Посвящение в тренеры

Конечно, тренер прежде всего должен хорошо знать футбол и уметь профессионально показать игрокам, как надо выполнять тот или иной технический прием. Или самостоятельно, или на примерах тех футболистов, у которых он получается лучше, чем у других. И все же, когда меня спрашивают, какое самое главное качество тренера, я всегда убежденно отвечаю: умение работать с людьми.

Я знавал немало способных специалистов, которые редко добивались успеха только потому, что недоброжелательно – я бы сказал, недобропорядочно – относились к игрокам, не ценили того хорошего, что футболисты делали для команды, а следовательно, и для них лично.

Часто в коллективе возникают на этой почве конфликты. Тренер иной раз начинает при всех упрекать футболиста за своенравие в таких примерно выражениях: «Ты стал хорошим игроком только потому, что я тебя взял в команду и так здорово натренировал». Игрок, которому это говорится, действительно пришел в коллектив не очень многое умея. Ему создали благоприятную обстановку для развития способностей, а тренер и в самом деле приложил немало усилий, чтобы повысить мастерство футболиста. И вот благодаря этому вырос хороший игрок. Что же дальше? Некоторыми футболистами в таких случаях гордыня овладевает. Они считают, что теперь тренер становится чуть ли не обязанным им. Схема их рассуждений примерно такова: команда добивается успехов прежде всего за счет моей хорошей игры, не было бы меня – не было бы и успехов у команды, не было бы и у тренера известности.

И тренер и игрок, раздувая подобный конфликт, забывают, что они делают одно общее дело. Делить же заслуги, считаться, кто кому больше обязан, – занятие постыдное и неблагодарное. Правильно все‑таки в народе говорят: гордым быть – глупым слыть. Тем более что на деле все они – и игрок, и тренер, и команда – росли одновременно.

Тренер – это прежде всего педагог. Он, как человек более опытный и лучше разбрграющийся в жизни, должен быть выше всякого рода склок. Тренерское искусство и состоит в умении направить игрока по правильному пути, воспитывая его на примерах положительных или отрицательных – делай так, но не так. Не надо бояться сказать способному, но ленивому игроку: «Ты талантлив, однако бездарно тратишь время». Дмитрий Иванович Менделеев говорил: «Нет без явно усиленного трудолюбия ни талантов, ни гениев».

В футболе, как и в любом деле, успехов добивается лишь тот, кто до конца предан своему делу. Лишь постоянный и напряженный труд тренера и игроков позволяет совершенствовать игру, а это единственно верный путь к настоящему успеху. Очевидные истины, скажете вы? Но оттого, что эти истины очевидны, их высокое значение ничуть не меньше, а даже больше. И об этом не грех напоминать постоянно.

Разные тренеры выбирают разные дороги к успеху. Некоторые встают на скользкий путь выбивания различных благ для футболистов, стремясь заинтересовать их таким образом в достижении лучшего результата. Бывает, что игроки в расчете на заботу о них действительно в какой‑то период начинают проявлять усердие и старательность и добиваются даже успеха, но только успеха временного, искусственного…

Современный тренер должен хорошо владеть основами биологии, биомеханики, анатомии, химии, психологии, медицины… Но основа основ – футбольная практика и теория. Вот почему я утверждаю, что в тренерской деятельности гораздо легче преуспеть хорошему в прошлом игроку.

Я всегда, к примеру, выражал сомнение в том, что вратари могут стать хорошими тренерами, даже горячие споры на эту тему возникали у меня с моими близкими друзьями, известными некогда голкиперами Анатолием Акимовым и Евгением Фокиным. «Вы не знаете специфики действий игроков в поле, и поэтому вам трудно объяснить им все тонкости игры своей команды», – говорил им я. Они яростно возражали мне, и мы расходились ни с чем…

Тем не менее не каждый, как я уже говорил, хороший игрок может стать хорошим тренером. Некоторые из них просто не умеют передать футболистам те знания, которыми обладают. Показать какой‑нибудь технический прием игрокам они могут, а вот попытки выступить авторитетно даже перед маленькой аудиторией кончаются для них конфузом.

Твердость характера, убежденность в правильности своих идей и своих действий – еще одно важнейшее качество настоящего тренера. Знавал я немало добросовестных, трудолюбивых и знающих специалистов, которые в силу своей мягкотелости шли на поводу или у игроков, или у руководителей и только поэтому терпели фиаско. Если тренер не раз уже доказывал свою компетенцию и у него есть твердая линия, не страшно, что он иногда даже ошибается. В конце концов, из промахов извлекаются уроки, накапливается опыт. А вот тот, кто начинает «болтаться» между игроками и руководителями клуба, кто не выбирает, что более выгодно и полезно команде, а лавирует, тот не может быть настоящим тренером.

Советов со стороны тренеру приходится слышать немало: этого игрока не ставь, другого не ставь… Поддашься один‑два раза – все кончено. Если ты что‑то «занизишь» в своей практической деятельности, это еще не страшно, но если «занизишь» идею – пиши пропало.

Я уже рассказывал о том, как от меня, тренера московского «Динамо», то и дело требовали, чтобы я запретил Яшину играть на выходах. Представьте себе, что было бы, если бы я щелкнул каблуками и сказал: «Слушаюсь, будет сделано!», а Яшин, получив мой приказ, в свою очередь, отрапортовал мне: «Слушаюсь, больше не буду!». Поломалась бы задуманная игра, погибло бы большое дело.

Спортивные руководители обычно имеют одного‑двух, а то и целую группу консультантов по футбольным вопросам, в основном из числа бывших игроков. Я хорошо изучил категорию людей, которые обычно дают советы руководителям по составу команды. Если, скажем, футболист, о ком они отзывались лестно, сыграл удачно, их голос можно было услышать повсюду: «Я же говорил!». Когда же рекомендуемые ими футболисты проваливались, они скромно помалкивали, как будто были ни при чем.

Тренер, конечно, должен выслушать советы руководителя, но право на окончательное решение принадлежит только ему. Был в свое время в московском «Динамо» нападающий Валерий Урин – быстрый и довольно результативный игрок. Иногда я не ставил его в состав и тут же слышал упреки со стороны начальства, подзуживаемого, как я понимал, «штатными» консультантами. Я объяснял, что Урин удачно играет только на хорошем поле, а поскольку газон плохого качества, то, выставив Урина на матч, я только опозорю его и команду подведу. Мелочь, скажете вы, плохое поле? Но тренер должен предусматривать каждую мелочь. И не бояться принимать ответственные решения.

Со мной тоже не раз советовались о подборе игроков, но я никогда не говорил, кого именно надо поставить в состав. Решать вопрос о составе должен только тот, кто ближе всех стоит к игрокам, – старший тренер, человек, который круглые сутки думает о своей команде и точно знает, кто из футболистов в данный момент на что способен. Он всему и голова.

Как вообще становятся тренерами? Определенной системы тут нет. Допустим, игрок заканчивает активные занятия футболом, имея за плечами высшее физкультурное образование, и выражает желание заняться тренерской деятельностью. Тут уж, как говорится, кому как повезет: кто начинает с юношеской команды, кто попадает в команду мастеров вторым тренером, а кто и сразу становится старшим тренером (правда, это случается крайне редко). А дальше все зависит от того, насколько серьезно и добросовестно возьмешься за дело. Пути совершенствования бывают разные. Попадешь, скажем, в помощники к хорошему тренеру – можешь почерпнуть от него много полезного. А вообще, тренер должен учиться всю жизнь – общаясь с игроками разного класса и уровня, с коллегами, с журналистами, с болельщиками, от которых немало дельных мыслей можно услышать.

Без честолюбия, в хорошем смысле этого слова, тренером высокого уровня стать нельзя. Спросишь иного футболиста, заканчивающего играть, чем он дальше будет заниматься. А он в ответ: «Да думаю в тренеры податься». Говорит просто так, без энтузиазма., А я помню, с какой страстью Бесков еще в московском «Динамо» обсуждал тактику игры команды, свои действия, часто дискутировал со мной на эти темы, и я понимал, что он тогда уже замыслил стать тренером, причем не просто устроиться в жизни, а добиться чего‑то значительного на этом поприще. Такая жажда проявить себя сыграла в его судьбе большую роль.

Ровно 30 лет я занимался тренерской деятельностью. В основном работал с командами самой высокой квалификации, в том числе, как вы знаете, и со сборной СССР, но пришлось потрудиться и в клубах невысокого ранга. Выводил футболистов в чемпионы, завоевывал вместе с ними медали разного достоинства, Кубок СССР. Мои ученики становились заслуженными мастерами спорта, а мне самому было присвоено звание заслуженного тренера СССР в 1957 году. И если бы меня спросили, доволен ли я своей тренерской судьбой, то не задумываясь ответил бы – да, доволен. Больше того, считаю, что мне повезло в жизни. Может быть, решающим обстоятельством стало то, что я удачно дебютировал в роли тренера. Ведь мне практически с первой попытки удалось создать из хороших игроков команду, которая своими действиями доставляла эстетическое удовольствие не только болельщикам московского «Динамо», но и поклонникам других команд, всем любителям футбола. Зрители с удовольствием посещали игры нашего клуба, и я как тренер получал от этого истинное наслаждение, гордясь, не скрою, своим трудом. Это еще больше увлекло меня, и с каждым годом работать мне становилось все интереснее н интереснее. Было где применить свои способности, осуществить творческие замыслы.

За малым исключением, я во все годы тренерства получал удовлетворение от работы. И когда моя команда добивалась наивысших успехов, и когда занимала, как «Пахтакор», девятое место. Прежде всего потому, что совместная и дружная наша работа с футболистами помогала улучшить игру команды. Разные бывают по уровню игроки и клубы, различны и их достижения, но когда ты чувствуешь, что работаешь в своей высшей, что ли, точке, тогда и испытываешь истинное удовольствие от своей деятельности.

Главными моими принципами в работе всегда были преданность футболу, преданность коллективу, преданность каждому игроку. И от футболистов я требовал такой же преданности.

Отношения в коллективе я стремился строить так, чтобы игроки видели во мне человека своего круга, такого же, как и они, футболиста, разве что постарше их. Я хорошо понимал психологию игроков, старался найти к каждому свой подход, постоянно изучал сильные и слабые стороны своих воспитанников.

Тренерский талант не дается раз и навсегда. Горе тому, кто вообразит себя непогрешимым и перестанет совершенствоваться, набираться знаний и опыта в общении с людьми. Дров в таком случае можно наломать много. Принимая любое решение, я всегда рассматривал его целесообразность с одной точки зрения: а полезно ли оно команде? И все свои взаимоотношения как с игроками, так и со спортивными руководителями подчинял опять‑таки только интересам команды.

Тренер общается с игроками практически круглые сутки чуть ли не на протяжении всего года: на всевозможных сборах, в поездках по стране и за рубежом. Ему, естественно, приходится беседовать с футболистами на разные темы: о политике, о кино, о театре, о литературе, об обыденной жизни, об игре своей и соперников. Разговор ведется на равных, и тут, конечно, тренеру нельзя ударить в грязь лицом. Хочет он или не хочет, а должен проявлять во всех вопросах эрудицию. А поэтому и знания у него должны быть во всех областях солидные.

Порядок в семьях футболистов способствует лучшей деятельности команды, а порядок в команде ведет к благополучию в семьях – таким был один из основополагающих моих принципов в воспитательной работе.

Сам по себе, без помощи игроков, тренер никогда не может добиться успеха. Но не со всяким футболистом мне, к примеру, удавалось устанавливать необходимый контакт, и тогда я просил кого‑либо из игроков, обычно того, кто дружил с «неподдающимся», побеседовать с ним по‑свойски о необходимости неукоснительно соблюдать спортивный режим, более серьезно относиться к тренировкам. И такие беседы зачастую приносили желанный результат. Выполняя мое поручение, футболист помогал пе только мне, но и всей команде. Так формировался, как принято сейчас говорить, коллектив единомышленников, создавалась в нем здоровая обстановка. В этом и был залог успеха.

Смотрящие вперед

Пути к успеху бывают порой неисповедимы. У меня на памяти история московского «Торпедо», которое в 1960 году неожиданно для всех в отличном стиле выиграло чемпионское звание. Тренировал эту команду наш замечательный тренер Виктор Александрович Маслов, человек своеобразный, оригинальный. Хотя он был далеко не Цицерон, но свою точку зрения в самых жарких спорах отстаивать умел, и с избранного пути сбить его было невозможно. Выступления на теоретических диспутах Маслов обычно заканчивал так: «Вы нам теории не рассказывайте, мы как играем, так и будем играть, а вот вы попробуйте нас обыграть, тогда и поговорим…».

Где бы он ни работал, у него всегда складывались просто‑таки отеческие взаимоотношения с футболистами. Недаром все игроки называли Маслова ласково «дедом». Поворчать он действительно любил. Был суров с теми, кто манкировал своими обязанностями, но очень по‑доброму относился к людям талантливым и преданным футболу. И это имело большое значение для сплочения коллектива. Игроки, во всяком случае, слушались его беспрекословно.

Я хорошо помню Маслова еще футболистом. Он играл полузащитником в «Торпедо», был игроком техничным, с неплохим ударом. В конце войны, работая на автозаводе, Маслов одновременно стал и тренером торпедовцев. Удача не всегда сопутствовала команде, поэтому его то отстраняли, то вновь призывали на этот пост.

И вот в 1960 году Маслову наконец удалось из весьма способных игроков подобрать очень интересный ансамбль. Я уже отмечал, что о торпедовской команде прежде ходила нелестная слава. Ее футболисты, среди которых всегда встречалось немало талантливых игроков, не очень серьезно относились к соблюдению спортивного режима. Поэтому результаты у этого клуба часто бывали неровные. Серии удачных игр сменялись малопонятными для широкой публики провалами. Специалистам же и тем, кто близко стоял к команде, были ясны причины таких перепадов.

По воле календаря московские команды «Динамо» и «Торпедо» в ряде стартовых матчей чемпионата 1960 года играли в одних и тех же городах. Помню, мы приехали в Ростов‑на‑Дону, где накануне выступали автозаводцы. Я спросил у ростовчан, как играли торпедовцы. Они отвечали: так себе, но забили три гола, а наши – ни одного, хотя возможностей было не меньше. В следующем туре уже в Харькове автозаводцы тоже играли вроде бы неудачно, но опять победили – 1:0. Два матча – две, казалось бы, случайные победы. И тут не без участия Маслова произошел решающий поворот в сознании игроков. Они собрались вместе, и Маслов сказал: «Мы добились двух побед, играя неважно, но играть‑то мы умеем… Теперь, когда старт удался, давайте соберемся и покажем, на что мы способны. Ведь можем большого успеха добиться, чемпионами стать…». Дали футболисты друг другу слово на протяжении всего сезона и к тренировкам и к матчам относиться самым добросовестным образом. И игра у них пошла. Ведь играть‑то они на самом деле умели!

Наблюдая тогда за выступлениями торпедовцев, я сделал для себя важное психологическое открытие: иногда огромное значение для мобилизации коллектива имеет удачный результат при неудачной игре. Виктор Александрович Маслов использовал тогда этот фактор сполна, а я потом в своей практике тоже не раз в похожие моменты исходил из опыта, извлеченного из того характерного случая.

Московское «Торпедо» образца 1960 года было в игре командой веселой, легкой, интересной, а ее футболисты выглядели на поле большими затейниками. Это был, можно сказать, последний «вздох» красивого и романтичного футбола, эффектное прощание с тактической системой «дубль‑ве», верой и правдой служившей нескольким поколениям футболистов.

Беда, если футбольный тренер живет только сегодняшним днем, не заглядывая в день завтрашний. Я знал немало специалистов, которые успешно работали в годы расцвета системы «дубль‑ве», а вот когда в футболе наступила новая тактическая эра, они оказались несостоятельными. Виктор Александрович Маслов был из числа тех, кто не только шел в ногу с временем, но иногда и опережал его. Приняв в 1964 году киевское «Динамо», он спустя некоторое время произвел своего рода тактический переворот не только в этой команде, но и во всем нашем футболе. Не все, однако, в этом сразу разобрались. Сколько ему, в частности, пришлось поначалу выслушать упреков за то, что он решил распроститься с довольно популярными в то время крайними нападающими Лобановским и Базилевичем! Но Маслов смотрел вперед. Он задумал игру широкоманевренную, при которой игроки средней линии и крайние защитники стали более активно за счет интенсивных перемещений участвовать как в атаке, так и в обороне.

Игру, в которой футболисты, пусть даже и техничные, но недостаточно мобильные (а такими как раз и были Лобановский и Базилевич) выглядели уже инородным телом. Практически одновременно сборная Англии на чемпионате мира 1966 года и киевское «Динамо» в нашем первенстве показали игру в чем‑то схожую. Характерной чертой ее было постоянное участие в наступательных и защитных действиях больших групп футболистов, показывавших невиданную доселе работоспособность.

Новый подход к игре (он потребовал и соответствующего подбора футболистов, и иных методов тренировки) позволил киевским динамовцам долгое время, пока другие раскачивались и не спешили с перестройкой, доминировать в нашем футболе. Трижды в период с 1966 по 1968 год они становились чемпионами страны, повторив тем самым своеобразный рекорд ЦДКА сороковых годов.

Четыре раза команды, которыми руководил Виктор Маслов, побеждали в первенстве СССР и шесть раз выигрывали Кубок страны. Последний такой успех он праздновал в 1975 году вместе с ереванским «Араратом», а следующей весной, приехав по направлению этой команды на ежегодные курсы тренеров в Москву, из третьих уст неожиданно узнал, что он уже в Ереване освобожден от занимаемой должности. Вот так иной раз с нами, тренерами, бесцеремонно обращаются.

Пока тренер не в состоянии противостоять спортивным и иным руководителям, от которых зависит его судьба, зная, что при любом протесте против несправедливого освобождения из команды ему в ней будут созданы самые невыносимые условия для работы, в результате чего он все равно окажется вынужденным покинуть ее. Вот почему в трудовой книжке тренера самая частая запись – «освобожден по собственному желанию», хотя любой понимает, что такое желание возникло вовсе не у него.

В моей практике был случай, когда я все же решился вступить в бой за честь тренерской профессии.

В ноябре 1972 года, отойдя на некоторое время от практической деятельности, я получил приглашение посетить министра путей сообщения СССР. Принял он меня чрезвычайно любезно, и наша встреча продолжалась около получаса. Во время беседы он предложил мне возглавить московскую команду «Локомотив», выступавшую в первой лиге, подчеркнув, что ее судьба волнует миллионы железнодорожников – поклонников футбола.

За свою долгую жизнь игрока и тренера мне приходилось бывать много раз на приемах у наркомов и министров, у крупных государственных и общественных деятелей. Я чувствовал, что все они, понимая, какой большой интерес у народа вызывает футбол, стремятся как можно глубже разобраться в футбольных делах, а при случае и помочь команде достичь наилучших результатов, с тем чтобы люди могли получить еще большее удовлетворение от выступлений спортсменов. И это очень правильная позиция.

Я с большим пониманием отнесся к просьбе министра, тем более что «Локомотив» имел в прошлом славные традиции. Мне, хотя я прежде никогда не работал с командой столь низкого ранга, показалось интересным попытаться вывести ее в высшую лигу. На прощание я, правда, заметил министру: «У меня есть знания, опыт, я постараюсь делать все, что в моих силах, но я не волшебник, и сразу добиться желаемого не удастся. Придется много потрудиться, прежде чем команда начнет показывать хороший футбол и хорошие результаты, поскольку она укомплектована далеко не сильными игроками». Министр понимающе улыбнулся: «Конечно, какой разговор…».

Принимая такое предложение, я исходил из того, что у «Локомотива» есть свой стадион, неплохие спортивные базы под Москвой и на Черноморском побережье Кавказа. Условия для учебнотренировочной работы просто на зависть. Рассчитывал я и на то, что молодые футболисты захотят повысить свой класс. Главное внимание в тренировках я уделил технической подготовке, старался как можно лучше наладить взаимодействие футболистов с помощью различных тактических упражнений. Но уже тогда понял, что работа предстоит долгая, не на один год.

Стартовали мы в чемпионате не очень удачно. После восьми матчей «Локомотив» набрал восемь очков. И тут (было это в мае) приглашает меня к себе один из руководителей клуба и говорит: «У меня есть указание расторгнуть с вами договор». «Почему?» – удивляюсь я. Он в ответ: «Есть указание!». От кого, почему – не говорит. Я заявляю, что по собственному желанию уходить не собираюсь. И тогда он мне выкладывает: «В таком случае мы вас уволим».

Приглашают меня на местком. Там разыгрывается прямо‑таки опереточная сценка. Я спрашиваю, на каком основании меня собираются увольнять, какие ко мне претензии? Но про это вообще никто ничего не говорит. Старушка бухгалтер заявляет: «У команды мало очков, поэтому я за то, чтобы уволить!». Я задаю вопрос членам месткома: «У вас что, тарифы существуют – с десятью очками оставляете в команде, а с восемью увольняете?». Самое обидное, что в составе месткома бывшие спортсмены были. Я одного из них, в прошлом теннисиста, Новика, спрашиваю: «Миша, почему же ты голосуешь за мое увольнение? Уж кому‑кому, а тебе должно быть известно, что такое работа тренера». Он отвечает: «Вы‑то уйдете, Михаил Иосифович, а мне здесь еще работать». Тогда обращаюсь к председателю месткома, в прошлом футболисту, Максимову: «Ну а ты почему за увольнение?». Он смущенно объясняет: «Начальство сказало, вот я и выполняю». Дал, словом, местком согласие на мое увольнение.

Тогда я решил обратиться к тому, кто меня приглашал на работу. К министру. Звоню. К телефону подходит его помощник. Я ему говорю: «Прошу, чтобы министр принял меня на пять минут в любое удобное для него время». Тот отвечает: «Позвоните завтра в десять». Как и договорились, звоню в установленное время. Мне сообщают: «Министр занят, позвоните в четыре часа дня». Звоню в четыре. «Министр занят, а позже у него совещание». Тогда я прошу помощника передать министру, что я подаю заявление в суд о незаконном моем увольнении.

Дело слушалось в народном суде Сокольнического района города Москвы. Потешное было заседание. Впрочем, это сейчас я так говорю, а тогда пришлось изрядно понервничать. В качестве свидетелей ответчика выступало несколько футболистов «Локомотива». Давая показания, они отводили от меня глаза и говорили, словно с чужого голоса, что я был к ним нетребовательным, увлекался занятиями по технике, а их, как они считали, «гонять» надо больше… Комсорг команды так и сказал: «Мягкость Якушина расхолаживала нас. С нами так нельзя. Нам нужна палка…». Судья подчеркнуто любезно и даже ласково обращалась к представителям «Локомотива», а когда я пытался вносить уточнения, задать вопросы, резко меня обрывала.

В роли своеобразного эксперта на суде выступил кандидат педагогических наук, заведующий сектором футбола Всесоюзного научно‑исследовательского института физической культуры Сергей Александрович Савин, который, естественно, подтвердил мою тренерскую квалификацию.

Тем не менее решение суда было таким: уволить меня по причине недостаточной квалификации. Более оскорбительный вердикт трудно себе представить. Я тут же обжаловал его в Московском городском суде. Там на слушании прокурор резко отчитала представителей «Локомотива» за незаконные действия, и дело было передано на повторное разбирательство в новом составе суда.

Судья, которая должна была вторично рассматривать мой иск, пригласила меня на предварительное собеседование и прямо сказала: «Уволить вас я не могу, но войдите в мое положение – мне скоро уходить на пенсию, а обстановка вокруг вашего дела настолько накалилась, что у меня, если я восстановлю вас на работе, могут возникнуть неприятности. Вы же все равно не станете там трудиться. Может быть, все‑таки уйдете по собственному желанию, а вам за время вынужденного прогула по взаимному согласию выплатят компенсацию?». Жаль мне стало пожилую женщину, она действительно была ни при чем, а у нее и в самом деле могли быть неприятности. В то время руководители Московской железной дороги, с чьего благословения меня и увольняли, имели большой вес в Сокольническом районе.

Согласился я с предложением судьи, компенсацию за три месяца получил, да и морально чувствовал себя победителем. Тем более что в скором времени еженедельник «Футбол – Хоккей» не только подробно и объективно рассказал обо всем этом деле, но и привел высказывания многих футболистов и тренеров, в большинстве моих учеников. Они резко осудили позицию деятелей из московского «Локомотива», а также тех его игроков и руководителей, которые ввязались в эту нечестную игру. Обозреватель еженедельника Валерий Винокуров, как бы заключая дело, заметил: «По‑настоящему тревожно то, что говорили на суде игроки. Нет, не благодаря палочной дисциплине стали выдающимися мастерами футбола десятки учеников Якушина. Не кнутом понуждал он их становиться чемпионами страны. Да и не только золотые медалисты вспоминают добрым словом своего учителя…».

Тогдашний начальник команды «Локомотив» И. Волчок сказал на суде: «Якушин делал упор на занятия техникой, считая, что это залог будущих успехов, забота о росте класса. А я утверждаю, что для нашей команды основное – физическая подготовка…». Вот так!

Приступая к работе в новой команде, тренер, подобно опытному врачу, должен быстро и профессионально установить причины ее «недомогания» и столь же оперативно взяться за «лечение». Тут, образно говоря, важно найти звено, за которое можно вытянуть всю цепь.

В 1962 году вскоре после начала сезона меня пригласили возглавить команду тбилисского «Динамо», и я сразу попал на ее игру в чемпионате СССР. Мне бросилось в глаза, что при вводе мяча из‑за боковой линии никто из тбилисских футболистов не делал даже попытки выйти на свободное место, чтобы принять передачу. «Не хотят или не могут?» – такой вопрос поставил я перед собой. «Не хотят» отпадало, поскольку ребята все были молодые, азартные, жадные до игры. Наверное, все‑таки не могут. И когда после матча разговорился с игроками, они мне признались, что долгое время команда тренировалась плохо и физически как следует к чемпионату не подготовилась.

Опытному специалисту не составит большого труда повысить функциональную готовность футболистов. С тбилисскими динамовцами в этом вопросе мы тогда быстро нашли общий язык, а поскольку с мячом все они обращались неплохо, то и дела команды вскоре пошли на лад.

Иные обстоятельства сложились в «Локомотиве». Я сразу обратил внимание на невысокий уровень индивидуального мастерства большинства его футболистов. А ведь передо мной поставили задачу не только вывести клуб в высшую лигу, но и закрепиться в ней. В подобной ситуации серьезный тренер должен в первую очередь позаботиться о подъеме общего класса игры команды, о техническом совершенствовании игроков, не забывая, конечно, о физической подготовке. Плоды такая комплексная работа приносит не сразу, но лишь она может привести к полноценному успеху в будущем. Не зря же я говорил, когда меня приглашали в «Локомотив», что придется много потрудиться, прежде чем команда начнет показывать хороший футбол и хорошие результаты. И со мной тогда соглашались. А вот после…

Ну а что бы было, если бы я, как мне все советовали, махнул рукой на объемные занятия по технике и налаживанию игровых связей между футболистами и налег бы главным образом на физическую подготовку? Допускаю, что на старте первенства «Локомотив» набрал бы тогда больше очков, но в итоге все бы кончилось плохо. Что толку быстро и много бегать по полю, если мяч тебя не слушается? Главным в футболе всегда было и будет умение играть в футбол.

Я давно подметил, что хорошими тренерами становятся только те люди, которые фанатично преданы футболу. Квашнин, Аркадьев, Маслов, Качалин… Таков и Константин Иванович Бесков. Он работал во многих командах, несколько раз возглавлял сборную СССР. Бесков – единственный, кому пришлось тренировать команды всех пяти московских клубов. Вот кто терпеть не может никакого вмешательства в тренерские дела со стороны! В таких случаях в нем говорит гордость за свою профессию, которой он и в самом деле владеет в совершенстве. Нежелание идти на малейший компромисс с руководством большей частью и вынуждало его покидать досрочно команды.

Бесков – сильный организатор, он очень доходчиво может объяснить игроку его задачу, а главное, умело проводит тренировки. Занимаясь по его системе, футболисты одновременно совершенствуют физическую, тактическую и техническую подготовку. Методика занятий Бескова универсальна и выгодно отличается от подобных методик других наших специалистов. Во всяком случае, даже на глаз было заметно, что все команды, которые он когда‑либо тренировал, обращались с мячом лучше, чем остальные. Бесков хорош еще и тем, что он способен подготовить футболистов к главной для них серии игр так, что они в решающий момент будут действовать мобильно и грамотно. Несколько портит дело его излишняя горячность. Иногда он обижается на футболистов и выражает недовольство как‑то по‑детски: «Я им говорю, а они не выполняют…». Тренер, конечно, должен проявлять выдержку и уметь владеть собой в самых острых ситуациях, чтобы не обидеть, не дай бог, зря своих игроков. Сколько времени ведь потом придется потратить, чтобы восстановить былые отношения!

Отдает себя футболу без остатка и Валерий Васильевич Лобановский. Его главный тренерский принцип таков: игрок прежде всего должен быть подготовлен функционально, и на самом высоком уровне, а если этого нет, есть все основания считать, что твою команду переиграют. Тут я с ним согласен. Лобановский требует, чтобы каждый футболист тщательнейшим образом следил за своим здоровьем и строго соблюдал спортивный режим. Я в свое время тоже требовал этого от игроков, но, может быть, не так настойчиво, как он. У Лобановского тут жесткая позиция: режим не соблюдаешь – команде не нужен. И это верно. Не может быть полезным в современном футболе игрок, который спустя рукава относится к своему здоровью. Нагрузок не выдержит!

На базе отличной функциональной подготовки и строится вся игра киевского «Динамо», причем главенствующая роль отводится скорости и выносливости. Лобановский не устает повторять, что заниматься техникой ему некогда – игроки, мол, должны научиться как следует обращаться с мячом до 15‑17‑летнего возраста, и если они этому в свое время не научились, то дальнейшие занятия с ними бесполезны – они ничего не дадут.

Я ярый противник такой концепции. Мой прежний опыт наглядно свидетельствует о том, что и в зрелом возрасте футболисты могут значительно совершенствовать свою технику. Я уже приводил пример с Владимиром Кесаревым, который попал в московское «Динамо», когда ему было 24 года. После двух лет добросовестных занятий в дубле он стал не только игроком основного состава нашей команды, но и сборной СССР. Могут возразить, что времена сейчас другие. Согласен. Но Лобановский только отчасти прав, когда говорит, что игроку основного состава практически некогда работать над техникой. Действительно, футбольные тренировки нынче носят исключительно интенсивный характер и направлены они в основном на улучшение или поддержание необходимого функционального состояния, а также на отработку тактического взаимодействия. После таких занятий футболистам необходимы длительные паузы для отдыха и проведения восстановительных мероприятий. И тем не менее найти решение проблемы можно.

Да, занятия по технике более объемны. Освоить, скажем, новый прием или усовершенствовать старый в короткий срок не сумеешь, нужно время, а его‑то как раз современному футболисту при его расписанном по минутам графике жизни и не хватает. Я вижу выход в том, что основной курс технических наук игроки должны проходить в дубле, где большую часть занятий надо отводить упражнениям с мячом. Ну а если все тщательно продумать, то и для футболистов основного состава можно выкроить время для отработки техники.

Далеко не каждая команда располагает такими возможностями, какие есть у киевского «Динамо». Большое преимущество этого клуба видится в том, что он в состоянии постоянно приглашать к себе практически готовых игроков из других коллективов. Селекционная работа у киевских динамовцев, надо отдать им должное, поставлена на высочайшем уровне. Все лучшие футболисты Украины стоят у них на учете и в любой момент могут быть призваны в главную команду республики.

В таких условиях тренеру, несомненно, легче укомплектовать состав сильными мастерами и, не занимаясь специально техникой, сосредоточить основные усилия на повышении функциональных возможностей и улучшении тактического взаимодействия команды. Но и тут может случиться осечка. Когда в конце семидесятых годов в том же киевском «Динамо» появилась целая группа футболистов (назову хотя бы Лозинского, Думанского, Баля), которые уступали партнерам в техническом исполнении и умении оригинально мыслить на поле, это сразу снизило качество игры коллектива. Нити задуманных комбинаций стали рваться чаще обычного, что и приводило к малоэффективным и однообразным действиям в атаке. В данном случае дало о себе знать отсутствие постоянных занятий по технике.

Киевское «Динамо» образца 1986 года показало себя командой уже более разнообразной и интересной, главным образом потому, что техническая подготовка практически всех ее футболистов находилась на высоком уровне. Киевляне действовали в том же стиле, что и прежде, но поскольку исполнение различных приемов стало более точным, появилась и большая надежность в действиях всего коллектива. Целенаправленные тренировки позволили значительно расширить физические возможности игроков, что привело, в свою очередь, к усилению атакующего потенциала команды. Не было, например, ничего удивительного в том, что Яремчук, чье исходное место на правом фланге средней линии, забивал голы, находясь у левой штанги ворот соперника. Левый полузащитник Рац то и дело появлялся в площади ворот противника, а левый защитник Демьяненко постоянно осуществлял прорывы в чужую штрафную площадь. Эти футболисты и их партнеры действовали без боязни ошибиться, потому что знали, что, если атака сорвется, у них хватит сил вовремя вернуться назад. К тому же в киевском «Динамо» хорошо налажена взаимозаменяемость игроков. Тот, кто всерьез включался в нападение, был уверен, что в случае необходимости его подменит товарищ.

Усиление атакующей мощи киевского «Динамо» базировалось на более частом и умелом, чем в других командах, участии в наступательных действиях игроков средней линии: Яремчука, Раца, Яковенко, Заварова, Евтушенко. Техническое мастерство и функциональные возможности позволяли им во многих эпизодах играть точно и проделывать на поле большой объем работы. Удачный подбор игроков во всех линиях обеспечивал надежную игру всей команды.

Валерий Лобановский, надо отдать ему справедливость, умеет правильно использовать предоставляемые ему благоприятные условия для работы и создает команды, которые могут играть на самом высоком уровне. Не случайно киевское «Динамо» под его руководством много раз выигрывало чемпионат и Кубок СССР, дважды Кубок обладателей кубков европейских стран.

Преданность футболу – отличительная черта и представителя новой тренерской волны Эдуарда Малофеева. Старательность и прилежание, свойственные Малофееву‑футболисту, характерны теперь для Малофеева‑тренера. Учась в Высшей школе тренеров, он, не жалея сил и времени, усердно изучал все, что там преподавалось. Столь серьезное отношение к учебе позволило ему заметно повысить свой профессиональный уровень.

Малофеев столь занимательно и разнообразно строит тренировки, что футболисты порой не замечают, какие тяжелые нагрузки они переносят. Важно, что все его упражнения имеют игровую основу и выполняются обязательно на скорости. Девиз Малофеева: «Выиграешь время – выиграешь все».

По стажу Малофеева можно причислить к самым молодым тренерам высшей лиги. Ему поначалу, естественно, недоставало необходимого опыта, и это сказалось на его работе со сборной СССР, куда он был назначен руководителем в 1986 году. Малофеев не совсем верно сориентировался при определении состава, сделав главную ставку на хорошо известных ему футболистов минского «Динамо», с которыми он в 1982 году выиграл чемпионат страны. Многие из них, однако, по уровню мастерства не отвечали требованиям, предъявляемым к игрокам главной команды страны. В какой‑то степени Малофеев сам оказался повинен в том, что произошло с ним накануне отъезда в Мексику на чемпионат мира 1986 года. Он долго надеялся, что минские футболисты своей игрой его поддержат, а они‑то его как раз и подвели. Тогда он решился переключиться на игроков киевского «Динамо», но это было уже запоздалое решение. Обиженные прежним к ним пренебрежением, киевские динамовцы не проявили в решающий момент подготовки к мировому первенству своих лучших качеств, чем и поставили старшего тренера сборной в неловкое положение. После этого вопрос о его замене встал как бы сам собой. Неопытность в общении с игроками самой высокой квалификации была тому причиной.

Жизнь преподала ему жестокий урок, но Малофеев, отдадим ему должное, не пал духом. В том же сезоне 1986 года, собрав волю в кулак, Малофеев своей работой в московском «Динамо» сумел доказать, что он стоящий тренер и крепкий человек.

Некоторые любят позлословить над выражением «искренний футбол», пущенным когда‑то в обиход Малофеевым. Я очень хорошо понимаю, что он хотел этим сказать. Речь шла о добросовестном отношении к любимому делу, о честном выполнении своих обязанностей каждым игроком и тренером, о высоких нравственных принципах.

В последнее время на наш футбол нагрянула беда неспортивного характера. Из года в год в ряде матчей некоторые игроки делали вид, что ведут борьбу, соревнуются. Забивали даже множество мячей – по четыре, а то и по шесть за встречу. Но не увлекали и не захватывали любителей футбола такие, с позволения сказать, спектакли. На трибунах и за их пределами многие понимали, что результаты подобных встреч были давно оговорены заинтересованными сторонами. Такие матчи губят наш футбол на корню. Никакие «родственные», «приятельские», «земляческие» и прочие отношения не могут служить основанием для сговора и игры в «поддавки». Тем не менее многие люди, имевшие непосредственное отношение к происходившему, делали вид, что все шло в пределах спортивных норм. А почему молчали руководители обществ и ведомств? Не было ли среди них соучастников?

Тренеры и футболисты должны понять главное – нельзя запускать эту страшную болезнь, нельзя дать ей возможность перейти в хроническое заболевание. Футбол хорош только тогда, когда игра ведется бескомпромиссно, честно и корректно, с полной отдачей всех сил. Лишь в этом случае можно говорить о повышении мастерства. Ну а если результат завтрашней встречи заранее известен, зачем игрокам трудиться, соблюдать режим?

Задумывался ли кто‑либо всерьез о том, какой моральный ущерб наносят подобные сговоры в воспитании футболистов? И не потому ли наши команды, участвуя в длительных международных турнирах, когда приходится проводить несколько встреч подряд с короткими паузами, не выдерживают напряжения? Ведь многие футболисты во внутреннем чемпионате не привыкли играть все матчи с полной выкладкой. Они перемежают игры серьезные с играми, результаты которых фиксируются загодя. Игрокам и тренерам, занимающимся подобными делами, я бы сказал почти словами литературного героя: «Позвольте вам выйти вон из нашего футбола!». И не надо нам в утешение обещать, что за счет этого кубок какой‑нибудь выиграете в международном турнире. Уж как‑нибудь без кубка проживем, но зато чистыми и честными.

Путь наверх

Можно ли определить, в какой момент человек способен стать тренером солидной команды? Давид Кипиани был хорошим футболистом и в игре разбирался неплохо, авторитетом большим пользовался, но, возглавив вскоре по окончании футбольной карьеры тбилисское «Динамо», потерпел тем не менее неудачу. Почему? Те, кто назначал его, не учли, что он по своим знаниям и опыту еще не созрел для того, чтобы руководить коллективом. Ведь в команде оставалось немало игроков, которые выступали вместе с ним. Кипиани попросту не умел и не был готов командовать ими. Повременить бы ему чуть‑чуть, подготовиться лучше, и тогда все могло быть по‑другому.

Я, кстати, стал старшим тренером московского «Динамо», как вы помните, в похожей ситуации. Но удача сопутствовала мне только потому, что прежде я получил многолетнюю практику, исполняя обязанности играющего тренера хоккейной команды мастеров, а став капитаном футбольной команды, активно участвовал как в разборах игры, так и в установках на матч. Другими словами, я долго и серьезно готовил себя к профессиональной тренерской деятельности, брал на заметку все лучшее, что было у моих наставников: Козлова, Квашнина, Товаровского, Аркадьева. И поэтому, как мне кажется, столь уверенно начал свою работу.

Как‑то во время тренировочного матча на Черноморском побережье Кавказа я оказался на скамейке запасных с очень известным в прошлом футболистом, который в это время был вторым тренером команды мастеров. О своих подопечных он отзывался во время матча крайне нелестно, называл их всех подряд бездарностями, постоянно бубнил, что играть они не умеют. Футболисты действительно часто ошибались, но я сказал соседу, что при таком отношении к игрокам он никогда настоящим тренером не станет. Критиковать футболистов – последнее дело. Это каждый умеет. А вот объяснить игроку, в чем его ошибка и как ее исправить, умеет только тренер.

Тренер должен знать не только что сказать игроку, но и когда это сделать, учитывая индивидуальные свойства характера каждого. С одним футболистом я, например, проводил критический разбор его игры на следующий день после матча, с другим – спустя трое суток. И тут мы уже вторгаемся в ту область, которая именуется психологией. Ее основами должен владеть любой тренер.

В старину говорили, что артель атаманом крепка. Хороший тренер – это не только знающий специалист, но и лидер, вожак, умеющий повести за собой коллектив. На хорошее, конечно, дело. Не представляю, например, как тренер может сказать футболистам: сегодня мы в силу каких‑то обстоятельств не будем играть по‑настоящему, а сведем матч вничью. Имеет ли он после этого моральное право произносить перед своими воспитанниками высокие слова о долге, о патриотизме, упрекать их в каких‑то прегрешениях?

Иногда говорят, что главное для тренера – тактический талант. Это очень важное качество, но опять‑таки только одно из многих, необходимых ему.

Тактику я всегда определял как искусство вести игру в свою пользу, умение доставлять как можно чаще неприятности сопернику.

Я подолгу обдумывал тактический план на матч, а приходя на установку, старался предельно коротко и ясно объяснить каждому футболисту его задачу и порядок взаимодействия с другими. Но рассказать, как играть, еще мало. Успех придет только тогда, когда ты сумеешь уже в индивидуальной беседе убедить футболиста, что он способен выполнить твое задание.

Перед матчем тренер должен четко определить, от каких игроков соперника можно ждать наибольшей опасности, и разработать меры их нейтрализации.

В товарищеском матче сборных СССР и Бразилии в июне 1965 года в Москве гости выиграли со счетом 3:0 во многом благодаря тому, что их лидеру Пеле была предоставлена полная свобода действий. Это тренерский просчет, поскольку опека Пеле была доверена Георгию Сичинаве, которого подстраховывал Валерий Воронин. Оба этих футболиста были сильны умением организовать атаку, подыграть своим нападающим, а их вынудили заниматься непривычным делом.

Справедливости ради надо заметить, что когда в ноябре 1965 года сборные СССР и Бразилии провели повторный товарищеский матч уже в Рио‑де‑Жанейро, наши тренеры, учтя прежний свой промах, поручили опеку Пеле защитнику, который обладал необходимыми для этого данными, – Валентину Афонину, и тот очень удачно справился с заданием. А матч завершился вничью – 2:2.

Каждая хорошая команда должна иметь на своем вооружении несколько тактических вариантов игры и быть способной во время матча в зависимости от ситуации применять то массированное наступление широким фронтом, то атаки через центр или по флангам, то контратакующие выпады. Предусматривать надо все.

Каждый по‑своему оценивает футбольную игру. Знаю людей, которым по душе атлетизм, и они склонны восхищаться даже командами, которые действуют по принципу «бей‑беги». Я же в первую очередь определяю, с мыслью или нет играют футболисты, быстры ли они и насколько хорошо умеют обращаться с мячом. Совершенствованию этих качеств я и уделял главное внимание в работе.

Игроков для основного состава я, как правило, воспитывал в дубле, приглашая туда способных футболистов из команд класса «Б» и спортивных школ. И занимался там с ними вместе, конечно, со своими помощниками. Во всяком случае, в пятидесятые годы, когда московское «Динамо» четырежды выигрывал чемпионское звание и дважды серебряные медали, к нам в команду не перешел ни один игрок из основного состава другого клуба высшей лиги. Достоинство такого метода воспитания резервов видится в том, что обеспечивается единство коллектива как в жизни, так и поле. Интересно и другое. Большинство футболистов, прошедших школу нашего дубля, стали впоследствии игроками сборной СССР: Яшин, Беляев, Кесарев, Царев, Федосов, Шабров, Мамыкин, Мамедов, Короленков, Численно, Аничкин, Глотов, Рябов, Урин…

А ныне что, другие времена? Ничего подобного! Просто тренеры, мне кажется, утратили вкус к повседневной и кропотливой работе с молодежью, предпочитая более легкий путь поиска готовых футболистов на стороне. Не случайно то и дело возникают разговоры о том, нужны ли вообще дублирующие составы, если в них теперь так мало воспитывается сильных мастеров? Конечно же нужны. Но только принципы работы в них необходимо в корне пересмотреть. Во всяком случае, руководители спортивных обществ обязаны более строго спрашивать со старших тренеров за работу с резервом.

Способный игрок может стать большим мастером только в том случае, если он сам и его тренер будут добросовестно трудиться во имя достижения единой цели. Загубить талант игрока неправильными методами тренировки легче, чем сделать его высококлассным футболистом.

Часто дебатируется вопрос: что в первую очередь должен делать тренер – развивать сильные качества игрока или подтягивать слабые? Не раз убеждался в том, что основное внимание надо уделять совершенствованию сильных сторон, ибо, если сосредоточишься на подтягивании слабых, футболист может превратиться в обычного середняка. Не надо, однако, мои слова понимать буквально. Совершенствуя хорошие качества, по возможности нужно добиваться и того, чтобы игрок осваивал новое, как бы приобретал дополнительное умение, что даст ему возможность действовать более разнообразно. Но нельзя перегибать палку.

Когда я тренировал сборную СССР, в ней выступал московский динамовец Геннадий Еврюжихин, игрок самобытный, быстрый, с неплохим ударом. Его игра была проста – он убегал с мячом от соперников и бил по воротам порой из самых неожиданных положений, причем мяч после его ударов часто по каким‑то немыслимым траекториям влетал в ворота. В детстве и юношестве его никто квалифицированно футболу не учил, а в команду мастеров Еврюжихин попал из студенческого коллектива. И хотя техника владения мячом у него была невысокой, редкие природные данные, прежде всего высокая скорость, позволили ему стать вровень с лучшими игроками страны.

Когда Еврюжихин уезжал из сборной в свой клуб, я обязательно вручал ему записку со своего рода домашним заданием. В ней я, в частности, указывал: «Гена! Тебе как можно чаще надо практиковаться в дриблинге и обводке, осваивать финты, учиться хорошо контролировать мяч». Словом, я постоянно настаивал на том, чтобы он совершенствовал свои лучшие индивидуальные качества.

Парень умный и самолюбивый, Еврюжихин нередко переживал, когда слышал критические замечания в свой адрес, что он‑де умеет только быстро бегать и непонятные голы забивать. Не знаю уж, по своей инициативе или под влиянием тренера клуба, но начал Еврюжихин увлекаться игрой в пас, что в общем‑то было явно не его делом, а главный свои козырь – скоростные прорывы – как бы отодвинул на второй план. Роковая ошибка! В конце своей футбольной карьеры он хотя и стал играть разнообразнее, но из оригинального и грозного форварда превратился в обычного среднего футболиста.

Для того чтобы повысить мастерство, игроку, подобно пианисту, приходится бесконечно разыгрывать свои «гаммы». Я уже упоминал о нападающем московского «Динамо» Валерии Урине, который, так же как и Еврюжихин, отличался высокими скоростными качествами и неплохим ударом. В тренировках я обычно ему предлагал такое упражнение – двигаться с мячом на скорости к штрафной, а не доходя до ее линии, сделать финт, показав сопернику, что ты уходишь якобы вправо, а самому сместиться влево и с ходу нанести удар. На протяжении одного занятия он должен был выполнять его до тридцати раз. Когда я за ним наблюдал, он делал все старательно, но, как только я отходил в сторону, начинал волынить. Конечно, заниматься с полным напряжением сил однообразным и нудным делом надоедает, но как же иначе можно совершенствоваться в футболе?

Урин из‑за своей лености так и не стал футболистом высокого класса, хотя способности у него для этого были. И таких, как он, встречал и встречаю в нашем футболе немало. Называю их игроками удачи. Обладают они неплохими природными данными, чему‑то учатся, но напряженно трудиться для повышения своего мастерства им не очень хочется, вот они и ловят в игре удачу, используя благоприятную ситуацию или ошибку соперника. Они довольствуются этим, не помышляя о каких‑то высотах. Кто тут виноват? В первую очередь сами игроки. Ну и мы, тренеры. Во всяком случае, сейчас, по прошествии времени, думаю, что я, наверное, не всегда был требователен к игрокам, больше рассчитывая на их сознательное отношение к делу.

В одном из интервью Пеле, давая оценку современному футболу, сказал так: «Нынешние тренеры не заботятся о технике, не учат мыслить футболистов на поле, а делают из них роботов. Они „накачивают“ своих подопечных физически и психологически, оставляя совершенствование технических приемов на последнем месте». Сказано, быть может, несколько резко, но в целом состояние дел, на мой взгляд, охарактеризовано верно. Действительно, сегодня основная цель тренировочных занятий – развить до предела функциональные возможности футболистов. В упражнениях, которые им предлагаются, слишком редко они соприкасаются с мячом и поэтому практически не совершенствуются в технике. Я уже упоминал о теории Лобановского, согласно которой в команду мастеров должны приходить игроки, умеющие хорошо обращаться с мячом. В идеале это, может быть, и верно, но как быть, если таких футболистов нет, тем более что жалобы на слабую техническую подготовку выпускников юношеских школ слышны отовсюду?

Мастерство игрока я всегда оцениваю по тому, как он проявляет себя в том или ином тактическом действии. При этом рассматриваю все его качества: физические возможности, главным образом скоростную выносливость, техническое исполнение, умение мыслить в игре и взаимодействовать с партнерами. По каждому из разделов выставляю оценку и получаю ответ на вопрос: можно ли такого футболиста считать классным? Впрочем, обладать достоинствами еще мало. Поэтому у меня существует еще один, теперь уже окончательный, критерий: классный игрок – тот, кто семь из десяти матчей проводит хорошо и отлично, два – удовлетворительно и один, в силу разных стечений обстоятельств (нездоровье, погодные условия и т. д.), может сыграть неудачно.

Игроков, умевших делать все на высоком уровне, так называемых суперзвезд, в истории мирового футбола единицы. Можно назвать Пеле, а сейчас и Марадону. Он обладает всеми теми качествами, которые отличали Пеле, но превзошел его, как мне кажется, в динамике действий. Особенно меня поражает тонкое понимание Марадоной игры. Он всегда предвидит, что в следующий момент будут делать футболисты не только его команды, но и чужой. Такое поразительное тактическое мышление вкупе с высочайшей техникой и скоростью позволяют ему решать самые сложные задачи. К числу «избранных» можно причислить и нашего замечательного вратаря Льва Яшина.

Из полевых игроков в футболиста высочайшего класса мог бы у нас вырасти Григорий Федотов, если бы он не получил две тяжелейшие травмы, которые заметно ограничили его возможности. Большие надежды в этом плане подавал и Владимир Бессонов. Когда он еще начинал играть, чувствовалось уже, что мысль у него работает очень тонко. Овладевая мячом, Бессонов прочитывал игровую ситуацию до конца, знал, когда ему нужно отдать мяч партнеру, когда получить от него ответный пас, когда сменить скорость… И все делал правильно. Помешало же ему достичь высот то обстоятельство, что его функциональные возможности не полностью отвечали требованиям дня. Видимо, поэтому Бессонова и перевели из средней линии на место центрального защитника, поскольку на частые скоростные маневры, которые характерны для игры полузащитника, ему просто сил не хватало.

Наш футбол дал немало высококлассных игроков. Назову хотя бы некоторых из них: Сергей Ильин, Андрей Старостин, Константин Бесков, Валентин Николаев, Василий Карцев, Борис Пайчадзе, Всеволод Бобров, Василий Трофимов, Алексей Гринин, Леонид Соловьев, Автандил Гогоберидзе, Валентин Иванов, Эдуард Стрельцов, Валерий Воронин, Игорь Нетто, Анатолий Ильин, Игорь Численко, Муртаз Хурцилава, Михаил Месхи, Юрий Гаврилов, Анатолий Бышовец, Федор Черенков, Олег Блохин, Иван Яремчук… Понимаю всю сложность составления подобного списка. Всех тут не перечтешь, а пропустишь кого‑нибудь – могут возникнуть обиды. Поэтому прошу извинения у тех, кого не назвал в этом почетном ряду.

Часто слышу вопрос: а смогли бы лучшие игроки прошлого успешно сыграть в современном футболе?

Когда в спортивных кругах отмечалось сорокалетие успешного выступления московских динамовцев в Великобритании, в одной из газет появилось интервью с Валерием Лобановским. Отвечая на вопрос, как бы он по современным меркам оценил ту нашу команду, мой коллега безапелляционно заявил: «Московское „Динамо“, бьющееся за право остаться в высшей лиге (речь о финише сезона 1985 года), гораздо сильнее того легендарного клуба».

Понимаю всю бесплодность дискуссии на подобную тему, ибо ни та, ни другая сторона не может представить материальных доказательств своей правоты. Аргументами в таком обсуждении могут служить лишь добросовестные выводы специалистов, сделанные на основе визуальных наблюдений и сопоставлений тех или иных качеств футболистов (физических, технических и тактических возможностей), а отнюдь не формальные логические построения типа «все, что было раньше, было хуже».

Я позже беседовал с Валерием Васильевичем. Меня особенно интересовало, как он мог сделать столь некорректное заключение, никогда не видев игру московского «Динамо» образца 1945 года. Такая деталь, оказывается, его совсем не смущала. Мои примеры из других областей жизни, показывающие, что не всегда все раньше бывало хуже, в частности замечание о том, что записи Федора Ивановича Шаляпина и сейчас слушают с большим интересом и вниманием, чем выступления многих современных певцов, им также были отвергнуты.

У Лобановского один ответ: «Футбол, в который играли раньше, – арифметика, футбол нынешний – высшая математика».

Спору нет, футбол за последнее десятилетие шагнул далеко вперед. И скорости в нем заметно возросли, и нагрузки, и интенсивность… Однако речь о другом – о личностях в футболе, которые во все времена в силу своей одаренности были бы личностями.

Классный, как я уже говорил, игрок Александр Заваров – один из лучших в стране. Но я мысленно ставлю на его место Петра Дементьева, прикидываю возможности и способности этого ленинградского форварда и вижу, что он выглядит ничуть не хуже. Бесков, С. Соловьев, Карцев, Бобров, Федотов, Трофимов, Николаев, Гринин (назову хотя бы их), уверен, не только нашли бы себя в современном футболе, но и задавали бы в нем тон.

Конечно, функциональная подготовка игроков прежнего поколения была не столь высокой, но она, не забудем, вполне соответствовала тому уровню развития футбола, на каком они выступали. И если бы, допустим, тогда вдруг возникла острая необходимость увеличить нагрузки в тренировках, чтобы вывести тех футболистов на современный уровень физической готовности, состояние их здоровья вполне бы позволило это сделать.

Таким образом, на вопрос, могли ли лучшие мастера прошлого проявить себя и сейчас, я даю вполне определенный положительный ответ.

Вопрос вопросов

После мирового первенства 1974 года в наш обиход прочно вошло такое понятие, как тотальный футбол, ярким выразителем идей которого стала на том чемпионате сборная Голландии. Это уже была игра нового качества. Для ее ведения требовалась полная мобилизация всех сил и возможностей каждого спортсмена, поскольку строилась она на исключительно интенсивных комбинационных действиях, выполнявшихся на хорошем техническом уровне. С помощью взаимозаменяемости достигалось равномерное участие в игре всех футболистов, что позволяло постоянно поддерживать высокий темп матча.

Исключительная работоспособность, отменные волевые качества и высокое искусство игры – характерные черты тотального футбола. Схематически и цифровыми формулами эту систему уже не выразишь. Если говорить коротко, это универсализм специалистов. Другими словами, каждый полевой игрок должен уметь квалифицированно действовать не только на своем месте, но и умело выполнять, оказываясь по ходу встречи на разных участках поля, функции футболистов других амплуа. В этом направлении, как показали три последующих мировых первенства, развитие футбола идет и сейчас.

А что нас ждет в ближайшем будущем? Грани между различными амплуа, мне кажется, продолжат стираться благодаря повышению общего мастерства футболистов, хотя какое‑то размежевание все же сохранится. Одни игроки будут выделяться специфическим умением играть в обороне, другие – в атаке. Но зоны действий футболистов еще более расширятся, продолжится универсализация их мастерства, что сделает взаимозаменяемость игроков обычным явлением.

Сейчас ясно прослеживается тенденция вести наступление большим числом футболистов и широким фронтом. Эффективным ответом на такую тактику станет в первую очередь организация быстрых и четких контратак. Перехватив мяч, команда должна как можно быстрее доставить его в переднюю линию. Это позволит отсечь от своей обороны основную группу соперников, ушедших вперед, и получить простор для острого выпада. Успех такой операции предопределяется сообразительностью, высокой скоростью и соответствующим техническим исполнением. И у кого эти качества выше, тому и торжествовать. Уверен, что разработка и проведение контратакующих акций займут в деятельности всех команд основное место и успешное их осуществление во многом будет определять результат.

Когда ведешь разговор о будущем футбола, не избежать темы, волнующей миллионы наших поклонников этой популярной игры. Вопрос вопросов: будет ли когда‑нибудь сборная СССР чемпионом мира?

Часто можно услышать: вот, мол, у нас более 270 миллионов жителей, столько футболистов, а мы не можем выбрать 11 игроков, которые смогли бы обыграть всех. Это несколько наивная трактовка проблемы. В Китае и Индии населения больше, чем у нас, но их футбольные команды играют значительно слабее. Все дело в том, что мастерство зависит не от количества игроков, а от качества их подготовки. А воспитание у нас классных футболистов, к сожалению, как в юношеских школах, так и в командах мастеров находится не на должном уровне. И об этом мы должны говорить прямо.

Теперь о сути. Прежде надо заметить, что чемпионами мира становятся те сборные, которые хорошо играют не вообще, а в конкретный момент, в течение какого‑то одного месяца, когда проводится первенство. Нашим командам то ли в силу организационных просчетов, то ли по стечению обстоятельств пока не удавалось показывать своих лучших качеств в этих турнирах. Самый удачный момент, мне кажется, был на мировом чемпионате 1986 года в Мексике. Там нам удалось выставить максимально сильный состав, но, к всеобщему огорчению, результат оказался еще более неутешительным, чем в предыдущих первенствах. Вряд ли помешало успеху то, что Лобановского назначили старшим тренером лишь накануне отъезда команды на первенство. Ведь сборная была составлена в основном из игроков киевского «Динамо»! Он хорошо знал возможности всех футболистов и имел к тому же солидную практику руководства сборной во многих официальных турнирах. Не зря все‑таки говорят, что на таких крупных турнирах, как чемпионат мира, даже самой сильной команде может дорого обойтись мельчайший, казалось бы, просчет. Осечка с нашей сборной случилась, о чем я уже говорил, во многом из‑за того, что игроки киевского «Динамо», составляющие ее костяк, отлично проводя весной 1986 года матчи в европейском турнире, не получили в них достаточной и необходимой практики игры в обороне, не без основания уповая лишь на свою атакующую мощь. Когда же в матче с бельгийцами обстоятельства сложились так, что для достижения результата пришлось оберегать свои ворота, футболисты психологически дрогнули и наделали массу ошибок.

Я бы сказал, что подготовка сборной к мировому первенству – это общенародное дело. Поэтому ни один клуб не должен оставаться в стороне. Каждому из них надо задаться целью воспитать двух‑трех кандидатов в главную команду страны. Любой способный футболист должен проявить при этом, не побоюсь сказать, патриотические чувства, поставив перед собой задачу попасть в сборную, и психологически настроить себя на постоянную серьезную работу по совершенствованию мастерства в течение нескольких лет, не отвлекаясь ни на что постороннее.

Помимо того что игроки и тренеры должны проявлять усердие и старательность, им нужно создать еще и условия для проявления своих лучших качеств. Другими словами, только полнокровный и хорошо организованный внутренний календарь может способствовать росту мастерства футболистов. Лишь в том случае, если игроки в каждом матче будут действовать с полной отдачей сил, достойно защищая честь флага своего клуба, они сумеют воспитать в себе силу воли, высокие моральные качества и спортивный характер. Большую роль могут сыграть и журналисты, поощряя лучшие образцы игры и критикуя негативные явления, и любители футбола, чье благожелательное отношение не только к своей команде, но и к соперникам наверняка поможет многим способным игрокам постоянно проявлять себя с самой лучшей стороны.

Требует, наконец, разрешения и сложный комплекс взаимоотношений между сборной и клубами.

Каждый клуб должен быть заинтересован в успехах сборной, а сборная должна быть заинтересована в успехе каждого клуба. И когда такая обоюдная заинтересованность станет нормой жизни в нашем футболе, когда удастся привести в действие все ресурсы и резервы, о которых я говорил ранее, то ответ на вопрос, будет ли сборная СССР чемпионом мира, можно дать с большой долей оптимизма: «Да, будет!». По крайней мере, мне, человеку, который всю свою жизнь верой и правдой служил советскому футболу, очень хочется, чтобы так было.

Должно быть!…

Фотоприложение:

Не нашли, что искали? Воспользуйтесь поиском: