НА ПУТИ К ЕДИНОЙ ТЕОРИИ ПСИХИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ 3 страница

И здесь исследование подошло к границе, разделяющей общую психологию психических процессов и психологию личности. В данной монографии, прямым предметом исследования которой являются психические процессы, вопросы, связанные с переходом через эту границу, и специальные вопросы психологии личности, естественно, не могут быть рассмотрены хоть сколько-нибудь подробно. Однако, как было показано в первой главе, анализ закономерностей организации психических процессов только в определенном и относительно ограниченном диапазоне может быть абстрагирован от исследования характеристик и закономерностей организации их носителя. Там же было показано, что в общей структуре психической деятельности имеется целая иерархия носителей психических явлений, начинающаяся с телесного носителя в его интегральных и локальных формах. Далее эта иерархия включает в себя все более сложные формы носителей и завершается высшим психическим носителем психических свойств. Такой наиболее интегративной формой психического носителя является личность как субъект своих свойств и состояний. Конкретные вопросы структуры личности, как упоминалось, не могут быть рассмотрены в контексте настоящего исследования. Однако совершенно обойти вопрос о соотношении персонологии с психологией личности как частью общепсихологической теории невозможно, ибо без нее не может быть построена психологическая теория психических процессов и личности как их субъекта-носителя.

Как же развести психологию личности как персонологию и психологию личности как часть общепсихологической теории? Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо вернуться к соотношению категорий "психический процесс", "психическое свойство" и "субъект-носитель своих свойств, процессов и состояний". Однако здесь этот вопрос, в отличие от того, как это было сделано в первой главе, должен быть рассмотрен уже с учетом и на основе проведенного анализа характеристик и закономерностей организации эмоциональных, регуляционно-волевых и сквозных интегративных психических процессов – памяти, воображения, внимания и речи.

Все эти процессы разных уровней организации и степеней интегрированности являются свойствами своих носителей и, в свою очередь, носителями своих свойств. Так, перцепт есть свойство материального органа-анализатора, а константность или целостность суть свойства перцепта. Ощущение также является свойством анализатора, а модальность и интенсивность – свойствами ощущения. Элементарная эмоция есть свойство телесного носителя, а полярность есть свойство эмоции. Чувство ответственности есть свойство личности как психического носителя, а амбивалентность, например, есть свойство этого чувства. Интеллект есть свойство нервно-мозгового носителя, а интеллектуальная способность – свойство интеллекта. Мотив в зависимости от уровня его организации является свойством телесного или психического носителя, а, скажем, сила мотива есть свойство самого мотива. Все это, так сказать, парциальные, частичные носители разных уровней сложности и разных степеней интегрированности. Высшим уровнем интеграции системы психических носителей является личность как психический субъект-носитель своих свойств.

Как было показано в первой главе, носитель как система является совокупностью не свойств, а элементов. Свойства же системы являются ее принадлежностью именно как совокупности этих элементов. Каждый рассмотренный уровень общности и интегрированности психических процессов допускает, а в известных рамках даже требует изучения совокупности своих свойств и каждого из них в отдельности в относительной абстракции от материала и структуры самого носителя как множества своих элементов. Так, например, психофизика исследует свойства ощущений, их пространственно-временные, модальные и, главным образом, интенсивностные характеристики, на первых этапах абстрагируясь от материала и структуры ощущения как системы своих элементов и как носителя своих свойств. И в меру этой абстрагированности от материала и структуры ощущения как носителя своих свойств психофизика остается относительно самостоятельной психологической дисциплиной. Аналогичным образом дело обстоит с психологией восприятия, памяти, мышления, а также с психологией личности, или персонологией, которая остается относительно самостоятельной областью, поскольку она исследует совокупность свойств, а носителя изучает лишь через эти свойства. Однако так дело может обстоять только до тех пор, пока не встает вопрос об объяснении природы этих свойств, об их психологическом выведении из способов и форм организации носителя, ибо объяснить свойство – значит вывести его специфику из способов организации носителя свойства как системы элементов, состоящих из определенного материала и организованных в соответствующую целостную структуру.

Совокупность психических процессов как носителей своих свойств представляет собой иерархическую систему, в основании которой лежит исходный уровень, а над ним надстраивается стратиграфия производных уровней. Здесь неизбежно встает вопрос об общих характеристиках материала и структуры психических носителей, об их сквозных родовых характеристиках. Психология личности, изучающая структуру личности как психического субъектаносителя своих свойств, специфику психической ткани, из которой строится вся иерархия психических носителей и высший ее уровень – субъект, является общепсихологической дисциплиной, поскольку общепсихологическая теория потому и является таковой, что она исследует общие закономерности организации всей иерархической системы психических носителей. Общепсихологическую теорию с этой точки зрения можно было бы назвать "психологической гистологией" в той мере, в какой она исследует элементы психической ткани, и "психологической морфологией" в той мере, в какой она исследует структуры, в которые организуется эта ткань на разных уровнях иерархии и в разных степенях интегрированности.

Если, однако, в первой главе задача изучения родовых характеристик психики, составляющих специфику психической ткани на всех уровнях организации психических носителей, была только поставлена соответствующим образом, исходя из общей установки и стратегии дальнейшего исследования, то здесь вопрос об элементах и структуре психической ткани может быть в первом приближении решен уже при опоре на весь эмпирический материал исследования когнитивных, эмоциональных и регуляционно-волевых процессов разных уровней общности и разных степеней интегрированности.

Еще в рамках анализа когнитивных процессов сопоставление всех перечней их эмпирических характеристик позволило сделать вывод о том, что все эти перечни содержат общую подгруппу, в которую входят пространственно-временная структура, модальность и интенсивность. При этом показательно, что все когнитивные процессы, начиная с перцептивных, в составе своих перечней содержат и подгруппы вторичных характеристик, представляющих собой производные формы характеристик первичных. По отношению к перцептивным процессам – это константность, предметность, целостность и т.д., по отношению к процессам мыслительным – это характеристики мышления как процесса и мысли как результата и т.д. Только перечень характеристик ощущения как простейшего психического процесса содержит лишь пространственно-временные, модальные и интенсивностные характеристики, производных же характеристик у ощущений нет.

Отсутствие подгруппы вторичных характеристик в списке свойств сенсорных процессов обусловлено тем, что ощущение представляет собой лишь парциально-метрически инвариантное воспроизведение внешней реальности, что оно отображает пространственный фон, по отношению к которому в ощущении отражена только локализация объекта, а его внутренняя структура не развернута. Именно потому, что характеристики ощущения воспроизводят не специфику отдельных предметов, а лишь общие свойства пространственно-временного фона, они, эти характеристики, воплощают в себе универсальные, родовые свойства психических процессов вообще, родовые постольку, поскольку частная, видовая специфичность отдельных процессов в них еще отсутствует. Не случайно в эти родовые характеристики входят именно пространственно-временная структура, модальность как качественная специфичность и интенсивность как выражение тоже достаточно универсальной энергетической специфичности психических процессов по сравнению с нервными и всеми остальными допсихическими формами информации.

Но если это предположение верно, тогда первичные характеристики должны быть общими не только для познавательных, но и для эмоциональных и регуляционноволевых процессов. Последующий ход анализа подтвердил это положение. Экспериментально-теоретические исследования показали, что пространственно-временные характеристики, модальность и интенсивность свойственны эмоциональным и регуляционно-волевым процессам в такой же мере, как процессам когнитивным, но представлены здесь в формах, соответствующим образом модифицированных.

Анализ эмпирических фактов показал, что наиболее универсальные, родовые свойства психических явлений вообще связаны именно с их пространственно-временной организацией, резко отличающейся от пространственновременной организации процессов нервного возбуждения, располагающихся по ту сторону психофизиологического сечения. Проведенный выше анализ сквозных психических процессов, начинающийся с основных характеристик наиболее общего, универсального интегратора психики – памяти, подтвердил это положение, показав, что ее специфичность на собственно психологическом уровне определяется особенностями парадоксальной организации психического времени и обусловленной ими парадоксальной организацией психического пространства. Универсальность организации психического пространства и психического времени была выявлена и при рассмотрении характеристики воображения, внимания и речи.

Эти родовые, наиболее общие свойства пространственновременной организации психических процессов, однако, модифицируются и приобретают видовую специфичность в разных классах психологической триады. Внутри этих классов каждый психический процесс приобретает дополнительную специфичность. Так, пространственновременная организация мыслительных процессов отличается от пространственно-временной организации процессов сенсорно-перцептивных, однако, в основе специфичности каждого из этих уровней когнитивных процессов лежат универсальные свойства когнитивного пространства и когнитивного времени. Так же дело обстоит с более общими и более частными компонентами пространственновременной организации эмоциональных и регуляционноволевых процессов, поскольку эти компоненты принадлежат к разным уровням соответствующих иерархий.

То же самое можно сказать и относительно модальных характеристик. Вообще эти характеристики более частные, чем пространственно-временные, поскольку именно пространственная и временная организация считается самой универсальной как в объективной реальности, так и в отображающей ее психике. Качественная же специфичность является более частной. Вместе с тем, однако, имеются родовые свойства психической модальности, присущие всем классам психологической триады и выражающиеся уже на уровне сенсорики: всякое ощущение, как и всякий психический процесс, обладает модальной специфичностью по сравнению с универсальной модальностью сигналов нервного возбуждения. В рамках этой универсальной психической модальности имеется видовая специфичность модальных характеристик, также начинающаяся уже с сенсорного уровня, поскольку экстерорецептивные, интерорецептивные и проприорецептивные модальности обладают видовой специфичностью.

В несколько более общем виде в силу особого, чрезвычайно универсального характера энергетических свойств это относится и к интенсивностным характеристикам, которые в рамках родовой универсальной специфичности содержат и частную, видовую специфичность интенсивностной организации психических процессов, принадлежащих к разным классам психологической триады.

Все это вместе дает основания прийти к выводу о том, что всякой психической ткани присущи родовые особенности, воплощающие в себе ее психологическую природу, и что существуют особенности, выражающие специфику видов ткани. Эта видовая специфичность, повидимому, связана с особой пропорцией соотношения разных модальных особенностей различных психических процессов, принадлежащих к разным классам психологической триады. Исходя из того, что было показано по отношению к сенсорному уровню, естественно предположить, что существуют три вида психической ткани: экстерорецептивная, или когнитивная, ткань, эмоциональная психическая ткань и ткань, которую можно было бы назвать деятельностной. Принцип такой классификации достаточно ясен, поскольку именно он имеет в своей основе трехчленную классификацию ощущений и, следовательно, представляет особенности этих трех видов ткани уже на сенсорном уровне. Как показал эмпирический анализ, эта модальная специфичность присуща не только экстерорецептивным, интерорецептивным и проприорецептивным ощущениям, но она проходит сквозь все уровни соответствующих трех иерархий.

Психическая ткань представляет собой полимодальное образование, потому что эмоциональные процессы включают в себя и когнитивные компоненты, а регуляционно-волевые процессы включают в себя и когнитивные, и эмоциональные регуляторы. Однако можно полагать, что видовая специфичность каждого из этих трех видов ткани определяется пропорциональным составом различных модальностей. Если в когнитивных процессах преобладают компоненты собственно когнитивных модальностей, а компоненты интерорецептивной модальности в предельном случае (в нейтральном диапазоне) могут даже отсутствовать, то в эмоциональной ткани, наоборот, явно выражены и по своим энергетическим характеристикам более полно представлены компоненты интерорецептивной модальности, наряду, конечно, и с компонентами когнитивных модальностей. В так называемой деятельностной ткани особенно полно представлены компоненты кинестетико-проприорецептивной модальности.

В связи с тем, однако, что в структурные формулы эмоциональных и регуляционно-волевых процессов в качестве их необходимого члена входят и общие характеристики субъекта-носителя, уже в предшествующих разделах монографии, в частности, в главе, посвященной эмоциям, пришлось, хотя и в предварительной форме, затронуть вопрос об общих особенностях этого субъектного компонента структурных формул и, следовательно, фактически вопрос о том, распространяются ли выявленные общие свойства психических процессов и на формы и способы организации субъекта-носителя. Хотя этот вопрос до сих пор остается остродискуссионным, были приведены эмпирические материалы, свидетельствующие о том, что пространственно-временные, модальные и интенсивностные характеристики, будучи действительно универсальными, родовыми свойствами психики, распространяются и на этот высший уровень психической интеграции и что от них не свободен, следовательно, и уровень организации личности как психического субъекта своих свойств и состояний. Эти свидетельства содержатся в обширнейшем опыте психодиагностики личностных свойств, в материалах таких психодиагностических методов, как метод семантического дифференциала Осгуда, метод чернильных пятен Роршаха, метод цветовых выборов Люшера, психографический метод предпочтения геометрических форм в конструктивных рисунках фигуры человека (см. Либин, Либин, 1994). Фактические данные и их теоретические обобщения показывают, что основные инструменты и критерии достаточно точных и проверенных на очень больших и многосторонних выборках диагностических заключений воплощены преимущественно в пространственно-временных и модально-интенсивностных характеристиках личности, субъекта.

К тому, что по этому поводу было сказано в соответствующих главах, здесь естественно добавить следующее. Вызывает удивление тот факт, что высокоспецифичные, частные дифференциальнопсихологические характеристики субъекта могут диагностироваться средствами таких универсальных показателей, как пространственная, временная и модальная характеристики. Кажется невероятным, что такая высочайшая специфичность улавливается и фиксируется с помощью сети с такими, казалось бы, огромными "дырами", в которые, как можно предполагать, всякая специфичность должна была бы ускользнуть. Тем не менее эта сеть достаточно эффективна, как о том свидетельствует практический опыт использования основных психодиагностических методов и их пока только начинающееся теоретическое осмысление. Чем же обусловлена эта эффективность?

Дело, по-видимому, заключается в том (и это отвечает общей логике и методологическим закономерностям и принципам человеческого познания), что чем обширнее класс высокоспецифических особенностей исследуемых явлений, тем более универсальными должны быть признаки, общие для них всех. Психические явления не составляют тут исключения. Иначе говоря, только самые универсальные характеристики психики общи для всех многосторонних и многоаспектных частных и специфических ее проявлений, воплощенных в личности. Если взять, например, особенности интеллекта, который по своему уровневому расположению гораздо ближе, чем, скажем, сенсорика, примыкает к личностному интегралу, то именно в силу их большей специфичности они не могут охватить всех многоаспектных и многокомпонентных особенностей эмоциональной и регуляционно-волевой сфер личности. Тем более это справедливо по отношению к каким-то отдельным компонентам интеллектуальных свойств, связанным не с интеллектом в целом, а, допустим, только с мышлением; здесь еще более явно выражается невозможность охватить многоаспектные свойства личности частными особенностями какого-то одного психического процесса.

Из этих простых сопоставлений, воплощающих с логической своей стороны закон обратной пропорциональности объема и содержания, ясно следует, что чем более частные и высокоспецифичные характеристики должны быть охвачены соответствующим методом измерения, анализа и психодиагностического заключения, тем более общий характер должна носить соответствующая система единиц измерения. Аналогично тому как в основании физической системы единиц измерения лежат единицы пространства, времени и энергии (сантиметр, секунда, грамм), в основании системы психологических средств измерений, а затем и психологических единиц измерения должны лежать единицы, относящиеся к самым универсальным параметрам психики. Соответственно тому, как это имеет место в физической системе единиц, искомая и здесь уже частично выявленная родовая специфичность психической ткани может и должна быть выражена в единицах измерения особенностей структуры психического времени, психического пространства, специфических форм выражения психологической интенсивности (психологической энергетики) и, конечно, психологической качественной специфичности. Эти исходные единицы измерения естественным образом должны быть воплощены в характеристиках первой подгруппы, составляющей общий компонент всех перечней эмпирических характеристик психических процессов, принадлежащих ко всем классам психологической триады.

Выявив, в общем достаточно элементарное, но в традиционной психологии обычно не принимаемое в расчет соотношение универсальных и высокоспецифических признаков, естественно прийти к выводу, что именно универсальные характеристики пространственно-временной и модально-интенсивностной организации психических явлений, взятые в адекватных, правильных сочетаниях (которые как раз и улавливаются с помощью метода факторного анализа), воплощают в себе особенности всех уровней организации психических явлений вплоть до личностного интеграла. Это еще раз подтверждает, что выявить, зафиксировать и измерить специфичность и поставить психологический диагноз нельзя без знания общих закономерностей и без такой системы психологических единиц измерения, которая имела бы в своем основании исходные универсальные единицы измерения, выражающие родовую специфичность психики. На такой основе исходных характеристик должны строиться все производные единицы измерения, отражающие особенности уже более частных психических процессов на различных уровнях их иерархической системы. Решение этой задачи, в свою очередь, требует построения общей теории психологической размерности единиц измерения, в основании которой лежала бы система исходных единиц, над которой затем, как было сказано выше, надстраивалась бы иерархическая многоуровневая система производных единиц измерения, воплощающих в себе особенности всех трех классов психологической триады и затем их интеграции в более крупные блоки, вплоть до личности как субъекта своих свойств и состояний.

Подводя итог рассмотрению вопроса о соотношении персонологии как самостоятельной дисциплины с психологией личности как общепсихологической дисциплиной, можно сделать два предварительных вывода.

1. Психология личности, как и всякая другая общепсихологическая дисциплина, может и должна иметь дело с универсальными свойствами психических процессов, психических структур и психических образований, с общими признаками и закономерностями организации психической ткани и с самыми общими, универсальными закономерностями организации психических гештальтов.

2. Если персонология как относительно самостоятельная дисциплина продвигается от анализа свойств личности, легче и непосредственнее открывающихся исследованию, к выяснению организации и закономерностей формирования личности как субъекта, как носителя своих свойств, то психология личности как общепсихологическая дисциплина по смыслу своей основной направленности продвигается или во всяком случае должна продвигаться от анализа личности как субъекта, т.е. от анализа системыносителя свойств, к анализу свойств, принадлежащих этому носителю. Иными словами, психология личности как общепсихологическая дисциплина должна выводить свойства из способов организации их носителя, поскольку в этом именно состоит всякое подлинное научное объяснение, а не только описание свойств.

Литература

Адамар Ж. Исследование психологии процесса изобретения в области математики. М., 1970.

Ананьев Б. Г. Человек как предмет познания. Л., 1969.

Ананьев Б. Г. Психология чувственного познания. М., 1960.

Ананьев Б. Г. Теория ощущений. Л., 1961.

Ананьев Б. Г., Веккер Л. М., Ломов Б. Ф., Ярмоленко А. В. Осязание в процессах познания и труда. М., 1959.

Ананьев Б. Г., Дворяшина М. Д., Кудрявцева Н. А. Индивидуальное развитие человека и константность восприятия. М., 1968.

Развитие психофизиологических функций взрослых людей / Под ред. Б. Г. Ананьева, Е. И. Степановой. М., 1970.

Анохин П. К. Избранные труды. М., 1974.

Аристотель. О душе // Собрание сочинений: В 3 т. М., 1984. Т. 1.

Арнхейм Р. Визуальное мышление // Зрительные образы: феноменология и эксперимент. Душанбе, 1973. Ч. 2, 3.

Арнхейм Р. Искусство и визуальное восприятие. М., 1974.

Ароновский М. Г. Проблемы музыкального мышления. М., 1974.

Асмус В. Ф. Логика. М., 1947.

Бауэр Э. Теоретическая биология. М., 1935.

Бериташвили И. С. О нервных механизмах пространственной ориентации у высших позвоночных животных. Тбилиси, 1959.

Берзницкас А. И. Экспериментальное исследование некоторых характеристик интеллектуальных эмоций: Автореф. дисс.... канд. психол. наук. Л., 1980.

Бергсон А. Материя и память. СПб., 1911.

Бернштейн Н. А. Избранные труды. М., 1996.

Бернштейн Н. А. Топология и метрика движений // Очерки по физиологии движения и физиологии активности. М., 1966.

Бернштейн Н. А. О построении движений. М., 1947.

Блейхер В. М. Экспериментально-психологическое исследование психических больных. Ташкент, 1971.

Брунер Д. Исследование развития познавательной деятельности. М., 1971.

Бюлер К. Духовное развитие ребенка. М., 1925.

Веккер Л. М. Мир психической реальности: структура, процессы и механизмы / Под общ. ред. А. В. Либина. М., 1998.

Веккер Л. М. Психические процессы: В 3 т. Л, 1974, 1976, 1981. Т. 1-3.

Веккер Л. М. Восприятие и основы его моделирования. Л., 1964.

Веккер Л. М. Механизм формирования осязательных образов // Осязание в процессах познания и труда. М., 1959. С. 47-63.

Веккер Л. М., Лещинский М. В. Современная теория памяти и обобщенность представлений // Материалы симпозиума по памяти. Харьков, 1970.

Веккер Л. М., Михайлов С. А., Питанова А. В. О построении зрительного образа в условиях поэлементного предъявления элементов контура // Проблемы инженерной психологии, вып. 2. М., 1965.

Веккер Л. М., Палей И. М. Информация и энергия в психическом отражении // Экспериментальная и прикладная психология, вып. 8. Л., 1971.

Веккер Л. М., Палей И. М. О соотношении информационных и энергетических характеристик в нервно-психической деятельности // Материалы совещания по методологическим проблемам кибернетики. М., 1971.

Веккер Л. М., Либин А. В. Принципы теории ментальной репрезентации: диалоги о природе психики. (В печати).

Вертгеймер М. Продуктивное мышление. М., 1988.

Водлозеров В. М., Суходольский Г. В., Сурков Е. Н. К вопросу об уровнях антиципации в структуре сенсомоторных и интеллектуальных действий спортсмена // Вопросы психологической подготовки к соревнованиям в спорте. Л., 1972.

Волков Н. Н. Восприятие предмета и рисунка. М., 1950.

Выготский Л. С. Мышление и речь // Избранные психологические исследования. М., 1956.

Выготский Л. С. Развитие высших психических функций. М., 1960.

Вудроу Г. Восприятие времени // Экспериментальная психология / Под ред. Г. Г. Стивенса. М., 1966. Т. 2.

Вундт В. Основы физиологической психологии. М., 1880.

Вундт В. Введение в психологию. М., 1912.

Гальперин П. Я. К проблеме внимания // Хрестоматия по вниманию. М., 1976.

Гальперин П. Я. Развитие исследований по формированию умственных действий // Психологическая наука в СССР. М., 1959, Т. 1.

Гегель Г. В. Ф. Сочинения. М., 1937. Т. 5.

Грегори Р. Разумный глаз. М., 1972.

Грегори Р. Глаз и мозг. Психология зрительного восприятия. М., 1970.

Грункин А. М. О пространственной структуре понятий // Вопросы теоретической и прикладной психологии. Л., 1974.

Гюйо Ж. Происхождение идеи времени. СПб., 1899.

Давыдов В. В. Виды обобщения в обучении. М., 1972.

Джадд Д. Б. Основные корреляты зрительного раздражителя // Экспериментальная психология / Под ред. Г. Г. Стивенса. М.., 1961. Т. 2.

Дидро Д. Письмо о слепых в назидание зрячим // Избранные философские произведения. М., 1972.

Днепров В. Д. Идеи, страсти, поступки (из художественного опыта Достоевского). Л., 1978.

Доблаев Л. П. Смысловая структура учебного текста и проблема его понимания: Автореф. дисс.... д-ра психол. наук. Саратов, 1972.

Дранков В. Л. Природа таланта Шаляпина. Л., 1973

Дункер К. Психология продуктивного мышления // Психология мышления. М., 1965.

Дьюи Д. Американский прагматизм. М., 1955.

Жамкочьян М. С., Палей И. М. О связях характеристик интеллекта с индивидуальными особенностями тревожности и экстраверсии // Экспериментальная и прикладная психология, вып. 8. Л., 1977.

Зейгарник Б. В. Введение в патопсихологию. М., 1988.

Иртлач С. Опыт интонационно-мелодического анализа русской речи. Л., 1979.

Кант И. Критика чистого разума. Пг., 1915.

Карпенко Н. М. К проблеме зрительных представлений // Труды Института мозга им. Бехтерева. Л., 1940. Т. XVIII.

Келер В. Исследование интеллекта человекоподобных обезьян. М., 1930.

Келлер Е. Оптимизм. СПб., 1910.

Клацки Р. Память человека: структура и процессы. М., 1978.

Коган А. И. Бинокулярная система и восприятие трехмерного пространства // Физиология сенсорных систем. Физиология зрения. Л., 1971. Т. 1.

Колере П. Некоторые психологические аспекты распознавания образов // Распознавание образов. М., 1970.

Котляр Г. М. Исследование акустических средств выражения эмоциональных состояний в вокальной речи: Автореф. дисс.... канд. психол. наук. Л., 1977.

Корн Г., Корн Т. Справочник по математике. М., 1970.

Корякин Л. Г., Мещерякова С. И., Жихарский А. Ц. Обучение работе с математическими моделями // Научная организация учебного процесса, вып. 35. Новосибирск, 1971.

Кулюткин Ю. Н. Эвристические методы в структуре решений. М., 1970.

Лапе Ю. П. Некоторые закономерности формирования предметного образа в осязании и зрении: Автореф. дисс.... канд. психол. наук. Л., 1961.

Лапшин И. И. Художественное творчество. Пг., 1922.

Леви-Брюль Л. Первобытное мышление. М., 1930.

Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. М., 1975.

Леонтьев А. Н., Запорожец А. В. Восстановление движений. М., 1945.

Либин А. В. Дифференциальная психология: на пересечении российских, американских и европейских традиций: Учебное пособие для ВУЗов. М., 1988.

Стили человека: психологический анализ / Под ред. А. В. Либина. М., 1998.

Либин А. В., Либин В. В. Особенности предпочтения геометрических форм в конструктивных рисунках (психографический тест предпочтений ТиГР). М., 1994.

Ломов Б. Ф. Человек и техника. М., 1966.

Лоскутов В. В. Исследование динамики структурирования и деструкции перцептивного образа: Автореф, дисс.... канд. психол. наук. Л., 1974.

Лоскутов В. В. Некоторые закономерности формирования функциональной геометрии психического изображения // Вопросы инженерной психологии в автоматизированных системах управления. Л., 1972.

Лук А. Н. О чувстве юмора и остроумии. М., 1968.

Лурия А. Р. Язык и сознание. М., 1979.

Лурия А. Р. Основные проблемы нейролингвистики. М., 1975.

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: