Огонь Пятидесятницы

В Иудее наступало лето. Виноград еще не созрел, но нивы в окрестностях Иерусалима уже пожелтели. Шел к концу срок шавуот, недель, предварявший праздник Пятидесятницы. В этом году он падал на 29 мая.

Торжество издавна было приурочено к началу уборки пшеницы; в Храме перед алтарем священники клали жертвенные хлебы, испеченные из зерна нового урожая. Но помимо этого в день Шавуот вспоминалось дарование Закона. Раввины говорили, что глас Божий звучал с Синая на семидесяти языках, по числу народов земли. И словно в подтверждение этой легенды Иерусалим во время праздника поистине становился многоязычным. Сюда собирались представители “всего Израиля” с разных концов света, а также разноплеменные прозелиты^*. Иные богомольцы не покидали Иерусалим со дней Пасхи.

------------------------------------------------------------------

^* Прозелиты -- люди, принимающие новую для них религию; в данном случае -- это представители разных народов, принимающие иудаизм.

Праздничное воодушевление царило и среди назарян. Все они были полны необыкновенной радости и надежды, уверенные, что Бог предназначил их для великого свидетельства. Ночь Пятидесятницы полагалось проводить за чтением Торы. Но верные в своем кругу, конечно, и прежде читали Слово Божие, отыскивая там места, указывающие на Христа. Каждое событие Его жизни, Его смерть и воскресение обретали новую перспективу в свете пророчеств. Быть может, в их распоряжении были и небольшие сборники мессианских текстов: такие книги в то время уже существовали, в частности -- у ессеев.

С наступлением праздничной ночи апостолы читали и молились в горнице главного дома их собраний. Жилище это принадлежало, по-видимому, иерусалимлянке Марии, матери Иоанна Марка (позднее -- спутника Петра и Павла).

Приближался рассвет... Внезапно что-то произошло со всеми присутствующими. Словно небесный огонь пронизал их. Это было похоже на то, что случалось с пророками в момент их призвания. Безусловно, подобный ни с чем не сравнимый опыт может быть описан только иконными образами. Поэтому евангелист Лука^**, говоря о схождении Духа Святого, пользуется библейскими символами Богоявления: “шум с неба, как бы от несущегося сильного ветра”, “разделяющиеся языки, как бы огненные”(Деян. 2: 2--3).

------------------------------------------------------------------

^* Здесь имеются в виду Деяния апостолов, написанные св. евангелистом Лукой.

Посторонние же наблюдатели могли видеть только, как толпа галилеян, легко узнаваемых по гортанному говору, вышла из дома и, громко славя Бога, направилась в Храм. Там, стоя среди колонн Соломонова притвора, они продолжали молиться и петь.

Громкое проявление чувств было принято на Востоке. Но все же галилеяне привлекли внимание многих. Их восторженное славословие разрывало рамки языка. Казалось, они говорили на неведомом наречии. Но поразительно, что этот лепет экстаза стал внятен людям, сердца которых были открыты. Они понимали -- понимали, хотя многие из них давно забыли родной язык, живя вдали от Иудеи, а другие и вовсе не знали его. Для скептиков же чудо, как всегда, оставалось закрытым. Они презрительно насмехались, говоря, что эти галилеяне просто пьяны.

Что означает “говорить на иных языках”? Установить в деталях, что произошло утром Пятидесятницы 30 года, едва ли возможно. Св. Лука лишь передает сказание о событии, бывшем за полвека до того, как он писал свою книгу. Вряд ли апостолам была дарована постоянная способность владеть языками других народов. Вероятнее всего евангелист описывает случай глоссолалии: так называли речь людей, охваченных экстатическим состоянием. Если принять эту гипотезу, становится понятным, почему учеников сочли пьяными. Ведь и апостол Павел говорил, что для случайно зашедших на собрание говорящие “незнакомыми языками” могут выглядеть как безумцы (см. 1 Кор 14: 23). Но это лишь внешняя сторона явления. Важно другое: многим, не знавшим арамейского, необычное славословие апостолов было понятно. Весть шла от духа к духу, минуя языковые барьеры. В этом феномене как бы предчувствовался всемирный дух Евангелия, который преодолевает границы стран и племен^*.

------------------------------------------------------------

^*В анализе “говорения языками” выделяются две тенденции: 1) глоссолалия как некая надъязыковая (или межъязыковая?) речь, 2) даруемая Духом способность говорить на незнакомом языке.

Но почему Лука описывает событие Пятидесятницы как уникальное? Он должен был хорошо знать, что глоссолалия в христианских общинах нередко сопровождала молитву осененных Духом. Значит, не в самом “говорении языками” заключалось чудо. В церквах Дух сходил лишь на тех людей, на которых апостолы возлагали руки. Здесь же сила Божия действовала без посредников. Чудо заключалось в полном перерождении учеников: еще вчера боязливые и нерешительные, они стали отважными благовестниками Мессии.

Нужно было особое излияние Духа, чтобы дать зародившейся Церкви начальный порыв, движение, неодолимую мощь. Без этого воздействия стремительное растекание ручьев новой веры было бы невозможным. За два-три десятка лет Благая Весть разнеслась от Азии до Гибралтара -- вот зримый и очевидный результат творческого излияния Духа. И еще: настоящее свидетельство началось только тогда, когда умолкли “незнакомые языки”.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: