Джентльмены из Прекрасного Подонка, Прекрасного Незнакомца и Прекрасного Игрока отправляются на дикую ночь стриптиза. Когда Макс, Генри, и Уилл срываются вместе с Беннеттом на выходные буйства и стриптиза в Вегас, первая остановка на ночь проходит не совсем так, как планировалось. Так или иначе, программа «Выходные для парней» целиком и полностью идет под откос. Макс и Беннетт начинают безумную игру уловок и тайн, чтобы иметь возможность обладать их секс-бомбами на протяжении всех выходных в Городе Греха.

Глава 1

Беннетт Райан

—Самое умное, что я когда-либо делал, - попросил Макса Стеллу помочь с организацией твоего мальчишника.

Я взглянул на своего брата Генри, после того, как он практически пропел это. Он сидел, откинувшись в своем шикарном кожаном кресле, в руках у него была свежий коктейль из водки и джина. Он только что вернулся после приватного «сеанса» в таинственном закулисном помещении и улыбался так широко, как я прежде не видел. Он не смотрел на меня, когда говорил. Он наблюдал за тремя красотками, танцующими на сцене стриптиз под медленный пульсирующий ритм.

— Запомню на следующий раз,- пробормотал он, поднося бокал к губам.

— Я планирую отметить это только один раз, - сказал я.

— Что ж, - Уилл Самнер, лучший друг Макса и его партнер по бизнесу, подался вперед, чтобы привлечь внимание Генри. —Тем не менее, все может закончиться тем, что вам понадобится организовывать второй мальчишник, в случае, если его жена узнает о деятельности профессиональных танцовщиц. Судя по виду этого заведения, они тут не просто танцуют у тебя на коленях.

Пренебрежительно махнув рукой, Генри сказал:

— Это на самом деле был просто приватный танец.

А затем улыбнулся мне, подмигнув.

— Пусть и очень хороший приватный танец.

— Счастливый конец? - спросил я, поддразнивая его и едва скрывая отвращение.

Генри со смехом покачал головой и сделал еще один глоток.

— Не настолько хороший, Бен.

Я выдохнул с облегчением. Я знал своего брата достаточно хорошо, чтобы знать наверняка, что он никогда не изменил бы своей жене Мине, однако он был гораздо ближе к стилю поведения «меньше знает —крепче спит», чем я.

Хотя мы с Хлои собирались пожениться в июне, единственная неделя, когда мы с Максом, Генри и Уиллом могли вырваться, чтобы отметить мой мальчишник, была второй неделей февраля. Мы ожидали, что придется серьезно подкупить наших женщин, чтобы они отпустили нас в Вегас на неделю во время Дня Святого Валентина, но они, как обычно, удивили нас: едва моргнули и просто вместо этого праздника запланировали совместное недельное путешествие в Кэтскиллс.

Для дней гарантированного разврата Макс выбрал элитный клуб. Это было местечко, на которое мы бы ни за что не наткнулись через онлайн-поиск или во время прогулки по Лас-Вегас-Стрип. Честно говоря, «Черное сердце» снаружи выглядело не очень. Оно было захоронено в безобидном офисном здании в нескольких кварталах от плотного потока автомобилей на дороге Лас Вегас Булевард. Но внутри - мимо трех заблокированных дверей и двух вышибал размером примерно с мою квартиру в Нью-Йорке, сквозь темное чрево здания - клуб был шикарен, он источал позитивную сексуальную энергию.

Огромный главный зал был испещрен небольшими приподнятыми платформами, каждая из которых была увенчана танцовщицами в сверкающем серебристом белье. Четыре черных мраморных бара, по одному в каждом углу, специализировались каждый на отдельном виде напитков. Мы с Генри веселились в водочном баре, заказав также немного икры, закуску из лосося и блины. Макс и Уилл направились прямиком к скотчу. Другие два бара предлагали ассортимент вина и ликеров.

Мебель была обита роскошной темной кожей. Она была невероятно мягкой, а на каждом стуле могли уместиться двое… в случае, если кто-то из нас принял бы предложение танца на главной платформе. Официантки, одетые кто в латексные бикини, а кто вообще был без ничего, разносили подносы с напитками. Наша официантка Джиа в начале вечера была в красной кружевной рубашке и трусиках, с каким-то замысловатым украшением в волосах, ушах и на шее. Каждый раз, когда она подходила к нам, она, казалось, что-то с себя снимала.

Я не был завсегдатаем в подобного рода заведениях, но даже я знал, что этот стрип-клуб был незаурядным. Он был чертовски впечатляющим.

—У меня вопрос, - сказал Генри, прерывая мои мысли. —Когда жених получит свой приватный танец?

Окружающие ответили различными ободрительными возгласами, но я уже качал головой.

— Я пас. Приватные танцы - не мое.

— Как может быть, что незнакомая и очень горячая штучка, танцующая у тебя на коленях, - не твое? - спросил Генри, от недоверия широко раскрыв глаза. Мы с братом никогда не посещали таких клубов во время деловых поездок. Думаю, я был так же удивлен их восторгу, как и они моему нежеланию. — Ты же горячий парень?

Я кивнул.

— Очень. Наверное, поэтому мне все это не нравится.

— Чепуха, - сказал Макс, кладя напиток на стол и махая кому-то в дальнем темном углу. — Это первая ночь твоей холостяцкой вечеринки, и приват —необходимый атрибут.

— Вы все удивитесь, но тут я с Беннеттом заодно, - сказал Уилл. — Приватные танцы от незнакомок - ужасны. Куда класть руки? Куда смотреть? Это же не то же самое, что быть с любовницей - все слишком безлично.

Пока Генри настаивал на том, что, очевидно, у Уилла никогда не было хорошего приватного танца, Макс поднялся, чтобы поговорить с мужчиной, который возник из ниоткуда сбоку от нашего столика. Он был ниже Макса — что было неудивительно— и с седеющими висками. Его лицо и взгляд изображало спокойствие, которое говорило, что натворил он много чего в своей жизни, а видел еще больше. Его костюм был темным и безупречным, губы — сжаты в тонкую линию. Я отметил, что это, вероятно, был пресловутый Джонни Френч, которого Макс упоминал в пути. Хотя я предположил, что они договариваются об организации приватного танца для меня, я видел, как Джонни бормотал что-то, а Макс отвернулся и уставился на стену с напряженным выражением лица. Я мог пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз я видел Макса не в спокойном состоянии, и я наклонился вперед, чтобы понять, о чем идет речь. Генри и Уилл не замечали их, вернув свое внимание на теперь уже раздетых танцовщиц на сцене. Наконец, плечи Макса расслабились, как будто он принял какое-то решение, и он улыбнулся Джонни, пробормотав:

— Спасибо, приятель.

Похлопав Макса по плечу, Джонни повернулся и ушел. Макс вернулся на свое место и потянулся за напитком. Я поднял подбородок, указывая на дверь, через которую только что вошел Джонни, за черным тросом.

— О чем вы говорили?

— О комнате, которая готовится специально для тебя, - сказал Макс.

—Для меня? - я прижал руку к груди, качая головой. —Макс, говорю тебе еще раз, - я пас.

— Черта с два ты пас.

— Ты серьезно настроен.

— Ты, черт возьми, прав. Он сказал, тебе нужно пройти дальше по тому коридору,- Макс указал на другую дверь, не на ту, за которой исчез Джонни, — и направляться к «Нептуну».

Я застонал, откинувшись на спинку кресла. Хотя этот клуб наверняка был в этом отношении лучшим в своем роде в городе и вообще где угодно, в списке дел, которые я хотел сегодня сделать, приватный танец от случайной танцовщицы из Вегаса занимал строку чуть выше, чем «съесть скверные суши» и «тяжело заболеть».

— Просто пойди по этому коридору как нормальный мужик и позволь девчонке станцевать на тебе и потереться о твой набалдашник, - Макс уставился на меня, прищурившись. — Что ты ноешь? Это твой мальчишник, мать твою. Поступи как мужик, которым ты когда-то был.

Я разглядывал его, удивляясь, почему он так спокойно пустил корни в своем кресле, призывая меня покинуть мое.

— А тебе Джонни тоже отвел номер? У тебя разве не будет привата?

Он засмеялся, осушив свой бокал скотча и пробормотав.

— Это приватный танец, Бен. А не поход к долбанному стоматологу.

— Говнюк.

Подняв свой напиток, я взглянул на вязкую прозрачную жидкость. Я знал, на что подписывался: знал, что здесь будут женщины, пьянки и, возможно, другие виды деятельности, которые могут выйти за пределы дозволенного, но правда заключалась в том, что Хлои тоже это знала. Она сказала мне развлекаться, и в ее взгляде не было ни тени тревоги и недоверия. На то не было причины.

Я поднес напиток к губам, выпил и пробормотал «А, к черту», а затем встал и направился к коридору. Мои спутники на вечер, к моему удивлению, были достаточно благородны, чтобы не выпить за мой уход, но я все равно чувствовал на своей спине их взгляды, когда шел по коридору, слева от главной сцены.

Сразу за дверью ковер поменял цвет с черного на глубокий, королевский синий, и пространство казалось еще темнее, чем в главном зале. Стены были такие же, бархатисто-черные, и освещения от крошечных хрустальных светильников было достаточно лишь для того, чтобы освещать путь впереди меня. Вдоль одной стороны длинного коридора были двери с названиями планет: Меркурий, Венера, Земля… В конце коридора у двери с надписью «Нептун» я замешкался. Будет ли девушка уже внутри? Будет ли там для меня кресло или, того хуже, кровать? Дверь была богато украшенной и тяжелой, как в замке, или в гребаной готической темнице для сексуальных утех. Чертов Макс. Я вздрогнул и повернул ручку, облегченно выдохнув, когда увидел, что внутри не было никаких железных крестов или наручников, и девушки тоже не было, только длинный фаэтон с маленькой серебряной коробочкой в центре. К коробочке красной шелковой ленточкой была привязана белая карточка с написанным аккуратным почерком именем Райан Беннетт.

Шикарно. Случайная вегасская танцовщица уже могла узнать мое гребаное имя.

В коробочке лежала черная шелковая повязка на глаза и обрывок открыточной бумаги со словами «Надень это», написанными черными чернилами.

Я должен буду надеть повязку на глаза для приватного танца? В чем смысл? То, что я не хотел танцев этой ночью, не означало, что я не знаю, как это делается. Хотя формат изменился за прошедшие несколько лет, получить приватный танец означает смотреть, а не трогать. И что, черт побери, я должен буду делать с завязанными глазами, когда она войдет? Я был чертовски уверен, что не стану прикасаться к ней.

Я положил листок на фаэтон, игнорируя его и пялясь на стену. Минуты шли, и с каждой минутой я становился только увереннее в том, что ни в коем гребаном случае не стану сам себе завязывать глаза в этом месте.

Я почти слышал, как нарастает мое раздражение. Оно звучало как рык, как волна, как треск пламени. Закрыв глаза, я три раза глубоко вдохнул и затем стал тщательнее рассматривать то, что меня окружало. Стены были спокойного серого цвета, фаэтон —сумрачно-синего. Комната больше походила на примерочную в дорогом магазине, чем на место, где мужчины получали, как я предполагал, гораздо больше, чем просто танец. Я провел рукой по мягкой коже фаэтона и только тогда заметил вторую записку под повязкой в коробочке. Написанная тем же почерком на плотной бумаге, она гласила: «Надень эту чертову повязку, Бен. Не будь слабаком».

Чертов Макс. Мне что, в самом деле придется торчать здесь, в плену, пока я не надену повязку и покончу с этим? Со стоном я поднял черную ткань, надев ее через голову и, на миг поколебавшись, натянул ее на глаза. Я уже составлял план, как отомщу Максу. Он знал меня дольше, чем кто-либо, не считая моей семьи, и он был в курсе того, как я ценил верность и контроль. Просить меня прийти сюда и завязать себе глаза, не зная даже, что происходит? Что за черт!

Я прислонился к стене и ожидал в раздражающем уединении, улавливая звуки, прежде мной не замечаемые: глухой пульс музыки из других комнат, звук дверей, открывающихся и закрывающихся с тихими тяжелыми щелчками. А затем я услышал звук поворачивающейся ручки от двери в моей комнате и тихое скольжение древесины о ковровое покрытие.

Мое сердце начало бешено колотиться.

Как только я уловил аромат незнакомых духов, я почувствовал, как моя спина сжалась от дискомфорта. Кроме запаха незнакомки я не знал ничего о той, кто находился здесь, и меня раздражало то, что я не мог увидеть то, что со мной происходило. Она что-то сделала у стены: я услышал шуршание, короткий щелчок, и после этого комнату наполнила ритмичная музыка.

Теплые мягкие руки взяли мои запястья и нежно, но умело положили мои руки так, чтобы они покоились на боках. Не трогать? Не проблема!

Я неподвижно сидел, когда она скользила по мне. Ее дыхание пахло корицей, она двигала бедрами на моих коленях, руки ее были прижаты к моей груди. Так вот как это будет: мои глаза будут завязаны, она потанцует на мне, а потом я уйду? Я чувствовал, что постепенно расслаблялся. Женщина танцевала на мне, ее бедра двигались навстречу моим, ее руки мягко скользили по моей груди. Я чувствовал на себе ее тело, так что идея с повязкой не казалась совсем уж бессмысленной. Но, если бы я и был из тех, кому нравятся такие штуки, оказаться лишенным зрения для меня было бы помехой. Наверное, Макс знал, что для меня это будет единственным способом пройти через этот опыт. Эта мысль заставила меня хотеть надрать ему задницу чуть меньше.

Танцовщица крутилась на мне, ее бедра покачивались в такт музыке, извиваясь и описывая небольшие соблазнительные круги. Она откинулась назад, сжав мои плечи, чтобы закрепить свое положение, и я почувствовал, как ее задница прижимается к моим бедрам. Намек на ее лоно был так близок к моему члену, что я пытался как можно осторожнее отодвинуться хотя бы на дюйм и сесть в фаэтон поглубже. Затем она снова выпрямилась, и я ощутил форму ее груди, когда она коснулась меня. Ее дыхание на моей шее было теплым и мягким, и, хотя само по себе это не было неприятно, вскоре стало как-то неловко. Мой первоначальный страх того, что мне придется устанавливать зрительный контакт или улыбаться, или что покажется, будто я здесь по собственному желанию, испарился, и вместо этого я отметил для себя, что этот танец не был ни для кого из нас. Конечно, она не получала от этого ничего, кроме денег, и, поскольку у меня были завязаны глаза, мне даже не приходилось симулировать удовольствие. Я поймал себя на мысли, что прикидываю, сколько осталось до конца песни. Я не знал ее, но схема была ясна, и я выдохнул остатки своего напряжения, когда темп песни предсказуемо ускорился, стремясь к концу. Движения бедняжки на мне, казалось, замедлились, а руки она положила мне на плечи.

Когда песня закончилась, единственный звук, который остался в комнате, - учащенное дыхание танцовщицы.

Она собирается уходить? Должен ли я что-то сказать? Со страхом, сжимающим мой живот, я четко осознал, что, вероятно, тут-то и начиналось настоящее шоу. К моему полнейшему ужасу, стриптизерша наклонилась и дотронулась зубами до моей челюсти.

И тогда… я замер. Смутное осознание начало опережать мое нетерпение.

— Здравствуйте, мистер Райан. Ее дыхание обжигало мое ухо, я вздрогнул от звука ее голоса, и все мое тело онемело. Что за черт? Руки сжались в кулаки на боках. — Мне очень-очень хочется поцеловать Ваш сексуальный сердитый ротик.

Я открыл рот, чтобы заговорить, но ничего не вышло.

Хлои, мать ее, Миллс.

— Я только что танцевала, как проклятая, а ты ни на чуточку не возбудился? - Она наклонилась и стала лизать мою шею, опуская бедра и ерзая задом на моем члене. — Вот так…- усмехнулась она, - теперь порядок.

Мой разум разорвался на реакции: облегчение и гнев, шок и смущение. Хлои была здесь, в Вегасе. И она не каталась на лыжах в гребаном Кэтскиллс, а приехала сюда, чтобы застать меня с завязанными глазами, ожидающим танцовщицу, и сделать со мной то, что она и сделала: потанцевать на моих бедрах и повертеться на моем члене.

Но в этот раз мне удалось сделать с Хлои то, что я мог проделывать с каждым из своих деловых партнеров: скрывать свою настоящую реакцию до тех пор, пока не превратишь ее в желаемую реакцию.

Я сосчитал до десяти прежде, чем спросить:

— Это была проверка?

Она близко наклонилась и поцеловала меня в мочку уха:

–Нет.

Я не обязан был объяснять, почему я здесь нахожусь: я не сделал ничего плохого. Тем не менее, я чувствовал странную внутреннюю борьбу: нарастающее возбуждение от того, что она сделала это для меня и гнев от того, что она меня подставила.

— Миллс, у тебя проблемы.

Она поднесла палец к моим губам, а затем он оказался в ловушке между нашими ртами в коротком поцелуе.

— Рада, что оказалась права. Макс должен мне пятьдесят баксов. Я сказала ему, что тебе не понравится танец от незнакомой девушки. Неверность для тебя — непреодолимый предел.

Я сглотнул, кивая.

— Я использовала все движения, но все напрасно. Там внизу ничего даже не дрогнуло. Надеюсь, что ты действительно не знал, что это я, иначе… честно говоря, я буду немного обижена.

Покачав головой, я пробормотал:

— Нет. Запах…не тот. Ты же не любишь жвачку со вкусом корицы. Так что я не мог ни видеть тебя, ни чувствовать.

— Теперь можешь, - сказала она, кладя мои руки на свои обнаженные бедра. Я провел по ним ладонями и ощутил острые мелкие камешки на ее белье. Что, черт возьми, она на себя надела? Я умирал от желания стащить с себя повязку, но, так как она сама до сих пор этого не сделала, я подозревал, что мне нужно было с этим повременить.

Я провел руками по ее бедрам, спустился к ее икрам, и внезапно мне захотелось заняться сексом в этом сомнительном клубе. Меня переполняло облегчение от того, что здесь со мной именно Хлои, а не какая-то незнакомка, сидящая на моих коленях. В кровь хлынул поток адреналина.

— Можете смело трахнуть меня в этой комнате, мисс Миллс.

Она подалась вперед и присосалась к моему подбородку:

— Хм… посмотрим. Может, предоставить тебе сначала еще один шанс насладиться танцем?

Я кивнул и выдохнул, когда она стянула с меня повязку, демонстрируя мне свой… наряд. На ней был миниатюрный лифчик с тонкими атласными бретельками. Казалось, он был полностью сделан из драгоценных камней, прикрепленных к прозрачной шелковой полоске. Ее трусики на вид были такими же непрочными, но еще более очаровательными. Тоненькие атласные ленточки по бокам намекали мне, что мне не стоило их портить.

Водя пальчиком по телу, она прошептала:

— Нравится мое новое белье?

Я смотрел на крошечные камешки, украшающие ее кожу. Прозрачные и мерцающие зеленым цветом, они были похожи на бриллианты. Черт возьми, она выглядела как произведение искусства.

— Так, пойдет,- пробормотал я, потянувшись, чтобы поцеловать ее между грудей. –На крайний случай.

— Хочешь дотронуться до меня?

Я снова кивнул, взглянув ей в глаза и чувствуя, как мои глаза темнеют от того, с каким голодом и вместе с тем нерешительностью она смотрела на меня.

Она улыбнулась и облизнула губы:

—Я не проверяла тебя, заманивая сюда, - сказала она, глядя на мой рот, — но факт в том, что ты все-таки сюда пришел в ожидании, что какая-нибудь незнакомка станцует для тебя. Ты надел повязку, и любая могла сюда войти и прикасаться к тому, что по праву является моим. Она склонила голову, изучая меня. — Думаю, я заслуживаю кое-какого вознаграждения.

Она права.

— Не могу не согласиться с этим.

— Правила остаются те же,- она кивнула в сторону небольшой таблички на стене, смысл которой заключался в том, что тех, кто допустит нарушения в адрес танцовщиц, безо всяких церемоний выведут и швырнут через дамбу Гувера, — тебе по-прежнему нельзя свободно прикасаться ко мне.

Я не был уверен, что она имела в виду под словом «свободно», я ведь до сих пор был ограничен в действиях, пока она сидела на мне. Так что я просто опустил руки ей на бедра и ждал указаний. Мое тело было как натянутая струна, готовое ко всему, чего бы ей ни захотелось.

Она поднялась, подошла к стенке и снова включила ту же музыку.

На самом деле я был счастливым ублюдком. У меня была самая горячая подружка в мире. Облизывая губы, я не отрывал глаз от ее идеальной упругой попки. Затем она повернулась и со своим фирменным покачиванием бедер вернулась на то место, где я сидел.

Хлои перелезла через меня, раздвинув мне бедра.

— Сними мои трусики.

Я потянул за изящные бантики на ее бедрах и аккуратно стянул с нее трусики, бросив их куда-то в сторону.

—А теперь, - прошептала она, — положи свою руку на бедро ладонью вверх и покажи мне столько пальчиков, сколько ты хочешь, чтобы я трахнула.

Я заморгал.

— Что?

Она засмеялась и закусила губу, а затем очень медленно проговорила:

— Положи свою руку на бедро ладонью вверх и покажи мне столько пальчиков, сколько ты хочешь, чтобы я трахнула.

Она что, серьезно? Не отрывая от нее глаз, я опустил руку на бедро ладонью вверх и предложил ей свой средний палец.

— Пожалуйста.

Она посмотрела вниз и хихикнула.

— Он, конечно, хорош, но может, еще хотя бы один? Мне же нужен вариант, наиболее похожий на твой член.

— Ты что, серьезно собираешься всего лишь трахнуть мои пальцы? Вообще-то, мой член готов к действию гораздо больше, и не прикидывайся, что это не лучший выбор для нас обоих.

— Ты собирался получить приватный танец от какой-то танцовщицы из Вегаса, - возразила она, подняв бровь. —Пять минут назад твой член не был даже заинтересован во всем этом.

Со вздохом я закрыл глаза, протянув три пальца.

— Как щедро,- прошептала она, поднимая бедра и скользя киской по моим неподвижным пальцам.

— Ты станешь великолепным мужем, если будешь продолжать в том же духе.

— Хло… застонал я, открыв глаза, чтобы наблюдать за тем как она медленно опускалась на мои пальцы. Внизу она была уже мокрая, и смотрел на нее, обнаженную, если не считать ее миниатюрного лифчика, на ее гладкие бедра, раздвинутые поверх темной ткани моих брюк.

Она обвила руками мою шею и начала двигаться на мне, поднимая тело и вращая бедрами, когда опускалась. Клитором она терлась о мои ладони. Снова и снова, снова и снова. Я вбивался в нее толчками, нуждаясь в трении. Я чувствовал в воздухе ее аромат, слушал каждый тихий приглушенный звук, который она издавала. Ее кожа стала блестящей от пота между грудями. Я бы ни за что сейчас не признал, как мне нравилось наблюдать за тем, как она использует мое тело для собственного удовольствия.

— Ты чертовски дразнишь меня,- прорычал я, наслаждаясь давлением от веса ее рук, опирающихся о мои плечи. Я смотрел, как она вытворяет нечто невероятное с моим телом и был полностью уверен, что если бы она просто опустилась чуточку ниже и потерлась бедром о мой член, я бы кончил. — Я, видимо, уйду отсюда возбужденным и пахнущим киской.

Вращая бедрами, она прошептала:

— Все равно.

Однако при звуке моего голоса я заметил ее напрягшиеся соски под тоненьким лифчиком. Она знала, как я был возбужден, и ей было далеко не все равно.

Хлои ахнула от удивления, когда я скрутил пальцы, а другой рукой скользнул по ее ягодицам, чтобы направлять ее бедра. Я нажал большим пальцем на ее клитор, чувствуя, что схожу с ума от одного взгляда на нее. Вокруг моих пальцев ее тело пульсировало, напрягшись в предвкушении. Даже в странном помещении, когда Бог знает что происходило вокруг нас, я мог заставить ее кончить в считанные минуты. Она была чертовым узлом противоречий: щедрой и дразнящей, искренней и неприступной.

— Ты губишь меня, Хлои.

— Хочешь сказать, что я уже близко?,- наши глаза ни разу не прервали зрительный контакт, и я скользнул рукой вверх по ее спине, прощупывая строение ее ребер кончиками пальцев.

— Да,- прошептал я.

— Тебя это все еще сводит с ума? Знать, как быстро ты можешь сделать это со мной?

Я кивнул, и моя рука скользнула выше, к ее плечу, шее. Я сжал пальцы у ее яремной вены, изнывая от желания почувствовать скорость ее пульса, когда она кончит.

—Мне нравится знать, что никто больше не может сделать тебя такой мокрой.

Ее карамельные карие глаза потемнели от желания.

— Я хочу, чтобы ты хотел меня каждую секунду,- прошептала она, задыхаясь. — Ты единственный, кому я могу позволить так обладать мной.

Слово «обладать» зажгло искру в моей груди, пробудило страсть, которую я больше не мог сдерживать. Ее губы были так близко от моих, запах корицы от ее дыхания, незнакомые духи… осознание того, как далеко она зашла, чтобы одурачить меня, подлило масла в огонь, и я подался вперед, рассыпаясь на мелкие кусочки. Мой поцелуй был резким и карающим, жаждущим ощущения и вкуса ее.

Она отстранилась только чтобы выдохнуть:

—Хочешь услышать меня?

—Я хочу, чтобы весь клуб слышал тебя.

Ее руки зарылись в волосы на моем затылке, а ее бедра дрожали. Она погружала мои пальцы глубоко внутрь себя, двигаясь с необузданной страстью на моей ладони.

— О Боже…

Закусив губу, она выгнулась, и я наклонился к ее шее, сося, кусая, управляя ее сердцебиением. Я чувствовал губами биение ее пульса, чувствовал каждый ее выдох, когда она задыхалась, когда, напрягшись на мне, ее накрыл оргазм. Она хрипло выкрикнула мое имя, и ее голос отозвался вибрацией через мой язык, прижатый к ее горлу.

Хлои замерла, прижалась ко мне, насыщенная и расслабленная, и протянула обе руки к моей шее. Ее пальцы аккуратно нажали на мои точки пульса, и она наклонилась вперед, засосав мою нижнюю губу, а потом быстро и яростно ее укусила. Я удивленно промычал, с трудом понимая, что обо мне говорил тот факт, что я на секунду подумал, будто от этого укуса мог бы кончить прямо в штаны.

— Это было… - выдохнула она, отодвигаясь,— невероятно.

Осторожно поднимаясь с моей руки, она встала. Ноги у нее дрожали. Я наклонился, чтобы поцеловать влажную кожу между ее грудей, и положил ее руку на член через штаны.

— Ты чертовски прекрасна, когда кончаешь, Хло. Смотри, как ты меня завела.

Она сжала мой член, слегка поглаживая меня.

Я закатил глаза и попросил:

— Хочу, чтобы ты встала на колени. Возьми у меня в рот.

Но, к моему полнейшему ужасу, она убрала руку и пошла за трусиками, которые лежали в углу.

—Что ты делаешь? -прохрипел я. Она завязала атласные ленточки на обоих бедрах, сняла халат с крючка на стене и накинула его на плечи, слегка улыбаясь мне.

— Ты в порядке?

Я пристально на нее посмотрел.

— Ты серьезно?

Она подошла ко мне, поднесла мою левую руку к губам и запустила мой безымянный палец себе между зубов, а потом еще глубже, обводя его своим мягким нежным язычком. Затем, подмигнув мне, она освободила его и прошептала:

—Я серьезно.

Мои руки дрожали от напряжения, член пульсировал от того, что она делала своим ртом, от нежного и слишком быстро прекратившегося сосания.

—Тогда я не в порядке, Хлои. Даже близко.

—А я - да, - сказала она, мило улыбаясь. —Чувствую себя потрясающе. Надеюсь, ты хорошо проведешь остаток своего мальчишника.

Я откинулся назад, глядя, как она завязывает пояс халата на талии. Мое тело все горело, зудело, изнемогало в лихорадочном жару. А она, пока одевалась, все время смотрела на меня, наслаждаясь моей отчаянной потребностью в ней.

Я изо всех сил пытался это скрыть, решив притвориться, что все в порядке. Истерика бы только подстегнула ее довольство собой. Холодное отчуждение всегда срабатывало наилучшим образом, когда Хлои дразнила меня, как последняя сучка. Но когда выражение моего лица смягчилось, она усмехнулась, ничуть не удивившись.

— Что будешь делать после этого? - спросил я. Почему-то мне даже в голову не приходило, чем она займется, когда уйдет. Сразу полетит домой?

Она пожала плечами и пробормотала:

—Не знаю. Поужинаю. Может, на шоу схожу.

—Погоди. А ты здесь не одна?

Она взглянула на меня, поджав губы и пожав плечами.

—Какого черта, Хлои? Ты хотя бы скажешь мне, где ты остановишься?

Она осмотрела меня с головы до ног, задержав взгляд на ширинке моих брюк чуть дольше, и улыбнулась.

—В отеле.

Она выпрямилась и, подняв бровь, промурчала:

— Ах да, с Днем Святого Валентина, мистер Райан.

С этими словами она вышла в коридор.

Глава 2

Макс Стелла

Беннетт Райан выглядел так, будто он вот-вот попрощается со своим ужином, выблевав его на стол.

— Я пас. Приватные танцы —не мое.

Его брат Генри наклонился вперед, шокированный его ответом.

— Как может быть, что незнакомая и очень горячая штучка, танцующая у тебя на коленях, - не твое? Ты же горячий парень?

12 3 4 5 Следующая ⇒

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском:

vikidalka.ru - 2015-2024 год. Все права принадлежат их авторам! Нарушение авторских прав | Нарушение персональных данных