей обычной сессии, мой терапевт высказала мнение, что когда я без жены, то представляю собой довольно впечатляющую фигуру: улыбаюсь, смеюсь и достаточно уверен в себе. Она заметила, что в присутствии жены я более молчаливый, угрюмый, умиротворяющий, маленький и уступчивый. Приехав домой, я поделился наблюдением терапевта с женой. Она подошла ко мне и встала с ногами на ширине примерно 12 дюймов^[21], уперев руки в бока.

— Чушь! — визгливо выкрикнула она.

Я посмотрел ей прямо в глаза. «Окей», — объявил я наконец и забрался обратно в свой черепаший панцирь.

Это дерьмо в моей жизни точно семейное.

Какую притчу, чтобы лучше понять такое, может подсказать нам юмор?

Умерший и попавший на небо мужчина заметил, что к вратам в рай ведут две очереди. Одна очередь была обозначена «все настоящие мужчины, контролировавшие своих жен». Другая очередь была для «мужчин, которые боялись своих жен». Очередь «боявшихся» была полностью забита, так что он пошел к очереди для «настоящих мужчин», которая была практически пуста, и стал ждать.

К нему подлетел ангел и мягко объяснил, что это его последний шанс сказать правду. А правда была абсолютно необходима для входа в обитель святых.

— Почему ты решил ждать в этой очереди? — спросил ангел. — Все ведь знают реальность отношений между мужчинами и женщинами.

— Мне жена сказала это сделать, — кротко ответил мужчина.

Использование юмора в пугающих ситуациях дает нам контроль над страхом. Пока мы смеемся, мы не можем бояться. Это проверено. А также люди, которые смеются, редко зарабатывают себе язву желудка. Это вы можете проверить сами, если хотите.

Я навещал сестру в день рождения ее шестилетней дочери. Вскоре после того, как мою племянницу уложили в постель, она в ужасе прибежала из своей комнаты.

— В моем шкафу мужчина! — прокричала она матери. Моя сестра и я вдвоем сопроводили мою племянницу в комнату и открыли шкаф, чтобы она увидела, что в нем нет никакого мужчины. Она скоро заснула, но лишь для того, чтобы снова прибежать к нам в слезах.

— В моем шкафу мужчина, и я совсем одна! — настаивала она.

— Ты не одна, — объяснил я. — Мужчина в твоем шкафу составит тебе компанию.

Она засмеялась и отправилась в комнату, чтобы мирно проспать там остаток ночи.

Юмор обязательно должен быть в нашем аварийном комплекте. Все мы переживали критику, осуждение и сравнения. Для многих из нас самыми привычными стали чувства недостаточности и ненужности.

«Я смотрел на закат вчера и чувствовал себя таким незначительным. Сегодня шел дождь, и я чувствовал себя точно также», — однажды признался Вуди Аллен.

В прошлом году я читал лекцию для врачей, ушедших на пенсию, и их супругов. Это была полнейшая катастрофа. Люди выходили из зала в середине, разговаривали по мобильным телефонам и, по большей части, выглядели незаинтересованными. Агент, который пригласил меня, спросил, не мог бы я закончить побыстрее и уехать домой. Я чувствовал себя отравленным и униженным.

На обратном пути я понял, что не могу прекратить самобичевание из-за провала, который только что пережил. Потом я сделал глубокий вдох и вспомнил, кто я. Я — тот парень, который учит людей выживать при помощи юмора. Я неожиданно вспомнил, что, если я негативно разговариваю с собой, это не значит, что ситуация действительно такова.

Я начал громко смеяться. Я проехал около трех миль, все время смеясь. Когда я наконец перестал смеяться, я заставил себя засмеяться снова, зная, что смеясь, даже если мне не очень этого хочется, я буду чувствовать себя лучше и контролировать ситуацию.

«Притворяйся, пока не почувствуешь, что это правда», — люблю говорить я себе. Такой вечер, как этот, мог бы, в прошлом, негативно влиять на меня в течение двух недель. Я больше не воспринимаю себя слишком серьезно, так что, рассказывая эту историю, я обычно добавляю: «В этот раз это длилось всего четырнадцать дней». На самом деле я справился с неприятными чувствами быстрее, посмеявшись над ними. Даже когда я чувствую себя плохо, я веду себя «как будто» я счастлив. Это работает.

Сейчас, думая о чем-нибудь негативном, я громко говорю себе: «Стоп!» Для меня это работает.

Я обнаружил, что нас заставляет чувствовать себя плохо не то, что говорят люди. Колесо негативного цикла поворачивает то, что мы говорим сами себе после того, как люди давно ушли. Наши чувства заставляет оцепенеть то, что мы несем с собой в нашем воображении.

Как заметил Мартин Селигман в книге «Как научиться оптимизму»: «То, что мы говорим себе, столкнувшись с проблемой, может быть таким же безосновательным, как вопли пьяницы на улице. Изменение деструктивных вещей, которые мы говорим себе, переживая неудачи, которые случаются в жизни каждого, — важнейший навык оптимиста».

Это напоминает мне историю двух раввинов, спешащих попасть в миньян (минимум десять человек, необходимых для дневной молитвы) в Иерусалиме под проливным дождем. Они увидели молодую женщину, которая отчаянно пыталась перейти улицу, но не могла из-за того, что улицу затопило. Старший раввин подошел к девушке, поднял ее на руки и перенес на другую сторону.

Десять минут спустя, пока они продолжали свой путь поддождем, молодой раввин, который был вне себя от возмущения, больше не смог сдерживаться.

— Учитель, — обратился он к старшему раввину. — Ты, так же как и я, знаешь, что даже дотрагиваться до женщины абсолютно запрещено нашей религией. И все же ты решил поднять молодую женщину на руки! Почему?

Старший раввин ответил:

— Я оставил ее там, но ты все еще несешь ее с собой в своей голове.

Что мы носим в своих головах? Можем ли мы изменить шум, который мы получаем из семейных, вложенных сообщений в наших головах, и подключиться к более высокому уровню понимания и сочувствия к себе? Что мешает нам принять себя безусловно? Все, что мы должны делать на этой земле, это учиться и любить. Все остальное—детали. Возможна ли жизнь без критики, осуждения и сравнения? Я думаю, да.

Об одном психологе, Б.Ф. Скиннере, экспериментировавшем с торпедами во время Второй мировой войны, часто рассказывают такую историю. Торпеды, использовавшиеся Американским флотом, промахивались мимо цели. В своих исследованиях Скиннер обнаружил, что, путем обучения голубей клевать изображение корабля, получая крупинку еды за каждое верное попадание, он может настолько изменить их поведение, что они перестают интересоваться чем-либо, кроме клевания изображения и поедания честно заработанного десерта.

Этих голубей помещали в торпеду с окошком на носу. Когда торпеду запускали, голуби могли ясно видеть корабль из носа торпеды и клевать то, что они принимали за рисунок, что и приводило взрывчатку к пункту назначения.

Мы точно такие же. Бессознательное действует так же, как самонаводящаяся бомба. Какую бы картинку мы ни видели в нашей голове и настойчиво ни клевали, наше бессознательное обязательно приведет нас к этому пункту назначения. Все, чего мы боимся, может случиться — и случится. Если мы изменим этот страх на любовь и надежду, все, что мы любим и на что надеемся, имеет шанс сбыться.

Вот несколько путей, которыми мы можем научиться оптимистично обращаться с эмоциями:

1. Любая возникающая у вас эмоция указывает на потребность. Если вы злитесь, боитесь или грустите — остановитесь. Теперь глубоко вдохните и спросите себя: «Что мне нужно прямо сейчас?» Постарайтесь удовлетворить эту потребность, даже если для этого потребуется попросить помощи. Просите о вещах. Просите вас обнять. Наслаждайтесь жизнью!

2. Когда вы ловите себя на том, что говорите себе жестокие вещи, думайте: «Это все шум в моей голове». Быстро скажите: «Я отменяю эту мысль. Стоп!» Поставьте на ее место хорошие позитивные мысли. Говорите себе приятные вещи. Встаньте перед зеркалом. Сделайте себе комплимент. Любой. Даже: «Я хочу похвалить тебя зато, что ты вовремя приехал на работу». Потом скажите: «Я люблю тебя». Прямо в зеркало. Это нелегко. Это требует практики.

3. Зная, что негативные мысли приводят к негативным чувствам и поведению, не пускайте негативные мысли в вашу жизнь. Потренируйтесь говорить: «Спасибо, Господи, за любовь, смех и хорошее здоровье». Не проводите свою жизнь, делая то, что вам не хочется делать.

4. Встречая людей, смотрите только на их позитивные стороны. Делайте комплименты. Много улыбайтесь. «Притворяйтесь, пока не почувствуете, что это правда». Вы получаете в ответ то, что даете.

5. Используйте боль и страх как проводников. Уходите отлюдей и вещей, рядом с которыми вам неприятно находиться.

6. Проживайте опыт здесь и сейчас.

7. Смейтесь над собой, для себя и с другими людьми как можно больше.

Здоровый смех

Оптимисты проживают болев здоровые и долгие жизни.

Мартин Селигман

Нормана Казинса, автора бестселлера «Анатомия болезни», было диагностировано смертельное заболевание — анкилозирующий спон- дилез. Надежда пережить его натиск в лучшем случае слабая. Ему порекомендовали лечь в больницу, но вместо этого он снял комнату в отеле и принес с собой кассеты Братьев Маркс, «Скрытой камеры», Чарли Чаплина, Билла Косби, мультиков про Багса Банни и всего остального, что могло его рассмешить. Он верил, что веселый смех поможет ему почувствовать себя лучше.

Он заметил, что десять минут смеха от всего сердца приводили к двум часам безболезненного сна. Его открытия застали врачей врасплох, и медики получили новый объект для изучения. В конце своего эксперимента мистера Казинса диагностировали как излечившегося. Современная медицина назвала его выздоровление чудом.

В качестве предосторожности Казинс возвращался в больницу каждый день, чтобы сдавать мочу на анализ. Перед тем как медсестра подошла, чтобы забрать его анализ, Норман налил в баночку для анализов яблочный сок. Когда медсестра пришла, он задумчиво изучил баночку с жидкостью.

— Выглядит довольно мутно, — предположил он, перед тем как передать баночку медсестре. — Думаю, я пропущу ее через себя еще раз, — заключил он и начал пить сок из баночки для анализов. Медсестра с криками выбежала из комнаты.

Ученые выяснили, что, когда мы смеемся, тело вырабатывает эндорфины — природные обезболивающие. Когда эндорфины поступают в мозг, чувство эйфории может продолжаться до двух часов кряду.

Доктор бодро входит в комнату пациента.

— У меня для вас есть хорошая новость и плохая. Какую вы хотите услышать первой?

— Скажите мне сначала хорошую новость, доктор, — с опаской выбирает пациент.

— Вам осталось жить 48 часов.

— И это хорошая новость? Какая тогда плохая?

— Я забыл проинформировать вас об этом вчера.

Маделон Визинтайнер (1990) стала первым человеком,

продемонстрировавшим, что психологическое состояние выученной беспомощности и пессимизма может привести к раку. Смех и радость не могут войти в беспомощный, пессимистичный дух.

Врачи обнаружили, что смех воздействует на тело как внутренний бег трусцой. Наше давление моментально поднимается со смехом и потом опускается ниже уровня, на котором оно было до смеха. Медики сейчас начинают понимать, что человек, который болен, но относится ко всему оптимистично и с юмором и выделяет время на смех, имеет на 65% больше шансов достижения быстрого и полного выздоровления, по сравнению с людьми с негативной установкой, которые ко всему относятся слишком серьезно и лишены даже малой толики юмора, даже по отношению к самим себе.

Другими словами, попытайтесь выйти за рамки. Хорошенько присмотритесь к картине и найдите юмор в своем автопортрете. Во многих больницах в Штатах смех и юмор стали ведущими факторами в курсах по обучению медицинского персонала. Радость — предпочтительное состояние здоровья.

Доктор бодро входит в комнату пациента.

— У меня для вас есть хорошая новость и плохая. Какую вы хотите услышать первой?

— Скажите мне сначала плохую новость, доктор.

— У вас синдром Альцгеймера.

— Это трагедия! Какие у вас могут быть хорошие новости?

— Через полчаса вы полностью забудете этот разговор.

Когда мы смеемся, мы наполняем воздухом легкие и

выталкиваем его со скоростью 65 миль в час^[22], тем самым прочищая легкие и горло. Десять минут смеха, таким образом, заменяют час медитации, которая имеет тотже эффект и результат для тела.

Слезы от смеха, из-за того, что они результат радости, как катарсическое действие, очищают душу. Слезы грусти

тоже катарсичны. Слезы радости и слезы грусти имеют один и тот же источник. Как учит еврейская поговорка, «мыло для кожи — то же самое, что смех для души».

Однажды я навестил ближайший купат холим, что дословно переводится с иврита как «клиника для больных». Я спросил медсестру в приемной, могу ли я поговорить с врачом. Позвонив ему со своего поста, она объявила о моем приходе: «Доктор, ваш больной здесь».

Когда я услышал, как она ссылается на меня как на «больного», я тут же согнулся, чувствуя себя очень немощным и старым. «Она должна знать что-то, чего не знаю я», — думал я. Она же медсестра. Она заметила эти невербальные сигналы и спросила, всели со мной в порядке.

Я обратился к ней с просьбой перезвонить доктору и сказать, что его здоровый хотел бы с ним поговорить. Я сказал ей, что почувствую себя гораздо лучше, если она это сделает. Она объяснила, что не может сделать этого, так как мы находимся в «клинике для больных». Она имела в виду, что, даже если я здоров, первое и главное условие для посещения купат холим — чувствовать себя больным. В Америке распространены госпитали, что подразумевает гостеприимство^[23]. В Израиле же существуют дома для больных, от хейтхолим на иврите.

Смех приводит к мышечной релаксации, которая снижает уровень гормонов стресса в крови, тем самым усиливая иммунную систему. Было показано, что мысли, настро

ения, эмоции и установки влияют на базовые телесные механизмы здоровья и выздоровления. Юмор и смех представляют собой эффективный путь к радости, хорошему здоровью и благополучию.

Когда мне было пятьдесят семь лет, мой кардиолог посоветовал мне пройти ангиопластику. Я прямо спросил доктора: «Если бы я попросил вас меня обнять, вы бы согласились?» Он засмеялся и сказал: «Да, конечно». Когда мне приходится проходить через что-то настолько медицински угрожающее, я хочу, чтобы рядом со мной был не только врач, но и человек. Его ответ и смех убедили меня, что он подходящий человекдля этой работы. Не обязательно быть врачом, чтобы исцелятьлюдей.

Больницы убедились в терапевтической силе юмора. Движение за юмор в больницах тоже завоевало поддержку из-за тенденции к деперсонализации в больницах. Пациенты хотят иметь более индивидуализированные отношения с медицинским персоналом. Я действительно верю, что хорошие отношения с персоналом в больницах смогут продлевать нашу жизнь. Юмор и оптимизм помогают наладить такие отношения.

Среди пациентов с болезнями сердца те, кто имеют пессимистичный взгляд на перспективы своего выздоровления, имеют в два раза большую вероятность умереть в течение года.

Доктор Джозеф Биллингс однажды сказал: «В лечении нет ничего веселого, зато в веселье есть лечение».

Французский философ XVII века Вольтер однажды сказал: «Искусство медицины состоит в том, чтобы развлекать пациента, пока природа излечивает болезнь».

Онкологические отделения в больницах заинтересовались юмором как формой терапии. Раковые пациенты в США сейчас учатся развивать свое чувство юмора как способ получения дополнительного оружия для борьбы с болезнью.

Доктор Берни Сигал однажды сказал: «Простая истина втом, что счастливые люди в основном не болеют».

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: